Текст книги "На свою голову"

Автор книги: Настасья Непременова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)

От таких мыслей Гарри зло закусил губу: «Всё для борьбы со злом и общего блага, да, старый козёл?» Да, Майк и Сильва появились позже, но что это меняло? Наверняка, узнай директор сейчас всю правду, и его совершенно не устроит, что в одной семье отлично уживаются сквиб, магглорожденный, полукровка и чистокровная. Так же, как не устроит то, что рядом с любым из этих людей Гарри не чувствовал себе ни лишними, ни ненужным. Старый клоп просто спать спокойно не сможет, если не попытается всё разрушить, подогнав под свои планы какую-нибудь очередную мутную теорию о свете и тьме и представив Северуса и Сильву тьмой в чистом виде, а тётю Петти и Майка – заблудшим светом. Ну уж нет, дудки! Злорадно улыбнувшись, Гарри пообещал себе, что сразу по возвращении в школу обязательно придумает, чем бы ещё досадить директору.

* * *

То, что Поттер не вышел к обеду, Альбуса скорее разозлило, чем насторожило. Зато, когда мальчишка не явился и на ужин, он ощутил смутное волнение, но Роули выглядел совершенно спокойным, и директор расслабился, решив не портить себе аппетит и попенять Титусу на небрежение обязанностями после еды.

Обильный праздничный ужин близился к завершению. Со столов исчезли индейка и сочащиеся жиром отбивные, им на смену явились десерты, и вот тут настроение у Альбуса испортилось окончательно. Ему нестерпимо, до ряби в глазах, хотелось лимонных долек и малинового джема. И шоколадного мороженого с колотыми орешками, густо политого приторно-сладким сиропом. И булочек! Как же Альбусу хотелось горячих булочек с нежным мякишем и хрустящей золотистой корочкой, густо намазанных душистым вересковым мёдом. И воздушных суфле, и сахарных мышек, и матово отсвечивающих шоколадной глазурью эклеров…

Альбус Дамблдор был сладкоежкой. Абсолютно несклонная к полноте фигура позволяла ему десятилетиями баловать себя сладеньким. И вот в одночасье он лишился возможности потакать своей маленькой слабости. Привыкший ни в чём себе не отказывать организм требовал своего, но больше идти на поводу у желаний Альбус не мог. Стоило ему протянуть руку к чему угодно: от розетки с джемом до ненавистного драже Берти Боттс, как в памяти тут же всплывали липкие ленты, чувство страха и беспомощности. В горле вставал ком, и вожделенное угощение не вызывало уже ничего, кроме тошноты и отвращения. Первое время он ещё надеялся, что это пройдёт. Но не проходило. Отчаявшись, Альбус даже пошёл на крайние меры и запихнул-таки в рот конфету. Закончился эксперимент печально – его всё же стошнило, после чего пришлось долго и тщательно чистить заклинаниями свою поредевшую бороду и подол мантии. А дальше всё стало только хуже. За недолгое время он дошёл до того, что вынужден был изменить своей привычке в назначении паролей к директорскому кабинету. Название сластей ушли в прошлое, и теперь… Голова Альбуса мелко затряслась, когда он вспомнил, последний из придуманных им же паролей: «Копчёный лосось». Подумать только, «лосось»! Профессора отнеслись к смене его привычек без понимания и многозначительно ухмылялись каждый раз, когда он озвучивал новый вариант. Да что там, Альбусу казалось, что даже каменная рожа горгульи кривится в усмешке, когда слышит подобные названия!

И вот теперь, глядя, как другие обжираются вкусностями, и без того выбитый из колеи недавними неурядицами Альбус чувствовал неуклонно нарастающую злость. Раз уж есть сладкое он больше не мог, то обычно к этому времени уже покидал Большой зал, вот только Роули никуда не спешил и продолжал сидеть за столом, наслаждаясь малиновым муссом. Приходилось ждать. Конечно, можно было его и в кабинет к себе вызвать, но не хотелось. Зачем афишировать свой интерес к Поттеру, когда можно вот так, просто, подойти после ужина и напомнить, что мальчик в школе не так давно и ещё не знает всех правил… Вроде бы и то же самое, да не то! Если сейчас всё будет выглядеть как забота об оставшемся без ужина студенте, то стоит вызвать Титуса в директорский кабинет и в его голове неизбежно появятся ненужные мысли…

Наконец Роули поднялся со своего места и направился к выходу для преподавателей. Альбус поспешил следом. Заметив директора, декан Слизерина пропустил его вперёд, вежливо придержав дверь.

– Как хорошо, что вы задержались до конца ужина, Титус. Признаюсь, я в недоумении. Вы можете мне назвать причину, по которой студент вашего факультета пропустил праздничную трапезу?

– Кто пропустил? – лицо Роули выражало самое искреннее изумление. – Все мои студенты на ужине присутствовали. Да их и осталось-то в школе всего трое.

– Ну как же? А мистер Поттер? Вы позабыли про Гарри Поттера! Не могу утверждать наверняка, но мне показалось, что и в обед я его не видел.

– Вам не показалось. Он не мог посетить ни обед, ни ужин, поскольку уехал.

– Как уехал?! – от неожиданности Дамблдор дёрнул за основательно поредевшую после знакомства с клеем бороду и, не услышав привычного звяканья колокольчика, разнервничался сильнее. – Титус, я требую объяснений! Как вы посмели отпустить ученика, которому было приказано остаться на каникулы в школе?!

– Что значит «приказано»? – мужчина напустил на себя озадаченный вид. – И кем? Ни о чём подобном меня в известность не ставили.

– Как это «не ставили»?! – тут же возмутился директор. – Я вам лично сообщил, что родственники не желают видеть Поттера дома. Они хотят встретить Рождество без него! Мальчишка там лишний! Что в этом не понятного?!

– В том, что вы перечислили, понятно всё. Раз не хотят, то и не увидят, он же не к ним поехал. Мне вот про приказ непонятно, ведь, насколько мне известно, покидать Поттеру школу родственники не запрещали.

– Что значит «не к ним»? Куда вы отпустили ученика без моего ведома?!

– Мистер Поттер получил приглашение погостить у одного из своих сокурсников. У мистера Забини. Миссис Забини прислала оформленное по всем правилам приглашение. Опекуны мистера Поттера сообщили, что не возражают против того, чтобы он провёл каникулы в гостях.

– При разговоре с Северусом, то есть мистером Снейпом, я настаивал на недопустимости подобного! Позволять Избранному гостить у людей, скомпрометировавших себя служением Волдеморту… Вам, профессор Роули, я так же говорил об этом!

– Миссис Забини ничем подобным себя не компрометировала и Тому-кого-нельзя-называть никогда не служила. Так что никакие правила и запреты нарушены не были. Я не понимаю смысла ваших претензий, директор.

– Как это…

Дамблдор поперхнулся словами, вдруг осознав, что упустил из виду такую маленькую, но значительную деталь. За долгие годы манипулирования людьми и насаждения удобных ему предрассудков, он и сам как-то привык автоматически причислять всех слизеринцев к сторонникам давно сгинувшего Тёмного Лорда. И вдруг такой казус. Иштар Забини при всей неоднозначности её репутации никак невозможно было причислить к Пожирателям Смерти, хотя бы по той простой причине, что в Англию она переехала совсем недавно. Связать её имя с Риддлом не было ни малейшей возможности. Тут не могли помочь ни многозначительные намёки, ни откровенная подтасовка фактов, ни манипуляции общественным мнением. Да и связываться с ней было небезопасно. Помимо всего прочего, миссис Забини славилась тем, что на отстаивании своей репутации, как говорится, «собаку съела». Уж сколько несостоявшихся наследников её бывших мужей пытались урвать кусок из оставленных ей денег, да ни у кого ничего не вышло. Мало того, что ни кната не отсудили, так ещё и сами пополняли её банковский счёт штрафами за клевету. Да ещё поговаривали, что на Альбион она перебралась не просто так, а нацелившись заполучить нового мужа. И даже называли вероятного кандидата – Оливера Ковелла. Ковелл был не особо родовит, но безмерно богат. А ещё склочен, мстителен и злопамятен. Ну а самое главное, никаких рычагов давления на него у Альбуса не имелось. Если слухи окажутся правдой, у этого гада будет достаточно средств и возможностей, чтобы существенно осложнить Альбусу и без того не лёгкую в последнее время жизнь.

Не понимая, как мог так опростоволоситься, Дамблдор круто развернулся на месте и, не давая объяснений, помчался к себе.

Титус Роули, прищурившись, со злорадной усмешкой глядел ему вслед. До конца каникул вернуть Поттера обратно в школу не выйдет ни при каком раскладе, так что пускай директор попрыгает, локти покусает. Глядишь, ещё какую-нибудь глупость сделает, которой Люц с Севом сумеют удачно воспользоваться. Хорошо бы… впрочем, неважно. Чем больше проблем у директора, тем спокойнее живётся и самому Титусу, и его факультету.

* * *

Альбус едва ли не рысцой нёсся по опустевшей школе. Требовалось срочно что-то предпринять. Ухватиться за Фоукса, перенестись на вокзал или остановить Хогвартс-экспресс… Да что угодно, лишь бы вернуть беглеца обратно!

Только добравшись до третьего этажа, он вдруг осознал, что спешить некуда. Хогвартс-экспресс давно прибыл в Лондон, и Гарри Поттер, на которого строилось столько планов, уже не первый час обживает гостевую спальню в доме своего сокурсника. Ругаясь сквозь стиснутые от злости зубы, Альбус заметался по коридору, кляня мальчишку, в очередной раз спутавшего ему все карты, и пытаясь найти выход из безвыходного положения.

Где-то через полчаса, устав от бесполезной беготни, он вынужден был признать, что изменить ничего нельзя. Сам ведь не захотел акцентировать внимание на своём желании оставить Поттера в школе и поставил Снейпу вполне конкретные условия. Во-первых, мальчишка не должен вернуться на каникулы домой, и во-вторых, его запрещено отпускать в гости к бывшим Пожирателям.

Альбусу тогда казалось, что он всё предусмотрел и не оставил выбора. Отцы Малфоя, Крэбба, Нотта и Гойла совершенно точно служили Волдеморту. То, что в эту компанию затесался ещё и Забини, он как-то не учёл. Теперь же оставалось только благодарить судьбу, что об исчезновении Поттера он узнал сегодня. Рождественские подарки пока были на месте, и ещё можно было сделать ту малость, которая не позволила бы ситуации ещё больше усугубиться.

Поднявшись в свой кабинет, Альбус решительно вытащил из кучки приготовленных к отправке подарков свёрток с мантией-невидимкой. Отдашь её сейчас, и мальчишка не удержится, чтобы не прихвастнуть такой редкостью перед приятелем. А там и миссис Забини о подарочке наверняка узнает и неуместный интерес проявит. Ну не дарят такие артефакты мелким недоумкам, а Забини – баба ушлая, обязательно сунет свой нос куда не нужно. Неровен час, ещё и припрятанный в мантии «сюрприз» обнаружит, и выводы далеко идущие сделает, и информацией с кем не нужно поделится. Так что придётся «подарочек» Поттеру передать уже после возвращения в школу, чтобы накладок не вышло. Вспомнив, какие надежды он возлагал и на мантию, и на каникулы, Альбус снова заскрипел зубами. Хочешь-не хочешь, планы в очередной раз приходилось спешно перекраивать.

* * *

Рождественское утро конечно же началось с разбора подарков.

Дадли пришёл в восторг от пенала с гербом Слизерина и чар Тео, благодаря которым изображённая на футляре змейка вдруг улыбнулась и показала ему язык.

– Жаль, что я не смогу взять его с собой в школу, – огорчённо вздохнул он, прижимая подарок к груди. – Нельзя же, чтобы это кто-то увидел. А мне так там волшебства не хватает, хотя бы самого маленького. У нас всё так скучно и обычно…

– Не переживай, мы всё предусмотрели. Для магглов это будет просто пенал. А то, что змея двигается и корчит рожи, увидит только сквиб или волшебник.

– Круть! Это точно?

– Ага, – Гарри внимательно наблюдал, как Северус приоткрыл маленькую коробочку и его лицо озарила довольная улыбка. Впрочем, она тут же сменилась задумчиво приподнятой бровью.

Майкл, вытянув шею, с любопытством заглянул в коробку и присвистнул:

– Гарри, молю, только не говори, что ты умудрился ощипать директорского феникса.

– Хорошо, не скажу.

– Гарри!

– Ну ты же сам просил не говорить!

– Да никого он не ощипывал. Ему феникс отдал перо в обмен на крекеры. Вы что, не знали? – Дадли задумчиво почесал макушку. – Я давно в курсе. Мне Гарри в блокноте написал.

– Феникс, от которого ни слёз, ни перьев не дождёшься ни за все сокровища Гринготтса, ни под угрозой Авады, поменялся с тобой на крекеры?!

– Вы с Фоуксом просто договариваться не умеете. Ну чего его Авадой пугать? Он же бессмертный. И зачем ему сокровища Гринготтса? Вот крекеры вкусные и хрустящие. А Дамблдор его, между прочим, какой-то гадостью сушёной кормит.

– Мать мою Моргану! Откуда ты такой взялся, ребёнок?!

– Наверное от мамы с папой. Я слышал, ты был с ними знаком, – мальчик широко улыбнулся, и все вокруг рассмеялись, поддерживая шутку.

На самого Гарри огромное впечатление произвёл подарок брата – противогаз, к которому прилагалась самодельная открытка. Выдающимся художником Дадли не был, но так забавно изобразил маленьких волшебников, разбегающихся от шествовавшего в противогазе Гарри, что тому захотелось немедля подарок опробовать. В качестве компромисса Гарри клятвенно пообещал себе, что заберёт противогаз в школу и обязательно найдёт ему достойное применение.

В День подарков навестили Лондонский зоопарк, где Гарри и Дадли преподнесли Саш-шааху крупного гуся. [18] 18
  Анаконда из Лондонского зоопарка. Гарри подружился с ней в фф «Ошибочка вышла».


[Закрыть]Потом всей семьёй отправились к Ноттам. Новый год было решено встретить у Малфоев, и Гарри едва не подпрыгивал от нетерпения, ожидая, когда сможет познакомить Дадли со своим новым другом – Блейзом. Единственное, о чём он сожалел, что Невилл пока к их компании так и не присоединился, а значит, познакомить Дадли и с ним, не получится. Кстати, подарок от Невилла оказался очень интересным… Несколько веточек разрыв-травы. Ингредиент, который использовался только в высших зельях. Ну или по прямому назначению в соответствии с названием. И откуда только Лонгботтому в голову пришло, что Гарри такое может пригодиться?..

Глава 25

Альбус Дамблдор машинально провожал взглядом кружащиеся за стеклом крупные снежинки. Сказочная картина укутанного снежным одеялом замка не вызывала ничего, кроме раздражения. Директор клял на чём свет стоит Рождество и каникулы, а также стремление всех и каждого встретить праздник в кругу своей семьи или друзей. Но больше всего он клял факультет Слизерин, мелкого поганца Поттера и его декана – Титуса Роули. Роули доставалось больше всех. Ну как так случилось, что этот осёл в нарушение всех планов позволил Поттеру покинуть школу?!

На самом деле это была самая обычная, типовая ситуация, когда ученик принимал приглашение погостить у кого-то из друзей. Альбус прекрасно понимал, что стал заложником своей любви к интригам: неозвученные планы, загадочные намёки, туманные объяснения при разговоре со слизеринским деканом, и вот он получил то, что получил. Роули, не нарушив приказа прямо, сломал ему всю игру. Руки чесались придушить идиота, но винить оставалось только обстоятельства.

И ведь что самое обидное, отъезд Поттера можно было легко предотвратить. Всего-то и требовалось – приказать деканам сдать списки остающихся в школе учеников. Да, так раньше никогда не делали: деканы полностью несли ответственность за своих студентов и всегда сами разбирались с этими вопросами. Но что мешало ввести новое правило, просто чтобы убедиться, что всё пройдёт как нужно, а через пару лет объявить его лишним и отменить?

От неприятных размышлений зачесалась лопатка. Альбус непроизвольно потянулся к зудящему месту, поскрёб ногтями. Через слои ткани получилось неэффективно, да и место было неудобным – из разряда «хрен достанешь». Попытался подлезть под одежду и чуть руку не вывихнул. Пришлось расстёгивать мантию и спускать её почти до пояса. С трудом дотянувшись и с наслаждением почесавшись, он облегчённо выдохнул, но насладиться результатом не успел, ощутив зуд под толстым шерстяным носком. Следом засвербила поясница, и Альбус напрягся. Подобное случалось с ним уже не впервые. С тех пор, как дурак Артур сжег вместе со своим идиотским сараем и его любимые колокольчики… Да, это началось именно тогда! Помнится он ужасно расстроился и вдруг ощутил страшный зуд. Нанюхавшись всякой гадости, он расчихался, раскашлялся… Кашель и насморк прошли без следа, а вот зуд, стоило серьёзно разнервничаться, возвращался вновь и вновь, и у Альбуса зародилось страшное подозрение. Где-то он читал, что у магглов есть такая болезнь… Он непроизвольно пощёлкал пальцами, стараясь припомнить. Вроде бы она называлась идиотосимпозия. Нет, не так… но похоже. Когда эмоциональное напряжение может вызвать физические проявления на нервной почве.

Мысль о том, что он заразился этой напастью, привела Дамблдора в бешенство. Наверняка это Артур был виноват и ведь ничего не поделаешь: счет не предъявишь и никак не накажешь. Точнее наказать-то можно было, но прежде всего пострадал бы от этого сам Альбус. Во-первых, Орден Феникса был и так слишком малочислен, чтобы позволить кому-либо его покинуть. А во-вторых, и это тоже было немаловажно, Уизли являлись единственной семьёй из списка неприкосновенных двадцати восьми, которая до сих пор поддерживала Альбуса, невзирая на все свалившиеся на него проблемы. Так что, как бы он ни злился на Уизли за порчу очков и безвозвратную утрату любимых колокольчиков, пришлось спустить им это с рук…

Уже на собственном горьком опыте познав, что чем больше он нервничает, тем хуже ему становится, Альбус принял успокоительное и постарался направить свои мысли в более конструктивное русло. Пора было сосредоточиться на решении насущных проблем, а их накопилось очень-очень много. И главной из них было то, что его превосходный разрабатываемый годами план провалился.

Как же восхитительна была задумка с Философским камнем, какой задел на будущее, сколько возможностей… И вот, пожалуйста, – Гарри Поттер попадает на Слизерин и всё рушится! Слизеринцы никогда не поверят в чушь, которую без проблем можно внушить маленькому гриффиндурку. Одно предположение, что владелец Философского камня мог отдать его кому-то на сохранение, не вызовет у них ничего, кроме издевательских комментариев и насмешек. Да и потом, не предполагала затея лишних посвящённых, тем более таких! А Поттер – это у них семейное! – был слишком скуден умом, чтобы утаить подобный секрет от хитрых змей. Ах, если бы он попал на Гриффиндор и подружился с Уизли, как и планировалось! Рон Уизли был чудесно глуп и необразован, чтобы и самому искренне заблуждаться, и одновременно давить на недотёпу Поттера авторитетом потомственного волшебника… Но не вышло. Ко львам Поттер не попал, а среди слизеринцев опереться было решительно не на кого. Стоит им услышать о Николасе Фламеле и они обязательно наябедничают родителям, а те в свою очередь бросятся за разъяснениями в министерство. Проверят и перепроверят каждую кроху информации, вывернут и переиначат весь смысл!

Альбус ненадолго задумался, прикидывая, не стоит ли отложить свои интриги до будущего года, и тут же уныло покачал головой. Нет-нет, сейчас отступать от намеченных планов нельзя ни в коем случае. Гарри Поттера в первый же год пребывания в школе следовало представить всем как неуравновешенного, взбалмошного мальчишку, вечно ищущего приключения на свою задницу. Необходимо заранее начать раскачивать общественное мнение, чтобы позже, когда придёт срок, вынудить маленького паршивца действовать в полном соответствии с поставленными задачами, не вызвав при этом ни в ком подозрений. Да и потом, если ничего не предпринимать, то причин для перевода Поттера на Гриффиндор так и не сыщется, а ведь в этом вся соль. Мальчик, которому в будущем суждено расчистить ему, Альбусу, дорогу к славе, просто не может быть слизеринцем!

От понимания сложности предстоящей задачи, старик передёрнулся от злости и отвращения. Маленький недоумок с первого дня путал ему все планы. Ну как так получилось, что за четыре месяца проведённых в школе негодник до сих пор так ни на чём и не попался. В самом начале года его несколько раз замечали бродящим в одиночестве по подземельям, но и только… А после так неудачно проявленной инициативы с обучением полётам и погрома устроенного троллем, мальчишка притих окончательно. Кажется, он был трусоват. Ни авантюризма и бесшабашности Джеймса, ни хотя бы осторожной расчётливости Снейпа ему не перепало. Это было совершенно недопустимо! Альбусу был жизненно необходим шанс продемонстрировать своё покровительство. Дать понять Мальчику-который-выжил, что ему всё позволено. Стоит только пуститься в погоню за приключениями и его обязательно отмажут, а возможно даже и наградят. Этот щенок должен дать повод собрать на себя компромат, и должен чувствовать себя обязанным лично директору! Но до сих пор этого так и не произошло. Конечно, за всеми этими неурядицами и нашествием людей, которым в школе было совсем не место, не получалось уделять мальчишке столько времени, сколько хотелось бы, но ведь подтолкнуть его в правильном направлении по-прежнему было в его, Альбуса, власти…

Решив, что вернётся к этому вопросу, как только разберётся с самыми важными задачами, Альбус достал чистый пергамент. Будучи человеком дела, он был твёрдо уверен, что предаваться унынию и сожалениям нет смысла. Наверное, по-своему даже неплохо, что сейчас необходимость отвлекаться на Поттера отпала сама собой. Можно без спешки проанализировать собственные неудачи и найти, наконец, причины всего того непотребства, которое непрерывно творилось в школе с самого начала учебного года.

Быстро составив список самых неотложных дел, он решил начать с того, что промедления не терпело совершенно – восстановления собственной подмоченной репутации. Тем более и повод представился крайне удобный: верный человек шепнул, что в больнице Святого Мунго новые артефакты закупили, а средства на покупку от продажи дьявольских силков выручили. На этом можно было удачно сыграть.

Уже через полчаса к одному из давних должников полетела сова с требованием явиться вечером на встречу. А за час до назначенного времени были готовы два свитка пергамента, сверху донизу исписанных мелким убористым почерком, которые вместили в себя всё, что Альбус желал прочесть о своей благородной инициативе в передовице. Требовать, чтобы хвалебную статью напечатали в «Ежедневном пророке» было боязно: Скитер спала и видела, чтобы найти повод вылить на него ведро помоев, да и Фадж на Альбуса по-прежнему злился, но пришлось рискнуть. Только «Пророк» имел статус самого популярного издания Магической Англии, только его выпуски доставлялись в каждую семью волшебников, только его статьи воспринимались, как не требующая доказательств истина!

* * *

Джек Хальфи, в своё время глупо попавшийся на крючок и оказавшийся у Альбуса в должниках, от необходимости пропихнуть в печать написанный директором панегирик, в восторг не пришёл. Да и то сказать, нахваливать Дамблдора сейчас, когда во вверенной ему школе шла проверка за проверкой и скандал за скандалом… Но выбора не было, пришлось рукопись забрать, дав обещание, что сразу после Нового года она будет опубликована.

Альбус таким раскладом остался доволен. В праздничной суете, поглощённые развлечениями и подарками, обыватели уделят статье куда меньше внимания, чем хотелось бы. А вот после Нового года – это хорошо. Это в самый раз!

Теперь, когда вопрос с саморекламой был решён, следовало уделить время ещё трём наиважнейшим проблемам. Во-первых, дела в Визенгамоте оказались безнадёжно запущены. Точнее самим-то делам вроде ничего и не сделалось, но вот то, что его, Альбуса, влияние ослабло – чувствовалось. Во-вторых, драконье яйцо, от покупки которого он так и не решился отказаться, должны были доставить уже послезавтра. И если он хотел, чтобы деньги не оказались потраченными впустую, пора было готовить убедительный спектакль для Хагрида. Ну и в-третьих, зеркало Еиналеж, которое он наконец-то смог перепрятать, не привлекая внимания, ждало своего часа в одном из наглухо закрытых классов, а это тянуло за собой цепочку решений, принимать которые нужно было как можно скорее. Да и с очками тоже нужно было что-то делать…

Альбус с досадой повертел в руках трансфигурированные из чайного блюдца окуляры. На первый взгляд они ничем не отличались от тех, что так варварски испортила Молли, но на самом деле разница была колоссальной. Сложный артефакт, облегчающий легилименцию и окклюменцию. Заменить его будет непросто и очень, очень дорого. Слабая надежда на то, что от Молли и её щипцов пострадали только стёкла, не оправдалась. Тонкая оправа оказалась безнадёжно деформирована, отчего мельчайшие символы в ювелирно нанесённых рунных цепочках исказились, делая остатки артефакта не то что бесполезными, а попросту опасными для использования. Оставалось только раскошелиться на новый. Пока Альбусу удалось лишь связаться с мастером и договориться о встрече. А сколько ещё времени пройдёт прежде, чем тот возьмётся за исполнение заказа. Конечно, можно доплатить, но во-первых, личные сбережения за последние месяцы порядком истощились. А во-вторых, чтобы настоящий мастер согласился взяться за заказ срочно и вне очереди, одних денег мало. Ещё несколько месяцев назад Альбус не колеблясь надавил бы своим авторитетом, точно зная, что даже враги вынуждены считаться с его мнением. Но сейчас именно авторитет оказался подорван и это всё усложняло. Что ж, ладно, он может позволить себе немного подождать, тем более, что на изготовление зачарованного стекла для линз всё равно уйдёт немало времени. Ах да, ещё ведь необходимо обзавестись новыми колокольчиками…

Снова повертев в руках трасфигурированные очки, Альбус поморщился. Странно, что до сих пор никто не заметил подмены. Зачарованное стекло придавало взгляду особенную глубину и магнетизм, и заставляло глаза таинственно мерцать, эта же жалкая подделка ни на что не годилась! Но вокруг были сплошные вандалы и невежды, так что и увидеть разницу было некому. Положа руку на сердце, Альбус и сам не мог сказать, какая утрата печалила его больше: очков или колокольчиков. Потерять два артефакта в один день и оба по вине бездарных рыжих нищебродов!

При мыслях о Уизли лицо Дамблдора исказилось от злобы. Как же он хотел в отместку за свои сокровища спалить Молли с Артуром не только сарай, но и халупу, которую те называют домом! Но пришлось сдержаться. Как бы нелепо это ни было, но от них кое-что зависело, и с этим приходилось считаться. Правда, тупая курица – Молли, Альбуса всё равно чуть до греха не довела. Подумать только, эта идиотка устроила скандал из-за того, что двое её сыновей-недоумков вынуждены встречать Рождество в больничном крыле и потребовала, чтобы он, Альбус, оплатил их проезд домой на «Ночном рыцаре», как только Поппи позволит этим дебилам встать с больничной койки. И откуда только наглости набралась, чтобы выставлять такие требования?! Хотя, наглости Молли всегда было не занимать. Ну ничего, ничего. Потом сочтутся… Эти захребетники и за очки поплатятся, и за колокольчики, и за неуместные требования. А пока проезд и в самом деле лучше оплатить и отправить полудурков-близнецов от школы подальше, не дожидаясь, когда они ещё какую-нибудь гадость сотворят…

Поняв, что отвлёкся, Альбус снова вернул внимание своему списку. Дракон. Определённо, следующим вопросом, которому он уделит внимание будет дракон…

* * *

О припрятанных по неприметным уголкам Хогвартса артефактах, Гарри вспомнил едва ли не случайно. За празднованием Рождества, подготовке к Новогодней вечеринке у Малфоев и переживаниями, что Северус не сегодня так завтра устроит ему знатную головомойку, он напрочь позабыл, что ни разу даже не упомянул о находке Винса.

Новая информация вызвала у родных неоднозначную реакцию. С одной стороны, они явно забеспокоились, поняв, что то и дело обнаруживающиеся в замке опасные твари не единственная угроза спокойному существованию. С другой стороны, их несказанно обрадовала потенциальная возможность снова чужими руками директора за бороду подёргать.

Наспех связавшись с Малфой-менором, Северус выяснил, что Люциус не только уже в курсе сомнительной находки, но и именно сегодня отбыл к Ноттам для беседы со старейшим представителем их семейства – артефактором Теофастом Ноттом.

Не торопясь закончив работу над очередным заказом, Северус ещё раз, чтобы точно ничего важного не упустить, расспросил Гарри про находки и отправился к Малфоям, подгадав время так, чтобы Люциус уже наверняка был дома, и ему не пришлось развлекать Нарциссу пустой болтовнёй.

* * *

В Малфой-меноре, вышедшая встретить гостя, хозяйка повела себя странно. Нарцисса вопреки опасениям Северуса не только не завела пустопорожних речей, а наоборот старалась рта лишний раз не открывать, смущённо прятала глаза и, проводив его до кабинета мужа, быстро ретировалась, напоследок пообещав прислать кофе с домовиком.

– О, Северус, мой гениальнейший друг! – стоило Снейпу перешагнуть порог комнаты, как Люциус, поначалу приветственно склонивший голову, неожиданно уставился на него задорным взглядом, крайне не аристократично хрюкнул и, давясь смехом, с трудом продолжил: – Если мне когда-нибудь придёт в голову глупейшая мысль рассориться с тобой, просто напомни мне, кто является твоим воспитанником.

Северус с удивлением рассматривал полную довольства рожу – по-другому и не скажешь! – своего друга. Яркий румянец на обычно бледных щеках и сверкающие глаза наводили на мысль, что ещё до его прихода, смеялся… нет, ржал, сиятельный лорд долго и с удовольствием. Поддавшись сомнению, Северус осторожно принюхался. От Малфоя слегка пахло настолько дорогим вином, что напиваться им было бы настоящим кощунством. Да и не имелось у сиятельного лорда такой дурной привычки – напиваться. Оставалось предположить, что случилось что-то, о чём сам Северус ещё не знал.

– Ну-ну, не стоит, Люц, так откровенно льстить, – теряясь в догадках, осторожно начал он. – При способностях Гарри любой мог бы…

– Нет-нет, не приуменьшай своих заслуг! Только тебе хватило бы таланта огранить такой бриллиант, как наш золотой мальчик. Скажу без преувеличений, в чём-то малыш Гарри так же гениален как и ты.

– Люц, ты вроде к Ноттам ходил дела обсуждать. Может объяснишь, какое отношение имеет Гарри…

– Трансфигурация, – фыркнул Малфой и вдруг оглушительно расхохотался.

– Трансфи… Что и во что Гарри трансфигурировал?

– Кошку… в… во… – лорд сложился едва ли не пополам не в силах продолжать.

– Люц, хорош ржать. Чью кошку? Во что он её превратил?

– МакКошку.

– Гарри трансфигурировал МакГонагалл? Что ты несёшь?! Он не мог! Да и каникулы сейчас… – видя, что у приятеля от смеха брызнули слёзы и к связной речи он совершенно не способен, Северус решил, что настала пора крайних мер и вытащил палочку. – Агуаменти!