Текст книги "Горыныч 3.0. Инициация (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

Соавторы: Милисса Романец
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Нет, не контролировала. И в себя пришла не так и давно, и то благодаря пра… Костроме.

В животе заурчало, и Ожега ощутила зверский голод.

– А ты, поди, и не позавтракала? – ухмыльнулся брат и, когда Ожега помотала головой, укоризненно вздохнул. – А энергию откуда брать Зверю твоему? Эх ты, мелкая змеёна. – он кивнул на котомку, висящую на столбе. – Возьми там, перекуси. Так и знал, что понадобится.

И через пару секунд Ожега уже с урчанием впивалась в ароматную чёрную горбушку хлеба и подмороженное солёное сало, растекающееся пряностями на языке. Показалось, что за жизнь ничего вкусней не ела.

Огневзор с усмешкой посматривал на неё, продолжая свою тренировку с мечом, со свистом рассекая воздух. Ожега не только глазела, но и мысленно повторяла, вспоминая знакомые движения «родового стиля», которым её обучал отец или дядька Демид – сотник гарнизона.

Ожега размышляла о том, как обманулась лёгкостью оборота, которая стала результатом усилий её родных, всего Рода Горынычей. Даже прадедушку пришлось задействовать. А ведь всегда ей говорили о том, что для любого результата придётся потрудиться и приложить усилия.

– Ну, не расстраивайся так явно, сестрёнка, – Огневзор сверкнул белоснежной улыбкой, кинул Ожеге деревянный тренировочный меч и сам взял такой же. – Есть и утешительный приз. Нападай.

Обычно при редких выпрошенных спаррингах с родными Ожега ощущала почти отчаяние и огромную пропасть в силе и скорости, но теперь… явно что-то изменилось.

– Чувствуешь? – усмехнулся Огневзор, уворачиваясь от атаки.

– Как будто вырвалась на другой уровень… – не прерывая череду выпадов и загоняя брата в угол, ответила Ожега.

– Это всё последствия Инициации, – Огневзор сделал обманный финт и контратаковал. – Четверть силы! – И к некоторому своему удивлению, его удар, принятый на блок, Ожега даже не почувствовала. – Половина силы! – и снова ничего, тогда как раньше ей хватало и четверти.

– Давай в полную! – азартно попросила Ожега, атакуя в полном воодушевлении, ощущая, что даже начала теснить Огневзора и её скорость тоже возросла.

– Как хочешь, – брат уже не выглядел, как когда-то раньше, весёлым и совсем не запыхавшимся, поддразнивающим и подбадривающим, и Ожега воспрянула, продолжая свои молниеносные атаки и обманные выпады, чувствуя, что Огневзор с трудом успевает за ней. Чётко увиделось, что брату наконец стало и самому интересно. Взгляд его загорелся, а движения ускорились, видимо, он действительно перестал себя сдерживать.

– Развлекаетесь? – подошёл к ним папа-Боеслав, и Ожега с некоторым облегчением опустила тренировочный меч. Она продержалась против брата минут десять, чего не случалось никогда, но, пожалуй, дольше продолжать в том же темпе не смогла бы.

– Да, решили немного размяться, – кивнул Огневзор. – Уже заканчиваем.

– Сегодня Щедрец, – напомнил отец. – Официальный выезд в вервь наследниц Рода князь организует только после Турицы, но сказал, что пора бы уже княжнам начинать перенимать обязанности от старших. Так что, Ожега, ты с сёстрами с пряничным обозом поедешь по ближайшим деревням. В дальние ещё вчера Благомир с Алёной уехали. А тебе, племянник, поручаю их сопровождение. Возьмёшь друзей своих, да молодёжь, кто пожелает, тоже пусть развеются. Постарайтесь выехать до начала сваора, деревни хоть и ближайшие, да много.

Огневзор с Ожегой только кивнули и Ожега побежала за сёстрами.

* * *

В Яви ни Щедрец, ни Турицы не отмечали. Там позабыли и о том, что в Карачун не принято ходить в гости, как и шумно праздновать самый сильный для тёмных богов и народов Нави период. Во время самой длинной ночи, когда любой хухлик мог преодолеть нехитрую защиту деревенских изб, народы Нави приходили к людям, чтобы взыскать с них должок за всякий вред или обиду. Ночь отмщения и завершения кровной вражды, когда посторонним лучше не вмешиваться.

Щедрец – первый день Коляды, когда людям относительно безопасно становилось наведаться в гости. Впрочем, предосторожности были не лишними и люди рядились в звериные шкуры и страшные маски, чтобы, приди кто из народа Нави с не самыми лучшими намерениями, сойти за «своего». Кроме того, заканчивался строгий пост и можно было хорошо угоститься. В верви в это время жгли костры у воды, собирали столы, угощали друг друга, играли представления.

В Роду была своя традиция, посвящённая этому дню. К Щедрецу в Гнезде готовили гору печатных медовых пряников в виде трёхголового змея. Пряники в мешках грузили на сани и развозили по верви, угощая крестьян и как бы подтверждая давние договорённости о защите и покровительстве.

В Турицы заканчивались Коляда и ритуалы поддержки завесы сокрытия между мирами. Когда-то праздник чествовал бога Тура – сына Велеса и Макоши – покровителя пастухов, юношеской удали, гусляров и скоморохов. Так что в этот день проводили обряды посвящения мальчика в мужчины. Ожега слышала, что в Яви когда-то испытанием могла стать охота на дикого тура, которых истребили там подчистую ещё до рождения папы-Благомира. В Беловодье туры, как и многие другие редкие в Яви животные, водились до сих пор.

Ожега ехала, вполуха слушая, как всё это Озара объясняла Радмиле. Кикимора была единственной из водного народа, кто отправился с ними. В Гнезде, на территории бабушки Зины, водники чувствовали себя бодрячком, но те, кто по большей части жил в воде, вообще-то, зимой впадали в спячку. По правде, даже сирины, хотя и считались давно отделившейся «сухопутной» ветвью и не жили непосредственно в воде, были гораздо менее активны в зимний период. Впрочем, зимой засыпали и берегини, и лешие, и многие другие, а просыпались всякие снежные духи и прочая «свита Карачуна», приносящая холод, голод и смерть.

Мамы-кудесницы зачаровали сани, так что и по воде они скользили, и не задувало сильно, и вес их облегчили так, что тройка их личных сивкабурок легко тащила всю весёлую процессию из доброго десятка саней, соединённых как поезд. Темнодар после переправы через озеро скакал рядом, показывая выносливость и силу китоврасов, а все остальные, кто пожелал отправиться с ними, разместились во главе обоза. Ожега сидела вместе с Озарой, Радмилой, Лихолапом и пятнадцатилетним Семибором из Финистов. А Оляна, Огневзор, Ягира с Лучезаром из Семарглов – молодым симпатичным блондином лет двадцати – ехали в первых санях, управляя их передвижением.

– Озара, ты говорила, что волос индрика нужен, – вспомнила Ожега, – Бабушка упоминала, что возле Яшмовки они водятся. Мы же туда тоже должны заехать?

– Индрик до Интра, а это ещё двадцать дней, вам вряд ли встретится, – сказал Лихолап, – Зимой они, как и речные коровы, не слишком активны.

– Может, у кого-то будет пара волосков, – пожала плечами Озара. – Надо у местной знахарки поспрашивать, на индриков крестьяне не охотятся, зверь священный, но волосы, бывает, собирают: у них свойства лечебные. Втыкают всякие коряги специальные у берега, чтобы индрик почесался да оставил.

– О, я и не знала, что люди так делают, – удивилась Радмила, и Озара с воодушевлением начала рассказывать о местных обычаях вплоть до их первой остановки в Ладнополье.

После Ладнополья были Кожемякино, Медвежий Лес, Прислон и Большие Дубы, где всё проходило примерно по одному сценарию: они с сёстрами раздавали пряники, по сто раз повторяя и получая в ответ «Щедрое, доброе утро!», а потом и «Щедрый, добрый день!». Первыми их окружали ряженые дети, после подходили старики и только потом зрелые женщины и мужчины. Получить пряник старались лично из рук в руки. У крестьян считалось хорошей приметой ещё и прикоснуться к юдваргу, что сулило удачный год. Хотя касались в основном рукавов или подола, когда благодарили поясным поклоном. Оляна щедро дарила улыбки и почти каждого ребёнка гладила по голове или руке, отчего те радостно верещали и щербато улыбались. Ожеге в Прислоне сунули в руки младенца и попросили дать ему имя. Фантазии, и то с подсказки Оляны, у неё хватило лишь на Щедреца, в честь праздника, – впрочем, родители мелкого остались очень довольны.

В Яшмовку они въехали к началу подани, почти к заходу солнца. Раздали пряники и задержались из-за волос индрика, которые всё же оказались у местной знахарки.

– А то как же, есть, есть, – закивала румяная бабка в белых овечьих шкурах на вопрос Озары. – Есть волосы, сохранила я с осеней линьки. Фёкла я, знахарка, да. Тогда часть индриковых волос увезла на ярмарку, а часть оставила. Пойдёмте, княжны, пойдёмте, там оно. Да ещё и сразу вопрос решим с гостьей незваной из Яви. Правду бают, в Коляду грань меж мирами дюже худая, – приговаривала бабка, сноровисто шагая по деревне к своей избе. – Глянули на еёную одёжу: девка из Яви! Тут и Семак мелкий разобрался, что к чему. Привёл её значица. Я сразу ей нужного отвару дала, который из Гнезда присылали как раз перед Колядой, чтобы, как, значица, велено было, ежели што, с чужаками из Яви поступать. А потом и звать Навь Старшую, чтоб разобраться. Никто ж, кроме вас, не уведёт её, откудова пришла. Вроде как заблудилась, сказала Семаку-то. Ну, это понятно дело. Ладно хоть, не охотник какой с той стороны, умалишённый, тьфу ты.

– Значит, это женщина? – еле вклинилась в этот монолог Озара.

– Дык, кака женщина, говорю же: девка, юная совсем, одета странно да чудно, по-мужски, хотя в котомке еёной платье было и вроде как на ноги… черевики. Спит крепко после отвару-то. Её унесли да у печи положили, замёрзла, болезная. Я сразу сказала, что в Щедрец к нам сами приедут из Гнезда. Так что вас и дожидалася.

– Вы всё правильно сделали. Отвар, как я понимаю, тот, что на основе мака? – кивнула Озара и пояснила Ожеге с Оляной: – После длительного крепкого сна он вызывает спутанность сознания и люди не могут точно вспомнить, что происходило или как они попали в Беловодье, в общем, воспринимают реальность в искажённом виде. Его чаще всего используют… Лучше, чем пропавшие без вести люди, которых к нам занесло.

– И, как Алисе из Зазеркалья, им словно приснился слишком яркий и запоминающийся фантастический сон? – спросила Оляна.

– Да, что-то такое. После нескольких весьма болтливых заблудших путников, когда информация о Беловодье стала известна и его даже начали искать целые экспедиции, были приняты меры, – кивнула Озара. – Это веке в семнадцатом-восемнадцатом было. Теперь можно будет просто её вернуть домой даже, по адресу, или откуда она пропала, а она сама решит, что уснула или приступ был какой.

– А не найдёт нас снова-то? – спросила бабка-знахарка.

– Ну да, Эльдорадо, Шамбалу или Атлантиду тоже искали, – хмыкнула Ожега. – Не волнуйтесь, не найдёт. Такое очень редко бывает.

– Помните, мы «Унесённых призраками» недавно смотрели? – хмыкнула Оляна. – Наверняка эта девочка тоже шла-шла, перешла через воду какую-нибудь, и пришла в Беловодье. В эту пору так бывает, все это знают.

– Вот она, Явовская девка, – почти торжественно показала на искомую «попаданку» знахарка.

– О…

Каково же было удивление Ожеги, когда она увидела уложенную на шкуры одноклассницу Юлю Сорокину, с которой они расстались меньше суток назад, проводив со школьной ёлки. Юля сладко спала подложив руки под щёку.

– Вы видите то же, что и я? Сорокину Юлю? – тихо спросила Оляна, когда знахарка отошла за волосом индрика куда-то в сени.

– Может, просто похожая кто-то?

– Нет, это её куртка и кеды, и рюкзак её, – уверенно ответила Ожега. – И пахнет как Юля. Она это.

– И… что делать будем? – спросила Оляна.

– Отвезём её в Гнездо, – категорично заявила Озара. – На этот раз нужно во всём досконально разобраться.

– Согласна. Мне кажется, что Юля не случайно оказалась в Беловодье. А ещё думаю, что ей можно доверять, – высказала своё мнение Оляна.

– Свои секреты мы бы ей доверили, но существование Беловодья – это даже не тайна только нашего Рода, – усомнилась Ожега. – Тут придётся старшим рассказать и их решения ждать. А потом что? Память стирать?.. Мамы бы могли, они кудесницы, но не знаю… как-то это… Плюс её родные точно будут волноваться. Объявят в розыск, она же несовершеннолетняя. Так что вдобавок всё быстро надо делать, чтобы переполох не поднять. Или… не делать.

– Но… как-то она попала сюда. Это неспроста, – покачала головой Оляна. – Миша, считай, тоже. Вы меня до этого корили, что я не рассказала, а потом поздно было метаться.

– Так… Ладно. Когда вы ей дали отвар? – спросила Озара знахарку, которая как раз вернулась к ним.

– Так… утрось ещё не кончился, как она пришла. Вот, нашла я волосы-то.

– Ага, благодарю, держите, – заплатила Озара, забирая моток толстых волос. – Значит, около одиннадцати по времени Яви. Ещё несколько малых часов у нас есть, их хватит до нашего возвращения в Гнездо и чтобы вернуть домой, Яшмовка вроде последняя из списка ближних деревень…

– Нет, ещё обоз в Подхваты должен пойти, – покачала головой Ожега, которая чаще бывала в этой стороне.

– Тогда, может, нам разделиться? – решительно предложила Оляна. – Обоз пойдёт в Подхваты, а я выпрягу свою Звёздочку и заберу несколько саней. Нам подарков отдарили, так что скажу гостям, что дела Рода… Всё равно это быстрее будет, чем крюк до Подхватов делать. Папа-Богдан сможет ритуал провести, и мы всё успеем.

– Чтобы доставить Юлю в Гнездо, нужно минимум двое. Одной тебе со спящим человеком не управиться. Да и Огневзор тебя одну не отпустит… – возразила Ожега. – Ладно. Это лучше, чем ничего. Давай попросим Лихолапа помочь. Он и утащит её, и защитит в случае чего. И болтать лишнее точно не будет.

На том они и порешили.

Глава 21

Аутентичность

– Что?.. – Юля проморгалась, но перед глазами всё равно было темно. В голове шумело, и всё странно двигалось. Потом она моргнула ещё раз и поняла, что пульсирующие пятнышки во мраке – это звёзды, настоящие звёзды и она лежит и видит над собой ночное небо. Кажется, где-то должен быть «ковш» Большой Медведицы. Обычно она легко находила Полярную звезду и… От осознания одной простой истины Юля вздрогнула всем телом, сообразив, что раз на небе темно, то, значит, явно уже больше шести вечера. Она пропала на весь день! Мама, наверное, с ума сходит!

– Княжна Оляна, похоже, ваша приблуда очнулась, – негромко пророкотал низкий мужской бас совсем рядом.

– Звёздочка, стой! – раздался второй, звонкий девичий голосок. И… Мир остановился. Оказывается, это они ехали.

Над Юлей кто-то склонился. В лицо ударил свет, и она зажмурилась почти до слёз.

– Ты в порядке? – спросил знакомый женский голос, и Юля, прикрыв глаза, всё пыталась понять, кто с ней говорит. – Юля? Юль, ты как? Эй, тебе совсем плохо?

А потом она сообразила как именно назвали девушку и почему это имя кажется таким…

– О-Оляна⁈ Это ты?.. Я… – Юля села и поняла, что они на… телеге – или, скорее, санях, так как впереди был впряжён светлый конь, ну или лошадь. Наверное, всё же лошадь, раз Звёздочка. Вокруг с одной стороны был лес, а с другой – снежное поле. Неужели ещё и снег успел выпасть⁈

– Так как ты себя чувствуешь? Что-то болит? – отвлёк от созерцания округи и попытки собрать разбегающиеся мысли голос Оляны. Это действительно была Оляна, Оляна Правда, которая смотрела на неё обеспокоенно. Юля выдохнула и откинулась обратно, кажется, в сено. Под ладони попался мягкий мех. Оказалось, что она укрыта тёмной и тяжёлой шкурой поверх своей куртки.

Одновременно накатило облегчение.

Никакая она не попаданка в прошлое! Выдумала же! Всё объяснимо. Наверняка в этом тумане свернула на новогоднюю сходку реконструкторов и не сообразила, что в Псковской области таким никого не удивить. Недавно же у бабушки читала со скуки старую газетную статью про «Железный град» под Изборском. А в Гдовском районе в деревне Самолва работал музей «Ледового побоища» и у них ежегодно проходили фестивали с конницами и реконструкторами весной. Они с прошлым классом часто выезжали на всякие экскурсии, в основном по Пскову, конечно, но вот они стали постарше и парни на этот фестиваль «Побоища» предложили ехать в следующем году, или хотя бы до музея, который с сентября по апрель работал по договорённости. Обсуждений было на месяц и про фестиваль, и про музей, голосования, списки, согласия родителей. Даже с организаторами вроде как успели связаться и узнать, что в конце апреля будут фестиваль проводить. Но ничего до её отъезда так и не решили, может, на зимних каникулах всё же поедут в Самолву. У Ромы Кривцова отец что-то там с автобусом мог договориться, и ехать что-то около ста километров от Пскова, то есть пару часов всего.

В общем, если учесть, что в основном реконструкторы работают весной-осенью, должны же любители истории и зимой где-то тусить: в их костюмы столько труда и души вложено, и явно это типа образа жизни или просто в роль вошли глубоко. Наверняка та деревня – это новый музейный проект, как она изначально и подумала. Попала на репетицию Масленицы или ещё чего старорусского, в истории Юля не была очень уж сильна.

– Юля? Юля… – её начали трясти. – Ты снова отключилась, что ли?

– Нет… Я… мне уже лучше, – выдавила она, в свете чего-то вроде старинного фонаря-керосинки разглядывая Оляну. Та явно была тоже из реконструкторской братии и отыгрывала то ли какую-то принцессу, то ли девицу знатного происхождения. Даже в не сильно-то ярком свете была видна искусная вышивка, украшения на голове и меховая накидка. Реально такой костюм целое состояние стоит, можно в настоящем театре выступать. Выглядело настолько проработано, правдоподобно и дорого, что глупые вопросы как-то сами собой увяли во рту. Точно! Тот, другой голос вроде сказал не просто «Оляна», а «Княжна Оляна». Возможно, поэтому тройняшки и не пускали никого в свой «кружок», а про них всякие сплетни про старообрядцев ходили. Вероятно, что их родители тоже таким занимаются, а может, даже возглавляют этот клуб или как там такое называется. Просто так княжнами не делают. Князь – это ж вроде самый главный на Руси, а княжна – это дочь или жена? Наверняка дочь. Юля успела узнать, что одноклассники прозвали Оляну «Блаженная» из-за каких-то там неправдоподобных историй и придумок в пятом классе. Так что если она с детства в таком вот крутилась, оно и понятно, что могла сказать что-то вроде того, что участвовала в Ледовом побоище или там про каких-нибудь печенегов что-то. А люди злые, не любят разбираться, зато всегда спешат с выводами и своим бесценным мнением.

– Голова болит? – участливо спросила Оляна, и Юля поняла, что наверняка грохнулась в обморок от излишней впечатлительности и всех перепугала. Выглядеть жалкой в глазах девчонок, с которыми она хотела дружить, показалось не лучшей идеей.

– Немного, но это ничего страшного. Думаю, это от того, что я не позавтракала утром, – ответила она. – Забавно, что я же к вам ушла… Ну в смысле, классно, что мы всё равно встретились. Вижу, что вы очень круто время проводите на каникулах. И одежда, то есть прикид у тебя классный. Я такого даже в музеях не видела. Значит, ты в реконструкторском клубе? Всё как настоящее!

– Оно и так настоящее, – чуть смущённо ответила Оляна.

– Да, прости, конечно, настоящее. Я имела в виду, аутентичное. Я даже подумала, что в прошлое попала, ну, пока тебя не встретила.

Оляна отвернулась, издав непонятный звук, и Юля подумала, что та сдерживает смех.

– Княжна Оляна, а что такое «аутентичное»? – раздался тот самый мужской голос за спиной Юли, и она оглянулась на просто огромный силуэт. Наверняка на парне или мужчине были тоже шкуры надеты, так как выглядел тот как-то космато и слишком мощно.

– Эм… – замялась Оляна.

– Оляна, а это кто? – шёпотом спросила Юля, прижимаясь к подруге, пусть будущей, но подруге.

– Это Лихолап.

– О… О-очень информативно… Ой, мы что, даже сейчас не отходим от вашего сюжета? – поняла Юля, впечатлившись имечком парня. Но надо сказать, к образу оно подходило. – А ты княжна, значит? Княжна Оляна? – имя, видимо, признали достаточно аутентичным, раз не сменили. – О! А я же тоже… Ну в смысле на самом деле не Юля!

– Не Юля? А кто? – настороженно спросила Оляна.

– Меня на самом деле Юлка зовут, – торжественно ответила Юля и от волнения, что её неправильно поймут начала частить: – Ну, по паспорту… А Юлей просто все называют, родные там… Я в смысле, к тому, что у меня тоже не простое имя… Я как раз хотела рассказать вам, ну и заблудилась. Там вообще история грустная… Я шла-шла и потом, видимо, в тумане не туда свернула и не в Затурье попала, а в эту… Яшкино… э…

– Яшмовку, – подсказала Оляна.

– Ага, в неё. Я сначала не поняла, куда все люди делись, а потом того мальчика в шкурах увидела и остальных… очень аутентичных.

Лихолап, как показалось Юле, весело фыркнул.

– А, – поняла Оляна, – мы Коляду празднуем. То есть Коляда это такой длинный праздник в двенадцать дней, а сегодня Щедрец. Ну… щедрый канун нового года, когда дарят подарки и высказывают желания, вроде богатого урожая, благосостояния, приплода скота, роения пчёл.

– Роения пчёл? Ого, как всё серьёзно. Значит, пасека у вас тоже есть? – опять впечатлилась Юля. Кони, пчёлы, князья: похоже, что реконструкция сделана с размахом. Впрочем, чтобы хобби приносило прибыль, наверное, имеет смысл делать всё основательно и правда аутентично.

– Конечно есть. Думаю, даже несколько пасек, – ответил за Оляну Лихолап. Юле даже стало интересно: кого он отыгрывает? Брата Оляны? Нет, брат бы, наверное, по имени просто называл, а не княжной. Может, её телохранителя?

– А твои сёстры тоже где-то здесь? Наверное, Озара какую-нибудь колдунью косплеит, а Ожега – воительницу? Или как переодевания у реконструкторов называются? А родители ваши тоже тут? Ну в смысле в костюмах и всё такое?..

– Эм… Родители… да… в костюмах. И мои сёстры тоже здесь, – кивнула Оляна. – Просто им нужно закончить… хм… миссию. Мы разделились, чтобы тебе помочь, в общем.

– Ох, прости, – неискренне извинилась Юля. – Я не знала, что сегодня вы настолько заняты. Даже удивительно, что мы встретились. Судьба, не иначе.

– Да, удивительно… Судьба. Слушай, Юль… Понимаешь, у нас тут всё… глобально, так что тебе придётся сотрудничать…

– Я поняла, я готова! – встрепенулась Юля. – И кем я буду? Только не крестьянкой, пожалуйста… Хотя… ну не знаю, могу и крестьянкой, наверное.

Лихолап издал звук, похожий на фырк и что-то пробурчал.

– Нет, крестьянкой ты не будешь. Ну… сейчас глупо что-то менять. Так что, получается, как ты и сказала, будешь немного попаданкой в прошлое, – хихикнула Оляна. – Чтобы не ломать м-м-м… всё веселье. И тебя везут на проверку. Но не волнуйся, думаю, часам к девяти попадёшь домой…

– Ох, надо же маме позвонить! – спохватилась Юля, доставая телефон. – Ой… разрядился совсем. Блин. Дашь свой, я…

– Прости, у нас с собой нет телефонов, да тут и связи всё равно нет.

– О… Жаль. Ну ладно, объясню ей всё потом. Надеюсь, не потеряет, – кивнула Юля. – Кстати, а куда меня везут-то?

– В нашу родовую крепость. Мы уже совсем скоро прибудем.

– Родовую крепость? Ого… – выдохнула Юля, оглядываясь по сторонам. Из-за света в санях вокруг оказалась непроглядная темень. Даже странно, что нигде не было фонарей. Похоже, что эта Яшмовка и родовая крепость были на какой-то частной территории, наверное, и глушилки поставлены, и провода все спрятаны, чтоб казалось, что вообще древность. Они явно ускорились, и раздались странные шлёпающие звуки, как будто конь, то есть лошадь, бежала по лужам. Потом их резко тряхнуло, и Юле на миг показалось, что приехали они к Пскову. Ну, к музейной части городского посада, потому что заехали они за высокую стену через башню с воротами, в темноте так почти точь-в-точь такую же квадратную, через которую заезд в Довмонтов город возле крома.

– Это что, это была Башня Святых ворот? – вспомнила название Юля, оглядываясь по сторонам. Они, похоже, были внутри крепости.

– Это Выходная башня, – ответила Оляна.

– Ого, ещё одна и вон там… – огляделась Юля. – Круто… Офигеть просто! Да тут фильмы исторические снимать можно!

Одновременно очень хотелось всё потрогать и наоборот, ничего не трогать, чтобы не разочароваться, поняв, что такое крутое сооружение сделано из фанеры и пенопласта. Но всё равно, даже если и из фанеры и пенопласта и ночью плохо видно, то впечатлял объём работ. Внутри этой крепости стояли деревянные дома, тоже, насколько смогла увидеть Юля, красиво украшенные, даже побогаче, чем там, в Яшмовке. Наверное, срубы были настоящими, их и перевезти вроде как можно. Да и зима всё же. Надо же где-то отдыхать, согреться, поесть там… И сейчас такие потрясающие дома деревянные делают, так что ничего удивительного. Впрочем, всё равно куча денег на «хобби». Но, может, это всё и окупается, если привлекают туристов и любителей старины. Или это просто вроде прихотей богатых… очень богатых… Спрашивать о таком, впрочем, показалось слишком бестактным и некультурным. Одноклассницы не хвастались новыми айфонами или какими-то цацками и вели себя довольно скромно в школе, так что странно выспрашивать их о благосостоянии семьи. Да и не её это дело.

– Тут так круто… – снова повторила Юля.

– Нашим одноклассникам об этом всё равно лучше не знать, – сказала Оляна, и Юля почувствовала себя особенной, пусть случайно, но посвящённой в тайну трёх сестёр. Версия о прихоти богатой семьи получила дополнительную мысленную галочку.

– Я ничего никому не скажу, обещаю! – рьяно ответила она. – Честно. Вообще никому. Хочешь, я даже маме не расскажу?

– Это было бы здорово, – остановилась Оляна и взяла её за руку. – Просто об этом лучше никому не знать. Даже твоей маме.

– У вас тут секретный город? – шёпотом спросила Юля.

– Реклама и сплетни точно ни к чему, – ответила Оляна. – И так всё сложно в классе.

– Это да, я уже поняла. Я буду нема как рыба.

Шедший за ними Лихолап фыркнул и пробурчал что-то про то, что люди не в курсе, насколько болтливы, по мнению водяных, могут быть рыбы.

– Лихолап, найди, пожалуйста, Богдана Остромировича и скажи, что мы будем ждать его в ритуальном зале и что это срочно, ладно?

– Хорошо, – кивнул Лихолап и свернул куда-то в темноту.

– Ритуальный зал? Меня что, типа в жертву принесут? – спросила Юля с лёгким смешком. – Ой, пока нет никого, ты мне хоть объясни вкратце о чём ваш сюжет. Я фанфики читала, Толкина не очень люблю, но Гарри Поттера обожаю. У вас тут типа мир магии или просто старина?

– Мир магии. Наверное, ближе всего к старославянскому фольклору и сказкам, ну знаешь, про богатырей, Бабу Ягу, Серых волков, жар птиц, молодильных яблок, искусниц и кудесниц. И кто-то вполне мог специально тебя сюда заманить, чтобы навредить нашему Гнезду. Поэтому нужен ритуал, чтобы проверить тебя. Поможешь нам с этим? – таинственно улыбнулась Оляна, и Юля поняла, что обязательно согласится. Даже если всё понарошку, то здешние косплееры настолько суровы и основательны, что всё обыгрывали в рамках своей «легенды». Это было очень здорово! Словно она и правда попала в сказку.

– Конечно, помогу. Для ритуала это же важно, добровольное согласие, да? Да не удивляйся ты так, я же сказала, что читала Гарри Поттера и книгу, и фанфики. И фильм, конечно же, смотрела. Так что кое-что шарю в ритуалистике и магии. Я даже несколько заклинаний на память знаю, вот.

– Люди Яви не перестают меня поражать, – хихикнула в рукав Оляна. – «Шарю в ритуалистике», ну надо же.

Они подошли к зданию, чем-то похожему на обычное здание какой-нибудь фирмы или администрации, отштукатуренному побелкой и трёхэтажному. Единственное отличие: арка с воротами, но в них была и дверь, только с красивыми узорчатыми железными петлями и в заклёпках. Возле этого входа горел фонарь.

– Слушай, я понимаю, что «люди Яви» это вроде «маггла» или «обывателя» у волшебников, да? Вот реально даже немного обидно, – полушутя высказалась Юля. Она помнила про объяснения мамы, что если не нравится, не надо терпеть и лучше сказать, чтобы как-то себя поставить и обозначить свои границы. Иначе тебя будут обижать, даже не понимая, что делают или говорят что-то тебе неприятное.

– Прости, не хотела тебя задеть, – серьёзно сказала Оляна, и даже тень недовольства от её искренности испарилась. – Явь это просто обычный мир. Мы так его называем.

– А мы в волшебном, точно. Забыла, что я вроде как попаданка, а ты в роли. Кстати, а как этот мир называется? Я почему-то вспомнила что-то типа Явь и Навь… не помню уже, где такое слышала. Значит, это типа Навь?

– Нет, что ты, – покачала головой Оляна. – Это… – но закончить она не успела, так как к ним подошёл молодой мужчина тоже в красивой богатой старинной одежде.

– Что-то случилось? – спросил он, поскольку, видимо, и был тем Богданом с непроизносимым отчеством.

– Да. К нам в вервь забрела наша одноклассница из Яви. Она новенькая. Мы её впервые увидели, только когда вернулись в школу после Инициации.

– Такое бывает. Сейчас грань между мирами особенно тонка… Стоит позвать Арину, чтобы помочь этой девушке вернуться домой без… проблем.

– Я это понимаю и тоже хочу ей помочь вернуться в Явь, но, вообще-то, такое уже было во время русальей недели. Тоже одноклассник, причём, как потом оказалось, он был заколдован, – ответила Оляна. – Я думаю, её стоит проверить ритуалом. Ты можешь?

– Хорошо, ты права, стоит её проверить. Она согласна?

– Да, я согласна, – ответила Юля. – Мне интересно посмотреть на настоящий ритуал. А спецэффекты будут? Ну, в смысле, сделайте это, о могучий чародей.

– Чародей? – переспросил Богдан, приподнимая бровь.

– Юля поняла, что мы реконструкторы старины, и решила подыграть нам, но она почти ничего не знает, – объяснила Оляна и повернувшись к Юле сказала: – Богдан Остромирович ритуалист Рода, но он не чародей. Это другое.

– А-а… Простите. Я не знала.

Тут из темноты вышла ещё девушка в красивом костюме.

– Лихолап сказал… А, Оляна… А это кто?

Пришлось и ей повторить историю про попаданку. Девушка представилась Ариной, прям как няня Пушкина, и сказала, что тоже поможет, проверит что-то, а потом достала… ну явно волшебную палочку!

– Стоп, ты же сказала, что тут древний фольклор и сказки, а у вас кроссовер с Гарри Поттером⁈ – не удержалась Юля. – Просто русские народные костюмы и вдруг волшебная палочка? Если что, то я хочу, чтобы вы поняли, что я тоже волшебница!

Оляна, как и остальные присутствующие, застыли лицами, и Юля нервно рассмеялась, мысленно сделав фейспалм от собственной непосредственности, люди стараются, а она…

– Простите, я просто чуть нервничаю. Конечно, проверяйте что надо.

Арина что-то нажала, и кончик её палочки засветился в темноте. Это было так круто! Юля тоже захотела себе такую же палочку, но чуть приуныла, вспомнив, сколько такие стоят даже на Алике. Фанатом быть очень дорого!