Текст книги "Кулл и Клинки Лемурии"

Автор книги: Морис Делез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Успокойся, отец, – примирительно произнес Каус. – Ничто еще не потеряно, а то, что произошло, никто не мог предвидеть.

– Никто, – спокойно согласился Ридо. – Кроме проклятого дикаря! – с яростью закончил он.

– Нет… – покачав головой, задумчиво протянул Каус.

– Опять ты споришь! – Барон досадливо поморщился.

– Вовсе нет! – простодушно ответил Каус. – Просто Кулл, похоже, хорошо знал, куда идет, знал, что мы преследуем его, и спокойно привел нас за собой, а следовательно, был уверен, что сумеет вырваться.

– У тебя есть отвратительное свойство, сынок, – Ридо наконец счел возможным удостоить сына взглядом. – Ты говоришь так убедительно, что тебе поневоле хочется верить…

– Это потому что я прав, – ответил Каус.

– …Даже если на поверку сказанное тобой оказывается обычным бредом, – не обращая внимания на слова сына, закончил свою мысль Ридо. – Хотя, – подумав, добавил он, – в одном ты все-таки оказался прав. Все произошло очень быстро!

Барон с удовольствием увидел, как лицо сына свела болезненная судорога. Он удовлетворенно хмыкнул, и на душе у него полегчало.

– Ладно, не расстраивайся, – благодушно разрешил он. – Одного я только не пойму: почему его галера не развалилась на куски, когда напоролась на цепь…

Часть третья ВОЗМЕЗДИЕ

Глава первая И СНОВА ДУУР-ЖАД

Наконец-то вырвались! Кулл стоял на корме и не отрываясь смотрел на узкий проход между скалами. «Богиня Морей» только что прошла этим путем, миновав протоку, соединявшую Мутное море с безымянной бухтой, которая едва не превратилась для них в смертельную западню.

– Даже не верится, что все это было с нами на самом деле.

– Спроси у Ханара, – коротко бросил атлант, – ему это не показалось шуткой.

Шарга молча покачал головой. Атлант, глядя на него, болезненно поморщился:

– Брось! Ты же и не в таких переделках бывал!

– В таких, как эта, никогда! – возразил Шарга.

Капитан стиснул зубы. Похоже, дууржадец вот-вот может сорваться. Такое случается и со смелыми людьми. Это вовсе не малодушие, просто смерть прошла настолько близко, что шкипера ожгло ее дыхание. Что творится в душе Шарги, понятно, только вот очень уж это не вовремя.

– А что, собственно, произошло? – спросил Кулл совершенно спокойно. – Ну побегали то за бароном, то от него, повеселились немного, починили корабль, потом слегка испугались… – Его взгляд стал насмешливым, и лишь где-то в самой глубине глаз не угасало настороженное внимание, – Прах и пепел! Даже не подрались! К тому же все это теперь в прошлом!

– Это меня успокаивает, – ответил шкипер, и Кулл с облегчением подумал, что либо ошибся, либо дууржадец уже взял себя в руки.

Хвала богам, Шарга не новичок в таких делах!

– А-а! Брось! – Кулл припал к бурдюку и, напившись, передал его шкиперу. – Зато мы сделали что хотели. «Богиня Морей» в полном порядке, и мы можем спокойно поразмыслить над тем, как быть дальше.

– Что ж, быть может, ты и прав, – согласился Шарга, принимая из рук Кулла изрядно похудевший бурдюк. – Только одно хочу сказать: всему, что с нами случилось, я бы предпочел хорошую потасовку.

Из трюма выбрался Харг и остановился рядом с говорившими.

– Все в порядке, капитан, – сообщил он, принимая из рук шкипера совсем уж вялый бурдюк. – Киль цел, – сказал он, сделав пару хороших глотков, – таран даже не помяло, обшивка не пострадала. Только в одном месте на левом борту ободрало цепью краску.

– Ну? – Кулл обернулся к шкиперу. – Что я тебе говорил?

Атлант весело посмотрел на друга, но тот лишь сокрушенно качал головой, словно плотник только что известил их о скорой и неизбежной ее кончине. Глядя на него, атлант рассмеялся:

– Не понимаю, чем ты не доволен?

– Да доволен я, доволен! – проворчал Шарга.

– Ну так в чем же дело?!

– Не понимаю я, как все это произошло! Не понимаю, якорь мне в глотку, и все! – Он с вызовом посмотрел на Кулла. – «Богиня Морей» цела, и это здорово! Поверь, я радуюсь вместе с тобой! Но почему она цела?! Кто мне может ответить?! Да галера должна была развалиться на тысячу маленьких разбитых шлюпок! И пусть меня акула сожрет, если я не прав!

Он умолк и вопросительно взглянул на Харта. Повисла тишина, и некоторое время только ритмичный бой барабана да плеск волн за бортом нарушали ее.

– Все верно, – ответил плотник, – я и сам ничего не понимаю. Конечно, «Богиня Морей» построена на совесть, у нее невероятно прочный киль, специально рассчитанный на мощные таранные удары, но все-таки не на такие. – И он вновь припал к бурдюку.

– Послушай, Кулл, – заговорил дууржадец, едва Харт умолк, – быть может, ты не все нам рассказал? – Он вопросительно посмотрел на капитана. – Если так, то скажи сейчас, ведь все уже позади!

– Что ты хочешь услышать? – удивился атлант.

– Быть может, маленькая Суали тайком шепнула тебе что-то, чего мы не знаем? – выпалил Шарга. – Но тогда это жестоко по отношению к нам. Думаю, не один я мысленно распрощался с жизнью, когда мы помчались вниз по молочной реке!

– Да нет же! Нет! – Кулл наконец понял. – Проклятье! Я не способен на столь дурные шутки.

– Верю, – мгновенно согласился дууржадец. – Но почему ты не попытался удержаться в озере? Ведь это была наша последняя надежда!

– В том-то и дело, – спокойно объяснил атлант, – что не было ее у нас. – Шарга недоверчиво покачал головой, но капитан жестом остановил его. – Вспомни лучше, как все происходило. Мы табанили, но галеру все равно несло к спуску!

– Неважно! – отмахнулся шкипер. – Ребята нажали бы еще, если надо.

– Нажали бы… – Кулл поморщился, потом криво усмехнулся. – Жить-то всем хочется… Но надолго их все равно не хватило бы! И ты забываешь о «Борхее». Он в любое мгновение мог врезаться в нас, или мы напоролись бы на одну из подводных скал, а это конец! Но даже если бы все обошлось, что б мы делали дальше? Как прорваться через заслон Ридо? И тут я понял, что этот убийственный поток и есть наш единственный путь к спасению!

– Но цепь! – воскликнул Шарга.

– Верно, была еще цепь, – кивнул атлант, – но цепи я тогда не видел. Только галеры, одна из которых перегородила корпусом выход! И тогда я подумал, что, если нам удастся привлечь к себе внимание ее капитана огненными стрелами и если ему жизнь дороже денег, он уйдет с дороги! Правда, оставалась опасность, что они перетрусят слишком сильно и попрыгают за борт…

Шарга обалдело покачал головой. Харт предпочитал не вмешиваться в разговор.

– И ты успел обо всем этом подумать?

– Успел.

– А когда увидел цепь, понял, что нам конец? – Шкипер вопросительно посмотрел на капитана.

Атлант нехотя кивнул.

– Верно, – подтвердил он, – в первый миг так оно и было… Самым страшным для меня оказалось то, что изменить ничего уже нельзя, но я тут же спросил себя: а действительно ли нельзя?

– Ну и?

– Мне пришло в голову, что несмотря на внушительные размеры деревья, растущие в таком месте, не могут быть здоровыми. Наверняка сердцевина изъедена гнилью, а корням не за что как следует держаться. Если ударить посильнее, то, быть может, еще не все потеряно! Так оно и вышло.

Шарга недоверчиво смотрел на своего капитана: все, что тот рассказывал, слишком уж походило на сказку, на бред, который попросту не может воплотиться наяву! Не мог человек, который столько раз сознательно сворачивал на путь, прямиком ведущий к смерти, не погибнуть. С такой байкой в любой портовой таверне рассказчика подняли бы на смех… Но ведь они живы! И от этого никуда не деться… Равно как и от того, что все происходило именно так, как рассказал Кулл. Шарга подумал вдруг, что просто растерялся. Он не верил в слова капитана, хотя и знал, что тот не солгал, потому что сам видел, как все было. Более того – исполнял сумасшедшие приказы! И именно поэтому они живы сейчас!…

– Да очнись ты! – Кулл с усмешкой хлопнул Шаргу по плечу. – Признаться, я и сам не ожидал, что самая обыкновенная, хоть и не слишком простая починка выльется в такое…

Атлант немного помолчал и вдруг расхохотался. Шарга вздрогнул и сначала посмотрел на него с недоверием, потом с пониманием: он был уверен, что человек не может пройти через такое и не повредиться умом. Он и сам чувствовал, что какое-то время стоял на грани срыва, и теперь, когда все прошло, не мог избавиться от этого неприятного ощущения… Ощущения подкрадывающегося на мягких лапах безумия. Шкипер перевел взгляд на Харта. Лицо плотника ничего не выражало, он внимательно смотрел на капитана. Кулл наконец успокоился. Он глубоко вздохнул и обвел встревоженные лица друзей веселым взглядом.

– О боги! Бросьте! – Он вновь хохотнул. – Я вовсе не лишился рассудка. Просто я только сейчас подумал… Вместо того чтобы идти к озеру, мы тем утром могли просто повернуть назад, к Дуур-Жаду, и спокойно отремонтироваться в его доках! И не было бы всего этого! Но ведь никому это даже в голову не пришло! Ни до, ни после!

– А ведь и верно, – удивленно согласился Шарга. – Мы думали о чем угодно, только не об этом… Да что теперь! – Он махнул рукой. – Видно, такова была воля высших богов!

– А-а, перестань! – Кулл скривился. – Воля богов! – передразнил он. – Делать им, что ли, больше нечего, кроме как испытывать нас?! Простое недомыслие, и не больше того!

– Ну не знаю! – Шарга развел руками. – Быть может, ты и прав. Лучше скажи, что нам теперь делать?

– Как что? – удивился атлант. – Вернемся в Дуур-Жад – нужно узнать последние новости, а там видно будет! – легкомысленно закончил он.

* * *

Бароном овладело какое-то странное оцепенение. Он стоял, держась за вант, и отчужденно смотрел перед собой, словно не живые люди барахтались в воде у самого борта «Лемурии», и не реальные события разворачивались перед ним, а некое шутовское действо разыгрывалось на потеху знати.

Каус, видя, что от отца толку мало, взял командование в свои руки. Как и папашу, сынка не любили за жестокий и надменный нрав, хотя и признавали за ним несомненное преимущество: все-таки отдаваемые молодым бароном приказы отличались разумностью. Не то что взбалмошные выходки барона-отца!

Ридо смотрел на плававший в воде мусор, на мертвые тела, на хватавшихся за деревянные обломки раненых и изводил себя вопросом: что он сделал не так? Казалось бы, все тщательно продумал – придраться не к чему! Он загнал пирата в ловушку, не им, правда, устроенную, но все-таки ловушку, из которой не было выхода! В ярости Ридо сжал кулаки. А он ушел…

Барон вовсе не считал себя тупицей, как думали о нем окружающие, но жизнь постоянно играла с ним злые шутки. Такие черты характера, как капризность, взбалмошность и нетерпеливость, которыми наградили его боги, сводили на нет даже удачные замыслы, не позволяли воплотить в жизнь хорошие идеи. И ему, в свою очередь, казалось, что окружают его одни глупцы, которые чуть ли не умышленно рушат его гениальные планы. Быть может, именно поэтому, когда сын подрос и неожиданно стал разумным и серьезным советчиком, дела, казалось, пошли на лад. Обладай барон способностью здраво рассуждать, он, вероятно, понял бы: идеи сына были новы и оригинальны только для него, Ридо, и размышления над ними просто-напросто отвлекали его, а потому он не обращал внимания на исполнителей, которые, когда им никто не мешал, действовали вполне сносно.

Но что случилось теперь? Ридо задумался. Да, он проиграл на Вазии. Проклятому пирату повезло, и от этого никуда не деться. Началась погоня. Он сознательно не вступал в бой, понимая, что рано или поздно пригонит атланта к кромке непроходимого моря водорослей, тем самым свяжет его по рукам и ногам и обеспечит себе несомненное преимущество, которым не следует пренебрегать. Он верно рассчитал, что пират не пойдет к грондарскому побережью, путь до которого неблизок и опасен. Тем более не подходили ему Валузия и граничившая с ней Верулия. В Валузии, конечно, его с радостью готов принять любой порт, но шпионы Ридо отыскали бы Кулла, даже если бы пират попытался укрыться где-то на пустынном побережье. Море там открытое, а на побережье нет укромных бухт.

Оставался один путь – на юг, в Каа-у, где у дикаря немало нор, в которых можно отсидеться и куда барон не осмелится сунуться. Именно на это Ридо и рассчитывал, понимая, что навечно Кулл там не останется и что никто из сподвижников морского разбойника, какими бы крепкими узами ни был он связан с атлантом, не рискнет напасть на корабли валузийского барона. Нужно было только переждать, когда пираты залатают пробоину в корпусе своей галеры и выйдут в море…

Но атлант обманул его. Он не пошел в Каа-у, а предпочел укрыться в верулийских землях, что, на взгляд Ридо, было еще опаснее, чем идти к далекому Грондару. Барон с сыном долго спорили, пытаясь понять, что же задумал их хитроумный враг, и в конце концов сошлись на том, что вряд ли у него тут есть тайное убежище, ведь, прознай верулийцы о нем, и Куллу несдобровать, несмотря на всю его хваленую отвагу. Скорее всего, пират пошел к укрытой от любопытных глаз бухте…

И все-таки нехорошие предчувствия не покидали барона на всем пути по длинному, узкому проходу, берега которого странно меняли рельеф от скалистых гор до топких, непроходимых болот, хоть в этом и не было ничего необычного, даже в молочной реке с покрытыми вечным туманом берегами.

Казалось бы, все учтено до мелочей. Во всех серьезных стычках барон в основном полагался на грубую силу), считая, что численный перевес непременно обеспечивает в конечном счете победу. Нужно только держаться вместе, не давая противнику возможности разбить суда по одному. Он свято помнил это правило, и казалось, все складывается именно так, как задумано: две трехмачтовые галеры и две двухмачтовые зажимают «Богиню Морей» в тиски, одна преграждает путь на волю, «Борхей» наваливается сзади. Да будь он проклят, если атлант сумеет вырваться!

Ко всему еще цепь! Кто мог подумать, что вековые сосны так слабо держатся за землю корнями? Впрочем, болото – оно и есть болото. Три дня они простояли на якоре, уповая на эти деревья и такую непреодолимую преграду – цепь, натянутую между стволами. Никому и в голову не пришло, что в болотной жиже просто нельзя надежно укорениться. Всех обманули поражающие воображение размеры сосен-великанов. Всех, кроме Кулла…

Похоже, он обо всем подумал! И о том, что эта преграда – вовсе не преграда, и о естественном человеческом стремлении выжить, которое заставило капитана галеры заслона спешно убраться с дороги пиратов. Почему же он сам, барон Ридо, вовремя не подумал о том же?! Почему?!! Ему захотелось закричать от охватившего его бешенства, но он сдержался, и только одутловатое лицо налилось кровью, сделавшись страшным. Неужели он глупее какого-то дикаря?! Он, валузийский дворянин, родословная которого так длинна, что он уже и сам не помнил, сколько поколений предков ошивалось у трона, неизменно пребывая в фаворе!

Ну нет! Барон в ярости скрипнул зубами и посмотрел на корму удалявшейся «Миральды», которая отправилась в погоню вместе с одномачтовой галерой, не пожелавшей пожертвовать собой и остаться в заслоне. Она была более быстроходной, но менее мощной, чем… Барон перевел взгляд на «Борхея». Этого судна ему было действительно жаль. Только что спущенное на воду, оно оказалось и быстрым, и сильным, но пользы принести не успело, затонув нелепо и до обидного быстро.

– Отец! – Голос Кауса, прозвучавший за спиной, отвлек его от невеселых мыслей. – Всех и все, что было можно спасти, мы спасли.

– Уходим! – крикнул барон, и в голосе его послышались стальные нотки. – Я еще покажу этому мерзавцу, как связываться со мной! – Каус с удивлением смотрел на отца, никак не ожидая такой перемены в его настроении. – Он нашу встречу надолго запомнит! – пригрозил барон напоследок.

– Надолго?

– Ты прав, – усмехнулся барон, – надолго не получится, но я позабочусь, чтобы перед смертью он успел о многом пожалеть. Знать бы только, куда он направится…

– Ну, это-то как раз просто, – усмехнулся Каус. – На Дуур-Жад, куда же еще? Наверняка пожелает узнать последние новости!

– Курс на Дуур-Жад! – не раздумывая, рявкнул барон, обращаясь к Полко.

* * *

Кулл не стал тратить времени, мороча голову барону, и не пошел на запад, как собирался вначале. Атлант верно рассудил, что, если отнюдь не глупый сынок барона правильно оценит положение, Ридо не кинется в бессмысленную погоню, но, конечно же, возьмет курс на север, чтобы попытаться снова загнать пиратов в угол.

Едва миновав пролив, Кулл скомандовал:

– Право руля!

Свежий ветер наполнил красные паруса «Богини Морей», и галера понеслась к родной гавани. Атлант не отрываясь смотрел на выход из пролива, гадая про себя, сколько времени понадобится барону, чтобы спасти оставшихся в живых моряков с «Борхея». Вскоре из узкого прохода между скалами появился бушприт первого из преследователей, и Кулл подумал, что бы это значило: сумел Ридо толково организовать дело или же бросил своих людей? Зная нрав своего давнего врага, Кулл склонен был верить во второе.

– Попробуй кто-то из наших капитанов оставить людей в беде, свои же выбросили бы его за борт, – высказал ту же мысль Шарга.

– Ты прав, – согласился Кулл, – в это трудно поверить. Но погоди, – тут же перебил он сам себя, – быть может, Ридо решил разделить эскадру?

Пока они разговаривали, одномачтовая галера успела полностью показаться из прохода и теперь разворачивалась. За ней шло второе судно, и теперь Кулл не сомневался, что прав. Барон не желает упускать врага из виду и вряд ли осмелится бросить матросов на глазах у всех. Удайся даже ему захватить Кулла живьем и доставить в Валузию, это не спасло бы его от тяжелых обвинений. Не смог бы он и откупиться. За гибель по его вине полутора сотен верноподданных валузийского трона Ридо мог заплатить только собственной головой.

Интересно, сколько судов отрядит барон в погоню? Собственно, его флагман способен без труда принять на борт всех спасенных, но… Ридо настолько труслив, что никогда не согласится оставить свою драгоценную персону без охраны, даже если ему ничто не угрожает.

«Миральда» вышла в открытое море и теперь спешно ставила паруса. «Силья» шла вперед, часто меняя направление, хотя ветер был попутным: очевидно, опасалась в одиночку приближаться к «Богине Морей». Наконец «Миральда» поймала ветер, и обе галеры двинулись на север. Теперь преследователей от беглецов отделяло около трех десятков корпусов. Если они не станут сокращать это расстояние, то Кулл ничего не имеет против такой компании.

– Быть может, забрать чуть-чуть к западу? – задумчиво произнес Шарга. – Им наверняка приказано держаться у нас на хвосте. Уведем их в открытое море, а ночью сбежим! – Дууржадец вопросительно посмотрел на капитана.

– Нет, – ответил тот. – Мы рискуем утром оказаться меж двух огней, если Ридо сообразит пойти вдоль берега и за ночь сумеет обогнать «Богиню Морей». Нет уж, давай-ка вернемся на Дуур-Жад, а там посмотрим, что делать дальше.

– А что мы забыли на Дуур-Жаде? – пожал плечами шкипер. – Нам ведь нужна Лио!

– Верно, – кивнул атлант, – и все-таки мы должны побывать дома.

– Но ведь ее нет там!

– Верно, – снова согласился Кулл, ничего не объясняя. – Кстати, а где она?

– Думаю, на «Лемурие».

– Я тоже так думаю. Но что, если она осталась на острове барона?

– Может, и так, – не стал спорить Шарга.

– Совсем недавно мы побывали там, – с усмешкой заметил Кулл. – Вспомни-ка, чем это кончилось! Что же нам делать теперь?

– Что ты задумал? – спросил Шарга, но капитан молчал, и шкипер недовольно поджал губы.

Он не понимал, что затевает атлант, а потому и возразить ничего не мог. Быть может, он тоже растерялся и не желает признаваться в этом? Шарга посмотрел на задумчивое лицо Кулла и вдруг поймал себя на мысли, что не удивится, если узнает, что тот просто не хочет об этом говорить. Более того, похоже, капитан знает, что делать, но еще не продумал все до конца.

– Мне надо просто подумать, – заявил Кулл. – К тому же, прежде чем идти к острову, не мешает и остальным рассказать о нем… Хотя бы ради того, чтобы знали, где нас искать.

– Ты не собираешься попросить помощи у Харма?

– Проклятье! Нет! – огрызнулся Кулл и сплюнул в сторону болтавшихся за кормой «Миральды» и «Сильи».

Все-таки барон оказался еще трусливее, чем он думал: оставил при «Лемурие» два галеона, отправив в погоню меньше половины эскадры.

– Но почему?! – недоумевал шкипер. – Он не откажет, да и другие капитаны тоже. Все понимают, что, если Ридо удастся всерьез зацепить нас, ему это развлечение может понравиться, и он начнет охоту за остальными.

Шарга привел, на его взгляд, очень серьезные доводы, но, к его разочарованию, Кулл и теперь отрицательно покачал головой.

– Потому что это наше с ним дело! – Атлант ткнул себя пальцем в грудь с такой яростью, словно хотел продырявить ее. – Он хочет отомстить за подаренную ему жизнь и, надо признать, изрядно поумнел в последнее время. Но он действует с позиции силы, а сила – это еще далеко не все!

– Ты что-то задумал?

– Да, – подтвердил догадку Шарги Кулл, – но говорить об этом пока рано. Я должен все хорошенько взвесить. – Он с улыбкой посмотрел на расстроенное лицо верного шкипера: – Мне ведь тоже вовсе не хочется помирать, доказывая барону,, что я умнее!

– Хвала богам, – ухмыльнулся Шарга. – Я уж подумал, что тебя оса в зад укусила.

– Укусила, – серьезно ответил атлант, – но ведь укус ее не смертелен.

– Зато болезнен.

– Ты прав, – согласился Кулл, – и потому я намерен вырвать у нее жало.

* * *

Гребцы опустили весла в воду, и «Лемурия» двинулась к выходу из гавани вдогонку за двумя ушедшими вперед галерами. Ридо стоял на носу флагмана, задумчиво глядя перед собой.

Кулл вырвался, барон потерял совершенно новое судно, и потому его грызла смертельная тоска. Он тупо смотрел на воду, и мысли его, беспорядочные и недолговечные, проносились, не оставляя в сознании и следа.

Каус, в отличие от отца, думал совсем об ином. В его смелых фантазиях неизменно находилось место для Лио. Он помнил слова прекрасной грондарки о том, что их разговор может быть продолжен лишь после смерти Кулла. Он не знал, была ли девушка искренней или просто старалась выиграть время, но в одном ничуть не сомневался: пока она лично не удостоверится в гибели атланта, никакие слова, что с Куллом покончено, не помогут.

И еще одно его тревожило: Лио любит атланта, а это значит, что Каус сам поставил себя в весьма сложное положение. С одной стороны, чтобы заполучить Лио, он должен убить Кулла. С другой же – он ни в коем случае не должен делать этого, опасаясь, что девушка рано или поздно отомстит ему за смерть возлюбленного.

Проклятье! Будь Лио, скажем, валузийкой, все оказалось бы намного проще, но грондарка!… Он сокрушенно покачал головой, но тут же попытался успокоить себя. Что толку понапрасну предаваться гневу или унынию? От этого только путаются мысли, ему же сейчас, как никогда, нужна ясная голова, чтобы и соперника погубить, и самому при этом остаться в стороне. Это была поистине нелегкая задача. Каус понимал: чтобы перехитрить пирата, он должен полагаться только на себя, на отца надежды мало.

* * *

Обратный путь занял гораздо меньше времени: ветер оказался попутным, а кроме того, Кулл не стремился запутать следы, ничуть не скрывая своего намерения вернуться на Дуур-Жад. За кормой по-прежнему шли «Миральда» с «Сильей», не отставая, но и не приближаясь к «Богине Морей». Остальные три галеры Ридо, пустившиеся в погоню значительно позже, маячили где-то на пределе видимости, почти у самой линии горизонта.

Перед вечерней зарей прямо по курсу на горизонте показались острова.

В гавань Дуур-Жада «Богиня Морей» вошла незадолго до полудня. Доставивший их до места ветер исчез, наткнувшись на скалы, паруса опали, но гребцы сели на весла, и Кирим задал неспешный темп, с которого они постоянно сбивались, так как невольно гребли быстрее. Каждому не терпелось поскорее ступить на берег, обойти бесчисленные кабаки и поделиться со старыми друзьями пережитым – рассказов у всех накопилось не на один вечер.

«Богиню Морей» заметили, как только она вошла в бухту Дуур-Жада, а может, даже и раньше. Как бы там ни было, а когда галера приблизилась к причалу, ее уже ждала восторженная толпа. Это было настолько необычно, что Кулл сразу понял: в пиратской столице произошли важные события.

Не дожидаясь, когда перекинут сходни, капитан спрыгнул, и его сразу подхватили на руки.

– Кулл! Кулл вернулся!! – слышались отовсюду крики.

Его подняли над толпой и понесли. Он слышал, как заохал оставшийся сзади Шарга, как закричали остальные моряки, которые следом за ним высыпали на палубу. Атлант не противился, ничуть не сомневаясь, что его доставят в одну из таверн Дуур-Жада, и оказался прав. В «Оке бури» его наконец поставили на пол. Толстяк Тито, как всегда, согнулся в почтительном, но не подобострастном поклоне. Старый камелиец встал из-за стола и шагнул навстречу.

– Ну наконец-то! – Загрубелая ладонь опустилась атланту на плечо. – А мы уж не знали, что и думать: жив ты или мертв?

– Жив, жив… – Кулл хмыкнул. – Что мне сделается? А вот ты рановато ушел на покой. Рука твоя все еще крепка.

– В самый раз, – с усмешкой ответил Харм. – Король может быть только один. Кто-то из двоих должен был уступить…

– …Без боя.

– Да, ты прав, – заметил камелиец, вновь усмехнувшись, – но таков уж порядок вещей: сила видна сразу, смекалка чуть погодя, но дальновидную мудрость поступка порой можно оценить лишь через годы. Вот сейчас я просто не знал бы, как мне поступить, а так есть ты. – Он рассмеялся, увидев, как удивленно взлетела бровь Кулла.

– Разве что-то произошло?

– Произошло, – ответил Харм. – Одному из наших удалось выловить валузийского моряка далеко к югу отсюда. Тебе это ни о чем не говорит? – спросил он, с интересом глядя на Кулла. Тот молча кивнул. – Так я и думал. Впрочем, и так было ясно, что он не врет. Так вот, по его словам, ты потопил двухмачтовую галеру, на которую он нанялся матросом. И еще он сказал, что теперь флот барона сократился до четырех судов, но из Валузии должны подоспеть еще два. Это так?

– Все верно.

– Скажу тебе откровенно: я не знаю, что делать. Единственное, что мне приходит на ум, это собрать на Дуур-Жаде судов десять, отыскать эскадру Ридо и потопить! – Он гневно сверкнул глазами из-под насупленных бровей. – Боюсь только, столкновение таких крупных сил переполнит чашу и та болтовня о рейде на Дуур-Жад, что возникала до сих пор то в Валузии, то в Верулии, воплотится в решительные действия. – Он вздохнул. – Вся затея принесет больше вреда, чем пользы. Но если не сделать этого, барон не успокоится, а значит, шесть его галер надо уничтожить.

– Пять, – поправил его Кулл.

Пираты одобрительно загалдели, а Харм посмотрел на Кулла с невольным уважением:

– Так ты отправил к Морскому Отцу еще одного?

– Не совсем так. – Кулл поморщился, вспоминая о «Борхее». – Мы спрятались для ремонта в укромном месте, на выходе из которого барон устроил нам ловушку. Я считаю, нам просто повезло. Мы прорвались, а преследовавший нас «Борхей» попал в западню Ридо.

– С каких пор этот тупица начал придумывать что-то дельное? – иронично спросил Харм, – Клянусь зубами акулы, ты что-то скрываешь.

– Ты прав, старина. В последнее время произошло много нового. У барона подрос отнюдь не глупый сынок, и болван Ридо стал горазд на выдумки!

Пираты грохнули со смеху.

– Расскажи мне об этом подробней, – попросил камелиец.

– Это долгая история, – предупредил Кулл.

– А куда нам торопиться? – Харм Хусс обернулся к Тито: – А ну-ка, дорогой, принеси вина да жаркого! Побольше и получше!

Человек восемьдесят расселись в зале. Кулл залпом осушил огромный кубок любимого красного фарсунийского и начал рассказывать…

* * *

Каус видел, как вошла в гавань Дуур-Жада «Богиня Морей», как замерли, захваченные штилем, в полусотне корпусов от острова «Миральда» и «Силья». Все. Скоро начнут разворачиваться решающие события.

Всю дорогу сюда юноша ломал голову над тем, как же все-таки убить Кулла и остаться при этом в стороне. И только нынче утром его осенило: это должен сделать отец. По крайней мере надо, чтобы все думали именно так. А для этого нужно совсем немного: оставаться от всего в стороне, а если и давать отцу какие-то советы, то тайком, с глазу на глаз. В том, что отец не проболтается, Каус не сомневался. Он помнил, как болезненно воспринимал барон каждую удачную мысль, родившуюся не в его голове, а поскольку это в последнее время стало правилом, не удивительно, что обстановка постоянно накалялась.

Теперь все изменится. Отныне барон Ридо вновь станет единолично вершить свою волю – волю мудрого господина! А когда Кулл погибнет – а в том, что такое случится рано или поздно, сын, в отличие от отца, ни на миг не усомнился, – руки Кауса останутся чисты! Конечно, Лио попытается отомстить, но, поскольку гнев ее будет направлен не на него, а на отца, он сумеет придумать, как защитить родителя. Не вечно же она станет лелеять эту мысль! Да и отец не вечен…

Теперь следовало подумать, как быть с Куллом, укрывшимся на Дуур-Жаде. Вполне, правда, возможно, что он никогда не покинет острова, и тогда все решится сами собой, но, если этого не случится, нужно знать, куда он пойдет, а в хитросплетении узких проливов, разделявших острова архипелага, так легко затеряться. Что ж, и это в его, Кауса, силах. Свой человек на пиратском острове должен своевременно сообщить обо всех замыслах атланта, так что пока лучше убраться подальше, чтобы не попасться ненароком кому-нибудь на глаза.

И вдруг в голову ему пришла неожиданная и очень неприятная мысль. Он вскочил с кресла, где только что меланхолично потягивал вино, и побежал в каюту к отцу.

* * *

– Вот так! – закончил Кулл рассказ, допил вино и веселыми глазами посмотрел на камелийца. – Что скажешь?

В зале повисла напряженная тишина. Люди недоверчиво переглядывались, и веря, и не веря в удивительную историю. Поведай им все это кто-нибудь другой, рассказ наверняка сочли бы складной байкой и нашелся бы не один шутник, мигом отозвавшийся на нее, но сейчас никто не смеялся. Кулл слыл среди друзей хорошим рассказчиком и никогда не питал тяги к глупым розыгрышам. К тому же начал он говорить, когда едва перевалило за полдень, а теперь уже сгустились сумерки, и за все время ни у кого не возникло желания прервать его. На полу у ног атланта выстроился длинный ряд кувшинов, на столе выросла огромная груда обглоданных костей в большом круглом блюде: история Кулла, слишком складная и длинная для байки, попеременно то будила жажду, то возбуждала аппетит.

– Интересно, сынок. – Харм задумчиво поскреб в затылке. – Если бы услышал не от тебя, ни за что бы не поверил.