Текст книги "Горящие туры в Драконьи горы (СИ)"

Автор книги: Надежда Черпинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– От работы дохнут кони, ну а я бессмертный пони… Простите, вырвалось! – я испуганно прикусила язычок. Вот точно нарвусь – выгонят. – Это я к тому, что вас точно давно пора на отдых отправить…

– В этом вы правы, – подозрительно легко согласился вдруг сир Айр. – Благодарю вас за интересный рассказ, кара Маша! Я над всем этим поразмыслю, и мы ещё вернёмся к нашему разговору. Завтра. А сейчас, в самом деле, пора отдохнуть, хотя бы пару часов. А то скоро уже светать начнёт. Давайте спать!

– Спать? – переспросила я ошарашенно. – Спать… в смысле… спать? Здесь? Вместе?

Вот тебе и джентльмен! Сир Айр, чтоб тебя… Приплыли.

– А у вас разве есть куда пойти? – удивлённо вскинул брови хозяин дома.

Я прикусила губу и обречённо покачала головой.

Он в ответ только уже привычно развёл руками.

Дескать, ну и что тогда за глупые вопросы задаём? Ты в тупике, детка!

– Вам пойти некуда. Мне, знаете ли, тоже, – усмехнулся этот гадёныш. – Я же у себя дома. Так что… да, будем спать. Здесь. Вместе.

***

– Э-э-э… А… может… как-то по-другому договоримся? – нервно выдала я.

Взгляд у меня сейчас заметался по комнате, как бешеная белка в поисках путей отступления.

Граф, конечно, хорош, что уж душой кривить… Но нельзя же вот так, сразу.

Забавно, но его брови удивлённо взлетели, пытаясь уяснить смысл моих слов.

И я поспешно затараторила:

– Не сочтите за наглость, сир Айр, но… может, вы мне выделите отдельную комнату? Ну, необязательно комнату, можно какой-нибудь закуток… Угол или… сарай… Неужели в таком огромном, роскошном доме, – немного сладкой лести сейчас не помешает, – для меня не найдётся места?

– Найдется, разумеется, – усмехнулся граф. – Думаю, и комната вам найдётся, и место тоже. Но давайте это обсудим завтра, хорошо? У меня для вас есть заманчивое предложение, кара Маша… Но в данный момент я готов заснуть стоя. И очень надеюсь, что такая благоразумная девица, не заставит меня заниматься поиском свободной комнаты прямо сейчас. Или вы хотите перебудить весь дом?

– Я нет, нет, конечно… – замотала я головой, параллельно пытаясь осмыслить, на что это сир Айр намекал, какие такие предложения, какие места… – Я вам очень благодарна, что вы меня временно приютили. Правда… Но я…

– Вы что, меня боитесь? – глаза у графа действительно были сонные, но сейчас в них вспыхнули лукавые искорки.

– Я? Нет, с чего бы… – вскинула я подбородок, и максимально растянула губы в улыбке, чтобы он не заметил, как они предательски подрагивают. – Я просто… как бы… не очень готова…

– Что-то я перестал вас понимать, кара Маша, – чуть нахмурился сир Айр. – По крайней мере, надеюсь, что понял вас неправильно… Что вы себе придумали?

– Я… ничего… – я оробела в конец.

Не знаю, почему этот мужчина так на меня действует, может дело в росте – прямо давит авторитетом.

Разозлившись на саму себя, я наконец-то дерзко вскинула голову и выдала на одном дыхании:

– Я не ложусь в постель с незнакомыми мужчинами! У нас это считается неприличным.

– Так… мы, кажется, уже познакомились… – издевательски усмехнулся этот наглец. – Вы – кара Маша, я – сир Айр. Ах, да… Сир Дариан Айр, граф Айринара и Южных Крыльев, к вашим услугам! Вот и познакомились… Теперь можно спать?

– Да что вы себе позволяете! – вспыхнула я. – Издеваетесь?

Я подскочила, но мне это мало помогло, всё равно я графу была по пояс. И когда он двинулся в мою сторону, невольно попятилась.

– Немного… – признал он. Руки графа легли мне на плечи, и я уже готова была перейти к жёсткой атаке, но он внезапно развернул меня и слегка подтолкнул в спину. – Спальня там, кара Маша. Она в вашем полном распоряжении. А я, с вашего позволения, устроюсь на этом диване, который вы так любезно мне нагрели.

– Но… – я растерянно обернулась, теперь уже чувствуя себя виноватой за то, что выселила хозяина дома из его собственной постели.

Однако граф меня понял по-своему:

– У нас такое тоже считается неприличным. Но вы можете не переживать за свою репутацию. За пределы этого дома никакие сплетни не просочатся. Если вскоре о вас и заговорят в столице, то совсем по-другому поводу.

– Но… – снова начала я, – как же вы здесь поместитесь? Тут и мне было тесно. Как-то это неправильно… неловко…

– Ох, кара Маша, с вами с ума сойдешь – то у вас неприлично, то неправильно, то неловко… – закатил глаза сир Дариан Айр. – Я вам уже отдал свою постель, я пообещал, что никаких слухов не будет. Что вы ещё хотите? Сказку на ночь? Или поцелуй в щечку? Гарантии, что ваша репутация не пострадает? Хорошо, если сплетни всё-таки поползут, я на вас женюсь! Этого достаточно?

– Что?! – взвизгнула я.

Ещё минуту назад я себя ощущала капризным ребёнком, который выносит мозг своему уставшему папочке, но тут из меня снова прорвало на праведный гнев.

– Что? – ни капли не устыдившись, передразнил меня сир Айр. – О, свадьба вас, кажется, пугает даже больше чем драконы… Очень странная реакция для юной кары… – и снова эта коронная усмешка, которая меня просто бесит. – Успокойтесь! Вообще-то, я пошутил…

Вот как он умудряется говорить таким тоном, что мне всё время хочется его огреть чем-нибудь тяжёлым? Хорошо, что поднос посудой заставлен. А то сейчас бы точно пустила в ход.

Я запыхтела, как маленький ёжик, и попёрла на графа. Не очень, правда, далеко, просто остановилась в шаге от него, гневно взирая снизу на этого дылду и сверкая глазами.

– Вообще-то, такими вещами не шутят! – прошипела сердито.

Вряд ли его пробрало. Сир Айр продолжал ухмыляться.

Но всё-таки примирительно выдал:

– Хорошо, больше не буду. А теперь, – он протянул руку, едва не коснувшись моей щеки, и снова указал на дверь, – ступайте спать!

Его близость – а граф теперь был буквально в полушаге от меня – опять сбила с мыслей и смутила. Я отвела взгляд. Потом всё ещё растерянно махнула в сторону диванчика, который явно не предназначался для сна, тем более, для сна взрослого, довольно крупногабаритного мужчины.

– Но вы же тут… как… Может, лучше всё-таки я здесь лягу, а вы – там…

Мелькнула мысль, что пока мы тут пререкаемся, уже вполне можно было свободную комнату найти. Наверное, не только у меня она промелькнула.

Потому что у графа разом закончилось терпение.

– Кара Маша, если вы сейчас же не уйдёте в спальню, я… – угрожающе начал он, скрипнув зубами, окинул меня быстрым взглядом и внезапно выдал, – вас поцелую!

Я испуганно хлопнула глазёнками.

Чего-чего, а вот такой угрозы я не ожидала.

И ведь действительно, мы сейчас так близко друг к другу, опасно близко…

Я пока пыталась что-то тут доказать, оказалась чуть ли не нос к носу с графом. Вернее, глаза в глаза. До носа мужчины я достать никак не могла, но зато взгляд… О, взглядом мы взаимно прожигали друг друга. И воздух, кажется, уже немного искрил.

Ещё мгновение, и…

И он приведёт свою угрозу в исполнение.

Меня как ветром сдуло. Только дверь хлопнула.

Через секунду я уже лежала в графской постели, натянув одеяло до ушей.

***

Думаете, на этом я успокоилась? Как бы не так!

Наверное, с полчаса – как мне, во всяком случае, показалось – я стойко крепилась.

Лежала на спине и то таращилась в потолок, которого в темноте особо и не разглядеть, то зажмуривалась, уговаривая себя спать. Но, видно, всё пережитое сегодня заметно расшатало мне нервишки.

А ещё меня мучила совесть. Прямо сильно мучила, так сильно, что сон никак не шёл.

Я даже сквозь закрытую дверь, слышала, как время от времени поскрипывал диван, и покряхтывал сам сир Айр, ворочаясь и пытаясь найти оптимальный вариант расположения на крохотной тахте, в которую и я едва поместилась.

«Там ещё такие жёсткие подлокотники, и пуговички для утяжки прямо посредине…» – никак не замолкала моя неугомонная совесть.

Я и сама понимала, что человек, который приютил меня в своём доме, не заслуживал такой пытки.

В конце концов, мы ведь даже не раздевались.

А кровать вон какая большая… Если лечь по краям, даже касаться друг друга не будем…

Выждав ещё пять минут и убедившись в правильности своего решения, я поднялась и села. На этом, правда, моя решительность иссякла. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы взять себя в руки и унять грохотавшее в груди сердце.

Только после этого я на цыпочках вышла в гостиную и тихонько позвала:

– Сир Айр…

– Что такое? – мгновенно откликнулся хозяин дома, лишь подтверждая, что до сих пор тоже не спал.

В темноте я его почти не видела, когда он лежал, но сейчас, когда приподнялся и сел, разминая затёкшие плечи, луна услужливо подсветила не только силуэт графа, но и его лицо, и даже чёртовы кубики пресса. Что ж ему в застёгнутой рубашке-то не живётся!

– Я… – для начала я шумно втянула воздух, – так не могу спать. Мне стыдно, что вы тут из-за меня страдаете. Давайте всё-таки… – на этом месте я споткнулась и очень тихо добавила, – спать вместе. Ну… то есть, на одной кровати.

Граф тоже вздохнул. Тяжко так… Мне показалось, что он хочет возразить.

И я решительно добавила, пока он ничего не успел ответить:

– Только пообещайте, что вы не будете меня домогаться!

Я старалась, чтобы голос прозвучал смело и строго. Но, судя по всему, получилось не очень.

Даже в полумраке я разглядела очередную язвительную ухмылочку на лице графа – такое чувство, что я сама ему только что подкинула нехорошую идею, о которой он и не помышлял. Ой, Машка, Машка!

– Боюсь, я не могу давать таких опрометчивых обещаний, кара Маша… – насмешливо протянул граф. – Я всегда серьёзно отношусь к тому, что говорю. А рядом с такой юной и привлекательной особой я однажды могу пожалеть о том, что пообещал…

– Да хватит уже паясничать! – я снова разозлилась и даже ногой притопнула. Вот сейчас договориться – оставлю тут одного, и пусть себе спит, свернувшись буквой зю. – Ведете себя как мальчишка! А ещё граф, называется…

– Ладно, – неожиданно мягко и спокойно произнес сир Айр и даже кивнул, – обещаю, что не буду вас домогаться… этой ночью.

Я только фыркнула – всё равно по-своему вывернул. Да и чёрт с ним. Пока и так сойдет.

– Вот и отлично, – буркнула я. – Тогда идёмте!

Я развернулась и быстренько юркнула обратно в спальню. Сир Айр пришёл следом, невозмутимо улёгся на другой половине кровати.

Я на мгновение затаила дыхание, но граф себя вёл хорошо, как и обещал.

Может, я вообще зря эту тему подняла? Может, он и не рассматривал меня в качестве…

– Доброй ночи! – раздалось в тишине.

И я судорожно втянула воздух, откликаясь эхом:

– Доброй ночи!

Наконец-то успокоившись, я закрыла глаза, собираясь уснуть.

И тут так не вовремя меня озарило. Прямо инсайт шандарахнул, и прямо по голове.

– Ой, – я аж подскочила, – а вы же сказали, не будете приставать «этой ночью»… Но ведь скоро утро… А утром-то, получается, уже можно…

Граф Айр повернулся на другой бок, ко мне лицом, и сонно проворчал:

– Кара Маша, угомонитесь вы уже! И не занимайтесь буквоедством! Не надо искать подвох там, где его нет. Я вам пообещал, значит, вы можете спать себе мирно и спокойно, – он сладко зевнул и добавил совсем уже невнятно: – Я своё слово держу. Для драконов обещания это священное и нерушимое…

Для кого? Я, может, не то услышала? Это он о чём, вообще? Что за странная фигура речи?

Я хотела переспросить, что он имел в виду.

Но граф уже засопел благостно, как младенец.

А вот меня, похоже, теперь ждала бессонная ночь. До утра буду думу думать.

И считать сегодня я буду явно не овец, а кого-то куда страшнее и зубастее.

***

7 Бодрое утро

Сир Айр

Эта безумная ночь показалась мне бесконечной. Бесконечной пыткой.

Я ведь ещё не знал, что мне готовит коварное утро.

Трудный день перешёл в сложный вечер, который сменился в свою очередь тяжёлой ночью… Логично было предположить, что утро будет не слаще.

Начинаю подозревать, что теперь вся моя жизнь станет вот такой… весёлой.

Видно, обнаружить в своём кабинете Нездешнюю это к значительным переменам в судьбе.

Хотя… мою жизнь и раньше нельзя было назвать спокойной, но она была как-то… предсказуема, что ли, подчинялась моим планам.

Но эта девица… эта невозможная девица…

Мало того, что она меня ошеломила своим появлением в моём кабинете, а после добила своим признанием о том, что явилась из другого мира. Так ещё и спать мне не давала полночи, то переживая о приличиях, то о моём удобстве, то о собственной чести.

Эта девица сведёт с ума кого угодно!

В самом прямом смысле, а вовсе не в том, что обычно иносказательно имеется в виду под этой фразой. Хотя… наверное, и в этом тоже.

Всё-таки она очаровательная, пусть и очень необычная, странноватая даже.

Забавная, да. На неё невозможно смотреть без улыбки. И, наверное, в этом и заключается её притягательность, женская прелесть.

Короткие, растрёпанные, цветные волосы, полное отсутствие причёски как таковой… Наши женщины такого себе не позволяют. Но это её не портит, скорее умиляет.

А ещё она такая маленькая, щуплая, как дитя, но при этом отчаянно пытается казаться значительной и грозной. А как топает ножкой! Давно я так не веселился.

Она, конечно, совершенно не в моём вкусе, но что-то в ней есть…

Может, это её дерзость так заводит?

Вообще, мне всегда нравились высокие, грациозные, с женственными формами, тёмными локонами и.. спокойным нравом. А кара Маша – полная противоположность тому романтичному образу, что мне близок.

Впрочем, у неё изящные руки, плечи и шея. И грудь красивая. Хоть и маленькая, но красивая. Бесстыдное розовое платье с глубоким вырезом позволяло оценить фигуру, приоткрывая небольшие упругие холмики, проступавшие сквозь тонкую ткань.

Я невольно подумал, что её грудь легко можно накрыть ладонью, как раз уместится точно в руке. И на её гладкую, непривычно смуглую кожу я тоже загляделся неосторожно. Захотелось дотронуться и ощутить, такая ли она шелковистая, как кажется…

Поймав себя на этом желании, поразился собственной несдержанности. Должно быть, это от усталости. Обычно я не теряю голову даже рядом с очень красивыми женщинами. Но эта смешная девчонка едва не усыпила мою бдительность.

Да, в этот вечер всё пошло кувырком.

Нет, разумеется, ей нечего было опасаться, я никогда бы не посмел воспользоваться сложным положением женщины. А теперь, узнав правду, я понимал, что кара Маша оказалась в очень непростой ситуации: одна, в чужом мире, без знаний, без средств к существованию, без крыши над головой, без родных или покровителей.

Она нуждалась в помощи, но отчего-то не спешила её попросить. Хорошо, что согласилась хотя бы разделить со мной ужин и остаться на ночь в моём доме.

Конечно, она хотела остаться не в моей постели. И, наверное, я действительно мог бы найти ей комнату...

Всего-то и нужно было позвать Джердана, чтобы тот обустроил нашу гостью со всеми удобствами. И ничего, что на улице глубокая ночь – раз уж он днём не удосужился об этом позаботиться, пусть бы побегал сейчас.

Кстати, это было бы отличное наказание для нерасторопного управляющего за то, как он поступил с бедной девочкой. Это ж надо на целый день посадить под замок и напрочь об этом забыть! Он у меня точно взбучку получит.

А этой ночью… она просто останется здесь. Я не хочу её выпускать отсюда.

Глупое желание, которому я не мог найти объяснение, и просто ему подчинился.

В душе моей в этот вечер проснулось что-то странное, жадное, собственническое, и это нечто требовало держать кару Машу рядом, на виду, не спускать с неё глаз. Я понимал, что ей по сути некуда идти, но мысль, что она может исчезнуть, тревожила и пугала.

Я привык держать под рукой, поближе к себе, всё самое ценное, а уж такой уникальный бриллиант стоило охранять особо тщательно.

Зачем? Это я и сам пока не осознал в полной мере.

В голове моей после нашего разговора уже стало вырисовываться нечто грандиозное, колоссальное, и центром этой картины непременно должна была стать кара Маша. Но пока я не мог точно сформулировать, чего хочу, нужно было всё обдумать, набросать план, потому решил отложить этот важный разговор до утра.

По крайней мере, я убеждал себя, что моё нежелание отпускать её связано именно с этим.

Однако стоило признать, что в тот миг, когда я, уже не зная, как отправить её спать, пригрозил ей поцелуем, думал я совсем не о делах и открывшихся перспективах, а о том, что с удовольствием бы сейчас привёл эту угрозу в действие.

Так что, возможно, её просьба не домогаться была не такой уж смешной и глупой.

Домогаться… Где она слово такое выискала?

Если у меня какие-то желания до этого и были, после этой фразы отпустило мгновенно.

Если уж на то пошло, то я вообще никого никогда не домогался.

Обычно всё наоборот происходит – это женщины ко мне так и льнут. Стоит только появиться на каком-нибудь приёме или балу, как летят со всех сторон, как пчёлы на мёд. Подозреваю, что я возглавляю их секретный список под названием: «Самые завидные холостяки столицы». По этой самой причине, я не люблю пышные мероприятия со множеством гостей.

А тут всё в точности наоборот. Кара Маша от меня отбрыкивалась, как от жуткого джука. С одной стороны, это её: «Я не ложусь в постель с незнакомыми мужчинами!» – сразу придало ей весу в моих глазах, но, с другой стороны, её пренебрежение слегка цепляло. Неужели я ей совсем уж не интересен?

Я напоминал себе, что меня это волновать не должно, ведь виды у меня на эту девицу самые что ни на есть деловые, но уязвлённое самолюбие скреблось изнутри и никак не желало угомониться.

Невероятно, но эта смешная девица что-то ощутила, уловила мои мысли, жар закипавшей крови и инстинктивно нашла способ защитить себя от любых посягательств.

Я, конечно, и не собирался… У меня на кару Машу планы куда более серьёзные, чем интрижка на одну ночь. Но… так всё-таки надёжнее. И, честно признаюсь, этой своей проницательностью она меня тоже поразила.

Даже когда усталость взяла своё, и я стал проваливаться в сон, внутри меня продолжали кружить птичьей стаей мысли об этой странной девице, мешая уснуть по-настоящему. Более того, мне казалось, что я ощущаю её присутствие рядом, хотя она лежала на самом краю кровати, так далеко от меня, что я бы даже дотянуться не смог.

А дотянуться очень хотелось… Коснуться её хрупкого плеча, скользнуть ладонью по гладкой коже, нырнуть лицом в невесомое облако светлых кудряшек, втягивая их нежный аромат.

Но я ведь обещал. А слово сира Айра – это слово сира Айра.

В конце концов, я сбежал от блондинистого наваждения, лежащего у меня под боком, единственным доступным мне способом – провалившись в глубокий сон.

Казалось, только прикрыл глаза, только уснул, прошло лишь пару мгновений…

И вот уже новое утро ворвалось безжалостно в мою жизнь и спальню.

Ворвалось вместе с громким хлопком входной двери и торопливыми лёгкими шагами. Кто-то стремительно направлялся сюда, причём совсем не таясь.

И я даже сквозь сон уловил эти звуки, и немедленно распахнул глаза, сразу же припомнив всё, что случилось накануне. Я успел бросить взгляд в сторону своей ночной гостьи.

Кара Маша безмятежно спала, подложив ладонь по щечку, и уморительно посапывала.

Как раз в этот миг из гостиной долетел весёлый звонкий оклик:

– Дариан, ты где? Солнце давно встало! Неужели… – двери распахнулись, разумеется, без стука, и в проёме появилась высокая худощавая фигура и насмешливая физиономия брата, – ещё спишь? Дар, глазам не верю! Ты же ранняя пташка, вечно мне спать не даёшь, а сам... в единственное утро, когда меня надо встречать, дрыхнешь…

Я даже ответить ничего не успел на его многословную тираду, потому что в этот самый миг, кара Маша, разбуженная громким голосом Элиана, выскользнула из-под одеяла, и у брата натурально отпала челюсть.

Но он быстро её подобрал и с запинкой выдал:

– Ого! Вот это… Да ещё и не один! Дар, я вижу в твоей постели женщину? Мне не мерещится? – И уже обращаясь напрямую к каре Маше, спросонок испуганно хлопающей глазёнками: – Доброе утро, прелестное создание!

***

Вот тебе и доброе утро, сир Айр!

Я, конечно, люблю своего брата и безумно соскучился… Но сейчас мне хотелось задушить паршивца, и вовсе не в объятиях по поводу нашей радостной встречи, а просто придушить или голову оторвать. А зачем ему голова, если он ей не пользуется, если напрочь отказывается помнить о манерах и тактичности?

Ладно, к тому, что ко мне он всегда входит без стука и разрешения, я давно привык.

Но ведь должна же была проснуться совесть у младшенького, когда он узрел в моей постели женщину. Он ведь не знает, что кара Маша одета, и вообще… просто спала в моей спальне, а не то, что он подумал.

Я ждал, что он смутится, покраснеет и быстренько прикроет дверь с той стороны, но куда там. Ведь уже не мальчишка, должен понимать...

Вот только Лин ничего не понимал или делал вид, что не понимает – игнорировал мой тяжёлый взгляд и продолжал нести какую-то околесицу, вгоняя в краску бедняжку Машу.

Да уж… Меньше всего мне хотелось ставить её в столь неловкое положение.

Уверен, Элиан не станет болтать о том, что увидел здесь, но она-то об этом не знает.

Да и вообще, ситуация некрасивая. Я, конечно, взрослый мужчина, и не обязан отчитываться даже перед братом, но мне не хотелось, чтобы он думал о каре Маше какие-нибудь пошлости.

Я собирался познакомить брата со своей гостьей при других обстоятельствах.

А Лин всё говорил и говорил, не давая вставить мне хоть слово:

– Вы не представляете, милая кара, как я рад вас здесь видеть! Пусть до сих и не верю своим глазам. Кажется, за время моего отсутствия брата кто-то похитил и подменил… Тот сир Дариан Айр, которого я знаю с детства, на такое точно не способен. Дар, а как же всё то, что ты мне говорил? – глумливо усмехался младшенький. – Ну, про серьёзные намерения, разборчивость, ответственность… Мол, в свой дом и свою спальню можно привести только женщину, которую готов назвать женой? Или это она и есть? Неужто ты наконец-то её нашёл? Прелестная кара, если вы та самая, необыкновенная, кто смог растопить ледяное сердце моего брата, то я вас готов расцеловать прямо сейчас, даже имени вашего не спросив!

Он, в самом деле, даже сделал шаг по направлению к кровати, отчего Маша испуганно сжалась и попыталась, что-то протестующе запищать, а я дёрнулся всем телом, готовый вскочить и преградить ему путь. Но у Лина хватило ума, не делать откровенных глупостей.

– Кстати, Дар, ты хоть познакомь меня с будущей родственницей, что ли… – продолжил брат.

А я, разозлившись окончательно, наконец-то обрёл голос и рявкнул так, что зазвенели стёкла:

– Лин, ну-ка выйди отсюда немедленно!

– Ой, простите! – испуганно вжал голову в плечи Элиан. Впрочем, я прекрасно видел, что он опять паясничает. – Я как-то не подумал… Конечно, сию минуту! Вам ведь надо одеться… Прошу прощения…

– Да я не… – вспыхнула кара Маша. У неё даже уши стали алыми.

– Вообще-то, мы одеты, – рыкнул я.

И, словно в доказательство своих слов, откинул одеяло и выбрался из постели.

Следом за мной, это проделала и Маша, правда, чуть замешкавшись – видно, поправляла платье после сна.

– О… а это уже какое-то странное извращение… – удивлённо вскинул брови Элиан. – Но… у всех, конечно, свои причуды…

– Да, это вовсе не то, что вы подумали! – разозлившись, выдала кроха Маша и уже привычно притопнула ножкой.

– И очень жаль! – довольно натурально вздохнул Элиан. – Я-то уже надеялся…

– Элиан, выйди, последний раз повторяю! – раздражённо прошипел я. – Подожди меня в гостиной! Каре… Марике нужно… привести себя в порядок… и… переодеться, – я наконец-то придумал разумный предлог, чтобы выставить этого нахала.

– О, да! Это было бы отлично, – оживлённо закивала светлой головой Маша, и её взлохмаченные кудряшки смешно запрыгали.

Я мгновенно оказался рядом с братом, выталкивая его из спальни самым бесцеремонным образом. Мне очень хотелось задержаться хоть на минуту, извиниться перед Машей за это нелепое представление и, в конце концов, просто поздороваться, но увести сейчас Элиана было важнее.

– Ой… а мои вещи? Они же… там… – долетело мне в спину, уже на пороге комнаты.

И я, мысленно поблагодарив судьбу, тотчас подтолкнул брата в сторону гостиной:

– Лин, принеси-ка саквояж кары Марики!

В этот раз младший не стал перечить, а быстренько отправился туда, куда его послали.

– О-о-о, какой… необычный цвет, – долетело до меня издалека.

Пользуясь шансом, я обернулся к моей гостье – она смотрела на меня сердито, исподлобья, поджав свои красивые яркие губы, но это меня не остановило.

– Доброго утра, кара Маша! – сказал я как ни в чём не бывало. – Прошу прощения за выходку этого оболтуса! Вы только не переживайте, брату я всё объясню. Вы пока можете воспользоваться ванной, привести себя в порядок, успокоиться. А за завтраком я вас познакомлю. Хорошо?

– Угу, – хмуро отозвалась эта свирепая кроха.

Кажется, моя попытка извиниться провалилась. Она явно не была настроена прощать меня так легко. И, наверное, имела право обижаться. В конце концов, я ведь её вчера убеждал, что её репутации ничего не грозит…

– Ваши вещи, кара Марика! – галантно улыбнулся Лин, возвращаясь в спальню.

Но я войти не дал, вырвал у него из рук этот ядовито-розовый ужас, в котором хранила вещи моя Нездешняя, и поставил саквояж перед Машей.

– Да… вот… ваши вещи…

На этом мы с братом наконец-то вышли из спальни, я плотно прикрыл дверь и, кажется, только сейчас вздохнул полной грудью.

– Да-а-ар, кто это? – таинственным шёпотом поинтересовался Лин.

Всё это время он продолжал таращиться на меня так, словно я внезапно рогами обзавёлся или ещё чем похуже, глумливо ухмылялся и плутовато щурился, позабыв о всяком уважении к старшему брату.

– Вот даже не начинай, Лин! – зашипел я в ответ. – Ты всё не так понял…

– Дариан, мне не пять лет… – развёл руками младший. – Я обнаружил в твоей постели хорошенькую юную кару… Это можно понять как-то ещё? Скажу больше, если и можно, то я, вообще, отказываюсь тебя понимать. Если ты меня сейчас начнёшь убеждать, что вы просто спали и…

– Именно, – перебил я чересчур разговорившегося брата. – Именно, что просто спали. Ты, конечно, можешь фантазировать и дальше, но… Я просто позволил ей переночевать здесь, потому что кара Марика оказалась в сложной ситуации. В двух словах не расскажешь… Но я не мог выставить девицу среди ночи на улицу и…

– Сир Айр, сир Айр… – скорбно покачал головой мелкий паршивец, – ещё никогда вы меня так не разочаровывали!

Но уже через минуту мой брат снова засиял улыбкой в предвкушении знакомства.

– Та-а-ак, постой! Хочешь сказать, что тебя и эту очаровательную прелесть в твоей спальне ничего не связывает, никаких отношений? Так я могу…

– Даже думать не смей! – ткнул я пальцем в грудь братишки. – Меня с карой Марикой связывают очень крепкие отношения, очень. Но вовсе не то, что ты придумал, а исключительно деловые. Она… мой новый компаньон.

– Да ну? – младший, разумеется, не поверил.

– Представь себе! Она будет моим… личным консультантом по туризму… – выдал я загадочно.

– Чему? – нахмурился Лин, кажется, заподозрив наконец-то, что я говорю правду.

Но ответить ему и разъяснить, что такое этот таинственный и никому пока неизвестный туризм, я не успел.

Из моей спальни раздалось смущённое покашливание и призывный оклик:

– Сир Айр! Можно вас?

***

– Полагаю, это тебя…

Усмешка Элиана была настолько глумливой, что мне сразу стало ясно – ни в какие деловые отношения между мной и карой Марикой он не поверил.

И пока я размышлял, как его переубедить, братец добавил, явно издеваясь:

– Но могу и я сходить… Я же тоже… сир Айр... С удовольствием помогу твоей гостье, раз ты не торопишься.

– Вот только попробуй! – зашипел я, срываясь с места.

И уже на пороге спальни осознал, что только что невольно подтвердил все подозрения Лина. Пусть они и не были справедливы, но выглядело всё именно так, будто я ревную кару Машу. А ведь ревновать делового компаньона это странно и глупо. Ревновать можно только собственную женщину.

Я прекрасно знал, что миниатюрная блондинка в спальне моей женщиной не является, но вёл себя именно так, словно имею на неё права и ни с кем не собираюсь этим сокровищем делиться. Понимаю, как это выглядело в глазах брата.

Признаюсь честно, такие странности в собственном поведении меня озадачивали и сбивали с толку. В конце концов, я давно не пылкий юноша, теряющий голову при виде хорошенькой девицы. Да, по правде сказать, я даже в юности был довольно рассудительным и сдержанным. Я не очень понимал, что со мной сегодня происходит, но решил списать всё на бессонную ночь и внезапное вторжение Элиана.

Вот сейчас проснусь окончательно, и меня отпустит…

А пока стоит забыть о собственных странностях и идти спасать мою Нездешнюю.

Что там у неё приключилось?

***

Кара Маша стояла у постели, застыв неподвижно, будто миниатюрная статуя, и задумчиво смотрела на раскрытый розовый саквояж и ворох вещей, торчащий из него.

– Что случилось? – поинтересовался я, не обнаружив причин и поводов для моего призыва.

– Сир Айр… – она вздрогнула и обернулась, добавила с запинкой, – вы… не поможете мне одеться?

Уверен, если бы сейчас Элиан видел моё лицо, его бы разорвало от смеха. Сказать, что я был ошеломлён – ничего не сказать.

«Нет, я могу только помочь раздеться…» – эта пошлая шутка едва не слетела у меня с языка, обжигающей искрой промелькнула в мыслях и вдруг дорисовала в воображении такую картину, что меня бросило в жар. Я как наяву представил: мои руки стягивают с гладких девичьих плеч эти узкие розовые ленточки, и тонкое, невесомое платье, скользнув по шелковистой коже, падает к её стройным ногам зефирным облаком, а я касаюсь нежной смуглой кожи…

– Наверное… – я сглотнул, голос чуть охрип, но я заставил себя договорить, – лучше позвать горничную…

– Зачем? – удивлённо вскинула брови кара Маша, нахмурилась на мгновение, а потом неожиданно звонко рассмеялась: – О, нет, вы меня не так поняли! Одеться и причесаться я вполне способна. У нас, там, женщины справляются с этим самостоятельно. Я о другом… Мне нужен ваш совет. Я же не знаю, что у вас тут принято носить. Не уверена, что среди моих вещей вообще найдётся что-то подходящее. Я ведь отдыхать ехала – море, острова, жара… Понимаете?

– Не очень… – признался я, с трудом взяв себя в руки, и наконец уткнулся взглядом в распростёртый на кровати саквояж.

Маша принялась тормошить груду разноцветных тряпок, вытягивая по одной какие-то лоскутки и верёвочки.

– У меня почти все вещи вот такие…

И она продемонстрировала какой-то клочок ткани, который легко бы уместился у меня кулаке. Возможно, это было платье, в понимании кары Маши, но я бы с этим поспорил.

Впрочем, сейчас она как раз спорить и не собиралась, наоборот.

– Посмотрите, пожалуйста, в чём из этого я не буду очень выделяться из местных?

– Боюсь, вы в любом случае не останетесь незамеченной, – честно признал я, но свой нос в её гардероб всё-таки сунул.