Текст книги "Дьявол целует сладко (СИ)"
Автор книги: Нари Орлан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
ГЛАВА 6
Он открыл почти сразу. Предстал передо мной в простой светлой футболке и серых домашних брюках. Его волосы были влажными, несколько прядей челки кончиками нависали на глаза, которые с превосходством смотрели на меня. А затем скользнули по моему телу и застыли на черном пакете, висевшем в руке. Брови Мартина сдвинулись в задумчивости.
– Заходи, – бросил он, распахивая дверь шире.
Проходя мимо него, я ощутила едва уловимый аромат геля для душа: нотки кокоса и лесного ореха, манящие к себе. Перед внутренним взором мгновенно нарисовалась картина, как Мартин, стоя под струями воды, намыливает свое тело мочалкой, как пена стекает по торсу…
Не об этом я должна сейчас думать! Я мысленно дала себе подзатыльник за разыгравшееся воображение и, как только Мартин захлопнул дверь, повернулась к нему с суровым взглядом. Я собралась смешать его с землей. Несмотря на разгулявшийся адреналин от волнения, смелость меня не покинула.
– Забери это обратно, – сказала я, выставив перед собой руку с пакетом. Мартин проигнорировал меня и прошел мимо.
– Не хочешь носить – выброси.
На миг я оцепенела от его равнодушного голоса. Но потом оставила балетки у порога и пошла следом за ним.
Его квартира-студия была зеркальным отражением моей по планировке, только в его интерьере преобладали коричневые и серые цвета и царила абсолютная чистота. Проходя вперед, я засмотрелась на книжный шкаф. Лишь одна его полка была занята книгами, другие же оставались пустыми. Мартин ведь переехал в эту квартиру всего три дня назад, и, наверное, еще не успел забить шкаф и сотворить бардак.
Я демонстративно поставила пакет с коробкой на письменный стол у шкафа и повернулась к Мартину, скрестив руки на груди.
– Теперь ты расскажешь, зачем я тебе нужна?
Вместо ответа на мой вопрос, он ухмыльнулся и протянул руку к бокалу красного вина, который стоял на кухонном столе.
– Хочешь перейти сразу к делу… Но я еще не услышал твоего согласия. Ты готова мне подчиняться? – с этими словами он поднес бокал к губам и сделал неспешный глоток, смакуя вино. В его движениях ощущалась раскрепощенность, он чувствовал себя хозяином положения. Чего нельзя было сказать обо мне. Капля за каплей из меня испарялась уверенность в своих силах.
– Я не могу согласиться на то, чего не знаю.
– Что ты уже себе надумала, Снежана? Я не собираюсь заставлять тебя делать противозаконные вещи. Просто хочу быть уверен в том, что ты меня не предашь.
Его голос дрогнул на последних словах. Возможно, раньше его часто предавали, после чего он перестал доверять людям? Или это лишь мои домыслы и он всегда был таким?
– Пока ты не скажешь конкретно, что тебе нужно от меня, я не соглашусь ни на что.
Он допил вино и понес пустой бокал в мойку. А когда тщательно вымыл его, развернулся ко мне со словами, вытирая руки полотенцем:
– Я тебе предложил два варианта. Третьего не дано. Ты не соглашаешься – и завтра же будешь объясняться перед друзьями за сегодняшнюю ложь.
Я едва не вскипела от злости.
– Ты самая последняя сволочь! – прокричала я. – Ты хоть знаешь, что случилось с той девушкой?! Она… – я осеклась. Из меня едва не вырвалось то, что я не смогла рассказать друзьям. Рядом с этим гадом я постоянно делаю такие вещи, которые в здравом рассудке никогда не сотворила бы.
Кожа моя начинала гореть от переполняющего меня гнева. Ему нужно дать выход, либо я не сдержу блок на даре. Разнесу всю квартиру.
Мартин не спеша подходил ко мне, несмотря на мой пылающий взгляд.
– Не приближайся! – заявила я, выставляя руку перед собой. Он уперся грудью в мою ладонь. Я с ужасом взглянула на свою кожу – она сильно покраснела. Так люто злилась я лишь однажды, пять лет назад, и тогда еще не умела держать блок на даре. Парень, который меня разозлил, потом попал в больницу. Соседи вовремя вызвали полицию, обратив внимание на шум, и она успела приехать до того, как могло случиться непоправимое.
Воспоминания охладили пыл. Я опустила руку, стараясь дышать медленно и глубоко.
Не сводя с меня глаз, Мартин шагнул ближе:
– Если ты считаешь, что меня может вынудить передумать твоя злость или оскорбления, то ты ошибаешься. И чем дольше ты препираешься – тем быстрее у меня заканчивается терпение. Если ты не согласишься на мои условия – я найду способ тебя заставить. И этот способ может быть гораздо беспощаднее истории с девушкой Златой.
Меня только что будто вытолкнули из самолета без парашюта – и от меня больше не зависело, выживу я или нет.
– То есть ты мне предоставил иллюзию выбора? – дрожащим голосом спросила я.
Ответом на мой вопрос стала ухмылка, изогнувшая губы, которые, я помнила, столь мягкие и приятные на вкус. Казалось, передо мной стоял совсем не тот человек, что со страстью целовал меня утром.
– Значит, ты согласна?
– Тебе просто хочется услышать это слово от меня? – прошипела я.
Мартин кивнул. Я поняла, что так просто своего не добьюсь. Нужно пользоваться хитростью: для начала согласиться, усыпить бдительность, а потом нанести ответный удар.
– Хорошо, я согласна.
Его лицо озарила улыбка, а в следующий миг он схватил меня за руку и подвел к письменному столу.
– Присаживайся.
Я с опаской опустилась на стул. Мартин раскрыл передо мной ноутбук и быстро ввел пароль. На весь экран развернулся отсканированный титульный лист какой-то старой книги. Чем-то он напоминал Библию. Но язык был мне неизвестен.
– Что это?
– Чем быстрее переведешь – тем быстрее узнаешь, – сказал Мартин, кладя руку на мое плечо. – Ты ведь любишь иероглифы?
– Да, но я подобные символы вижу впервые…
– Думаю, тебе будет несложно выучить еще один язык. Для коллекции. Только имей в виду: все, что ты переведешь, не должно выйти за пределы этой комнаты. Ты никому не должна говорить об этой книге. Вот мои условия.
Вздохнув с облегчением, я расслабилась и откинулась на спинку стула. Перевести книгу и всего-то. Не так страшно, как я себе представляла. Думаю, я смогу это сделать. Мои глаза уже с интересом бегали по странным закорючкам, отмечали одинаковые, мозг пытался угадать: какая буква гласная, а какая – согласная. Или, быть может, каждый символ отвечает за слог, или за слово.
Мартин неожиданно захлопнул передо мной ноутбук.
– Но этим ты займешься завтра. На сегодня у нас другие планы.
Его руки скользнули на мои плечи и принялись их сначала нежно поглаживать, а затем и разминать умелыми движениями. Мое тело вмиг подчинилось прикосновениям, расслабилось от приятных волн тепла, расходящихся под кожей. Но мозг взбунтовался. Мне не нужен секс без отношений. Тем более с человеком, который так по-скотски со мной обращается.
Мне стоило огромных усилий сбросить руки Мартина с плечей, но я это сделала. Заставила себя подняться и встала напротив него, всем видом демонстрируя непокорность.
– Я согласна перевести для тебя эту книгу. Но ничего больше…
Поджав губы, Мартин покачал головой.
– Собираешься отказать себе в удовольствии, которого так желаешь?
– Я не…
– Не лги мне, Снежана, это бесполезно. Я отлично чувствую ложь.
Взгляд его черных глаз пронзал меня насквозь. Казалось, он читает меня словно открытую книгу. Разозлившись из-за этого, я вспылила:
– Так нельзя! Еще пять минут назад ты мне угрожал, а теперь хочешь, чтобы я с тобой переспала?!
– Ничего не вижу плохого в том, чтобы удовлетворять влечение друг к другу.
«Удовлетворение влечения друг к другу» – вот как он называет то, что происходит между нами. С одной стороны, мне льстило, что он признался в своем влечении, но с другой – этого было слишком мало для начала отношений, которые явно ему не нужны.
Его рука нежно коснулась моей шеи, напоминая о том, как он впервые притянул меня к себе для поцелуя. Его глаза блуждали по моему телу, словно раздевая. Мое дыхание становилось частым, поверхностным, пока его рука гладила шею, играясь большим пальцем с мочкой уха.
– Почему ты так сильно подводишь глаза? – он аккуратно провел подушечкой пальца по линии нижних ресниц, размазывая подводку. – Мне нравится, когда этого нет. У тебя прекрасные глаза, чистый и невинный взгляд без этой краски.
Он достал из полки упаковку влажных салфеток, которую я же ему вчера бросила на колени. Вытащив одну салфетку, он ее скрутил и принялся аккуратными и нежными движениями вытирать черные стрелки, над которыми я так корпела перед выходом. Не верилось, что у такого человека могут быть столь ласковые руки. Разве они не должны быть грубыми? Разве в его чулане не должны прятаться плетка и наручники?
– Зачем ты мне положил в коробку ту ленту?
– Ты когда-нибудь занималась сексом с завязанными глазами? – поинтересовался он, остановив руку и посмотрев на меня лукавым взглядом.
Я покачала головой.
– Стоит попробовать. Когда ты ничего не видишь – обостряются ощущения. Но это в следующий раз. На сегодня у нас запланировано другое.
Мартин закончил вытирать подводку и понес использованную салфетку к кухонной стойке, где явно пряталась мусорка. Пока он относительно далеко от меня – нужно сваливать.
Но что он запланировал? Меня разрывали на части желание, любопытство и рассудительность. Одна часть еле сдерживала себя от того, чтобы броситься к Мартину в объятья и сойти с ума от страсти. Другая – сгорала от нетерпения узнать, что приготовил Мартин. Третья – упрекала за недостойное поведение, корила за безрассудные поступки. Ведь я должна стремиться обрести стабильные отношения с надежным человеком.
Пока я стояла у письменного стола, терзаясь сомнениями, Мартин вернулся ко мне, прихватив с кухонной стойки бутылку вина. Ее он поставил рядом с ноутбуком и подошел так близко ко мне, что я снова почувствовала заманчивый аромат геля для душа. Я отступила, упираясь ягодицами в стол и отворачивая лицо. Я пыталась унять дрожь в теле, но ничего не получалось.
– Прогони меня, – пробормотала я. – Потому что сама не могу уйти.
– Кто сказал, что я отпущу тебя куда-то?
Он приподнял мою голову за подбородок, а в следующий миг наклонился ближе. Только наши губы встретились, я потеряла самообладание. Его поцелуй был слишком сладким, чтобы от него оторваться, слишком нежным, чтобы ему сопротивляться. Но когда я раскрыла рот, пропуская внутрь его язык, нежность сменилась настойчивостью. Он сжал меня в объятьях, углубляя поцелуй. Я сцепила руки за его спиной, прижимаясь еще ближе. Голова шла кругом. Внутри словно разгорался костер – другой причины я не могла найти тому, что мне стало так жарко.
Пускай желание одержало победу. Я разрешила ему это сделать. В последний раз.
Сходя с ума от разбушевавшейся страсти, я поняла, что мне безумно нравятся его губы – нравится их целовать, чуть-чуть прикусывать, проводить по ним кончиком языка. Мартин слегка отстранился от меня, и мой взгляд застыл на его губах, влажных, немного порозовевших и припухших от страстных поцелуев. Мои наверняка выглядели так же соблазнительно, потому что когда я подняла взгляд к глазам Мартина, он продолжал смотреть на мои губы.
– У тебя, случайно, нет аллергии на кокосовое масло?
– Кокосовое масло? – удивилась я. – Нет…
– Отлично. – Его губы растянулись в соблазнительной улыбке. – Тогда пошли скорее, пока там все не остыло…
Одной рукой он захватил с собой бутылку вина, а другой взял меня за руку и повел к белой двери, за которой, скорее всего, находилась ванная комната.
Я первой переступила порог и не сдержала восторженного вздоха. Свет был выключен, и темное пространство комнаты озаряли зажженные чайные свечи, расставленные по широким краям ванны. Воздух наполнялся изумительным ароматом. Пена пушистыми хлопьями укрывала всю поверхность воды, а дорожка из алых лепестков роз, витая между свечами, окаймляла ванну по периметру. В одном углу блестело стекло двух бокалов, к которым Мартин только что добавил бутылку вина, а в другом – виднелась баночка с кокосовым маслом. Сама ванна казалась достаточно большой, чтобы мы вместе в ней уместились. Романтичная атмосфера прогоняла плохие воспоминания. Я даже представить не могла, что Мартин умеет делать подобные вещи. Как в его характере уживаются жестокость с романтикой, я не понимала.
От сумбурных мыслей меня отвлекли руки стоявшего сзади Мартина, которые подхватили мою футболку за край и потянули ткань вверх. Я подчинилась и подняла руки, разрешая меня раздевать. Следом за футболкой в пустую корзину для белья полетел и мой лифчик, после чего Мартин накрыл ладонями мои груди и нежно их сжал, притягивая меня к себе. Когда я прислонилась к нему спиной, он прошептал:
– Не жалеешь, что осталась?
– Ни капельки, – пробормотала я, не сводя глаз с яркого пламени свечей.
Мартин развернул меня к себе и мгновенно слился со мной в жарком поцелуе. Я с нетерпением забралась руками под его футболку, провела ладонями по спине, слегка царапая ногтями горячую кожу. Он еще крепче сжал меня в объятьях – так, что я ощутила себя безмерно нужной и желанной. Его руки умели быть сильными и нежными, прикосновения – ласковыми и властными, губы – одновременно мягкими и настойчивыми – ими невозможно было насытиться.
В легких уже заканчивался воздух от пылких поцелуев, и я сделала большое усилие, чтобы оторваться от его губ. Мартин сразу же стащил с себя футболку и, расстегивая мои джинсы, с улыбкой произнес:
– Такими темпами мы не успеем понежиться в ванной. Надо скорее в нее забираться.
Облака пены манили окунуться в них. Я никогда не видела столь шикарную и пушистую пену – так и хотелось растереть ее по телу или подуть на нее, разбрызгивая мыльные пузырьки вокруг. Поэтому я с нетерпением ждала момента погружения в нее.
Когда мы остались без одежды, Мартин налил вино в бокалы и, забравшись в ванну, поманил меня к себе.
Стараясь не поскользнуться, я залезла следом и устроилась между его разведенных ног, к нему спиной. Уровень воды поднялся еще выше, пена едва не касалась краев ванны. Я сразу же зачерпнула в ладоши небольшое облачко и слегка подула на него – крупные хлопья разлетелись в стороны, но, к счастью, ни одна свеча не пострадала.
Мартин уложил меня к себе на грудь и вручил бокал. Рукой, с которой стекала пена, я обхватила стекло, стараясь крепко его держать.
– Предлагаю закрепить наш договор небольшим тостом, – произнес Мартин и чокнулся со мной. – За плодотворное сотрудничество.
– А разве при сотрудничестве выгоду получают не обе стороны?
– В свое время ты тоже получишь выгоду. Но давай больше не будем об этом. Сейчас мне хочется думать о другом…
И пока я пробовала вино, его рука спустилась к моей груди. Пальцы принялись играть с набухшим соском, слегка покручивая его и оттягивая. Вода приятно обволакивала тело, пена сверкала, словно маленькие драгоценные кристаллики, вино туманило рассудок и еще сильнее пробуждало нахлынувшее желание.
Его желание я чувствовала тоже – мне в спину давил возбужденный член. Мартин отставил свой бокал, и вторая его рука накрыла мою грудь, нежно массируя. Я сомкнула веки, отдаваясь дурманящим ощущениям. Истома внизу живота до боли требовала отдаться еще большему наслаждению. Перед внутренним взором пробуждались воспоминания об утреннем сексе, о сокрушительном оргазме в объятиях Мартина. Невыносимо хотелось почувствовать его снова.
Я еле слышно простонала, и Мартин убрал руки с моих грудей, вынул бокал с оставшимся вином из моих пальцев и нетерпеливо прошептал:
– Я тебя так сильно хочу, что больше не могу терпеть. Вставай.
Его слова мгновенно еще сильнее подстегнули желание. Только я острожно поднялась на ноги, как секундой позже Мартин прижал меня своим телом к кафельной плитке. С его напористым поцелуем на меня обрушилась новая волна возбуждения. Я сама его до одури хотела. Как никого прежде.
В один миг он развернул меня лицом к стене, и его губы опустились к моей шее, пока рука скользнула между ног и принялась нежно поглаживать мои складочки. Не скрывая удовольствия, я хрипло простонала, двигая бедрами в такт движений его руки.
– Тоже сильно хочешь? – прошептал он, едва касаясь губами уха. После его слов по моему телу будто пронесся разряд тока. Как же эти низкие вибрации его голоса сводят с ума…
– Очень сильно, – ответила я. И его палец в ту же секунду нашел заветную точку, прикосновения к которой приносят невероятное наслаждение. Я раскрыла рот, выпуская из себя частые стоны, прижалась лбом и ладонями к кафелю, чтобы хоть как-то удержать равновесие.
Это было невероятно сложно – с каждой секундой его поцелуев, покрывающих влажной дорожкой кожу шеи, и с каждым движением пальцев я все больше выпадала из реальности, отдаваясь вспышкам восхитительных ощущений.
Когда мне казалось, что я уже близко к пику наслаждения, Мартин крепко взялся руками за мои бедра и резко ворвался в меня твердым членом. От новых ощущений из меня вырвался громкий вскрик. Я заскользила влажными ладонями по кафелю, пытаясь удержаться, но волноваться было не о чем – руки Мартина держали меня очень крепко. Он не двигался медленно, как в прошлый раз, он быстро и жестко вбивался в меня, отчего раз за разом пространство ванны наполнялось моими вскриками. Я едва не умирала от переизбытка удовольствия, и в тот миг, когда Мартин остановился и прижался ко мне всем телом, я ощутила, как его член пульсирует, изливаясь во мне, и как вместе с ним я воспаряю к долгожданной вершине. По телу разнеслась горячая волна, принося с собой неимоверное блаженство.
Довольные и расслабленные, мы вернулись в наше прежнее положение – легли друг на друга, переводя дыхание. Пока я предавалась упоению от теплой воды и сладкого послевкусия оргазма, Мартин обновил наши бокалы и протянул один мне.
– На сегодня это последний. Не хочу, чтобы ты завтра страдала от похмелья на работе.
Знал бы он, что всего два часа назад в баре я потягивала через трубочку вторую за вечер «Пина Коладу»… Но я удержала эту мысль при себе и согласилась с ним.
– Интересно, чем нас завтра порадует Командир, – сказала я, чокаясь с Мартином.
– Надеюсь, чем-нибудь не слишком напряжным. Потому что вечером ты придешь ко мне переводить книгу.
– Ты ведь можешь скинуть ее мне, и я тогда, сидя у себя, быстрее ее переведу.
– Нет, – отрезал Мартин.
То ли он ищет лишний повод увидеться со мной, то ли книга действительно слишком ценная и секретная, чтобы ее скидывать по почте.
– Где ты ее достал? Она такая древняя…
Мартин громко рассмеялся подо мной. Вода всколыхнулась между нами.
– Снежа, то место, где я ее взял, уже стерто с лица земли. Поэтому ответ на твой вопрос бесполезен.
Я задумалась над его словами, будто они были ребусом. На ум не приходили никакие места, подходящие под описание, кроме:
– Ты ее нашел в каких-то раскопках?
Ответом мне был новый приступ смеха. Я хлопнула ладонью по его колену, намекая угомониться.
– Нет. Я никогда не занимался раскопками. И лучше больше не спрашивай меня о том, где я ее взял. Нервы целее будут.
Последние слова он договорил серьезным голосом с оттенком угрозы. Выходит, книга и вправду слишком секретная. Что если он ее украл? Непохож Мартин на коллекционера старинных книг или на богатого наследника коллекционера…
Но вопрос о краже книги застрял в горле. В любом случае я не получу правду в ответ.
– Как ты смогла выучить столько языков? – спросил Мартин спустя какое-то время. – Талант?
– Возможно. Во-первых, мне нравится, как звучит иностранная речь. Во-вторых, у меня хорошая слуховая и зрительная память. Ко всему прочему я не захотела доучиваться в школе, когда в пятнадцать лет попала в лагерь, но Командир настоял на том, чтобы я хоть чему-то научилась. Курсы английского показались мне неплохой идеей. Я пошла сразу на интенсив. Первый, второй языки шли трудновато, а потом как по маслу… Я уже пять лет бегаю по разным курсам. Говорю я с ужасным акцентом, но люблю читать книги на языке оригинала. А знаешь, какое удовольствие понимать песни и фильмы без перевода? Просто сказка. Так что я больше пассивный полиглот.
Мартин слушал меня не перебивая, а после моих слов даже выдержал паузу, будто убеждаясь, закончила ли я говорить. Затем сказал:
– Восхищаюсь тобой. Я дальше английского не пошел…
– А ты… учился чему-то?
– Если не обращать внимания на диплом дизайнера одежды, то я художник.
У него вправду волшебные руки. Но я совершенно по-другому представляла себе обитель художника. Где же мольберт, куча красок, ряды картин на стенах?..
– Ты сейчас уже не рисуешь? – рискнула догадаться я.
– Очень редко. Только когда есть вдохновение.
В его голосе сквозила грусть. Хотелось бы мне увидеть, как он рисует, как держит карандаш или кисть, как сосредоточенно смотрит на бумагу и делает точные движения рукой. Я себя поймала на мысли о том, что, может, смогла бы придумать что-то такое, чем пробудить его вдохновение.
Но Мартин сбил меня с размышлений предложением выбираться из ванны. Мы допили вино и спустили воду. Пена держалась до тех пор, пока ее не уничтожили мощные струи душа.
За прозрачной пластиковой ширмой мы смывали с себя остатки пены, помогая друг другу. От легких плавных движений рук по коже, возбуждение разгорелось снова – и мы провели неизвестно сколько времени целуясь под струями воды и лаская друг друга. Тело Мартина под стекающими каплями было еще более соблазнительным, чем я себе представляла. Но еще больше сводил с ума его взгляд – полный похоти, его губы – только они могли так нежно обхватывать твердый от возбуждения сосок и втягивать его в сладкий плен. Его голос – низкий, хриплый звук которого проникал во все уголки души. И его руки – они заставляли забыть обо всем, кроме наслаждения.
Когда ласки раскалили нас до предела, Мартин припечатал своим телом меня к стене и истязал сладостной мукой: медленно входил в меня, но так глубоко, что я стонала еще громче, чем в прошлый раз. А двигаясь быстрее, он специально доводил меня почти до вершины, затем замедлялся. Наши губы сливались в чувственном поцелуе, тела прижимались ближе друг к другу, наслаждаясь теплом и близостью. Когда Мартин снова стал двигаться быстро, я его молила не останавливаться. Он выполнил мою просьбу и подарил мне оргазм, который оказался намного сильнее, чем прежний, и с ним я улетела выше седьмого неба, где меня встретила безграничная эйфория. Мартину крепко держал меня в объятьях, пока я наслаждалась ею.
После душа наконец пришло время кокосового масла. Когда мы вылезли на коврик у ванны, Мартин растер в ладонях немного масла и принялся втирать его в мою кожу, еще влажную. Тонкий кокосовый аромат распространялся по комнате, пока мужские руки нежно массировали сначала плечи, затем спускались все ниже и ниже. Я чувствовала себя великолепно. Нет, даже лучше. Так чудесно я себя не чувствовала никогда. Руки Мартина были невероятными. Казалось, моя кожа наполняется блаженством и живительной силой. Удивительное ощущение.
– Ну что, попробуем в следующий раз с завязанными глазами? – прошептал он на ухо, продолжая поглаживать мои плечи.
Как гром среди ясного неба прозвучали его слова. Всему виной решение, которое я приняла некоторое время назад – это был последний раз, когда я уступила желанию. Больше я ему не поддамся.
Махровый халат, приятный на ощупь, коснулся спины, и Мартин помог мне его надеть. Когда я к нему обернулась, он стоял в таком же халате.
– Пока я разложу диван, можешь высушить волосы феном, – указал Мартин на полку, выше которой белела розетка, и оставил меня одну в ванной комнате.
Горячие потоки воздуха довольно быстро прогрели мокрые волосы. Смотря на себя в зеркало, я удивлялась тому, как замечательно выгляжу. Будто неделю отдыхала на спа-курорте. Лишь глаза оставались грустными. Мне отчаянно не хотелось, чтобы этот раз был последним. Но также я понимала, что из-за сложного характера Мартина, мне будет очень тяжело пытаться строить с ним отношения.
Я позволила себе еще одну слабость: решила подумать об этом завтра. К чему портить сегодняшний вечер грустными мыслями?
Выйдя из ванной, я застала Мартина у разложенного дивана, который был укрыт черным постельным бельем. Ткань, похожая на шелк, отливала на свету темно-лиловым.
– Сейчас я тебе действительно предоставлю право выбора, – сказал Мартин, развязывая свой халат. – Ты можешь остаться спать со мной или уйти к себе.
Бежать через весь лагерь к себе в квартиру мне сейчас никак не улыбалось. И хотелось ощутить это непередаваемое чувство: проснуться с утра в мужских объятьях.
Но утром меня разбудил не поцелуй и не слова «доброе утро!». Пронзительный писк будильника подействовал на меня будто опрокинутое на голову ведро ледяной воды. Я еще не открыла глаза, но уже сразу поняла, что рядом никого нет, кроме Фрейда…
Фрейда? Как он оказался в квартире Мартина? Мои глаза вмиг распахнулись. Кот свернулся клубочком у ног и сонно глядел на меня. Его коричнево-рыжая шубка резко выделялась на черной простыне.
Будильник продолжал пищать. Я повернулась на звук и сняла с тумбочки электронные часы, на которых лежала записочка. Выключив пискливую заразу, я развернула сложенный вдвое листок:
«Надеюсь, ты исчезнешь раньше, чем я вернусь с пробежки. М.»
Вот сволочь. Я ему устрою «сладкую» жизнь.
