Текст книги "Смерть (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5

Сиара

Тупо уставившись на деревянный пол, я вспоминаю об адских моментах, произошедших на прошлой неделе.

Каждую вечер я сражаюсь с Ноланом, после чего он запихивает меня в сундук. Из-за моего непослушания мне запретили сидеть на стульях. Приходится стоять на коленях на твердом полу. Они адски болят, и на них уже образовались огромные синяки.

Но ночные заточения в сундуке того стоят. Там он не сможет меня изнасиловать, а сейчас я боюсь этого больше всего на свете. Нолан до этого пока не дошел, но, боюсь, это лишь вопрос времени.

Нолан дрочит раз в день, обычно перед ужином, и всегда кончает мне на грудь. После этого мне приходится терпеть, когда он меня купает.

Но это еще не самое худшее. Мои глаза закрываются, когда невыносимое унижение охватывает меня с головы до ног.

На прошлой неделе меня унижали снова и снова. Мне не разрешают ничего делать самой. Он даже подтирает мне зад.

Мое лицо морщится, а на глаза снова наворачиваются слезы.

Я сойду с ума в этом доме.

Грейс.

Я цепляюсь за воспоминания о своей сестре и тех моментах, когда чувствовала себя в безопасности рядом с ней.

От звукового сигнала моего телефона я резко поднимаю голову и широко раскрываю глаза.

Нолан бросает на меня взгляд, и на его губах появляется ухмылка.

– Хм, похоже, тебе пришло сообщение.

Ненависть к этому человеку переполняет меня, что я не могу сдержаться и презрительно смотрю на него.

– Похоже, ты все еще не усвоила урок, – бормочет он, а затем снова переключает внимание на телевизор.

Я стискиваю зубы, мой подбородок дрожит, когда я отказываюсь от последних остатков своей гордости.

– Прости, Нолан. Пожалуйста, могу я прочитать сообщение?

Он снова смотрит на меня, затем вздыхает и похлопывает по месту рядом с собой на уродливом коричневом диване.

Когда я пытаюсь встать, у меня ужасно сводит ноги, а цепь гремит. Я подхожу ближе и опускаюсь рядом с ним.

Он достает телефон из кармана, и когда открывает сообщение, я жадно вчитываюсь в текст.

ГРЕЙС:

Это мой новый номер. Как ты? Тебе нравится путешествовать? Тебе что-нибудь нужно?

Я прикрываю рот рукой, и из меня вырывается рыдание. Имя Грейс и ее короткое сообщение рассеивают тьму, которая поглотила меня за последнюю неделю.

– Я позволю тебе поговорить с ней, но следи за тем, что говоришь. Я не хочу убивать тебя сегодня. – Я быстро киваю и тянусь за устройством. Он тут же поднимает его. – Сначала поблагодари меня.

Я снова стискиваю зубы и, наклонившись, касаюсь его губ.

Когда я отстраняюсь, на его лице мелькает удовлетворение, и он протягивает мне телефон.

Я перечитываю сообщение Грейс еще раз, а затем быстро набираю ответ.

Я:

Я в порядке. Не беспокойся обо мне, мне ничего не нужно. Как ты? Ты дома? Прости, я пропустила похороны. Скучаю по тебе!

Я стараюсь написать как можно больше, опасаясь, что Нолан в любой момент заберет телефон. К счастью, Грейс читает сообщение и сразу же отвечает.

ГРЕЙС:

Я не присутствовала на похоронах. Дядя Джерри все организовал. Я все еще с Домиником в Словакии.

Пока я набираю ответ, от нее приходит еще одно сообщение.

ГРЕЙС:

Я замужем за Домиником. Свадьба состоялась на следующее утро после твоего отъезда. Но не волнуйся! На самом деле он замечательный человек и очень хорошо ко мне относится.

Меня пробирает дрожь от шока, и мне кажется, что от моей души откололся еще один кусочек.

Я:

Боже мой! Ты замужем? Не могу поверить, что папа снова заставил тебя. Мне очень жаль, но я рада слышать, что Доминик хорошо к тебе относится. Прости меня. Я чувствую себя отвратительно.

Я должна была уступить и выйти замуж за Доминика, чтобы спасти Грейс. Меня все равно пытают, так что не имело бы никакого значения, кто меня избивает – Нолан или Доминик.

ГРЕЙС:

Не расстраивайся. Он так добр ко мне, и я даже начинаю в него влюбляться. Думаю, я могу быть по-настоящему счастлива с ним.

Я перечитываю сообщение четыре раза, и меня охватывает облегчение.

По крайней мере, Грейс счастлива. Слава Богу.

Нолан кладет руку мне на бедро и бормочет:

– Заканчивай.

Я на мгновение закрываю глаза, а затем печатаю ответ.

Я:

Я так рада за тебя. Мне нужно идти. Я люблю тебя, Грейс. Очень, очень, очень сильно!

ГРЕЙС:

Я тоже тебя люблю. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Я успеваю прочитать сообщение только один раз, прежде чем он вырывает телефон у меня из рук.

У меня на кончике языка вертится желание попросить его позволить мне еще раз прочитать все сообщения, но когда я вижу ухмылку на его лице, кровь стынет в моих жилах.

– Сними платье, чтобы я мог увидеть твое идеальное тело.

Нолан ставит тарелку с сэндвичем с тунцом и майонезом на стол, а затем садится напротив меня, пока я стою на коленях на полу.

Разрываясь между полным оцепенением и истерикой, я просто смотрю на него.

Я совершенно потеряла счет времени и понятия не имею, какой сегодня день. Все пытки и унижение сливаются в один бесконечно долгий кошмар.

Он выходил из дома всего один раз, чтобы купить продукты, но с цепью, постоянно обвязанной вокруг моей лодыжки, я не могла освободиться, как бы сильно за нее ни дергала. После того, как я сильно поранилась, пытаясь освободить ногу, цепь снова оказалась на моей левой лодыжке, пока правая заживает.

Если бы я могла дотянуться до ящика с кухонными принадлежностями, я бы взяла нож и отрезала себе ногу, чтобы сбежать.

Или заколола бы Нолана, пока он не превратился бы в кровавое месиво, просачивающееся в щели между деревянными половицами.

Временами я мечтаю о том, как мне удастся высвободить ногу из цепи и выбежать на солнечный свет.

Солнечный свет. Я скучаю по улице.

Я вдыхаю затхлый воздух.

Нолан берет сэндвич и подносит его к моему рту. Я приоткрываю губы и откусываю маленький кусочек, хотя мне трудно переваривать пищу.

Я похудела, и ему это совсем не нравится.

Пока я жую, он делает два укуса и наблюдает за мной с выражением безумной любви, которое не меняется уже несколько месяцев.

Неужели и правда прошло уже несколько месяцев?

Он снова подносит сэндвич к моему рту, и я откусываю еще один маленький кусочек. Не успеваю я все проглотить, как раздается звуковой сигнал телефона, и мне кажется, что в меня ударила молния.

– Ну, кто бы мог подумать, – бормочет он, откладывая недоеденный сэндвич. Он достает телефон и проверяет его.

Мое сердцебиение ускоряется, а глаза прикованы к устройству.

Грейс.

Нолан переводит взгляд на меня, затем мрачно усмехается и набирает что-то на телефоне.

– Пожалуйста. – Мои губы с трудом произносят это слово.

Он наклоняется, чтобы я могла увидеть чат, и мои глаза жадно пробегают по словам.

ГРЕЙС:

Как дела?

Я:

Я в порядке. Как ты?

ГРЕЙС:

Очень счастлива. Я занята приготовлением ужина. Жареный цыпленок с цветной капустой и сырным соусом, который ты так любишь. Поэтому я вспомнила о тебе.

Вместо того чтобы отдать мне устройство, Нолан печатает ответ за меня.

Я:

Завидую.

ГРЕЙС:

Почему бы тебе не приехать в гости? Я могу спросить Доминика. Или, может быть, мы могли бы встретиться где-нибудь. Мы не виделись уже несколько месяцев. Я скучаю по тебе.

– Тебе бы этого хотелось, не так ли? – насмехается он надо мной, прежде чем напечатать ответ.

Я:

Я сейчас занята. Может быть, через месяц или два?

ГРЕЙС:

Все в порядке?

Нет! Я в аду, Грейс. Я больше не могу этого выносить. Я схожу с ума.

Я:

Да!!! Абсолютно. Я просто собираюсь кое-куда пойти, и меня ждут друзья. Поговорим позже.

Он выключает телефон, а затем кладет его на пол прямо передо мной. Прежде чем я успеваю дотянуться до него, каблук его ботинка разбивает экран. С ужасом я понимаю, что последняя надежда на то, что Грейс поймет, что что-то не так, и начнет меня искать, улетучивается.

Сильное одиночество окутывает меня, и я опускаю голову.

Я прерывисто вдыхаю, а когда выдыхаю, жалею, что это не мой последний вздох.

Нолан обхватывает мой подбородок и заставляет запрокинуть голову, поднося сэндвич ко рту.

– Ешь, – приказывает он, и в его глазах появляется садистский блеск.

Может, мне просто нужно разозлить его, чтобы он убил меня и покончил с этим. Но не думаю, что он зайдет так далеко. Он просто побьет меня.

Я машинально откусываю по кусочку, пока он не решает, что я достаточно поела, затем он разрешает мне выпить стакан воды, который подносит ко рту.

Я остаюсь на коленях со сломанным телефоном перед собой, пока Нолан убирается на кухне, затем он берет меня за руку и поднимает на ноги.

Встретившись со мной взглядом, садистский блеск сменяется нежностью.

– Теперь, когда Грейс больше не может нас беспокоить, все твое внимание будет сосредоточено исключительно на мне.

Он наклоняет голову и прижимается к моим губам. Я стою как вкопанная, пока он целует меня, а его язык вторгается в мой рот. Вкус тунца с майонезом вызывает у меня тошноту, и я задаюсь вопросом, не сорвется ли он и не убьет меня, если я блевану ему в рот.

Глава 6

Сантьяго

Сидя у бассейна, я наблюдаю, как солнце поднимается над горизонтом.

В прошлом году я был очень занят, но всегда находил время, чтобы посидеть на веранде ранним утром и полюбоваться восходом солнца.

По крайней мере, вся тяжелая работа приносит свои плоды. Я заключил союз с четырьмя влиятельными людьми. Доминик Варга, крупнейший торговец оружием, быстро становится моим надежным и близким другом. Лео Тоскано, глава итальянской мафии. Энцо Оливейра, возглавляющий синдикат в Португалии, и Кассия Димитриу, глава греческой мафии.

Некоторое время назад мы все вместе купили остров и построили на нем нечто вроде курорта-крепости, который служит нам надежным убежищем. Он находится у берегов Чили, недалеко от моего дома здесь, в Перу.

Я улыбаюсь, когда вспоминаю о доме, который я купил в Чили для Доминика и его жены Грейс несколько месяцев назад. Это был знак того, как сильно я ценю нашу дружбу.

Я также сблизился с Кассией после того, как она вышла замуж за одного из моих друзей, Найта. Этот мужчина тяжело переживал потерю сестры, ставшей жертвой сексуальной торговли. Но теперь, наблюдая за его счастьем в браке с Кассией, я не могу не улыбнуться. Сейчас он живет с ней в Греции, и я уже не так часто получаю от него весточки, но по-прежнему вижусь с ним, когда альянс проводит встречи на острове.

Несмотря на то, что поблизости находится роскошный остров, эта вилла в Перу всегда будет моим домом. Я поворачиваю голову и смотрю на маленькие коттеджи слева от меня. Каждый год я строю десять новых коттеджей, чтобы разместить наше растущее население, но с тем темпом, с которым я спасаю людей, я уже начинаю подумывать о строительстве многоквартирных домов.

В настоящее время на моей территории проживает сто пятьдесят девять человек. Мы создали свою собственную маленькую деревню, и я бы не хотел, чтобы все было иначе. Я знаю каждого человека и раз в неделю хожу по деревне, чтобы проверить, как у всех дела.

Хотя мне это не по душе, они относятся ко мне как к богу, благодаря за все, что я для них делаю.

Некоторые из них нашли работу на основе своих хобби и стали самодостаточными, но они не хотят уходить, и я никогда не попрошу их об этом. Они боятся жизни за пределами моего комплекса, и я понимаю, почему.

Все, кто живет на моей территории, были либо жертвами сексуального рабства, принужденными к проституции, либо наркокурьерами, либо людьми, у которых украли органы и бросили умирать.

Список мерзких поступков бесконечен. Каждый раз, когда я думаю, что видел самое ужасное, появляется что-то новое, что потрясает меня до глубины души.

Когда-то давным-давно я был такой же жертвой, как и они.

С тех пор, как картель Альвареса вырезал мою семью, я поставил перед собой цель уничтожить каждый чертов картель, с которым столкнусь. Сейчас я сосредоточен на уничтожении картеля Рохаса, чтобы вытеснить их с моей территории.

Уже довольно давно я не вспоминал о своей семье. Мне было пятнадцать, когда солдаты Альвареса ворвались в наш дом. Мой отец был бухгалтером картеля, но он хотел уйти, поэтому они решили заставить его замолчать.

Сначала убили моего старшего брата. Он был единственным, кто умер быстро.

Мою маму привязали к джипу и тащили за ним, пока части ее тела не разлетелись по всему городу, в котором мы жили.

Я выжил, потому что спрятался в сундуке, где моя мать хранила белье. Этот сундук до сих пор у меня. Он – одна из немногих вещей, которые мне удалось спасти после того, как наш дом сгорел дотла, потому что эту чертову вещь практически невозможно уничтожить. Потребовалось некоторое время, но я вернул ему прежний вид.

Спустя годы после резни я разыскал солдата картеля, который рассказал мне, что моего отца пытали в течение нескольких месяцев. Они ампутировали каждую конечность по очереди и подвешивали так, чтобы мой отец мог ее видеть. По-видимому, к концу он сошел с ума.

Я сделал то же самое с солдатом, и именно так родилась моя самая смертоносная карта Таро. Смерть.

Я ерзаю на стуле и достаю из кармана колоду черно-золотых карт Таро. Уголки потерты от использования, и я провожу большим пальцем по рубашке. Моя колода состоит из двенадцати карт в двух экземплярах. Каждая из них несет свою судьбу. Так я пытаюсь быть справедливым. Я позволяю человеку выбрать карту, а затем исполняю ту судьбу, которую она несет. Некоторые дают ему шанс на свободу, но другие варьируются от быстрой смерти до нескольких месяцев страданий.

Моя бабушка любила гадать на картах. Это одно из хороших воспоминаний моего детства. Люди уважали ее до самой смерти.

Так и зародилась моя любовь к картам Таро. Конечно, в мире много фальшивых гадалок, но я знаю одну, которая наделена тем же даром, что и моя бабушка.

Она призналась, что предвидела мое появление, когда я спас ее от смерти, потому что ее брат задолжал деньги картелю.

Лорена работает у меня уже два года. Буквально на днях она сказала, что Мария, одна из женщин в деревне, ждет девочку. Раньше она не ошибалась, поэтому Мария готовится к рождению дочки.

Сделав глубокий вдох, я медленно выдыхаю, а затем беру стакан со свежевыжатым апельсиновым соком. Я делаю глоток, и мой взгляд возвращается к горизонту, где продолжает подниматься солнце.

Я рассеянно кручу кольцо с бриллиантом на указательном пальце, и мои мысли возвращаются к предсказанию, которое Лорена сделала сразу после того, как поселилась в комплексе.

Она сказала, что я проживу долгую жизнь с женщиной, которая подобна восходящему солнцу.

В последнее время меня не покидает чувство, что женщина, с которой мне суждено быть, находится в серьезной опасности. Иногда мне начинает казаться, что она может быть в лапах одного из картелей, поэтому я удвоил усилия по ликвидации этих ублюдков. Я натравливаю их друг на друга, делая так, чтобы каждая моя атака казалась делом рук другого картеля. Я надеюсь развязать войну между ними, чтобы эти ублюдки стерли друг друга с лица земли.

– Доброе утро.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Педро, мой заместитель, направляется ко мне.

– Доброе утро, – говорю я, пока он садится на один из шезлонгов.

Его взгляд останавливается на колоде карт в моей руке, и он вскидывает бровь.

– Кого ты планируешь убить?

Я убираю свои карты в карман.

– Всех, кто встанет у нас на пути. На этой неделе я хочу уничтожить тот эксклюзивный секс-клуб в Боливии. Как я и подозревал, партия девушек, которую мы отслеживали из Европы, попала прямиком в клуб.

– Когда ты хочешь отправиться в Боливию?

– Завтра с утра пораньше. Подготовь частный самолет, людей и оружие.

– Хорошо. – Он бросает взгляд в сторону холма, где растет одинокое дерево. – Какие у тебя планы на сегодня?

– Я собираюсь пройтись по деревне и убедиться, что у всех все в порядке.

– Я попрошу Марка сопровождать тебя.

Я киваю, поднимая стакан с апельсиновым соком.

Встав, Педро говорит:

– Свяжись со мной по рации, если я тебе понадоблюсь.

Когда он возвращается в дом, я рассеянно кручу кольцо с бриллиантом на пальце, и мои мысли возвращаются к женщине, которая находится где-то там. Может быть, она в безопасности, и я пересекусь с ней в ресторане, а может быть, она в большой беде, и я не смогу добраться до нее вовремя.

Навязчивые мысли делу не помогут.

Стиснув зубы, я ставлю стакан и поднимаюсь на ноги.

Покинув веранду, я пересекаю виллу и выхожу через парадную дверь. Я замечаю, что Педро разговаривает с Марком, и через несколько секунд он бежит за мной, когда я направляюсь к дороге, проходящей через деревню.

Несмотря на то, что сейчас зима, день сегодня весьма приятный и не слишком холодный.

По обеим сторонам дороги тянутся коттеджи, а ближайший к моей вилле переоборудовали в школу. Подходя к открытой двери, я слышу, как Джианна, жена Педро, обучает английскому. По вечерам она помогает и некоторым взрослым освоить язык. Все люди, которых я спас, из разных стран, поэтому важно, чтобы они хотя бы немного говорили по-английски.

Встав в дверном проеме, я окидываю взглядом двадцать семь детей разного возраста.

Майя, девятилетняя польская девочка, которую мы спасли год назад, когда нашли ее с мамой в Колумбии, замечает меня первой. На ее лице появляется улыбка, и она вскакивает со стула.

– Майя! – восклицает Джианна, но, увидев меня в дверях, качает головой и садится за свой стол.

В следующее мгновение все дети вскакивают со стульев, и я, посмеиваясь, обнимаю их, одновременно потрепывая мальчиков по волосам.

– Вы все слушаете Джианну? – Спрашиваю я.

Все кивают, их лица полны энтузиазма.

– Возвращайтесь на свои места, – приказываю я ласковым тоном.

Именно здесь я вижу настоящие плоды своего труда – двадцать семь детей, которые находятся в счастливой и здоровой среде.

Взглянув на Джианну, я говорю:

– Прошу прощения за то, что помешал.

– Все в порядке. – Она улыбается мне, прежде чем я выхожу из коттеджа и направляюсь дальше по дороге.

– Есть что-нибудь, о чем мне следует знать? – Спрашиваю я Марка, который отвечает за то, чтобы среди людей не вспыхивали драки. Если у кого-то возникают проблемы, все знают, что следует обратиться к Марку. Меня же он привлекает только тогда, когда сам не может справиться.

– Все идет хорошо, – говорит он.

Я улыбаюсь и приветствую людей, сидящих перед своими коттеджами, и останавливаюсь у случайных домиков, чтобы перекинуться парой слов.

Я провожу добрых двадцать минут на складе, где хранятся все припасы и продукты, которые мы закупаем у местных фермеров. Романа, жена Марка, отвечает за то, чтобы все шло гладко. Ей помогает группа женщин и мужчин.

Покинув склад, я продолжаю идти по дороге. Подходя к коттеджу, где живут Каталина и Кармен, мать и дочь из Колумбии, я слышу плач ребенка.

Я стучу во входную дверь, а когда открываю ее, передо мной предстает картина: Каталина сидит, обхватив голову руками, в то время как измученная Кармен пытается успокоить своего сына.

– Вы обе выглядите так, словно побывали на войне, – бормочу я, подходя к Кармен. Она без колебаний передает мне Тьяго. С момента его рождения я несколько раз присматривал за мальчиком.

Я прижимаю недовольного малыша к плечу и поглаживаю его по спинке до тех пор, пока он не какает в подгузник.

Кармен только качает головой, опускаясь на другой стул за кухонным столом.

– Как ты это делаешь?

– Волшебное прикосновение, – говорю я, улыбаясь ей. Направляясь к маленькому уголку, который они оборудовали для Тьяго, я укладываю его, чтобы сменить подгузник. – Я присмотрю за ним до утра, чтобы вы обе могли принять ванну и немного поспать.

– Ты – дар божий, – хнычет Каталина, прежде чем разразиться слезами. – На этой неделе у него были очень сильные колики.

Они здесь всего десять месяцев и все еще переживают тот ад, через который им пришлось пройти. Тьяго – результат изнасилования Кармен, но с момента его рождения мать и бабушка очень любят его.

Все видят в нем чудо, которое Кармен получила в награду за пережитую травму.

Закончив менять подгузник, я беру Тьяго на руки и улыбаюсь ему.

– Твоему животику уже лучше, правда?

Я кладу его на свое предплечье лицом вниз, и он мгновенно засыпает.

– В такой позе на его животик идет небольшое давление, и, видимо, от этого ему становится легче, – говорю я женщине, пока Кармен готовит сумку с подгузниками, бутылочками и молоком.

Марк забирает у нее сумку, и когда я выхожу из коттеджа, держа спящего Тьяго на сгибе своей руки, слышу, как Каталина говорит:

– Ты можешь пойти купаться первой, Кармен. Я пойду спать. Я больше не могу держать глаза открытыми.

Двухчасовая прогулка по остальной части деревни расслабляет, но я избегаю заходить в клинику, потому что со мной Тьяго.

Направляясь к своей вилле, я проверяю, какие участки на территории лучше всего подходят для строительства многоквартирного дома. Я хочу начать с четырехэтажного здания. Возможно, на восемь квартир. Максимум двенадцать.

Вернувшись на виллу, я иду на кухню, где Астрид, моя домработница, занята раскатыванием теста.

– Посмотри, кого я привел, – говорю я игривым тоном.

Она бросает взгляд в мою сторону и, увидев Тьяго, быстро ополаскивает руки, а затем вытирает их.

– Дай его мне, – приказывает она, пристально глядя на спящего ребенка.

Я осторожно передаю его ей, а затем иду к холодильнику, чтобы взять бутылку воды.

– Каталина и Кармен едва держались на ногах. Не могла бы ты присмотреть за ними и приносить Тьяго сюда через день, чтобы они могли отдохнуть?

– Конечно, – воркует Астрид, не сводя глаз с комочка радости в своих руках, который все еще крепко спит.

– Куда это положить? – Марк поднимает сумку.

– Туда. – Я указываю на кухонный стол, а затем говорю: – Можешь попросить Рамону принести кровать и пеленальный столик для Тьяго? Пусть они будут здесь, пока мы будем присматривать за ним.

– У нас еще остались те, что мы использовали, когда родился Энрико. Можешь взять их.

– Спасибо.

Сыну Марка и Романы уже пять лет, и из чистого любопытства я спрашиваю:

– Вы не планируете заводить еще детей?

– Энрико и без того не дает нам скучать, – бормочет он, выходя из кухни.

Я смотрю на Тьяго и задаюсь вопросом, будут ли у меня когда-нибудь собственные дети.

Блять, надеюсь, что да.

Астрид возвращает мне спящего ребенка.

– Обед почти готов.

Держа Тьяго на руках, я иду к двери, говоря:

– Я буду на веранде.

На вилле тихо, и, выйдя на улицу, я сразу направляюсь к своему креслу. Усаживаясь поудобнее, я осторожно устраиваю Тьяго у себя на груди; его голова покоится у меня на ключице.

Я достаю телефон из кармана, разблокирую его отпечатком пальца и проверяю приложение, которое создал в даркнете. Помимо ликвидации картелей, я предлагаю услуги по эвакуации и созданию новых удостоверений личности для тех, кто готов заплатить высокую плату, которую я беру. Это прибыльный бизнес, который позволяет мне обеспечивать своих людей.

Увидев новый запрос, я проверяю детали. Запрос с Ирландии. Мужчина ищет безопасный путь для своей семьи, которая стала мишенью ирландской мафии.

Перевозка целой семьи из четырех человек требует гораздо больше усилий, чем перевозка одного, а это значит, что мне придется отложить атаку на секс-клуб в Боливии.

Я вздыхаю, продолжая читать подробности, предоставленные мистером Алленом Глисоном.

Набрав номер Педро, я прижимаю телефон к уху. Он отвечает после третьего гудка:

– Что случилось?

– Забудь о Боливии. У нас есть работа в Ирландии. Подготовь два частных самолета. Один для нас, другой для эвакуации в Швейцарию.

– Сделаю.

– Мануэль должен поехать с нами, чтобы он мог подготовить для них новые документы.

– Я ему сообщу.

Завершив разговор, я возвращаюсь в приложение и принимаю задание, набирая краткое сообщение.

Принято. 750 000 долларов должны быть выплачены в течение следующих 24 часов, а остальные 750 000 долларов – по завершении работы.

Отправив ответ, я кладу телефон на столик рядом с собой и смотрю на Тьяго.

– Я рад, что ты немного поспал, малыш. Все эти колики, должно быть, утомили тебя.

Я нежно поглаживаю его по спине и глубоко вдыхаю его детский запах, который вызывает сильное привыкание.