Текст книги "Софья - королева данов (СИ)"
Автор книги: Мира Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 38 ДОМ И СЕМЬЯ
ГЛАВА 38 ДОМ И СЕМЬЯ
Дания, Роскилле 1162 год
Задумавшись я так и стояла, даже не поняла в какой момент Вальдемар подошёл и произнёс.
– Ты чего Сонька?
Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Именно в этот момент поняла, когда-то мурриновые, они сейчас были почти чёрные. Всю зелень поглотила чернота.
Попыталась вздохнуть, но от этого боль заполнила всё нутро.
Чувствуя, что что-то происходит со мной, Вальдемар сделал шаг ко мне навстречу и как показалось мне попытался обнять. Но в этот момент из дома раздался громкий плач, среднюю Маргариту часто обижала Софья.
Это был повод, не дать себя обнять и я стремглав метнулась в дом, к детям.
Я была с детьми, пока муж внимательно слушал Арса, узнала его голос. Не сомневалась они говорили о Шлезвиге. Мне было не просто сдержать себя и не побежать к Вальдемару, не накричать или наоборот не разрыдаться.
Пока кормилица кормила грудью младшую дочь, молоко у меня пропало из-за болезни, я же пыталась взять себя в руки. Мне стоило это больших усилий, и твердо сжатых в кулаки ладоней.
Кормилица положила уснувшую младшую дочь в люльку, Софья играла с небольшой вырезанной из дерева лошадкой, Маргарита уснула у меня на руках. Привстав я уложила дочь на покрытую теплыми шкурами лежанку. Именно в этот момент издали услышала голос Кирстен, она разговаривала с братом.
Я перевела взгляд на Софью, а после на лошадку в её руках. Эту лошадку вырезал для Маргарины Магнус. Добрая Маргарита поделилась игрушкой с сестрой и для неё она стала любимой. Так не похожие друг на друга сестры спали, старшая уснула с игрушкой в руках.
Послышались шаги, я не сомневалась, это Вальдемар.
Рука потянулась к мечу, нет, я не отдам дочь.
Муж вошел, не сводила с него взгляда. Он подошел к младшей, и нежно погладил её по голове. Всё это время я напряженно на него смотрела. Затем он поправил покров на Маргарите.
Затем повернулся и подошел к спящей на полу Софье. Я сжала рукоять меча, и задержала напряженно дыхание. Муж посмотрел на меня, и не отводя взгляда произнес:
– Я люблю каждую из них, одинаково.
А затем шумно выдохнул, пару раз сжал зубы, отчего на его шее выступили от напряжения жилы. Я молча смотрела на него, а он вдруг проговорил.
– И тебя я люблю Сонька. Как умею люблю...
После чего наклонился и поднял маленькую Софью на руки.
В это мгновение у меня внутри всё похолодело.
А муж сделал пару шагов и уложил дочь на её лежанку. И тут же не посмотрев на меня вышел. От напряжения не удержалась на ногах и опустилась на пол.
Несколько дней после этого Вальдемар находясь в доме не приходил ко мне, и даже слугам не велел меня позвать. Я ела вместе с детьми и не желала с ним встречаться. Наступило тягостное ожидание, что дочь у меня заберут, но проходил день за днём, а этого не случалось.
На седьмой день всё же решилась выйти во двор, мне нужно было сказать Арсу, чтобы он готовился сватать Оск. Видимо слишком тяжело дались мне эти дни, я еле стояла на ногах и в глазах постоянно темнело.
Поговорив с обрадовавшимся этому известию Арсом, я развернулась чтобы вернуться в дом. Получилось у меня слишком резко, вновь помутнело в глазах и я сама того не ожидая стала опускаться на землю. Кто-то подхватил меня, в тот момент, когда я совсем погрузилась в темноту.
Открыла глаза вновь уже на своей лежанке, поблизости были слышны голоса. Один из них был Эрны, а второй как мне показалось повитухи, что помогала мне в рождении дочерей.
К моему удивлению перекрыл эти голоса голос мужа, он выпроводил этих двоих. И тут же вошел и направился ко мне.
Подойдя он тяжко вздохнул и направил взгляд на меня. Смотрел нахмурившись, исподлобья.
– Я хочу чтобы ты знала, – заговорил, я же напряженно смотрела на него.
– Мы вместе, до конца наших дней. Я в этом поклялся перед алтарем и не нарушу это. Родишь ты мне сына или нет, пусть решит господь наш, но ты будешь моей женой до конца моих дней.
Он вновь помолчал, так и не сводя с меня своих глаз.
– Не хотел, чтобы ты знала, думал дождаться сына нашего... Но теперь ты знаешь... У меня есть сын, Кристофер. Он родился задолго до нашей свадьбы, я молод был и горяч, да и глуп.
Я закрыла глаза, до боли насмотревшись в его черно-зелёные.
– Уйди..., – на большее у меня не хватило сил.
– Я не предавал тебя, и люблю, как умею. Сестра больше тебе слова плохого не скажет, Софья с тобой останется. Сонька, посмотри на меня...
Я не открывала глаз, только дышала тяжело.
– Сонька, разве я мало для тебя сделал? Ты дом обрела, семью. Ты же всегда этого хотела.
Открыв глаза я на него посмотрела и произнесла.
– Дом... Только тебя нет в этом доме. Семью, в которую твоя сестра залезла. Да и ты сам-то есть в этом доме и семье или это только мои дом и семья?
– Сонька, ты не справедлива... Знаешь же, что я должен всё и везде сделать в королевстве. Это будущее наших детей, для сыновей и дочерей наследство. Если бы мог, я бы брал вас с собой. Вот подрастут дети и ты будешь не в тяжести, будем вместе.
Я молчала, понимая, что его не изменить. Он рос и без отца и без матери, у чужих, хоть и добрых людей. Тот у кого не было семьи, и не знает, что это такое.
– Обещай, что больше не подпустишь к моим детям Кирстен. И что хоть иногда будешь брать нас с собой.
– Да, – он понял, что я его прощаю.
– Кирстен, только навещать будет Софью и только при тебе. А как разродишься, поправишься, возьму с собой, – он улыбнулся, напомнив мне юного Вальдемара.
Я испуганно на него посмотрела, только сейчас осознав, что жду четвертого своего ребенка.
Ожидание ребенка в этот раз было тяжелым, я постоянно чувствовала себя плохо. Мне было очень тяжело. Весна, а за ней лето принесли мне только тревогу. Всё было не так, как в предыдущие три раза. Моё настроение и самочувствие менялось по десять раз на дню.
Мне то хотелось пить, то есть. И я сильно поправилась в теле, чего не было в предыдущие разы. Выросший живот, а в этот раз он был очень большим, с трудом мне давал ходить. Осматривающая меня старая повитуха, только качала головой и вздыхала.
Мне было страшно, казалось. что у меня не хватит сил разродиться. А потому незадолго до родов, я сама посчитала срок, от последней нашей ночи с Вальдемаром, что случилась перед его уходом из Роскилле на совет в Зеландию. И поняла, что моему четвертому дитя, выпал срок появиться в первый зимний месяц, ближе к Рождеству Христову.
В исчислении срока помогли книги, что я с интересом не переставала читать. Теперь уже Абсолон, зная меня он при любой возможности расширял свою библиотеку. Он делился ей со мной, и в ней встречались не только книги на библейские мотивы. Были и трактаты о врачевании, привезенные из Византии и её столицы Царьграде, так её именовали на моей родине.
Одна из книг, была рукописной и принадлежала руке моей соотечественнице в крещении Епраксии, или как её называли в княжеском киевском родном доме Добродея. Она была выдана замуж за наследника византийского престола Алексея[1].
Сей труд написан на греческом языке и носит название «Алимма», что означает «Мази». Это первый в мире медицинский труд, написанный женщиной.
[1]В далеком Царьграде княжну Добродея-Зоя стали называть Евпраксией (это был буквальный перевод с русского: «еупраксос» по-гречески – «добродеяние»). Она дочь великого князя киевского Мстислава Владимировича и шведской принцессы Христины, внучка Владимира Мономаха и шведского короля Инге I Старого. При коронации ее нарекли и вторым именем – Зоя, что означает «жизнь»: византийский двор надеялся, что русская княжна даст жизнь долгожданному наследнику императорского престола. Однако детей у Евпраксии-Зои долго не было. Дни свои она проводила в обществе принцессы Анны Комнины, известной византийской хористки, написавшей биографию своего отца, и ее приближенной, вельможной дамы по имени Ирина, покровительствовавшей ученым и интересовавшейся историей. Общение с этими образованными женщинами наложило отпечаток и на круг пристрастий Евпраксии-Зои, увлекшейся историей медицины.
ГЛАВА 39 СЫН
ГЛАВА 39 СЫН
Дания, Роскилле 1162 -1163 год
Приближалось Рождество, подходил срок появиться на свет моему четвертому ребёнку. От тяжести я почти не выходила из дома весь последний месяц. Хорошо хоть Эрна мне помогала с детьми, Оск забегала изредка. Свадьбу Арса и Оск справили ещё по осени, и сейчас они жили в отдельном доме, недалеко от нашего с Вальдемаром.
К моему удивлению муж надолго не отлучался из дома, только на два или три дня. Я уж подумала он внял моим просьбам, но всё развеял разговор с Оск.
– Ты сегодня улыбаешься, хозяйка? Как я рада, что ты весела, – с улыбкой произнесла она смотря на меня.
– Муж сегодня вернулся, всего два дня его не было. Одной мне плохо и страшно, а вот он вернулся и мне радость. Он изменился, прислушался к моим словам, – отвечала я ей.
– Да-да, Арс сказал, что он ждет сына, так повитуха напророчила.
– Сына? – я немного нахмурилась.
– Сына, да все уж знают, хочет сразу его на руки взять и именем наречь.
У меня сошла с лица улыбка. Вот значит отчего он так внимателен ко мне, вот значит почему дом надолго не оставляет. Все надежды на тепло в отношениях с мужем вновь пропали.
После того, как ушла Оск я долго сидела задумавшись. Что же мне оставалось, только принять мужа таким как он есть. Нужно свыкнуться, искать радость в детях, и возможно надеждах на лучшее впереди. В последних своих мыслях, мне стало понятно, что теперь я будто и не я. Будто уж нет той Соньки, нет Софьи. Осталась лишь Софья, королева и жена короля Вальдемара.
Минуло Рождество[1], наступил второй зимний месяц, я уж думала, что ошиблась со сроками рождения. Но в первые дни месяца, ребенок дал о себе знать.
Всё было не так как с моими дочками. Боли были не сильные, но очень выматывающие. Два дня я мучилась, ожидая разрешения от бремени, на третий день когда силы стали покидать меня и голос мой охрип, повитуха в испуге уж не знала, что и делать.
Что сподвигло Магнуса ещё перед моими родами, отправиться за тем же лекарем, что лечил меня во время моей болезни не знаю. До того во время появления на свет моих дочерей он не делал такого. Но а в этот раз, может предчувствовал, может видел насколько мне тяжело, насколько я не поворотлива.
Именно привезенный лекарь со своей повитухой спасли мне жизнь. Но как не противился муж и не ворчал на Магнуса, но понимая, что иначе лишится своей жены, поддался уговорам Абсолона и Эрны с Арсом, допустил его до меня.
Меня затягивали холстами и выдавливали ребенка, он был крупным. Мальчик появившийся на свет, был настоящим богатырём. Я же после его рождения, обессиленная и истекающая кровью, погрузилась в темноту.
Когда я пришла в себя прошло два дня, муж к тому времени уж признал сына , а Абсолон его окрестил. Кнуд, такое имя дал сыну Вальдемар, в честь своего убитого отца Кнуда Лаварда[3].
Мне это имя тоже понравилось, в честь отца это правильно. К тому же имя моего погибшего брата тоже Кнуд, так что мы уважили и его.
Посмотрев на сына, я увидела в нем и себя, и мужа. Мой сын принес мне и успокоение, и новое беспокойство. Успокоение, что дала долгожданного наследника мужу и королевству. А беспокойство за его жизнь и здоровье.
Я долго восстанавливалась, почти не вставая с лежанки. А потому для Кнуда нашли кормилицу, она же за ним ухаживала, укачивала и меняла холстинки. С завистью я смотрела за её руками, и потому как только я встала на ноги, то тут же взяла все заботы о сыне на себя.
Погрузившись в заботы о детях, я и не заметила, как наступила весна и пришло долгожданное теплое лето. Вальдемар вновь уехал из Роскилле, в этот раз на новое строительство, он решил что для нашей большой семьи, нужно построить большую усадьбу. При этом хорошо её укрепить, заложить замок и крепость. Выбрав место, он отправился туда, в Зеландию.[4]. Там он решил построить церковь, чтобы перенести туда останки своего отца. В его намерениях была его канонизация, Абсолон его поддерживал в этом.
И я тоже так думала, это помогло бы в объединении разрозненной стране. Первый святой из местного народа, это сплотит людей и даст силы и веру, что мы сильная страна.
Ко мне пришло понимание, что здесь теперь мой дом, моя страна. И я готова была на многое ради неё. Она будущее моих детей, ради которых я и живу.
В один из дней в его отсутствие, я направилась вместе с детьми на небольшую прогулку. В сопровождении кормилицы и нескольких воинов фелага, мы расположились недалеко от побережья. Небольшой луг, со стороны побережья закрытый несколькими крупными камнями от воды, был любимым местом игр моих дочерей.
Кормилица держала на руках Кнуда, я усадила на колени младшую Марию. А Софья с Маргаритой играли и бегали поблиизости. Один из воинов фелага играл с ними, я с улыбкой смотрела на девочек и совсем не заметила, как подошел Магнус.
Я почувствовала, всем телом. Ощутив, как волна тепла побежала по мне.
Магнус подошел и встал рядом, как и прежде с подветренной стороне, так чтобы улавливать мой запах. Так и стоял, наблюдая за играющими детьми.
Мне было не легко находиться рядом с ним, спину пришлось выпрямить. От нахлынувших ощущений я сильно напряглась.
– Софья, ты счастлива? – неожиданно произнес он, тихо, чтобы слышала только я.
Я от неожиданности замерла, но завозившаяся на руках Мария, привела меня в чувство.
Успокоив дочь, я повернула голову и посмотрела на Магнуса.
– Да, мои дети и есть моё счастье.
Магнус молча и печально смотрел на меня.
– Магнус тебе жениться нужно, и увидишь дети сделают тебя счастливым. Поверь я очень хочу, чтобы так было.
В ответ он перевел взгляд с меня на детей, а потом посмотрел вдаль на воду.
– На ком мне жениться, Софья? – он продолжал смотреть вдаль.
– Эрна...
Он недослушал, молча повернулся и пошел в сторону ворот в город. Я же вздохнув, смотрела ему в спину. А ещё через миг, попылалась сдержать набежавшие слезы. Не удалось, одна из них побежала по щеке.
Осенью этого же года Магнус взял в жёны Эрну, мне не просто было это принять. Но я очень хотела, чтобы эти двое были счастливы.
[1] Рождество в эти века и на Руси и в Дании отмечали 25 декабря. Дата 25 декабря вообще была установлена лишь в 12 веке.
[2] Именно с разной трактовкой летоисчисления Григорианский( новый стиль) и Юлианский календарь( старый стиль) с разницей в 14 дней рождение будущего короля Дании КнудаIV, сына Софьи связанна датировка его рождения 1162 год( декабрь) или 1163год( январь). Это одна из версий ученых.
[3] Своё прозвищеLavardКнуд получил от вендов (ободритов), означает оноГосподин. Это слово имеет то же происхождение, что и англLord
[4] Вальдемар I совместно с Абсолоном основали несколько городов таких как Сорё, Рингстед, Нествед, Вординборг, Кёге. В одном из них в Рингстеде будет усыпальница датских королей и королев.
ГЛАВА 40/1 КРИСТОФЕР
ГЛАВА 40/1 КРИСТОФЕР
Дания, Роскилле 1163– 1167 год
Дети, моя радость и гордость подрастали. Маленький Кнуд был больше похож на меня, волосы только яркого пламени, как у отца. Гордость отца и моя, рос добрым, и любознательным. Он взял от нас самое лучшее, мою тягу к новому и познанию, он исправно учил все наставления Абсолона. Вместе мы учились читать и писать.
Вальдемар во всем положился на своего советника Абсолона, и в обучения сына тоже. Вместе с дочерьми и сыном мы посещали церковь. Где епископ много разговаривал с детьми и наставлял их в любви к богу. Старшая София в силу своего характера с трудом переносила эти минуты, а вот Маргарите и Марии нравилось слушать размеренную речь священника.
К моему удивлению, муж больше не посещал меня в спальне. Я решила, что ему достаточно одного сына. Да и к тому же у него есть ещё один, пусть и не законный, но всё же возможный наследник.
В одной из своих исповедей я сказала Абсолону, что меня заботит судьба сына. Напомнила епископу об его обещании, что за Вальдемаром будет наследовать мой сын.
– Софья, так и будет, – ответил он мне.
– Почему ты так уверен? – обеспокоенно я на него посмотрела.
– Вальдемар сделает его наследником. Королевству не нужны распри, войны за трон, Кристофер воспитывается в любви к брату.
– Как он может любить того, кого никогда не видел? Почему он не бывает в Роскилле? – сердце у меня было неспокойно.
– Поговори об этом со своим мужем, было бы правильно если бы Кристофер навещал вас.
– Да, поговорю. Абсолон, поддержи меня, муж редко прислушивается к моим словам, – попросила я.
– Софья – Софья, – он покачал удрученно головой.
– Ты не права. Поговори с Вальдемаром, я уверен он поощрит твоё желание подружить братьев.
Разговор с мужем состоялся, как только он вернулся из своего очередного похода на венедов. Они попрежнему не давали покоя на границах королевства.
– Вальдемар, ты давно видел своего старшего сына? – я решила начать издалека, присев рядом.
Муж в ответ хмуро на меня посмотрел.
– Ты же давно не был в Шлезвиге...
– Давно, после рождения Кнуда не был, – ответил явно ожидая от меня чего-то.
– Ты не видел сына три года? – не сдержалась я.
– Нет, не видел. Сонька я тебя хорошо знаю, а потому говори, что ты задумала.
– Кристофера можно было бы... – начала я тихо, опасаясь реакции мужа.
– Даже не думай, я не причиню сыну вреда. Не позволю, или ты поплатишься, слышишь, – вскочил и прокричал, изменившись в лице.
– Ну и чем ты меня заставишь заплатить? – поднялась и я на ноги, встав напротив мужа.
Он сверлил меня взглядом своих черно-зеленых глаз.
– Сонька ты не забывайся, была бы шея...
Я молча на него смотрела, не понимая, как когда-то могла его любить.
– Убьёшь мать своих детей? Или ещё чего придумаешь? – я покачала головой.
Вальдемар закрыл глаза, задышал тяжело пытаясь успокоиться.
– Отправлю подальше от себя, чтобы ты не навредила никому, – вновь поднял глаза на меня, будто пытаясь что-то найти на моем лице.
– Я и не собиралась. Не хочу войны между братьями, сдружить их хотела, – отвернулась от мужа и ушла.
Мне было горько и обидно от мужниных слов. Живя под одной крышей, в одном доме, мы так и не стали семьёй, так и не поняли друг друга..
В тот же день я видела, как Абсолон долго беседует с Вальдемаром. Думается по моей просьбе он ведет с ним разговор о Кристофере. И муж услышал его, внял и в этот же вечер пришел поговорить со мной.
Пришел и встал рядом, после чего неожиданно взял за руку. Я повернув голову посмотрела на него, было видно он волнуется.
– Сонька, – произнес и замолчал.
– Прости...
Я удивленно подняла брови. Услышать от него прости, это было невероятно. Всего два раза это было.
Мои воспоминания теплой волной накрыли меня.
Вспомнился тот момент, перед свадьбой, когда он узнал, что я та самая Софья Менская и Полоцкая.
И ещё когда он признавался в том, что скрыл от меня своего сына Кристофера.
– Кристофер мой сын, и останится им навсегда, ты должна принять это.
– Вальдемар, ты так и не понял меня... Я никогда не причиню тебе вред, ты отец моих детей. Неужели ты думаешь сделаю плохо своим детям? Вот и Кристоферу я ничего не сделаю, потому как это значит сделать плохо тебе, а через тебя моим детям. Да и в чём виноват этот мальчишка?
Муж внимательно меня слушал, и в конце моих слов нахмурился.
Молча покачал головой и тяжко вздохнул.
– Хорошо, что ты хочешь?
– Пусть Кристофер поживет в Роскилле, и потом пусть приезжает. Хочешь с матерью его, мне всё равно, лишь бы дети подружились.
– Его мать умерла, семь лет назад, ещё до того, как я на тебе женился. Кристофер приедет, только он старше Кнуда на десять лет, потому сомневаюсь, что они подружатся.
– Мальчик, что совсем один? – я не могла понять почему он бросил своего сына одного.
Муж ничего не ответил, вновь тяжело вздохнул.
А я в каком-то порыве благодарности, и доброты обняла его и прислонила голову к его груди. Муж замер, будто окаменел и как то не привычно повёл себя. Если раньше он после этого сгребал меня в объятия и принимался целовать. То в этот раз нет, он сделал пару глубоких вдохов, пытаясь восстановить дыхание, отстранился и вышел. Оставшись одна я в изумении задумалась.
Муж до того всегда проводивший все ночи со мной, жаркий в объятиях и поцелуях, уже три года не прикасался ко мне. И вот даже сейчас, отстранился.
Глупая и наивная, я думала муж меня бережет, дает востановиться после тяжелых родов. А теперь уже нет сомнений, что я рядом только, как мать его детей.
– Отправлю подальше...– вспомнила я его слова, и внутри все похолодело.
Вальдемар сдержал свое слово и отправил в Шлезвиг своих людей, приказав сыну прибыть в Роскилле. Нет, не такого я хотела, не указания прибыть. Мне хотелось его пригласить погостить, и возможно если захочет остаться рядом с отцом, братом и сестрами. Для меня семья, значило много, и я готова была ради неё на многие уступки и жертвы.
Но не случилось так, как задумала я, новое нападение на побережье вольных викингов и начавшиеся грабежи народа на побережье, вновь вынудили короля отбыть из Роскилле.
А потому Кристофера встречала только я. Въехав на коне в ворота он испуганно искал взглядом отца. Но поняв что его нет, побледнел и с силой сжал руками поводья.
Я сделала пару шагов ему навстречу и произнесла:
– Здравствую, Кристофер. Рада видеть тебя в Роскилле.
Мальчик молча перевел взгляд на меня.
Я же внимательно на него смотрела и пыталась найти в нем сходство с Вальдемаром.
– Кристофер, ты должен приветствовать королеву, – раздался поблизости строгий мужской голос.
Я повернулась и посмотрела на незнакомца.
Мужчина стоявший рядом был очень хорош. Крепкая ладная фигура, светлые, пшеничного цвета волосы слегка вились. Но не это привлекло моё внимание, глаза, вот что притягиивало взгляд. Невероятного небесно-голубого цвета, я не помню, чтобы хоть раз видела такие.
Мужчина, заметив моё внимание, в ответ улыбнулся и эта улыбка оттолкнула меня. Было в ней, что-то самодовольное, будто он знал, что так влияет на женщин вокруг.
Это заставило меня с силой сжать зубы, отвернуться и именно в этот момент Кристофер cпустился с лошади и ответил на моё приветствие.
– Приветствую вас королева София, – произнес он тусклым, не выражающим ничего голосом.
Мне показалось в этот миг, что он напуган и сломлен, будто его заставляли делать что-то помимо его воли. Это очень удивило меня, он как казалось мне, живет в достатке, получает обучение свойственное его положению. Так почему он так надломлен внутри?
– Пойдем в дом, там ждет тебя еда и отдых. А потом уже будешь знакомиться с сестрами и братом.
Он молча кивнул, и посмотрел на голубоглазого мужчину.
– Иди, – произнес тот к моему удивлению, после чего Кристофер направился в дом.
Задумавшись над происходящим, я нахмурено посмотрела на голубоглазого, после чего отправилась вслед за Кристофером.
Когда мужчины прибывшие вместе с молодым герцогом расселись за столами, я по своей давней привычке наблюдала за ними из своего тайного закутка. Я давно уж этого не делала, надобности не было наблюдать за мужем. А вот сейчас я хотела понять, что же происходит между мальчиком и голубоглазым.
Кристофер вел себя за столом очень тихо и скромно, ел мало и заметно был подавлен. Голубоглазый же чувствовал себя вольготно, будто он там главный. Ещё сильнее удивившись, я непременно хотела всё выяснить.
Как только Кристофер наелся, я отправила слугу, проводить его в комнату поблизости от комнаты моих детей. И тут же в коридоре приблизилась к ним.
– Кристофер, ты отдыхай иди. Хочу, чтобы ты знал, что я рада тебя видеть. Очень рада, – добавила и посмотрела на мальчика.
– И запомни, тебе не нужно бояться, я встану на твою защиту перед любым. Отец твой скоро вернется и вы встретитесь, – попыталась успокоить ещё больше сжавшегося Кристофера.
– А вы не знаете зачем он меня звал? Что я не так сделал? – он остановился и посмотрел на меня глазами своего отца, мурриновыми.
Я улыбнулась ему в ответ, и только сейчас уловила это сходство, больше ни в чем его не было. Волосики были светлые, пшеничные. Подумав об этом, я запнулась и вспомнила голубоглазого.
– Нет ни в чем твоей вины. Я и твой отец решили, что пора тебе познакомиться с сестрами и братьями. Погостишь, обвыкнешь, а потом решишь где тебе лучше жить.
Юный герцог промолчал, лишь удивленно на меня посмотрел.
