Текст книги "Журнал «Если», 1996 № 02"

Автор книги: Мюррей Лейнстер

Соавторы: Гарри Норман Тертлдав,Леонид Кудрявцев,Уильям Гибсон,Кирилл Королев,Аллен Стил,Владимир Рогачев,Сергей Чередниченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Он постучал по мясистому оранжевому наросту в конце спинного хребта. – Ящерица зарывается в песок, выставив наружу только эту приманку и кончик носа. Особая мышечная система позволяет длинным ребрам изгибаться, казалось бы, самым невероятным образом. Когда насекомое «клюет» на приманку, широконосик кидает в него комочками земли или песка, а потом изворачивается и… Прекрасное создание!

– В жизни не видел ничего уродливей! – заявил Мобли, сын Сопсирка.

Ящерице было все равно, что о ней говорят. Она уставилась на зрителей черными глазками-бусинка-ми. Если этот вид протянет еще несколько миллионов лет (если Низина протянет еще несколько месяцев, нервно подумал Рэднал), ее далекие потомки вовсе утратят зрение, подобно другим ведущим подземный образ жизни сцинкам.

Рэднал отошел от тропы и опустил ящерицу на землю. Она молниеносно засеменила прочь, словно скользя на своих коротких лапках, и через сердцебиение слилась с почвой. Только ярко-оранжевая приманка выдавала ее присутствие.

– А какие-нибудь твари покрупнее не ловят самих сцинков на их приманку? – спросила Эвилия.

– Вы совершенно правы, – ответил биолог. – Коприт, например, не прочь отправить ящерицу в свою кладовую на кусте терновника. Большеухие ночелицы тоже едят сцинков, но они, практически слепые, охотятся по запаху.

– Надеюсь, меня коприт не схватит! – засмеялась Эвилия. Она и Лофоса щеголяли в красно-оранжевых туниках – почти такого же оттенка, что и приманка сцинка – с двумя рядами крупных золотых пуговиц, на груди вызывающе алели пластиковые бусы с золотыми застежками.

Рэднал улыбнулся.

– Да, полагаю, вам это не грозит. Теперь давайте продолжим… Подождите-ка, а где свободный вез Мапраб?

Буквально через несколько сердцебиений пожилой широкобровый вышел из-за густого терновника, на ходу надевая ремень.

– Прощу прощения за задержку – зов природы, понимаете ли, а мы все равно вроде остановились.

– Я просто не хотел вас потерять, свободный. – Рэднал проследил, как турист садится на осла. Это первый раз, когда Бентер извинился. Может, ему нехорошо?

Группа медленно двигалась на восток. Вскоре люди устали и начали капризничать.

– В вашем Парке все так однообразно, одно место похоже на другое как две капли воды, – надула губки Лофоса.

– Вот именно, когда мы увидим что-нибудь новое? – поддакнул Мобли, сын Сопсирка. Рэднал подозревал, что лиссонесец согласился бы с Лофосой, даже если бы та заявила, что небо розовое. – Здесь жарко, сухо и голо. А эти колючие кусты мне уже надоели!

– Свободный, если вам угодно лазать по горам и кататься в снегу, надо было ехать куда-нибудь в другое место, – сухо ответил гид. – Низина вам такого удовольствия не доставит. Но горы и снег есть по всему свету, а Котлован-Парк уникален. Если же вам кажется, что местные окрестности похожи на то, что мы видели вчера у Соленого озера, свободный, свободная, – он взглянул на Лофосу, – то уверяю вас, вы оба ошибаетесь.

– Ошибаются, ошибаются, – вставил Бентер вез Мапраб. – Здесь совсем иная растительность. Отметьте более широкие листья, олеан…

– Растения они и есть растения, – отрезала Лофоса.

Бентер поднес руку к голове в жесте ужаса и смятения. Рэднал ожидал, что старик вот-вот разразится очередной желчной речью, однако он лишь пробормотал что-то и успокоился.

Примерно через четверть десятины гид привлек внимание группы к серому пятнышку на восточном горизонте:

– Убежище Ночных Демонов. Даю вам слово, что ничего подобного вы еще не видели.

– Надеюсь, это будет интересно, о да, – сказал Голобол.

– Я просто обожаю то место, где демоны выходят на закате и кровь капает с их когтей! – с чувством произнесла Носко вез Мартос.

Рэднал вздохнул.

– «Камни судьбы», свободная, всего-навсего триллер. Никакие демоны не живут в Убежище и, естественно, не выходят оттуда ни на закате, ни в любое другое время. Я провел там ночь в спальном мешке, а поглядите-ка – цел и здоров, и кровь моя при мне.

Носко скорчила гримасу, явно предпочитая мелодраму реальности. Выйдя замуж за Эльтзака, она вряд ли могла питать теплые чувства к окружающей ее реальности.

Убежище Ночных Демонов представляло собой груду серого гранита, на сотню кьюбитов возвышающуюся над ровной поверхностью Низины. В лучах безжалостного солнца отверстия всевозможных размеров, испещрявшие гранит, казались Рэдналу глазницами черепов, повернувшихся в его сторону.

– Похоже, в некоторые отверстия можно пролезть, – заметил Пеггол вез Менк. – Их не исследовали?

– Исследовали многократно, – ответил гид. – Мы, однако, не поощряем это, ибо, хотя никто пока не нашел ни одного ночного демона, там полно гадюк и скорпионов. И огромные скопления летучих мышей! Должно быть, эта картина – полчища летучих мышей, устремляющихся в сумерках на охоту за насекомыми, – во многом и породила легенды про Убежище.

– Летучие мыши есть повсюду, – возразила Носко. – А Убежище Ночных Демонов одно, потому что…

Неожиданно набрал силу ветер, ранее едва ощущавшийся, и поднял с земли пыль. Рэднал схватился за кепочку; из множества глоток Убежища Ночных Демонов исторгся утробный вой – до того мрачный и глухой, что волосы на его теле едва не стали дыбом.

Носко пришла в экстаз.

– Вот! – воскликнула она. – Крик не знающих смерти демонов, которые жаждут вырваться на свободу и поработить весь мир!

Рэднал вспомнил про звездную бомбу, возможно, заложенную у Барьерных гор, и подумал об ужасах куда худших, нежели все демоны вместе взятые.

– Вы, конечно, знаете, что это всего лишь ветер играет на плохо настроенной лютне. Под напором ветра и песка более мягкие породы разрушились, таким образом возникли отверстия, а гуляющие в них струи воздуха порождают те самые дикие звуки, которые мы только что слышали.

Носко вез Мартос раздраженно хмыкнула.

– Если есть боги, то почему не может быть демонов?

– Об этом поговорите лучше со священником, а не со мной. – Рэднал мог призвать в сердцах богов Тартеша, но, как и большинство образованных людей его поколения, иного применения им не видел.

– Видите ли, свободная, – сказал Пеггол вез Менк, – вопрос существования ночных демонов не обязательно связан напрямую с вопросом, обретаются ли они в Убежище Ночных Демонов. Правда, если демоны вообще не существуют, то вряд ли мы найдем их здесь.

Мясистое лицо Носко исказил гнев, и все же она понимала, что Глаз-и-Ухо лучше не раздражать. Поэтому она повернулась и заорала на Эльтзака. Тот, разумеется, немедленно ей ответил.

Ветер крутил пыльные смерчи и бросал в лица кусочки почвы, Убежище продолжало выть и стенать, щелкали камеры туристов.

– Жаль, что я не взяла записыватель, – сказала Тогло вез Памдал. – Самое интересное здесь не то, как выглядят эти пещеры, а как они звучат.

– Запись Убежища Ночных Демонов во время бури можно купить в сувенирном магазине возле входа в Котлован-Парк.

– Благодарю вас, Рэднал вез, пожалуй, я так и сделаю на обратном пути. Хотя приятнее было бы, конечно, записать то, что я слышала собственными ушами. – Взгляд Тогло мимолетно скользнул по продолжающим ругаться супругам Мартос. – Ну, по крайней мере, кое-что из того, что я слышала.

– Убежище Ночных Демонов находилось, вроде бы, на дне моря? – спросила Эвилия.

– Верно. – И снова может там оказаться, подумал Рэднал. Он представил себе, как в отверстия древних гранитных глыб заглядывают рыбы и забираются крабы в поисках останков змей и песчаных крыс. Картина как живая стала перед его глазами, яркая и красочная… Дурной знак – выходит, нависшую угрозу он воспринимал слишком серьезно.

Биолог настолько погрузился в свои мысли, что не сразу заметил воцарившееся молчание. А очнувшись, завертел головой, пытаясь понять, что происходит.

На склоне Убежища стоял, замерев, как изваяние, пещерный кот.

Он, должно быть, спал в какой-нибудь щели, пока его не разбудили крики. Кот зевнул, показав желтые клыки и розовый язык. Потом вновь посмотрел на туристов холодными янтарными глазами, словно прикидывая, с каким соусом их лучше съесть.

– Давайте отойдем назад, – тихо произнес Рэднал. – Ни к чему, чтобы он решил, будто мы ему угрожаем.

Если пещерный кот нападет, выстрел из ручной пушки ранит зверя (если, конечно, посчастливится попасть), однако никак не убьет. И все же Рэднал незаметно открыл клапан седельной сумки.

На этот раз все туристы сделали так, как было сказано. Вид огромного хищника пробудил в сердцах страх, восходивший к тем дням, когда люди только учились ходить прямо.

– А других здесь нет? – спросил Мобли, сын Сопсирка. – У нас в Лиссонленде львы живут в прайдах.

– Нет, пещерные коты по природе своей одиночки и собираются вместе только в брачный сезон, – ответят гид. – У них и львов общие предки, но повадки совсем разные. В Низине нет больших стад животных, чтобы охотиться на них сообща.

Рэднал уже решил было, что пещерный кот собирается снова лечь спать, как тот сорвался с места. Длинная серо-бурая грива волной мелькнула в воздухе, когда хищник прыжком метнулся со склона Убежища. Биолог выхватил из сумки свою ручную пушку и еще успел заметить такую же в руке Пеггола вез Менка.

Но хищник бросился прочь от группы. Через сердцебиение его сероватая шкура уже почти слилась с песком. Яростно защелкали камеры. Потом зверь исчез.

– Какой красивый… – выдохнула Тогло вез Памдал и, помолчав немного, спросила уже более практично: – Где он находит воду?

– Ему много не надо, Тогло вез. Как и все обитатели Низины, пещерный кот обходится практически тем, что получает с телом жертвы. Кроме того, – гид указал на север, – в холмах есть несколько крошечных ручьев. В дни, когда охота на пещерных котов разрешалась, проще всего было найти такой источник и там залечь в засаде, ожидая, когда хищник придет на водопой.

– Какая жестокость! – воскликнула Тогло.

– С нашей точки зрения, безусловно, – кивнул Рэднал. – Но встаньте на место человека, у которого пещерный кот перебил стадо или унес ребенка. Нельзя судить по нашим меркам.

– Величайшая разница между прошлым и настоящим заключается в том, что мы, ныне живущие, способны творить зло в гораздо больших масштабах, – сказал Пеггол вез Менк. Возможно, он думал о звездной бомбе. Впрочем, в недавней истории имелось столько примеров злодеяний, что трудно было с ним не согласиться.

– Ну, свободный вез Кробир, – сказал Эльтзак вез Мартос, – я должен признать, что ради такого стоило платить за поездку в Котлован-Парк.

Рэднал просиял – уж от кого он меньше всего ожидал доброго слова, так это от Эльтзака. Затем вступила Носко:

– Но еще лучше было бы, если бы пещерный кот помчался на нас и пришлось бы в него стрелять.

– Верно, – кивнул Эльтзак. – Заснять бы такое!

«Неужели они соглашаются друг с другом, только когда оба не правы?» – подумал Рэднал.

– При всем к вам уважении лично я рад, что зверь предпочел ретироваться, – сказал он. – Я не хотел бы убивать столь редкое животное.

Вновь поднялся ветер, и Убежище Ночных Демонов отозвалось душераздирающим воем. Рэднал представил себе, каково слышать эти звуки невежественному охотнику. И все же глупо судить по меркам прошлого, когда настоящее многое освещает ярким светом. Если Носко верит в ночных демонов лишь потому, что прочитала о них в приключенческой книжонке, значит, боги обделили ее и тем крохотным разумом, который даровали сцинку-широконосику. Рэднал улыбнулся – вообще-то, похоже, сцинк и в самом деле смышленее ее.

– Пещерный кот убежал в одну сторону, а мы направимся в другую, – наконец сказал гид. – Держитесь вместе, не разбредайтесь. По мне, если кто по собственной воле отобьется, тому и быть съеденным.

Уговаривать туристов не пришлось – их ослы едва не наступали друг другу на ноги.

По мнению Рэднала, западная сторона Убежища Ночных Демонов ничем, в сущности, от восточной не отличалась. Но он-то здесь бывал десятки раз. Трудно винить туристов за то, что они хотят увидеть как можно больше.

– Здесь тоже нет демонов, Носко, – ядовито промолвил Эльтзак вез Мартос. Его супруга надменно вздернула голову.

Любопытно, почему они не разводятся, размышлял Рэднал. А еще любопытней, как их угораздило пожениться! Давление родственных кланов? Да нет, вряд ли. Ну а почему он сам продолжает торговаться из-за цены, выставленной отцом Велло вез Патун? Это обеспеченный почтенный род, нижний эшелон аристократии, отличный плацдарм для энергичного разночинца. И Велло недурна… просто он к ней совершенно безразличен. Если ей вздумается прочесть «Камни судьбы», то она, скорее всего, будет книгой довольна. Это Рэднала тревожило. Не придется ли ему заводить любовницу только для того, чтобы отвести душу за разговором? В конце концов, кажется, у Пеггола наложница есть. Ну и что, он счастлив? Сомнительно. Пеггол вообще, похоже, получает своего рода извращенное удовольствие от того, что не получает удовольствия ни от чего.

Мысли о Велло заставили Рэднала вспомнить о ночи с Эвилией и Лофосой. Нет, жениться на женщине, чье тело – ее единственное достоинство, он не хочет. Но с другой стороны, вряд ли брак получится прочным, если тело жены совсем не будет его привлекать. Что ему нужно, так это…

Рэднал фыркнул. Что мне нужно, так это богиню во плоти, которая сойдет с небес и влюбится в меня… если, конечно, самим фактом своей божественности она не уничтожит мою веру в собственные силы. Найти такую невесту – особенно за цену, которую он мог себе позволить, – весьма маловероятно. Может, Велло в конце концов и подойдет.

– Мы будем возвращаться тем же маршрутом? – спросила Тогло вез Памдал.

– Не хотелось бы, – ответил Рэднал. – Я планирую удалиться на юг и дать вам возможность посмотреть местность, которую вы еще не видели.

– Он не смог удержаться от искушения и добавил:

– Каким бы однообразным ни находили здесь все некоторые люди.

– Если вы имеете в виду меня, Рэднал, – с невинным видом сказал Мобли, сын Сопсирка, – то я, напротив, сторонник всего нового. Просто здесь ничего такого я не вижу.

– Хм-м, – покачала головой Тогло, – а мне нравится. Я с удовольствием наконец посмотрела – и послушала – Убежище Ночных Демонов. Теперь понятно, почему наши предки считали, что там обитают кошмарные создания.

– Несколько сотен сердцебиений назад я как раз об этом и думал, – сказал Рэднал.

– Какое чудесное совпадение! – Лицо девушки осветила улыбка. Но, к сожалению, она тут же помрачнела: – Поездка была бы еще приятней, если бы Дохнор из Келлефа был жив.

– Да, – кивнул Рэднал.

Черт возьми, нельзя же подозревать всех и вся! Кто же все-таки свернул ему шею? Его подозрения пали даже на чету Мартос, которых ранее он не брал в расчет, как органически не способных убить кого-либо тихо. Но что если их безумные крики и ссоры лишь скрывают злой умысел?

Рэднал рассмеялся – сухо и надтреснуто, как Пеггол вез Менк. Он не мог в это поверить. Кроме того, Носко и Эльтзак были тартешцами, неужели они захотят уничтожить свою страну? Или им достаточно много заплатили?..

Носко обернулась на Убежище Ночных Демонов как раз в тот момент, когда в одно из отверстий влетел коприт.

– Демон! Я видела ночного демона! – взвыла она.

Рэднал снова рассмеялся. Если Носко шпион и диверсант, то он – безгорбый верблюд.

– Поехали, пора возвращаться.

Выполняя свое обещание, гид повел своих подопечных в лагерь другим путем. Мобли, сын Сопсирка, остался безучастен к окрестностям.

– Кругом одно и то же.

– Чушь! – заявил Бентер вез Мапраб. – Растительность иная.

– А по мне все одно, – упрямо повторил Мобли.

– Свободный вез Мапраб, судя по вашему интересу к флоре, вы ботаник? – поинтересовался Рэднал.

– Спаси меня боги! – визгливо хохотнул Бентер.

– До выхода на пенсию я руководил сетью цветочных магазинов.

– А, понятно. – С таким практическим опытом Бентер мог узнать о растениях ничуть не меньше, чем любой ботаник-исследователь.

Через четверть десятины Бентер остановил своего осла и вновь удалился за кустарник.

– Извините, что задерживаю, – сказал он, вернувшись, – почки уже не те.

Эльтзак вез Мартос фыркнул:

– Не беспокойтесь, Бентер вез. Вы человек бывалый и знаете, как поливать растения! Ха-ха-ха!

– А вы еще больший осел, чем тот, на котором едете! – огрызнулся Бентер.

– Свободные, пожалуйста! – Рэднал успокоил бранящиеся и развел в разные концы цепочки туристов. Если они бросятся друг на друга через три сердцебиения после того как выйдут за пределы Котлован-Парка, – милости просим, но до той поры они под его опекой.

– Надо признать, что вы свое серебро отрабатываете потом и кровью, – тихо заметил Пеггол вез Менк. – По роду работы мне приходится сталкиваться с дураками, однако по крайней мере я не обязан быть с ними вежливым. – Он еще больше понизил голос, – Когда свободный вез Мапраб ушел за кусты, он не просто опорожнил мочевой пузырь. Я отъехал в сторону и видел, как он поднял что-то с земли.

– Вот как? Любопытно. – Рэднал сомневался, что старик причастен к убийству Дохнора из Келлефа. Но вывозить из котлован-Парка растения было строго запрещено, и к подобного рода ситуациям гид был готов куда лучше, чем к убийствам.

– Пока сделаем вид, будто ничего не заметили. А когда вернемся в лагерь, нельзя ли, чтобы ваши люди вновь осмотрели его багаж?

Пеггол усмехнулся.

– Похоже, вам это нравится…

– Конечно, лучше бы на его месте оказался Эльтзак, но у него нет ни контрабанды, ни мозгов.

– Вы уверены?

– Разумеется! – немедленно ответил Рэднал. – Если бы у него были мозги, разве он женился бы на Носко вез? – Смех, который он заслужил, даже не был похож на сухое покашливание.

– А вы, оказывается, язвительный тип, – одобрительно сказал Глаз-и-Ухо.

На подъезде к лагерю к жалобам Сопсирка присоединилось нытье Голобола:

– Не считаем Убежище Ночных Демонов и не считаем пещерного кота, которого мы видели, да, и что тогда остается? Ничего интересного за весь день!

– Свободный, если вы намерены не принимать в расчет все интересное, то тогда действительно любой день окажется скучным, – заметила Тогло.

– Отлично сказано! – Как гид Рэднал не мог прямо высказывать туристам свое мнение. Тогло сделала это за него.

Она улыбнулась.

– Затем ехать в Низину, если тебе заранее не нравится то, что там увидишь?

– Эх, Тогло вез, знаете, в каждой группе найдутся такие люди. Уму непостижимо! Если бы у меня были деньги посмотреть Девять Железных Башен Машьяка, я не стал бы хныкать, что они не золотые.

– Вот это практичный подход, – сказала Тогло.

– Нам не помешало бы побольше трезвомыслящих людей.

– Нам не помешало бы…

Рэднал замолчал. Он собирался закончить: «не бояться, что где-то поблизости зарыта звездная бомба». Это было бы глупо – не только напугало бы Тогло (или, скорее, встревожило ее; девушка, похоже, была не из пугливых), но и навлекло бы гнев Пеггола вез Менка. Вдруг Рэднал представил себе, каким будет гнев Пеггола, как он обрушится на него – как Западный океан обрушится на Низину через поверженные горы. Он попытался посмеяться над собой – чересчур литературное сравнение. Смеха не получилось. Сравнение-то литературное, а вот если это произойдет, то от его государства только литература и останется.

– Нам не помешало бы… что? – спросила Тогло.

– Что вы хотели сказать?

Он не мог ей признаться, и в то же время ему не хватало изворотливости, чтобы придумать что-нибудь правдоподобное. К собственному изумлению и испугу, он вдруг выпалил:

– Будь побольше таких людей, как вы, Тогло вез, которые не впадают в истерику по любому случаю…

– Ах, это… Знаете, Рэднал вез, от того, что вы делали, никому вреда не было. Да, лично я предпочла бы заниматься этим без свидетелей, но вряд ли у меня есть основания сердиться или обижаться.

Рэднал не знал, как толковать ответ Тогло, однако, так или иначе, он уже зашел чересчур далеко, поэтому благоразумно промолчал.

Что-то маленькое юркнуло в молочае, что-то покрупнее метнулось следом; погоня закончилась вихрем поднятой пыли. Предвосхищая неизбежный вопрос «Что это?!», Рэднал сказал:

– Похоже, мы стали свидетелями охоты тушкана клыкастого. – Хищный грызун накрыл жертву своим телом. Гид вытащил монокуляр и нагнулся над ним, чтобы рассмотреть получше. – Ага, он поймал жирную песчаную крысу.

– Одно из животных, которых вы изучаете? – спросил Мобли. – А сейчас вы, должно быть, достанете ручную пушку и отомстите наглецу?

– И поделом ему! – Тело Носко заколыхалось, когда она энергично повела плечами. – Что за бесчувственная тварь – убить мохнатую малютку!

Рэднал хотел спросил, понравился ли ей вчерашний бифштекс, но потом сообразил, что она не поймет.

– Всем хищникам приходится либо добывать себе мясо, либо голодать. Тушкан клыкастый, или клинозуб, конечно, не такой симпатичный, как песчаная крыса, но и ему есть место в общей картине жизни.

Клинозуб был чуть меньше лисы, с кремовым брюшком и бурой спиной. На первый взгляд, он походил на обычного тушканчика – сильные лапы, крупные уши и длинный хвост с кисточкой на конце. Но рыльце было подлиннее и уже обагрено кровью. Хотя песчаная крыса слабо шевелилась, клинозуб вгрызся в ее брюшко и начал пожирать жертву.

Носко, закатив глаза, простонала. Любопытно, как устроены ее мозги, подумал Рэднал. Она всей душой жаждет верить в существование ночных демонов, которые творят зло, и в то же время столкновение с неприглядной реальностью буквально выворачивает ее наизнанку. Нет, ему этого не понять; есть противоречия, которые уживаются в человеке самым непостижимым образом.

– Как я уже говорил несколько дней назад, тушкан клыкастый отлично прижился в Низине, потому что все его семейство приспособилось к таким условиям, еще когда эта часть света находилась под водой. Его травоядные родственники извлекают необходимую влагу из листьев и семян, а ему самому хватает того, что содержится в тканях тела жертвы. Даже когда у нас – крайне редко – идет дождь, никто не видел, чтобы клинозуб пил.

– Отвратительно! – Носко передернулась, и все ее жировые складки заколыхались.

Рэднал не удержался от мысли: интересно, сколько ее тело смогло бы обеспечивать клинозуба необходимой жидкостью? Должно быть, долго, очень долго.

– Лагерь! Я вижу лагерь! – завопил Мобли, сын Сопсирка. – Холодная вода, холодный эль, холодное вино!..

Как и накануне вечером, милиция и Глаза-и-Уши вышли навстречу туристам. Чем ближе подходили ослы, тем лучше были видны лица поджидавших – вытянутые и мрачные.

На этот раз Рэднал не желал и десяти лишних сердцебиений пребывать в неведении.

– Фер вез, Жозел вез, займитесь, пожалуйста, туристами, Я хочу узнать, что происходит.

– Хорошо, Рэднал вез, – отозвался Фер голосом, который мог бы посоревноваться в подавленности с выражением лица.

Рэднал спрыгнул с осла и подошел к Лиему вез Стернзу. Он не удивился, когда рядом возник Пеггол вез Менк. Их мантии зашуршали, соприкоснувшись, когда они обступили подкомандира милиции.

– Ну, что слышно, Лием вез? – спросил гид.

Лицо Лиема было словно вырублено из камня.

– Слышно то, что будет допрос, – промолвил он тихо. – Завтра.

– Великие боги! – вырвалось у Рэднала. – Похоже, в Тартешеме не расположены шутить.

Лием рукавом вытер покрытое испариной лицо.

– Видишь красные отметки за кострищем? Мы уже подготовили посадочную площадку для машин, которые прилетят утром, – разметили ее красными знаками.

– Но… допрос? – Рэднал покачал головой. Методы Глаз-и-Ушей известны… – Если мы тронем иностранцев, может начаться конфликт, даже война.

– В столице это понимают, Рэднал вез, – сказал Лием. – Мои возражения зафиксированы записывателем. Ко мне не прислушались.

– Наследственный Тиран и его советники наверное полагают, что ущерб от войны будет меньше, чем то, что последует за взрывом звездной бомбы, – сказал Пеггол.

– А если ее здесь нет или просто туристы ничего не знают? – возразил биолог. – Тогда мы восстановим против себя Крепалганское Единство, Лиссонленд и другие страны, и все ради чего? Поговорите со своими, Пеггол вез, надо их переубедить!

Глаз-и-Ухо покачал головой.

– Нет – по двум причинам. Во-первых, это решение наверняка принято в таких высоких инстанциях, что мне не по силам на них повлиять. Я в конце концов простой оперативник и не участвую в выработке стратегии. Ну а во-вторых, по вашему радиофону можно позвонить только у всех на глазах; вряд ли стоит предупреждать врага о готовящемся допросе.

Рэднал вынужден был признать, что, с точки зрения службы безопасности, это имело смысл. Но от этого ситуация не становилась приятнее. Затем другая мысль пришла ему в голову, и он повернулся к Лиему вез Стериэу:

– А меня тоже будут… э-э… допрашивать? И сотрудников Парка? А как насчет Тогло вез Памдал – возьмут в оборот родственницу Наследственного Тирана?

– Я не знаю ответов, – сказал милиционер. – Те, с кем я разговаривал в Тартешеме, особенно не распространялись. – Он бросил взгляд на Пеггола.

– Наверное, из соображений безопасности.

– Безусловно, – отрезал Глаэ-и-Ухо. – Нам надо вести себя как ни в чем не бывало, никто не должен заподозрить, что утром мы ждем спецгруппу.

– Мне было бы легче вести себя как ни в чем не бывало, если бы я точно знал, что утром мне не будут выдергивать клещами ногти, – заметил Рэднал.

– После подобных испытаний Наследственный Тиран щедро вознаграждает невинных, – сказал Пеггол.

– Наследственный Тиран очень щедр, – пробормотал Рэднал. На большее он не осмелился в присутствии Глаэа-и-Уха. Серебро, хотя и творит чудеса, не возместит ужас, боль и, порой, увечье.

– От туристов нетрудно будет скрыть происходящее, – заметил Лием. – Глядите, что они делают.

Рэднал повернулся, посмотрел и хмыкнул. Его подопечные превратили площадку, помеченную красными знаками, в небольшое поле для игры, и все, кроме Голобола, с криками и воплями гонялись за резиновым мячиком, стараясь отобрать его друг у друга. Если у этого занятия и были правила, то наверняка секретные. Мобли, сын Сопсирка, с достойным лучшего применения упорством домогался подружек-узкоголовых и при первой возможности радостно повалил Лофосу на землю. Когда она поднялась, на ее тунике не доставало двух крупных золотых пуговиц. Мобли, очевидно, так попало в шаловливой борьбе, что он не сразу мог встать.

Эвилия тоже лишилась нескольких пуговиц, у Тогло вез Памдал и Носко вез Мартос порвались пояса. Тогло продолжала бегать и дурачиться, зажимая рукой полы мантии; Носко себя подобным не обременяла. Глядя, как она прыгает и скачет, Рэднал пожалел о скромности Тогло.

– Готовить ужин? – спросил Фер вез Кантал.

– Разжигай печь, но готовить не торопись, – ответил гид. – Им так хорошо, пусть себе отведут душу. Завтра им будет не до веселья.

– Нам тоже, – буркнул Фер. Рэднал скривил лицо и кивнул.

Бентер вез Мапраб схватился за мяч с Эльтэаком вез Мартосом и повалил своего более крупного и молодого соперника на землю. А потом неожиданно хлопнул ничего не подозревавшую Эвилию по заду. Девушка изумленно на него уставилась.

– Ого, да у старика еще есть порох в пороховнице! – прокомментировал Пеггол.

– Трудно не согласиться. – Рэднал наблюдал за Бентером вез Мапрабом. Он, может, и в годах, но силы и энергии ему не занимать. Вполне достаточно, например, чтобы сломать кому-нибудь шею. Интересно, месть за проигрыш – достаточное основание для убийства? Или он, как и Дохнор, играл в иные, более тайные и коварные игры?

Солнце уже закатилось за Барьерные горы, и тьма упала на лагерь, когда туристы наконец утомились. Только знаки на посадочной площадке светились розовым светом.

Тогло кинула мячик Эвилии со словами:

– Хорошо, что вы его с собой захватили, свободная! Я давно не получала такого удовольствия – как в детстве!

– Я подумала, что это славный способ размяться, выпустить пар после утомительной поездки на ослах, – ответила Эвилия.

Дельная мысль, отметил Рэднал. В следующий раз, когда он поведет сюда группу (если лагерь не будет погребен под тысячами кьюбитов воды), непременно захватит с собой мяч. Гид даже разозлился на собственную несообразительность: мог бы и сам догадаться, а не красть идею у туриста.

– Если раньше я умирал от жажды, то теперь я суше самой пустыни! – провозгласил Мобли. – Где эль?!

– Сейчас открою холодильник, кто-нибудь еще будет? – предложил Жозел вез Глезир. И тут же отпрянул от разгоряченных потных туристов, кинувшихся к нему. – Эй, друзья, если вы меня раздавите, кто даст вам выпивку?

– Ничего, найдем выход, – буркнул Эльтзак вез Мартос, впервые показав проблески разума.

Угли в печи раскалились докрасна. Фер вез Кантал притащил разделанную свиную тушу и говяжьи ребра.

Рэднал поел и с удовольствием присоединился к туристам, которые завели протяжную песню, забыв на время о том, что предстояло утром. И все же иногда он как будто бы трезвел от страшной мысли; один раз его голос дрогнул, и Тогло встревоженно оглянулась. Рэднал выдавил улыбку и постарался взять себя в руки.

Затем сам внимательно посмотрел на девушку. Невозможно себе представить, что она как-то связана с чудовищным планом затопить Низину. Очень трудно представить себе, что Глаза-и-Уши будут допрашивать ее, как обычную тартешанку. С другой стороны, еще совсем недавно казалось вообще невероятным, что они пойдут на такие крайние меры, как допрос иностранцев, поставив на кон спокойствие границ Тартеша. Может быть, это означает, что он недооценивает угрозу. В таком случае Тогло подвергается не меньшей опасности, чем все остальные.

К гиду приблизился и обратился Хоркен вез Софана, следователь милиции Котлован-Парка:

– Мне велели осмотреть вещи Бентера вез Мапраба, свободный вез Кробир. Я нашел… это. – Он вытянул руку.

– Любопытно. Подождите здесь, старший рядовой вез Софана. – Рэднал подошел к сидящему Бентеру и похлопал его по плечу. – Пройдите, пожалуйста, со мной, свободный.

– Ну что там еще? – проворчал старик, однако двинулся следом.

– Я хотел бы знать, как эти краснояремные орхидеи, – гид указал на растения на раскрытой ладони милиционера, – оказались в вашей седельной сумке. Вывоз растений или животных с территории Котлован-Парка запрещен и карается штрафом, тюремным заключением, бичеванием или и тем, и другим, и третьим.

Рот Бентера вез Мапраба беззвучно открылся и закрылся. Наконец со второй попытки старик выдавил:

– Я бы их… бережно вырастил, свободный вез Кробир.

Он так привык требовать ответа, что совершенно растерялся, когда потребовали ответа от него.

Однако вместо торжества Рэднал почувствовал горечь. Что такое несколько краснояремных орхидей, когда вся Низина может исчезнуть с лица земли?

– Растения придется конфисковать, свободный вез Мапраб, и ваши вещи еще раз подвергнутся досмотру, когда вы будете покидать Котлован-Парк. Если контрабанды больше не будет, мы закроем глаза на ваше нарушение. В противном случае… Думаю, мне нет нужды объяснять.