Текст книги "Поймать архимага"

Автор книги: Надежда Дурманова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Я, вспомнив присказку «твари, они живучие», но не принимая ее на свой счет, проворчала:

– Ты сам же и сделал все, что мог, чтобы «не вышло».

– Думаешь, надо было тебя там оставить? – с ленцой поинтересовался Дар. – Я помню, как ты обрадовалась, что жива, а я не Черт, пришедший по твою душу.

Я недовольно пропыхтела, подтягиваясь на руках и закидывая ногу на ветку. Оседлав толстый сук, я пригляделась к линии горизонта, приложив ладонь козырьком к глазам. Там притаилась россыпь огоньков, бывшая деревней. Значит, еще недолго идти осталось.

Спрыгнув на землю и провалившись при этом в снег, я первым делом отобрала у некроманта свой плащ, закуталась в него и забрала сумку у Иллия. После нескольких минут, проведенных на холоде в одной рубашке, плащ казался как минимум пуховым одеялом.

– Там деревня, – указывая рукой в сторону огоньков, крикнула я наемнику. – Через полчаса должны дойти.

Марэль махнул рукой – мол, догоняйте, и медленно двинулся в указанную мною сторону. Мы поплелись наперерез, оставляя в снегу широкую борозду.

Это вечное «надо идти» меня здорово злило. Я чувствовала себя лошадью. Та тоже скачет себе да скачет. Только вот скачет она под седоком, направляющим ее. Меня же «оседлали» обстоятельства, которые имеют особенность постоянно меняться. А такое непостоянство здорово выбивает из колеи. Как ни крути, а история повторяется: мы снова бредем в темноте, не зная, на что можем наткнуться. И даже то, что нам известно, кто может сделать так, чтобы мы таки наткнулись, как-то не добавляет оптимизма. От знания, кто твой враг, возможно, и становится спокойней, но расслабляться не стоит. Выход из сложившейся ситуации сам не найдется. Только вот я не знаю, что делать. Аб-со-лют-но.

Дар раздраженно зашипел сквозь зубы и вскинул руку ко лбу, выводя меня тем самым из задумчивости. Я обогнала его и встала, заставив тоже остановиться.

– Сильно болит? – деловито, как заправский лекарь, спросила я. – Судя по тому, что до этого ты так не шипел, это внезапный приступ…

– Отстань, прилипала, – отмахнулся некромант. – Просто немного кольнуло в виски, ничего особенного. Может, это не из-за призраков вовсе, а просто из-за погоды.

– Ну да, – протянула я. – Голова болит из-за погоды, а чистилище это просто баня, всего-то. Знать бы еще, чего они хотят… И почему я их перестала видеть? Оказывается, это было так удобно, а я всегда была недовольна этой способностью. Вот уж точно, все познается в сравнении.

– Вы идете?! – недовольно крикнул Марэль. – Я уже замерз вас ждать!

Я вздохнула и, развернувшись, пошла к наемнику. Иллий, шедший позади, догнал меня и примостился слева. Попытался взять под ручку, но я вырвалась. Терпеть не могу, когда меня держат подле себя таким вот образом.

И почему некромант такой упрямый? Лечиться не любит, в том, что голова сильно болит, признаваться не хочет. Хотя, кто любит о своих болячках плакаться? Наверное, только кисейные барышни. Дар на кисейную барышню не тянул, больше на упрямого барана, о чем я уже говорила раньше. Жаль только, что от этой головной боли его не вылечишь простым касанием руки, как это бывает с простудой.

Бросив быстрый взгляд на хмурого Дарисса, я покачала головой. Ну что ж, с этим тоже придется разобраться. Только вот вопрос, как?

Марэль, замерзший и хлюпающий носом, ждал нас, скрестив руки на груди. Ну вот, еще и его лечить. А впрочем, маги-наемники были ценны как раз тем, что могли лечить и себя, и других. Небольшого дара целительства им хватало.

– Надо Тени весточку послать, – сказал он. – А то все забываю, а вроде уже все решили.

– Давай завтра, когда в Тэш'Ша прибудем, – зевнув, предложил некромант, обещавший отправить магическое послание жене наемника. – Я сейчас вообще никакой, спать хочу – не могу.

Деревня, и без того маленькая, пребывала в запустении. Из сорока одного дома (да, я специально считала) жилых было всего шестнадцать. Остальные же кричали пустотой разбитый окон, просевших крыш и срубов. Еще несколько лет – и в деревне не останется никого. Наверняка близость города повлияла – многие переехали туда.

– Где бы нам переночевать?.. – размышлял вслух Марэль, высматривая цепким взглядом что-то во дворах, мимо которых мы шли.

Пройдя деревню до конца и не найдя постоялого двора – хотя на самом деле, мы не очень-то на это и рассчитывали, – мы решили проситься на постой. Но проблема была в том, что все уже легли спать и будить кого-то нам не хотелось.

В этот момент дверь в доме справа открылась, и на порог вышла женщина, кутающаяся в пуховой платок. Она подошла к конуре, выманила оттуда собаку, отвязала повод и, напутствовав псину весьма нелестным словом, вытолкнула ее за калитку.

Марэль, не желая упускать подвернувшуюся возможность, кинулся к женщине, придержав калитку. Женщина вскинула глаза, с испугом посмотрела на мужчину. Марэль отпустил калитку, отступил на шаг и спросил:

– Переночевать пустите? Мы заплатим.

Женщина оглядела нашу компанию, почему-то задержалась взглядом на мне (может, подумала, что если я путешествую в компании мужчин, то они не опасны?) и, задвинув засов на калитке в пазы, более уверенно, свысока поглядела на Марэля.

– Вы ксавийцы? – спросила она. Мы обрадовано закивали. – Иди-ка вы отсюда, к себе не пущу. Опасно это, донесет еще кто, проблемы мне не нужны. К Марьке постучитесь, она в конце улицы живет, в доме напротив погреба. Она, может, и пустит.

Мы развернулись и пошли в назначенном направлении. Странно, и почему она не захотела нас пускать? Ну ксавийцы и ксавийцы, дальше-то что? Это явно как-то связано с гонениями на ксавийцев…

Вышеозначенная Марька не спала – дверь нараспашку, из глубины дома доносятся голоса. Мы постучали для приличия и, не получив ответа, вошли в сени. Здесь было темно, я хотела зажечь осветительную сферу, но оступилась и споткнулась обо что-то, отозвавшееся гулким звоном и покатившееся по полу. Дверь в сени приоткрылась, и в щель между ней и косяком просунулась всклокоченная женская голова.

– А вы кто? – поинтересовалась она.

– Нас сказали, что у вас можно переночевать, – неуверенно сказала я, зажигая-таки осветительную сферу.

Дверь распахнулась на всю, и в сени вышла низенькая худая женщина, телосложение чем-то напоминающая мне меня же. Волосы ее напоминали воронье гнездо, на скуле желтел уже сходящий синяк, одежда была потрепана и залапана пятнами.

Женщина похлопала по карманам, что-то разыскивая, потом вытащила, если судить по запаху, мешочек с табаком и кусочек бумаги. Насыпала табака, послюнила и скрутила бумажку трубочкой и засунула самокрутку в рот.

– Огонька не найдется? – хрипловатым голосом спросила женщина.

Дар поднес ей огонек, расположившейся у него на ладони. Курильщица не выказала удивления, будто ей каждый день маги прикуривать дают.

– Вы из Ксавии, верно? – спросила она.

– Да, а откуда вы знаете? – удивилась я.

– Потому что ко мне только ксавийцы и приходят. Я, в отличие от остальных, не боюсь гнева его величества. Да и почему бы не помочь землякам? Только придется тут лечь, в доме места нет, сами в одной комнате ютимся.

Я подняла осветительную сферу повыше, разглядывая обстановку в сенях. Здесь все было завалено хламом, а единственным местом, свободным от вещей, был пятачок пола, где стояли ведра с водой.

– Может, мы к другим попробуем попроситься переночевать? – предложила я. – Здесь так мало места…

– Глупости, – уверенно заявила женщина. – Другие вас не то что на порог не пустят, а еще и из деревни вытурят и ограбят чего доброго. Нынче приказ из самого Дортра: никаких ксавийцев, всех гнать взашей. А вы тут переночуете, я никому не скажу. Ведра на улицу выставьте и ложитесь.

И, не дожидаясь наших робких возражений, женщина вернулась в комнату. Мы вздохнули и принялись разбираться. Ведра, как и было предложено, выставили на улицу, расстелили одеяла. С входной дверью пришлось повозиться – она просела и закрывалась с трудом. Наверное, поэтому она и была всегда настежь.

Мне было тесно, некомфортно и брезгливо. Чтобы все уместились, пришлось повернуться и спать на боку. Плечу было жестко, земляной пол холодил даже через одеяло, а в голову лезли всякие мрачные мысли. И почему это я, королева, должна спать в какой-то хибарке?!

А через несколько минут началось представление. Из комнаты послышался звон бьющегося стекла, сдавленная ругань мужчины, недовольный крик хозяйки, детский плач и еще раз звон стекла. Потом ругань стала смачнее, плач – громче и надрывнее, а крик хозяйки превратился в сплошные причитания. В итоге мужчина не выдержал и, судя по глухому шлепку и вскрику женщины, ударил жену.

Мы слажено сели и переглянулись. Иллий вообще порывался пойти разобраться, что к чему. Я схватила его за рукав, заставляя сесть обратно.

– Не вмешивайся, это их дело, – сказала я.

– Тем более, что после нашего ухода он может отыграться на ней еще и за то, что мы ее пытались защищать, – продолжил мою мысль некромант.

– Интересно, – спросила я тихо, – и часто они так? И если да, то почему она терпит? Уходила бы к другому.

– А если нет никакого другого, что делать и куда уходить? – подавив зевок, заметил Дар. – Тем более с ребенком. Ты иногда как скажешь.

– По-моему, лучше никакого, чем такой, – упрямо возразила я. – А за хозяйством женщина и одна может следить.

– Угу, – подавив еще один зевок, сказал некромант. – Вас послушать, так вы и детей без нас рожать можете и хозяйство вести. Вы только и можете продолжать то, что мы начали.

– Что еще за глупости такие? – взбеленилась я. – Мы без вас прекрасно обходимся, вы нам ни к чему.

– Ладно, – хитро сказал Дарисс, – давай так: завтра все свои проблемы решаешь сама, мы тебе не будем помогать. Потом посмотрим, как ты запоешь.

– Еще как посмотрим, – надменно согласилась я. – У меня ведь никаких проблем нет.

Ответом мне было скептическое хмыканье мужчин.

Паршивцы.

…Я бежала по заснеженному полю, босыми пятками касаясь белоснежной морозной пелены. Просторная длинная белая рубаха неприятно холодила и липла к телу. Длинные волосы развевались за спиной. А за мной тянулась вереница кровавых бусинок, ярко алеющих на снегу. Кровь заливала глаза, стекала по подбородку, капала на рубаху, выкрашивая ее красноватыми подтеками.

Поле быстро сменилось лесом, замелькали деревья, кусты, бурелом. Я остановилась, чтобы перевести дух, оперлась руками о колени, тяжело дыша. Я ловила ртом воздух, не обращая внимания на сочившуюся кровь.

– Вспомни…

Я чересчур резко выпрямилась, переждала, пока приступ головокружения пройдет, и огляделась. Но вокруг не было никого, только деревья, деревья, деревья.

– Вспомни…

В десяти шагах от меня мелькнул женский силуэт, скрылся за толстенным старым дубом. Потом дальше – в тридцати шагах. Потом – в шестидесяти. Я никогда не могла на глаз определять расстояние, но в этот раз знала точно.

Хотелось догнать незнакомку, спросить – о чем вспомнить? – но тело перестало слушаться, ноги будто онемели. Я могла только стоять и смотреть, как она уходит.

– Вспомни! – резанул мои уши истошный крик…

Я рывком села, задев при этом мирно спавшего некроманта. Мужчина что-то проворчал сквозь сон, натянул одеяло до самых ушей и отвернулся на другой бок.

– Твою налево, приснится же пакость, – хватаясь за бешено скачущее в груди сердце, сказала я. – Что бы это значило? Нет, уж лучше снова никаких снов, чем такие. И что мне надо вспомнить?

– Что другие тоже спать хотят и совсем необязательно их будить, – проворчал Дарисс сквозь толщу одеяла.

– Мне просто кошмар приснился, – принялась оправдываться я, ложась обратно.

Сердце до сих пор бухало так, что мне казалось, будто это слышно даже некроманту. Лоб покрылся испариной, рубашка прилипла к спине.

Некромант, шумно вздохнув, перевернулся на правый бок, лицом ко мне. Оное лицо было чересчур бледное, вокруг глаз залегли темные круги, губы побелели. В гроб и то краше кладут.

– Голова? – проницательно спросила я.

– Всю ночь болела, еле заснул, – признался он. – А сейчас в глазах темнеет и будто молоточками по черепушке изнутри бьют, особенно, когда делаю резкие движения.

Я показала головой, раздумывая – что же делать? А что будет, если попробовать обезболить? Я попробовала и вопросительно поглядела на некроманта.

– Без разницы. Да ты не старайся, – сказал он, видя, что я собираюсь попробовать что-нибудь еще. – Все равно не поможет. Я уже Марэля просил, но тот сказал, что если бы болело не из-за призраков, то помогло бы, а так – нет, не по его части.

Я выпростала руку из-под одеяла и потрогала лоб мужчины. Он был ледяной. Прямо как труп, подумала я. Когда-нибудь эти боли Дарисса доконают.

– Трупное окоченение, – оптимистично заявила я. – Ничего, мы тебя вылечим. Надо только как-то связаться с твоими призраками. Может, с помощью целителей, ведь они умеют видеть более тонкие материи.

– Вот будем в Тэш'Ша, зайду к ним, – поморщившись, сказал некромант, отводя мою руку от своего лба. – Только после бала, сейчас некогда лечиться.

В этот момент дверь в сени открылась, и к нам вышла хозяйка. На щеке у нее красовалась свежая ссадина, а синяк, начавший уже было сходить, вновь набух и налился кровью. Женщина оглядела нас, заметила, какими глазами мы на нее смотрим, опустила взгляд, снова вытащила табак и бумагу, скрутила трубочку, зажала ее в зубах и спросила:

– Завтракать будете?

– Нет, нам бы не хотелось стеснять вас еще больше. У вас и так из-за нас неприятности, ведь я правильно поняла? – осторожно уточнила я.

– Не берите в голову, – покачала головой женщина. – Муж боится, что однажды за нами придут так же, как за его сестрой. И он против, чтобы я помогала вам. А синяки это так, маленькая плата. Так вы завтракать будете? – уже более бодрым голосом переспросила она.

– Нет, на в город надо, там позавтракаем, – сказал Дарисс, вставая и потягиваясь. – Далеко до города?

– Часа четыре, – навскидку сказала хозяйка.

– Марэль, Иллий, вставайте, надо уходить, – обратился некромант к спящим ребятам, пихая наемника ногой.

Марэль пнул его в ответ и поплотней закутался в одеяло.

Глава 6

Стражники на городских воротах задержали нас для выяснения личностей и цели прибытия. Мы сказали, что просто путешествуем и надолго тут не задержимся. С нас взяли плату и вяло пожелали хорошо провести время.

Город был очень красивый. Я впервые прибыла сюда пешком, а не как обычно – телепортом, за полчаса до начала Ежегодного зимнего бала. Теперь у меня была возможность исследовать все достопримечательности самой. Если, конечно, останется время.

Главная улица была вымощена булыжником, отполированным сотнями ног. Здесь были десятки различных магазинов, лавочек, салонов. Витрины, заставленные различными товарами, приковывали внимание прохожих. В лавке готовой одежды на витрине красовались платья, красотой и роскошностью затмевающие мои. Королевский портной удавился бы от зависти.

Я, всегда питавшая слабость к украшениям, надолго прилипла к витрине ювелирного магазина. Там, среди множества колец, сережек и колье, лежал он – браслет, за который я променяла бы свою корону и полкоролевства в придачу. Червленое серебро, ярко-синие сапфиры, тесно сплетенные узоры. Внизу лежал ценник: 20 квачей.

– Это именно то, чего мне в жизни не хватало, – тоскливо вздохнув, сказала я. Нехотя отвернулась от таких завлекающих цацок. – Ладно, пойдемте искать постоялый двор.

– Ты же королева, ты можешь позволить себе купить хоть всю лавку, – хмыкнул Дарисс.

– Это потом, а я сейчас хочу. Вдруг его купят уже, когда я сподоблюсь?.. И специально не заказать, я хочу именно этот браслет, – уныло произнесла я. – Что за жизнь…

Мы отошли от лавки и двинулись вниз по улице, разглядывая аккуратненькие двухэтажные дома, украшенные затейливой лепниной. Между двумя такими домами притулился трактир «Золотой гусь». Внешне помещение было богато отделано, у входа, вытянутый в струнку, стоял вышибала.

Зайдя внутрь, мы оглядели полупустое помещенье и хозяина трактира, протирающего тряпочкой стойку. Он поднял на нас глаза и улыбнулся, мигом бросив свое, несомненно, трудное, занятие и выплыл нам навстречу.

Хозяин корчмы был по-женски грациозен и двигался плавно покачивая бедрами. Если бы не серьга в ухе, блеснувшая камушком, я бы подумала, что это танцор.

– Это заведение надо было назвать «Золотой петушок», – выдавил Марэль. – Пойдемте отсюда.

Мы развернулись и вышли. Вслед нам полетел разочарованный голос петушк… э-э-э, хозяина:

– Куда же вы?

Поплутав по улочкам и забредши в какой-то дворик, мы наткнулись на постоялый двор. Судя по его внешнему виду, плата там должна быть умеренной. Правда есть вероятность, что здесь обитали такие выпивохи, что лично мне без охраны было бы опасно тут появляться.

Мы поднялись на высокое и скрипучее крыльцо, Марэль распахнул дверь (у этого заведения своего вышибалы не было), и на нас пахнуло перемешавшимися запахами алкоголя и солений. Посетители замолчали, разглядывая нас, потом загалдели снова, решив, что в нас нет ничего интересного для их драгоценных персон.

Хозяином, точнее хозяйкой тут оказалась пышнотелая тетка, бойкая и боевая. Материлась она как пьяный матрос, курила самый вонючий табак, коим пропахла с ног до головы, и вводила в трепет какого-то чахлого мужика, который с обожанием следил за каждым ее движением и бубнил под нос: «Точно женюсь!»

– Эй, хозяйка, – пустив в ход все свое обаяние, спросил некромант, – комнаты свободные есть?

Хозяйка попытки харизматичного Дарисса не оценила:

– Ты перья-то свои подбери, павлин. Перед дурами молоденькими будешь хорохориться. Комнаты есть, вам отдельные или можно сдвоенный номер? Девке этой комнату отдельную или с двуспальной кроватью?

– Сдвоенный номер с раздельными кроватями, – сказал Дар. – Сколько с нас?

– Пятьдесят сребрушек в день, – поразмыслив, решила хозяйка. – Пойдемте провожу.

Пятьдесят местных сребрушек, то есть один златень. Да уж, дороговато однако. Впрочем, если комнаты будут хорошие, то почему бы и нет?

Мы поднялись на второй этаж, прошли по коридору и остановились у двери, с которой хлопьями свисала краска. Хозяйка порылась в кармане своего необъятного фартука, вытащила связку ключей, выбрала нужный и отперла дверь.

– Плату вперед, – сказала она. И, получив требуемое и отдав сдачу, удалилась.

Я прошла в номер, осматривая простенькое убранство, аккуратно застеленные кровати, вымытый пол и чистые окошки. Форточки были открыты, поэтому в помещении было свежо. Я открыла дверь слева и обнаружила там кадушку. Она была пустая, но это поправимо. А в противоположной стене была еще одна дверь. За ней оказалась вторая комната.

Кинув сумку на кровать у окна, я принялась разуваться и стаскивать с себя плащ. Наконец-то можно ощутить себя человеком! Сейчас бы еще в кадушку залезть и понежиться там в тепленькой водичке. Можно даже не в простой водичке, а с ароматическими маслами. Чтобы расслабиться.

Вместо вожделенной кадушки, я откинулась на кровать, заложила руки за голову и задумалась. В Тэш'Ша мне нравилось, несмотря на то, что я и половину города не видела еще. Но это поправимо, я думаю. К тому же, когда я еще смогу побывать здесь инкогнито?

Отвлек меня от раздумий шум из соседней комнаты. Мужчины о чем-то громко спорили и переругивались. Я вскочила с кровати и поспешила к ним.

– С ней спать буду я! – заявил Иллий как раз в тот момент, когда я зашла в комнату.

– Вы уже мое тело без меня делите? – невинно поинтересовалась я. Начальник охраны задохнулся от возмущения, но я опередила его, обратившись к Марэлю: – Не желаешь ли посторожить королевский покой, бдя у моего ложа денно и нощно? Желаешь? Ну и отлично.

Наемник, покачав головой и ухмыльнувшись, подхватил свою сумку и прошел в мою комнату. Я же покрутила пальцем у виска, глядя на скандалистов. Заядлые спорщики ничуть не устыдись, а некромант вообще вышел из номера, хлопнув дверью.

Вскоре нам принесли обед, хотя в нашем случае – завтрак, но время было обеденное. Мы втроем жадно набросились на еду и вино. Дару никто не оставил и кусочка – нечего было уходить! Потом Иллий сходил вниз, выменял у кого-то колоду карт (свою мы забыли в Красной) и предложил сыграть в «Пьяницу». В отличие от «Дурака», как играть в эту игру, я поняла сразу, поэтому с удовольствием присоединилась.

Но развлекаться долго у нас не вышло – Марэль засобирался на главную площадь разузнать подробности о бале. Запахнувшись в плащ, наемник покинул наше милое общество, оставив меня наедине с начальником охраны.

С ним игра как-то не завязалась, я постоянно путалась в картах, да и играть вдвоем было неинтересно. Он пытался занять меня разговором, но я отвечала невпопад. Хоть мы и знали друг друга три года, и у нас было много общего, говорить нам было не о чем. Меня не волновали дворцовые интриги и сплетни (давно уже устаревшие, между прочим, а переливать из пустого в порожнее мне быстро надоедало), не впечатляли истории о походах на драконов, равно как и сами описанные начальником охраны драконы.

Что я, драконов не видела? Видела и даже каталась на одном. И даже однажды ограбила его сокровищницу. Интересно, он не заметил или сделал вид, что не заметил? Во всяком случае, мне он ничего не сказал.

Отговорившись плохим самочувствием, я убралась к себе в комнату и снова разлеглась на кровати. На этот раз я даже не поленилась снять штаны и забраться под одеяло. Накрахмаленное постельное белье, пахнущее свежестью, наводило на мысль о сне. За окном были сумерки, снова пошел снег. Самая погода для сна.

Но уснуть мне не давала тревога за некроманта. Он так давно ушел, но никак не хотел возвращаться. Хотя, может, и не ушел вовсе, а просто сидит внизу и пьет вино, тискает продажных девок, которые только по таким заведениям и ошиваются. Я уж хотела было спуститься вниз да посмотреть, но уговорила себя не терять королевскую честь и достоинство.

За такими вот уговорами самой себя я и уснула. Мне опять снился тот же странный сон, что и прошлой ночью. Только в этот раз странная незнакомка не исчезала вдали, а кружила поблизости, призывая меня вспомнить уже наконец что-то. Что – не понятно. Может, я что-то пропустила, пока отсутствовала на этой грешной земле из-за чудесного настойчика?

Когда я проснулась, было совсем темно. В комнате не горела свеча, на соседней кровати не спал Марэль, из чего я сделала вывод, что он либо еще не вернулся, либо разговаривает с Иллием и некромантом в другой комнате. Я натянула штаны и пошла к ним.

– А где Дар? – спросила я, не обнаружив его на положенном месте. – Он что, еще не приходил?

Марэль покачал головой, отправляя в «отбой» карты Иллия. Начальник охраны неверяще поглядел на это действо и приуныл – нормальных карт не осталось, одна мелочь.

– Что-нибудь узнал? – поинтересовалась я, присаживаясь на кровать.

– Только то, что в этом году на бал попасть будет сложнее. Прислугой не устроиться, они набрали туда только проверенных временем людей, в охрану тоже не возьмут, потому что в списках даже охранники записаны, не то что важные гости. Значит, будут проверять.

– М-да, представляю, какая очередь будет. Пока всех проверят…Что же нам делать?

– Ничего, – успокаивающе сказал Иллий, – что-нибудь придумаем. У нас в запасе целый день.

– Можно подумать, за день что-то изменится, – буркнула я.

– Ты не представляешь, как много может измениться всего за несколько секунд, что уж говорить о целом дне, – хмыкнул наемник. – Не забивай голову, завтра разберемся.

Я подумала-подумала и отщипнула от краюшки хлеба маленький кусочек. Прожевала, подавилась и спешно запила вином.

– Где же все-таки этот некромант шастает? – вслух подумала я. – Опять во что-нибудь вляпался, как тогда с Манящей. Я же не успею его спасти.

Марэль отбил две семерки – червовую и пиковую – и в нерешительности занес руку над козырным королем. Иллий подкинул ему козырного вольта, а наемнику было жаль козыря, но и мелочью нагружаться не хотелось.

– Можно подумать, ты сможешь что-то сделать, если на Дара нападет вооруженный до зубов отряд, – отозвался Марэль. – Придет, никуда не денется. А если и денется, я его сам откуда угодно достану – у него все наши деньги.

Иллий, оставшийся с одной мелкой картой, причем не козырной, не смог отбить предложенного ему короля крести, поэтому вынужден был забрать его себе. Марэль поднял ладони, показывая, что карт у него больше нет, а значит, он выиграл.

– Пойду спать, – сказала я. – Вы играйте-играйте, а я не умею, да и не люблю карты. Некромант придет, скажите ему, что он свинья.

Пройдя в свою комнату и плюхнувшись на кровать даже не раздеваясь, я наложила на себя заклятие сонливости и провалилась в пустоту. Хоть так меня перестанет мучить этот странный кошмар.

Солнце ярко светило в окно, мешая спать. Я повернулась на другой бок, спиной к окну, собираясь спать дальше, но сон медленно уходил. Открыв глаза, я потянулась, случайно сбив что-то, лежащее на подушке. Вещица улетела на пол, с глухим стуком покатившись по оному. Я встрепенулась, садясь на кровати. Оглядела пол, попутно пытаясь проморгаться, потому что глаза автоматически закрывались, не желая считаться с остальным проснувшимся организмом.

Вроде под кровать Марэля закатилось, вон, там что-то у ножки лежит. Я сползла с постели, прошлепала босыми ногами до назначенного места, с кряхтеньем опустилась на корточки и заглянула под кровать. Оттуда подмигнуло ярко-синим.

– Мой браслетик! – обрадовалась я ему, как родному сыну, и извлекла его на свет.

Украшение запылилось, но я, наплевав на приличия, вытерла его о штаны, в которых так и спала. Не удовлетворившись результатом, я взяла с прикроватного столика кувшин с водой и отправилась в ванную комнату. Слив воду над кадушкой, я промыла браслет и наконец осталась довольна.

На моей руке эта цацка смотрелась, будто только для меня и была сделана. Теперь главное, чтобы не украли. А то знаю я этих воришек – чуть зазеваешься, как тебя уже всю обчистят.

Я приоткрыла дверь в комнату Дара и Марэля, но там никого не было. Решив, что одной в номере сидеть скучно, да и есть хочется, я спустилась вниз. Обеденный зал был полон народу, официантки сновали между столиками, а хозяйка следила за всем и покрикивала на нерадивых служащих.

Я застыла на нижней ступеньке, выглядывая ребят. Но Марэля и Иллия не было, а вот за дальним столиком сидел некромант. Он что-то разглядывал на дне своей глиняной кружки. Я, приободрившись, двинулась к нему, обходя столики. Но благодарность к Дару быстро сменялась желчью. Один только вид некроманта всегда раздражал меня без причины. Но сейчас причина была – возле него крутилась служанка. Впрочем, после моего появления она быстро ретировалась.

– Спасибо за подарок, – присаживаясь напротив, сказала я. – Ты не волнуйся, я отработаю. Как там говорят селянские парни? «Хочешь большой любви? Приходи ночью на сеновал» – так вроде бы. Так ты скажи, когда и во сколько, я приду.

Дарисс, с тоской посмотревший на меня, вяло поинтересовался:

– Ну чего ты взъелась с утра пораньше?

– Просто я не понимаю, – развела я руками. – Ты меня то не замечаешь, то вот подарки дорогущие даришь. Я уж и не знаю, что думать.

– Ты хотела этот браслет, я достал его тебе. Что опять не так? Не нравится, так выкинь. Чего ты меня со своим сеновалом достаешь?

– Да это ты достал меня! – выкрикнула я, чем привлекла внимание людей, сидящих за ближайшими столиками. – Разберись уже, чего сам хочешь! И близко не подпускаешь, и не отвалишь никак! Ненавижу тебя!

– Так, все, хватит, – сказал некромант и, схватив меня за плечо и выдернув из-за стола, потащил в сторону лестницы.

– Куда ты меня тащишь?! – В тщетной попытке вырваться я попыталась разжать стальную хватку мужчины, но моих силенок было явно маловато.

– На сеновал, – хмыкнул Дар. И, видя, что я настроена серьезно, пояснил: – Браслет сдавать.

– Ну нет, – наконец вырвавшись, сказала я. – Ты что, его зря мне доставал, что ли? И, кстати, как ты его достал? Он такой дорогой, а лишних денег у нас нет.

– Подошел к хозяину магазина и спросил, не нужны ли ему, случаем, услуги мага. Они ему оказались очень даже нужны. Я оказал ему небольшую услугу – и вот, этот браслет у меня.

Я принялась спешно одергивать задравшуюся рубашку и попыталась разгладить замявшийся под цепкой рукой некроманта рукав. В этот момент входная дверь открылась, и вошли Марэль с Иллием. Увидев нас, они поспешили к нам.

– Вы почему еще тут? – грозно спросил наемник. – Быстро в город, мы должны найти способ пробраться на бал. Мы уже успели покрутиться около дворца и разузнать некоторые подробности, а вы тут опять ругаетесь! Давайте-давайте, идите уже.

Мы, пристыженные и посрамленные, поднялись по лестнице к себе в номер. Я прошла к себе в комнату, взяла плащ и сумку. Дарисс ждал меня уже одетый и собранный.

– Прости меня, – покаянно завела я, – я не хотела на тебя срываться, но ты замучил меня своим отношением. Простишь?

– Ребенок, – вздохнул некромант. – Пошли уже, а то Марэль будет недоволен.

– Ладно, а куда мы пойдем? – спросила я, поправляя перекрутившеюся лямочку сумки.

– На базар. Продавать тебя в рабство.

Базар потрясал воображение. Такого количества товара не было даже на главном базаре Мортана. Чтобы купить все, что мне приглянулось, мне пришлось бы потратить пять своих месячных зарплат и разграбить государственную казну. Дар, терпеливо следующий за мной, ежеминутно напоминал мне, что мы сюда не за этим пришли. В итоге мы чуть снова не поссорились.

Часа через четыре мы, уставшие и проголодавшиеся, сидели в небольшой харчевне и с аппетитом поедали свинину на ребрышках. В харчевне было очень тепло и уютно. Стены расписаны яркими узорами, пол выложен цветастой мозаикой, резные стулья и круглые столы, прозрачные шторы с такими же узорами, что и стены, на каждом столике стоит фонарик с витражными стеклышками.

Я тайком любовалась браслетом, подаренным некромантом. Глупое поведение мужчины меня нервировало. Когда-нибудь он меня достанет своими «ни туда и ни сюда», и я его побью. У меня было такое чувство, будто он возвел вокруг себя замковую стену с единственным проходом – маленькой дверцей. И вот я примерзла к ручке этой дверцы, но некромант не хочет ни открывать дверь, ни спасать меня от обморожения. А когда-нибудь я замерзну окончательно и умру под его дверью.

Объект моих мыслей сегодня был невесел и задумчив. Он, уставившись в одну точку на столешнице, цедил вино из кружки. Я поводила ладонью перед его лицом, но он даже не обратил внимания.

– Что-то случилось? – спросила я, отпивая вино из своей кружки.

Некромант отмер, недоуменно сдвинул брови, потом медленно и язвительно ответил: