Текст книги "Не друг (СИ)"
Автор книги: Мия Шугар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 14
Никита
Заснула. Выпустить ее из объятий и оставить одну в постели казалось невозможным, но отец очень просил спуститься вниз, чтобы поговорить и пообщаться с дедом.
Появление Никиты в гостиной Тодоровы встретил многозначительными ухмылками, а Радо ещё и показал "класс" большим пальцем. Все ясно – они слышали, как именно Никита укладывал Настю спать.
– А где Силана?
Вопрос вызвал у Радо смешок, а Михаил, не скрывая удовлетворения в голосе, ответил:
– Силанка сбежала к соседке за солью. Бедняжка, как услышала вас, так и забыла про собственную забитую кладовую. Ей срочно понадобилось все и сразу – яйца, мука, молоко, соль.
Высказавшись, Михаил рассмеялся, но не получил поддержки ни у вздохнувшего сына, ни у смутившегося внука, закашлялся и стёр веселье с лица.
Никита сел в свободное кресло напротив родственников.
– Как тебе наш дом? Понравилась комната? Мебель делали на заказ, крепкая, – опять попытался подначить внука Михаил, но осекся о твердый взгляд.
Никита больше не собирался допускать шуток на личные темы и его волк коротким, но внушительным рыком выразил полную солидарность в этом вопросе. Деду, судя по сузившимся глазам, реакция волка внука не понравилась, зато теплая улыбка отца говорила о многом.
– У вас хороший дом, – миролюбиво кивнул Никита, решив, что строгому, но все же родственнику, тем более, – старшему, можно сделать некоторую уступку. – Кстати, ещё раз спасибо за приглашение.
– Пожалуйста, – буркнул дед и сразу же добавил: – Теперь это и твой дом, Никита, так что осваивайся и обживайся.
Никита молча перевел взгляд с деда на отца.
– Мой дом?
Радо пожал плечами.
– Конечно твой. Ты же Тодоров. Этот дом, наше логово, начал строить твой прадед, доводил до ума дед. Года три назад я делал перепланировку и ремонт заодно. Даст Луна, и ты, в свое время, достроишь пару этажей для потомков.
Никита нейтрально улыбнулся.
– Все возможно, но это точно будет не скоро. Мы с Настей пока доучиваемся и про детей разговор вообще не идёт.
– Как не идёт?! – от дедова восклицания в гостиной похолодало градусов на десять. – Ты сейчас пошутил, надеюсь? Мы тут с твоим отцом заслушивались, как трясется дом и гадали – выдержит кровать или пора заказывать новую, покрепче, а вы детей, оказывается, и не планируете?
Две пары почти одинаково возмущенных глаз уставились на Никиту, но он и не подумал оправдываться или даже хоть немного показывать себя виноватым.
– А почему вы так удивляетесь? Сейчас никто не торопится с детьми. Мы рассчитывали спокойно доучиться, потом начать делать карьеру, а дальше видно будет.
– Ты не хочешь детей от истинной пары? – почти прошипел дед, но Никита и тут не дрогнул.
– Очень хочу. Но этот вопрос будем решать только мы с Настей или воля случая.
Михаил, судя по цвету лица, планировал в ближайшие минуты получить сердечный приступ, но ситуацию спас Радо.
– Не волнуйся ты так, отец. Что-то мне подсказывает, что благодаря усердию наших молодых, этот случай не заставит себя ждать.
– Вот это точно, – колючий взгляд деда смягчился. – Но кровать всё-таки посмотри, да и пол проверить не помешает. Как бы не поцарапали ножками..
Радо засмеялся, звонко хлопнул себя по коленям ладонями и встал.
– А что, Никит, не выгулять ли нам волков? Пойдем пробежимся, а?
– Да, внук, покажи своего зверя, порадуй старика, – поддакнул Михаил.
Никита засомневался. Оставлять спящую Настю в практически чужом доме, в новой обстановке и среди незнакомых людей, ему страшно не хотелось. Но и будить ее после постельного поединка у него не поднимется рука. Пусть малышка отдыхает и набирается сил. Они ей понадобятся позже, когда Никита будет с удовольствием знакомить скромняжку Настю с новыми возможностями ее тела.
В их предыдущие "сеансы любви" Никита обратил внимание на Настину зажатость, что не удивительно, учитывая начало пути становления ее, как женщины. Да, ей было приятно и она получала удовольствие, но не такое, на которое рассчитывал Никита. Он хотел в постели свободы и, в первую очередь, для нее. Чтобы она не загоняла себя в надуманные рамки, не пряталась за ненужной стыдливостью. Чтобы отдавалась вся и полностью, как похотливая самка, а не как разумная женщина.
И Никита решил сразу приучать Настю и себя заодно к открытости и свободе. Чтобы не стеснялась просить того, чего хочет, не закрывалась и показывала себя истинную, – голодную и страстную.
– Не волнуйся за Настю, – Радо уже скинул с себя одежду и теперь разминал шею энергичными движениями, готовясь к обороту. – Наш дом в центре поселения, чужаков здесь нет. Отец остаётся дома, Силана скоро вернётся, присмотрят.
– Дед, ты не с нами? – Никита, успокоенный словами отца, тоже принялся раздеваться.
Михаил грустно покачал головой.
– На прошлой неделе уже оборачивался, больше пока не могу. Мой волк все ещё силен морально, как и человеческий дух, но тело подводит. Я быстро устаю в волчьем обличье и потом долго отхожу после оборота. Чаще раза в месяц не получается, и за то спасибо Луне. Вы идите, гуляйте, не переживайте за старика. Я пока новости посмотрю.
Старый альфа взял пульт от телевизора в руки и демонстративно отвернулся, но, услышав характерный хруст, не удержался и с жадным любопытством посмотрел на молодого статного волка, по размерам почти сравнявшимся с волком Радо.
Зверь подошёл ближе и с большим достоинством покрутился перед Михаилом, давая возможность хорошо себя рассмотреть.
– Да идите уже… гуляйте… – отмахнулся старик, вытер увлажнившиеся глаза и включил телевизор.
Прогулка заняла не менее часа, но в компании отца время для Никиты пролетело незаметно. Волки бодрой рысью оббежали поселение по периметру, погоняли случайного зайца в зарослях у реки и даже несколько минут отдохнули на уютной поляне среди старых дубов.
Здесь, в окружении столетних великанов, было тихо и спокойно, волк Радо счастливо жмурился в тёплых лучах вечернего солнца, но Никиту, несмотря на мирный отдых, охватило странное беспокойство и непреодолимое желание немедленно увидеть Настю, и его состояние передалось отцу.
До дома волки домчали за считанные минуты, причем зверю Радо приходилось поднажать, чтобы, как и полагается альфе, бежать первым.
Обернулись прямо на террасе и, не теряя времени на переодевание, ворвались в дом, напугав спящего перед включенным телевизором Михаила.
– Что? Кто? А?
Никита ринулся по лестнице на второй этаж, молясь Луне и кому придется, чтобы Настя спала в своей постели или, на крайний случай, обижалась на него, сидя в одиночестве в комнате, но жители неба оказались глухи к его молитвам – Насти в доме не оказалось.
****
Настя
В окно мягко лился вечерний свет и несколько минут я бездумно рассматривала длинные тени от предметов. По телу гуляла приятная расслабленность, в голове – ни одной мысли. А нет, вру, одна всё-таки есть – когда позовут на ужин?
Чай с парой печенюшек, выпитый, по ощущениям, тысячу лет назад, не убеждал желудок, что он уже ел сегодня, поэтому, повалявшись ещё немного и устав слушать голодные завывания прожорливого органа, я поднялась с перекрученных и, кажется, даже порванных простыней, заглянула в ванную комнату, оделась и отправилась на поиски Никиты или, на худой конец, кого-то, способного меня накормить.
Внизу я обнаружила спящего перед включенным телевизором Михаила, а еще через несколько минут убедилась – кроме меня и временно недоступного деда Никиты в доме никого нет. Нормально, да? А кормить меня кто будет?
В хозяйский холодильник я лезть постеснялась, но яблоко из вазы с фруктами на столе всё-таки взяла. Не помирать же с голоду молодому организму, пока безответственная принимающая сторона где-то бродит. И это мы ещё по приглашению приехали, нас ждали и готовились к визиту. Боюсь представить, как здесь встречают остальных.
И куда подевался Никита? Может, он с отцом на террасе или во дворе?
Я тихо, чтобы не потревожить отдыхающего старика, открыла дверь и вышла из дома.
Солнце еще опустилось и теперь касалось своим нижним горячим краем верхушек деревьев. Ещё немного и до горизонта доползет, а там и сумерки… И все же – где Никита? Заросший невысокой, почти газонной на вид, травой двор был абсолютно пуст, как и улица. Даже спросить некого, если только деда разбудить. Да нет, жалко, пусть спит, а я пока прогуляюсь тут, рядом с домом, может, и встречу кого.
Похрустывая яблоком, я спустилась по выгоревшим деревянным ступеням, пересекла лужайку двора и остановилась осмотреться на краю небольшой площади. Куда все подевались?
Словно в ответ на мой вопрос, с прилегающей улицы выбежал дочерна загорелый мальчишка, по виду – дошколенок, мелкий и вертлявый, пронесся мимо, но затем притормозил и вернулся назад, с любопытством разглядывая меня острым взглядом темных живых глаз.
– Привет, – я махнула ему рукой с зажатым в пальцах огрызком, а мальчонка прищурился, попрыгал, не в силах оставаться на месте, и выпалил со смешным мягким акцентом:
– При-и-вет! А ты кто?
– Я Настя, – опять помахала огрызком я.
– А я Павел, – мальчик проскакал на одной ноге вперёд, затем назад, словно играл в невидимые классики. – Ты зачем тут одна стоишь?
– Радо ищу, – решила посвятить я пацана в свои проблемы, справедливо рассудив, что с Никитой он, так же как и со мной, не знаком, а вот Радо знать обязан.
– Альфу? – выпучил глазки-пуговки Павел. – Он там!
Маленькая и не совсем чистая ладошка махнула в неопределенную сторону. Я бы даже сказала – в три стороны разом. Мальчик бесконечно крутился на месте, прыгал и извивался, как шарнирная кукла, отчего у меня зарябило в глазах и, чтобы прекратить это мельтешение, я решилась:
– А ты можешь проводить меня к альфе?
Павел будто только этого и ждал – радостно и широко кивнул, напугав меня возможностью свернуть себе шею, и поскакал по улице, изредка оборачиваясь, чтобы убедиться – не отстала ли я.
Мы прошли-пропрыгали, кажется, через весь поселок, так и не встретив на пути никого.
– Паш, а где все ваши? – Мальчика удалось догнать только тогда, когда он сам остановился перед последним домом на улице, упирающейся в заросший овражек.
– Наши? – мальчик наморщил нос. – Антей скоро придет, а больше никого нет. Насть, давай зайдём, я пить хочу.
– Какой Антей? Эй, ты куда? А как же альфа?
Я проводила взглядом худенькую спину в выгоревшей футболке – мой вертлявый проводник со скоростью света исчез в доме, оставив входную дверь открытой.
– Ты сок будешь? – лохматая голова показалась в одном из окон. – Апельсиновый!
– Давай свой сок, – с некоторой обреченностью я осторожно переступила порог дома и пошла на голос Павла.
– У меня суп есть, Антей утром сварил, а я не ел. Будешь?
Я засомневалась, но решила отказаться, хотя стакан из рук мальчика приняла с благодарностью.
– Кто такой Антей?
– Вот держи, – на столе передо мной появился пакет с сахарным печеньем и я поблагодарила Павлика кивком. – Ну Антей! – мой старший брат.
– А родители где? – Я скользнула взглядом по скромной простой обстановке и отметила, что здесь совершенно не чувствуется женской руки. Никаких тебе вазочек, полотенец с цветочками, милых статуэток и семейных фотографий.
– Нету никого, только мы с Антеем, – Павел захрустел печеньем, а у меня сдавило горло от простого детского признания.
Вот как бывает – живём себе, суетимся, переживаем по мелочам, а у кого-то ни мамы ни отца, только старший брат.
Я уже внимательнее присмотрелась к мальчику. Футболка разошлась по шву, нужно бы заштопать, а лучше – заменить новой; к парикмахеру мальчонку следовало отвести ещё пару месяцев назад, а ещё его не помешало бы хорошо отмыть. Ногти вон какие отрастил..
– Знаешь что? Давай-ка я тебе всё-таки суп погрею?
Павел отрицательно замычал с набитым ртом, но потом махнул рукой, смиряясь с моим решительным настроем. Делай, мол, что хочешь, только отстань.
От кастрюльки пошел аппетитный аромат и мой желудок вспомнил о пропущенном обеде.
– Садись со мной, – рассмеялся Павел, услышав завывание пустого живота. – У меня тоже сегодня бульки были.
Теперь уже я махнула рукой на лёгкое чувство тревоги из-за того, что ушла, никого не предупредив. Сами виноваты, между прочим. Кто это придумал, что гости должны голодать? А тут хоть супчиком накормят. И очень вкусным, кстати.
Наш мирный перекус прервался неожиданно.
– Павел! Почему дверь нараспашку? Сколько раз мы с тобой об этом говорили? – Четкая дробь шагов отозвалась дрожью нехорошего предчувствия в позвоночнике и, когда она стихла на пороге кухни за моей спиной, я непроизвольно напряглась и очень медленно повернулась к вошедшему.
– Антей! – радостно поприветствовал брата Павел. – А мы суп едим!
– Я вижу.
Молодой мужчина скрестил руки на груди и оперся плечом о дверной косяк, а я смущённо улыбнулась, маскируя внезапный страх, вызванный его надменно-агрессивной позой и ледяным взглядом.
С такой же неприязнью он смотрел сегодня утром на площади.
* * *
– Привет. – Мне показалось правильным общаться с парнем примерно моего возраста по-простому, без официоза. – Мы тут … вот. – Я показала на скромно сервированный стол. – Меня Настя зовут.
Парень равнодушно выслушал мое сбивчивое блеяние и выплюнул:
– Я знаю кто ты.
Представляться в ответ он не собирался, как и хотя бы сделать более приветливый вид. Нет, я не рассчитывала на радушный прием и дружеские объятия, но можно же не смотреть, как на таракана?
– Я, наверное, пойду, Паш. Спасибо за все. – Затылок обожгло неприязненным взглядом, но я все равно погладила мальчика по голове и почти не вздрогнула, услышав за спиной глухое:
– Я провожу.
Проводит он! Не надо мне таких провожателей, сама дорогу к дому Тодоровых найду.
– Спасибо за предложение, но я справлюсь.
Я очень надеялась на то, что неприятный старший брат Паши по моему тону поймет, – его общество мне сейчас не принесет радости, но, как оказалось, плевать ему было и на тон и на настроение.
На улице я притормозила и покрутилась на месте, размышляя, откуда мы с Павлом пришли. Вот зачем строить одинаковые дома? И тропинки в густой курчавой траве похожи, как близнецы, не отличить.
– Направо.
Я бросила короткий взгляд на "Сусанина". Поза расслабленная, взгляд нарочито рассеянный, но за последнее время я видела столько этих обманчивых "руки-в-брюки", что без труда определила – вот ни капельки он не спокоен, а очень даже напряжен.
– Направо, – повторил с нажимом Антей и резанул холодом светло-карих глаз.
– Я поняла. – Вот ненавижу, когда безо всякой на то причины меня шпыняют, как шавку безответную. И высокомерный братец вполне приятного мальчика по моему раздражённому голосу тоже это понял.
Темная бровь удивлённо приподнялась, губы изогнулись в намеке на презрительную ухмылку. Нет, вы посмотрите на него! Совершенно меня не знает, а ведёт себя так, будто я его маму оскорбила.
– Паша меня сам пригласил в дом. – Непонятно зачем решила прояснить ситуацию я, но, судя по нервно дернувшемуся уголку рта Антея, дело было не в моем визите.
– А в стаю тебя и твоего недороска пригласил Радо, – с претензией в голосе выдал Антей. – И сами вы совершенно ни при чем, зайки новорожденные, так ведь?
Ах вот оно в чем дело! Кое-кто недоволен нашим приездом. Вон как напыжился, как бы не лопнул, бедолага. Руки скрестил, глаза прищурил, ещё чуть-чуть и пар из ушей повалит.
– Приятно было познакомиться. – Объяснять и доказывать свою невиновность этому товарищу я даже не собиралась, поэтому выразила взглядом все, что кипело в душе, развернулась и пошла куда послали – направо.
– Стоять! – От неожиданного сильного рывка за руку я взвизгнула и потеряла равновесие.
Пальцы на запястье сжались сильнее – Антей пытался удержать меня от падения, но длилось это недолго.
Его взгляд устремился мне за спину, лицо хищно заострилось, на глазах превращаясь в волчью морду, пальцы разжались, грубо царапая кожу отрастающими когтями, и я полетела-таки в траву под аккомпанемент злого двухголосного рычания.
Волки врезались друг в друга со скоростью и мощью двух товарных поездов, движущихся на полном ходу во встречном направлении.
Звери сцепились, скрутились в мохнатый клубок и покатились по узкой улочке, сметая все, что попадалось на пути.
Затрещал и рухнул под весом двух массивных тел штакетник у соседнего дома, перевернулась и жалобно заскрипела старая садовая тачка, брызнул острыми осколками щебень.
– Настя! – Я подскочила от прикосновения маленьких ручек к своим плечам. – Настя, здесь нельзя сидеть. Пойдем в дом.
Паша упорно тянул меня за руку, оттаскивая от импровизированного ринга, где взбесившиеся звери доказывали друг другу свое превосходство, и я шаг за шагом двигалась на трясущихся ногах за ним. Но во дворе дома я решительно остановилась.
– Давай тут подождем. Вдруг помощь потребуется.
– Если и потребуется, то тому, другому. Антей никогда не проигрывает. Сильнее него в стае только альфа. – Павел сказал это с нескрываемой гордостью, а я нервно закусила губу.
Волка Никиты я узнала мгновенно, ещё в момент первой атаки, как и волка Радо, который сейчас просто стоял и наблюдал за жуткой дракой. Почему же он не остановит бой? Боже, как страшно!
Шерсть зверей покрылась кровью от многочисленных ран, но они даже не замечали этого. Даже, кажется, больше стервенели.
– Антей! – Встревоженный голос Паши прозвенел, когда волк Никиты вцепился в глотку противнику и рывком перевернул его на спину, роняя на землю.
Животное захрипело, забилось под Никитой, лапами царапая ему грудную клетку и живот, но ничего сделать уже не могло. Никитин зверь давил всем весом и зубов на шее разжимать не собирался. Волк Антея беспомощно дёргался, но его трепыхания слабели с каждой секундой и напоминали конвульсии. Так бьётся муха в сети паука под толстым слоем паутины. Ещё живая, но уже приговоренная.
– Антей! – Паша, только что говоривший, что рядом с дерущимися зверями опасно находиться, забыл свои же слова и бросился к поверженному брату.
Волк хрипел и остановившимся взглядом наблюдал за приближающимся мальчиком, а Никита все давил… И чертов Радо спокойно смотрел на это.
– Паша, стой! – Колебалась я недолго. Какие уж тут раздумья, когда ребенок в опасности?
– Отпусти его! – мальчик добрался до волков и смело стукнул Никиту кулачком по голове. Волк, не разжимая зубов, зарычал.
– Паша! – я отдернула ребенка назад, себе за спину, и упала на колени возле волков. – Никита, пожалуйста, отпусти его. Он мне ничего не сделал, правда! Я тебе все-все расскажу, отпусти только… Он дышать не может, Никит… Ему ещё брата растить..
Я гладила окровавленную морду волка, уговоривала его, а другой рукой обнимала плачущего Павлика.
– Отпусти! Отпусти Антея! – заливался слезами испуганный мальчик и срывался на рев. – А-нтеей!!
И Никита нас услышал. Кровавая муть в его глазах посветлела и исчезла, волк моргнул и разжал зубы.
Павел повис на едва дышащем брате, я поднялась на ноги, зло посмотрела на волка Радо и, покачиваясь после пережитых эмоций, пошла, куда послали.
Направо.
* * *
Возле дома альфы меня встретила встревоженная Силана. Нервным движением заправила выбившуюся прядь волос за ухо, быстро посмотрела на волков Радо и Никиты за моей спиной, приобняла за плечи и отвела наверх, в комнату.
– Расскажешь что произошло? Никита ранен… И ты… Угораздило же.. – Силана усадила меня на кровать, принесла из ванной аптечку и присела рядом на низкий табурет.
Я посмотрела на свои ободранные колени и поморщилась. Отличный вышел отпуск, просто замечательный.
– С кем же он сцепился? Ума не приложу.. – Силана аккуратно прижала ватный диск, смоченный в перекиси, к ссадине, а я ойкнула и торопливо заговорила, чтобы отвлечься от боли.
– Да я вышла из дома посмотреть, где Никита, и встретила мальчика, Паша его зовут. Он сказал, что может проводить к Радо. Ну и вот… проводил..
– Паша? Младший брат Антея что-ли? Ну конечно! – ахнула Силана и, закончив мучить мои колени, пересела на кровать, ко мне.
С минуту она сосредоточенно о чем-то размышляла, хмурилась и покусывала нижнюю губу, после чего виновато посмотрела и накрыла мою ладонь своей.
– Прости, Насть, это все из-за меня. И из-за Радо. Не нужно было оставлять тебя одну. Я не знала, что он додумается уйти и увести Никиту с собой. Хоть бы предупредил, я бы вернулась. Вон как нехорошо получилось, – Силана вздохнула и пожала мои пальцы. – Ещё и Антея умудрилась встретить. Ну надо же… Антей, он не плохой, правда. – Силана грустно улыбнулась. – Сам растит брата после гибели родителей, не отдает тётке в соседнюю стаю, откуда их мать родом. А тетка так просила, так просила. Эх… Старается парень, молодец, ничего не скажешь. Он, кстати, тоже альфа. Единственный у нас кроме Радо, ну и Никиты теперь.
В моей голове моментально сложились все недостающие кусочки пазла. Антей – единственный альфа? Получается, он же и единственный преемник Радо. Вернее, был им до появления Никиты. Так вот откуда его неприязненные взгляды там, на площади, да и неудовольствие от моего визита теперь понятно.
Дверь комнаты с шумом распахнулась. Радо боком протиснулся в дверной проем, затаскивая на себе раненого Никиту, и я мигом позабыла про щиплющие колени.
– Настя, помоги мне, – Силана вскочила с кровати, выдвинула нижний ящик комода и достала из него плотное темное покрывало.
Мы в четыре руки расстелили плед на кровати, и Радо опустил на него Никиту.
Как бы я не сердилась, видеть сильного парня таким больным и беспомощным было невыносимо, поэтому, проглотив упреки, я, под руководством Силаны принялась за дело, стараясь не впасть в панику от вида крови.
Радо только посмеивался над нашими с Силанами охами и возгласами.
– Да не паникуйте вы так! Нормально с ним все. Пара царапин… Завтра обернется и следов не останется.
Я с нескрываемым раздражением посмотрела на довольного Радо, развалившегося в кресле. Да что он за отец такой? Хуже злого отчима. Мало того, что даже не подумал прекратить бой, так теперь и глубокие раны на груди от когтей Антея называет царапинами.
– Злишься на меня? – Я отвернулась и опять наклонилась к Никите, осторожно обрабатывая длинную рассеченную рану. – Ну можешь злиться, если тебе так легче.
– Вы…! – От переполнявшего меня гнева я даже сжала кулаки. – Вы позволили этому случиться! Если Никите так плохо, то что там с Антеем? Вам нравится смотреть на боль других?!
– Настя.. – Силана попыталась взять меня за руку, Никита вздумал сесть, но Радо успокоил всех взмахом руки.
Он поднялся, прошел по комнате, умудряясь даже в неровно обрезанных джинсовых шортах выглядеть начальственно и властно, и остановился так, чтобы видеть нас всех.
– Мне бесконечно жаль, что я так поздно обрёл сына и тебя, Настя. Вы с ним только узнаете наш мир и, каюсь, я полностью сосредоточился на Никите, совершенно упустив из вида тебя, хотя тебе-то, как раз, и сложнее. Мне нужно о многом рассказать тебе. На Никиту в этом вопросе надежда слабая, – Радо усмехнулся, но в его взгляде на сына была не насмешка, а гордость. – Он в твоем присутствии теряет способность ясно мыслить. А знаешь, как мы поступим? Может, тебе поговорить с Силаной? Как на это смотришь?
– Я с удовольствием, – Силана тепло улыбнулась, а моего ответа Радо дожидаться не стал.
– Договорились. Но про сегодняшнюю драку я все же поясню. Ты обвинила меня в бездействии и это даже немного обидно. – Вразрез со словами Радо на его лице блуждала улыбка. – У всех волков, я сейчас даже не говорю про оборотней, есть определенные правила. Одно из них – защита слабых. Если влезть между двумя выясняющими отношения зверями и встать на сторону одного из них, то второй, а также любой свидетель этого, больше никогда не признает авторитет того, за кого заступились. Ты хотела бы, чтобы над Никитой постоянно смеялись?
– Что? Нет конечно! Но я вообще не хотела этой драки! Вы могли бы остановить Никиту ещё до нападения!
– Нет, не мог. – Радо спокойно пояснял свою позицию и не реагировал на мой возмущенный запальчивый тон. – Антей тебя схватил за руку и напугал. За такое отношение к моей паре я бы, не задумываясь, свернул шею любому. Никита встал на твою защиту и сделает это столько раз, сколько потребуется.
– Значит, вам Никиту защищать нельзя, а ему меня можно? – не удержалась от ехидства я. – По-вашему, это логично? Теперь надо мной все будут смеяться, да?
– Не думаю, что такие смельчаки найдутся, – хмыкнул Радо. – И не путай мужчин и женщин, пожалуйста. Наши самки – на особом счету. Их не имеет права трогать никто из самцов, тем более – чужих. Иногда мне, как альфе, приходится наказывать провинившихся самок лично, но не скажу, что это занятие мне нравится.
Разговор с Радо вымотал меня и, когда за ним и Силаной закрылась дверь, я вздохнула с облегчением.
Никита лежал, грустно и немного потеряно смотрел, но молчал, за что большое ему спасибо. Я больше не хотела ничего выяснять, но объясниться посчитала необходимым, поэтому прилегла возле него и начала рассказывать про все – про Пашу, его порванную футболку и про вкусный суп тоже. Про альфу Антея, оказавшегося заботливым старшим братом и про его неудавшуюся попытку поговорить. И про свой страх за всех участников драки рассказала.
– Я так испугалась… Паша ещё к вам побежал… Много ли ему нужно, маленькому такому? Лапой раз стукнули бы, или когтем задели и все…
Никита тяжело вздохнул, поднял руку и положил мне на плечо, подтягивая ближе к горячему боку.
– Прости, что напугал..
