Текст книги "Смерть (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 30

Сиара

Прошло уже немало времени с тех пор, как я в последний раз видела Грейс, но сейчас, идя по тропинке вместе с Сантьяго, я чувствую себя другим человеком.

Этот мужчина исцелил меня. Он стал лекарством от болезни, которая меня уничтожала.

Мы огибаем поворот, и в поле зрения появляется дом Грейс. Затем я вижу, как она расхаживает туда-сюда по мосту, и отпускаю руку Сантьяго.

– Грейс, – зову я, и она резко поворачивает голову в мою сторону, а затем бросается бежать.

Как и раньше, мы прижимаемся друг к другу, и я обнимаю ее так крепко, как только могу.

– Я так по тебе скучала, – выдыхает она.

– Я тоже скучала по тебе, – говорю я, и в моем голосе отчетливо слышится уверенность, которую я обрела благодаря Сантьяго.

Грейс отстраняется, и ее взгляд скользит по моему лицу. Она видит, как я изменилась, и ее губы приоткрываются, а брови сходятся на переносице. Она обхватывает мое лицо руками, затем черты ее лица искажаются, а по щекам начинают течь слезы.

– Ты так хорошо выглядишь, – говорит она хриплым голосом.

Я обхватываю ее запястья и улыбаюсь ей.

– Я чувствую себя хорошо. Немного похожа на себя прежнюю, но в основном – на новую, более улучшенную версию.

В ее взгляде мелькают облегчение и гордость, когда она продолжает смотреть на меня.

– Я так счастлива. Боже, Сиара. – Меня снова заключают в объятия, и когда сестра практически душит меня, я смеюсь.

Этого мне не хватало больше всего. Ощущения безопасности в объятиях Грейс.

– Вы здесь, – слышу я голос Доминика.

– Только что приехали, – отвечает Сантьяго.

Я отстраняюсь от Грейс и смотрю, как мужчины обнимаются, затем просто машу Доминику.

– Привет.

Он подходит ближе и наклоняет голову, вопросительно глядя на меня.

– Ты не против обнять своего зятя? Я как бы должен отомстить Сантьяго за все разы, когда он обнимал Грейс.

Он важен для Грейс и Сантьяго.

Я нерешительно делаю шаг вперед и киваю.

– Используй слова, mi sol, – бормочет Сантьяго.

– Да, мы можем обняться, – говорю я, чтобы порадовать своего мужчину.

Доминик сокращает расстояние между нами, и когда он нежно обнимает меня, я чувствую, что это неправильно. К счастью, он быстро отпускает меня, а затем Сантьяго берет меня за руку и притягивает к себе.

– Ладно, я понял, – шутливо говорит Сантьяго. – Я больше никогда не прикоснусь к Грейс.

Доминик усмехается, но звук быстро затихает, когда он серьезно смотрит на меня.

– Когда мы впервые встретились, я вел себя как козел. Прости, Сиара.

Уголок моего рта приподнимается, его извинения много значат для меня.

– Все в порядке.

Доминик переключает свое внимание на Сантьяго.

– Остальные уже здесь. Нам нужно отправиться на собрание, а женщины пусть побудут наедине.

Сантьяго целует меня в висок.

– У тебя с собой телефон? – Я быстро киваю, глядя на него. – Позвони мне, если я тебе понадоблюсь.

Приподнимаясь на цыпочки, я быстро целую его.

– Позвоню. Люблю тебя.

На его лице расплывается улыбка.

– Я тоже люблю тебя, mi sol. – Он переводит взгляд на Грейс. – Не спускай с нее глаз.

– Не спущу, поверь, – хихикает Грейс.

Мы смотрим, как наши мужчины входят в главное здание, а затем Грейс спрашивает:

– Не хочешь пойти посидеть на пляже?

– А как же Кристиан?

– С ним Эвинка. – Мы начинаем идти, и тут она спрашивает: – Ты помнишь Эвинку? – Я качаю головой, и она объясняет: – Она заместитель Доминика.

Кажется, я смутно помню ее.

– Я выучила язык жестов, чтобы общаться с ней, – говорит мне Грейс.

Мои брови приподнимаются.

– Ого. Это очень круто.

Мы идем по тропинке, по которой Сантьяго водил меня в мой день рождения, и я поднимаю руку к шее, проводя пальцами по бриллиантовому ожерелью.

– Как у тебя дела? – Спрашивает Грейс и указывает на кольцо на моей левой руке. – Ты действительно готова сделать этот важный шаг с Сантьяго?

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.

– Он – моя жизнь, Грейс. Я люблю его.

Она кивает, на ее губах играет мягкая улыбка.

– Но достаточно ли хорошо ты его знаешь, чтобы выйти за него замуж?

– Я знаю его лучше, чем саму себя. – Я смотрю на тропинку. – Он вернул меня к жизни, когда я была лишь пустой оболочкой. – Меня переполняют такие сильные эмоции, что мое сердце буквально разрывается от волнения. – Сантьяго значит для меня все. Он – опора под моими ногами, сила, что держит меня на плаву и побуждает двигаться вперед. – Я задыхаюсь от переполняющих меня чувств, а затем снова смотрю в глаза Грейс. – Да, я готова выйти за него замуж. Я уже принадлежу ему. Свадьба – это лишь объявление об этом всему миру.

Грейс вытирает слезу со щеки и кивает.

– Именно такой любви я тебе всегда желала. – Она всхлипывает. – Боже, я такая эмоциональная. Просто не обращай внимания на мои слезы. Клянусь, мои гормоны просто зашкаливают.

Я подхожу ближе и обнимаю ее.

– Все в порядке. Я тоже очень эмоциональна.

Мы громко смеемся, а затем продолжаем идти к пляжу. Я указываю на отломленный ствол дерева, возле которого мы с Сантьяго сидели в мой день рождения, и, как только мы устраиваемся поудобнее, Грейс долго смотрит на меня.

– Ты выглядишь счастливой.

Я набираю немного песка и пропускаю его сквозь пальцы.

– Да.

– Сантьяго – удивительный мужчина. Если бы я могла выбрать для тебя кого-то, это был бы он, – говорит она.

Мои губы приподнимаются, и я улыбаюсь ей.

– Я выхожу замуж за мужчину, которого люблю. – Затем мои глаза наполняются слезами. – Спасибо, что согласилась на два брака по расчету, чтобы я могла выйти замуж за мужчину своей мечты.

– Со вторым браком мне повезло. – Она прислоняется спиной к стволу и скрещивает ноги.

Я проверяю, что моих лодыжек не видно, а затем снова смотрю на Грейс.

Я не хочу, чтобы она видела мои шрамы и знала какие-либо подробности. Это может сильно ранить ее, а я не хочу причинять ей боль.

Грейс смотрит на меня, на ее лице мелькает множество эмоций.

– Могу я тебя кое о чем спросить?

– Конечно, – шепчу я.

– Могу я проводить тебя к алтарю?

Вот этого вопроса я точно не ожидала услышать. Мои губы приоткрываются, а брови сходятся на переносице, словно меня ударили в грудь, затем я бросаюсь к ней, обхватывая ее шею.

– Да!

Грейс крепко обнимает меня, и я сажусь рядом с ней, прислоняюсь к ней и обнимаю ее за талию.

– Мне бы этого очень хотелось, – говорю я, глядя на океан.

Грейс целует меня в лоб.

– Спасибо, милая.

Лежа на пляже с сестрой, я чувствую, как последняя частичка души возвращается на место. Сердце наполняется счастьем, и я с облегчением вздыхаю.

Мы начинаем вспоминать о хороших временах, избегая тяжелых тем, и через некоторое время смеемся, как раньше.

– Вот вы где, – слышим мы крик Доминика. – Вы что, пробыли здесь два часа?

– Ты обгоришь на солнце, mi amor, – бормочет Сантьяго.

– Такие заботливые медведи, – шепчет Грейс, когда мы поднимаемся на ноги.

Сантьяго протягивает мне руку, и когда я кладу свою ладонь на его, он притягивает меня к своей груди и смотрит мне в глаза, молча спрашивая, все ли со мной в порядке.

Я приподнимаюсь на цыпочки, целую его и говорю:

– Грейс поведет меня к алтарю.

На его лице мелькает удивление.

– Это хорошие новости. Мы должны отпраздновать.

– Мы можем заказать доставку из ресторана на дом, – говорит Доминик.

Когда мы уходим с пляжа, мое сердце наполняется радостью, потому что это именно то будущее, о котором я всегда мечтала.

Вернувшись домой мы видим, что Эвинка сидит на диване и играет с Кристианом, который лежит на кровати. Встав, она улыбается мне, я улыбаюсь в ответ, а затем она что-то показывает Грейс.

– Эвинка говорит, что рада снова тебя видеть.

– Передай, что я тоже рада ее видеть.

– Она умеет читать по губам, – сообщает мне Грейс.

Эвинка снова что-то показывает, и я смотрю, как моя сестра ей отвечает. Две женщины обнимаются, прежде чем Эвинка уходит, затем Доминик говорит Грейс:

– Можешь принести нам что-нибудь выпить, пока я сделаю заказ?

Я иду за ней на кухню, и, открывая холодильник, она спрашивает:

– Что хочешь?

– Мы с Сантьяго будем сок. – Я смотрю на шкафчики. – Где у тебя хранятся стаканы?

– В левом шкафу, над кофемашиной.

Я достаю четыре стакана и смотрю, как Грейс наливает в них апельсиновый сок. Она также достала несколько бутылок воды, которые я помогаю отнести на террасу, где сидят мужчины.

Я сажусь рядом с Сантьяго, и, когда он смотрит на меня, его глаза сужаются, и он наклоняется вперед.

– Ты обгорела, mi amor! – Покачав головой, он смотрит на Грейс. – У тебя есть увлажняющий крем?

– Да.

– Я в порядке, – бормочу я, но Грейс все равно возвращается в дом.

Доминик заканчивает разговор по телефону.

– Еду принесут через тридцать-сорок пять минут.

Когда Грейс возвращается, она протягивает мне тюбик солнцезащитного крема.

– Немного поздновато, – ворчит мой мужчина, забирая у меня крем. Затем он наносит немного на мои плечи и аккуратно втирает.

Я улыбаюсь ему, наслаждаясь тем, как он заботится обо мне.

– Перестань улыбаться. – Он игриво хмурится, глядя на меня и, довольный, кладет солнцезащитный крем на стол, взяв меня за руку.

Я чувствую себя самой счастливой женщиной на свете и говорю:

– Спасибо, малыш.

Он подмигивает мне, а затем смотрит на Доминика и Грейс.

– Свадьба через три недели. Я подумал, что мы могли бы провести ее здесь, чтобы вам не пришлось путешествовать с Кристианом.

– Мы можем путешествовать, – отвечает Грейс.

– Да, это не проблема, – соглашается Доминик, а потом спрашивает: – Но зачем же так долго ждать?

Грейс смеется и качает головой, глядя на мужа.

– Не все такие нетерпеливые, как ты. – Она берет свой стакан и делает глоток сока, а затем морщит нос. – Мне кажется, или у апельсинового сока какой-то странный на вкус?

Доминик берет ее стакан и пробует, затем его лицо бледнеет, и он пристально смотрит на Грейс.

– Блять.

Грейс хмурится, а через секунду ее глаза расширяются.

– Нет, я не беременна.

Сантьяго громко смеется.

– Вам никто не говорил, что прерванный половой акт не дает сто процентную гарантию?

– Заткнись, – бормочет Доминик, и черты его лица искажаются от беспокойства. – Вчера вечером тебе не понравился запах курицы. Ты беременна.

– О Боже, – хнычет Грейс. – Но мы же предохранялись.

Сантьяго крепче сжимает мою руку, как только эта мысль приходит мне в голову, и мы поворачиваем головы, чтобы посмотреть друг на друга.

– Блять, – бормочет он, привлекая внимание Доминика и Грейс.

– Клянусь, я вас обоих отшлепаю, если выяснится, что ты обрюхатил мою сестру до свадьбы, – огрызается Грейс. – Лучше бы это была шутка.

У нас был бы шанс избежать неприятностей, если бы мы занимались сексом только один раз, но Сантьяго отымел меня по полной.

Я не чувствую себя беременной.

Но изменило бы это что-то, если бы я и правда была беременна?

Мой взгляд мечется между Сантьяго и Грейс, и, видя, что они смотрят на меня, я говорю:

– Откуда мне знать? У меня же над головой не мигает знак или что-то вроде того.

Раздается звонок в дверь, и Доминик встает.

– Никто никого не убьет, пока я не вернусь.

Сантьяго усмехается.

– Грейс слишком сильно любит меня.

– Можешь поблагодарить судьбу за это, – бормочет моя сестра.

На его лице появляется серьезное выражение, когда он встречается со мной взглядом.

– Я не против, если ты действительно беременна. Я люблю детей и с нетерпением жду, когда у нас появятся свои.

– Еще слишком рано говорить об этом, – отвечаю я. – Но если я беременна, то все в порядке.

Уголок его рта приподнимается в улыбке, и я вижу, что мысль о моей возможной беременности доставляет ему огромное удовольствие.

У меня в груди все трепещет от волнения, и я надеюсь, что это окажется правдой. Наверное, всему виной все эти разговоры о детях.

Официантка подает еду к столу, а Доминик забирает Кристиана, который лежит на кровати, установленной посреди гостиной.

Доминик возвращается и садится, и когда официантка заканчивает расставлять перед нами подносы с закусками, он говорит:

– Спасибо, Майя. Можешь идти.

– Приятного аппетита, – отвечает она перед уходом.

Доминик снова смотрит на Грейс, и она тут же хватает фрикадельку, бормоча:

– Перестань пялиться. Я буду жить в блаженном неведении, пока утренняя тошнота либо не даст о себе знать, либо не проявится вовсе. – Она отправляет фрикадельку в рот и бросает на Доминика взгляд, ясно говорящий ему оставить эту тему.

Не в силах сдержаться, я говорю:

– Думаю, было бы замечательно, если бы мы забеременели одновременно.

Лицо Грейс озаряется, и она кладет руку мне на плечо.

– О боже! Это было бы здорово.

– Ну разумеется, а если я что-нибудь скажу, у меня будут неприятности, – бормочет Доминик.

Мы все заливаемся смехом, и пока едим, я кладу голову на плечо Сантьяго.

Глава 31

Сантьяго

СИАРА:

Будь осторожен и вернись ко мне целым и невредимым.

Я ухмыляюсь, прочитав сообщение, и набираю ответ.

Я:

Если меня ранят, ты поцелуешь меня, чтобы мне стало легче?

СИАРА:

Даже не шути об этом! Но да, поцелую.

– Ребята готовы, – бормочет Педро. – Убери телефон.

– Теперь ты знаешь, каково мне, когда ты сидишь и играешь в какую-нибудь дурацкую игру, – говорю я, выключая устройство, чтобы оно не отвлекало меня, когда начнется настоящее дерьмо.

Педро заводит двигатель и выезжает на дорогу, ведущую к холму, где стоит дом Хавьера Рохаса.

Я оставил Сиару с Астрид и пообещал вернуться домой в течение суток.

Проверяя ремни на бронежилете и магазин в автомате, я делаю глубокий вдох.

– Я становлюсь слишком старым для этого дерьма.

– Нет, не становишься, – отвечает Педро. – Просто, когда тебя кто-то ждет дома, все воспринимается иначе.

Когда мы оказываемся в нескольких ярдах от дома, он останавливает внедорожник, и мы выбираемся наружу как раз в тот момент, когда Эладио и Мигель запускают ракеты SM-2 из своего грузовика.

Сегодня я позволю этим двум мужчинам держаться в стороне.

Взрывы посылают в воздух волну энергии, после чего все мои люди направляются к особняку.

Переступая через обломки, я слышу, как колотится сердце. Вдруг из-за остатков будки охраны появляется первый солдат картеля и направляет на нас пистолет.

Я открываю огонь, изрешетив здание пулями, а затем приближаюсь к Педро, который идет чуть впереди меня.

Все мои чувства обострены, и я вижу, как мои люди перемещаются по территории, пока идет перестрелка.

Мы уже столько раз атаковали, что можем делать это с закрытыми глазами, но сегодняшняя операция – самая важная. Если я смогу прикончить Хавьера, это нанесет удар по картелю и даст нам несколько месяцев покоя, пока они будут пытаться восстановить свои позиции.

Это если какой-то другой ублюдок встанет во главе. После того, как я убил главаря картеля Мендоса, выжившие разбежались.

Мы с Педро открываем огонь по трем мужчинам, когда приближаемся к зияющей дыре в стене особняка, из которой валит дым.

Педро ранит одного из солдат в ногу, и когда тот падает, другая пуля попадает ему в грудь.

Когда я расправляюсь с двумя другими, Педро отшатывается назад.

– Блять. – Он тяжело дышит от боли, когда пуля попадает в его жилет, а я убиваю ублюдка, который выстрелил в него.

Я продвигаюсь вперед и спрашиваю:

– Ты в порядке?

– Да. Продолжай.

– Я внутри, – раздается голос Сэмюэля в наушниках.

– Мы войдем через дыру в стене, – отвечает Педро, когда мы перелезаем через обломки.

– Через парадную дверь было бы намного проще, – усмехается Сэмюэль.

Звуки выстрелов внезапно усиливаются, а затем полностью стихают. Вокруг нас воцаряется тишина, и я осматриваю все возможные укрытия, пока мы проходим через то, что осталось от столовой.

Когда мы выходим в коридор, Педро похлопывает меня по плечу и указывает, что нам нужно свернуть налево. Мы крадемся к тому, что находится в конце коридора, слыша редкие выстрелы где-то в доме.

Когда мы выходим в гостиную с открытыми раздвижными дверьми, ведущими во внутренний дворик, я чувствую руку Педро на своем плече. Он готов оттащить меня в безопасное место, и я мельком замечаю дуло его автомата.

Мы продолжаем двигаться вперед, но тут какой-то ублюдок выскакивает из-за дивана и бросается к открытым дверям.

Я открываю огонь, град пуль летит за ним, пока три из них не попадают ему в спину.

Когда я снова оглядываю комнату, из-за другого дивана выскакивает еще один мужчина и целится в Педро. Я нажимаю на курок, одновременно отталкивая Педро в сторону, и пуля, которая должна была попасть ему в голову, ранит меня в плечо.

Боль пронзает мышцы, и я стискиваю челюсти.

И тогда мой заместитель теряет свой чертов разум и опустошает магазин в ублюдка, который стрелял в меня.

Я смотрю на свою руку, думая, что Сиара будет не в восторге.

Вздохнув, я жду Педро, который пинает труп, и когда он подходит ко мне с выражением ярости на лице, готовлюсь к худшему.

– Не смей вставать у меня на пути и принимать пулю за меня! – Кричит он мне прямо в лицо. – Посмотри на руку, блять. – Он вынимает пустой магазин из своего автомата и вставляет другой. – Господи Иисусе, Сантьяго! – Он резко отрывает мой рукав и крепко обвязывает им руку, чтобы остановить кровотечение.

– Это всего лишь моя рука, – бормочу я, когда он заканчивает, и продолжаю идти в другой конец гостиной.

– Блять, блять, – выпаливает он прямо за моей спиной, не находя других слов.

– Я разрешу тебе извлечь пулю, – усмехаюсь я.

– Какую пулю? – Спрашивает Сэмюэль, входя в гостиную с другой стороны, из-за чего у бедного Педро чуть не останавливается сердце. – И, кстати, я слышал вас обоих через весь коридор.

– Сантьяго подстрелили, – огрызается Педро, бросая на меня взгляд, который говорит о том, что он будет злиться еще несколько дней.

– Куда ранили? – Взгляд Сэмюэля скользит по моему телу, а затем останавливается на моей руке.

Прижимая палец к уху, я спрашиваю:

– Кто-нибудь видел Хавьера Рохаса?

Один за другим мои люди отвечают "нет". Мы все стоим, как потерянные идиоты, когда вдруг раздается голос Сэмюэля:

– Тут люк.

Как только я делаю шаг в его сторону, Педро бросает на меня гневный взгляд, и я жду, пока они с Сэмюэлем откроют дверь и проверят, безопасно ли там.

– Это туннель, – говорит Сэмюэль, прежде чем нырнуть в темноту, а затем мне, блять, разрешают сдвинуться с места. Педро прикроет меня, пока я буду спускаться в узкое пространство.

– Да, занятие так себе, – бормочу я, следуя за Сэмюэлем, а Педро движется сзади.

Воздух наполнен грязью, и единственное, что удерживает туннель от обрушения, – это хлипкие на вид деревянные доски.

Сэмюэль начинает бежать, и мы все ускоряем шаг. Кажется, что туннель бесконечен, но вдруг он заканчивается, и нам приходится подняться наверх.

– Будь осторожен, – предупреждаю я Сэмюэля, когда он взбирается по ненадежной лестнице и открывает люк.

Я смотрю на него, пока он оглядывается по сторонам. Затем он быстро вылезает наружу и исчезает из моего поля зрения. Услышав выстрел, я быстро взбираюсь по лестнице и оказываюсь на сухом месте, покрытом песком и камнями.

Увидев, что Сэмюэль преследует мужчину, я бросаюсь бежать. Сэмюэль сбивает ублюдка с ног, и они катятся по грязи, прежде чем другой мужчина оказывается сверху.

Я бросаю автомат, достаю пистолет из-за спины и прицеливаюсь. В тот момент, когда этот ублюдок направляет оружие на Сэмюэля, я дважды нажимаю на курок.

Пули попадают в него, и он заваливается на бок. Сэмюэль быстро движется, обезоруживая мужчину, когда я догоняю их.

Увидев, что я застрелил Хавьера Рохаса, на моем лице расцветает улыбка.

Педро подходит ко мне сзади, держа в руках оба наших автомата.

Я приподнимаю брови, глядя на него.

– Как тебе такой меткий выстрел?

– Заткнись, – бормочет мой заместитель. – Я все еще чертовски зол на тебя.

Я переключаю свое внимание обратно на Хавьера и приседаю рядом с ним, когда он хватает ртом воздух.

– Ой. Пуля в легком, должно быть, причиняет невыносимую боль. – Он издает булькающий звук, и широко раскрытыми глазами смотрит на меня. – Какая жалость, что ты не можешь выбрать карту. Хотелось бы мне посмотреть, что приготовила для тебя судьба.

Он поднимает руку и хватается за мой бронежилет, его глаза расширяются еще больше.

– Кастро.

Я улыбаюсь ему.

– Единственный и неповторимый. – Выражение моего лица становится серьезным. – Долго же я за тобой гонялся, но теперь пришло время отдохнуть. – Я прижимаю дуло пистолета к его лбу и, не сводя с него глаз, нажимаю на курок. Его рука безвольно опускается, а взгляд становится пустым.

Я продолжаю смотреть на человека, ответственного за тысячи смертей, и этот момент кажется мне немного разочаровывающим.

Сиара

Я сижу на веранде и смотрю на звезды, когда слышу, как огрызается Педро:

– Душ, блять, может подождать. Даже если я смою кровь, Сиара все равно будет в шоке. Надеюсь, она надерет тебе задницу.

Вскакивая с любимого кресла Сантьяго, я спешу в дом, и когда вижу кровь, меня охватывает леденящий ужас.

– Mi amor, – говорит Сантьяго, быстро подбегая ко мне. – Все не так плохо, как кажется.

Мои губы приоткрываются, когда я вижу огнестрельное ранение, и кричу:

– В тебя стреляли!

Он ухмыляется мне.

– Видела бы ты того парня. Педро надрал ему задницу.

– В тебя стреляли, – повторяю я, а затем хватаю его за здоровую руку и тащу в гостиную. Я толкаю его на диван и смотрю на Педро: – Приведи доктора Пирес! Зачем ты привел его сюда? Он должен быть в клинике.

Педро разводит руками.

– Именно это я ему и сказал, но он хотел увидеть тебя.

Сантьяго продолжает ухмыляться, и я рявкаю на него:

– Сотри эту ухмылку со своего лица! Это не смешно.

– Он наслаждается чертовым вниманием, – бормочет Педро.

В следующую секунду доктор Пирес вбегает на виллу вместе с Сэмюэлем, и я с облегчением выдыхаю, указывая на руку Сантьяго.

– В него стреляли!

Доктор Пирес качает головой, глядя на Сантьяго, и садится рядом с ним. Сэмюэль придвигает стеклянный кофейный столик поближе, чтобы она могла поставить на него свою сумку.

– Серьезно, – говорит она, снова качая головой. – Все было бы намного проще, если бы ты сразу пришел в клинику.

Не отрывая от меня взгляда, он отвечает ей:

– У меня были дела поважнее.

Я опускаюсь на колени у его ног и тянусь к его левой руке, переплетая свои пальцы с его.

Доктор Пирес делает Сантьяго укол, на что тот говорит:

– Надеюсь, это лучше того дерьма, которое использует доктор Антонио.

– Конечно, – смеется она. – Для тебя только самое лучшее. Хотя оно может вызвать у тебя сонливость.

– Все в порядке. Педро отнесет мою задницу в постель.

– В твоих гребаных мечтах, козел, – ворчит Педро. Он подходит к шкафчику, где стоят различные бутылки с алкоголем, и наливает янтарную жидкость в стакан.

Я наблюдаю, как он допивает напиток, а затем снова смотрю на руку Сантьяго, которую доктор Пирес промывает, чтобы осмотреть рану.

– Посмотри на меня, mi sol, – говорит Сантьяго, и я перевожу взгляд на него. Он вырывает свою руку из моей и обхватывает ладонями мои щеки.

– Не шевелись, – бормочет доктор Пирес.

В тот момент, когда мой взгляд скользит на его руку, Сантьяго говорит:

– Нет. Смотри на меня. Тебе не нужно это видеть.

Я свирепо смотрю на него.

– А тебе нужно было обратиться в клинику.

Улыбка возвращается на его лицо, но только на секунду, прежде чем черты его лица напрягаются. Я вскакиваю и, опустившись на колени рядом с ним на диване, обхватываю его голову руками и прижимаю его лицо к своей груди.

Он поднимает руку и сжимает мое предплечье, в то время как доктор Пирес пытается найти пулю в его руке.

О Боже.

Я сжимаю его все сильнее и сильнее, пока она продолжает искать, и когда она, наконец, вытаскивает пулю, меня охватывает облегчение.

Смех Сантьяго и его слова звучат приглушенно, когда он говорит:

– Мне нужен воздух.

Я быстро отпускаю его, но он продолжает держать меня за руку. Он прислоняется головой к спинке дивана и просто смотрит на меня.

Когда доктор Пирес зашивает рану и накладывает повязку, она говорит:

– Старайся не мочить руку, пока я снова не осмотрю рану.

Я киваю.

– Хорошо.

Она достает из своей сумки упаковку лекарств и говорит:

– Если почувствуешь сильную боль, прими две таблетки.

– Они мне не нужны, – говорит Сантьяго, но я протягиваю руку и забираю у нее упаковку.

Сэмюэль все убирает, пока доктор Пирес встает с дивана.

– Не думай, что сможешь отвертеться от этого. Я жду тебя в клинике.

– Когда? – Спрашиваю я.

– Завтра в десять утра.

– Он придет, – заверяю я ее.

– Спасибо, док, – говорит Сантьяго, поднимаясь на ноги. – На сегодня все, ребята.

Сэмюэль уходит с доктором Пирес, но когда Педро направляется к входной двери, Сантьяго говорит:

– Педро. – Он ждет, пока его заместитель посмотрит на него. – Я всегда приму пулю за тебя. Я также отвечаю за твою безопасность, потому что не могу позволить себе потерять тебя.

Гнев сходит с лица Педро.

– А давай просто не будем попадать под огонь?

Сантьяго улыбается ему.

– Звучит неплохо.

Педро уходит, закрывая за собой дверь, поэтому я хватаю Сантьяго за руку и тащу его в нашу спальню.

– Я просто хочу принять душ, mi amor.

Я отпускаю его руку и, зайдя в ванную, включаю краны, а потом поворачиваюсь и расстегиваю пуговицы на его рубашке.

– Ты злишься на меня? – Спрашивает он обеспокоенным тоном.

Я поднимаю на него взгляд.

– Нет, но я и не в восторге. – Я осторожно стягиваю ткань с его плеч. Затем снимаю с него штаны и ботинки, и когда он остается голым, говорю: – Залезай в душ.

Я быстро раздеваюсь, пока Сантьяго встает под струю, а затем присоединяюсь к нему. Я мою его тело, и каждая капля крови, смешивающаяся с водой, отзывается болью в моем сердце.

Я могла потерять его сегодня.

Мой подбородок дрожит, и, конечно же, мужчина это замечает. Он обнимает меня, прижимая к своей груди, и я бормочу:

– Не намочи повязку.

– К черту повязку.

Я запрокидываю голову, и наши взгляды встречаются.

– Я не могу потерять тебя. – Слеза скатывается по моей щеке. – Без тебя меня нет.

Он прижимает ладони к моим щекам, выражение его лица становится абсолютно серьезным, когда он говорит:

– Ты меня не потеряешь. – Он наклоняется и целует мои дрожащие губы. – Я занимаюсь этим уже более двадцати лет, и сегодня меня впервые ранили.

– Просто будь осторожнее. Пожалуйста.

Сантьяго кивает.

– Обещаю. Хорошо? – Когда я киваю, он спрашивает: – Так, у нас все в порядке?

– Да.

Когда он снова опускает голову, я приподнимаюсь на цыпочки и целую его со всей любовью, которую испытываю к нему.