Текст книги "Не оборачивайся"

Автор книги: Мишель Ганьон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Нора. – Она протянула руку.

Он пожал ее и ответил:

– Привет, Нора. Я Отис. Всегда рад помочь даме в беде.

Ноа покраснела. Ее еще никто не называл дамой.

– Еще раз спасибо.

– Никаких проблем. – Отис потер затылок. – Я ужасно устал, и у меня слипаются глаза. Скажи, мне все это не привиделось?

– Трудно сказать, – ответила Ноа. – Все может быть.

– Забавно. – Он снова рассмеялся. – Тогда спокойной ночи, воображаемая дама.

– И тебе, – сказала Ноа, глядя, как он натягивает парку «Норт Фейс» [12]12
  Марка спортивной одежды, горной одежды и туристического снаряжения.


[Закрыть]и снимает с крючка рюкзак. Перед тем как дверь за ним закрылась, она добавила: – И еще раз огромное тебе спасибо, Отис. Правда.

– Все в порядке. – Он помахал ей рукой и ушел.

Опустившись на стул, Ноа вздохнула, жалея, что у нее больше нет воды. Она умирала от жажды. Где-то на этаже наверняка были питьевые фонтанчики, но она не осмеливалась выйти из комнаты.

Ноа взвесила свои возможности. Парни, которые ее преследовали, вели себя на редкость настойчиво, к тому же у нее сложилось впечатление, что они знают свое дело. У Ноа возникла уверенность, что они не сдадутся через несколько часов. Очевидно, они полны решимости ее поймать.

Интересно, что сказал один из них охраннику у входа в библиотеку. К счастью, здание было огромным, едва ли они сумеют полностью его обыскать. Она решила, что может подождать до утра, а потом выскользнуть наружу, когда вокруг будет много студентов. Но что помешает им следить за ней, а потом схватить при первой же возможности?

Значит, необходим другой план.

Ноа вытащила лэптоп. Попасть на главный сервер Гарварда было для нее детской игрой. «Им бы следовало заняться проблемами безопасности», – подумала она. Ноа решила проверить электронную почту и обнаружила, что после сообщения от А6М0 других писем не приходило. Она посмотрела на часы и не поверила своим глазам – с тех пор, как она его прочитала, прошло всего сорок пять минут.

Ноа задумчиво разглядывала свой снимок в сообщении. Тот, кто его прислал, не мог работать вместе с парнями, которые за ней гоняются, в противном случае он бы не стал ее предупреждать. Если бы она оставалась в квартире, когда они появились, у нее не было бы шансов на спасение. Значит, либо ее преследуют две разные группы, либо это что-то другое.

Ноа колебалась. Преследователи знали, что она находится в этом здании. Даже если они снова сумеют отследить ее компьютер, то не узнают ничего нового – IP-адрес укажет лишь квартал, в котором она находится.

Значит, терять нечего.

Ноа послала предложение А6М0 перейти в режим диалога.

Через минуту появилось диалоговое окно.

«Хорошо, что тебе удалось сбежать».

«Кто ты?»

«Друг».

Ноа посмотрела на экран. У нее никогда не было друзей. Какой смысл заводить связи с людьми, которых очень скоро могут отправить к другим приемным родителям? Когда Ноа была помладше и только попала в эту систему, она предприняла несколько попыток, но очень скоро поняла, что это пустая трата времени. Большинство так называемых «друзей» рано или поздно ее предавали.

Ноа напечатала:

«Что тебе от меня нужно?»

«Я хочу помочь».

«Докажи».

«Как?»

«Помоги мне выбраться отсюда».

Прошло несколько минут, Ноа нетерпеливо ждала. Наконец, на экране появилось новое сообщение:

«Сиди на месте. Я над этим работаю».

Ноа принялась постукивать пальцем по столу. Слабость прошла, и она почувствовала новый прилив адреналина, словно только что выпила двойной кофе.

Вскоре после четырех ночи Ноа услышала вой сирен, доносившийся снаружи. Она замерла. Неужели она обратилась за помощью не к тому человеку?

На экране появилось сообщение:

«Уходи через две минуты. Пройди по коридору налево, там найдешь лестницу. Спустись на два этажа вниз. Увидишь переход к еще одной двери. Иди туда и поднимись по лестнице на крышу».

В сообщении была ссылка на PDF-файл. Ноа кликнула по ссылке, и на экране появился план этажа. Жирным шрифтом наверху было написано: «БИБЛИОТЕКА УАЙДЕНЕРА». По плану шли точки и стрелки, повторяющие указания, которые она получила в послании.

Ноа неуверенно пожевала губу. Может быть, лучше досидеть здесь до утра? Никто не в состоянии определить, где именно она находится, и это даст ей несколько часов, которые позволят придумать успешный план побега. Возможно, связываться с А6М0 не стоило. Не исключено, что он хочет заманить ее в ловушку.

«Верь мне», – появилось на экране новое сообщение.

«Почему я должна тебе верить?» – напечатала Ноа в ответ.

После долгой паузы появились слова:

«Танто Барф».

Ноа вздрогнула. Только дети, побывавшие в Центре, на так называемом «обеде», знали, что это значит. «Танто Барф» было самое отвратительное блюдо, которое появлялось раз в месяц, – омерзительная масса, состоящая из липкой индейки и комковатой картошки с соусом, имеющим вкус клея. Много лет назад какой-то ребенок придумал этому блюду такое прозвище, и оно всем понравилось.

Значит, ее новый друг по переписке бывал в Центре. Само по себе это еще не означало, что она может ему доверять, но в данный момент у нее не было выбора. Судя по всему, снаружи появились полицейские. Кто их вызвал – А6М0 или охранники из кампуса?

«Кто приехал с сиренами?»

«Полиция – я подумал, что они очистят здание и дадут тебе шанс сбежать. Парни, которые тебя ищут, отошли назад, но они продолжают наблюдать за всеми выходами. Тебе нужно подождать на крыше».

«А что потом?» – напечатала Ноа.

Сидеть на крыше, в холоде – такая перспектива ее совсем не вдохновляла.

«Скоро увидишь. А теперь иди!»

Ноа вздохнула. У нее было совсем немного вариантов, и инстинкт подсказывал, что сидеть здесь дальше не следует. У нее даже не было уверенности, что ее враги не задержали Отиса – возможно, они допрашивают всех, кто выходит из библиотеки. Кто знает, что он им расскажет? Не исключено, что отряд вооруженных мужчин сейчас направляется прямо сюда.

Ноа приняла решение, засунула лэптоп в сумку и закинула ее на плечо. Осторожно приоткрыв дверь, она выглянула в коридор – никого, и пошла дальше, стараясь двигаться бесшумно.

В следующем коридоре никого не было, но она слышала голоса, которые доносились снизу, и звук шагов. Ноа быстро добралась до лестницы, отмеченной на плане, спустилась вниз на два этажа и оказалась перед длинным узким переходом, полностью застекленным и похожим аквариум.

На другой стороне никого не было, но она понимала, что, если попытается по нему пробежать, ее будет легко увидеть снаружи.

Ноа пересекла его так быстро, как только смогла. И оказалась в другом коридоре.

«Очевидно, весь колледж представляет собой один большой обшитый дубовыми панелями лабиринт», – подумала она, проходя мимо еще одной серии портретов мрачных стариков.

Ноа нашла служебную лестницу, отмеченную на карте, и поднялась на один этаж. Дверь наверху открывалась непосредственно на крышу. Девушка вышла на холод и тут же отчаянно задрожала. Внутри библиотеки было тепло, система отопления работала на полную мощь.

По контрасту с кирпичным фасадом крыша выглядела вполне современно – светло-серое гладкое покрытие, слегка мерцающее в темноте. Вентиляторы напоминали причудливые механические цветы.

На дальней стороне виднелся ряд изящных солнечных батарей.

И нигде Ноа не видела спуска.

Она подошла к краю крыши. Библиотека, которую она только что покинула, была на несколько этажей выше и нависала над крышей, где стояла Ноа – на уровне третьего этажа. Она нигде не видела пожарной лестницы и поняла, что оказалась в ловушке.

Ноа вытащила лэптоп и присела на корточки. Свет экрана показался ей слишком ярким и озарил ее своим сиянием, словно прожектор, но с этим она ничего не могла поделать. Беглянка вышла в Интернет и отправила новое сообщение:

«Что теперь?»

«Спускайся вниз».

Ноа нахмурилась – она всегда боялась высоты. Осторожно подойдя к краю крыши, посмотрела вниз. Над каждым окном был узкий карниз, на котором могли поместиться ее ноги. Однако их разделяло не менее восьми футов, а держаться было не за что. Даже человек-паук не сумел бы здесь спуститься.

Она вернулась к компьютеру и напечатала:

«Никаких шансов».

«Дальняя сторона, возле солнечных батарей».

Ноа стиснула зубы, чтобы они не стучали, и надела капюшон куртки. Потом подошла к другому краю крыши, прихватив с собой лэптоп, и посмотрела вниз. Следующая крыша находилась этажом ниже. Оттуда до земли оставалось два этажа, но рядом росли два высоких дерева, и часть веток цеплялась за край крыши. Ноа подумала, что, возможно, сумеет за них ухватиться, когда окажется рядом.

Она засунула компьютер в сумку, подтянула ремень и прижала сумку к себе. Осторожно перекинув ноги через край крыши, вцепилась пальцами в холодный мраморный карниз и начала осторожно спускаться вниз.

Ее ноги болтались на высоте пяти футов от следующей крыши. Ноа сделала глубокий вдох и разжала руки.

Удар получился таким сильным, что она вскрикнула, упала на бок с гримасой боли, подумав, что, наверное, открылась ранка на пятке. Несколько секунд она приходила в себя, потом проверила лодыжки: она ничего не сломала и не растянула, что уже само по себе было маленьким чудом. В следующее мгновение Ноа сообразила, что сумка ударилась о крышу довольно сильно. Оставалось надеяться, что лэптоп не пострадал.

Однако она понимала, что не может терять времени на проверку, встала и, прихрамывая, добралась до ближайшей ветки, которая выглядела достаточно толстой, чтобы выдержать ее вес. В темноте было трудно что-то разглядеть, но девушка заметила, что вдоль ствола расположены другие ветки на подходящем расстоянии друг от друга.

Ноа оглядела землю и несколько минут обдумывала свое положение. Дерево находилось на краю еще одного двора. Вокруг стояли красивые кирпичные здания разной высоты и формы, и царила тишина, людей Ноа не видела. Сирены смолкли, и она заставила себя сосредоточиться, понимая, что чем дольше ждет, тем больше вероятность, что мышцы одеревенеют и спускаться дальше будет труднее.

Выбора нет, напомнила себе Ноа. То, что собирались сделать с ней доктора, наверняка много хуже.

Она вздохнула, крепко ухватилась за ветку и обхватила ее ногами, потом быстро проползла до ствола, чувствуя ладонями неровности коры. Она не позволяла себе смотреть вниз. Мелкие веточки царапали ей лицо, но она почти не чувствовала боли. Ее отчаянно трясло, и она изо всех сил боролась с паникой.

Казалось, прошли часы, пока Ноа спускалась вдоль ствола. Несколько раз она едва не упала, и лишь в самый последний момент ей удавалось прижаться к ветке всем телом, тяжело дыша от усталости и страха.

Последняя ветка оказалась самой трудной. Темнота мешала Ноа оценить расстояние до земли. Она даже не знала, трава там или бетон, и повисла на руках, прекрасно понимая, какому риску себя подвергает, но ей было страшно отпустить руки.

Она приземлилась на упругую землю. На этот раз ей было не так больно. Возможно, удар смягчила трава, или она более удачно упала и перекатилась. С минуту Ноа лежала, готовая к тому, что из темноты материализуются мужчины в черном.

Однако ничего не произошло. Ноа с трудом встала и, стараясь оставаться в тени, пересекла двор и вышла на улицу.

Глава
08

Питер никак не мог уснуть. Такое с ним случалось нечасто – обычно он закрывал глаза и мгновенно погружался в сон, а через восемь часов, с точностью до минуты, просыпался.

Но сейчас он лежал без сна и смотрел в потолок. Они с Амандой с трудом втиснулись на ее односпальную кровать. Она устроилась с краю, спиной к нему. Обычно они переплетали ноги, и Аманда прижималась к нему спиной. Он обнимал ее за плечи и засыпал, ощущая аромат лаванды, идущий от ее волос. Однако сегодня, несмотря на узкий матрас, их разделяло несколько дюймов. Если бы в комнате был ковер потолще, Питер лег бы на полу. Он не мог забыть выражение лица Аманды, когда она не сводила глаз с местного чемпиона, которого звали Дрю. Ведь совсем недавно она точно так же смотрела на него.

Они познакомились на вечеринке. Все местные частные школы были маленькими и нередко объединялись для проведения танцев. Школу, в которой учился Питер – одно из самых крупных заведений подобного рода в городе, – оканчивало всего семьдесят выпускников. Для большого праздника это была не самая веселая перспектива.

Зимний бал неизменно проходил в Центре Билтмора. Зал украшали всегда одинаково: гирлянды маленьких белых лампочек на искусственных деревьях, с потолка свисали картонные снежинки, диск-жокей в углу крутил записи десятилетней давности. Наивно, но что еще можно было ожидать от танцев в старших классах школы: половина удовольствия состояла в том, чтобы над ними посмеяться. Питер пришел на вечеринку с Маккензи Салливан. Их связывали дружеские отношения, хотя он знал, что нравится ей. Питер рассчитывал, что они выпьют, зайдут добавить к Донни Лаурелли, а потом будут обниматься.

Но потом он увидел Аманду. Почти все девушки надели на бал красные, белые или пышные платья из черного атласа. А на Аманде было легкое пурпурное платье до колен, с глубоким круглым декольте и тонкими лямками – модное, изощренное, но не кричащее. Русые волосы локонами струились по плечам, черные чулки и туфли на высоких каблуках дополняли наряд. Аманда выглядела скучающей.

В море старшеклассниц, как две капли воды похожих друг на дружку, она приковывала к себе внимание. Впервые в жизни Питер был совершенно очарован, и ему потребовалось пять минут, чтобы собраться с духом и подойти к ней.

Его поглотило настоящее безумие. Питеру всегда было легко с девушками, он считал, что «разговаривать с ними – одно удовольствие». Тем не менее, когда он подошел к Аманде, он не знал, что сказать.

Наконец она его заметила и повернулась. Питер смутился. Он был в темном костюме и черных туфлях. Но вместо стандартной рубашки и галстука надел футболку под фальшивый смокинг, [13]13
  Футболка, на груди которой нарисован галстук и воротник рубашки под смокинг.


[Закрыть]которую купил в благотворительном магазине. Питер хотел показать, что относится к танцам не слишком серьезно, но, когда Аманда приподняла брови, собственный поступок показался ему детским и глупым.

– Привет, – наконец выдавил из себя Питер.

– Привет.

Она сделала глоток пунша и отвернулась. Все вокруг делали вид, будто танцуют, словно хотели показать, что песня никуда не годится. Питер пожалел, что не взял стакан с пуншем, – в горле у него внезапно пересохло.

– Я Питер.

– Аманда.

Она продолжала смотреть в зал, не обращая на него внимания, что выводило Питера из равновесия. Обычно все было наоборот.

– И в какую школу ты ходишь? – придумал он следующий вопрос.

– Школа для девочек Бруклайн. [14]14
  Город, находящийся на западной окраине Бостона.


[Закрыть]

– Да? Там учатся только девочки?

Она посмотрела на него и медленно проговорила:

– Поэтому она так называется.

– Да, конечно, – пробормотал Питер, который вдруг обнаружил, что его руки безвольно висят вдоль тела, и засунул их в карманы. – Вы носите форму?

^—Да, – после долгой паузы ответила Аманда.

– Паршивое дело. Я хожу в «Кантри Дэй». Там учатся мальчики и девочки, и никакой формы.

– М-м-м.

Аманда активно вертела головой, отыскивая нового собеседника.

Питер понял, что у него ничего не выйдет. Такого с ним еще никогда не случалось. Он огляделся, чтобы проверить, заметил ли кто-нибудь, что происходит.

– Ты собираешься потом пойти к кому-нибудь на вечеринку? – запинаясь, спросил он.

– Скорее всего, нет.

– А почему?

Она пожала плечами.

– Я не люблю такие развлечения. К тому же завтра мне рано вставать.

– Да? Зачем?

– Я волонтер.

– Ах вот оно как. – Питер сообразил, что все время глуповато кивает головой. – Ну, вечеринки начнутся рано. Эти танцы были никуда не годными еще в прошлом году, поэтому народ скоро разойдется.

– Да, скучно, – кивнула Аманда, сделав глоток пунша. – В прошлом году я пропустила танцы.

– Диджей был немного лучше. То есть по сравнению с этим, но все равно хуже не бывает.

Они еще с минуту постояли рядом. Питер отчаянно пытался придумать, что бы еще сказать, но тут Аманда заулыбалась и помахала кому-то в другом конце зала.

– Было приятно с тобой поболтать, – небрежно бросила она и ушла.

Ошеломленный Питер смотрел ей вслед. Аманда подошла к группе девушек и о чем-то с ними заговорила. Она заметно оживилась, жестикулировала и смеялась, и вела себя совсем не так, как с ним, как будто кто-то бросил монету в автомат и тот заработал. Быть может, она рассказывала про него – но прошла минута, а ее собеседницы даже не посмотрели в его сторону. Почему-то это еще сильнее задело Питера. Казалось, Аманда забыла о нем еще до того, как дошла до своих подруг.

До конца танцев Питер оставался мрачным, в результате Маккензи обиделась и ушла с подругой. Питеру стало немного стыдно, но он не нашел сил для извинений. Он изрядно перебрал и закончил вечеринку на диване у Донни.

После этого Питер начал бывать в местах постоянных встреч учениц школы Бруклайн, надеясь увидеть Аманду, но всякий раз уходил ни с чем.

Однажды, в начале весны, он выходил из магазина «Эппл» и столкнулся с каким-то шествием. Питер пытался пересечь улицу, чтобы подойти к парковке, где стояла его машина, тихонько ругаясь из-за того, что придется ждать окончания демонстрации.

Он так сосредоточился на поисках прохода, что даже не заметил Аманду, и, лишь почувствовав, что кто-то взял его за локоть, обернулся. И обнаружил, что стоит рядом с девушкой, которая ему так понравилась на танцах. На этот раз она улыбалась.

– Привет, – сказала Аманда, наклоняясь поближе к нему, чтобы он смог ее услышать.

Питер обрадовался, но быстро взял себя в руки.

– Привет, – ответил он.

– Очень немногие парни участвуют в таких шествиях, – сказала она. – Ты молодец, что пришел.

Она держала в руках плакат с большими буквами «NOW», [15]15
  NOW ( англ.National Organization for Women) – Национальная организация женщин.


[Закрыть]а ниже мелким шрифтом было написано: «Национальная организация женщин».

– Ну да… я в это верю.

– Замечательно. – Аманда взяла его под руку. – Давай поспешим, я не хочу пропустить первое выступление.

Через несколько месяцев, когда они стали постоянной парой, Питер признался, что оказался там случайно. Аманда рассмеялась и стала его дразнить, что он обманом заманил ее на свидание. С тех пор они часто шутили по этому поводу.

Трудно поверить, что с тех пор прошло всего полтора года.

Питер прислушался к ее дыханию, но не смог определить, спит она или нет.

– Аманда, – наконец прошептал он.

– М-м-м?

– Ты не спишь?

– Уже нет, – недовольно ответила она. – Мне завтра рано вставать.

– Я знаю. И все же нам нужно поговорить.

Аманда не ответила, но Питер почувствовал, как она напряглась и ее дыхание стало прерывистым.

– Что происходит, Аманда?

– Я же тебе сказала, мы просто друзья.

– Но выглядит это иначе.

– Ты ошибаешься.

– Значит, мы все еще вместе?

Долгая пауза.

– Не могу поверить, что ты меня бросаешь ради такого типа, – наконец сказал Питер.

– Что ты имеешь в виду? – Аманда повернулась, оперлась на локоть, и на ее лицо упал свет из щели в жалюзи. – Ты его даже не знаешь, – укоризненно добавила она.

– Конечно, знаю. Он мистер Совершенство. Наверняка состоит в студенческом совете, поет а капелла, член команды гребцов. Раньше мы с тобой смеялись над такими.

Она не ответила, Питер понял, что попал в яблочко, и рассмеялся.

– Ничего себе! Он и вправду поет?

– Он собирается заниматься юриспруденцией, – перешла к обороне Аманда. – Ему интересны социальные проблемы, он намерен начать работать с самого нижнего уровня. У вас с ним гораздо больше общего, чем тебе кажется.

– Да? И в чем же мы похожи?

Аманда помолчала, словно поняла, что ей не следует этого говорить.

– Его сестра также умерла от ЧУИМ, – все же решилась она.

Теперь молчание стало другим. Питеру показалось, что он не может дышать, что ребра сжимаются вокруг легких, вытесняя оттуда воздух.

– Питер… – сказала она.

Не обращая на нее внимания, он выбрался из постели и принялся натягивать брюки.

– Сейчас ночь, – запротестовала Аманда. – Куда ты пойдешь?

Питер сердито натянул свитер поверх футболки, потом принялся искать в темноте шерстяную куртку, которую вместе с остальной одеждой бросил на стул. Он чувствовал, что Аманда смотрит на него, но больше она не произнесла ни слова.

– Я любил тебя по-настоящему, Аманда, – наконец сказал он.

– Я любила…

– Перестань, не нужно. – Питер надел кроссовки, но не стал завязывать шнурки.

Закинув на плечо тяжелую сумку, не оглядываясь, он выскочил из комнаты.

До рассвета оставалось совсем немного, когда Ноа добралась до своего укрытия. Она нашла его несколько лет назад, когда во второй или третий раз сбежала из Центра.

В такое раннее время в «Марриотт Лонг Ворф» [16]16
  «Марриотт Лонг Ворф» ( англ. – Marriott Long Wharf) – отель в деловом районе Квинси-Маркет в Бостоне.


[Закрыть]было тихо. Входные двери бесшумно раздвинулись, и Ноа опустила голову, проходя мимо зевающего дежурного за столиком. Он бросил на нее взгляд, но вернулся к газете, когда увидел, что она направилась к лифтам.

Этот фокус Ноа научилась использовать в отелях – если ты выглядишь прилично и ведешь себя уверенно, тебя не вышвырнут вон. Она потерпела поражение лишь однажды, но тогда у нее был синяк, полученный в Центре от соседки по комнате.

Обычно она спокойно проходила мимо портье. Конечно, забраться в номер будет значительно сложнее, особенно в такой час, когда в коридорах еще не стоят тележки горничных с ключами, спрятанными среди рулонов туалетной бумаги. Один раз Ноа удалось таким способом попасть в дорогой номер, состоящий из двух огромных гостиных, спальни и гигантской ванной комнаты. Она провела там много времени, пока в одиннадцать часов утра не началась уборка. Но она успела принять ванну, посмотреть мультики по платному каналу и насладилась напитками и закусками из холодильника.

Ноа пробовала и другие отели, но в «Марриотте» у нее получалось лучше всего, здесь ей всегда везло. К тому же во время предыдущего набега Ноа нашла место, где можно будет прилечь и где ее не побеспокоят несколько часов. Спать там непросто, но после того, что с ней произошло, адреналин все еще кипел у нее крови. И там есть выход в Интернет. Ноа хотелось снова пообщаться с А6М0. Очевидно, он (или она) понимал, что происходит, а ей надоело ходить вокруг да около.

Ноа вышла из лифта на верхнем этаже и зашагала по коридору. В алькове, за автоматом с кубиками льда находилась побитая металлическая дверь. Ручка легко повернулась, и Ноа облегченно вздохнула.

Во время предыдущего визита она выяснила, что дверь в крошечную каморку без окон обычно никто не закрывает. На покрытом линолеумом полу, который следовало бы чаще мыть, стояли расшатанный столик, три стула и корзинка для мусора. Вероятно, комната предназначалась для отдыха персонала, но она находилась на последнем этаже и была не слишком уютной, так что сюда редко заходили. Ноа это вполне устраивало. Здесь было тихо, тепло и безопасно – и никто не станет искать ее здесь.

Ноа села за стол и включила лэптоп. Обычно она заряжала его только после того, как батареи садились, но сейчас, когда у нее могло не оказаться свободного доступа к источнику энергии, решила, что нужно их зарядить.

Она едва не расплакалась, когда монитор ожил – слава богу, лэптоп не пострадал, когда она спрыгнула с дерева.

Диалоговое окно оставалось открытым, Ноа вспомнила, как ее ладони касались шероховатой коры и холодный ветер проникал под одежду. Она содрогнулась.

И все же ей удалось сбежать. Без помощи А6М0 у нее бы ничего не вышло. А это уже что-то реальное.

Она отправила послание, состоящее из одного слова.

«Спасибо».

Прошло несколько минут, и она получила ответ.

«Пожалуйста».

«Почему ты мне помогаешь?» – напечатала Ноа.

«Это сложно. Хорошо, что ты от них убежала».

«Что происходит?»

На экране появилась знакомая ссылка на сайт с рекламой шампуня.

«Ты поймешь».

И А6М0 отключился.

Ноа смотрела на экран и раздумывала, стоит ли отследить в Интернете своего ангела-хранителя, но почувствовала, что это будет напрасной тратой времени. Он наверняка очень хороший хакер. К тому же такое поведение было бы невежливым. В конце концов, он (или она) ее спас.

Ноа положила ноги на краешек стула и подтянула колени к груди. Она понимала, что должна продолжить изучение файлов, но сейчас ей не хотелось этим заниматься. Она слишком устала, чтобы спать, и сомневалась, что сумеет уснуть в комнате с таким ярким освещением. Главный недостаток этого убежища – свет здесь не выключался.

Получалось, что ей было нечего делать. «Мейл-Плас», где она арендовала абонентский ящик, находился в Бруклайне, в получасе езды на метро. Они открывались в восемь тридцать, однако Ноа собиралась приехать туда на час раньше. Таким образом, у нее оставалось три часа.

Ноа вернулась к своей электронной почте. Очевидно, Валлас сдался, больше сообщений от него не было. Все остальное имело отношение к работе или являлось потоком бесполезной рекламы. На этот раз Ноа стало грустно. Если бы она умерла на том операционном столе, никто бы и не заметил.

Наверное, в этом все дело, сообразила она. По мере того, как дети взрослеют, они все реже возвращаются в Центр – либо попадают в исправительные заведения, либо убегают и живут на улицах. Некоторых Ноа узнавала в метро – они просили милостыню. Она знала, что многие должны ее помнить, но никто ни разу не попытался с ней заговорить.

Ноа нашла способ уйти от системы. Почти год она жила как невидимка. Но для «Службы охраны детства» она все еще оставалась сиротой, которая не раз сбегала от приемных родителей – распространенный случай в ее возрасте. Может быть, выбор пал на нее из-за того, что никто не заметит ее исчезновения?

Отслеживает ли система таких беглецов? Ноа уже доводилось входить в базу данных «Службы охраны детства», чтобы кое-что там изменить, когда она создавала для себя фальшивую приемную семью. Кроме того, девушка отправляла ежеквартальные доклады об успешных посещениях социальных работников. Они очень часто менялись – с тех пор, как в возрасте шести лет Ноа попала в систему, она познакомилась более чем с дюжиной разных людей. Кроме того, сирот нередко передавали от одного работника другому, нагрузка на каждого была огромной. Ноа не сомневалась, что никто не увидит ничего странного в ее случае.

Однако она привлекла чье-то внимание. В базе данных АФРМ хранились сотни файлов, и, возможно, она была не единственным подопытным кроликом.

За полчаса Ноа внимательно изучила виртуальную версию своей жизни. Одна страница посвящалась длинной последовательности приемных семей. Все они были по-своему запоминающимися, однако лишь о немногих у Ноа остались позитивные воспоминания. Два срока в исправительных заведениях: один продолжался несколько недель, другой – несколько месяцев.

Однако нигде Ноа не обнаружила того, что искала. Наконец она переместила курсор ниже и увидела адрес и контактную информацию о семье, в которой прожила месяц, когда ей было четырнадцать. На полях кто-то написал: «Сбежала».

«Что не вполне соответствует действительности», – подумала Ноа. Конечно, она убежала, но только из-за того, что ее новый «папа» гонялся за ней с зажженной сигаретой.

Тогда Ноа также нашла приют в комнате отдыха в «Марриотте». Потом она бродила по городу, пока не связалась с группой подростков, живущих под эстакадой автострады возле скейтпарка. [17]17
  Площадка для занятий экстремальными видами спорта.


[Закрыть]На третью ночь один из парней попытался ее изнасиловать. Она сумела отбиться, выбежала на улицу, и ее едва не сбила полицейская машина. Так она оказалась в исправительном заведении на три недели – поскольку сломала парню руку, когда от него отбивалась.

Потом ее снова отправили в Центр. Ноа научилась там существовать, когда ей исполнилось восемь, и перестала волноваться в день посещения возможных приемных родителей. К этому времени она понимала, что вероятность найти приемных родителей, которых интересует что-то еще, кроме тысячи долларов в месяц, положенных на ее содержание, ничуть не выше, чем встреча с Санта-Клаусом и пасхальным кроликом.

Но Центру требовались свободные места, поэтому рано или поздно Ноа приходилось отправляться в новую семью. Если бы она не овладела компьютером на таком высоком уровне, ее бы до сих пор перебрасывали из одной семьи в другую. Или произошло бы что-нибудь худшее.

Ноа уперлась подбородком в колени. Она явно стала исключением из общего правила. К тому времени, когда одинокий ребенок достигал ее возраста, ему либо удавалось найти приемную семью, с которой он мог дожить до заветного момента, когда ему исполнится восемнадцать, либо он убегал и оставался на улице.

Ноа попыталась вспомнить имена тех, кто сумел избавиться от опеки. Дулси Патрик, которая сбежала вскоре после того, как ей исполнилось пятнадцать. Дженни Фултон – с ней она прожила в одной комнате целый год, когда ей было двенадцать. Рэнди Квинна она видела в метро, где он просил милостыню. Один за другим Ноа проверила их имена в файлах «Службы охраны детства» и всякий раз находила слово «сбежал» или «сбежала» в конце страницы. Подростки пускались в бега так часто, что «Служба» ввела специальную форму, и Ноа это совсем не понравилось.

Больше ей ничего не удалось выяснить про детей, которых она когда-то знала. Впрочем, других источников информации о них попросту не существовало.

Ноа вспомнила ряды складских помещений, мимо которых пробегала. Неужели там на операционных столах лежали другие дети? Ей стало страшно.

Флешка Валласа все еще торчала из порта USB. Она выбрала файл со своим именем, но там были и сотни других. Ее интересовало, что хотели сделать с ней, поэтому она не стала изучать остальные. Теперь же решила их просмотреть.

Многие файлы имели непонятные названия: какие-то бесконечные научные термины. Ноа открыла те, где стояли имена, но там оказались отсканированные записи, сделанные неразборчивым почерком врачей.

Однако в середине одной из страниц внимание Ноа привлекло имя. Алекс Хербрук.

Она вспомнила Алекса. Парнишка-ирландец с рыжими волосами, зелеными глазами и кожей, покрытой в равной степени веснушками и угрями. Уроженец южных районов Бостона компенсировал свой малый рост жуткой свирепостью. Они несколько раз пересекались в Центре и всегда ладили друг с другом. Однажды Алекс попытался ее поцеловать, но, когда она его отпихнула, не стал обижаться. Без особой злости он назвал ее «розовой» [18]18
  Лесбиянкой ( жарг.)


[Закрыть]и переключился на Дулси Патрик.

В течение целого месяца Алекс нравился ей больше остальных ребят в Центре. Ноа открыла папку с его фамилией и обнаружила там множество файлов. Отсортировав их, она принялась читать, и ее внимание сразу привлекла серия фотографий. Это показалось ей странным. В ее файлах была всего одна, где она лежала на столе и выглядела мертвой.

Ноа кликнула мышью, и на экране появилась фотография.

Она сразу узнала Алекса и поняла, что он мертв – глаза закрыты, губы безвольно приоткрылись, на бледной коже особенно ярко выделяются веснушки. Алекс показался ей совсем маленьким, даже меньше, чем в воспоминаниях; у нее даже возникло ощущение, что еще немного – и стол его проглотит.