Текст книги "Софья - королева данов (СИ)"
Автор книги: Мира Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 45/1 ОТЪЕЗД ИЗ РОСКИЛЛЕ
ГЛАВА 45/1 ОТЪЕЗД ИЗ РОСКИЛЛЕ
Дания, 1174 год, Роскилле – Вордингборг.
В последнии дни зимы наступившего 1174 года, я впервые получила известие из Bеймара-Орлюмюнде. Рукой Магнуса было написано, что они возвращаются в Роскилле. Я была несказанно рада, до слез, до чего-то того, что не могла сдержать в себе.
Весточку с несколькими словами я завязала в узелок и подвесила на шнурке на шею. Это было всё, что я могла сохранить для себя, связанное с Магнусом.
Вечно занятый Вальдемар, после смерти Кристофера ещё больше углубился в дела и походы. Он будто в них искал забытье от боли потери. Изредка появляясь в Роскилле, он приезжал на советы с ярлами. Абсолон участвовал в них, после чего они по долгу, что-то обсуждали.
В начале весны, когда начали таять снега, у ворот Роскилле появились воины моего фелага и Магнус. Я встречала их, не имея возможности подойти к Магнусу, а потому я бросилась к Эрне. И тут же с радостью увидела, что она ждет ребенка. Мне казалось, что это свершилось то, что принесет наконец мне успокоения, а Магнусу счастье. Радость отцовства наполнит его жизнь смыслом и я буду за него спокойна.
Мне выпало несколько радостных дней рядом с друзьями. Я устроила пир в знак приветствия вернувшемуся фелагу, так я взяла у судьбы возможность быть рядом с Магнусом. За столом я сидела рядом с Эрной, а напротив за мужским столом, Магнус.
Я могла не опасаясь осуждения и подозрений смотреть на него. Эрна радостно щебетавшая о своей такой долгожданной радости, рассказала мне всё историю их с Магнусом злоключений. Лекарь всё же помог им, хоть и долго пришлось Эрне принимать его снадобья. Поведала она мне и почему они вернулись, лекарь умер их больше ничего не сдерживало в графстве Bермара-Орлюмюнде. Магнус был против отъезда опасаясь за жизнь ребенка и Эрны. Но именно она настояла на том, что ребенок должен появиться на свет на родной для него стороне. Самочувствие Эрны не вызывало опасений, и потому я сказала, что она была права.
Уже на следующий день после пира, неожиданно, будто его известили, Вальдемар вернулся в Роскилле из замка Вордингборга. Еще у ворот в город, он быстро спустился с коня и направился мимо преветствующих его людей прямо к дому Эрны и Магнуса.
Он даже не посмотрел в мою сторону, будто я и не встречала его с маленьким Вальдемаром на руках.
Замерев от испуга, я будто окаменела. Что я почувствовала в этот миг? Беспомощность и страх за жизнь Магнуса и Эрны. Если муж захочет что-то сделать с Магнусом, то Эрна бросится защищать мужа. Что будет с ней после этого?
Но вступиться я не могла, не могла вступиться за чужого мужчину. Мужняя жена не может пререкаться с мужем на глазах чужих. Порыв свой всё же не сдержала, бросилась вслед за мужем, к дому.
Уже у входа я услышала громкие голоса, и потому только ускорилась, стремительно распахнув дверь застыла на пороге.
Они стояли друг напротив друга, рука мужа лежала на рукоятке меча. Эрна закрывала собой Магнуса, он же пытался её отодвинуть. Я смотрела на всё это, затаив дыхание, боясь сделать или сказать. что-то, что справоцирует мужа выхватить меч.
– Вальдемар, отложи разговоры и дела, дети соскучились. И я так ждала тебя... – я всё же решилась заговорить.
Муж повернул голову и посмотрел на меня, глаза были черные, он был в гневе. Взгляд который я видела редко, но не сомневаюсь именно с таким он и убивал врагов.
– Эрна и Магнус приехали навсегда, потому позже всё обговорите. Пойдем в дом... – проигнорировав его взгляд, я сделала пару шагов приближаясь к мужу.
– Иди к детям, – процедил муж сквозь зубы.
–Идем-идем, дети ждут, – я сделала ещё пару шагов, приблизилась.
А потом я сделала то, что не ожидал муж. Он никогда до того не позволял себе проявления чувств на людях. Мне тоже это было не позволительно, но не потому что он стеснялся их, он оберегал меня. Чтобы только никто на меня не посмотрел плохим взглядом, не сказал обо мне плохо. И к тому же я много времени была затежелевшей и значит плохой глаз мне мог навредить.
– Да и я соскучилась, – я руку положила на плечо мужа.
Вальдемар не ожидал от меня такого, замер. А я решила идти до конца и наклонила голову на его предплечье.
Муж растерянно стоял и молчал. Вальдемар младший, которому вот-вот должно было исполниться четыре года, потянулся к нему ручками. В ответ его отец убрал руку с рукоятки меча и обнял сына. После чего он взял его на руки и направился к двери, я же последовала за ним.
Вальдемар ревновал, это я поняла той же ночью, которую после долгого перерыва мы вновь провели вместе. Несколько раз он повторял, что я его жена, до конца его дней я его. У меня были сомнения, думала он соскучился и потому все эти его слова.
Но уже утром муж произнес напугавшие меня слова.
– В Роскилле останется только один из нас, – вновь глаза Вальдемара почернели.
Он не назвал имен, но мы оба знали о ком он говорит. Я ещё не успела ответить, а он продолжил.
– Завтра ты вместе с детьми уходишь со мной в Вордингборг.
– Вальдемар...
– Или он уйдет из Роскилле, если ты так желаешь здесь остаться! – муж повысил голос.
У меня не было выбора, только судьба которая всё так же решала за меня. Мне так хотелось быть хотя бы недалеко от того кто никогда не сможет быть рядом со мной. Но даже этого меня судьба лишала...
Я молча подчинилась мужу, слезы которые когда-то приносили мне облегчение уже выплаканы, осталась печаль и понимание, что только смирение мне начертано судьбой.
Попрощаться с Магнусом я не могла, а потому прощалась с Эрной. Он стоял в стороне, далеко, я видела его. Эрна тоже была печальна, но её слова сделали мне только больнее.
– Хозяйка. не печалься. Король не навсегда покидает Роскилле, вы вернётесь.
– Надеюсь мы будем навещать вас. Когда только...– отвечала я ей.
– А сейчас так будет лучше всем... – произнесла она поразившие меня слова.
Она чувствовала, чувствовала мою невидимую, как мне казалось, нить связывающую меня с Магнусом. Значит и муж чувствовал, думала я уезжая из Роскилле.
На новом месте я немного забылась погрузившись заботы об устройстве на новом месте и о детях. Софья к тому моменту подросшая, пятнадцать уж ей исполнилось была моей помошницей во всех делах.
Наступившее лето этого года было теплым, радостным и необычным, муж впервые не ушел в поход и мы много времени проводили вместе всей семьей. Я уже знала, что жду своего пятого ребенка, но до последнего скрывала от мужа. Страх за то. что он вновь бросит меня и не признает ребенка сидел во мне со страшной силой. Остаться одной в этом замке мне было невыносимо.
Но к моему изумлению он очень обрадовался известию, что скоро в нашей семье будет пополнение. Всё шло к тому, что ребенок появится на свет после Рождества, всё говорило о том, что это будет девочка. Вспомнив о том что Эрна по всем приметам ждет сына, я была счастлива вдвойне. Радость моя была ещё и в том, что я надеялась на чудо. Мне мечталось о том, что наши с Магнусом дети могут породниться. Это в будущем конечно, но это давало надежду.
Вальдемар не желая со мной расставаться, отказался от всех своих планов. Впервые за долгое время он был со мной и детьми рядом. Это и радовало, и тяготило меня. Мне было непривычно проводить столько времени рядом с ним, но я видела как мужу это нравилось. Дети были радостны и счастливы, муж как никогда почти всё время был с ними.
Вальдемара до того мало участвовавшего в жизни и воспитании детей удивляло, что Мария, Маргарита и Кнуд, под неусыпным контролем и воспитанием Абсолона были очень набожны. Они исполняли все церковные уставы и правила, брали посильные для них обеты, то молчания, то отказа от еды или воды. Это даже для нас с мужем, верующих и почитающих Иисуса Христа, было непонятным[1]. Муж только сейчас обратил на это внимание, хотя прежде я ему не единожды говорила, что детей нужно учить мирским учителям.
После непростого разговора с Абсолоном, муж назначил для Кнуда наставника в военном ремесле и рыцарском уставе[2]. Кнуд подчинился отцу. А вот Мария и Маргарита слезно упросили отца и меня не запрещать им посещать церковные службы и проповеди. После долгих раздумий мы согласились на это. Как сказал муж, это не помешает им, как будущим женам. Он говорил о смирении и кротости женской. Но и дочерям от из французских земель пригласил наставниц, они обучали их наукам и манерам, что должны быть у дочерей короля.
Бесспорно, я дала своим детям всё то что умела и знала сама. Но я никогда не была в осознанном возрасте в других королевствах и не видела жизни там. А ведь мои дочери могли стать королевами других стран, и потому им надлежало быть достойно воспитанными.
[1] Это была эпоха первых крестовых походов и крайней набожности, как пример могу привести что рыцари давали обеты целомудрия(целибат), молчания и бедности. Короли той эпохи тоже были набожны и были случая целомудренной жизни с супругами. Например, король Людовик VII Французский. Раннее образование юного Людовика предполагало церковную карьеру. В результате он стал хорошо образованным и исключительно набожным, но его жизненный путь решительно изменился после случайной смерти его старшего брата Филиппа в 1131 году, когда Людовик неожиданно стал наследником французского престола. А ещё это эпоха таких великих королей как Генриха Плантагенета и его жены Элеоноры Аквитанской( её первый муж Людовик VII Французский) а так же рыцарства и куртуазной любви.
[2] В 11 веке пришла эпоха рыцарства в Европу. Отец Вальдемара, Кнуд Лавард, считался первым рыцарем Дании, Его смерть тоже это отражает, убийцы воспользовались этим и заманили его в ловушку зная что он придет на встречу.
ГЛАВА 45/2 СМЕРТЬ ЭРНЫ
ГЛАВА 45/2 СМЕРТЬ ЭРНЫ
Дания, 1174 год, Вордингборг – Роскилле.
В последние дни лета пришло известие из Роскилле, не сомневалась, что это для мужа вести, он с посланцем о чём-то долго беседовал, а потому я даже не расспросила о нем Вальдемара. Продолжая беспечно заниматься детьми, не сомневалась в том, что мы с мужем делаем всё для их благополучия
Минуло лето и началась осень. В один из дней, зная, что Эрна должна была вскоре родить ребенка, обратилась к мужу.
– Вальдемар, пошли в Роскилле.
– К чему?
– Хочу знать когда появится на свет ребенок Эрны.
В ответ муж внимательно на меня посмотрел. Я ответила ему вопросительно поднятой бровью и слегка пожатыми плечами.
– Или ты хочешь знать кто родился у него? – он вновь не произнёс имени Магнуса.
– Я хочу знать, всё ли благополучно у моей подруги, – произнесла твёрдо.
Муж ничего не ответил, но я узнала вскоре, что он отправил посланника в Роскилле. К моему удивлению минул уже первый месяц осени, и только к этому времени тот вернулся[1].
В нетерпении я совершила то, чего давно уж не делала. Я встала у двери и стала прислушиваться. Но дверь была толстой и тяжелой, приоткрыть я её не могла из-за боязни окрика мужа. А потому мне было почти ничего не слышно. И потому громкий голос мужа немного испугал меня.
– Он ушел?
Посланник что-то тихо ответил.
– Уверен, сам видел? – добавил муж.
Вновь ответа я не поняла, но почему-то вдруг подумала он о Магнусе, только не могла понять куда он мог уйти от Эрны с ребенком.
– Возвращайся в Роскилле, только королеве на глаза не попадайся, – это вновь муж.
От этих слов сердце кольнуло, но я так и не поняла ничего. Отойдя от двери, я стала ждать ухода посланника и возможности поговорить с мужем. Выходя посланник увидел меня, и потому стремительно выскочил из дома. Я проводила его взглядом и только после этого посмотрела на стоявшего и смотревшего на меня мужа.
Не понимая происходящего, я направилась к нему, он же ничего не сказав, развернулся и пошел внутрь комнаты, я за ним.
– Вальдемар, Эрна родила? – в радостном ожидании проговорила.
– Нет, – глухо ответил муж.
– Как нет? Все сроки вышли..
Муж замер взглядом на моем лице. От этого взгляда я вдруг почувствовала внутри неминуемое.
– Что случилось?
– Господь прибрал её... – муж не сводил с меня глаз.
– Что? – я вздохнуть даже не могла.
– Успокойся, всё уж случилось давно, – муж.
– Ааа, – только и выдавила я из себя.
– С месяц уже, не разродилась она.
Я закрыла рот рукой, в смятении чувст.
– Ты молчал?
– Успокойся, Сонька. Молчал, потому что боялся за тебя и дитё наше.
Перед глазами мир стал кружиться, муж не дал мне упасть, подхватил на руки, но я всё же погрузилась в темноту.
Когда я открыла глаза, то увидела склонившуюся надо мной старшую дочь Софью.
– Матушка тебе лучше? – то взволнованный её голос.
– Да доченька, ты иди успокой и присмотри за младшими, – попросила я её.
Она ушла, а в комнату вошел муж и остановившись поблизости, стал молча на меня смотреть. Я не смотрела на него, только почувствовала.
– Ей не могли помочь, рядом было два лекаря...
– Я бы ей помогла...
Зло посмотрев на мужа, отвернулась.
– На всё воля господня, – это муж.
Повернувшись к мужу я произнесла.
– На небесах, а тут твоя? – это был укор.
– Ты не дал мне с ней простится...
– Я боялся за тебя и ... Господь её прибрал.
– Мы едим в Роскилле, я хочу видеть её могилу, откажешь, убегу и пойду пешком, – я была уверенна в своих словах.
Муж несколько мгновений смотрел на меня, потом согласно махнув головой, и вышел.
Я осталась одна, пытаясь придти в себя и успокоиться, старалась не навредить своей нерождённой ещё дочери. Меня накрыли воспоминания о первой встречи с Эрной, о наших проведенных вместе днях, о радостях и печалях, что мы делили поровну, о её несчастливой судьбе.
Через пару дней в замок приехал один из лекарей, что помогал Эрне. Как я узнала он прислан императором Фридрихом, по просьбе моего мужа. Вальдемар переживал за меня и ребенка и вызвал его для меня. Но временно оставил в Роскилле, зная насколько для меня важна Эрна и её ребенок. Несомненно. этот лекарь был хорошим, все вокруг знали, что при дворе императора находятся самые лучшие умы и знатоки своего дела. Это лучшие живописцы, архитекторы и строители, лекари, философы и другие ученые со всего света. Не жаловал император только поэтов и музыкантов, они в основном были при дворе Генриха Английского и его жены Элеоноры.
Лекарь и поведал мне печальную судьбу Эрны. Она не могла разродиться потому что по его мнению ребенок умер ещё в утробе незадолго до родов. Именно из-за этого перед родами у подруги моей началась агония, она была в жаре и лихорадке[2] Лекарь утверждал, что спасти её никто не мог.
Ещё дней семь лекарь не давал добро на мой отъезд из замка опасаясь за меня. Но я настояла и в середине второго осеннего месяца мы всё же отбыли Роскилле. Прибыли мы туда только в полдень второго дня, по приказу короля ехали мы неспешно.
Как только я спустилась с телеги на землю, в сопровождении слуги направилась к месту погоста при местном соборе. Не послушав ни лекаря, ни мужа, я шла к свое подруге, чтобы просить прощения. За всё что сделала и чего не сделала.
Оставив слугу на входе, я медленно шла между могилками. Впереди был виден большой каменный крест, я не знал кто его воздвиг и в чью память. Но когда к нему подошла, увидела надпись.
" ЭРНА И НАШ СЫН"
Опустившись на колени, я заплакала.
– Прости меня, прости...
Слезы струились из моих глаз, было тихо и только ветер шелестел листвой на деревьях.
А я продолжала шептать слова, будто думая, что она меня услышит.
– За то что оставила тебя, прости...
– За Магнуса...
– Сонька, вставай, – муж потянул меня с земли, пытаясь поднять, я не слышала когда он подошел.
– Оставь меня. Дай проститься. – я попыталась освободиться от его рук.
– Ты не в чём не виновата. Разве ты мало для неё сделала? Жизнь спасла, мужа дала, даже дитё помогла... – муж осёкся, поняв что говорит не то.
– Иди... Дай побыть одной...
Муж вздохнул и нахмурившись посмотрел на меня, но выполнил мою просьбу.
– Сонька, не мучь себя. Я у входа буду ждать...
Он ушёл, я долго молча стояла у могилы. Больше я ничего не говорила и не просила прощения. Кто кроме меня самой мог меня услышать. Эрне уже были не нужны мои слова.
Когда я пошла к выходу с кладбище, встретил там мужа, я задала только один вопрос.
– Куда ты отправил Магнуса?
В ответ Вальдемар опустил голову.
– Он сам...
– Врёшь... Я слышала, что ты посланнику говорил.
– Да-да! – закричал он.
– Это я приказал ему убраться из Роскилле. Хоть куда, только подальше от тебя.
От его слов я застыла на месте и закрыла глаза.
– Что ты делаешь Вальдемар? Что?
– Всё что я делаю, это охраняю свою семью...
Позже я узнала, что с Магнусом ушел весь фелаг. Только вот куда, никто не знал.
[1] Расстояние от Роскилле до Вордингборга примерно 80 км, Лошадь преодолеет это расстояние 8-12 часов, приблизительно за день. То есть туда и обратно можно со сменой лошади добраться за сутки.
[2] Это признаки сепсиса, по простому заражение крови. В те времена (да и сейчас, если опоздать с лечением) от этого умирали.
ГЛАВА 46 СОНЬКА
ГЛАВА 46 СОНЬКА
1174 год, Роскилле – Магграфство Браденбург
Первое время я заперлась в своей комнате и не хотела никого видеть, не детей и не тем более мужа. Приходившего лекаря я отсылала, ничего в этой жизни мне уже не хотелось. Думать о детях мне было больно, их судьбы меня беспокоили. Но я знала отец их не бросит, они всегда будут под присмотром.
Закончилось всё тем, что в один из моих, в последнее время, редких выходов в собор на службу, ко мне подошел Абсолон.
– Софья, посмотри вокруг, что ты видишь?
Я подняла глаза и осмотрелась, рядом стояла Софья, и маленький Вальдемар. Чуть в стороне у икон на коленях молились Мария и Маргарита с Кнудом. А ещё дальше люди из ближних, они смотрели на меня.
Непонимающе я повернула голову к священнику.
– О чём ты говоришь?
– О том, что вокруг живые люди. И ты живая...
– Оставь уж Абсолон свои поучения, я ещё помню тебя без облачения церковного, – укорила его, не так он и безгрешен.
– Я изменился, если ты не видишь. Сам выбрал такой путь, ему и следую. А вот ты потерялась...
– Да, это так. Мой путь замела метель жизни. Ничего не вижу и никуда не иду.
– Вижу. Ты понимаешь, что разрушаешь своим безразличием всё вокруг? И семью теряешь и мужа отворачиваешь.
– Хочешь сказать, что я не борюсь за свою жизнь, что несёт меня только лишь течение её. А сам то ты? Не боролся даже за Эрну.
Проговорив это я сама испугалась сказанного. Подняв глаза встретилась взглядом с епископом.
– Я отпевал её и провожал в последнюю дорогу, надеюсь что мы встретимся с ней на небесах. Я стараюсь быть достойным её безгрешия, чтобы быть там вместе.
– Прости Абсолон, я была не права...
Я повернулась желая прекратить этот болезненный разговор, но епископ остановил меня.
– Все мы совершаем ошибки, но есть ещё время и силы их исправить.
– Ошибки... Исправить...– проговорила я задумавшись.
Понимая насколько Абсолон образован и умён, я ценила его слова. Он не просто был образован, он и вокруг людей обучал. Он интересовался историей и культурой своей страны, поручил Саксу Грамматику написать всеобъемлющую хронику истории данов [1]. Ещё в 1171 году Абсалон издал "закон о церкви Зеландии" [2], который сократил количество нарушений канонического права, за которые церковь могла штрафовать общественность, и одновременно ввел систему оплаты десятины. Нарушение закона было определено как предмет светского судебного процесса.
Мы какое-то время молча смотрели друг на друга и думали, а потом Абсолон продолжил.
– Софья, обрети себя, чтобы почувствовать жизнь и счастье.
Я дёрнулась от его слов, такую боль они мне причинили. Больше ничего не говоря, я ушла.
Дома я несколько дней просидела в своих покоях, обдумывая сказанное священником. В его словах была истина, и от понимания этого в душе всё переворачивались. Принимая решение, я понимала что это может разрушить всё, что я так вдохновенно строила в своей жизни. Замки из песка, такими мне виделись эти строения моей жизни. Я хотела ветра перемен, даже если он снесет всю мою предыдущую жизнь. На тридцать пятом году своей жизни, я позволила вновь вернуться Соньке. Она должна жить, вопреки всему. Воплотить в жизнь всё о чем она мечтала, что ей снилось и к чему её тянуло.
Осознав свои стремления я быстрым шагом направилась к покоям мужа. Распахнув дверь я заметила напуганных слуг, что шарахнулись в сторону.
– Вальдемар! – я посмотрела на умывающегося мужа.
Король выпрямился и повернув голову посмотрел на меня. Рукой махнул слугам, чтобы они вышли.
– Скажи мне мой муж, почему в Роскилле нет ни музыкантов, ни певцов? Почему при дворе короля данов, нет своих лекарей и строителей? И где сам королевский двор? Где нарядные платья королевы и дочерей короля? Где дамы и рыцари?
Муж внимательно смотревший на меня, отбросил в сторону ткань, которой вытирался.
– Тебе мало украшений, что я дарил? – выгнул он бровь дугой.
– Меня не интересует их блеск и ты это знаешь. Я о другом говорю, о том чтобы все видели силу и могущество короля данов. Она у тебя есть Вальдемар, это без сомнений. Так пусть все видят и уважают. А для этого людям нужно видишь блеск и шелуху поверхностную. Да и не мешает твоим дочерям знания о мире вокруг. Ты же собираешься их выдать замуж за достойных их положения мужей?
– Да, ты как всегда права. Кстати для Софьи пора подбирать мужа.
– Вот, поэтому нужно многое сделать в самом Роскилле. Для начала пошить нам платья...
Я принялась уже размышлять.
– У вас их разве не в достатке? – удивился король.
– Вальдемар... У моих детей нет не в чём недостатка благодаря тебе.
Муж удовлетворительно кивнул, а я продолжила.
– Ты давно был на другой стороне? Вальдемар, ты хоть понимаешь, что их засмеют иностранные принцы и даже магграфы.
– Кто это посмеет? – ударил муж кулаком по столу.
– Боясь тебя, они не будут делать это тебе в лицо, а вот за спиной...
– Сонька, хватит загадки мне загадывать. Что ты хочешь сделать?
– Пойдем, для начала примем пищу, – Вальдемар вновь удивленно дернул бровью, но последовал за мной.
Вместе мы вошли в помещение где обычно вкушали пищу, ели мы за разными столами. Вальдемар сидел за большим, уставленным множеством блюд. Я обычно в углу, за маленьким и блюд было мало, так как я предпочитала простую и не жирную пищу.
В этот раз я направилась к столу мужа и села на скамью, раньше короля.
Муж видимо этого не ожидал, а потому удивленно на меня уставился.
– Вальдемар садись, мы продолжим разговор.
Муж присел, но ничего не поняв продолжил на меня смотреть.
– В Риме, в Англии, в Аквитании и ещё много где, женщина и мужчина, если они муж и жена, имея достойное образование сидят за одним столом. Если ж у мужа гости, тогда только она сидит с дамами отдельно. Скажи Вальдемар, мы с тобой достойно образованны?
– Сонька, достаточно того, что ты скажешь, что хочешь сидеть за одним столом со мной.
Я не ожидала подобной речи от него, он вновь всё не так понял.
– Ты понимаешь, что дети должны об этом знать. В будущем им предстоит так себя вести.
– Угу, – потянулся муж за едой и добавил.
– Софья думаю с эти справится. А вот Марию и Маргариту придется после обморока откачивать.
Я на эти его слова недовольно нахмурилась.
– Пусть привыкают понемногу.
Король больше ничего не говорил, принимал пищу спокойно и неторопливо. А вот мне с непривычки кусок в горло не лез, но я упорная и потому привыкну.
Ещё через несколько дней я попросила у мужа пригласить мастеров из Византии, а ещё и с земель Руси. Мне хотелось. чтобы они написали для моих детей псалтыри, каждому на языке, что он пожелает. Софья попросила на языке греческом, именно на нем были написаны псалтыри моей родины. Кнуду, Марии и Маргарите будут писать на латыни. А вот Вальдемару и своей ещё не рожденной дочери я дам выбор позже, когда они немного подрастут.
Муж и эту мою просьбу выполнил молча, будто я и не просила ничего у него.
А вот когда я узнала, что он вновь уходит из Роскилле в соседние земли. На мою просьбу взять меня с собой, он ничего не ответил. Лишь на следующее утро, заговорил об этом сам.
– Софья...
Удивительно от него было слышать это моё имя.
– Тебе в дороге будет тяжело, да и куда я денусь-то. Я тебе уж говорил, ты моя жена до конца моих дней.
Я не сразу поняла сказанное, но всё же удивлена была.
– Муж, мне нужно побывать в Браденбурге[3]. Понимаешь?
– Зачем? – муж не понимал.
– Насколько я знаю, там будут рыцари и дамы ближних графств и магграфств. Я должна это увидеть, понять и дать детям знания о мире вокруг.
Муж молча на меня смотрел, было видно он думает.
– Да, и не только они, будут и посланники короля Генриха, герцог Анжуйский, кто-то от Аквитании и Гаскони, ожидается представитель императора Фридриха и возможно сам король Франции Людовик VII.
– О тем более, я должна это видеть.
Муж продолжал молчать и думать. А затем резко наклонился ко мне и произнес мне почти в ухо.
– Сонька, почему ты так надолго бросила меня в этом мире...
От неожиданности его слов я уставилась на мужа. А он сгреб меня одной рукой и прижал к себе.
Мы отправились в Браденбург вместе, впервые. Лекарь сопровождал меня, до родов оставалось два месяца и я надеялась вернуться к их сроку в Роскилле. Дети, в том числе и старшая Софья остались дома, под присмотром пестуний и слуг.
У меня было странное ощущение, будто какое-то ожидание чуда. А потому, я как и любая женщина, выбрала лучшие свои платья и драгоценности, многого не понимая, я действовала опираясь на свои ощущения. Выбор мой пал на простое платье, красного цвета расшитое драгоценными камнями пошитое по византийскому и русскому обычаю[4]. Так по моим задумкам шили платья для меня местные мастерицы.
Наудивление легко мне далась дорога, было необычно увидеть в дороге поселения. Но как только мы приблизились к границам нашего королевства, я испытала беспокойство. Как всё пройдет, не буду ли я нелепо смотреться на фоне других дам.
Событие на которое мы ехали было свадьбой магграфа Бранденбурга Отто I с Адой Голландской, Отто был сыном знаменитого Альберта I Медведя. Это был великий человек, сильный и красивый мужчина. Я застала его уже умудренным стариком, его жену звали Софи и было у них дюжина детей. Его старший сын Отто женился во второй раз, первая его жена умерла.
Вальдемар взял с собой в дорогу сына граф Германа I Орламюнде[5], граф проводил пол жизни в бесконечных крестовых походах, и в борьбе за графство с с ландграфом Тюрингии Людвигом III. Не единожды попадал в плен и потому опасаясь за жизнь наследника, отправил сына Зигфрида под опека своего союзника короля данов. Зигфрид был скромным и добропорядочным юношей, которому пошёл уже девятнадцатый год.
[1] Сакс Грамматик – Саксон Грамматик (лат. Saxo Grammaticus; около 1150 – около 1220) – датский хронист, автор латинских «Деяний данов» (лат. Gesta Danorum) в 16 томах, изложивший в них древнейшие скандинавские саги. Всеобъемлющую хронику истории датчан -Gesta Danorum
[2] Закон о церкви Зеландии – датский:Sjællandske Kirkelov
[3] Сейчас это территория Германии, тогда это отдельное магграфство. Магграфство Браденбург и графство Веймар-Орламюнде, Рюген( венедская столица) – всё это бывшие территории славянских племен, таких как венеды, ободриты, лютичи и ряда других. Все они были завоеванны Священной Римской империей, Данией и Германией, постепенно ассимелировались в немецкими и датскими поселенцами.
[4] Платья того времени были достаточно свободные с завышенной талией они красивыми складками спускались до щиколотки, имели рукава от локтя широкие и удлинённые. Мода на такие платья пришла в Европу из Византии в эпоху крестовых походов.
[5] Граф Герман I Орламюнде младший брат Отто I Бранденбургского, на чью свадьбу и ехали Софья и Вальдемар.
Магграфство по современным размерам примерно это область, графство район. То есть магграфство может объединять несколько графств.
