Текст книги "Принц в наследство"

Автор книги: Натали де Рамон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 76, в которой Франсуа приехал часа в два

Франсуа приехал часа в два. За это время Леон успел побывать в “М. Л.”, где “в честь своей королевы победил парочку драконов”. Мы пообедали и отправились в дорогу.

Переночевав в Сен-Мало, к воротам аббатства Мон-Сен-Мишель мы попали только в полдень. С берегом громаду города-монастыря соединяло шоссе, проложенное по дамбе, пересекающей юго-восточную часть залива Сен-Мало, и мне казалось, что наш “линкольн” – это корабль, потому что с обеих сторон расстилалась только сияющая на солнце гладь моря, а впереди, прямо из волн вырастал сказочный замок на гранитной скале.

– Как нам найти настоятеля? – спросил Леон у ворот.

– Он должен быть у себя в покоях, утренняя служба как раз закончилась, – ответил пожилой монах и подробно объяснил, как добраться до апартаментов аббата и где следует припарковать машину. – Подниметесь наверх, – монах показал на самые внушительные строения, – и попросите кого-нибудь проводить вас в приемную мсье аббата. Вы представитесь его референту, брату Аннуцио, назовете ему цель своего визита, и он доложит о вас мсье аббату Клернону.

– Простите, как имя вашего настоятеля?

– Вы, вероятно, еще не знаете, мсье, у нас новый молодой аббат – мсье Клернон.

– Жак Клернон?

– Да, мсье. Вы уже слышали о нем?

– Возможно.

Франсуа поставил “линкольн” на стоянке. Я взяла в руки ларец с “вассалами” и тестаментом, а Леон – меч, завернутый, чтобы не эпатировать публику, в кусок плотной ткани. Мы взбирались по узким улочкам самого настоящего средневекового города, опрятного и чистенького, как на рекламном проспекте.

– А вдруг аббат не поверит нам и не отдаст ключ от замка?

– Если это действительно Малыш Жако, то никаких проблем не будет, – заверил Леон и шутливо погрозил мне пальцем. – Ага, моя королева надеется-таки вернуть свой замок!

– Леон, неужели, ты хочешь сказать, что здешний аббат – тоже твой приятель?

– У меня был однокурсник Жак Клернон, потом он куда-то исчез, говорили, что пошел в монахи.

Вдоль дорожки к покоям настоятеля росли ухоженные кусты роз. Молодой монах проводил нас до самых дверей приемной. Референт брат Аннуцио оказался пожилым сухощавым господином в очках, с серебристым венчиком волос вокруг свежепробритой тонзуры. Записав наши имена и цель визита – “Научная консультация”, брат Аннуцио предложил немного подождать в креслах с высокими резными спинками и стал что-то очень быстро набирать на компьютере.

Вскоре из кабинета его патрона вышли двое мужчин далеко не монашеского вида. Увидев Леона, они вытаращили глаза, а потом радостно обменялись с ним рукопожатиями.

– Вот не думал вас тут встретить, – сказал один из них, – Какой-нибудь общий проект с монахами? А мы славно поработали с вами в Монтрей-Белле!

– Да уж, – согласился Леон, – пришлось потрудиться с гобеленами в каминном зале.

Брат Аннуцио пригласил нас к аббату, широко распахнув причудливые створки готических дверей, и сразу же закрыл их, едва мы переступили порог кабинета.

Глава 77, в которой из-за стола поднялся плотный человечек

Из-за массивного стола нам навстречу поднялся маленький плотный человечек с живыми круглыми глазами южанина.

– Маркиз Лев Кусачий! – Он по-детски засмеялся и распростер объятия. – Какими судьбами?!

– Малыш Жако! – Леон тоже обнял его. – Но сначала я должен поцеловать перстень вашего преосвященства!

Маленький аббат, сразу посерьезнев, протянул ему руку, а потом снова превратился в Малыша Жако.

– Какой у меня сегодня счастливый день! Леон, мы же не виделись с тобой лет двадцать! И именно сегодня реставраторы вернули мне гобелен! Это, конечно, не королевский ковер из Байё, но исключительно оригинальный экземпляр, – он потащил Леона к столу, где лежал какой-то длинный рулон, завернутый в целлофановую пленку. – А тебе он будет интересен, как никому другому!

– Катрин, – обернулся ко мне Леон, – Жак – великий специалист по гобеленам раннего Средневековья.

– Простите, мадемуазель, – растерялся аббат, – я так обрадовался однокашнику… Очень рад познакомиться…

– Катрин, ты должна поцеловать перстень мсье аббата. – От слов Леона шевалье Клернон вновь преисполнился достоинства и протянул мне руку. – Это древняя традиция. Катрин, подержи-ка меч. – Леон сунул мне меч и осторожно отвернул уголок ткани. – Жак, я посмотрю гобелен? Век шестнадцатый?

– Точно. Это провидение, что я оказался именно в Мон-Сен-Мишель! Я вступил в должность, занялся инвентаризацией, и на тебе, настоящее открытие в истории ткачества!

– Жак, я не могу поверить, – Леон оторвался от рулона, – что весь этот громадный монастырь твой!

– Так получилось, кому – монастырь, кому – замок.

– Мы же и пришли сюда ради замка! – всплеснул руками Леон. – Вот, – он размотал ткань и вытащил меч, – Катрин, покажи Жаку завещание и остальных “вассалов”! Что скажешь, Жако?

Маленький аббат благоговейно открыл ларец и, ничего не понимая, разложил фигурки всадников на столе.

– Ты прочитай текст, там, правда, начало уже не разобрать, но все равно ты сразу поймешь, что эти ювелирные рыцари и есть “вассалы”, – объяснял Леон, но я чувствовала, что моего рыцаря сейчас уже интересовали не “вассалы” и не тестамент, а гобелен в целлофане.

Маленький аббат осторожно развернул завещание на столе и принялся бойко декламировать на латыни. 4Леон понимающе кивал, а я видела, как по мере чтения выражение лица аббата делается все более загадочным, но и более лукавым.

– Мадемуазель Катрин, – доброжелательно обратился он ко мне, дочитав до конца, – вы владеете латынью?

– Нет, к сожалению, – при всей доброжелательности аббата в его вопросе я чувствовала какой-то подвох. – Но в ларце есть перевод.

– С латынью у Леона всегда было неважно… – пробормотал аббат, пробежав перевод глазами.

– Это переводил не он, – заступилась я за Леона.

– И достаточно смело переставил строки. – Аббат Клернон укоризненно покачал головой. – Он перевел:

“И вниз пять ступеней спуститься зовут, / И верного стража увидишь ты тут / Он скажет, где стража второго следы, / у……… кромки воды”.

А на самом деле вот как:

Там верного стражи узнаешь ты сразу.

В колодец спускайся – он скажет.

Вассалова коня константны следы, А сам он на пятой ступени у кромки воды.

Глава 78, в которой мы с Леоном переглянулись

Мы с Леоном переглянулись, ведь правда: следы коня вассала всегда были одинаковыми, и речь шла не о пяти, а о пятой ступени. Но маленький аббат решил, что нам не понравилось качество его стихов, и стеснительно заметил, что, конечно, строка “вассалова коня константны следы” корявая, он и сам это понимает, но все-таки история требует точности, да и он вовсе не поэт. И Леону было вполне под силу сверить перевод с оригиналом.

– Мы нашли “вассала” в Шенонсо, когда со мной не было оригинала. Леон сразу решил, что речь идет о пятой ступени, там в колодец вела длинная лестница. Но вы тоже кое-что добавили от себя, строка про кромку воду стерлась на пергаменте.

– На пергаменте – бесспорно, но вот на гобелене, – и маленький аббат в мгновение ока раскатал свой драгоценный ковер во всю длину стола, – эта строка читается отлично!

Я никогда прежде не видела ничего подобного: весь гобелен был заткан латинскими надписями, какими-то гербами и медальонами с изображениями знакомых мне всадников на конях.

– Еще до реставрации я перевел начало и все остальные сохранные строки этого любопытного завещания легендарной Гвиневеры! – ликовал маленький аббат. – Слушайте!

Я, королева Гвиневера, В разлуке с дочерью скорбя, Повелеваю так: мое дитя, Сей плод любви и Ланселота, Отца вручаю я заботам.

В крещенье имя ей дано Катрин – Велю наследником ее считать моим.

Тот замок, где мне присягнул Ланселот, – Отныне ее колыбель и оплот.

Чтоб детям своим могла завещать Монтрей-Белле, что ей дарю как мать.

И дочерям ее из рода в род Сей замок мой навеки перейдет.

А дабы не было подлогов и измен, Семь рыцарей верных скрепят тестамент.

– Дальше ваш перевод лучше и подробнее, потому что низ гобелена очень уж пострадал от времени, сырости и копоти. Реставраторы только закрепили на новой основе обрывки нитей, – аббат ласково погладил свое сокровище. – Ну и как тебе, Леон, про Монтрей-Белле? Хочешь воды? – по переговорному устройству Клернон попросил, чтобы нам принесли кофе, а мы с Леоном безмолвно таращились друг на друга.

– Ваше преосвященство, – услышали мы голос референта, – благословите напомнить, что через пять минут у вас назначена встреча с представителями издательства по поводу новой публикации трудов святого Бенедикта. Они уже здесь.

– Жак, – прошептал Леон, – обойдемся без кофе, ты еще должен отдать нам ключ!

– Спасибо, брат Аннуцио, тогда кофе не нужен. – Клернон выключил связь и непонимающе спросил: – Какой ключ?

– Ты же читал, что монахи Сен-Мишель “ключ замка дадут, когда семь вассалов с ним вместе придут”. Давай ключ.

Маленький аббат оторопел.

– Зачем тебе ключ от Монтрей-Белле?

– Да не мне, а Катрин. Она наследница всего этого, – Леон потряс гобелен, – ей принадлежат все “вассалы”, потому что, увидев ее серьги, нотариус, “хранитель” тестамента, отдал ей ларец с “вассалом” в крышке, а потом мы, точно следуя тестаменту, нашли еще четырех. Что тут неясного?

– Бог мой! Но ты же понимаешь, что все это пример ренессансного образа мышления, этакой куртуазной дорогостоящей забавы. Какие наследники могли быть у Гвиневеры и Ланселота, придуманных Кретьеном де Труа за три столетия до того, как выткали этот гобелен! Теперь, когда я увидел все остальные составляющие этого “тестамента”… И тем более, что их принес мне ты, а в завещании речь идет о Монтрей-Белле… Нет, конечно, это настоящее, полноценное завещание, но иносказательное, что ли. В те времена женщина не могла унаследовать замок, вероятно, таким образом, какая-то пара, вернее, дама, может быть, даже из королевского дома, хотела как-то выступить за равноправие… Да, культ Прекрасной Дамы был актуален в эпоху Возрождения…

Мне показалось, что Леон делает другу какие-то знаки, потому что Клернон запутался в своих рассуждениях и беспомощно замолчал.

– Все-таки завещание настоящее, хотя более позднее, чем кажется на первый взгляд, исходя из возраста перечисленных в нем замков? – тоном экзаменатора уточнил Леон.

– Бесспорно, – вынужден был признать Клернон. – Но мне тоже хотелось бы многое у вас спросить. Например, от кого достались вам эти серьги, мадемуазель Катрин?

– От бабушки, она называла их “куражными”, потому что, если их надеть, настроение сразу делается хорошим. – Мне было неудобно перед аббатом, он все-таки духовное лицо, а Леон пристает к нему с дурацкими вопросами. Лучше перевести все в шутку.

– Но как звали вашу бабушку, мадемуазель?

– Катрин, как и меня.

– А маму?

– Так же.

– А маму бабушки?

– Кажется, тоже Катрин…

– А бабушкину бабушку?

– Не знаю, я никогда не задумывалась над тем, что…

– Всех женщин по линии твоей матери звали Катрин! – воскликнул Леон. – И наследницу завещания тоже: “в крещенье имя ей дано Катрин”! Жак, отдавай ей ключ!

Маленький аббат подмигнул Леону, достал из секретера какую-то внушительную шкатулку, открыл ее и протянул мне.

– Выбирайте любой, от моего предшественника мне досталась целая коллекция старинных ключей, я все равно не знаю, какой из них от какого замка!

Леон выхватил шкатулку и вывалил ее содержимое на стол.

– Ты его узнаешь?

– Да, – ответила я, вытаскивая из кучи потемневший ключ с ушком в виде фигурки всадника.

– Мадемуазель Катрин, я подтверждаю ваши права на Монтрей-Белле! – восторженно воскликнул аббат. – Взгляните на потолок! Почему же я раньше не обратил на них внимания!

На кессонном потолке среди стилизованных цветков розеток красовались всадники на конях. Их было точно семеро!

Маленький аббат отдал Леону меч и заботливо укладывал “вассалов” в ларец. Я протянула ему ключ, чтобы он добавил туда еще одного собрата. Аббат повертел ключ в руках.

– Мадемуазель Катрин, посмотрите внимательнее, мне кажется, что это – дама. На ней платье, вместо шлема замысловатая прическа, а в руках не копье, а цветок на длинном стебле! Обращайтесь с ней бережнее… Надо перечитать переписку Екатерины Медичи, все-таки здесь чувствуется королевский размах!

Аббат Клернон подарил нам фотографию гобелена 4Гвиневеры и листочек с переводом начала завещания. Мы еще раз поцеловали его перстень, а он благословил нас и пожелал счастья наследнице сокровищ Монтрей-Белле.

Глава 79, в которой мы спускаемся вниз

Мы спускались вниз по крутым улочкам Мон-Сен-Мишеля, вид у Леона был исключительно игривым, и он даже тихонечко напевал про королеву в пруду.

– Леон, я, конечно, проходила в школе Кретьена де Труа, но совершенно не помню, что там произошло?

– Что может произойти между королевой и верным вассалом, как ты думаешь?

– Я серьезно спрашиваю…

– В “Рыцаре телеги”, – учительским тоном начал Леон, – впервые появился персонаж, которого отныне станет воспевать средневековая литература, – Ланселот. Но, по-моему, Кретьен не испытывал к нему особой симпатии и к роману тоже относился спустя рукава. Однако там есть потрясающие места. Неужели ты не помнишь сцену в спальне? Это же на уровне “Ромео и Джульетты”.

– Мне очень стыдно, но не помню…

– Королеву Гвиневеру, кстати, в ее платье ты собиралась выходить замуж за Зигрено, – он хмыкнул, – извини, я смеюсь над собой, королеву Гвиневеру похитил коварный рыцарь Мелеаган, – страшным голосом сказал Леон. – Сенешаль короля Артура по имени Кей отправляется ее выручать, но его ранят, и он также оказывается в плену. – Леон засмеялся в голос, вздохнул и замолчал. – Извини, просто вслед за ним в надежде освободить пленников в путь пускаются Гавейн и Ланселот – иными словами, папаша Пешо и ваш верный вассал, моя королева. Все, я больше не смеюсь, буду рассказывать серьезно. После многочисленных испытаний Ланселот встречается с Мелеаганом и побеждает его в честном поединке. Вначале Ланселота приняли плохо из-за того, что он оказался в телеге, в телеге папаши Пешо… Телега – позорный транспорт для рыцаря… – Леон веселился, как ребенок, проводя аналогии между событиями романа и собственными приключениями. – Вот, а после поединка Гвиневера устраивает праздник в честь своего спасителя и в тот же вечер назначает ему свидание у окна комнаты, в которой она прежде томилась вместе с сенешалем. Ланселот тайно и романтически явился ночью к ней под окно. Они объяснились, и он залез к королеве в спальню, предварительно изранив все руки, раздвигая прутья решетки, что свидетельствует об опрометчивости его поступка, мог бы захватить фонарь и каминные щипцы. Надо сказать, ввиду скудности жизни в средние века, на кроватях не принято было спать в одиночку, поэтому рядом с королевой Гвиневерой в кровати бредил от ран несчастный сенешаль Кей. Ну вот, королева отодвинулась подальше от раненого бедолаги, и Ланселот лег к ней, произнося страстные, ставшие позднее классическими, куртуазные фразы…

– И как же они, рядом с раненым?..

– Об этом мсье де Труа деликатно умалчивает, зато очень подробно передает их расставание, когда Ланселот снова вылезает через решетку, обнаружив на ней и на руках следы крови.

– Он, что, ночью не видел кровь?

– Темно же было, ты что-нибудь видела, когда мы ночевали в сарае папаши Пешо? Электричество ведь еще не изобрели… Тебе действительно интересно про Ланселота и Гвиневеру?

Я кивнула с улыбкой. Сказать ему, что рассказ про рыцаря и королеву звучит для меня объяснением в любви, глупо, просто я чувствовала, что в кабинете аббата приключение закончилось, мы возвращаемся в обычную жизнь, что с нами будет в этой повседневности? А мне так хотелось еще немножко сказки…

– Поехали в Монтрей-Белле, Франсуа.

– Можно мы отгородимся, он не обидится? – шепнула я.

– На королеву не обижался даже сенешаль Кей. – Леон воздвиг перегородку с занавеской и обнял меня.

– Подожди, Леон, – я немножко отстранилась от него. – Зачем нам туда ехать?

– Ты же наконец нашла свой замок! Ты получила его в наследство, сам аббат Мон-Сен-Мишеля подтвердил это!

Смеющиеся глаза Леона ласково смотрели на меня, а я молчала. Что я могла сказать? Что история с гобеленом и “вассалами” – всего лишь шутка, дорогостоящая проделка какой-то вельможной дамы, забавлявшейся так несколько веков назад? Конечно, она помогла мне найти Леона, но произнести вслух: “Милый, при чем здесь замок, когда я нашла тебя!” – слишком пошло. Что нам делать в Монтрей-Белле? Общаться с его приятелем, владельцем замка? Леону, как всегда, нужна публика, но мне-то, кроме него, никто не нужен.

– Леон, ты предлагаешь мне судиться с владельцем Монтрей-Белле, прихватив гобелен в качестве документа?

– Зачем судиться? Ты выходишь за него замуж!

– Ты с ума сошел? По крайней мере, нужно если уж не мое согласие, то согласие хозяина замка!

– Катрин, я и есть хозяин Монтрей-Белле!

– Ты?.. Значит, я получила тебя в наследство?

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.