Текст книги "Кулл и Клинки Лемурии"

Автор книги: Морис Делез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава четвертая ОЗЕРО БЛУЖДАЮЩИХ ЗВУКОВ

Погоня продолжалась несколько дней. Месяц начал расти, узким серебряным серпом появляясь по вечерам над морем, и ночи сделались светлее. Уйти от эскадры Ридо «Богине Морей» так и не удалось, но расстояние, что отделяло беглеца от преследователей после первой ночи, сохранялось неизменным.

Правда, первое время Шарга пытался доказать, что, сев ночью на весла, они смогут оторваться, но атлант убедил всех, что рисковать не стоит: создавшееся положение скорее выгодно им, чем Ридо, и не нужно нарушать его. Куллу возражали, что барон наверняка что-то задумал, однако атлант даже не стал спорить, а лишь равнодушно пожал плечами и ответил, что «Богиня» свернет с этого пути задолго до того, как достигнет края непроходимых водорослей и лишится маневра, а значит, они легко уйдут от врага.

Барон же был настроен достаточно решительно. На следующий день двухмачтовая галера догнала «Богиню Морей». Некоторое время оба судна двигались параллельными курсами, но около полудня преследователь пошел на сближение. Кулл так и не понял, действовал капитан «Борхея», как называлось судно, по приказу барона или совершенно самостоятельно. Гуго прицелился, «понюхал» ветер, сделал необходимую поправку, прикинул скорость, с которой они шли, расстояние до противника и первым же выстрелом сжег маневровые паруса нападавшего.

На валузийской галере началась суета: люди забегали, закричали, гребцы налегли на весла, кормчий вражеского судна резко переложил руль вправо и направил судно в открытое море. Кулл двинулся следом, и два покалеченных корабля начали неспешно уходить на запад. На «Борхее» быстро сбили пламя и сменили сгоревшие паруса, но теперь его капитан предпочитал держаться подальше от «Богини Морей».

Заметив их маневр, и остальные суда барона Ридо потянулись следом, и вскоре лишь туманная полоска на пределе видимости напоминала об оставшейся далеко на востоке суше. Теперь успех дела во многом зависел от того, насколько точно «Богиня» сумеет проложить курс, но Кулл решился на это, чтобы увести корабли барона подальше от берега: пусть поволнуется, подумает, что и у пиратов есть в Мутном море тайное убежище. Конечно, путь их удлиннялся, но, если барон поверит в некий западный остров, не отмеченный на картах, они, воспользовавшись ночной темнотой, смогут скрыться от валузийской эскадры.

К тому же была у Кулла и другая причина идти к цели обходным путем: он не желал, чтобы об Озере Блуждающих Звуков, к которому он вел «Богиню Морей», узнала почти тысяча человек. И хоть они вряд ли смогут впоследствии так просто отыскать его, но все равно считал, что осторожность не повредит.

Прошло полдня, и даже слабая неясная полоска на горизонте пропала. Теперь уже только звезды могли подсказать мореплавателям верное направление. Они давно миновали Ласковое море и углубились в воды, омывавшие западное побережье Верулии, а это означало, что первая часть плавания подходила к концу.

* * *

С самого утра барон находился в приподнятом настроении. Морская болезнь, из-за которой он столько дней выглядел чуть краше мертвеца, не мог ни пить, ни есть, потому что желудок отказывался принимать любую пищу, наконец отпустила его.

Собственно, произошло это радостное событие еще накануне вечером, но барон не сразу поверил в такое счастье, что было и не мудрено. Лишь первые дни плавания, когда на море стоял штиль, прошли для него нормально, но как только началась погоня за проклятым атлантом… Словно сами боги ополчились на него, хотя на берегу Вазии он принес им богатую жертву.

Первым делом барон наелся до отвала, вознаградив себя за столь длительную голодовку, утолил жажду и принялся ждать, но ничего страшного не произошло. На радостях он забыл всякую меру и надрался, как последний забулдыга. Проснулся он с ужасной головной болью, но даже это не испортило его настроения. Он подлечил себя красным грондарским и, когда грохот в черепной коробке прекратился, решил привести себя в порядок.

Из зеркала на него смотрела омерзительная личность. Тощие, кривые, волосатые ноги, впалая грудь, щуплые веснушчатые плечи, тонкие руки и огромный живот. Однако барон одобрительно кивнул, словно утешая свое отражение, и принялся облачаться, кутая увиденное безобразие в бархат,и кружева роскошных одежд. Правда, на фоне белоснежных кружев воротника синюшная одутловатая физиономия Ридо сильно напоминала лицо утопленника, но и это можно было подправить. Вскоре дряблые щеки барона оказались чисто выбриты, лицо напудрено, волосы напомажены. Несмотря на то что старания цирюльника больше напоминали искусство похоронных дел мастера, барон об этом как-то не думал. Он окинул себя довольным взглядом, подмигнул своему отражению и вышел из каюты.

Полной грудью вдохнул он напитанный солеными брызгами свежий морской воздух, почувствовал, как мерно раскачивается под ногами палуба и ощутил себя старым морским волком, вышедшим на охоту. От таких мыслей его приподнятое настроение взлетело на недосягаемую высоту. Он надменно кивнул шкиперу и направился к каюте, в которой держали пленницу. Два гвардейца, стоявших на страже у двери, отдали честь, и один из них молча отпер замок.

С первого взгляда на Лионтину еще там, по пути на Вазию, Ридо понял, что не отдаст ее проклятому пирату. Девушка останется с ним и только с ним. По-доброму или по-плохому, но будет так, как он решил. Впрочем, барон просто не думал о том, что рабыня, жизнь которой целиком и полностью зависит от его воли, может отказать ему и придется применять силу.

До сих пор он не заходил в эту каюту просто потому, что было ему, мягко говоря, не до любовных утех. Теперь же все изменилось: он снова в форме и готов к подвигам. Окрыленный радужными надеждами, Ридо вошел внутрь. Отведенное Лио помещение было самым просторным на «Лемурии». Два больших забранных решетками окна давали достаточно света, но в глубине каюты царил уютный полумрак.

Поджав под себя ноги, пленница сидела на огромном мягком, заваленном яркими подушками диване, и, насмешливо глядя на вошедшего, потихоньку потягивала вино из драгоценного кубка. Посмотрев на нее, барон едва не лишился рассудка: свежее личико, черные изогнутые брови, прекрасные глаза, сводящая с ума фигурка, застывшая в соблазнительной позе! Ридо шагнул, навстречу и, восприняв ее улыбку как знак одобрения, собрался было сесть рядом, но лицо девушки мгновенно стало удивленно-озадаченным.

Она приподняла бровь, словно спрашивая: «Разве я приглашала тебя садиться?» – и, к собственному удивлению, Ридо остался стоять. Девушка усмехнулась, пристально посмотрела ему в глаза, и он, не выдержав, отвел взгляд. Тогда она поменяла позу, совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы Ридо судорожно вздохнул и нервно облизнулся.

– Чем обязана столь раннему визиту? – проворковала пленница.

– Я хочу сделать тебе предложение, – без обиняков заявил барон.

Дио, и до этого постоянно ловившая на себе плотоядные взгляды барона (равно как и его сынка), не сомневалась, что рано или поздно он перейдет к решительным действиям, но до сих пор боги хранили ее от домогательств тюремщика. И вот наконец он явился. Однако девушка решила не торопить события: раз барон решился, пусть внятно расскажет, что ему нужно.

– Я не привык ловчить, – продолжил Ридо, – а потому предпочитаю говорить прямо. – Он вопросительно взглянул на Лионтину.

– Как и подобает настоящему мужчине, – понимающе кивнула она.

Барон улыбнулся. Похоже, эта маленькая дикарка, подружка самого грозного пирата, знаменитого Кулла, совсем не глупа. Он-то опасался, что она вообще откажется разговаривать с ним.

– Именно так, – надменно подтвердил барон, гордо выпятив узкую грудь. – Предлагаю тебе забыть о Кулле и остаться со мной.

Ридо никогда не страдал от излишней скромности, но сейчас почувствовал себя настоящим героем. Он посмотрел на девушку, ничуть не сомневаясь в ее согласии, и ему показалось, что в ее глазах горит восторг. Однако сказала она совсем не то, что он ожидал услышать:

– В качестве кого?

Барон все еще победоносно улыбался, хотя уже понял: что-то не так.

– Что ты имеешь в виду? – в свою очередь спросил он.

– Когда я была подругой Кулла, – с улыбкой ответила девушка, – мое слово становилось законом для команды «Богини Морей» и отменить мой приказ мог только он, Кулл, некоронованный король пиратов. – Она подождала, пока смысл сказанного дойдет до барона. – Я же была его королевой. Из твоих слов я поняла, что ты предлагаешь мне отказаться от этого. Поэтому я спрашиваю, что получу взамен, если соглашусь на твое предложение?

Барон поджал губы. Девица-то явно умна. К тому же холодна и расчетлива!

– Ты станешь моей наложницей, и денег у тебя будет во сто крат больше, чем мог дать твой пират, – ответил он. – Ты будешь… – хотел было продолжить он, но Лио жестом остановила его.

– Мне это не подходит, – сказала она спокойно, но так твердо, что было ясно: решения своего она не изменит.

– Ты отвергаешь меня?! – воскликнул барон, делая ударение на последнем слове.

– Я отвергаю не тебя, а твое предложение. – Она говорила ласково, словно с ребенком-недотепой.

Барон едва не вспылил, но старания Лио не пропали даром: в последний миг он одумался.

– Я могу спросить, почему?

– На мой взгляд, ответ очевиден, – ответила она, довольная тем, что пока все идет как надо. – Я была свободной женщиной, а ты предлагаешь мне стать рабыней. По-моему, тут даже говорить не о чем!

Барон нахмурился. Ему явно не нравился этот разговор. Если бы пленница встретила его бранью, неосуществимыми угрозами мести со стороны Кулла, он бы знал, как поступить. Он был готов к этому, но теперь растерялся. С самого начала все пошло не так, как он рассчитывал. Никакой враждебности ни во взгляде, ни в словах, но твердый отказ, и причина отказа вовсе не надуманная. Конечно, девчонка слишком много о себе возомнила, но он не мог на нее разозлиться. Было что-то во взгляде Лио, во всем ее облике, что притягивало, заставляя терять голову и в то же время удерживало на расстоянии, не допуская даже мысли о грубом насилии!

– Хорошо, не будем торопиться, – наконец заговорил он. – Подумаем оба. – Тут он спохватился: а вдруг дерзкая девчонка подумает, что ради нее он готов на все. – Но не забывай, что, кем бы ты ни была прежде, сейчас ты моя пленница, а значит, я всегда могу силой получить от тебя то, что мне нужно.

– Не спорю, но, – тут она улыбнулась, – хочу напомнить тебе простую истину: человек есть то, чем он сам себя считает. Не больше и не меньше! И даже если эти руки закуют в цепи, – она выставила перед собой сжатые кулачки, – я все равно останусь свободной.

Ридо ничего не ответил, лишь пристально посмотрел на девушку и, кивнув, вышел вон. Как ни странно, настроение его ничуть не ухудшилось, и причина была проста: он не сомневался, что так или иначе все образуется. Единственное, что его волновало, это как удержать возле себя Лионтину, если она станет свободной?

Несмотря на непроходимую тупость, Ридо понимал, что, как только Лио обретет твердое положение в обществе, он ее неизбежно потеряет. У нее отбоя не будет от поклонников, способных дать ей не меньше, чем может позволить себе барон. Если, конечно, он что-то не придумает…

Ридо вспомнил, как она протянула к нему кулачки. Сама того не подозревая, пленница навела его на нужные мысли. Необходимы какие-то цепи… Узы, которые удержат ее рядом с ним, даже когда он даст ей свободу.

* * *

Едва барон покинул каюту пленницы и замок щелкнул, запирая дверь, Лио дала волю чувствам. Ее разобрал смех, и она долго не могла успокоиться, снова и снова прокручивая в памяти короткий разговор.

Напыщенный индюк! Самовлюбленный болван! Каким же ослом нужно быть, чтобы считать, что кто-то согласится променять Кулла на какого-то жалкого мозгляка! Впрочем, она тут же похвалила себя за находчивость. Сама судьба оказала ей неоценимую услугу, дав достаточно времени на размышления, и девушка потратила его не напрасно. Кто знает, на что решился бы барон, ответь она ему резким отказом, как собиралась поступить вначале? Гораздск лучше потянуть время. Лио ни на миг не сомневалась, что Кулл выручит ее. Нужно только прибрать к рукам барона, не подпуская к себе, удерживая на расстоянии и постоянно подогревая его страсть недвусмысленными намеками.

* * *

– Ты уверен что мы оторвемся от погони? – Шарга вопросительно посмотрел на атланта.

– Думаю, да. Мы уклонились достаточно далеко к западу, чтобы навести барона на мысль о некоем острове. Если повернем ночью к берегу, это немало удивит его, ведь мы приближаемся к самому сердцу верулийского побережья.

– Думаешь, он поверил в остров?

– Не имеет значения. Не подумать о нем он не мог.

– Все было хорошо, если б не проклятая галера по левому борту. Слишком ясные сейчас ночи, чтобы они обманулись!

– Это верно, – согласился Кулл, – но как раз она меня не тревожит. Главное – оторваться от тех, что сзади. А что касается «Борхея», то я не возражаю, чтобы он, держась в отдалении, наблюдал за нами. Пусть. Верулийское побережье мало изучено, и вряд ли они сумеют, подойдя к берегу, определиться на карте. Нам нужно только выиграть немного времени.

– А потом?

– А потом мы опять уведем их в открытое море. Они так и не поймут, где побывали.

– Ладно,– согласился Шарга. – Когда ты собираешься поворачивать?

– Пожалуй, – Кулл задумался, что-то прикидывая про себя, – завтра ночью будет в самый раз.

– Если не секрет, что это за место?

– Не секрет, – ухмыльнулся атлант. – Мыс Заблудших.

– Мыс Заблудших?

– Ну да. Я невнятно говорю?

– Да нет, почему же? Меня удивляет другое. Я плаваю не первый год, но никогда даже не слышал о таком месте, да и об Озере Блуждающих Звуков, кстати, тоже.

– Это естественно. – Кулл развел руками. – Верулию вообще мало кто хорошо знает, а уж западное побережье и подавно! Разве что кое-кто из верулийцев.

– На верулийца ты что-то не слишком похож.

– Это верно, я атлант, – усмехнулся Кулл, – и тут уж ничего не поделаешь. Ну хорошо, взгляни на карту. Видишь, посреди побережья участок, напоминающий формой корону?

– Слушай, а ведь и верно! – воскликнул Шар-га. – Почему же мне раньше это в голову не приходило? – Шкипер всмотрелся еще раз, уже внимательнее, и изумленно покрутил головой. – Как будто кто-то специально подровнял берег. Правда, на моей карте это место выглядит не так красиво, – счел нужным добавить он.

– Верно, – согласился Кулл. – Я же сказал, что места эти плохо изучены. На самом деле береговая линия именно такова, как на моей карге. Я составил ее по верулийским записям.

– Вот уж не знал, что ты якшался с горцами.

– Да, – атлант кивнул, – с ними тяжело сойтись. Кстати, верулийские горцы уверены, что рисунок побережья в этом месте в точности соответствует одной из корон Джеббал Сага, а ведь ты знаешь, что почти все верулийцы чтят его.

– Ну и что?

– Как что? В этом месте уйма святилищ вроде того же Озера Блуждающих Звуков, но никто не знает, что скрывается в чащах прибрежных лесов и на вершинах гор. Даже верулийские колдуны не могут похвастаться, что изучили тут все.

– Там должно быть очень опасно, – заметил Шарга.

– Да, – согласился Кулл. – Но не так, как ты думаешь.

– То есть?

– Мне показалось, что ты побаиваешься горцев, а бояться нужно самого места.

Шарга покачал головой:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Не беспокойся. – Кулл рассмеялся. – Колдун, рассказавший мне о Короне, не желал мне зла. В свое время я спас его от смерти и ни разу не пожалел об этом. Думаю, ему можно верить.

– Но где река? – не унимался Шарга, – На карте ее нет.

– Конечно, нет. Нам понадобится проводник.

– Проводник? А где мы его найдем?

– На Мысе Заблудших, – уверенно ответил Кулл. – Это последний мыс перед Короной.

Шкипер покачал головой. Чем подробнее атлант объяснял ему суть предстоящего дела, тем непонятнее оно становилось, и это все меньше нравилось Шарге. Он не протестовал лишь потому, что уже давно плавал со своим капитаном и ни разу еще не было случая, чтобы тот потерпел неудачу. Всякое бывало, и в переделки они попадали почище той, в которую угодили сейчас, но и тогда Кулл умудрялся найти верное решение.

Убедив себя, что все в порядке, Шарга отправился спать. Следующей ночью предстояло сменить курс, причем скрытно, а потому шкипер предпочел заняться этим лично. Ночь прошла спокойно, а проснувшись утром, Шарга почувствовал, что на «Богине Морей» происходит что-то необычное. Плеснув в лицо воды, он вышел на палубу.

Скудно, но разнообразно одетая команда в полном составе столпилась на корме перед капитанской каютой. Пираты, никогда не упускавшие повода позубоскалить, гоготали и горланили, стараясь перекричать друг друга, и их голоса слились в сплошной гул. Шарга протолкался сквозь толпу, собравшуюся возле статуи Владычицы Вод – Секвены, которая уже не первый год спокойно стояла рядом с капитанской каютой.

Атлант застыл перед статуей. Время от времени он окунал руки в стоявший у его ног бочонок с оливковым маслом и затем принимался умащивать деревянное тело обнаженной богини. Обычно ее изображали сидящей на белом лебеде, но моряки предпочитали иной образ: прекрасная Секвена стояла в вольной позе, глядя вдаль, словно проверяя, спокойны ли воды на пути корабля, который находится под ее покровительством.

Именно так считали моряки, плававшие на галере. О чем же на самом деле думала богиня, не знал, пожалуй, никто. Наверняка многое тут зависело от того, как чтили ее взывавшие о помощи. Как иначе объяснить, почему из двух кораблей, попавших в шторм, один почти сразу шел ко дну, а второй счастливо избегал гибели, хотя и пребывал в худшем состоянии? А просто его команда почитала Владычицу Вод и не скупилась на жертвы! Кулл знал об этом и сейчас приносил жертву. Он уже умастил волосы и прекрасный лик богини, ее плечи, и теперь его блестевшие в лучах солнца намасленные руки нежно гладили полные груди.

– Кулл, ты не боишься, что всемогущая богиня истолкует твою просьбу неправильно? – спросил кто-то, и все захохотали.

– О, прекрасная, – не обращая внимания на грубые шутки команды, говорил Кулл, – прошу тебя, не обижайся на слова этих придурков! Клянусь жизнью, они не хотели обидеть тебя!

– Капитан, мы все готовы поучаствовать в таком жертвоприношении, – пробасил Гуго под восторженные возгласы.

– Они неплохие ребята, – продолжал капитан, – просто давно женщины не видели.

Продолжая умащивать статую, Кулл разговаривал исключительно с Секвеной, словно никого, кроме них двоих, и не было вокруг.

– Кулл, я думаю, кто-то должен сменить тебя. Зная, как относятся к тебе женщины, – цинично заметил Стил, – ручаюсь, прекрасная Секвена тебя уже просто не слышит.

– Прошу тебя, богиня, – как ни в чем не бывало продолжал атлант, – ниспошли нам спокойные воды и помоги выжить в Озере Блуждающих Звуков. Я редко о чем-то прошу тебя, но сейчас твоя помощь нужна мне. Надо спасти Лио, ты наверняка ее помнишь. – Говоря это, Кулл закончил умащивать талию и перешел к ягодицам.

– О, прекрасная Секвена! – заунывным голосом взмолился кто-то за спиной атланта. – Помоги Куллу устоять перед соблазном! Ты сама видишь, что сделала с ним разлука с любимой!

Рука Кулла прошлась по животу статуи и скользнула ниже.

– Ну это уж слишком! – с прекрасно разыгранным возмущением протянул один из матросов, и толпа с готовностью грохнула, но атлант лишь покачал головой: всякий раз одно и тоже.

Словно не замечая скабрезностей, Кулл закончил ритуал, выпрямился и вытер руки куском чистой парусины. После этого он взял кубок, зачерпнул вина из бочонка и тонкой струей вылил его за борт.

– Если вино тебе понравится, – говорил он при этом, – прими эту жертву и помоги мне! – Кулл внимательно вгляделся в глаза Секвены, словно и впрямь надеялся, что она ответит ему.

– Брось, Кулл! У Владычицы Вод таких поклонников не счесть! Что ей твоя просьба! – воскликнул валузиец.

Но Кулл невозмутимо смотрел в лицо богини, словно сказанные слова были обращены и не к нему вовсе. Гуго невольно перевел взгляд на лик прекрасной Секвены и вздрогнул.

– Что это? – только и смог прошептать он, и гул голосов мгновенно смолк.

Воцарилась мертвая тишина, и теперь уже все уставились на Владычицу Вод, сами не зная, что должны увидеть.

– Что? Что случилось? – раздавались вокруг голоса.

– Вы что, ослепли?! – закричал Гуго. – Она кивнула!

Кто-то хихикнул, собираясь, видимо, пошутить по этому поводу, но тут произошло такое, что смешок застрял в горле весельчака. Уста бездушной статуи разомкнулись, и все услышали голос:

– Твоя просьба услышана, Кулл. Пусть принесут пресной воды.

Капитан резко обернулся.

– Вы что, оглохли, акулий корм?! – взревел он. – Живо в трюм!

Несколько человек бросились вниз, туда, где хранились припасы, и через несколько мгновений вернулись с объемистым бочонком. Резким ударом кулака Кулл проломил его крышку, так что свежая родниковая вода выплеснулась наружу.

– Это то, что надо? – спросил Кулл.

– Молчи! – величественно ответила богиня.

Ее рука поднялась, и люди в изумлении отступили, почти сразу услышав, как кто-то живой плещется в только что откупоренном бочонке. Сначала ничего не происходило, только непонятные звуки не умолкали. Чуть позже, когда веселый девичий смех впервые вырвался на волю, толпа морских разбойников вздрогнула, но невольные улыбки тут же заиграли на грубых физиономиях.

Девичье личико, задорное и любопытное, показалось над краем бочонка, и лукавый взгляд скользнул по замершим в изумлении мужчинам, которые привыкли, казалось, ко всему, но никогда не видали ничего подобного. Она состояла из воды – эта странная девушка. У нее было полупрозрачное голубое лицо, видимое пока лишь до переносицы. Пышная шапка белых волос, подобных морской пене, словно корона, венчала голову.

Рука Секвены поманила девушку. Тоненькие пальчики оперлись о край бочонка справа и слева от лица, и странная незнакомка начала подниматься. Точеный, чуть вздернутый носик, пухлые губки, сложившиеся в задорную усмешку… Длинная шея, хрупкие плечи… Она словно вырастала, лепя свое тело из воды, поднимаясь все выше, пока точеная фигурка полностью не предстала перед восхищенными взорами пиратов.

Дружный вздох пронесся над притихшей толпой. Легкая прозрачная туника не скрывала ничего, но, как ни странно, даже эти грубые люди испытали лишь благоговейный восторг.

– Смени платье, дочь, – проговорила Секвена, – эти люди слишком долго не видели женщины.

И тут они впервые услышали голосок странной девушки. Словно тихое журчание хрустального родничка, разнесся вокруг ее смех. Молодость и задор слышались в нем и еще какое-то бесшабашное, заразительное веселье, которое заставило всех невольно улыбнуться. Прозрачное голубоватое платье вдруг вспенилось, сделавшись снежно-белым, как и ниспадавшие до пояса волосы девушки.

– Я оставляю с тобой Суали, свою любимую дочь, – молвила Секвена, перед тем как окончательно замолчать. – Она поможет тебе избежать многих бед и останется с тобой до тех пор, пока ты не направишься обратно, на север.

Сказав это, богиня застыла, но уже в иной позе, чуть опустив голову и призывно подняв руку. Ее дочь окинула онемевшую толпу насмешливым взглядом:

– Кто-нибудь поможет мне спуститься?

Атлант шагнул вперед. Суали с интересом взглянула на него, но на предложенную руку оперлась. Кулл почувствовал, как от ее тела повеяло свежестью и прохладой, а когда маленькая ручка коснулась его огромной ладони, странное ощущение заставило пирата вздрогнуть: рука девушки оказалась теплой, живой и в то же время прохладной, как он и ожидал. Суали звонко рассмеялась:

– Куда путь держишь, Просивший о Помощи?

– На Озеро Блуждающих Звуков, – ответил Кулл.

Услышав ответ, девушка, уже поднявшаяся на край бочонка, на миг задержалась и удивленно посмотрела на капитана. Потом она легко спрыгнула на палубу, кокетливо поправила волосы, и атлант осознал вдруг, что уже относится к ней как к человеку, совершенно забыв о странной полупрозрачности и непривычной голубизне тела. Более того, он был уверен, что и остальные чувствуют то же самое.

– Тебе надоела спокойная жизнь? – удивленно спросила девушка.

– Корабль, на котором мы плывем, необходимо отремонтировать, – объяснил атлант.

– Он что, может развалиться?

Кулл не понял, говорит она серьезно или просто шутит, но на всякий случай решил подыграть.

– А ты боишься утонуть? – усмехнулся он.

И вновь она рассмеялась, а потом сказала:

– Ты мне нравишься, морской разбойник! Но почему ты выбрал именно это место?

– Взгляни, – ответил Кулл, указывая на эскадру Ридо, – враги гонятся за нами. Нам нужно где-то укрыться на время.

Она внимательно посмотрела на суда, что шли сзади, на «Борхей» и произнесла:

– Я могу усмирять воды рек и озер, умею взъярять их, в моих силах даже заставить поток повернуть вспять, но знай, что провести тебя к озеру сумеет только Страж.

Атлант молча кивнул, и Суали удивленно посмотрела на него:

– Похоже, ты все продумал…

* * *

Остаток дня прошел спокойно: Ридо ничего не предпринимал, терпеливо ожидая, когда атлант сам себя загонит в угол, где он покончит наконец с проклятым пиратом.

Характером Суали напоминала маленького, любопытного зверька. Впрочем, это было и неудивительно, ведь дочь Секвены вряд ли часто общалась с людьми. В сопровождении атланта она ходила по кораблю, заглядывая во все щели, так что вскоре на «Богине Морей» не осталось ни одного уголка, который она не осмотрела. И повсюду, где бы ни появлялась ее хрупкая фигурка, слышался ее нежный смех, удивленные восклицания и вопросы. Лица пиратов озарялись улыбками, а воздух наполнялся свежестью, и это казалось тем более невероятным, что они находились в открытом море.

Когда девушка спустилась на гребную палубу и увидела огромные весла, втянутые внутрь корпуса, изумлению ее не было предела.

– За каждое весло садятся по три человека? – всплеснула она руками. – И все для того только, чтобы двигаться вперед?

– Что поделаешь? – Атлант пожал могучими плечами. Его это совсем не удивляло. – Когда ветер стихает, приходится ложиться в дрейф или грести – другого выхода нет.

– Но ведь все так просто! – воскликнула она. – Идем!

– Ты хочешь сказать, что можешь ускорить ход «Богини Морей»?

– Конечно! – Суали вновь рассмеялась. – Идем же! Я покажу тебе!

– Стой, подожди! – Атлант схватил ее за плечо и почувствовал, как рука погрузилась в тихо струящийся поток. Он вздрогнул, а она вновь рассмеялась. – Не сейчас, – сказал Кулл уже спокойнее. – Нужно дождаться темноты, тогда мы обманем преследователей.

На миг девушка задумалась.

– Что ж, раз нужно – подождем, – согласилась она.

Остаток дня они простояли рядом с Шаргой, болтая о том о сем. Короткая южная ночь незаметно опустилась над миром, укрывая спасавшуюся бегством галеру пологом тьмы.

– Скоро будем поворачивать, капитан? – спросил шкипер, но Кулл, не отвечая, посмотрел на девушку.

– Уберите эту тряпку, – приказала Суали, – она будет мешать нам.

На миг Шарга онемел.

– Тряпку, говоришь, девочка?! – вскричал дууржадец, когда дар речи вернулся к нему. – А «Богиню Морей» кто вперед толкать станет?! Быть может, ты?!

– Успокойся, старина, – усмехнулся Кулл. – Именно это она и предлагает. Так что командуй и не бойся, что на «Борхее» нас кто-нибудь да и услышит.

Шарга окинул хрупкую фигурку недоверчивым взглядом, стиснул зубы, набрал полную грудь воздуха и приготовился разразиться руганью, но бранные слова сами застряли в горле. Суали непонимающе посмотрела на кривоногого островитянина, затем на Кулла, который с трудом подавил смех.

– Ты немного смущаешь его, – уклончиво объяснил он.

Пираты с готовностью заржали. Шарга покраснел, чего Кулл никогда за ним прежде не замечал, и тут же гаркнул:

– Вы что, не слышали, что сказала принцесса?! – Глаза его яростно сверкнули. – Живо убрать эти тряпки!

Люди забегали, заскрипели блоки, паруса громко захлопали над головами – «Богиня Морей» плавно замедляла ход.

– И что теперь? – выдавил Шарга.

– А теперь правь, куда тебе надо! Вперед!

Суали взмахнула тоненькой ручкой и, повинуясь ее команде, галера рванулась с места. Глаза шкипера округлились, но он стиснул зубы и, не проронив ни звука, налег на рулевое весло, разворачивая судно.

– Полегче! Полегче, девонька! – закричал Шарга, заметно повеселев.

– Как ты это сделала? – поинтересовался Кулл, когда галера пошла чуть медленнее.

– Течения, – ответила Суали и повела хрупким плечиком. – Они подвластны матери. Я попросила Секвену приблизить одно из них к поверхности и слегка развернуть. Именно оно несет нас сейчас к берегу.

Всю ночь пиратская галера шла прямо, лишь перед самым рассветом взяв левее. Утренняя заря застала «Богиню Морей» неподалеку от берега. Кулл огляделся: ни одного корабля вокруг. Но время терять все равно не стоило. Наверняка их уже хватились. Теперь преследователи разделятся и очень скоро, самое позднее – к исходу дня, обнаружат беглецов.

Древний лес стоял стеной сразу за кромкой широкого, усыпанного каменными обломками пляжа. Волны с шумом накатывались на него и тут же отступали назад, оставляя на кромке прибоя шапки белоснежной пены. «Богиня Морей» продолжала двигаться вдоль берега, пока не подошла к мысу. Здесь Кулл приказал бросить якорь и спустить шлюпку.

Он первым спустился вниз, шесть гребцов налегли на весла, и шлюпка понеслась к берегу. Едва они отчалили, Суали подошла к шкиперу и тронула его за руку:

– Шарга!

Дууржадец вздрогнул от неожиданности и удивленно посмотрел на нее. Она тоже удивилась:

– Разве я неправильно произнесла твое имя?

– Все правильно, богиня, – спохватился шкипер, чувствуя непонятную робость перед этой полупрозрачной девчонкой, – Шаргой отец нарек, так до сих пор и зовусь.

В ответ она рассмеялась так весело, что потупившийся кормчий не выдержал и хрипло расхохотался, а за ним и все, кто находился рядом.

– Да не богиня я! Мать наша, Секвена, Владычица Вод – богиня, а мы, сильхи, всего лишь ее дети! Мы красивы и сильны! – Она гордо посмотрела на кривоногого островитянина. – Но только я одна умею желать и удивляться! И радоваться жизни! Но, -добавила она, подбоченившись, – быть может, я и стану богиней!

– Как так? – не понял Шарга.

– Людское племя разрослось, – иронично заметила Суали. – Матери стало тяжело присматривать за всем и поспевать повсюду. Я могу вскоре стать богиней рек и озер! Но не для этого я потревожила тебя. Мне нужно спрятаться.

– От кого же? – удивился Шарга.

– Кулл приведет Стража, – объяснила Суали. – Мы не враждуем с богами верулийцев, но все-таки будет лучше, если он меня не увидит.

* * *

Кулл со спутниками вышел на опушку леса. Зеленая стена закончилась внезапно, словно кто-то ее обрезал. Древние великаны с покрытыми мхом стволами остались за спиной. Каменистая почва постепенно поднималась, а в трех полетах стрелы виднелся невысокий холм с сухим кряжистым дубом, который гордо возвышался на плоской макушке пригорка. Одна длинная ветвь горизонтально отходила далеко вправо. На самой ее середине сидел огромный ворон.