Текст книги "Софья - королева данов (СИ)"
Автор книги: Мира Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 35 ПЕРВЫЙ РЕБЕНОК
ГЛАВА 35 ПЕРВЫЙ РЕБЕНОК
Дания, Роскилле 1158-1159 год
Зима этого года была очень суровой, местные сторожилы утверждали что не помнят такой. Холода не сдерживали мужа дома, он вновь уехал. Ярлы Скании подняли восстание, они были недовольны сборами в королевскую казну[1]. Нужны были средства для строительства укрепления Данневирке на юге, и замка Сендерборг. Король хотел построить укрепленную крепость, на островке в проливе Альс, который позже будет соединен с островом Альс.
По наущению Абсалона он объявил войну венедам, совершавшим набеги на датское побережье. Он заново изобрел старую тактику набегов викингов, чтобы справиться с венедами на юге, которая теперь была оптимизирована для тяжелой кавалерии; это использование десанта.
Перед выходом из Роскилле, Вальдемар явно был в растерянности от предстоящей встречи с ярлами. Я уже хорошо знала своего мужа, и понимала что он никогда не спросит моего мнения и совета. И потому решила поговорить с Абсолоном и через него дать совет.
Епископ внимательно на меня посмотрел и выслушал.
– Пока ты мягкий, ветерок тебя будет клонить в разные стороны. А как только станешь крепким дубом, тебе будет страшен только ураган. Пока король не покажет своей силы и власти...
– Я услышал тебя королева, и согласен с тобой.
– Пусть только держит себя в руках, люди почувствовав теплую кровь другого, обычно свою превращают в лед.
Абсолон согласно покачал головой и произнес:
– Откуда в тебе это? Мудрость, понимание, провиденье... Бог одарил тебя, Софья.
Я вздохнула тяжко и нахмурившись ответила.
– Бог дал, только не нужно это мужу иль ещё кому.
– Не гневись на него.
Я согласна покачала головой, и ушла.
Позже я узнала, что Вальдемар подавил восстание ярлов, двух из них казнил. Двух посадил в темницу дальнего замка, а у трех отнял часть земель. После столь суровых наказаний ярлы притихли на долгие десять лет. Это дало возможность мужу. сосредоточить свои усилия на борьбе с венедами.
Венеды оккупировали Померанию и остров Рюген в Балтийском море и представляли определенную угрозу для данов на море, поскольку венды превосходили данов численностью более чем в два раза к одному. Таким образом, мы вскоре, в свою очередь, начали совершать набеги на побережье Вендии.
Перед Рожденством муж вернулся в Роскилле и мы праздновали его вместе. А вот через два месяца после Рождества в первые весенние дни я вновь поняла, что жду ребенка. Я не спешила об этом говорить мужу или ближним своим, опасаясь вновь не доносить ребенка.
Да и кому это было важным и нужным. С Вальдемаром мы хоть и были мужем и женой, но не было между нами единства. Того, что привиделось в юности, того что я так хотела найти в его любви. Я часто думала об этом и не могла понять, что я сделала не так, отчего всё так сложилось.
Нет, муж не обижал меня, не кричал, и не бил. Но любое моё проявление нежности или ласки пресекалось, он не давал мне той душевной близости и теплоты, что так мне была нужна.
Иногда я налюдала за щеетаньем Эрны, когда она была рядом с Магнусом. Как он ей отвечал, как по доброму на неё смотрел и никогда не отказывался от любого её подарка. Я ругала себя за зависть к этим двум, но ничего с собой поделать не могла.
Заметив. что во фьорд приходит много торговых судов на отдых и пополнить запасы. Я задумала устроить в городе торговый рынок, с торговцев можно брать неплохие вклады в казну города. А это значит Роскилле будет расти и процветать.
Я поручила Арсу заняться устройством торговых рядов, он не отказался, лишь попросил за это выполнить одну его просьбу. Конечно я удивилась, но зная его как верного мне человека, не отказала.
С наступлением устойчивого тепла, люди Арса принялись рубить деревья и тесать бревна на постройку рядов. Дело спорилось быстро, в разгар лета оно уже шло к завершению.
Ещё в начале лета стало уже невозможно скрывать, что я жду дитё. Абсолон благословил меня, и как думается мне сообщил об этом Вальдемару. Муж вернулся в Росскиле, мне было видно он рад. Для мужчины важно продолжение рода, будущее. А в случае Вальдемара, это в два раза важнее, королю нужен наследник. Наследник это спокойствие и порядок в королевстве и конечно без него начнутся вновь распри и войны.
А для меня этот ребенок был частью меня и ещё одним шагом к обретению семьи. Шагом к тому, чего у меня никогда не было.
В начале сентября я неспешно вышла со двора, чтобы осмотреть построенные торговые ряды. Шла я медленно, было уже тяжело. В окружении воинов фелага и увязавшейся за мной Оск. При мне ей было спокойно и вольготно, и она будто расцвела или точнее распустила бутон своей красоты.
Я разговаривала с Арсом, который отвечал мне невпопад, чем и удивил меня. Он постоянно косил взглядом в бок, туда где Оск о чем-то разговаривала с воином моего фелага. Я тоже посмотрела на девушку, и мне подумалось, что нужно как-то устроить её судьбу.
В середине сентября я почувствовала, что начались роды. Эрна заранее нашла в ближних поселениях старую ведунью и привезла к нам во двор. К моему удивлению, я успела только испугаться, такими быстрыми были роды. Да и старуха хорошо знала своё дело, на свет появилась дочь.
На крик новорожденной сбежался весь двор, но по традиции первым на руки взял её отец. Он должен признать её и дать ей имя.
Вальдемар вошел и даже не посмотрел на меня. Его взгляд был устремлен на ребенка.
Он подошел и взял дочь на руки, слегка отвернул холст с её лица. И неожиданно для меня улыбнулся.
– Сонька...
Он проговорил это громко, и я подумала он это мне.
Но нет, он смотрел на дочь.
Вальдемар вынес дочь во двор, где громко, чтобы все слышали признал её и нарёк её именем Софья[2].
Я не знаю почему муж выбрал это имя, как он мне сказал, что увидел в ней меня, ту из детства.
[1]. Король укрепил укрепления Данневирке на юге, он построил замок Сендерборг как укрепленную крепость, построенную на островке в проливе Альс, который позже был соединен с островом Альс. Он заново изобрел старую тактику набегов викингов, чтобы справиться с венедами на юге, которая теперь была оптимизирована для тяжелой кавалерии; это использование десанта было дополнительно усовершенствовано его преемником и сыном Канутом VI.
[2] В 1159 году Софья родила дочь, ей дали имя Софья.
ГЛАВА 36 ДОЧЕРИ
ГЛАВА 36 ДОЧЕРИ
Дания, Роскилле 1160-1162 год
Дочь росла, и была любима отцом и ещё больше своей теткой Кирстен. Не имея своих детей, всю накопившуюся любовь она отдавала Софье. К моему сожалению, я заболела когда ей было всего три месяца и потому была благодарна сестре мужа за помощь с ребенком.
Я лежала в страшной горячке, порой впадая в забытьё. Ухаживающие за мной Эрна и Оск, приводили одну знахарку за другой, но помочь мне они были не в силах.
Уж не знаю, где я могла простудиться, но одновременно со мной в Роскилле болело множество людей. Умирали почти ежедневно по два-три человека, напуганные жители усиленно молились в церквях, обращаясь к богу.
Обеспокоенный король и епископ были в поиске лекарей, они отправили своих людей в соседние королевства и земли, прислал своих лекарей граф Вермара-Орлюмюнде из соседней земли, появились лекари из пограничных русских земель. Я всего этого не знала, так как была в забытье.
Мне стало легче, я проснулась среди ночи от того что вся мокрая. С трудом открыв глаза, я всмотрелась в сумрак, рядом кто-то сидел.
– Пить, – это всё что я смогла прошептать.
– Сонька...
Узнала голос мужа, он приподнял мне голову и напоил, я устала опустилась на подушки и вновь уснула. Проснувшись по утру, мне подумалось, что это мне приснилось.
Эрна помогла мне умыться, накормила и принялась рассказывать. Оказалось я лежало уж с десяток дней, сменилось по три знахарки и два лекаря. Мне помог лекарь привезенный Магнусом из германских земель от самого Фридриха Рыжебородого[1]. Он доставил его в Роскилле, специально для меня.
– Эрна, а что Вальдемар сидел возле меня или мне привиделось?
– Нет, не привиделось, так и было. Почти каждую ночь, или часть ночи.
Я задумалась, может я не справедлива к мужу и сама во многом виновата. Он любит меня, беспокоится.
– Эрна, а дочь? Как она? – опомнилась я.
– Хозяйка, всё благополучно. Кирстен её с рук не спускает, всё лучшее для неё.
Я выздоровела, всё шло своим чередом.
Вальдемар каким был, таким и остался. Мне иногда думалось, что это мне приснилось. Его забота и беспокойство, а Эрна лишь не хотела меня огорчать.
Маленькая Софья уже сделала первые шаги, всеобщая любимица, она была веселым и общительным ребенком. На радость отца и тетки, она уже произнесла мама, обращаясь к Кирстен. Я смотрела на это с печалью, мне казалось я плохая мать. Иногда думала, что и не знаю, как по другому. Мать не дала мне этих ощущений, а научиться и не у кого.
Лишь однажды я попросила мужа, что бы он забрал дочь из дома сестры своей. Он отмахнулся и произнес:
– Софья привыкла к Кирстен. Зачем? Она будет плакать, да и сестра расстроится. Она же рядом, да и будут у нас ещё дети.
– Но...
– Родишь мне сына и он при тебе будет, – муж всё же посмотрел на меня.
На этом развернувшись, ушёл.
К торговым рядам, что построил Арс приплывало много кораблей. Купцы из разных стран, дальних и ближних приплывали торговать в Роскилле. Заходили ладьи и из русских княжеств, для меня это было радостными известиями[2]. Через одного из купцов, я передала для князя-отца в Менск гостинцы и небольшой рукописный пергамент[3] с пожеланиями благополучия и процветания батюшке.
Пергамент в Роскилле был редкостью, но Абсолон нашел мастера, тот жил при его храме. Вот и для меня один небольшой кусочек шкуры тоже он выделал.
Жизнь наладилась, вошла в спокойное, будто небольшая речушка, русло.
В следующий год я родила вторую дочь, здесь уж сама дала ей имя, с одобрения Абсолона её окрестили Маргаритой. Я держала её подле себя, опасаясь повторения судьбы маленькой Софьи. Но зря опасалась, муж хоть и признал Маргариту, ей совсем не интересовался.
К моему удивлению, он и Кирстен любили только Софью и другой дочерью моей не занимались. Только Абсолон поддерживал меня, мы много разговаривали и обсуждали, что и как изменить в королевстве. Мы вместе заложили монастырь в Роскилле, я вложила в его строительство все подарки мужа. Он дарил мне цепи, кольца и браслеты в благодарность за рождение детей.
В благодарность за строительство торговых рядов, я позвала к себе Арса. Мне нужно было сдержать обещание данное ему и потому готова была выслушать его желание.
Я стояла недалеко от причала, иногда приходила к нему и смотрела какие корабли заходят в Роскилле. Как всегда за спиной на небольшом расстоянии несколько воинов фелага, я уже так привыкла к этому, что порой забывала о них.
Только если с ними был Магнус, не могла об этом забыть. Всегда знала, что он рядом, или скорее чувствовала. Даже не оборачиваясь, стоило ему чуть приблизиться. И я уже не могла о чем-то думать, мысли разбегались и я не могла сосредоточиться. Это впервые напугало меня, но спустя какое-то время, уже мне самой хотелось это почувствовать. Ощущение было сродни тем чувствам которые в жару вызывают желанию окунуться в прохладную морскую воду или наоборот в лютый холод почувствовать жар от камина.
Сегодня Магнус стоял рядом, от моря шел легкий теплый ветерок и мой свободный легкий верхний сарафан – хангерок, скрепленный на груди фибулой,развивался на ветру. Чуть сдвинувшись, он встал так что ветер обдувая меня после стал дуть ему в лицо. Понимая, не настолько я уж глупая, что он ловит мой запах, по моей коже в эту невыносимую жару пробежал озноб. Дыхание сбилось, я задышала ртом, будто выброшенная на берег рыба.
Именно в это время подошел Арс, я чуть отодвинулась от Магнуса сделав пару шагов к воде и в тоже время пытаясь прийти в себя.
– Арс, я готова услышать тебя.
Арс покосился на Магнуса и произнес:
– Скажу только тебе, королева.
Я удивленно дернула бровью, Магнус же недовольно их свел. И почти сразу мы встретились взглядами, светлые глаза, напомнили мне ощущение от бескрайних березовых рощ, пробегающих мимо движущейся телеги. Зажмурившись от возникшей боли в груди, я тихо произнесла:
– Магнус...
Когда открыла, он отходил к стоявшим в стороне воинам.
Мои глаза посмотрели вдаль на мелкую морскую рябь.
– Королева, отдай мне в благодарность Оск...
Арс произнес это тихо и я не сразу поняла, что не ослышалась, а потому повернувшись к нему, вопросительно на него посмотрела. Он заговорил.
– Я дам ей свободу...
Прервала его резко.
– Сама дам. Зачем тебе это, говори напрямую.
– Мне нужна жена.
Задумавшись, я смотрела на него. Со своими заботами я совсем забыла о Оск и Эрне. Эрна свободна давно, а вот о Оск нужно позаботиться. Конечно было бы не плохо выдать её замуж, ей нужен муж и дети. Только кто захочет взять в жены бывшую рабыню с изуродованным лицом.
– Ты говорил с ней?
–Она боится меня, убегает. Даже слово не успеваю сказать. Может ты с ней поговоришь...
– Может... Почему она? Я не позволю её обижать, она и так натерпелась от Кирстен и её мужа.
– Знаю.
Помолчал немного и заговорил.
– У меня была жена и дочь, умерли.
Вновь помолчал и продолжил.
– Я сильно любил Сину, она была для меня несбыточной мечтой, отец не отдал бы её за меня. Мне пришлось многого добиться, и я смог, вошел в ближний круг короля Сверкера. Всё что захватил в походах принес к порогу её дома и только после этого получил Сину в жены. Дочери было всего два года, когда мир вокруг померк. Её имя было Софья... Я схоронил их в одной могиле.
Положила руку ему на плечо, как ещё я могла его поддержать. Теперь мне стало понятно, почему он так привязался ко мне.
– Оск... Я впервые хочу вновь обрести семью, с ней семью. Я не обижу её.
– Арс, я поговорю с ней. Всё будет от неё зависеть.
Муж часто уезжал из Роскилле, то на строительство крепления Данневирке на юге, и замка Сендерборг. Там он проводил много времени, так же он заходил в Шлезвиг. Я знала, об этом и не удивлялась его отсутствию, король должен следить за порядком в своей стране. Уходил он и на усмирение венедов, а так же на побережье, там были частые нападения вольных викингов[4].
Вальдемара не было в Роскилле когда родилась наша третья дочь[5]. Это было уже на следующий год. Мне думалась, что получив известие о рождении ребенка, он вернется и возьмет её на руки. Я ждала его, даже отложила крещение. Только по настоянию Абсолона, понимая, что это необходимо, окрестила её именем Святой Девы – Марией.
Вернулся он домой когда маленькой Марии было почти три месяца. Почти сразу ушел в дом Кирстен, и только вечером этого дня посмотрел на лежащую в люльке младшую дочь.
[1] Фридрих Рыжебородый – это перевод прозвища Фридриха Барбароссы.
[2[В летописях есть данные, что они поддерживали связь, через купцов, посылая друг другу гостинцы.
[3]Для серьезных литературных произведений, летописей, официальных грамот, законов использовался более дорогой материал – пергамент. Пришёл он из Азии, где был изобретён предположительно во втором веке до нашей эры. Делался он из телячьей кожи, которая проходила особую выделку. Он был очень дорог – слишком ценное было сырье.
[4] Вольные викинги – небольшие группы воинов объединившихся и совершающих грабежи на побережье или в море( будущие пираты). Таким промыслом занимались многие скандинавские конунги и ярлы из известных и знаменитых– об этом есть сведения в сагах.
[5]Королева София Датская родила с 1159 по 1161 год трех дочерей.Софья(1159—1208) – с 1181 года жена Зигфрида III, графа Веймара-Орламюнде (1150—1206)Маргарита(1160/68 – пос.1188) – монахиня в монастыре св. Марии в Роскилле;Мария(1161/69 – пос.1188) – монахиня в монастыре св. Марии в Роскилле.
ГЛАВА 37 ГЕРЦОГ ШЛЕЗВИГА – НАСЛЕДНИК ?
ГЛАВА 37 ГЕРЦОГ ШЛЕЗВИГА – НАСЛЕДНИК ?
Дания, Роскилле 1162 год
Все эти три месяца до возвращения мужа в дом, я болела. Третьи роды в течении трёх лет подряд, дались мне не легко. Я похудела и сильно осунулась, если бы не Эрна и Оск то даже не знаю, как бы управлялась с двумя младшими дочками.
Старшая из них Маргарита уже делала первые свои шаги, это радовало меня. Я благодарила бога, за то что она росла тихим спокойным и ласковым ребенком, почти не плакала. Мне почему то казалось, что она была будто и не сестрой старшей Софии.
Избалованная вниманием мужа и его сестры, она была шумной и очень плаксивой. В то время когда я ещё носила младшую Марию в своем чреве, часто гуляла внутри двора и виделась с ней. Она с удовольствием шла на руки, но мне уже было тяжело её поднимать, и однажды после моего отказа взять её, она ударила меня и убежала.
После этого, как только я её не звала к себе, как только не упрашивала и не манила сладостями, она отворачивалась и убегала от меня. Трёхлетняя дочь совсем не хотела меня знать, это было невыносимо больно.
Вернувшийся муж понимая моё состояние, какое-то время дал мне отдохнуть, он разрешил мне перебраться в спальню дочерей. Я была благодарна ему, и потому не в чём не упрекала.
Всё начало года он пробыл дома, а затем отбыл на совет в Зеландию. Он сам создал этот совет, где решал вопросы ярлов о сборах, о спорах и земельных тяжбах. Вместе мы провели только одну ночь перед его уходом на совет.
В тишине, что стояла в доме после ухода мужа я немного скучала. Стоя у камина наблюдала за огнем и размышляла. Я любила своих дочерей, и капризную Софью, и двух младших Маргариту и Марию. Но вздохнув тяжко, раздумывала о том, что Вальдемару нужен наследник. Именно поэтому он так равнодушно отнёсся к рождению двух последних дочерей. Только к сожалению, что я могла сделать, только молиться и просить у господа нашего послать мне сына.
Решив про себя, что и начну вот сейчас, засобиралась в церковь, да и с епископом Абсолоном не мешало бы встретиться. Он умеет меня успокоить и придать уверенности.
Оставив с дочерями Эрну, я собралась и решила, по дороге увидеться с Оск. Мне давно пора поговорить с ней об Арсе, мне бы очень хотелось увидеть их свадьбу, а уж позже малышей на руках Оск.
Оск жила не внутри двора, но поблизости, в небольшой земляной избе, с высокой насыпной крышей. Я направилась к ней в окружении нескольких воинов фелага, Магнус не пошел с нами, потому как прибыл посланник из Шлезвига и они с Арсом разговаривали с ним.
Оск встретила меня удивленно, я ещё ни разу не была внутри её жилища. Воинов я попросила остаться снаружи, они послушно затоптались у входа.
– Оск, я поговорить пришла к тебе, примешь меня?
– Хозяйка?... – удивленно посмотрела на меня она.
Она уж давненько переняла от Эрны привычку называть меня хозяйкой. На мои просьбы просто звать меня Софьей, они так и не смогли переступить этот свой страх, со временем и я смирилась.
– Оск, думаю дать тебе свободу...
Я не успела договорить, испуганная Оск дернулась и даже при свете лучины мне стал виден испуг в её глазах.
– Почему ты прогоняешь меня? – выдохнула она.
– Оск, я не гоню. Дам тебе дом, тот что Арс строит рядом, добра дам и шкур. Ты в праве будешь[1], в достатке, семью создашь, детей родишь. Я хочу, чтобы ты счастлива была. Да и от себя не гоню, будь рядом сколько сама пожелаешь.
– Благодарю хозяйка, – она взяла мою руку и склонившись прикоснулась лбом к ней.
– Оск, мы же подруги, не делай так, – я убрала руку.
– Подруги? – она удивленно смотрела на меня
– Всегда так думала и не иначе. Так что Оск, у тебя жених есть на примете?
– Жених? – она опустила глаза к полу.
– Кому я нужно, – её рука закрыла шрам на щеке.
– Есть человек, очень достойный и он хочет тебя в жены, – теперь я уже взяла её за руку.
– Меня? В жены? – она не верила.
Мне были понятны её сомнения. Я и сама смущалась, потому как ещё не приходилась мне сватать.
– Принуждать тебя не буду, потому хочу от тебя услышать, может есть кто на примете. Ты скажи, и я у него тихонько узнаю, что он думает о тебе.
–Хозяйка, да нет. Я его недостойна, он не возьмет. Зачем ему рабыня?
– Оск ты свободная и в праве. Так кто он?
– Не ругай меня хозяйка... Арс в сердце моем. только я не достойна его.
Я улыбнулась, широко так, ощущая счастье и радость за этих двоих. Но Оск приняла это за насмешку и по её щеке потекла слеза.
– Оск, не реви глупая. Ты достойна и это он хочет тебя в жёны.
Оск смотрела на меня округлившимися глазами.
– Всё устроим, завтра же скажу ему готовить сватовство. Он будет счастлив, а теперь улыбнись, Оск.
Мы обнялись, поговорили немного, я рассказала ей о непростой судьбе Арса.
Распрощавшись с Оск, я направилась в сторону церкви, желая помолиться о своей семье и долгожданном сыне. Подходя ближе заметила выходящую оттуда Кирстен, она держала на руках Софью и была в сопровождении двух слуг. Служба уже закончилась, но я так и хотела, помолиться в тишине, а после поговорить с Абсолоном.
Поравнявшись с сестрой мужа, я надеялась немного подержать на руках дочь. Но Кирстен демонстративно отдала её одной из служанок и велела идти вперед. Проводив Софью взглядом, я сделала шаг в сторону церкви, за спиной раздался голос.
– Говорила Вальдемару, что давно уж тебя прогнать надо, толку то, нет.
Я молча сжала зубы и даже не обернулась, сделала ещё один шаг.
– Благодарю господа, что есть кому за ним наследовать...
Ничего не ответив, давно уже не обращаю внимание на её ядовитые слова, стала подниматься по ступенькам к двери.
Я вошла, но помолиться не смогла. Долго стояла молча.
С этими мыслями, что были в моей голове, нельзя обращаться к богу.
Раздираемая сомнениями, переживаниями за детей, ощущая себя виноватой в том, что не могу дать наследника своему мужу, я чувствовала себя несчастной. Постояв ещё, приняла для себя важное решение.
Развернувшись попятилась к двери, в этот момент поймала небольшое колыхание в одном из углов. Присмотревшись я поняла, что это Абсолон, он шёл ко мне. В своем забытье, и не заметила, что он там стоял, и как долго.
– У тебя не с чем обратиться к богу? – произнес он не громко.
– У меня есть с чем обратиться к тебе? – произнесла громко, сама не узнав свой голос.
– И ...
– Ты забыл данное мне слово?
Абсолон молча смотрел на меня.
– Кирстен сказала, что за Вальдемаром есть кому наследовать, что это значит? – незнакомый мне самой голос разносился громом под сводами.
– Поговори об этом с мужем...
Абсолон произнес это тихо, после чего развернулся и ушёл.
Возвращаясь во двор своего дома, я шла неспешно, раздумывая над тем кто мог наследовать Вальдемару. У убитого Свена остались сыновья, они явно будут претендовать на корону, но сейчас они не опасны, слишком юны. У брата Кнуда, был незаконнорожденный сын, но умер в младенчестве. Так кто это такой? Если даже Кирстен этому довольна.
Только войдя внутрь, я поняла, что-то происходит, Арс и Магнус направились ко мне.
– Королева, завтра с утра мы направимся в Шлезвиг. Пришло послание от герцога, на них напали вольные викинги, осадили город, – проговорил Арс.
– Мы должны помочь снять осаду, – это Магнус.
– Почему он просит помощи в Роскилле? Он что не знает, что короля здесь нет? Пусть просит у него.
– Король далеко, он не успеет.
Я не могла поверить в происходящее, Магнус оставит меня, ради какого-то герцога. Но я промолчала, мои мысли сейчас были о другом. В полном смятении чувств, я махнула согласно головой и ушла в дом.
Воины фелага вместе с Магнусом и Арсом, с его людьми, оставили Роскилле утром следующего дня. Попрощавшись с ними, тяжко вздохнув, направилась к дому Кирстен. Две служанки у дома, не ожидали меня увидеть, но расступились давая мне пройти.
Войдя я направилась на звук голосов, один из которых был голосом моей дочери. Я вошла и увидела её сидящей на полу, на теплой большой шкуре. Кирстен рядом не была, только молодая служанка. Подняв ребенка, я потянула следом шкуру. Служанка склонилась передо мной, я же в этот момент пыталась укрыть дочку шкурой. Мне нужно было по морозу донести её до своего дома.
Именно в этот момент на пороге появилась Кирстен, с ней рядом две служанки, встреченные мной у дома, видимо они сообщили ей о моем приходе. Она не успела даже открыть рот, я быстра вытащила из-под плаща мой меч, и приставила его к её горлу. Тонкая струйка крови потекла по её коже. Я смотрела в её глаза, расширяющиеся от ужаса[2].
– Софья моя дочь, и она будет жить со мной, – я проговорила это глухим осипшим от волнения голосом.
Служанки молчали, опустив меч, подхватила на руки дочь и пошла на выход. За спиной раздался сдавленный плач, я остановилась и проговорила.
– Если захочешь её увидеть, приходи в мой дом.
Я не была так безжалостна, как она. Да и дочери привыкшей к ней, не хотела лишних страданий. Ей всего три года, и я надеюсь она примет меня.
Король и ушедший в Шлезвиг фелаг вернулись в Роскилле почти в одно время. Мучившие меня вопросы о имени герцога Шлезвига, требовали ответа. До сих пор герцогами были только наследники королей, или же следующие в праве на корону, близкие родственники.
Те кому принадлежал Шлезвиг были в шаге от короны.
Первый кого я спросила о имени герцога был Магнус, никому кроме него я не доверяла больше.
Мне показалось он не ожидал этого вопроса, замер сжимая уздечку в руках.
– Магнус, почему ты мне не хочешь сказать его имя? – удивилась я.
– Софья, что даст тебе его имя? – он будто уходил от ответа.
– Кто он? – настаивала.
– Кристофер...
– Мне не имя нужно, и ты это знаешь...
Мы не договорили, именно в этот момент в ворота въезжал мой муж и я обернулась на крики приветствия короля.
В этот раз я сделала всего несколько шагов к нему навстречу, и остановившись смотрела, как он спускается с коня.
Всё так, как ты хотел Вальдемар. Всё, как по твоему должна вести себя королева.
Король же в ответ внимательно на меня посмотрел, будто почувствовал перемену во мне.
Я стояла, смотрела на него и уже понимала, кто этот Кристофер.
Никому, кроме своего сына он бы не отдал Шлезвиг...
[1] Свободная женщина в Скандинавии того времени имела не мало прав– могла владеть землями, и передать их по наследству, могла выбрать себе мужа, могла развестись( если были веские причины) итд.
[2] В сагах и описании жизни датских королей, составленных учениками Абсолона, во времена правления её сыновей есть сведения, что Софья нанесла рану сестре Вальдемара Кирстен.
