Текст книги "Без памяти во лжи (СИ)"
Автор книги: Настя Петухова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 43: Селена
Эмили
Арес уходит, закрывает за собой дверь, и я остаюсь одна в палате. Тишина обволакивает меня, и только слабый запах персиковых роз у окна напоминает о нём... о том, что всё происходящее сегодняшним утром было реальным.
Сажусь на кровать, всё ещё завёрнутая в полотенце, и беру телефон, который он оставил мне. Сообщение светится на экране, перечитываю его уже, наверное, в сотый раз:
«Я уехал, но оставил охрану около твоей палаты. Мне нужно разобраться со всеми... Я очень хочу, чтобы ты осталась со мной, Эмили, хотя бы дала шанс...»
Всё утро я думаю об этих словах, прогоняю их в голове снова и снова, будто пытаюсь отыскать скрытый смысл... или подсказку, или ответы на тысячи вопросов, возникающих один за другим, как снежный ком, летящий с высокой горы.
Арес хочет, чтобы я осталась. Он знает, кто я, знает мою правду, и всё равно просит дать ему шанс.
Почему?!
Я нравлюсь ему? Такое... возможно?..
***
День тянется мучительно медленно.
Мысли кружатся в голове, как осенние листья на ветру. Недели, проведённые вместе, превратились в заезженную пластинку, которую я прокручиваю из раза в раз, не в силах остановиться.
Вспоминаю, как он впервые ворвался в палату, не поверил в мою амнезию и выставил лгуньей-предательницей. Как бросал холодные, презрительные, просто уничижительные взгляды. Ранил своими жестокими словами, приказывал, не оставлял выбора, целовал против воли... и та мерзкая сцена, когда он собирался уехать к Веронике, до сих стоит перед глазами.
Между нами много всего произошло.
Первые недели после аварии были, пожалуй, самыми сложными в моей жизни. Я чувствовала себя потерянной, одинокой и никому не нужной в его огромном доме, да что уж там, в целом мире!
Чужое имя, чужой муж... одежда, обстановка! Абсолютно всё!
Я не жила, существовала... и выживала.
Но потом всё изменилось. Будто мой побег, совершённый на эмоциях, разделилнашужизнь на «до» и «после».
Его голос стал мягче, а взгляд – теплее и нежнее.
Я помню, как он ни с того, ни с сего начал заботиться обо мне, при этом ничего не требуя взамен. Как проводил совместные завтраки и ужины, делая подобное времяпровождение своеобразным семейным ритуалом, искренне старался выстраивать диалоги и налаживать общение.
Сколько ни пытаюсь, не могу понять: было ли это настоящим? Или это было для Селены, а не для меня?!
Хочется думать и верить, что всё-таки для меня... ведь он знал, чувствовал, что я не она.
***
Стоит мне на секунду прикрыть глаза, как я будто наяву вижу картинки из сна... того самого сна: страстного, жаркого, где Арес целовал меня. По-настоящему. И не просто целовал, а жадно покрывал моё тело поцелуями и при этом смотрел с безграничной любовью и обожанием.
Сон был настолько реалистичным, настолько сильным и ярким, что его отголоски до сих пор заставляют меня пылать, ощущая тепло его прикосновений. Каждая клеточка тела плавится от желания, а сердце трепещет от близости мужчины...
***
Ночь приходит тихо.
Ложусь в кровать, устраиваюсь поудобнее и натягиваю одеяло до подбородка. Сон накатывает достаточно быстро, и я радуюсь, что наконец-то могу отдохнуть от бесконечного потока мыслей, но... даже там я снова вижуего.
Теперь мы на пляже.
Тёплый песок хрустит под ногами, шумят волны и ярко светит солнце.
Атмосфера волшебная!
Мы бегаем по пляжу, плаваем, дурачимся, смеёмся, словно маленькие дети: свободные и абсолютно беззаботные, счастливые!
Арес ловит меня, обнимает, я чувствую его руки – сильные, тёплые, такие родные... и он целует меня – мягко, нежно, будто дразнится, потом страстно, потом... снова и снова. Его губы везде – на моих губах, на шее, плечах, спускаются к груди, животу...
Я отдаюсь этому счастью, что кажется бесконечным. Потрясающим, даже невероятным! Я испытываю ни с чем не сравнимые ощущения! Такие, какие я не испытывала никогда прежде и ни с кем другим.
Только здесь. Во снах, рядом сним.
Просыпаюсь настолько счастливой, что даже скулы сводит от широкой улыбки, которая никак не хочет сходить с моего пылающего лица.
Утро встречает меня ароматом роз, которые стоят у окна, купаясь в лучах утреннего солнца, и рассветом – ярким, светлым, с красками, что сменили тёмные тона последних дней. Будто даже погода подстраивается под мою жизнь, отражая происходящие внутри изменения.
Встаю, подхожу к окну и смотрю на небо без единого облака, наконец-то чувствуя лёгкость, которой давно не было в моей жизни.
Неторопливо бреду в ванную, привожу себя в порядок, ощущая при этом какой-то странный, непривычный внутренний трепет... я будто подсознательно, да и вполне сознательно жду встречи с Аресом.
Возвращаюсь в палату, когда в дверь раздаётся короткий, осторожный стук. Вздрагиваю, начинаю дышать часто, прерывисто и никак не могу успокоиться.
Волнуюсь!
Дверь открывается, а я в этот момент задерживаю дыхание, ожидая увидетьего... но входит медсестра.
Женщина приносит завтрак – кофе, тосты, немного фруктов.
Натягиваю улыбку, благодарю, но внутри всё сжимается от... неоправданной надежды. Это не Арес. Я хотела увидеть его лицо, взгляд, улыбку, услышать его голос – чувственный низкий тембр с хрипотцой. Но это не он!
Разочарование, несвойственное мне, ядом растекается по венам. И это пугает. Буквально до дрожи.
Почему я жду его? Какой ответ я готова ему дать?! Не знаю...
Долго смотрю в одну точку, не притрагиваясь к завтраку. Пытаюсь собрать себя по кусочкам, взять в руки. Ищу оправдания его отсутствию, может, он не успел закончить свои дела, поэтому не пришёл?! И я зря себя накручиваю?
Вряд ли бы он, попросив шанс, решил бросить меня...
Сажусь к столику, беру остывший кофе, подношу чашку к губам, когда в дверь раздаётся очередной аккуратный стук.
– Входите, – отвечаю без энтузиазма, не желая вновь испытывать разочарование. Возможно, это доктор совершает утренний обход, а я себе уже надумаю.
Дверь открывается. Я поднимаю взгляд, и сердце пропускает удар, затем ещё один. Это он.
Арес.
Он входит с букетом белых пионов в руках, таким же огромным, как вчера, и ставит его на стол рядом с первым.
Его лицо усталое, но глаза тёплые, и я вижу в них тревогу, смешанную с надеждой. Сама же чувствую радость вперемежку с облегчением...
– Привет, – говорит, улыбаясь и усаживаясь на стул рядом со мной. – Как ты себя чувствуешь?
Я смотрю на цветы, потом на него, и чувствую, как внутри что-то дрожит.
– Привет, гораздо лучше. – мой голос звучит мягче, чем ожидала, открыто демонстрируя, как я рада его видеть. – Как... твои дела? – пытаюсь вопросом сменить фокус внимания, чтобы он не заметил моего смятения.
Арес смотрит на меня, и я вижу, как он набирает полную грудь воздуха, будто хочет сказать что-то важное. Затем шумно выдыхает:
– Я разобрался с ними, – говорит тихо, но уверено. Без тени сомнений. – Теперь ты в безопасности, Эмили. Никто не посмеет даже посмотреть в твою сторону.
Киваю, с силой сжимая чашку в дрожащих руках. Я вообще вся дрожу.
Он сделал то, что обещал, и теперь хочет получить ответ на свой вопрос?!
Но готова ли я дать его?!
– Ты подумала? – вторя моим мыслям, спрашивает Арес.
Смотрю на него, и мысли путаются. Я думала весь день, всю ночь во сне, когда видела его таким страстным, нежным и любящим... интересно, он может быть таким в реальности?! Или это только мои фантазии?
Не знаю, что испытываю к этому мужчине. Не понимаю, что за чувство тянет меня к нему сильнее магнита. Но в одном уверена наверняка – я ждала его сегодня. Его взгляд, голос, присутствие – это не пустота, это что-то очень важное для меня. Нужное, как кислород.
– Я... – начинаю, голос дрожит. – Я не знаю, что сказать, Арес. Я запуталась. У меня есть своя жизнь, свой мир, к которому я привыкла. Но ты... ты будто стал частью меня, частью моего мира. Я не понимаю, что это значит, но я не хочу, чтобы ты уходил. Не сейчас.
Он смотрит на меня, и я вижу, как напряжённое лицо смягчается, как надежда вспыхивает в серых глазах, что теперь не замораживают своим холодом, а, наоборот, согревают...
Я не говорю «да», но и не говорю «нет». Я даю ему шанс – нам шанс. И я не знаю, к чему это приведёт, но очень хочу попробовать.
Глава 44: Селена
Эмили
Тишина, повисшая между нами после моих слов, становится мягкой, почти уютной.
Аромат цветов, заполнявший всё пространство палаты, смешивается с запахом кофе, и я чувствую, как напряжение, что держало меня весь вчерашний день и ночь, медленно отпускает.
Арес стал частью меня, и я не хочу, чтобы он уходил. Хочу, чтобы остался и мы попробовали. Хотя бы наладить наше общение... ведь столько всего произошло, столько недосказанности осталось. Нужно разобраться в своих чувствах. И мне, и ему.
Может, всё было не по-настоящему и стоит нам познакомиться поближе, влюблённость или... то, что происходит, развеется, и мы станем чужими друг другу. Вернёмся к тому, с чего когда-то начали.
А, может, всё случится в точности наоборот и мы поймём, что за этой дымкой прячется что-то сильное, настоящее... то, о чём мечтает каждый человек —любовь.
– Расскажи о себе, – говорит он вдруг, и я удивлённо поднимаю взгляд. Его голос низкий, чуть хриплый, как будто он боится спугнуть этот момент. – О своей жизни. До... всего этого.
Вопрос неожиданный, но приятный, как тёплый ветер после холодного дня.
Ставлю чашку на поднос, так и не притронувшись, и откидываюсь на подушки. Картинки из прошлого приходят сами, легко, как старые добрые друзья.
– Я росла в деревне, – начинаю, погружаясь в воспоминания. – Маленький деревянный дом с больши́м садом, где мама выращивала яблони. Она пекла пироги, знаешь, такие, с корицей, и весь дом пах ими. Я любила сидеть на крыльце, читать книги, пока она возилась на кухне...
Он слушает, чуть наклонив голову, и я вижу, как уголки его губ приподнимаются.
– Какая она, твоя мама? – спрашивает он.
Я улыбаюсь шире, думая о ней.
– Добрая, – говорю я. – Тёплая, мягкая, уютная. Она всегда знала, как меня поддержать, какие сказать слова, чтобы вернуть уверенность, как успокоить... Когда я боялась грозы, она садилась рядом и рассказывала истории про звёзды. Она не строгая, но сильная. Мама вырастила меня одна, но я никогда не чувствовала, что мне чего-то не хватает.
Арес кивает в такт моим словам, и я вижу в его глазах что-то мягкое, словно он сейчас путешествует вместе со мной по моему прошлому. Смотрит моими глазами.
– А учёба? – ему будто нравится слушать меня, будто он искренне хочет узнать больше, поэтому стоит мне остановиться, сразу задаёт новый вопрос. – Ты сказала, что была студенткой.
– Да, – говорю я, и воспоминания о тех днях всплывают ярко. – Педагогический университет, факультет литературы. Я любила книги – старые романы, поэзию, всё, что заставляет думать. Я хотела стать учителем, может быть, или писать само́й. Когда готовилась к поступлению, ночью сидела с учебниками, пила чёрный чай, чтобы не уснуть, и... мечтала о том, как буду рассказывать детям про Шекспира.
Арес смеётся – тихо, но искренне, и я чувствую, как тепло разливается в груди.
– Шекспир, Эмили? – переспрашивает. – Ты серьёзно?!
– А что? – говорю я, притворно хмурясь. – Он гений. «Ромео и Джульетта» – это не просто любовь, это про выбор, про судьбу.
Он смотрит на меня, и его улыбка становится шире.
– Никогда не думал об этом так, – говорит он. – Ты любишь разбирать всё по кусочкам, да?
– Наверное, – отвечаю, пожимая плечами. – Мне нравится понимать, искать смысл, заложенный автором. Поверхностное чтение не для меня.
Мы замолкаем на секунду, и я думаю о том, как это странно – говорить с ним о себе, о своей жизни, будто мы старые друзья.
Он спрашивает дальше, и я рассказываю – о том, как бегала босиком по траве в детстве, как однажды упала с велосипеда и разбила колено, как мама учила меня вязать, хотя я так и не научилась.
Арес внимательно слушает, задаёт вопросы – простые, но любопытные, будто хочет знать всё.
– А ты? – спрашиваю наконец. – Расскажи о себе.
Он замирает, смотрит на меня, и я вижу, как что-то мелькает в его глазах – тень какой-то застарелой боли, хотя, может быть, это просто усталость...
– Не так много хорошего, – голос становится ниже. – Детство было... – замолкает, будто пытается подобрать правильное слово, – обычным. Отец был суровым человеком, мать ушла рано. Я её практически не помню. Я выживал, а не жил... но ни о чём не жалею. Трудности закалили мой характер, научили не сдаваться и всегда добиваться своих целей. Всё, что у меня есть, я построил сам.
Киваю, чувствуя, как его слова тяжёлым грузом ложатся на меня. Его жизнь не тёплая, не мягкая. Совершенно непохожа на мою. Но я вижу в нём силу, что помогла ему выбраться, помогла не сломаться и привела его сюда, ко мне...
– А Селена? – спрашиваю тихо, и имя её звучит между нами, как эхо.
Арес отводит взгляд в сторону, сжимает челюсть, играя желваками.
– Она была ошибкой, – говорит твёрдо. – Я думал, это настоящие чувства, но это была жадность. Её жадность. Я узнал это слишком поздно.
Я молчу, смотрю на него и понимаю, что он открывается мне. Пусть и не полностью, но уж точно больше, чем раньше.
– Следовало закончить всё раньше, но я просто плыл по течению и не заморачивался. Зря... – Арес бросает на меня долгий, нечитаемый взгляд, затем мотает головой и уверенно добавляет. – Нет, не зря. Тогда я бы не встретил тебя, Эмили.
Его признание заставляет моё сердце совершить кульбит в груди и забиться быстро-быстро.Тогда я бы не встретил тебя...как много смысла и чувств в этих, казалось бы, простых, но таких сильных, мощных словах.
Мои щёки предательски краснеют и я тут же задаю ещё один вопрос, чтобы сменить тему.
Мы болтаем дальше – о мелочах, о том, как он любит кофе без сахара, как я однажды пыталась испечь пирог и сожгла его. Мы смеёмся, и это странно легко, почти естественно. Я узнаю́ его настоящего, того, что был скрыт за толстой бронёй. И он узнаёт меня – Эмили, а не Селену.
Солнце поднимается выше, свет льётся в палату, и я чувствую, как что-то меняется. Он смотрит на меня долго, потом наклоняется чуть ближе.
– Эмили, – голос дрожит, выдавая его. – Мы попробуем? – спрашивает снова.
Замираю, сердце бьётся быстрее.
– Я... – шумно сглатываю. – Я не знаю, что будет. Не знаю, смогу ли забыть всё, что было. Но я хочу попробовать. Ты стал мне важен, Арес. И я хочу дать нам шанс. – наконец-то произношу эти слова прямо, вслух.
Его лицо светлеет, радость вспыхивает в глазах. Он не улыбается, но я буквально кожей чувствую его облегчение.
– Спасибо, – говорит тихо, и это слово звучит как обещание. – Эмили.
Я киваю, смотрю на него и понимаю, что это начало – не конца, а чего-то нового. Мы уже узнали друг друга немного лучше, но теперь я хочу узнать больше. Я не знаю, куда это приведёт, но я готова идти...
С ним. Шаг за шагом.
Глава 45: Селена
Эмили
Через несколько дней меня выписывают из больницы. Голова больше не болит, слабость ушла, и врачи говорят, что я в порядке – физически, по крайней мере.
Внутри я всё ещё разбираюсь, но чувствую себя легче и лучше, чем раньше.
Арес навещал меня каждый день – приносил цветы, кофе, просто сидел рядом и говорил со мной. Мы болтали о мелочах, о моей жизни, о его, и с каждым разом я замечала, как он становится ближе, как его присутствие перестаёт пугать меня и начинает казаться знакомым, почти родным.
Когда я выхожу из больницы, он ждёт меня у входа, с моей сумкой в руках и лёгкой улыбкой на лице.
Возвращаюсь в общежитие – маленькую комнату с узкой кроватью, старым столом и стопкой книг, что я оставила перед аварией.
Университет встречает меня шумом коридоров, запахом кофе из столовой и голосами студентов, что бегут на лекции. Я скучала по этому, по своей жизни, и теперь она снова моя.
Арес помогает мне с деканатом. Я пропустила столько времени, что без него меня могли бы отчислить, но он звонит кому-то, говорит с кем-то, – особо не вникаю с кем именно. И буквально через день меня восстанавливают.
Я благодарю его, а он просто кивает, будто это мелочь, но я вижу в его глазах тепло, что мне теперь уже знакомо.
Всем своим знакомым – соседкам по комнате, одногруппникам – я рассказываю одну и ту же историю: авария, больница, временная амнезия.
Говорю, что как только память вернулась, меня выписали, и вот я здесь. Это не вся правда, но вполне достаточно, чтобы никто не задавал неудобных вопросов.
Про Ареса, Селену и всё остальное я молчу. Это слишком сложно, слишком... личное.
Дни идут, я втягиваюсь в учёбу. Но мысли о маме не отпускают меня. Я не видела её с тех пор, как всё началось, и мне жизненно необходимо домой. Ежедневные звонки не считаются, мне отчаянно хочется увидеть её, обнять, почувствовать присутствие, её тепло и любовь...
В ближайшие выходные я решаю поехать в деревню. Арес, узнав об этом, предлагает сопровождать меня.
– Я отвезу тебя, – говорит, будто это решённый вопрос. В ответ я скрещиваю руки на груди и скептически приподнимаю бровь. – На машине будет безопаснее и быстрее, Эмили. Сможешь побыть с мамой подольше... – смягчается и дарит мне извиняющуюся улыбку.
Он учится не настаивать, давать мне свободу. Для него это сложно, но он искренне старается. Что не может не радовать.
Смотрю на него, хочу возразить, показать характер, но не могу. Его забота – не давление, пусть и местами это выглядит именно так. Он делает, как умеет, и это по-настоящему. Поэтому я соглашаюсь.
В субботу утром он забирает меня из общежития на своём чёрном внедорожнике. Я сажусь рядом, бросаю сумку на заднее сиденье, и мы едем.
Дорога длинная, но тишина между нами не тяжёлая – она спокойная, почти уютная. Я смотрю в окно, на поля, что мелькают мимо, и думаю о том, как он вмешался в лечение мамы.
Он рассказал мне об этом в больнице – что связался с врачами, настоял, чтобы они занялись ей усерднее. И это сработало. Её выписали неделю назад, когда она стремительно пошла на поправку, и я знаю, что это его заслуга.
– Спасибо, – говорю вдруг, поворачиваясь к нему. – За маму.
Арес мельком бросает на меня взгляд, на секунду отвлекаясь от дороги, уголки его губ приподнимаются.
– Не за что, – отвечает он. – Я хотел, чтобы она была в порядке. Ради тебя...
Киваю, чувствуя, как тепло разливается в груди. Он не просто помог мне, он помог моей семье – самому близкому человеку во всём мире, и это значит больше, чем я могу сказать. Благодарность, что я испытываю, находится где-то на уровне души.
***
Мы приезжаем в деревню к полудню. Та же улица, тот же дом...
Я вижу маму через окно – она возится на кухне, наверное, что-то готовит. Сердце сжимается от радости. Выхожу из машины, бегу к двери, и она открывает её, едва я стучу.
– Эмили! – голос дрожит от счастья. Она обнимает меня, крепко, как в детстве, и я чувствую запах её духов – лаванда и что-то домашнее, родное. – Как же я скучала по тебе, моя девочка!
– Я тоже, мама, – шепчу я, прижимаясь к ней.
Она отстраняется, смотрит на меня, и я вижу слёзы в её глазах. Она похудела, лицо чуть бледнее, чем раньше, но она жива, она здесь, и это главное.
Слышу шаги за спиной, оборачиваюсь и вижу Ареса – он стоит у машины, с моей сумкой в руках, высокий, спокойный, но с лёгкой улыбкой.
Мама замечает его, хмурится, но скорее от недопонимания и удивлённо смотрит на меня.
– Это тот мужчина, что навещал меня в больнице? – спрашивает тихо, кивая на него.
Я улыбаюсь, беру её за руку и подвожу к застывшему мужчине.
– Мама, это Арес, – представляю. – Мой друг. Он помог мне, когда я была в больнице. Не бросил в беде.
Она смотрит на него внимательнее, потом кивает, и я вижу, как её лицо смягчается.
– Спасибо вам, – голос тёплый, искренний. – За мою девочку.
Арес кивает, подходит ближе, ставит сумку у крыльца.
– Рад помочь, – говорит он просто, но я вижу, как он смотрит на меня – с теплом, что я уже знаю.
Мы заходим в дом, и я рассказываю маме ту же историю, что и в университете: авария, больница, амнезия, выздоровление. Она слушает, сжимает мою руку, качает головой, тихонько плачет.
– Какой ужас, – шепчет она. – Но ты здесь, живая. Это главное.
Я решаю не говорить о Селене, о том, как я оказалась в доме Ареса, о том, что он знал правду и молчал. Это слишком сложно, и я не хочу её пугать.
Арес сидит с нами, пьёт чай, что мама наливает ему в старую кружку, и молчит, но его присутствие как-то странно успокаивает меня.
Мама спрашивает его о работе, о городе, и он отвечает коротко, но вежливо. Я вижу, как она смотрит на него – с благодарностью, с лёгким любопытством, – и понимаю, что он нравится ей, хоть она и не знает всей правды.
День проходит по-домашнему. Мы гуляем по саду, я показываю Аресу яблони, рассказываю, как в детстве лазила по ним, падала, на что он смеётся, тихо, но искренне.
Мама готовит пирог – тот самый, с корицей, – и дом наполняется знакомым запахом. Мы едим вместе, и я чувствую себя дома, но теперь и рядом с Аресом. Это странно, но будто правильно. Будто теперь всё так, как и должно быть. Каждый на своём месте... он рядом со мной.
К вечеру мама уходит спать, а мы с Аресом сидим на крыльце. Небо темнеет, звёзды проступают, и я думаю о том, как он вписался в мою жизнь.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает и внимательно смотрит на меня.
– Да, – улыбаюсь. – Спасибо, что привёз меня.
Он кивает, молчит секунду, потом поворачивается ко мне полностью.
– Эмили, – его голос слегка дрожит, как тогда в больнице. – Ты дала мне шанс. Я хочу знать... это всё ещё так?
Поворачиваюсь к нему, прикасаюсь к руке и чувствую, как сердце начинает биться быстрее, а по коже пробегают мурашки.
– Да, – уверенно произношу на выдохе. – Это всё ещё так. Я хочу попробовать, Арес.
Он не говорит ничего, просто перехватывает мою руку, сжимает её, и я чувствую его тепло, что жаром распространяется по всему телу.
Это то самое начало. Наше отправное многоточие...
