Текст книги "Месть «Синдиката» (ЛП)"

Автор книги: Натали Николь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Натали Николь
Месть «Синдиката»
Серия: «Синдикат» – 2

Перевод: Luizas12

Редактура: Nikolle

Русификация обложки: Xeksany

Дизайн артов и коллажей: Xeksany

Предупреждение о триггерах.

В этой книге значительно больше триггеров, чем в первой. Не поясняю слишком подробно, потому что могу выдать спойлеры. В книге присутствуют нецензурная лексика, говорится о жестоком обращении с детьми, наркомании, торговле людьми, убийствах и многом другом. Вторая книга мрачнее первой не просто так. Персонажи должны вырасти, и это часть процесса. Конечно, присутствуют жаркие сексуальные сцены, в которых участвуют одна женщина с тремя мужчинами. Также сцены между мужчиной и мужчиной, сцены БДСМ и только для читателей 18+. Читайте книгу на свой страх и риск. Вас предупредили.

Для тех, кто наслаждается порочным и диким миром, который называется непристойным романом… Для вас.

И еще… К черту придурков.

Пролог

– Она уже в здании?

– Да, она там уже двадцать минут. Скоро должна выйти.

– И доктор знает, что говорить?

Понимающая ухмылка мелькает на моем лице.

– Конечно. Я убедился, что он понял свою роль в этом деле. Если хочет сохранить свою работу и семью в целости и сохранности, он будет следовать нашим указаниям до мелочей. – Я ненадолго замолчал. – Ей немедленно перезвонят, и док покажет ей результаты своих исследований о том, что состояние ее сердца ухудшается. Он дает ей неясную картину, назначит побольше анализов. Она уходит расстроенная, и тут я застаю ее врасплох.

– Отлично. И в какое место ты снова ее отвезешь?

– Все зависит от того, как она отреагирует. Вся подготовка заняла гораздо больше времени, чем мы ожидали.

Я почти чувствую его понимающий кивок вместе с остальными.

С заднего плана доносится смешок.

– Конечно, это заняло больше времени. Тот злосчастный инцидент в ночном клубе разрушил для нас всё.

Я киваю, хотя парни меня не видят.

– Я приношу свои извинения за это. Я не знал, что они будут там.

– Что было, то прошло. Теперь мы ничего не можем с этим поделать. – Я слышу сигнал тревоги, за которым следует парочка отборных слов. – Нам пора. Они подъезжают к подъездной дорожке, пока мы разговариваем. Держи нас в курсе. Также не причиняй ей слишком много вреда до того, как мы сделаем надлежащие видеоматериалы для ее семьи. Понятно?

Я мельком вижу крайне расстроенную Бетани, выходящую из дверей клиники.

– Понятно, – говорю я, завершая разговор. Парни простят мое дерзкое завершение, когда все встанет на свои места. Судя по всему, все идет идеально.

Я быстро осматриваю дороги, проверяя, будут ли очевидцы. К счастью, все идет по праздничному расписанию и не откроется еще час или около того. Учитывая отсутствие студентов в нашем городке в настоящее время, активность минимальна, и я улыбаюсь.

Наблюдаю за тем, как Бетани подходит ко мне все ближе и ближе, и вижу опустошение на ее лице от «ужасных новостей», которые она получила. И она немного прибавила в весе.

– Похоже, кому-то нужно сесть на диету. Я не могу допустить еще одну оплошность, – бормочу я про себя.

Не могу дождаться, когда она окажется под моим контролем. Тупая сучка быстро поймет свое место, если хочет жить. Я не потерплю ее неповиновения. Нисколько.

Когда остается всего несколько шагов, я бросаю взгляд на парня рядом со мной. Он знает, что делать, и кивает. Адреналин зашкаливавает, когда Бетани приближается, и я начинаю обратный отсчет.

Пять… Четыре… Три… Два… Один…

Пора выходить на сцену.

Глава 1

Бетани

– Что значит, моя аритмия ухудшается? – Я с трудом справляюсь с потрясением, глядя на доктора, который смотрит на меня с недоверчивым видом. – У меня давно нет никаких проблем или ощущения, что сердцебиение сбивается с ритма. Так что я не понимаю, с чего бы это.

Он изучает меня с минуту, а затем возвращается к своему каменному облику.

– Мне жаль говорить вам, мисс Рис, но результаты тестов показывают, что ситуация ухудшается. Нам нужно провести более углубленное обследование, перед тем как мы сможем начать лечение.

Ошеломленная на секунду, я колеблюсь, не решаясь задать следующий вопрос.

– Какие еще исследования мы можем провести, кроме тех, что уже сделаны?

– Для начала сделаем расширенный анализ крови и проверим все показатели, посмотрим есть ли изменения по крови, а затем будем действовать дальше. – Он пренебрежительно пожимает плечами, затем встает и идет за планшетом. – Я сейчас же заказываю анализ крови. Медсестра скоро придет и возьмет у вас кровь, потом мы позвоним вам и продолжим.

Прожив с моими парнями последние несколько месяцев, я переняла несколько их характерных черт. Хотя обычно они выводят меня из себя, когда ведут себя как властные пещерные люди, сейчас воспользуюсь их примером в своих интересах. Я сужаю глаза и покашливаю, чтобы вернуть внимание доброго доктора к себе.

Когда он, наконец, оглядывается, на его лице появляется короткое выражение шока. Похоже, он думал, что я просто приму это как должное.

– Сэр, я понимаю, что это ваша специальность, но по-моему, вы не совсем честны. Мое сердце в порядке, или вы и правда считаете, что ему становится хуже?

На его лице снова появилось это чертовски странное выражение. То самое, которое вызывает у меня подозрение, что он не до конца честен со мной. Но оно так же быстро исчезает, а на его смену приходит сердитое выражение лица.

– Мисс Рис, как врач, я излагаю факты, а не свои домыслы. По всем анализам видно, что ваша аритмия ухудшается. Либо вы сделаете анализ крови, и мы продолжим лечение по намеченному плану, либо ищете другого врача. – Он захлопывает крышку планшета и направляется к двери. – А теперь извините, меня ждут пациенты. Хорошего дня.

И он выходит из комнаты, оставляя меня в тихом потрясении.

Через несколько минут приходит медсестра, берет у меня кровь, а я ничего не замечаю вокруг.

У меня голова идет кругом от только что услышанной информации, и не знаю, как все это переварить. Укол от иглы заставляет меня вздрогнуть и выводит из задумчивости.

– Простите, мисс Рис. Мы почти закончили, – заявляет медсестра, эффективно выполняя свою работу и облегчая мое неприятное состояние.

Она объяснила, что они вскоре свяжутся со мной, чтобы сообщить результаты и назначить мне следующую встречу. Я поблагодарила ее, поскольку она не вела себя как придурок-доктор, и вышла из кабинета.

Пока ждала лифт, полезла в сумочку в поисках телефона, чтобы написать сообщение Джованни. Учитывая все, что произошло после того дурацкого гала-концерта, я, честно говоря, не помню, говорила им об этой встрече или нет. Тем более они и так ушли без настроения, потому что по традиции должны были быть в семейном поместье Синклеров после Рождества.

Звон лифта выводит меня из оцепенения, и я вхожу в лифт и продолжаю свои безумные поиски.

– Вот же блин, – бормочу я. Как, черт возьми, я могла забыть телефон? Прислоняюсь к стене лифта и бьюсь головой. Могу только представить себе, что устроят мои неандертальцы, когда об этом узнают.

Я со вздохом вспоминаю, как замечательно началось утро, ну, за вычетом трех сварливых парней.

Вспоминаю свой стон, когда Джованни снова и снова доводил меня до оргазма так, что мой предыдущий оргазм грозил испортить наше удовольствие еще до его начала.

– Christo, Tesoro! – стонет Джованни, когда входит в меня по самое основание. – Ты чертовски идеальна. – Он покусывает меня за ухо, вызывая мурашки, хотя горячий душ и трое сексуальных, как грех, мужчин не дают мне повода замерзнуть.

– Я же говорил тебе подождать, придурок, – доносится с пола душевой жалобный скулеж Деклана, который пытался отдышаться. – В последнее время ее оргазмы просто безумные.

Джованни прижимает меня к стене душа, и я одариваю Деклана непристойной ухмылкой.

– Оуу… Что не так? Не могу жда… – Мои слова фактически обрываются, когда Джованни быстро и жестко врезается в меня. Его темп немного более собственнический и требовательный, чем обычно, из-за чего я закрываю глаза и прислоняю голову к стене душа.

– О Боже! – Я стону, когда Синклер снова заявляет о своем присутствии, стискивая мою грудь и играя с сосками, сжимает клитор. Волна ощущений быстро погружает меня в новый оргазм. Я откидываю голову на плечо Джованни, с моих губ срывается крик, и впадаю в чистый экстаз. Почувствовав руку на моем горле, открываю глаза и встречаюсь взглядом с изумрудными глазами Синклера, полными похоти.

Очередной щипок клитора угрожает отправить меня в новый оргазм, но хватка Синклера немного усиливается, и он качает головой, давая мне один из своих сигналов, что хочет, чтобы я воздержалась от оргазма. Доминирующий ублюдок. Прищурив глаза, обдумываю свои варианты, хочу ли я быть его «хорошей девочкой» или немного дерзкой.

В наших отношениях дом/саб я быстро поняла, что мне скорее нравятся наказания, которые он назначал. Некоторые из них были быстро превращены в жесткое табу, например, кляп с мячом. Мне не нравилось, когда мне затыкали рот кляпом, а Синклер жаловался, что не мог слышать, как я кричу. Итак, он выбросил эту хреновину и добавил это в дополнение к жесткому лимиту в нашем контракте. Но кроме этого и нескольких других извращенных моментов, наша сексуальная жизнь была феноменальной. Это, пожалуй, единственное, что в последнее время идет правильно.

– Котенок! – Томный голос Синклера выводит меня из задумчивости. Его глаза сужаются в раздражении, а вагина пульсирует вокруг члена Джованни, заставляя его стонать, его пальцы слегка впиваются в мои бедра. Я знаю, что Синклер хочет получить ответ, поэтому заставляю себя сосредоточиться.

– Да… да, сэр? – с придыханием спрашиваю я, борясь с очередным оргазмом, и знаю, что Джованни тоже борется, но Синклер каким-то образом удерживает нас обоих от эйфорического блаженства. Придурок.

Синклер приподнимает бровь и спрашивает:

– Не хотите ли вы с Джованни попробовать что-нибудь новенькое?

Я собираюсь ответить, но Джованни меня опережает.

– И что это будет за херня, Син? – ворчит он. – Не очень-то я настроен на одну из твоих игр, придурок.

– Не хочешь посмотреть, сможет ли эта ее восхитительная киска принять нас обоих одновременно? – интересуется Синклер, а мой рот открывается от шока. Мы говорили об этом, но я не думала, что он захочет сделать это сейчас!

Джованни сжимает мою талию руками в восхитительно порочной манере и начинает яростно долбиться в меня, чем доводит до беспамятства.

– Ах ты, сукин сын! Почему ты не мог предложить это раньше, когда я не подошел так близко! – С его губ срывается еще больше ругательств на английском и итальянском, но я слишком далеко зашла, чтобы следить за дальнейшим разговором. При мысли о двоих моих сексуальных любовниках, глубоко трахающих меня, и о язычке и губах Деклана на клиторе, когда он ласкает сейчас Джованни и меня, я вижу звезды.

Зрение померкло, когда меня накрывает один из самых сильных оргазмов. Открываю рот, но ни слова не вырывается, когда сжимаю внутренние мышцы, неожиданно вырывая оргазм у Джованни. Когда он врезается в меня еще раз, то с моих губ срывается жалкое хныканье.

– Вы оба чертовски вкусные, – слышится замечание Деклана под нами, когда он смакует наши совместные соки.

Я медленно прихожу в себя и опускаюсь на пол в душе. Собрав всю волю в кулак, поднимаю голову и с вызовом встречаясь взглядом с Синклером. Он сидит на скамейке в душевой и смотрит на нас одновременно с весельем и яростью. Вижу, что он не в восторге от того, что только что произошло, но ему также нравится смотреть, как я кончаю, и страдать самому, пока сам ждет.

Подойдя к нему, опираюсь руками на его массивные бедра, а затем тянусь к его члену и слегка провожу языком по его головке, вызывая у него глухое ворчание.

– Вы хотите, чтобы я позаботилась об этой маленькой проблеме, сэр? – спрашиваю самым сладким голосом, зная, что произойдет дальше.

Встав, он крепко хватает меня за волосы. Так, как мне нравится, я вся затрепетала от его властной хватки. В его глазах вижу, что задела нужную струну.

– Открой рот, котенок. Папочке явно нужно вытрахать нахальство из твоего остроумного ротика.

Кто-то злобно хватает меня за руку, с силой вырвав из моего удивительного мира грез. Я собираюсь закричать, и тут мне закрывают рот большой рукой. Я вздрагиваю и готовлюсь отреагировать, но голос у уха заставляет меня застыть на месте.

– Только попробуй, сука, открыть свой гребаный рот, и я сломаю тебе шею.

Питер.

Я бешено озираюсь взглядом по сторонам, молясь, чтобы кто-нибудь заметил происходящее. Только когда вижу, насколько безлюдны улицы, понимаю, что сейчас зимние каникулы, и большинство разъехались по домам.

А это значит, что я попала не по-детски.

Я застываю на месте достаточно долго, чтобы Питер подумал, что у него есть преимущество, а сама быстро вспоминаю прошлое. Где моя жизнь сводилась к чистому выживанию. Я никогда не позволяю себе прорваться сквозь невидимые барьеры в памяти, не потому что это унизительно, а потому что у меня ушла целая вечность, чтобы изменить свой образ мышления, и я не хочу снова стать таким человеком.

Питер, наконец, начинает подтаскивать меня к бибикающему черному внедорожнику, я сопротивляюсь. Мои руки свободны, в основном потому что он думает, что я просто послушная женщина, и использую это в своих интересах. Быстро бью его кулаком прямо в живот. С его губ срывается громкий звук «у-у-ух», его крепкая хватка на мне ослабевает, и я вырываюсь.

Я пинаю его и начинаю бежать, но меня останавливает тот, кто вышел из машины. В его глазах отражается потрясение, как будто он не ожидал, что я буду сопротивляться, но удивление быстро отступает, превращаясь в непоколебимую решимость. Его рост немного пугает, он немного выше шести футов, но не такой, как у Деклана.

Так же быстро, как остановилась, я снова бегу. Слишком хорошо знакома с этим танго и понимаю, что если остановлюсь надолго, то мне конец. Я бросаюсь вперед, прямо к нему, а затем быстро делаю шаг вправо. Маневр сбивает крепыша достаточно, чтобы обойти его, и продолжаю свой спринтерский забег к концу дороги. Легкие горят, но останавливаться не вариант. Если меня поймают, я не сдамся без боя.

Я почти добралась до конца улицы, когда в следующее мгновение в меня врезается здоровяк и вышибает дух, и меня валит на тротуар. Боль рикошетом отдается во мне, мы падаем о землю, черные пятна мелькают перед глазами, когда ударяюсь с кем-то головой. Я временно цепенею, но тело все еще в боевом режиме.

Я бьюсь. Пинаюсь. Царапаюсь и размахиваю руками, как безумная психопка, но попытки тщетны. Звук пистолетного выстрела заставляет меня мгновенно замереть. Я медленно перевожу взгляд на источник звука, а мое предательское тело застывает. Питер направляет черный пистолет прямо мне в голову с одной из самых злобных улыбок. Взгляд чистой злобы и демонической ярости сочится на его лице, а улыбка переходит в усмешку.

– Последний шанс, тупая шлюха. Либо садись в машину, либо я разнесу твои мозги по всему бетону, чтобы твои тупоголовые бойфренды увидели. – Он приближается ко мне и упирает ствол пистолета мне под подбородок. Слезы грозят вот-вот пролиться, но я не доставлю этой мрази такого удовольствия. – Так что ты выберешь, Бетани? Ты умрешь сегодня или нет?

Я бы предпочла третий вариант, в котором ты падаешь с обрыва, тупой хрен с маленьким членом. Но это не вариант, и знаю, что переживу козлину Питера. Я также знаю, что если хочу снова увидеть парней, мне нужно остаться в живых.

Поэтому, вопреки своему здравому смыслу, я шепчу:

– Я пойду. – Зная, что могу с таким же успехом подписать себе смертный приговор, но надеясь, что это даст ребятам достаточно времени, чтобы найти меня или вызволить из адского дома, в который я ступлю.

Поведение Питера мгновенно меняется на его обычное «всеми любимый жалкий сопляк из братства», он встает и стряхивает пыль со своего костюма. Затем поворачивается, чтобы уйти, и я думаю, что у меня появился шанс сбежать, когда он оборачивается и бросает на меня взгляд, полный отвращения.

– Даже не думай об этом. Я сделаю то, что сказал. Разнесу твои мозги по всему тротуару. Хотя предпочел бы использовать тебя по назначению. – Затем он направляется к внедорожнику, а его друг поднимает меня на ноги. Он вцепляется в мои плечи, заставляя меня следовать за ним.

Мы добираемся до машины быстрее, чем я бы хотела, и Питер открывает дверь. Когда его дружок наклонятся, чтобы, вероятно, подхватить меня, я бью его головой в нос. Раздается удовлетворительный хруст, и он начинает ругаться. Я поворачиваюсь в надежде нанести удар по уроду, когда Питер хватает меня за руку и швыряет в бок машины. Черные пятна снова пляшут перед глазами, когда головой ударяюсь о стекло. В моем ошеломленном состоянии Питер успевает закинуть меня в машину и быстро закрыть дверь, прежде чем успею нанести ему еще больше вреда.

Они оба садятся, и Питер ведет машину, не обращая внимания, что я вижу дорогу. Ну, по крайней мере, сейчас. А может, это часть плана Питера. Позволить мне видеть все, что происходит, зная, что я ни черта не могу с этим поделать. Я сижу, скрестив руки на груди. Мысли крутятся со скоростью миллион миль в минуту, оценивая все варианты и возможности, как выбраться из этого дерьма и вернуться к любви всей моей жизни.

Любовь моей жизни? Откуда, черт возьми, пришло это озарение и почему именно сейчас… именно сейчас, в самое проклятое время, оно должно было дать о себе знать? Но это правда, чем все, что я когда-либо чувствовала за всю свою жизнь, и дает мне больше мотивации, чтобы разрушить некоторые ментальные стены, с которыми боролась годами. Стены, удерживающие маленького демона, который так и просится, чтобы поиграть, с тех пор как в двенадцать лет я убила сутенера матери, когда он пытался убедить ее, что использование меня даст ей больше наркотиков и власти в его маленькой системе.

Он так и не увидел меня, сидя на покрытой пеплом и пропитанной спиртным кушетке, держа перед собой ее наркотик, когда пытался убедить ее продать меня.

Сутенер думал, что я просто какая-то глупая маленькая девочка, которая быстрее других превратится в женщину. Но я помню выражение шока на его лице, когда нож ударил его в спину, и цвет исчез с его лица. Мама закричала, но быстро поняла, какое это благословение.

С его смертью ее долги были погашены. Она забрала все его вещи, а затем упаковала наши и перевезла на несколько миль дальше, в другой квартирный комплекс, в новый наркотический район, где ее еще не знали. Новый дилер дал ей бесплатные наркотики на месяц, когда она рассказала ему, что я сделала. Он быстро прибрал к рукам новую территорию и набил свои карманы еще большим количеством грязных денег.

Закрыв на мгновение глаза, я позволила остаткам этих стен рассыпаться в пыль, когда поток отвратительных воспоминаний хлынул сквозь меня.

Кража еды, чтобы выжить. Поиски одежды на помойке, когда у меня не было возможности добраться на общественном транспорте до местного приюта, который сжалился надо мной. Ночи в слезах и сон в чулане, поскольку у нас не было отопления в суровые зимы Сиэтла, со всеми моими вещами, окружавшими меня для тепла, пока мать обслуживала очередного клиента.

Миллионы насмешек, которые получала в школе, зная, что я самая убогая из всех детей в стенах городской школы. Наконец я попала в приемную семью. Идеальная первая пара оставила меня у себя только на шесть месяцев, потому что таковы были их правила. Они брали к себе наиболее сломленных и учили, как выжить в аду, как заблокировать наши ужасы и использовать наше прошлое, чтобы стать лучшей версией самих себя, а затем сказали, что всегда будут вас любить, но у них есть другие, которые сейчас нуждаются в них больше.

Абсолютное спокойствие овладевает мной, когда принимаю свое прошлое как свое новое настоящее. Даже забавно, как быстро все встает на свои места. Еще более твердая решимость оседает во мне по мере того, как исчезает та, что защищала меня. Мне не нужно быть той слабачкой, которую все любили.

Единственные, кто видели сквозь фасад и любили провоцировать психопатку во мне, – это Синклер, Джованни и Деклан. Мои любовники. Мои гребаные короли. Те, к кому я собираюсь вернуться после того, как выясню, чего именно хочет от меня Питер. Ну, после того, как я сыграю с ним в свою собственную игру, а потом убью его.

Улыбка играет на моих губах, когда думаю о моих темных и опасных королях и о том, как они обрадуются, что их королева рядом с ними. Готовая уничтожить всех на своем пути, чтобы вернуться к ним, как и они, когда поймут, что меня больше нет.

– Какого хрена ты улыбаешься, куколка? – доносится раздраженный голос Питера.

Открыв глаза с новыми откровениями, я улыбаюсь и подаюсь вперед, чтобы привлечь его внимание.

– О, да так… Просто думаю о всех чудесных моментах, которыми я буду наслаждаться, когда мы будем вместе.

Он раздувается, как индюк, и ведет машину, думая, что так быстро победил.

– Правда, куколка? Ты, наконец-то, пришла в себя и поняла, кто твой настоящий господин?

Я, может, и подыграла бы ему, но он думает, что мой господин. Ага, как же.

Мои взгляд становится жестким, и слова с ядом срываются с моих губ.

– Господин? Ты никогда не будешь моим гребаным господином, долбоеб. Ты никогда не станешь чем-то большим, чем просто помехой. Занозой в моей заднице и одной из самых больших ошибок в моей жизни. И еще, никогда больше не называй меня куколкой. Ты не заслужил права на ласковые имена, в отличие от моих королей. А когда они придут за тобой… – Я смеюсь.

– Они не придут за мной. Ты врешь, глупая сука. Ты была просто временной игрушкой для них, пока я не вернул тебя туда, где ты должна быть.

Собравшись с силами, я наконец отвечаю:

– Как уже сказала, я не принадлежу тебе, Питер. Никогда не принадлежала и никогда не буду. Вбей это в свою тупую башку. А на счет временной? Ха! Сука, они мои короли, а я их гребаная королева. Они придут за своей королевой и сожгут весь этот мир в процессе. Так что наслаждайся тем временем, которое у тебя осталось, жалкий придурок. Оно подходит к жестокому концу, и мне не терпится увидеть этого. Черт, может быть, я присоединюсь к веселью и буду наблюдать, как жизнь уходит из твоих глаз.

Я пожимаю плечами и вижу, как его глаза становятся огромными, как блюдца, в зеркале заднего вида.

Он на секунду замирает и смотрит на меня в уморительной ярости. Затем поворачивается к своему другу.

– Заткни ее нахрен.

– С радостью. Сука сломала мне нос.

Его удар вырубает меня, но я приветствую темноту.