Текст книги "Софья - королева данов (СИ)"
Автор книги: Мира Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 42/2 ВЕНЕДЫ
ГЛАВА 42/2 ВЕНЕДЫ
Мои уважаемые читатели, обратите внимание, в предыдущей части я допустила ошибку. Сын Софьи Кнуд должен был по договору взять в жены не старшую, а младшую дочь герцога Генриха Льва. Она больше подходила ему по возрасту.
Дания, Роскилле 1167 – 1168 год
Через два дня Магнус и Эрна собрались в находящиеся по соседству земли графа Вермара-Орлюмюнде, где жил лекарь спасший меня во время последних родов. Эрна пришла проститься, они уезжали надеясь на помощь лекаря. Когда они вернуться и мы встретимся вновь было неизвестно.
– Хозяйка, прощай. Уж не знаю, свидимся ли когда...
Эрна заплакала, я прижала её к себе и попыталась успокоить.
– Эрна увидимся, уверена. Береги себя, и я надеюсь будущего малыша.
Распрощавшись с Эрной, я ещё долго ждала, что и Магнус придет проститься, но этого не случилось.
Как только я это поняла, тут же выбежала во двор. Но было поздно, они уже выезжали в ворота из города. Не сдержавшись я заплакала, молча сжимая зубы и кулаки. Я плакала молча, лишь текли слезы.
Магнус взял с собой только трех воинов, остальные остались в Роскилле, так и продолжая меня охранять. Позже я думала над тем, почему он так поступил, почему не пришёл проститься. Магнус пожалел меня, я знала это. Сколько лет он был рядом, что я бы не смогла сдержать себя, вцепившись в него, никуда бы не отпустила.
Мне тяжело было осознать, что Магнуса рядом нет, хорошо хоть муж в эти дни вновь отбыл из города. А когда он вернулся, то почти сразу взялся за сборы к походу на венедов.
Я с опаской думала, о предстоявшем расставание с мужем. То что он собрался уйти в этот раз так далеко и надолго, и могло закончится его поражением и даже смертью. Свой страх, я не скрывала от мужа и у нас состоялся ещё один разговор.
– Вальдемар, ты оставишь нас, свою семью и Роскилле без защиты. Ты подумал о том, что будет с нами в случае нападения? – заговорила первой.
– Предлагаешь мне сидеть подле тебя и караулить? – недовольно ответил.
– Это всё Абсолон. Ему не дают покоя крестовые походы папы...[1]
– Не богохульствуй! – муж прервал мою речь.
– Я поддерживаю Абсолона, венедов нужно победить. Но Вальдемар, а ты подумал, как на твой союз с Генрихом Львом посмотрит император Фридрих [2]? Генрих и Фридрих насколько мне известно земли оспаривают, – я хотела понять решение мужа.
– Да, мы вели переписку с императором. Он хочет моей поддержки в борьбе с папой[3] и я согласился, а он в ответ временно не трогает Генриха, – муж наудивление был спокойным.
– И ты пойдешь против папы? – удивилась.
– Уже пошел. Данам нужен свой архиепископ, знающий и понимающий местные традиции, особенности простого люда живущего в моем королевстве, а не тот что назначен папой и не желающий понимать происходящее вокруг. Папский архиепископ создает только проблемы для меня и отсылает все церковные деньги в Рим.
Я молча смотрела на мужа и размышляла.
– Ты не думал над тем, что можешь как и Фридрих, быть отлучен от церкви?
– Там два папы, пусть между собой разберутся[4].
– Когда ты собираешься в поход?
– Будущей весной, как только встанут дороги, – муж внимательно смотрел на меня.
– Что тебя беспокоит, Сонька? – добавил.
– Ты подумал о том, что буден с нами, если с тобой что-то случится? – высказала то, о чем думала.
– Нас заклюют, я боюсь даже думать. что будет с детьми, – я смотрела не отрываясь в родной муррин.
– В этом ты права, надо этот вопрос решать. Мы обсудим с Абсолоном это.
Сказав это муж притянул меня к себе, после прошлого нашего разговора он вернулся на наше общее ложе.
Еще зимой до наступления Рождества Господня, стало известно о смерти младшей дочери герцога Генриха Льва[5]. Муж отправил герцогу послание, что он и наш сын Кнуд скорбят о столь печальном известие. В этом же послании он предложил продлить договор, и взять в невесты сыну старшую дочь Генриха, Гертруду[6], которая к тому времени стала уже вдовой и была старше на восемь лет.
Муж не стал меня слушать, хотя я была недовольна его решением. Возможно он надеялся, на то что до свадьбы сына ещё очень далеко и многое может измениться, а вот союзника в борьбе с венедами он получит уже сейчас.
А когда пришла весна муж вместе с Абсолоном отправился в очередной свой поход[7]. К моему удивлению он оставил не мало воинов в Роскилле, чтобы город мог противостоять вольным викингам или небольшому отряду воинов.
Ещё больше меня поразило, что епископ пошёл в поход в воинском облачении, при нем был шлем и оружие, было очевидно он собрался сражаться[8]. Ровесник мужа он был крепок в плечах и высок, и здоровьем не обделён, ему бы быть хорошим воином.
Поход на венедов был успешен, Вальдемар взял их главный город. Епископ прошедший весь поход рядом со своим другом, был доволен. Это был для него ещё один шаг к распространению христианства в ближайший землях от границ данов. Венеды были одними из немногих оставшихся идолопоклонников, среди местных народов[9].
По возвращению из похода, король торжественно въехал в город. Ряды его сторонников среди данов увеличились, многие стремились поддержать сильного короля надеясь на милости с его стороны.
Вальдемар и до того деятельный, с ещё большим усердием взялся за дела. Он отправил послание двум папам на тот момент противостоящим друг другу Александру III и Каликсту III, последний был сторонником и очередным ставленником Фридриха Рыжебородого. Король надеялся получить от них архиепископство для Абсолона.
[1] В 1164 году, не без участия Абсолона, в Европе началась серия крестовых походов на язычников-славян, продлившаяся два десятка лет.
[2] С императором Фридрихом I у Вальдемара были также вполне дружеские отношения.
[3] Именно в этот период Фридрих Барбаросса и в начале папа Адриан IV, а впоследствии и другие папы, вели борьбу за абсолютную власть с переменным успехом. Это были времена частых смен пап, когда к церковь возглавляли сомнительные личности, как пример Андриан был незаконнорожденных сын английского священника, выскочка, сделавший в Риме головокружительную карьеру и ставший папой в сорок лет, и бесславно её завершив возможно отравленным в сорок пять лет.
Между тем ситуация в Вечном городе и Церковном государстве становилась все более напряженной. В Риме папа не пользовался авторитетом, но не из-за личных качеств – в этом римляне не имели к нему претензий, – а как олицетворение власти первосвященника. Дело дошло до того, что он был вынужден спасаться в укрепленном дворце.
[4] Именно в это время Фридрих становится императором Священной Римской империи, и пытается взять в руки власть над папством, путем их назначения. Фридрих пытался посадить на трон своего сторонника антипапу Виктора IV, но это оказалось не успешным. Новый папа Александр III, в ответ на это, отлучил императора от церкви.
[5]Чтобы скрепить свои отношения, Вальдемар заключил с ним в 1164 году договор, в силу которого сын Вальдемара, Кнуд, должен был жениться на младшей дочери Генриха Льва, а по её смерти в 1167 году – на её старшей сестре Гертруде.
[6]Гертруда Баварская (дат. Gertrud af Sachsen og Bayern; около 1154 – 1 июля 1197) – немецкая аристократка; герцогиня Швабии как супруга Фридриха IV герцога Швабрии, и королева Дании как супруга Кнуда VI. Первый брак состоялся в 12-13 лет, не продлился и года.
[7]Всего Вальдемар совершил более 20 сухопутных и морских походов. Целью их было не только территориальное расширение, но и распространение христианства. Наибольшим успехом увенчался поход 1168 года: взята была Аркона, столица руян и покорен остров Рюген, где были разрушены языческие идолы.
[8] Есть исторические сведения( датские источники) епископу Абсолону(Акселю) стоит отдать должное – епископ не отсиживался в безопасном месте во время сражений. Он принимал участие в них участие, а чтобы не пролить кровь, вместо меча в качестве оружия использовал дубину.
[9]Успехом увенчался поход 1168 года: взята была Аркона, столица венедов-руян и покорен остров Рюген, где были разрушены языческие идолы.
[10] Ка́ликст III (умер около 1179) – антипапа с сентября 1168 по 29 августа 1177 (в миру Джованни де Струми), поставленный Фридрихом I Барбароссой против папы римского Александра III. Заключив мир с папой в Венеции (в 1177), император отказался от своего ставленника и сделал его своим наместником в Беневенте.
ГЛАВА 43 КОРОЛЬ КНУД
ГЛАВА 43 КОРОЛЬ КНУД
Дания, Роскилле 1169 – 1170год
Весь следующий год муж продолжил строительство оборонительных укреплений на побережье. Абсолон в это время занимался реформированием внутреннего устройства датской церкви. Он строил церкви и монастыри, поддерживая религиозные ордена, основывал школы и делал все возможное для продвижения просвещения[1].
Кристофер и мой сын Кнуд с сестрами Марией и Маргаритой очень сдружились с племянниками Абсолона. Все мирские титулы епископ передал своим племянникам Андерсу Сунесену и Педеру Сунесену, в них он видел своих наследников.
Не скупясь, на церковные деньги, епископ настойчиво прививал королевским детям и с ними племянникам познания о мире вокруг. В Роскилле наведывались передовые умы из Рима и Парижа[2]. Они вели беседы с Абсолоном, и дети с большим желанием посещали проповеди. А ещё детям преподавали грамоту, историю, математику, они получали все доступные знания.
Меня радовало усердие Кристофера, Марии и Маргариты. Младший Кнуд, которому исполнилось семь, с горячим сердцем принимал в них участие. Он рассказывал мне, как вел беседу с одним из монахов цистерцианцем, и как он хочет помочь Абсолону в служении Богу.
Ещё семь лет назад, когда только родился Кнуд, Абсолон преобразовал аббатство Соре, принадлежавшее его семье, из бенедиктинского в цистерцианское, предоставив ему земли из своих личных владений. Уже два года епископ строит на пожалованных ему королём землях вокруг Хавна, замок для береговой обороны от венедов. И сын несмотря на малый возраст, с большим усердием взялся за это благое дело, помощи церкви.
Это единство в любви к богу радовало меня, мне думалось что мои дети растут благочестивыми чадами нашего Господа. Разве не это, сделает их достойными людьми в будущем, и не поможет при тяжелых жизненых перепетиях не сломаться, найдя опору в Боге.
Лишь Софья, которой шёл одиннадцатый год, имея взбалмышный и непоседливый характер противилась обучению Абсолона. Она при любой возможности сбегала, или пряталась. Слуги подолгу не могли её найти, а потому она часто пропускала беседы монахов и чтения божьего писания. Я сердилась на неё, ругала и пыталась хоть немного её изменить, повернув в правильное русло. Мне неведомо было тогда, что именно она принесёт мне в жизни самую большую радость. А сейчас не предвидя будущего я очень переживала за свою старшую дочь.
Уже прошло два года как вернулся из изгнания архиепископ Лундский Эскиль[3]. Его разногласия с королем, были связанны тем, что Вальдемар поддержал императора Фридриха в борьбе с папой. Абсолон постарался востановить отношения с Эскелем, вместе они провели первый датский синод в Лунде[4].
Я понимала стремление своего мужа и Абсолона сделать королевство сильным и процветающим. Они хотели единства среди простого люда и видели это в усилении королевской власти. Популярность мужа среди народа росла, этому способствовала и успешная война с венедами и история его семьи.
Смерть его отца считалась коварной и жестокой, его убийцы были осуждены церковью на изгнание. Но тогдашний король Нильс, конечно же их быстро простил и вернул, ведь именно его сын Магнус Сильный и организовал это убийство. С момента своей смерти в хвойном Харальдстедском лесу к северу от Рингстеда, случившегося 7 января 1131 года, Кнуд Лавард считался мучеником.
После возвращения архиепископа Эскиля, он организовал переговоры между Вальдемаром и папой Александром III, для привлечения короля в борьбе с императором Фридрихом на сторону папы. Именно поэтому папа канонизировал Кнуда Лаварда и он был признан святым.
После убийства король Нильс запретил хоронить Кнуда в Роскилле и тот был захоронен в Рингстед. В период подготовки перезахоронения, Абсолон и Вальдемар о чём-то подолгу тайно бесседовали. Мне не удавалось услышать о чем эти разговоры, да я и не очень к этому стремилась. Беспокойства во мне это не вызвало, думалось мне это подготовка к предстоящему. Муж приказал всем пошить новые праздничные одежды, выбрал лучшие дорогие камни и велел мастерам сделать для дочерей и сына украшения. И это не показалось мне странным, я видела в этом лишь приготовления.
В наступившем следующем году архиепископ Эскиль освятил празднества в честь перезахоронения Кнуда Лаварда, причем Абсалон помогал ему на празднике.
В канун совершённого много лет назад убийства, мы всей семьёй отправились в аббатство Рингстед, один из самых ранних бенедиктинских домов в Дании, ставшем первоначальным местом упокоения Кнуда Лаварда. Здесь была воздвигнута новая часовня при церкви Святой Марии[6] в Рингстеде. Сюда и были торжественно перенесены из старой церкви останки святого Кнуда Лаварда. Одновременно была возведена небольшая часовня (Капель Кнута Лаварда) в лесу на месте его гибели.
Мы стояли в внутри часовни Святой Марии, внутри могли раместиться только ближние люди. Епископ Абсолон проводил церемонию, дети молча стояли рядом и наблюдали за происходящим. Когда как мне думалось, всё подходило к завершению, и молитвы были уже все произнесены, муж склонил колено перед гробницей отца которого никогда не видел.
А когда он поднялся с колен он произнёс то, что стало большим потрясением для меня, а для королевства данов решившим судьбу короны на долкие столетия.
– Внук Святого Кнуда достоен носить корону! – провозглясил он.
Я не сразу поняла. что началась коронация моего сына. Муж воспользовался торжеством, чтобы для обеспечения преемственности короновать своего сына своим соправителем.
Абсолон в обход архиепископа Эскиля, не присутствующего из-за болезни на торжестве, проводил церемонию. Сын, думаю, посвященный в происходящее заранее отцом или Абсолоном, выполнял всё с достоинством и смирнием. К моему удивлению, ему только на днях исполнилось восемь лет, а он уже принимал корону и ответственность за судьбу всего королевства.
Все происходящее вызвало во мне тревогу за сына, мне казалось ему рано становиться рядом с отцом. Нужно подрасти, возмужать и окрепнуть, что понимать происходящее вокруг и иметь своё мнение. Чтобы отстаивать это мнение не смотря на угрозы и жизненые трудности.
Когда коронация завершилась и на голове сына появилась корона, лишь немного отличающаяся от короны Вальдемара, раздался громкий голос Софии, стоявшей рядом со мной.
– Кнуд Вальдемарович, стал королем данов.
Она произнесла это на языке моей родины, от неожиданности у меня из глаз потекли слезы. Повернув голову я смотрела на единственную из моих детей, пожелавшую знать его.
В ту пору когда она жила со своей теткой Кирстен, а я лишь изредко виделась с ней, и пела ей колыбельные услышанные когда-то от пестуньи, в Менске моего детства. Софье нравилось их слушать, она пыталась тоже петь. Её желание понимать о чём говорится в этих песнях, постепенно и сблизило нас. Когда другие мои дети учили латынь и церковные тексты, Софья изучала язык Руси. Со временем она с упоеньем запоминала слова, училась их произносить, а постепенно и выучила речь. Это стало нашим тихим секретом, когда мы могли говорить друг с другом, а вокруг нас не понимали. Для неё это была детская игра, а для меня отдушиной в нашей с ней любви к друг другу.
Произнесенные Софьей слова разнеслись под сводами церкви, вокруг образовалась гнетущая тишина. Софья испуганно прижалась ко мне, и я её обняла.
– Софья? – муж хмуро посмотрел на дочь, прекрасно поняв на каком языке она это произнесла. Он и сам его понимал.
– Твоя дочь назвала брата королем! – я упорно поддержала её.
– Разве ты не этого хотела, королева? – произнес Абсолон стоявший рядом, всё на том же языке.
До того я никогда не слышала, да и не знала, что он знает его. И потому не сдержав удивления, посмотрела на него.
– Хватит! – рявкнул муж, и люди вокруг вообще притихли.
– Лучше порадовалась за сына и меня, ты хоть кого-нибудь любишь?– это он уже произнёс на польском, вероятно хотел, чтобы только мы друг друга поняли. Язык своей матери я знала, знала что и муж его знает.
После его слов. я будто потерялась в пространстве, закружилось все. Дальше голос мужа звучал где-то далеко, руки и ноги стали не моими. Возможно я бы провалилась в темноту, но Абсолон не допустил этого. Он подошел, а я в круговороте что творился перед моими глазами, вдруг встретилась с его взглядом.
– Уповай на Господа, Софья, он поможет.
Муж и сын. окруженные верными людьми, направились на выход из церкви, немногочисленным окружившим церковь людям было объявлено о канонизации святого Кнуда[8] и коронации его внука тоже Кнуда. Вернувшись в Роскилле король разослал гонцов во все концы королевства с этими известиями. а так же устроил грандиозный пир посвященный коронации сына.
Именно с этого дня у данов появился новый король, и началась новая династия королей.
[1] Церковь в те времена имела большое влияние на все сферы жизни людей. Это отражалось на семейных взаимоотношениях, быте и мировозрении. Это влияние было сильным и порой судьбоносным в жизни как простых, так и высокородных людей.
[2] Рим тех времен утратил из-за двоевластии пап, своего первенства, столицей просвящения считался Париж.
[3] Глава датской церкви.
[4]Первый датский синод прошел в Лунде в 1167 году.
[5]Папа Александр III канонизировал Кнуда в 1169 году. В 1170 году архиепископ Эскиль освятил празднества в честь перезахоронения Кнуда Лаварда.
[6] В последствии Вальдемар расширил часовню и она была переименованна в часовню Святого Бендта и посвящена Бенедикту Нурсийскому.
[7]В 1170 году Вальдемар короновал своего восьмилетнего сына Кнуда и провозгласил его соправителем.
[8]Это был второй святой Кнуд у данов, примерно за пятьдесят лет до убийства Кнуда Лаванда, был убит в церкви король данов Кнуд IV, впоследствии канонизированный. Оба Кнуда( Канута) были родственниками. Кнуд Лаванд был племянником короля Кнуда IV по отцу Эрику I ( матери у Эрика и Кнуда IV возможно разные).
ГЛАВА 44 ГИБЕЛЬ МОЛОДОГО ГЕРЦОГА
ГЛАВА 44 ГИБЕЛЬ МОЛОДОГО ГЕРЦОГА
Дания, 1170 – 1173год, моё тридцатое лето.
После того как муж короновал нашего восьмилетнего сына Кнуда и провозгласил его соправителем, этим остались недовольны многочисленные принцы, имевшие притязания на престол, как родственники прежнего короля. Сторону восставших принял архиепископ Эскиль, но король удачно справился с начавшимся движением захватив всех недовольных и засадив их в заточение, содержались они в крепости Шлезвига.
Имеено туда собрался отослать Вальдемар и Кристофера, но не в заточение, а управлять герцогством. Молодой герцог с помощью своего наставника Арса, возмужал и превратился в прекрасного юношу. Король уже подумывал над тем, что ему нужна жена и это должна быть достойная сына короля пара. Даже не смотря на то, что он незаконнорожденный, невесты были очень из достойных семей.
Мне не хотелось отправлять Кристофера, так далеко. Но я понимала, что он не может навсегда остаться рядом со мной и своими сестрами и братом, ему в пору начать самостоятельную жизнь. Мы прощались с ним тепло, а мне не верилось что прошло уже семь лет. Как же быстро пролетело время, я и не заметила как наступило моё тридцатое лето жизни.
– Кристофер, сынок... – я обняла его на прощание.
– Не плачь мама София, – произнес юноша выросший на моих глазах.
Мы давно уже стали родными, я гордилась успехами пусть не родного по крови, но сына. А он давно уже называл меня мамой Софией.
Недавно Критоферу исполнилось восемнадцать, и он должен был вернуться в Шлезвиг, чтобы управлять герцогством. Вальдемар собрался отправить с ним небольшой отряд воинов и его наставника Арса. Когда я узнала об этом, то восприняла эту новость с печалью. Я оставалась одна, Оск уезжала вместе с мужем.
Полными слез глазами я смотрела, как из города уезжали родные мне люди.
В этом же году, король решил продолжить дальнейшее завоевание земель венедов. А для этого использовать Рюген, завоеванную столицу венедов, как базу для набегов. Таким образом, влияние короля достигло как Померании, так и Оботритской конфедерации, которые регулярно подвергались набегам данов. По весне небольшой отряд наших драккаров, во главе с Вальдемаром и Абсолоном отважился пройти мимо устья Одера, где они попали в засаду, устроенную вендской армией и флотом под командованием их предводителя Казимира у моста Юлин [1], надеясь положить конец набегам данов. Но Вальдемар перехитрил венедов, и разгромили их армию и флот, в первую очередь благодаря нашим кораблям, также перевозившим и кавалерию. Именно после этого венеды оставшись без короля и верховной знати были вынужденны признать сюзеренитет над ними данов.
Абсолон так же участвовал в этом походе, он обращал в христианство бывших язычников, проповедую веру христову. Он был красноречивым проповедником и умел повести за собой людей.
Отправляясь в этот поход муж знал, что я жду ребенка, но это не остановило его. Второй мой сын появился на свет 28 июня 1170 г.,в городе Рибе. Я отправилась туда, не ожидая. что роды состоятся вскоре. Но видимо тряска, вызвала скоротечные роды.
Рибе это город на западном побережье южной Ютландии, здесь располагался самый большой порт в землях данов. Именно в порт я и направлялась, чтобы встретиться с купцом, что привез мне известие из Менска.
Так как роды были преждевременными и скоротечными, сын родился очень маленьким и слабым. Надежды на то что он выживет у меня было мало и потому его тут же крестили в соборе Святой Марии. Собор был самым первым христианским собором Дании. Здесь же был похоронен убитый в июле 1137 года король данов Эрик II, отец Свена III.
Так как рядом не было мужа, и мальчик был совсем слаб, я сама перед крещением нарекла его именем. Вальдемар, мне хотелось, чтобы он стал таким же сильным и доблестным воином, как и его отец. Несмотря на слабость, ребенок пытался бороться за свою жизнь, день за днем, к моему удивлению, он жил.
Вернувшись в Роскилле, я ждала мужа, надеясь, что он обрадуется, что у него родился ещё один сын. Но незадолго до его возвращения маленький Вальдемар заболел, от жара его тело покрылось волдырями, которые вскоре стали лопаться. Из них вытекал гной, затем они покрывались коркой, которая трескалась и кровоточила. Напуганная его болезнью, и ожидая худшего, я позвала священника.
Муж приехал именно в этот страшный момент, лишь мельком взглянув на ребенка, он ушел. Я осталась одна, и так ночь за ночью я пыталась хоть немного помочь маленькому сыну. На пятый день, корки подсохли и ребенок затих, это так напугало меня, что я каждый миг прислушалась к его дыханию. Но к моей радости сын спал, тихо посапывая.
Оставив его со служанкой, я направилась поесть, потому как все эти дни почти не ела. На пороге кухни я увидела мужа, который внимательно на меня посмотрел и произнес.
– Говорил мне лекарь не трогать тебя, так я его не послушался, – после чего продолжил.
– Прикажу похоронить его в Рибе, там где и родился. Был бы я там, не взял бы его на руки[2].
Я прикрыла рот рукой, опасаясь своего крика. И всё же не выдержала, закричала:
– Ненавижу тебя! Мой сын жив, слышишь жив!
Крик настолько поразил мужа, что он окаменел. А я же продолжала кричать.
– Отныне забудь про него! Отныне он только мой сын! – я ударила его кулаком в грудь.
– И запомни если такое случится, мои дети упокоятся рядом со мной, а не как безвестные...
– Сонька...
Не дав мужу договорить, я убежала.
После этих моих слов, наступила пустота в моей с мужем жизни. Много дней мы не разговаривали и старались не встречаться живя в одном доме. Уже через пару месяцев, муж вновь выдвинулся в очередной поход, в этот раз он отправился в Норвегию. Он хотел посадить на престол нашего сына Кнуда, в раздираемой войнами стране, принцы воевали между собой за власть. Имея родственные связи с последними норвежскими королями, Вальдемар мог стать королем норвегов.
Всё это время я не получала никаких известий от Магнуса и Эрны, хотя прошло уже два года. Уехавший Арс сообщил мне вскоре после их отъезда что они благополучно добрались. Я тосковала, только ничего не могла изменить.
Именно во время похода мужа в Норвегию, оставшийся за главного в моем фелаге обратился ко мне с просьбой.
– Королева, позволь нам уйти в Bермар-Орлюмюнде , поговорив мы решили восcоединиться с ушедшими туда?
–Оставляете меня? – произнесла я задумчиво, и тут же добавила.
– Какие у вас вести от Магнуса? Как Эрна?
– Мы мало знаем, королева. Знаем, что Магнусу нужна наша помощь...
– Помощь? Что там случилось?
– Не ведаем... Сам Магнус не просил нас о помощи, но верные люди принесли известие, что наше место там.
– Идите, и побыстрее. Когда прибудете отправьте ко мне известие, я хочу знать, что случилось. И еще, если нужно будет, отправлю вам помощь. Слышишь, сколько нужно людей, столько и отправлю.
На следующий день остатки фелага ушли из Роскилле, оставив на моей душе ещё одну рану.
Норвежский поход Вальдемара не увенчался успехом, разрозненные норвежцы под угрозой врага сумели объединиться и дать отпор королю данов, выбрали нового короля и на время успокоились. После возвращения почти год муж не появлялся в Роскилле, будто избегая меня, большую часть времени он проводил в замке Вордингборга, того что с таким упорством строил.
Почти год у меня пролетел незаметно, я поднимала сына и справилась с этим.
Перед самым Рождеством, в канун 1173 года муж всё же вернулся в столицу данов. Мне не сообщали о его возвращении до самого его прихода в Роскилле, думается мне то был его приказ.
Это было неожиданным, я вернулась из церкви со старшими детьми, и направилась к младшему Вальдемару. Он остался дома, вместе со своей пестуньей, слишком уж холодно было на улице и я не решилась по такому морозу нести его на службу в церковь.
Я застала мужа с маленьким Вальдемаром на руках, он прижимал ребенка к себе и что-то тихо ему говорил. Какое-то время я стояла тихо и наблюдала за ними и вдруг сын обоими ручками обхватил отца за шею и прижался к нему.
Молча подошла и посмотрела на мужа, он отвел глаза и отдал сына пестунье.
– Ты хорошая мать Софья, достойная жена...
В его голосе было сожаление, я нахмурилась силясь понять что он хочет этим сказать.
А он не продолжил, вышел. Не понимая, что происходит, я догнала его в коридоре.
– Вальдемар? Что это значит? С чего это ты вдруг вернулся?
– Хотел увидеть тебя и сына, – он остановился и развернувшись посмотрел на меня.
– Сыну больше двух лет, а ты только вспомнил о нём? – пораженно произнесла.
Муж тяжко вздохнул, потёр рукой глаза.
– Я не забывал о нём и о тебе. Не на миг не забывал.
Я в упор смотрела на мужа, пытаясь сдержать свой гнев, дышала тяжело и рывками.
– Сонька, разве я мало сделал для того, чтобы мои дети и ты гордились мной? Или может я мало в наследство им оставляю? Ты моя жена, но только постоянно ты видишь во мне врага.
– Врага я вижу? – поразилась.
– Ты сам пожелал отказаться от сына. Ты Вальдемар, а не я не захотел остаться с нами. Когда мне нужна была твоя поддержка в борьбе за его жизнь, ты отвернулся и ушёл. А теперь Вальдемар ты винишь меня?
– Я не виню... О другом говорю. Я счастлив, что у меня есть сын, и что ты нарекла его моим именем. Тот порыв, когда я сказал, что не взял бы его на руки, был желанием оградить тебя от заботы о больном ребенке. Это была моя вина, мне не следовало нарушать советов лекаря.
– Он полностью выздоровел...
– Я знаю, мне ежедневно об этом приносили вести. Сонька я знаю, что ты лучшая мать для моих детей.
Я заплакала, слезы потекли и сдержаться не могла. Вальдемар протянул руки и прижал меня к себе. Какое-то время мы стояли молча, оба пытались успокоиться.
– Я люблю тебя, Сонька. Только очень уж мы разные, нет нам покоя и счастья.
Он был прав, и потому от этого было ещё горче и больнее. Мы примирились, наступила пора успокоения, жаль что недолго было это спокойствие.
Наступила весна и вновь Вальдемар собрался в поход. С огорчением я узнала об этом. В этот раз он собирал объединённые силы данов в поход на земли соседних графств. Уставшая от бесконечных его походов, от того что все заботы и управление королевством, пусть и с поддержкой Абсолона, ложится на мои плечи, я обратилась к мужу.
– Вальдемар, прошу тебя измени решение.
– Нет, сборы уже идут к завершению.
– Прошу тебя, у меня плохое предчувствие.
– Не говори глупости, Сонька. Абсолон нас благословил, мы вернёмся с победой.
Нет, муж не хотел меня слушать, все мои просьбы и увещевания на него не действовали.
Во все последние походы с королем ходил его старший сын герцог Шлезвига и южной Ютландии Кристофер. Вальдемар недавно наградил его за успехи и расширил его владения герцогством Южная Ютландия. Мой названный сын стал взрослым мужчиной, опытным воином, побывавшем уже не в одном сражении. Пару раз я его видела перед походами, этот раз он тоже прибыл в Роскилле. Мы тепло обнялись, Кристофер сообщил мне, что скоро состоится его свадьба, король выбрал для него жену. Он был радостен и полон надежд на будущее.
Вот таким я его и запомнила.
В Роскилле Кристофер вернулся в телеге, накрытый парой бычьих шкур.
Во время сражения, герцог Кристофер получил смертельное ранение, умерев на поле бранном.
Когда ты теряешь впервые, ты не можешь это принять и осознать. Будто мир вокруг остановился и ты потерялся в нём.
Муж спустившись с коня, подошел к телеге. Осунувшийся, будто постаревший в один миг, он стоял возле телеги с Кристофером опустив голову.
Я подошла к мужу и так молча мы смотрели на телегу, это была наша первая общая потеря.
Уже на следующий траурная похоронная церемония направилась в часовню при церкви Святой Марии в Рингстеде. Тело герцога Шлизвига и Южной Ютландии, везли к месту его последнего упокоения в часовню, где захоронены останки его деда, Кнуда Лаванда[3].
[1] Мост Юлин – современный Волин.
[2] Не взять на руки, значит не признать ребенка своим( из языческих верований викингов)
[3] В исторических сведениях о герцоге Кристофере нет единства – возможные даты смерти 1166г, 1170г, 1173г. Так же часто говорится, что это сын ВальдемараI и его любовницы, но есть сведения, что это их общий с Софьей сын. Но это мало вероятно. Объясню почему – Кристофер мог стать герцогом Шлезвига и Юж. Ютландии только в случае его старшинства над Кнудом. По официальной версии от родился 1150году и умер 15июня 1173года(в бою). На надгробии в часовни Св. Марии( сейчас Св. Бендта) значится – "их сын" ( то есть короля и королевы) герцог Кристофер с датой смерти 1166г. Возможно это два разных Кристофера.
