Текст книги "Не друг (СИ)"
Автор книги: Мия Шугар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 5
Настя
Сколько времени прошло? И куда это меня занесли беспокойные ноги? Ого!
Я с изумлением уставилась на гипсовую статую девушки с веслом, которая, как я знала, украшала территорию полузаброшенного парка Строителей. Не спрашивайте, зачем она здесь, я и сама не знаю, на "строилке" можно и не такое встретить, но вопрос был в другом – как я промчалась, считай, через весь город и не заметила этого?
Я беспомощно огляделась, заприметила ларек, где торговали мороженым и лимонадом, и решительно направилась к скучающей продавщице.
Получив вафельный стаканчик, я устроилась на одной из скрытых густой кленовой порослью скамеек и лизнула ледяное лакомство, практически не чувствуя вкуса, а лишь ощущая холодную вязкость на языке. Но это было именно то, что нужно. Холод освежал и немного прочищал кипящие мозги, и примерно на середине стаканчика я обрела способность мыслить.
То, что произошло сегодня в институте произвело на меня неизгладимое впечатление и теперь я пыталась сообразить, как мне быть дальше.
Бельшанский такой фокус не простит, это факт. И, кажется, никакие объяснения с моей стороны не удержат его от возможности отыграться на завтрашнем экзамене. Я, конечно, добросовестно готовилась и не надеялась на авось, но преподаватель на экзамене – царь и бог. Захочет – завалит самого подкованного отличника и никто ему не указ.
Да уж, Никита, спасибо тебе большое за такую подставу. Мало мне было с тобой проблем, ты ещё и забот с учебой добавил.
При мысли о друге я поморщилась и машинально дотронулась до шеи, о чем сразу пожалела – рана отозвалась болью и горячей пульсацией.
Зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер и я без сомнений сбросила звонок, но неизвестный абонент оказался упорным – телефон вновь ожил в руках.
Да пошли вы все! Телефон с предварительно включенным режимом полета отправился в сумочку, а я встала со скамейки и двинулась по широкой грунтовой дорожке вглубь парка к озеру Песчаному.
Я неспешно прогуливалась и отстраненно раздумывала о странности фантазии основателей парка. Или, скорее, об ее отсутствии. Это ж надо – дикий лес назвать парком. Нет, ну дорожки-то здесь имелись, кое-где даже заасфальтированные, но все намеки на цивилизацию и культуру заканчивались сразу при входе в эту цитадель отдыха горожан. Маленькую площадь ещё худо-бедно содержали в порядке – высаживали цветы в осыпающиеся бетонные шестигранные клумбы, подметали потрескавшийся асфальт, красили водоэмульсионкой бордюры и заботливо загибали острые углы арматуры, чтобы шустрые детишки или подвыпившие граждане не поранились.
А за пределами площади начиналось царство дикой природы. Не то, чтобы наш степной край славился своими дремучими лесами, но близость воды делала свое дело – деревья возле озера выросли высокими и без устали давали новую поросль, из-за чего этот участок земли на юге города действительно напоминал лес.
Сухая, натоптанная до глянцевого блеска, дорожка вывела к озеру с противоположной от пляжа стороны. Берег здесь никто и не думал очистить от зарослей тальника и рогоза, поэтому, ощущение единения с дикой природой усилилось. По правую руку от дорожки, ставшей заметно уже и влажнее, возвышались деревья, образовывая кронами зелёный шатер, а левая сторона напоминала забор – так плотно здесь рос камыш и рогоз.
Я шла по тропинке, постепенно оставляя позади шумноватый пляж, пока веселые голоса и смех окончательно не стихли, оставив мне голоса птиц и еле различимое журчание воды.
Вокруг царило такое умиротворение и тишина, что слабый треск ветки под чьей-то ногой сразу привлек мое внимание. Я насторожились, но испугаться толком не успела – из зарослей неизвестного мне растения появился известный мне Бельшанский.
Я, конечно, удивилась и растерялась, увидев своего преподавателя, а вот он, напротив, кивнул мне с таким невозмутимым видом, словно для него это было самым обычным делом – вот так выскакивать из кустов. Что он там, интересно, делал в этих зарослях? В туалет, что ли ходил? Или, – ой, мама! – девушек подкарауливал?
На всякий случай я посторонилась, пропуская Бельшанского и отводя глаза, так и не решив, какую тактику поведения с ним выбрать, но Олег Владимирович никуда не пошел. Более того, пригласил меня пойти с ним.
– Веселова, ты зачем телефон отключила? Я тебя еле нашел. Пойдём со мной, машина ждёт у северного выхода, на Луначарского.
– А? – я ошарашенно захлопала глазами, потеряв последнюю нить логики в сегодняшнем дне. Бельшанский меня искал? Ну ладно, это я хоть и с натягом, понять могу, но как он меня нашел?
– Ага, – Олег Владимирович времени даром не терял и, пока мой перегруженный мозг пытался обработать новую информацию, потянул меня за руку в те же самые кусты, откуда минуту назад вылез сам.
– Постойте… Да подождите же… Я не успеваю! – Все попытки высвободиться провалились и свою руку я получила назад только в автомобиле. – Куда мы едем? В институт?
Бельшанский неопределенно мотнул головой, а я решила – вот он шанс поговорить и объясниться.
– Олег Владимирович, я хотела попросить прощения за Никиту… – виновато покаялась я. – Не сильно он вас побил? Хотя… вроде это вы его… – Бельшанский хмыкнул, а я, приободрившись, продолжила: – Понимаете… Никита – он мой друг детства, но сейчас с ним что-то случилось… Не знаю даже, как объяснить… Он стал таким жестоким.
Я расстроенно умолкла, не желая навешивать ярлыки и объявлять Никиту чужому, по сути, человеку сумасшедшим.
– Ты думаешь твой друг слетел с катушек? – Бельшанский полоснул острым взглядом, а я вздрогнула и попыталась оправдаться.
– Ну не совсем прям слетел, но что-то подобное я предполагаю. Ему бы с врачом поговорить, лекарства попить.
– В комнате с мягкими стенами посидеть, – подхватил Бельшанский, включил поворотник и свернул на незнакомую мне дорогу, перекрытую шлагбаумом, поднявшимся при нашем приближении.
– Куда это мы приехали? – Я с тревогой посмотрела на крепких мужчин в камуфляжной форме. Они были повсюду и у меня сразу возникла ассоциация с военной базой. – Олег Владимирович! Вы меня куда привезли? Что это за место?!
Бельшанский припарковался и повернулся ко мне в пол-оборота, заставив инстинктивно отодвинуться к двери.
– А что если я скажу, что с Никитой все в порядке и он не сошел с ума? Пока не сошел.
* * *
Пока я в замешательстве молчала, Бельшанский вышел из машины и открыл дверь с моей стороны. Пришлось выходить.
Парни при моем появлении оживились, разговорились, кто-то протяжно свистнул, но, стоило Олегу Владимировичу строго посмотреть в их сторону – все веселье как рукой сняло и я парней в этом плане очень понимала. То же самое происходило и у нас на лекциях. Бельшанский мастерски управлял любым коллективом, причем, зачастую, без слов.
– Веселова… Настя, скажи, как ты относишься к своему другу?
Бельшанский расположился в открытой беседке, безразлично посмотрел на чего-то ждущих парней и перевел спокойный взгляд на меня.
– Ну как отношусь… Нормально отношусь. Вернее, раньше относилась хорошо, а сейчас нет.
Я присела на противоположную лавочку, мимолётно посмотрела на Олега Владимировича и отвела глаза. Чувствовала я себя неловко и представления не имела, зачем мы здесь и какое, собственно, дело моему преподавателю до моего друга. Ладно-ладно, – бывшего друга.
– Можешь рассказать про него поподробнее? – Бельшанский смотрел доброжелательно, но твердо, так, что у меня не осталось сомнений – мы не закончим этот разговор, пока настырная преподавательская натура не добьется своего.
И, немного подумав, я решила, что ничего страшного от озвучивания фактов моей биографии не случится.
– Мы с Никитой знакомы всю жизнь, с детского сада, где сдружились сильно с ним и ещё одной девочкой, Катей. Потом школа, там тоже вместе. В институты, правда, разные поступили. Он на архитектора пошел, всегда чертить и рисовать любил, Катька на психолога учится, ну а я у вас. – Я неловко улыбнулась, а Бельшанский кивнул. – Все вроде… Дружили-дружили, а потом он в одностороннем порядке решил прекратить дружить и начать встречаться. А меня забыл поставить об этом в известность.
Говорить такое взрослому мужчине, преподавателю, было стыдно, но он все смотрел и ждал, не перебивая и явно ожидая продолжение.
– И сейчас я не знаю… Видеть его не могу. – Я опустила голову, давая понять, что больше откровенничать не хочу.
Со стороны лавочки, где сидел Олег Владимирович, донёсся вздох.
– Настя, ты знаешь что-нибудь об оборотнях?
Такого вопроса я никак не могла ожидать и на мгновение мне показалось, что я на экзамене и мой преподаватель решил дополнительно погонять меня по изученному материалу.
– О ком?
– Об оборотнях. – повторил Бельшанский, и я поняла, что не ослышалась. Он действительно спрашивал о мифических персонажах.
– Надеюсь, ваши вопросы зачтутся мне на экзамене? – пошутила я и, заручившись улыбкой и кивком непредсказуемого Олега Владимировича, начала: – Итак, оборотни. Что я о них знаю? Ну Сумеречную сагу смотрела каждая уважающая себя девчонка. А ещё Дневники вампиров! Там тоже оборотни классные. В Сверхъестественном были, кажется, но там они не очень..
Бельшанский с интересом выслушал весь список моих кинематографических предпочтений и задал дополнительный вопрос:
– И как они тебе?
– Кто? Оборотни что-ли? Нормальные, вроде. В Сумерках мне вообще хотелось Беллу по голове треснуть, чтобы выбрала горячего волка, а не ледяного кровопийцу.
– Любишь горячих парней?
После вопроса Бельшанского мне расхотелось разговаривать с ним на темы, отличные от учебных, и он по моим поджатым губам это сразу понял.
– Не злись, Настя, я просто хочу понять, нравятся ли тебе оборотни или нет. А что насчёт истинной связи между ними?
– Это вы про запечатление? – опять оживилась я. – Да, интересная вещь, даже жаль, что у людей такого нет. Представляете, как было бы хорошо – одна любовь на всю жизнь.
– Представляю, – усмехнулся Бельшанский и вышло это у него так многозначительно, что я заподозрила подвох.
– Насть, ты только не нервничай, ладно? – От такого начала я моментально занервничала и вытерла вспотевшие ладони о брюки. – Оборотни – не выдумка. Более того, с одним из них ты знакома всю жизнь, да их и, в принципе, не так уж и мало в нашем мире.
Я рассмеялась, но внутренне вся подобралась и немного отползла по лавке в угол, ужасно жалея, что зашла в эту беседку. Что происходит? Количество сумасшедших вокруг меня увеличивается с каждым днём!
– Насть, – ласково позвал Бельшанский. – Ты понимаешь, о чем я говорю? Никита – оборотень и ты его истинная пара. Как ты сказала? Запечатление – это прекрасно? Так вот, Никита на тебе запечатлен.
Я продолжала нервно растягивать губы в улыбке, а сама, тем временем, озиралась по сторонам, пытаясь оценить обстановку и возможность побега. Дорога здесь была одна и она перекрыта шлагбаумом, до ближайших строений метров пятьсот, не меньше.
Люди, правда, ходили, но все те же военные. И их любопытные пытливые взгляды совсем не добавляли уверенности, скорее ещё сильнее пугали.
– Понимаю, как это звучит, но тебе придется принять это. Оборотни существуют и это факт.
– Вы знаете, мне, кажется, пора, – Ничего более умного в голову не пришло, но недостаток мыслей я компенсировала активностью – вскочила с лавки и направилась к выходу из беседки. – Завтра же экзамен, повторять нужно.
За спиной раздался протяжный вздох.
– Не поверила? Насть, я же хотел, как лучше.
Я продолжала мчать на всех парах к шлагбауму, но, услышав следующую фразу Бельшанского, резко остановилась.
– Парни, кто хочет показать Насте волка?
* * *
От группы парней с подозрительной готовностью отделились сразу три человека и дружно направились в мою сторону, на ходу стягивая через головы футболки и расстегивая ремни на форменных брюках цветах хаки.
И пусть меня считают параноиком, но первым делом я подумала о плохом, да и предложение Бельшанского "показать волка" звучало как-то двусмысленно и странно.
– Настя, не бойся, пожалуйста, – Бельшанский остановился на пороге беседки. – Парни не причинят тебе вреда. Ты чужая истинная пара, у тебя есть метка, а это для оборотней стоп-сигнал.
– Какие оборотни? … Какая метка?… Что здесь происходит? – События последних дней настолько вымотали меня и опустошили эмоционально, что у меня не осталось никаких сил для удивления.
Но оказалось, что мне так только казалось, и, когда первый из парней отбросил штаны в сторону, невероятным образом извернулся и просто исчез, я удивилась. А, увидев вместо человека большого статного волка, я пришла в такое изумление, которое и словами не передашь, только криком. Что я собственно и сделала.
– Настя, успокойся. Помни – они тебя не обидят. Взрослые оборотни даже в обличье зверя сохраняют полный контроль над телом и человеческий разум.
Бельшанский, оказывается, успел подобраться ближе и теперь спокойно комментировал происходящее, попутно командуя тремя гигантскими волками и заставляя их то подходить ближе, то маршировать строем, то кружить вокруг нас.
– Видишь? Они все понимают и не собираются на нас бросаться. Да, Гриша? – Олег Владимирович повысил голос, обращаясь к одному из зверей, а тот коротко взвыл в ответ и дружелюбно оскалился, но мне его хищная улыбка настроения не подняла.
Наоборот, чем больше я привыкала к виду грациозных животных и осознавала, что это не сон, а самая настоящая явь, тем сильнее я пугалась. Как такое может происходить в нашем современном просвещенном мире? Какие силы заставили человеческих мужчин превратиться в животных и что мне теперь делать с этим знанием?
– Все в порядке, Настя, – как заведённый повторял Бельшанский, а я поняла, что упаду, если сейчас же не присяду.
Сухая земля с готовностью поддержала мою идею и вот я уже сижу в выгоревшей на жёстком степном солнце траве и таращусь на волков. А они, похоже, совершенно забыли обо мне или, наоборот, решили показать себя во всей красе, так как устроили шуточную игру-бой.
Один из волков отошёл в сторону и будто бы случайно оказался совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки от моих колен. Зверь с интересом наблюдал за двумя товарищами, катающимися по земле в игровой схватке, а я то и дело бросала на него осторожные взгляды и пыталась представить, где в этом теле прячется человек. Комфортно ему там? Не тесно? Не душно? И, вообще, это же дикий лесной зверь, он должен, по моим представлениям, нехорошо пахнуть. Как жить в такой вонючке?
У нас в центральном парке по субботам и воскресеньям катают детишек на лошадях и я всякий раз, проходя мимо понурых пони, морщусь и отворачиваюсь. Запашок от парнокопытных идёт ещё тот, а ведь это домашние животные, за ними ухаживают, их чистят, моют.
Но от зверя, даже сидящего так близко от меня, что я спокойно бы могла его погладить, если бы только такая мысль взбрела бы в голову, я, как ни старалась, не ощущала никакого запаха. Волка словно и не было тут.
Возможно я слишком громко втянула воздух носом или зверь уловил какие-то другие вибрации, но он повернул лобастую голову и на меня посмотрели совсем не звериные разумные глаза. Волку мало было обычного зрительного контакта и он попытался улыбнуться, показав мне два белоснежных ряда острых зубов, да ещё и облизнулся с небольшим подвыванием, явно пытаясь выразить восторг от знакомства.
Но эта острозубая радость оказалась последней каплей в моей неустойчивой и заполненной до краев чаше терпения и я торопливо поднялась на ноги, отряхивая с брюк прилипшие травинки и пыль.
– Ты как, Веселова? – Бельшанский смотрел доброжелательно и твердо, впрочем, как и всегда, и я почувствовала себя на своем, студенческом месте. Но отвечать правду я не стала бы даже за кусок шоколадного торта.
– Нормально. Спасибо за экскурсию в… А кстати, где мы?
Местность вокруг мне казалась незнакомой, но ехали мы сюда недолго и пределы города не покидали, значит, это один из районов.
– Мы на территории нашей стаи. Здесь…
– А, ладно, не рассказывайте, – махнула я рукой, уверенно беря курс на выход с твердой убежденностью никогда больше не лезть в эти странные волчьи дела и срочно собирать не до конца разобранную дорожную сумку. – Мне все равно уже пора, да и ни к чему мне ваши секреты.
– Настя.. – Слишком мягкий тон Бельшанского заставил меня притормозить и посмотреть на преподавателя. – Ты не можешь уйти.
– Что? – Я чуть опять не села в траву. Ничего себе заявление! – Это почему ещё?
– Вы с Никитой истинная пара и вас нельзя разлучать.
Я продолжала хлопать глазами, чувствуя, что мимо меня проходит нечто очень важное и уже подсознательно понимая, что это важное мне не понравится.
– Никита без тебя не выживет.
Я всё-таки села в траву и, кажется, даже заплакала, выплескивая накопившееся напряжение. И плевать мне было на сочувствующие лица парней и слова утешения Бельшанского. Он что-то рассказывал мне, объяснял, перечислял плюсы парности, приводил примеры, а потом просто взял за руку и после непродолжительной прогулки по аккуратному, словно игрушечному поселку, привел к большому дому.
* * *
Зайти в дом мы не успели – навстречу, едва ли замечая висящих на руках двух крепких парней, выбежал Никита. Парни сдавленно ругались и упирались ногами в доски террасы, а Никита все равно упорно пытался вырваться и добраться до меня, и только вмешательство неожиданно ставшего родным преподавателя, заставило его остановиться.
– Никита! Прекрати! Я тебе о чем говорил, помнишь? Не пугай Настю. Веселова, хватит ко мне прижиматься, видишь – нервничает парень.
Пришлось отлипнуть от бока Бельшанского, хотя – будь моя воля, я бы и на ручки к нему заползла, лишь бы не видеть пылающих глаз Никиты и не чувствовать волн его бурлящей энергии.
– Настя, – Бельшанский смотрел на меня с непонятным выражением, то ли жалея, то ли пытаясь взглядом предупредить о чем-то, – я понимаю, как тебе сейчас непросто, но Никите ещё хуже. Никакие мои слова не убедят тебя, поэтому я просто скажу, как все будет и прошу поверить мне. Вам с Никитой нужно пожить вместе и решить ваши проблемы.
– Что? – Мне показалось, что я сейчас лопну от злости и шока. – Мне нужно с ним жить? Да я еле сбежала от него, а вы предлагаете вернуться? Он бил меня! Шею погрыз, синяков наставил и чуть не изнасиловал!
– Я тебя не бил! – Никита вместе со своими сопровождающими подобрался ближе, а я крепче сжала ручку сумочки, рассчитывая хорошенько врезать ему и любому, кто ко мне сунется. – И я бы никогда… Настя, прошу поверь мне – я не собираюсь делать тебе больно или причинять вред. Я просто хочу, чтобы мы были вместе.
– Всего лишь? – я нервно ухмыльнулась и взвесила сумку в руке. – А меня ты спросить не забыл? Так вот, мой ответ – нет! Ты меня знаешь, Никит, настаивать не советую.
Высказавшись, я собралась гордо развернуться и уйти, но мне помешал Бельшанский, с этого момента перешедший для меня в клан злейших врагов.
– Стой на месте, Веселова. – Олег Владимирович говорил строго. Именно таким тоном он отчитывал провинившихся студентов, только в чем моя вина? – Ни тебе, ни Никите нельзя покидать территорию стаи. Неуравновешенный волк таких дел натворит, и кому за это отвечать? Ты готова хоронить своих однокурсников? А случайных прохожих? Что ты так смотришь? Приобнимет тебя в своей панибратской манере Кольцов за плечи и все, нет Кольцова. Спросит кто-нибудь, как пройти к аптеке и не дойдет. Не до конца связанная пара, да ещё и в случае неицинированного волка – это страшное дело, и мы не можем допустить, чтобы Никита вышел к людям.
– Так пусть он и остаётся! Я-то тут при чем?! – Вся эта ерунда изрядно подпортила настроение и я, плюнув на субординацию, повысила голос на Бельшанского.
– Ты его пара и он пойдет за тобой в любом случае.
– Я уеду в Москву. – Я продолжала искать аргументы и не могла поверить, что вынуждена оправдываться за свое нежелание находиться наедине с опасным для меня человеком.
– Бедная Москва, – печально заметил Бельшанский и дал отмашку парням, удерживающим Никиту. – Отпустите его.
Больше ко мне Олег Владимирович не обращался и разговоры вести не пытался, зато долго и обстоятельно что-то втолковывал Никите.
До меня долетали отдельные фразы их разговора и то, что я слышала, мне категорически не нравилось, как и поднимающаяся вокруг суета.
Бельшанский инструктировал Никиту насчёт меня, рекомендуя не давить, не пугать и не применять силу, но я не уверена, что Никита его слышал. Все внимание "друга" было всецело моим; жадный взгляд отслеживал каждое движение и даже сбившееся дыхание, когда я пораженно вздохнула, заметив гигантскую кровать, которую несколько парней загружали в подъехавший к дому грузовик. Следом за кроватью туда же отправились несколько стульев, комод, обеденный стол и коробки с вещами.
А затем Бельшанский просто отошёл в сторону и кивком отправил Никиту ко мне, с чем я, конечно, не могла согласиться, но мое сопротивление, ругань и просьбы о помощи оказались никому не важны. Парни, закончив загружать грузовик, разошлись, Бельшанский давно скрылся в доме, а какая-то женщина прошла мимо и даже головы не повернула. Да что же здесь происходит? Разве можно вот так решать за человека и заставлять его делать то, что ему категорически не подходит? Я же не вещь, чтобы принести меня домой и поставить на полку над телевизором. Но, похоже, именно за неодушевленный предмет меня Никита и принимал, так как без уговоров и поклонов запихнул на заднее сиденье легковой машины, сел рядом и даже попытался завести светский разговор о погоде, но я с ним, ясное дело, беседовать не собиралась.
Поэтому всю недолгую, буквально несколько минут, дорогу в машине я молчала и пыталась придумать хоть что-нибудь, но что я могла сделать, когда мою сумку с телефоном отобрали, а саму меня привезли в безлюдное место, где на небольшой полянке между рекой и лесом стояла всего пара домиков.
Из грузовичка уже начали выгружать коробки с вещами, и мы, подъехав следом, остановились.
– Насть… Не обижайся, пожалуйста, и не злись. У нас все будет хорошо, честно. Просто дай мне шанс.
– Я даю тебе шанс оставить меня в покое и прекратить это! – Моей злости не было предела. Ох и ругала же я себя за то, что ничего не рассказала Никитиной маме. Сейчас бы Никитка спокойно пил свои таблеточки в палате с мягкими стенами, а я, перекрестившись, ехала в Москву. Но нет же! – решила пожалеть теть Любу! Меня теперь кто пожалеет? Похоже, никто. – Не трогай меня! Убери руки! Никита, я серьезно!
Несмотря на отчаянное сопротивление, Никита легко выудил меня из салона машины и практически внёс на руках в дом.
