Текст книги "Без памяти во лжи (СИ)"

Автор книги: Настя Петухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 39: Селена

Эмили

– Эмили, – произносит, и я вздрагиваю.

Он знает. Он... знал!

Страх теперь смешивается со жгущей, обжигающей каждую клеточку тела обидой. Он делает шаг ближе, но я не отступаю, так и продолжаю сидеть не шелохнувшись, хотя всё внутри буквально кричит мне бежать, спасаться ото лжи!

– Я знаю, кто ты, – голос дрожит, но он старается держать его твёрдо. Волнуется. Арес волнуется?! Это совершенно не вяжется с его вечно упрямым характером. – Я узнал правду. И должен был сказать тебе раньше, но не сказал. Прости...

В ответ я молчу, сильнее сжимая полотенце. Пальцы уже дрожат от напряжения, а сердце стучит так, будто намеревается выпрыгнуть из груди.

– Ты не Селена. Ты Эмили Флоренс. – он не спрашивает, констатирует. – Ты и Селена – сёстры-близнецы. Я узнал это недавно, от своих людей. Хотел разобраться до конца, понять, как ты оказалась здесь, но не успел. И не сказал тебе. Прости. – говорит сбивчиво, на одном дыхании.

Его слова вихрем проносятся в голове, при этом разрушая мой привычный мир как карточный домик.

Сёстры-близнецы.

Безусловно, я уже успела много всего себе надумать.

И то, что Арес меня обманул, подстроив всю эту ситуацию с Селеной. Мысль хоть и была бредовая, но я не исключала такой возможности. Он ведёт опасный бизнес, кто знает, что могло прийти ему в голову. Подделал фотографии, убедил знакомых подыграть... и воспользовался моей вре́менной амнезией.

И то, что его жена просто очень сильно похожа на меня. Говорят же, что на Земле можно встретить свою копию – человека, очень сильно похожего на тебя. Я предполагала, что в нашей ситуации всё именно так и случилось. Случайно! Ведь от случайностей мы не застрахованы...

Но то, что Селена – моя родная сестра, близнец... я даже не представляла. Ведь это невозможно!

Мама никогда не скрывала, что удочерила меня ещё во младенчестве, и это совершенно точно не означало, что она не любила меня как родную. Любила, ещё как! У нас с ней с самого детства доверительные отношения. Мы разговаривали обо всём. И об этом тоже... однако она никогда не упоминала, что у меня есть сестра-близнец. Потому что если бы она знала, то не оставила её...

Тогда, как?! Как такое возможно?!

И Арес. Да! Он ведь...

Я знала, что я Эмили, вспомнила это вчера, но услышать от него – это совсем другое.

Он знал. Знал и молчал.

Смотрю на него, горячая и острая обида вскипает во мне с новой силой.

Почему не сказал?

Почему всё это время продолжал называть меня чужим именем?!

– Я скрывал это, – голос становится тише, почти умоляющим. – Потому что боялся потерять тебя. Ты появилась в моей жизни и изменила её. Я ведь на самом деле изначально думал, что ты Селена. Я не играл, не обманывал тебя! – в этих словах проскальзывают ноты отчаяния. – Потом понял, что ты другая. Ты не она. И ты стала мне... важна, Эмили. – каждый произнесённый звук будто признание.

Опускаю взгляд, волосы падают на лицо, прикрывая глаза, которые незамедлительно наполняются слезами. Не знаю, что сказать. Не понимаю, как правильно реагировать, ведь каждое слово врезается в сердце, словно острый кинжал.

Он боится потерять меня? Я стала ему важна?!

Я правильно услышала или... сама себя обманываю?

Его речь звучит так искренне, что хочется верить. Хочется, но я не могу... хочу! Да, правда хочу, но не могу. По крайней мере, не так сразу.

Он делает ещё шаг, и я поднимаю глаза. Он близко... настолько близко, что я чувствую запах его парфюма, который, кажется, уже заполнил собой всю палату.

Арес поднимает руку, будто желает прикоснуться, но не касается. А я... я, может быть, и хотела сейчас прикосновений, чтобы понять, что на самом деле к нему чувствую.

– Останься со мной, – говорит тихо, почти шепчет. – Я знаю, что ты всё вспомнила. Знаю, что у тебя своё прошлое, своя жизнь. Но останься... хотя бы для своей безопасности, пока я не разберусь с теми, кто стоят за всем, что произошло с тобой!

Его слова бьют в меня, и я замираю.

Останься.

Арес действительно просит меня остаться?

Он говорит про защиту, но в его глазах читается нечто большее, что-то очень похожее на то, что я видела во сне прошлой ночью – любовь, желание, надежда.

И это пугает меня. Приводит в смятение... из-за чего в душе, в голове и сердце полный раздрай.

– Я не знаю, кто я для тебя, Арес! – выкрикиваю с отчаянием. Голос дрожит, обнажая мои настоящие чувства. Я совсем запуталась. Ничего не понимаю. – И не знаю, что чувствую. Мне... нужно подумать.

Он смотрит на меня ещё секунду, потом кивает, медленно отступая.

– Думай, – будто даже облегчённо выдыхает. – Я подожду столько, сколько потребуется. Я буду рядом, Эмили. Если что-то понадобится, просто позови. – последние слова произносит мягко, с какой-то искренней надеждой в голосе.

Он уходит, закрывает дверь, а я остаюсь одна с тысячей мыслей, что никак не оставят меня в покое.

Вскакиваю с кровати и начинаю нервно ходить по палате. Взгляд цепляется за розы, такие же нежные, как его взгляд сегодня, за поднос с завтраком, что он принёс, проявив заботу, которую и не должен был проявлять...

Но он знал.

И если судить по его словам, он скрывал это, потому что боялся потерять.

Но почему?

Я не его жена, не его любовь, не его жизнь. Или... он стал что-то чувствовать, просто не говорит об этом открыто?! Хотя и я не говорю...

Может, он тоже запутался?

Против воли вспоминаю недели, проведённые рядом с ним. Как он пугал поначалу своим холодом и резкостью, как его взгляд резал меня без ножа. Как потом с каждым днём приручал меня к себе, проявляя внимание и нежность. Его тёплые взгляды, прикосновения...

Я чувствую к нему привязанность, может быть, что-то большее. Глупо отрицать свои чувства.

Но было ли это настоящим, или это была иллюзия, навязанная моей лживой ролью его жены?!

Сажусь на кровать, полотенце всё ещё обёрнуто вокруг меня, нет сил даже переодеться. Пытаюсь дышать ровно, но усмирить тело и эмоции получается с трудом.

Он хочет, чтобы я осталась.

Для защиты, но я вижу в его глазах больше... или хочу видеть.

Вздрагиваю, когда на столе что-то вибрирует. Встаю, подхожу. Телефон. Тот, что Арес дал мне, когда я была «Селеной». Я не видела его до этого, видимо, он оставил его, когда заходил.

Беру в руки и вижу сообщение отнего. Открываю, читаю:

«Я уехал, но оставил охрану около твоей палаты. Мне нужно разобраться со всеми... Я очень хочу, чтобы ты осталась со мной, Эмили, хотя бы дала шанс...».

Несколько раз вчитываюсь в эти слова, чувствуя, как сердце сжимается, болезненно покалывая.

Арес просит дать шанс.

Шанс чему? Нам? Тому, что может быть между нами?!

Перед глазами проносятся воспоминания из моей «прошлой» жизни... до встречи с ним. Это моё, настоящее, то, к чему я должна вернуться.

Но Арес... он, кажется, стал частью меня, пусть и через ложь, в которой мы оказались волею судьбы.

Я не знаю, люблю ли я его, не знаю, могу ли доверять ему после всего. Но он дал мне выбор, и, по-моему, это что-то да значит.

Глава 40: Арес

Арес

Сажусь в машину, бросаю телефон на пассажирское сиденье и завожу двигатель.

Эмили осталась в больнице, под охраной.

Её слова – «мне нужно подумать» – всё ещё звучат в голове. Она не сказала «да», но и не сказала «нет», что это даёт мне призрачную надежду, тонкую, как нить.

Я не могу сидеть и ждать её ответа, не могу позволить себе слабость. Хотя будь моя воля, я бы остался под дверьми палаты и никуда не уезжал. Однако дела не ждут. Мне нужно разобраться со всеми, кто угрожает ей, кто угрожает мне...нам. И начать следует со своей предательницы-жены.

Дорога в офис проходит в тишине – только гул мотора и шорох шин по асфальту. Я еду к Вейну, чтобы обсудить план захвата.

Слежка подтвердила: Селена – настоящая Селена – всё ещё находится в загородном доме Миллера. Со вчерашнего вечера они там, вместе.

Ждать больше нельзя. Внутренне чутьё буквально кричит, что они могут сбежать в любой момент. Поэтому следует действовать быстро и чётко.

Паркуюсь у офиса, захожу внутрь. Вейн уже ждёт меня в кабинете. Он стоит у стола, перед ним карта района, фотографии дома, записи слежки. Лицо спокойное, ноль эмоций, как всегда, но глаза серьёзные – он знает, что это не просто работа. Это личное.

– Они там, – говорит он, кивая на карту. – Миллер приехал вчера вечером и пока не покидал дом.

Сжимаю кулаки, смотрю на точку на карте – огромный дом на окраине, окружённый деревьями, где прячется моя бывшая. Та, что предала, украла важные документы и сбежала к заклятому врагу.

Чувствую, как злость вскипает во мне, стоит мне вспомнить об этой женщине, но стараюсь держать себя под контролем. Мне необходимо быть холодным, точным, как острое лезвие, чтобы не пропустить важных деталей. Этой ночьюдолжновсё решиться!

– План? – спрашиваю коротко. Голос звучит ровно, хотя внутри всё кипит.

– Вход с двух сторон. – Вейн указывает на карту. – Передняя дверь и задний двор. Четверо с нами, ещё двое снаружи, чтобы перекрыть дорогу. Действуем тихо, пока не окажемся внутри. Потом штурм – быстро, без шансов для них.

Киваю, провожу рукой по подбородку.

– Оружие?

– Берём, – отвечает он. – Но только для устрашения. Ты хотел их живыми.

– Да, – мой голос становится ниже. – Живыми. Я хочу услышать, зачемонаэто сделала.

Вейн, прищурившись, смотрит на меня, кивает. Он понимает. Это не просто месть – это необходимость. Я должен знать, почему Селена предала меня, почему Миллер, тот, кто всегда вставлял мне палки в колёса, стал её тенью и что они планировали. Но главное, имеют ли они отношение к аварии с участием Эмили. Я не оставлю вопросов без ответов.

– Собирай людей. Выезжаем, как только стемнеет.

День тянется медленно – я проверяю дела, что накопились за эти дни, каждые полчаса звоню охране в больницу, дабы убедиться, что с моей девочкой всё в порядке. Она в безопасности, и это единственное, что держит меня в равновесии.

Вечером встречаемся с Вейном. Садимся в машины – чёрные, незаметные, с людьми, которые знают своё дело.

Дорога к дому Миллера занимает около часа. Ночь опускается на город, небо темнеет, и я смотрю в окно, чувствуя, как напряжение растёт с каждой секундой.

Я представляю Селену – холодную улыбку, её жадные руки, голос... и понимаю, что ничего не чувствую. Ни жалости, ни какого-то тепла. Ничего. Готов придушить её голыми руками, но не стану этого делать. Это будет слишком просто. Она должна ответить за всё.

Представляю Джейсона Миллера – его самодовольное лицо, уверенность в том, что он переиграл меня...

Губы растягиваются в жуткой улыбке.

Сегодня я покажу им, кто я.

Мы подъезжаем к дому. Свет горит в окне спальни, и я вижу силуэты за шторами. Они там.

Вейн даёт знак, и мы выходим из машин, движемся тихо, как охотники. Двое идут к заднему двору, двое остаются у дороги, мы с Вейном и ещё двумя – к передней двери. Я сжимаю рукоять пистолета в кармане – не для того, чтобы стрелять, а чтобы держать их в узде.

Дверь не заперта – Миллер слишком самоуверен. Впрочем, этого и следовало ожидать. Он оставил охрану по периметру, но мои парни быстро обезвредили их.

Мы входим, шаги глушит ковёр. Из спальни доносятся голоса – смех звонкий, женский, а потом низкий, хриплый, мужской.

Селена и Миллер.

Я киваю Вейну, и мы поднимаемся по лестнице быстро, без звука. Дверь спальни приоткрыта, и я вижу их.

Селена лежит в кровати, простыня сползла с её плеч, волосы рассы́пались по подушке. Миллер рядом, голый до пояса, с бокалом вина в руке.

Они смеются, не замечая нас, и я чувствую, как злость вскипает во мне, как огонь. Делаю шаг вперёд, распахиваю дверь, и смех обрывается.

– Арес, – выдыхает Селена. Её глаза расширяются, лицо бледнеет.

Миллер роняет бокал, вино растекается по простыне, и он тянется к тумбочке – там, наверное, оружие. Но я быстрее. Наставляю пистолет на него, голос звучит холодно как лёд.

– Не двигайся, – скалюсь. – Или пожалеешь.

Охрана врывается в комнату. Они вяжут их – быстро, без шансов вырваться.

– Отпустите меня, ублюдки! Арес, скажи им!

Никак не реагирую. Селена кричит, пытается вырваться, но её руки скручивают за спиной. Миллер рычит, кидает угрозы. Его прижимают к полу.

Стою, смотрю на них.

Предатели.

Моя жена и мой враг в одной постели. Как комично.

Делаю шаг к Селене, смотрю ей в глаза – те же глаза, что у Эмили, но холодные и пустые. Они совершенно непохожи. Ни внешне, ни тем более внутренне. Почему я сразу это не понял? Неужели настолько был ослеплён ненавистью?!

Чёрт!

– Зачем? – спрашиваю жёстко. – Зачем ты это сделала?!

Она смотрит на меня с вызовом, ненавистью, губы дрожат, но молчит. Миллер тоже молчит, только дышит тяжело, прижатый к полу. Я жду ответа, но его нет... пока нет. Что же, поиграем. Отступаю, киваю охране.

– Уведите, – говорю я. – Отдельно. Я разберусь с ними позже.

Они уводят их – Селену в одну машину, Миллера в другую. И везут туда, где они ответят на все мои вопросы.

Глава 41: Арес

Арес

Стою в комнате – тёмной, с голыми стенами и двумя стульями, где сидят они: Селена и Миллер. Их руки связаны за спинами, охрана дежурит у двери, Вейн держится рядом со мной, молчаливый, как тень.

Ночь прошла, штурм закончился, и теперь я хочу получить ответы...

Не мигая смотрю на Селену. Лицо бледное, губы плотно сжаты, но в глазах нет страха – только холод, злость, ненависть и презрение. Всё то, что я сам чувствую к ней.

Миллер рядом, потный, с опущенным взглядом, жалкий, как крыса в ловушке. Он из тех людей, кто умеет махать кулаками лишь на безопасном расстоянии, тот, кто действует грязными методами. А когда дело доходит до открытой борьбы, прячет голову в песок.

Они достойны друг друга. Пора с ними заканчивать. Этилюди, хотя язык не поворачивается, назвать их людьми, не стоят моего времени. Есть дела поважнее. Гораздо важнее.

Сжимаю кулаки, делаю шаг, подходя почти вплотную к жене.

– Зачем? – спрашиваю, переводя взгляд с одного на другого. – Зачемвыэто сделали?!

Селена поднимает взгляд, смотрит на меня, и её губы кривятся в насмешке. Она молчит секунду, потом смеётся – тихо, резко, как будто я сказал что-то смешное, чем злит меня ещё больше.

– Зачем? Зачем?! – переспрашивает, кривляясь. – Потому что я никогда не любила тебя, Арес! Мне были нужны твои деньги. Твой дом, твоя власть, твоё имя. Ты был для меня билетом в красивую жизнь, а не мужем или кем ты там себя возомнил!

Её слова бьют в меня, но я держу лицо каменным. Я знал, что она жадная, знал, что холодная и расчётливая, но услышать вот так прямо в глаза – это совсем другое. Мерзко, противно от того, что несколько лет мы с ней жили в одном доме, ложились в одну постель и дышали одним воздухом.

Стискиваю челюсть так, что зубы скрипят. Буквально заставляю себя молчать и не поддаваться на провокации.

– Помнишь выкидыш? – продолжает. Улыбка становится шире, почти злой. – Я сама его спровоцировала. Не хотела ребёнка. И... – добавляет, словно хочет ударить побольнее, потому что не видит реакции. – И он был не от тебя!

Замираю, чувствуя, как кровь стынет в венах. Не от меня. Выкидыш, о котором она плакала, который я, как бы то ни было, оплакивал вместе с ней, был ложью.

Я смотрю на неё, и злость вскипает во мне с новой силой. По глазам вижу, что она говорит правду, что это не просто слова, дабы вывести меня на эмоции. Стерва!

С трудом подавляю желание отвесить ей пощёчину. Изо всех сил пытаюсь держать себя в руках, чтобы дать Селене возможность продолжить свои откровения.

Её будто прорвало!

Хотя она знает меня, как никто другой. Лучше сразу отвечать на вопросы и говорить правду, иначе последствия им не понравятся. Они в ловушке, из которой уже нет выхода.

– Джейсона я встретила два года назад на одном из приёмов, – кивает на него. Миллер вздрагивает, когда слышит своё имя, но не поднимает глаз. – Мы были вместе всё это время. Я изменяла тебе с ним, рогатый ублюдок! – она вновь истерично смеётся.

Я никогда не изменял ей. Предательство не в моём характере. Один раз чуть не сорвался, но это был баш на баш. Тогда я уже знал о связи с Джейсоном.

– Потом у нас возник план – обобрать тебя до нитки и сбежать...

Перевожу взгляд на Миллера, и он сжимается под ним, будто хочет исчезнуть.

– Почему же не сбежали? – усмехаюсь.

– Не всё так просто, как казалось изначально. Документы, – отвечает она, обыденно пожимая плечами, как будто это мелочь. – Подготовка новых паспортов затянулась. Твои люди раскинули ловкую сеть, тяжело было её обойти и не засветиться. Мы просто-напросто не успели.

Сжимаю кулаки сильнее, и ногти впиваются в ладони.

– А Эмили? – имя звучит вслух, как выстрел. – Вы причастны к аварии?

Селена смотрит на меня, и её глаза сужаются. Рот кривится в брезгливой улыбке.

– Я узнала о ней случайно, – говорит она. – Увидела её в городе. Сначала думала, показалось... Ведь это невозможно! Она была как я – лицо, глаза, всё! Моя копия, правда дешёвая, но всё-таки копия. Проследила за ней, а после попросила Миллера копнуть глубже, узнать, кто эта девчонка: чем живёт, чем дышит...

Чувствую, как сердце сжимается, потому что прекрасно понимаю, что последует за этими словами.

– Оказалось, что она никто. Поэтому план возник сам собой. Мы решили подстроить мою гибель, – продолжает Селена, голос становится тише, но жёстче. – Убить этуЭмили, сделать так, чтобы все думали, что это я. В том числе и ты, дорогой муж. – кривится. – Но она выжила. И ты нашёл её.

Я смотрю на неё, и злость перерастает в ярость. Они хотели убить Эмили. Мою Эмили. Ради их плана, ради жадности.

Делаю шаг к Селене, и она вздрагивает, но я не трогаю её. Я поворачиваюсь к Миллеру, хватаю его за воротник. Он неуклюже заваливается, падает, но я поднимаю с пола.

– А ты? – рычу, уже не сдерживаясь. – Что ты хотел?

Джейсон смотрит на меня, глаза бегают, голос дрожит.

– Я... я хотел твой бизнес, – шепчет он. – Через Селену. Она обещала мне долю, если я помогу...

Отпускаю его, и он падает обратно на стул. Жалкий, трусливый ублюдок. Он хотел прибрать к рукам всё, что я строил годами, используяженукак ключ. Они оба друг друга использовали, каждый из них преследовал свою цель.

Но как итог, во всей этой ситуации пострадала только Эмили.

Моя Эмили!

Отхожу, киваю Вейну. Он стоит у стены, руки скрещены, лицо непроницаемое.

– Вызывай полицию, – голос звучит твёрдо, как сталь. – Организация убийства, кража и подделка документов. Думаю, доказательств у нас более, чем достаточно.

Вейн кивает, достаёт телефон.

– У меня есть связи в органах, – говорит он. – Закроем их надолго. Докажем, используя всю имеющуюся информацию: результаты слежки, записи с камер видеонаблюдения и их слова. Они не выкрутятся. Адвокаты здесь уже не помогут... – усмехается.

Полностью согласен. Им ничего не поможет.

Бросаю последний взгляд на Селену и Миллера. Она кривит губы, но молчит, не бьётся в истерике, потому что знает, понимает, что проиграла. Он опускает голову, и я вижу, как пот стекает по его шее...

Они думали, что переиграют меня, но я свободен, без грязи на руках, а они в наручниках.

– Уведите их, – говорю охране, и они выводят предателей из комнаты – Селену с её холодной злостью, Миллера с его трусостью.

Дверь закрывается, и я остаюсь с Вейном.

– Это конец? – смотрит внимательно.

– Для них – да, – нервно провожу рукой по лицу. – Но не для меня.

Выхожу из «допросной», сажусь в машину. Усталость накатывает мощными волнами, но я отгоняю её. Впереди ещё нерешённые дела. Радует только одно, что их осталось совсем чуть-чуть.

Глава 42: Арес

Арес

Выезжаю с заброшенного склада, где проходил допрос. За окном мелькает город – тёмный, сонный, ещё не проснувшийся.

Селена и Миллер в руках полиции, их предательство раскрыто, план разрушен. По идее я должен чувствовать облегчение, но внутри пустота, смешанная с усталостью. Они ответили на мои вопросы, но главная мысль всё ещё бьётся в голове, в сердце —Эмили.

Я очень хочу её увидеть, но есть ещё одно дело, которое я должен закончить. Вероника.

Сворачиваю с трассы, меняя маршрут. Я даже не понял, что по инерции поехал в сторону больницы.

Вероника остановилась в отеле на окраине города – мои люди узнали это вчера после того, как нашли её на записях камер торгового центра.

Тогда, когда она звала меня на встречу после благотворительного вечера, адрес был другим. Видимо, по приезду она ещё пыталась соответствовать своему привычному «статусу», а потом деньги закончились и пришлось жить по средствам, которых, судя по всему, хватало лишь на заведения подобного уровня.

Отель появляется впереди – невысокий, с раздражающей неоновой вывеской, что мигает в лучах пробивающегося рассвета.

Паркуюсь, выхожу из машины. Холодный ночной воздух бьёт в лицо. Усталость тянет плечи вниз, но я отгоняю её. Буквально заставляю тело взбодриться.

Иду к стойке, называю её имя, и портье, сонный парень с лохматыми волосами, кивает на второй этаж. Номер 214.

Я поднимаюсь по лестнице, каждый шаг отдаётся в груди, и злость растекается по венам с каждым мгновением.

Стучу в дверь – резко, громко.

Тишина, потом какой-то суетливый шорох, и она открывает. Вероника стоит передо мной, в прозрачном халате, под которым видно бельё – чёрное, кружевное, обтягивающее тело. Её образ настолько... открытый, что не оставляет места для воображения.

Она улыбается, наклоняет голову, и волосы падают на одно плечо. Она красива – высокая, стройная, с уверенной грацией, что всегда привлекала взгляды мужчин.

Но я смотрю на неё, и ничего не чувствую – только брезгливость, холодную и липкую, как грязь. Её красота не трогает меня. Абсолютно.

Вероника напала на Эмили, не просто толкнула, но и бросила одну без сознания. И это сейчас всё, что имеет значение.

– Арес, – голос низкий, почти мурлыкающий. – Не ожидала тебя так поздно... вернее, рано. – растягивает губы в самодовольной улыбке. – Заходи.

Вероника делает шаг назад, распахивает дверь шире и смотрит на меня, будто думает, что я приехал к ней, что я всё ещё её хочу. Но как же она ошибается!

Делаю шаг вперёд, не для того, чтобы остаться, а дабы расставить все точки. Она тянется ко мне, кладёт руку на грудь, и я чувствую, как тонкие пальцы тут же скользят по рубашке к пуговицам.

Это слишком.

Хватаю её запястье, отталкиваю – резко, но не сильно, чтобы она отшатнулась назад. Её глаза расширяются, улыбка гаснет.

– Ты что себе позволяешь, Арес?! Что на тебя нашло? – шипит раздражённо.

– Лучше замолчи, Вероника. – говорю медленно, растягивая слова. – Не смей! И не смей больше никогда появляться в моей жизни!

Она смотрит на меня, часто моргает, будто действительно не понимает, что происходит. Я делаю шаг ближе, и она отступает, упираясь спиной в стену.

– Ты тронула мою женщину, – продолжаю. – Ты... – голос становится угрожающим. – посмела навредить ей. Думала, твои действия останутся безнаказанными?! – приподнимаю бровь и внимательно слежу за реакцией.

Вижу по глазам, что, да, действительно. Именно так она и считала. Искренне верила, что это сойдёт ей с рук.

Прикрываю веки и раздражённо тру переносицу. Чертовски устал. От всего. Особенно от людей, которые считают, что могут творить всё, что хотят, и при этом выходить сухими из воды.

– Уезжай из города, Вероника. Сегодня. Если я ещё раз увижу тебя, если ты хоть раз попадёшься мне на глаза, я больше церемониться не стану.

Её лицо меняется – удивление сменяется страхом, потом злостью. Она открывает рот, хочет что-то сказать, но я не даю.

– Арес!

– Уезжай, – повторяю, голос становится тише, но твёрже. – Это не просьба, Вероника. Последствиянеправильноговыбора тебе не понравятся...

Резко разворачиваюсь и ухожу, не оглядываясь. Дверь хлопает за мной, и я спускаюсь вниз, чувствуя, как брезгливость уходит, сменяясь холодным удовлетворением.

Уверен, эта женщина больше не угроза. Я закончил с ней раз и навсегда. Теперь осталась только Эмили.

Ночь стремительно переходит в рассвет, небо светлеет, и я еду в цветочный магазин, который находится недалеко от больницы. Тот же маленький, с витриной, полной свежих цветов.

Выбираю букет – на этот раз белые пионы, нежные, как её улыбка, как её тепло, что я хочу почувствовать снова... Беру их, сажусь в машину и еду в больницу. Поднимаюсь к палате.

Первым делом выслушиваю отчёт от охраны. Вчерашний день, ночь и утро прошли без происшествий. Медсестра уже принесла завтрак, значит, Эмили проснулась...

Аккуратно стучу, в ответ раздаётся тихое «входите». Сердце пропускает удар, когда я слышу её голос. Делаю глубокий вдох, открываю дверь и вхожу.

Эмили сидит на кровати, в больничной рубашке, которую ей выдали по моему распоряжению. Волосы всё ещё чуть влажные, лицо бледное, но красивое. Она поднимает взгляд, видит меня, и я чувствую, как сердце сжимается.

– Привет, – ставлю цветы на столик рядом с первым букетом. – Как ты себя чувствуешь?

Она смотрит на пионы, потом на меня, и я вижу в её глазах смятение, но и что-то другое... очень похожее на радость и облегчение.

– Привет, – отвечает, чуть смутившись, – гораздо лучше. Как... твои дела? – несмело.

Сажусь на стул рядом, смотрю на неё, скользя взглядом по каждой черточке, и слова рвутся наружу.

– Я разобрался... – произношу тихо, но уверенно. И мысленно перечисляю всех: Селену, Миллера, Веронику, но вслух говорю лишь... – с ними. Теперь ты в безопасности, Эмили. Никто не посмеет даже посмотреть в твою сторону.

Она молчит, внимательно смотрит на меня, будто что-то пытается прочитать в моих глазах. Но они искренни, так же как я. Я полностью открыт перед ней.

Вчера я сказал правду, признался, попросил остаться. Теперь всё зависит только от неё. Я хочу её – не как тень или копию бывшей жены, а как Эмили, мою девочку, что стала мне дорога, как никто другой в этой жизни. Я хочу, чтобы она дала мне шанс, чтобы осталась со мной... навсегда.

– Ты подумала?! – голос дрожит, выдавая моё волнение и неуверенность. Наверное, впервые я испытываю подобные чувства. Только рядом с ней...

Эмили опускает взгляд, сжимает одеяло в руках, и тишина тянется, как вечность. Я жду, сердце бьётся в горле. Для меня Эмили важнее всего, что было до неё, и я надеюсь, что она это видит.