Текст книги "Свирепая клятва (ЛП)"
Автор книги: Моника Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Это официально.
Я теряю голову.
Даниил выходит из душа с полотенцем на шее. Он присвистнул, увидев нанесенный ущерб.
– Я думал, мы спрятали все бьющиеся вещи? – качает он головой. – Чувак, я либо закажу тебе массаж в спа-салоне отеля, либо нам нужно найти одно из тех мест, где бросают топоры.
– Выпить. Мне нужно выпить, – ворчу я, но я уверен, что Андрей спрятал все спиртное в номере. Либо он не хочет иметь дело с разъяренным спотыкающимся гигантом, либо не хочет, чтобы я разбил бутылки вдребезги.
Джулиан, стоявший у окна и с отвращением наблюдавший за моей вспышкой, подходит.
– Пойдем со мной, – ворчит он, проходя мимо меня к двери.
Он ведет меня в бар отеля, где через несколько минут мы оказываемся бок о бок, потягивая одинаковый виски. Джулиан не говорил со мной с тех пор, как мы узнали об исчезновении девушек, поэтому я не уверен, объявляет ли он перемирие или нет. Хотя он это лучше скрывает, но он так же разочарован, как и я. Я вижу это по напряженным линиям его плеч, по темным кругам под глазами.
– Лучше? – спрашивает он, когда я опрокидываю в себя первую за последние дни рюмку крепкого алкоголя. Янтарная жидкость ударяет в горло резким жжением, которое я приветствую, а затем тепло распространяется по моему телу, расслабляя конечности.
– Это только начало. Мне нужно больше. – Я бросаю в рот горсть причудливых орешков. – Намного больше.
Джулиан встает и тянется за барную стойку, чтобы взять полную бутылку Macallan M. Бармен хмурится и открывает рот, чтобы возразить, но один взгляд Джулиана – и он отступает. Татуировки на шее всегда дают определенный сигнал.
– Ну, разве мы не два мешка бесполезного дерьма. – Джулиан хмыкает, и на лице его появляется улыбка. – Ты больше, чем я.
Неожиданный смех вырывается из моей груди.
– Я это заслужил. – Я опрокидываю в себя последнюю порцию виски, обжигающего горло, и с удовлетворенным стуком опускаю стакан на стойку.
Джулиан хмыкает и наполняет мой стакан, а затем подносит свой к губам.
Я выхватываю свой бокал, не отрывая взгляда от жидкости в стакане.
– Ты все еще планируешь меня убить?
Он ухмыляется.
– Нет, я решил предоставить эту честь Алене. По крайней мере, пусть она будет первой.
Я усмехаюсь, хотя и не совсем уверен, что он шутит.
Он наклоняет голову.
– Когда это началось?
Мне нужен еще один глоток виски, прежде чем мы пойдем по этому пути. Вот это будет бомба.
– Летом, когда ты с Андреем был в России на тренировках. Но если быть честным, то все началось задолго до этого. Или, по крайней мере, мои чувства.
– Почему ты мне никогда не говорил? Ни один из вас. – Он покачал головой, его губы скривились в раздражении. – Если между вами все было по-настоящему, я заслуживал того, чтобы знать, не так ли?
Я взволнованно провел рукой по волосам.
– Мы планировали рассказать тебе, но я все испортил, прежде чем мы смогли это сделать.
– Как испортил? – Он опускает брови, и если я не буду осторожен, то буду уверен, что он на меня набросится.
Весь воздух стремительно покидает мои легкие.
– Ты заслуживаешь знать правду – все вы заслуживаете, но Аля заслуживает ее в первую очередь. – Я надеюсь, что у меня будет шанс рассказать ей все, объясниться, что для нас еще не слишком поздно.
Джулиан проводит костяшкой пальца по своей челюсти, изучая меня, как будто в первый раз.
– Я и не знал, что ты так умеешь хранить секреты, bratan.
– Мне нечем гордиться. – Я пожимаю плечами, проводя пальцем по шраму на подбородке. – Как мы должны поступить с этим? Я знаю, что Андрей за дипломатическое маневрирование, но я говорю, что когда мы узнаем местоположение, мы войдем туда с армией, с оружием наперевес.
Джулиан фыркнул в свой бокал.
– Бывают моменты, когда нужно быть агрессивным, но сейчас не тот случай. Мы должны быть умными.
Я на мгновение закрываю глаза, напряжение скапливается в основании шеи.
– Я буду вести себя хорошо. Пока эта svoloch не причинил вреда ей или Кире, я буду вести себя хорошо. Но если он это сделал, если хоть один волос на их головах окажется не на своем месте, я не смогу отвечать за свои действия.
Джулиан опрокинул в себя остатки напитка, его лицо напряглось.
– Я тоже, bratan. Я тоже.
* * *
Не знаю, во сколько мы вернулись наверх, в номер, но мы в тяжелом состоянии. Но мне это было необходимо. Немного выпивки, чтобы смягчить ситуацию. Как только мы вошли в номер, нас встретил улей активности. И Андрей, и Даниил громко разговаривают по телефону, каждый из них вышагивает.
Что-то изменилось.
Андрей заканчивает разговор и подходит к нам с Джулианом, оба немного не в себе.
– Похоже, вы, ублюдки, вернулись как раз вовремя. Берите кофе и в душ, вам надо протрезветь.
– Что происходит? – рявкнул я.
– У нас есть местонахождение Белова. У него есть секретное поместье на берегу Черного моря.
Я вскакиваю, но Даниил останавливает меня, прижав руку к груди.
– Куда ты торопишься?
– А как ты думаешь, куда? У нас есть координаты Белова.
– Не так быстро. Во-первых, от тебя пахнет спиртзаводом. – Он переводит взгляд на Джулиана. – От тебя тоже. А во-вторых, мы должны все сделать правильно. А это значит, что нужно разработать план.
Джулиан практически вибрирует от нетерпения.
– Мы можем разработать план по пути. Поехали.
Андрей и Даниил обмениваются тяжелым взглядом, который говорит о том, что это еще не все.
– Ты им скажи, – пробормотал Даниил. – Ты же пахан.
У меня под воротником закрадывается тревога: Андрей, возможно, впервые в жизни, выглядит немного неуверенным в себе.
– Мы узнали, что Белов завтра вечером устраивает бал. Он должен познакомить весь мир со своей дочерью.
Я вскидываю голову.
– Я не знал, что у него есть дочь. – Но, опять же, Белов открывает миру только то, что хочет.
Андрей поднимает глаза к потолку и переводит их на нас с Джулианом:
– Алена – его дочь.
Что? У меня отпадает челюсть, Джулиан отшатывается назад, как испуганная лошадь. И как испуганная лошадь, я почти уверен, что он сейчас бросится бежать, но Андрей продолжает.
– Дима нашел доказательство. Тест на отцовство. – Лицо Андрея смягчается. – Мне очень жаль.
Я не могу вздохнуть. Все кажется неправильным, перевернутым. Я смотрю на Джулиана и вижу на его лице ту же боль и растерянность.
Наступает тишина. Проходит несколько мгновений, и Джулиан, выбежав из комнаты, издает ряд русских ругательств. Даниил делает движение, чтобы пойти за ним, но я останавливаю его, покачав головой. У меня было свое время для ярости, сейчас – его.
Я грузно сажусь на диван, в голове крутится все, что рассказал Андрей. Алена – дочь Белова? Черт, я даже не знаю, как это осмыслить. Я рад, что Белов не надеялся на жену, но и чертовски непонятно, почему он похитил ее, а не нашел другой способ.
Но хрен с ним, есть только один способ это выяснить. Андрей упомянул, что Белов завтра устраивает для Алены бал для всех своих приближенных. Это наводит меня на мысль. Уверен, что она никому не понравится, но я уверен, что она может сработать.
ГЛАВА 35
Алена
Я наклоняю голову, изучая свое отражение в зеркале. Я выгляжу так, словно только что сошла с обложки Vogue, задрапированная в платье Givenchy из сапфирового шелка, мои темные волосы уложены в мягкие волны, каскадом ниспадающие по спине. Не то чтобы я жаловалась, просто это нереально – наряжаться на бал в свою честь, когда я предпочла бы выщипывать ресницы одну за другой.
Кира присоединяется ко мне в отражении зеркала, ее волосы цвета меда заколоты изящными серебряными заколками. Как и я, она безупречно уложена, на ней рубиново-красное платье от кутюр с плечами, которое Белов каким-то образом нашел за двадцать четыре часа.
И за это же время он успел устроить бал, или как мы там называем мое введение в высший свет. В данный момент со всего мира прилетают игроки, влиятельные лица и политические приятели Белова, чтобы принять участие в сегодняшнем празднике.
Все это слишком. Голова уже кружится, и я готова поклясться, что весь день меня мучила мигрень. Чувствуя, что я закручиваюсь в спираль, Кира протягивает мне бокал шампанского.
– От нервов, – говорит она, прежде чем устроиться на пуфике. – Это безумие, – добавляет она, наклоняя голову к окну. – Со всей этой суетой, которую он поднимает, можно подумать, что сама английская королева выходит замуж. – Она права. Перед входом во дворец – сверкающий фонтан, освещенный прожекторами, как на премьере старого фильма. На роскошных автомобилях и вертолетах продолжают прибывать гости.
– Для некоторых женщин это было бы воплощением мечты, – пробормотала я. – Но не для меня.
Кира ставит бокал на туалетный столик и вздыхает.
– Я беспокоюсь за тебя.
– Со мной все будет в порядке. Я уже смирилась с этим, правда, – вру я, и мой желудок скручивается в узел. На самом деле, я не смирилась. Я почти не спала после встречи с Беловым, отцом, которого я никогда не хотела. Но для Киры я делаю храброе лицо, потому что, как только я освоюсь в жизни Белова, я буду просить его отпустить ее. И я не хочу, чтобы она думала, что оставляет меня здесь несчастной.
– Ты одна из самых жестких девчонок, которых я знаю. Ты не терпишь ничьего дерьма, но почему-то не сопротивляешься. Договорись с ним. Не позволяй ему забрать всю твою власть, даже если он считает себя богом.
– А какой у меня выбор? – резко произношу я. – А какой выбор он мне дал!?
В ответ Кира вздыхает, прижимая пальцы к переносице.
– Я не собиралась ничего говорить, но я пожалею, если не скажу. – Она колеблется, ее глаза смягчаются. – Ты уверена, что не соглашаешься на условия Белова, потому что боишься того, что произойдет, если ты действительно будешь бороться за Лео? Если ты дашь ему шанс, по-настоящему.
Первый инстинкт – категорически отрицать, но слова застревают в горле. Кира знает меня лучше, чем кто-либо другой, и она наверняка видит мою ложь насквозь.
– Я не знаю. – Я опускаюсь на край кровати и опускаю голову на руки. Все эмоции, которые я сдерживала в себе последние несколько дней, нахлынули на меня, как прорвавшаяся плотина. Я достаю салфетку и промакиваю глаза. – Когда мы были вместе на яхте, что-то изменилось. Как будто… как будто все чувства, которые я похоронила, вернулись, но на этот раз более интенсивные, всепоглощающие. Я злюсь на него, но в то же время я так люблю его, что мне больно.
Даже сейчас Лео – это первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь, и последнее, о чем я думаю перед сном. Он поглотил меня, сломал меня так, что я даже не могу себе представить, но я все еще страдаю по нему. Лео может навсегда завладеть моим сердцем, но мир сговорился против нас.
Кира крепко обнимает меня, ее руки обхватывают меня, как защитный щит. Когда она отстраняется, ее взгляд становится нежным.
– Почему бы тебе не попытаться образумить Белова. Поговорить с ним. Я понимаю, что просто так он тебя не отпустит, но, может быть, ты сможешь что-то придумать. Перейти на золотую середину, где ты сможешь сохранить контроль над своей жизнью.
– Может быть, – говорю я, но сомневаюсь. Зачем Белову соглашаться на какие-то мои условия? Пусть он моя плоть и кровь, но он не проявил ко мне ни милосердия, ни доброты. И он четко определил, какую роль он хочет отвести мне в своем мире.
Стук в дверь комнаты застает нас обоих врасплох. Должно быть, это один из миллионов сотрудников, готовых проводить нас вниз.
– Входите, – говорю я, поднимаясь и оправляя платье. Дверь открывается, и мы видим не сотрудника, а Белова. В строгом черном смокинге, с зачесанными назад волосами, привлекающими внимание к точеным чертам лица, он – образец совершенства.
Он прислонился к дверному косяку, положив одну руку в карман. Его темные глаза внимательно изучают меня. Я уверена, что это делается для того, чтобы я выглядела безупречно, как и полагается его дочери. Видимо, он доволен тем, что видит, потому что одобрительно кивает.
– Ты прекрасно выглядишь, Алена.
Он переводит взгляд на Киру, которая хмуро смотрит на него. Кира назначила себя моей сторожевой собакой и при каждом удобном случае огрызается на Белова, хотя я ей говорила, что это не нужно и не безопасно. Наоборот, это создает электрическое напряжение каждый раз, когда они оказываются в одном пространстве.
Я не упускаю из виду, как взгляд Белова оценивающе скользит по телу Киры, а затем возвращается к ее лицу.
– Кира, – говорит он с намеком на вызов. – Ты тоже прекрасно выглядишь.
В ответ она злобно закатывает глаза, когда он проходит дальше в комнату.
– А ты выглядишь как воплощение дьявола.
Мышцы на его челюсти напряглись.
– Если ты не можешь вести себя прилично, то можешь провести ночь в подземелье. Уверен, что оно покажется тебе скудным по сравнению с жильем наверху, но я не позволю тебе испортить ей сегодняшний вечер. Или для меня.
Глаза Киры сузились, рубиново-красные губы сжались в тонкую линию. Если бы здесь не было полдюжины охранников, она бы разбила фужер с шампанским и использовала разбитое стекло, чтобы ударить его.
– Как скажешь, – говорит она, скрещивая руки и отводя взгляд.
Белов поворачивается ко мне.
– Пора спускаться вниз и встречать твоих гостей.
Ногти впиваются в ладонь. Моих гостей. Вряд ли это мои гости, но возражать бессмысленно. Я заключила сделку с дьяволом и теперь должна довести ее до конца. Мы с Кирой обмениваемся последним взглядом, и я выхожу вслед за Беловым из комнаты, навстречу судьбе, которую я не просила и не хочу.
Один день за один раз, – напоминаю я себе. Мне нужно просто пережить эту ночь и не думать обо всех и обо всем, что я оставляю позади.
Не думать о Леониде Козлове и о том, что между нами могло бы быть.
Чем мы почти стали.
ГЛАВА 36
Алена
– Как приятно было узнать о своем отце, – говорит мне супруга министра внутренних дел, на лице которой застыла улыбка.
Ее муж хихикает в знак согласия.
– И какая удача, – подмигивает он. – Уж ты-то точно ни в чем не будешь нуждаться.
Я подавила язвительный ответ.
– Да, – говорю я сквозь стиснутые зубы, – счастливый сюрприз.
Так прошел весь вечер. Именитые гости, имена которых я забываю сразу же, как только меня представляют, ластятся ко мне, рассказывая, как мне чертовски повезло, что я наследница Белова. Я попала в его странный и удушливый мир. Список гостей свидетельствует о том, что он находится в разных сферах: бизнес-магнаты, политики и главы организованных преступных группировок смешиваются так, словно это самая естественная вещь в мире. Возможно, так оно и есть.
Но, черт возьми, это не тот мир, частью которого я хочу быть. В то время как пара замирает, я осматриваю роскошный бальный зал в поисках Киры, моего якоря во всем этом. Мне нужно снова почувствовать себя самой собой, пусть даже на мгновение. Найти ее несложно, не в этом ярко-красном платье цвета крови. Если угадать, то это «Пошел нахуй» предназначено Белову.
Она стоит в углу комнаты, разговаривает с моим отцом, и, похоже, это не дружеская беседа. Белов выглядит раздраженным, жестикулирует руками, брови сжаты.
Опять.
Хотя я и просила ее бросить это дело, я не сомневаюсь, что они спорят обо мне. Она на тонком льду. Потому что если Белов зайдет слишком далеко, он выйдет из-под контроля, и я не хочу, чтобы она оказалась на его пути.
– Извините меня, пожалуйста, – говорю я пожилой паре. – Мне нужно поговорить с отцом.
Они отмахиваются от меня, и я направляюсь в их сторону, держась ближе к краю комнаты, чтобы не быть втянутой в бесполезные разговоры. Только я дошла до края комнаты, как на моем пути возникло крупное мужское тело, несущее поднос с закусками.
– Тосты с креветками, мадам?
– Нет, спасибо, – говорю я и останавливаюсь. Потому что этот голос, я знаю этот голос. Это тело, широкие плечи и громадная рама, на голову выше, чем у всех остальных присутствующих здесь, – оно более чем знакомо.
Он мой.
– Лео, какого хрена ты здесь делаешь? – шепотом кричу я. Он одет, как официант, в нелепом блондинистом парике и очках в толстой черной оправе, в его огромной руке изящно балансирует поднос. И хотя я в ужасе от того, что он здесь, мне отчаянно хочется упасть в его объятия.
– Я предлагаю тебе закуску.
– Господи, да ты же сейчас рискуешь. – Отчаянно стараясь не привлекать внимания, я оттаскиваю его еще дальше в угол. – Тебе нужно уйти. Повернись сейчас же и уходи. – Страх скручивается у меня в животе. Страшно представить, что будет, если его увидят охранники Белова, если они поймут, кто он такой на самом деле. Белов воспримет это как объявление войны.
– Верно, мне нужно уйти. С тобой и Кирой. Мои братья и Джулиан здесь, и мы не уйдем без вас обоих.
– Я серьезно, – взмолилась я. В моем голосе слышалась истерика. – Ты не можешь быть здесь, Белов… Ты не знаешь, на что он способен. Он не обрадуется, если ты сорвешь вечеринку.
– Он тебя обидел? Ты в порядке? – Он осматривает мое тело, ища рубцы или синяки, но их нет. Потому что Белову не нужно было применять ко мне физическую силу. Он использовал гораздо более убедительные методы. Угрозы, которые, я не сомневаюсь, он выполнит. Поэтому Лео, мой брат, Козловы – все они должны уйти.
И у меня есть только один способ сделать так, чтобы это произошло.
– Со мной все в порядке, я обещаю. Он не причинил мне вреда. На самом деле, – я делаю вдох, собирая сталь для актерской работы века. – Это была моя идея. Это то, чего я хочу. Жизнь с отцом.
– Чушь собачья, – взрывается Лео, достаточно громко, чтобы головы повернулись.
– Ш-ш-ш, – умоляю я, страх когтями впивается мне в горло. – Пожалуйста…
– Белов похитил тебя, и он заставляет тебя делать это, – продолжает Лео, его голос непоколебим. – Я знаю тебя. Все, чего ты хотела, – это жить нормальной жизнью. Даже если он твой отец, ты никогда бы не выбрала управлять его империей вместе с ним.
Непрошеные слезы жгут мне веки, но я борюсь с ними. Так же, как я борюсь за сохранение самообладания.
– Мой отец… удивительно гибкий. Он заботится о моем счастье. – Слова звучат фальшиво, а выражение лица Лео свидетельствует о том, что он не верит в это. Прежде чем я успеваю подобрать более убедительный тон, он резко поднимает голову, хватаясь рукой за ухо.
– Chert, – пролаял он. – Андрей дал мне сигнал, мы должны двигаться.
– Возьми Киру, – умоляю я, – но я не могу уйти. – Не без серьезных последствий.
– Пожалуйста, детка. Я не уйду без тебя, – настаивает он, в его словах много эмоций. – Я не смогу жить без тебя, Аля. Не смогу.
– Ты должен, Лео. Ты должен. – Одинокая слеза вытекает, и я быстро смахиваю ее. Затем из-за спины Лео я вижу отца, который направляется к нам, на его лице улыбка, рука протянута, как будто он искал меня.
– Уходи, – прошу я под дых. – Белов идет.
– В подвале есть винный погреб. Встретимся там. Спустись на два этажа вниз и направо. Если через десять минут я тебя не увижу, то поднимусь и буду тебя искать. Ты не сможешь сказать ничего, что заставило бы меня уйти без тебя. Ничего.
Я не могу ничего ответить, пока отец смотрит на меня, поэтому я беру еще один тост с тарелки и проношусь мимо него, как будто он на самом деле просто обслуживающий персонал, а не мужчина, которого я люблю.
– Я рад, что у тебя была возможность перекусить. Ночь длинная, а шампанское продолжает литься, – говорит Белов, беря меня за локоть.
Нервы у меня расшатаны, но я заставляю себя безмятежно улыбаться.
– Я тоже. Еда восхитительная, – говорю я, идя в противоположном от Лео направлении. – Ты действительно превзошел себя. – Я говорю об этом, я хочу успокоить Белова. Если он будет думать, что я счастлива, может быть, он ослабит бдительность.
– Может быть? – Он криво улыбается. – Ты ведь не получаешь удовольствия?
– Может быть, немного.
– Может, потанцуем? – он жестом показывает на середину комнаты, заполненной парами, раскачивающимися под музыку струнного квартета.
– Конечно, – говорю я, потому что другого приемлемого ответа просто не существует. Я беру отца за руку и позволяю ему повести меня на танцпол. Когда мы начинаем танцевать, он кладет руку мне на спину и изображает из себя идеального джентльмена.
Но я вижу его игру. За всем богатством, престижем и уверенностью, которые он демонстрирует миру, я вижу зверя, затаившегося в нем – голодного и свирепого.
– Мне нужно кое в чем признаться, – начинает Белов, его голос тревожно мягок. Я напрягаюсь, мои нервы сжимаются, как свернутая пружина. – Когда-то я был женат. Честно говоря, не очень удачно, и у меня не было желания пытаться снова или заводить детей. Но когда я узнал, что у меня есть дочь… это изменило мою точку зрения. Нет смысла во всем этом, если мне не с кем поделиться. – Он замолчал, его взгляд устремился вдаль. – С возрастом начинаешь понимать ценность семьи. Когда все сказано и сделано, кровь – единственная связь, которая действительно имеет значение.
Полагаю, что Белов так и представляет себе общение отца с дочерью, хотя это только подчеркивает его бредовость. Но у меня нет времени на разговоры, мне нужно заканчивать и встретиться с Лео в подвале, пока он не совершил что-нибудь безрассудное.
Ну, более безрассудное.
Поэтому я принужденно улыбаюсь и бормочу:
– Конечно, папа, это было бы здорово.
Он прекращает танцевать и бросает на меня недоуменный взгляд.
– Папа?
– Раз уж мы связаны друг с другом и все такое… – Я поднимаю плечи, но не могу посмотреть ему в глаза.
Похоже, он удовлетворен моим ответом, и вскоре мы снова идем в ногу, даже когда я хочу, чтобы песня закончилась и я смогла уйти.
– Я знаю, что это не та жизнь, которую ты бы выбрала, но я уверен, что ты найдешь свое место. Ты была впечатляющей сама по себе, но вместе со мной ты будешь неудержима. Мир будет принадлежать тебе.
– У меня все было хорошо, пока не появился ты, – говорю я, не в силах сдержать слова. Потому что у этого человека голова далеко в заднице, если он думает, что я когда-нибудь обрету счастье рядом с ним. Я нашла свое счастье и собираюсь потерять его во второй раз. Белов ничего не отвечает, но давление времени давит на мои плечи. – Ты видел, Киру? – спрашиваю я Белова, как я надеюсь, непринужденным тоном.
При упоминании ее имени у него напрягается челюсть.
– Давно не виделись.
Может быть, она разозлила его настолько, что он что-то с ней сделал?
– Я видела, как Кира разговаривала с тобой. Надеюсь, она не причиняла тебе зла. Она меня защищает.
– Да, я это вижу. Она… – Его глаза потемнели. – Упрямая. Но нет, мы не обсуждали тебя.
Странно. О чем еще они могли спорить, если не обо мне? Но прежде чем я успеваю спросить, песня заканчивается, и группа мужчин приближается к Белову, явно желая привлечь его внимание.
– Я пойду в дамскую комнату, – говорю я, прежде чем отойти в сторону.
Воспользовавшись тем, что он отвлекся, я убегаю. Мой взгляд метался по комнате, но Киры нигде не было видно. Лео или кто-то другой, должно быть, уже добрался до нее… Я надеюсь. Я опускаю глаза и мерно шагаю, пробираясь к подвалу. Одно неверное движение может насторожить охранников Белова.
Винный погреб найти несложно. Зайдя внутрь, я окутываюсь прохладным затхлым воздухом. Помещение тускло освещено мерцающими бра, отбрасывающими тени на стены. Высокие деревянные полки уставлены винными бутылками, которые, я уверена, эквивалентны ВВП некоторых стран.
Лео прислонился к одной из полок. Когда его глаза встречаются с моими, он выпрямляется, на его лице отражаются облегчение и озабоченность.
– У нас мало времени, – говорит он, направляясь ко мне. – Мы заглушили сигнал камер наблюдения, но скоро кто-нибудь заметит. Кира и остальные будут здесь с минуты на минуту, там есть черный ход, который нам нужен…
– Нет, Лео. Ты не слышал меня. Я остаюсь здесь. Это мой выбор. – Ложь горькая на вкус, но я проглатываю ее, желая, чтобы он поверил моим словам.
Его рука обвивается вокруг моей шеи, его лицо так близко к моему, что его горячее дыхание касается моих губ.
– Я не знаю, в какую игру ты играешь. Какое дерьмо Белов заставляет тебя говорить, но я говорю тебе сейчас: – Я не уйду без тебя, – он крепче прижимает меня к себе.
Всхлип поднимается в моем горле, и мои руки обвиваются вокруг воротника его накрахмаленной рубашки, умоляя его выслушать.
– Пожалуйста, ты должен.
Его теплые ладони касаются моей щеки, и он опускает губы на мои. Поцелуй глубокий и всепоглощающий, от него по позвоночнику пробегает электрическая дрожь.
– Черт возьми, Аля, я без тебя просто развалина. Ты – мой свет, причина, по которой я дышу. Я знаю, что облажался столько раз, что ты уже сбилась со счета. Позволь мне все исправить, позволь мне любить тебя так, как ты заслуживаешь.
Его слова наполнены таким количеством эмоций, что я едва не теряю голову. Но я не могу потерять концентрацию, потому что от того, что произойдет дальше, зависит, будет ли он жить или умрет. И раз уж мне не удалось заставить его поверить в свою ложь, пора говорить правду.
– Если Белов решит, что ты мешаешь мне возглавить его империю вместе с ним, он убьет тебя, он так и сказал. Неважно, чего я хочу… просто… черт, Лео, я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно, что мне больно. Даже если я не смогу быть с тобой, мне не нужно знать, что ты умер не ради меня.
Его руки обхватывают мою талию, прижимая меня к себе.
– Я не потеряю тебя снова. Однажды ты чуть не уничтожила меня. Я сделаю все, чтобы Белов образумился. Я останусь здесь и буду бороться за тебя, бороться за нас…
На этом его слова обрываются: дверь распахивается, и в комнату вваливается мой брат, за ним Даниил, Андрей и Кира. Джулиан, кажется, не замечает и не обращает внимания на то, что я нахожусь в объятиях Лео. Он просто отстраняет меня и крепко обнимает.
– Слава богу, ты в порядке.
– Да, – говорю я, сжимая брата в ответ. Я скучала по нему, но сейчас не время для воссоединения.
– Нам нужно двигаться, – говорит Джулиан. – Машина на заднем дворе.
– Я не могу, – говорю я ему, мой голос дрожит. – Ты иди, а мне нужно пока остаться. Это не навсегда, но…
– О чем ты говоришь? – говорит Джулиан, сведя брови вместе. Но прежде чем я успеваю объяснить, Лео встает между нами.
– Если ты останешься, то и я останусь. Я не уйду отсюда без тебя.
Мне хочется удариться головой о стену, этот человек делает то, что я должна сделать, почти невозможным. Я делаю глубокий вдох, готовясь отстаивать свою точку зрения, но тут свет мигает и гаснет, погружая винный погреб в кромешную тьму.
– Черт, – шипит Джулиан. Лео нащупывает в темноте мою руку, и паника сжимает мою грудь.
Дверь погреба со скрипом открывается, раздается тяжелый стук шагов. Включается свет, и на губах Белова появляется холодный оскал. По бокам от него стоят его охранники с пистолетами наизготовку, направленными в нашу сторону. Белов тоже держит оружие наперевес, направленное в грудь Лео.
– Воссоединение семьи. И меня не пригласили?
Лео надул грудь.
– Ты не ее семья, даже если у тебя с ней общая кровь.
Атмосфера в комнате сгущается. Мой худший кошмар разворачивается на моих глазах. Все дорогие мне люди в одной комнате, уязвимые, окруженные армией зла Белова. Дрожа всем телом, я бросаюсь к Лео. Белов должен понять, что я без раздумий приму пулю за Лео. Если он причинит вред Лео или кому-то из присутствующих, он причинит вред мне.
– Отпусти их, – умоляю я Белова. – Мы же договорились. Я останусь, но ты должен отпустить их всех.
Едва я успеваю произнести эти слова, как Лев толкает меня за себя. Подняв голову, я увидела Лео с пистолетом в руке, направленным на Белова. В его взгляде горит вызов, хотя мы явно в меньшинстве, и, насколько я могу судить, ни у кого из наших нет оружия.
Что делает Лео?
Все приспешники Белова направляют на Лео свои пистолеты, но он и глазом не моргнул. Сердце колотится в груди, оглушительный барабан заглушает все остальные звуки, но я не смею пошевелиться или сказать хоть что-нибудь. Одно неверное движение – и все пойдет наперекосяк.
Белов опускает пистолет и присаживается на бочонок с вином, его поза расслаблена, как будто это не напряженное до предела противостояние.
– Какова твоя цель, Козлов? – спрашивает он Лео. – Ты думаешь, что сможешь спасти Алену и ускакать в закат счастливой парой? Ты – человек, бросивший ее ради братства, – вдруг стал рыцарем в сияющих доспехах?
Что!? Откуда Белов знает нашу историю? Судя по самодовольной ухмылке, он знает, что попал в цель. Лео крепче сжимает пистолет, прицеливаясь в голову Белова.
– Ты ни черта не знаешь о том, что было в нашем прошлом.
– Вот тут ты ошибаешься. Я хорошо знал твоего отца – не то чтобы мы были друзьями, но определенно деловыми партнерами. – От такого откровения меня пронзает дрожь удивления. – Он часто приезжал в Россию, как ты знаешь. Несколько раз он даже был здесь гостем. Мы вместе пили коньяк до глубокой ночи. Точнее, он пил, а я слушал. После нескольких рюмок и пары банок кокаина Серж становился довольно разговорчивым. Под его крышей жила моя дочь – дочь, с которой я поклялся своей честью никогда не общаться. Я был заинтересован в том, чтобы следить за твоей семьей.
Если бы взгляды могли убивать, то от совокупности ядовитых взглядов, направленных на Белова, он бы замертво упал на пол. Но этого не происходит. Вместо этого Белов идет на поражение. Его голос обманчиво легок, когда он добавляет:
– Алена не знает правды, правда, Леонид? Почему бы тебе не рассказать ей. И вообще, рассказать всем в комнате. Я думаю, что и твои братья не знают всей правды.
Все внимание переключается на Лео. Он неподвижен, как статуя, его тяжелое дыхание – единственный внешний признак того, что слова Белова его встревожили.
– Оставь его в покое, – огрызаюсь я. – Ты не имеешь права вмешиваться таким образом. То, что произошло в прошлом, касается только нас. Не тебя.
– Он прав, – говорит Лео хриплым голосом. Он опускает пистолет в руке. – Ты заслуживаешь того, чтобы знать правду.
– Но не таким образом, – возражаю я. Я притягиваю его к себе, но он не смотрит мне в глаза.
– Да, Аля, потому что ты можешь не захотеть иметь со мной ничего общего после того, как узнаешь правду. Когда ты узнаешь, каким слабым я был.
– Этого никогда не случится, – настаиваю я, но мои слова словно отскакивают от стены. Лео застрял в своих собственных мыслях.
Белов жестом освобождает комнату, отправляя всех своих охранников ждать по ту сторону двери, кроме Павла, его правой руки.
Я бросаю взгляд на Джулиана, затем на Андрея и Даниила – у всех выражение общей растерянности. Кира бросает на меня обеспокоенный взгляд. Она понимает, что будет дальше.
Я не знаю, что собирается сказать мне Лео, но знаю, что пути назад уже нет.
Опустившись на колени, он берет мои руки в свои и начинает рушить мой мир.
ГЛАВА 37
Лео
7 лет назад
Когда дыхание Алёны выравнивается, а тело становится мягким, как во сне, я облегчённо встаю с кровати. Уже за полночь, папа проснется, и я точно знаю, где его искать. Я тихо иду по коридорам, мысленно повторяя этот разговор снова и снова. Он будет недоволен, но мое решение твердо. Никаких сомнений и раздумий.
