Текст книги "Сердце без любви (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Разворачиваюсь, чтобы уйти, и слышу тихий голос:

– Я согласна на все ваши условия.



= 5 =

Александра

У меня появилась новая фобия: боюсь расстаться с телефоном. Я не выпускаю его из рук и ежеминутно проверяю, доступна ли сеть.

– Номер телефона! – прорычал Джеймс после того, как я согласилась на его предложение. И добавил, когда я продиктовала цифры: – Жди, я позвоню.

До сих пор не могу понять, что на меня нашло. И, главное, почему я не собираюсь отказываться от принятого решения. Я действительно мазохистка?

Обсудить это мне не с кем. Юлька случайно увидела следы от порки, когда я переодевалась, и так раскричалась, что узнай она о намечающемся действе, потащила бы меня к психиатру. Ей я рассказала лайт-версию произошедшего: меня уволили с работы из-за гостя-скандалиста. Я даже делаю вид, что ищу новое место и хожу на собеседования, но вместо этого возвращаюсь домой, едва Юлька уходит на работу, и валяюсь на кровати, изучая потолок.

У меня нет иллюзий, никто не преподнесет мне прекрасную работу на блюдечке, но сейчас я могу думать только о Джеймсе и его условии. Он позвонит или передумает? Посмеется надо мной или выпорет всерьез? Увижу ли я его снова?

Я так боялась новой встречи, когда сбежала, что не сразу поняла, как рада видеть Джеймса. Ничего хорошего я не ждала, навряд ли известный ресторатор пришел в дешевое кафе, чтобы перекусить. Хмурился он или сердился, не имело значения. Рядом с ним у меня в животе порхали бабочки. Если бы могла, смотрела бы на него, не отрывая взгляда, слушала бы его голос, вдыхала аромат его парфюма.

Может, Юлька права? Мне действительно пора к психиатру?

Я никогда не влюблялась. Меня воспитывали домашней девочкой и загружали так, что времени не оставалось «на глупости». Увлечения были, но вот так серьезно, как сейчас, никогда. У меня не дрожали колени, не перехватывало дыхание, не пылали щеки, и не кружилась голова.

И почему он? Садист, для которого женщины – рабыни и игрушки одноразового использования. Я не знаю ответ, хотя честно пытаюсь его найти.

Наверное, это пройдет. Должно пройти, иначе как жить дальше? Я только дождусь его звонка. А если он не позвонит? Нет, еще три дня – и все. Надо забыть Джеймса и искать новую работу. Любовь – это глупость, блажь. Мне нужны деньги, чтобы закончить учебу, вот что главное.

Если я не смотрела в потолок, то изучала сайты БДСМ-сообществ. Теперь меня интересовали мазохисты и рабы. Структура отношений, правила, физиология сабспейса… Мазам нравится боль? Или то, что ей сопутствует? То, что во время или после? Или до, когда от сладкого стыда тело становится ватным? Можно ли научиться терпеть боль? Нужно ли? А отдаться во власть другого человека – полностью, без колебаний и недоверия – это хорошо или плохо? А если хочешь этого так, что ни о чем другом и не думаешь?

Полоски от стека прошли быстро. В первый день я рассматривала их в зеркале и представляла, что это клеймо. Печать Джеймса. Я вспоминала давление ошейника и сбруи. Они как будто привязали меня к Джеймсу. Как жаль, что я поторопилась…

Звонок телефона застает меня врасплох. Я чищу зубы в общей ванной комнате, и по утрам сюда очередь. Разговоры не приветствуются, но как я могу не ответить Джеймсу? Да, это он. Я чувствую это.

– Добрый день, сэр, – выпаливаю я, сплюнув зубную пасту.

– У тебя определился номер? – спрашивает он вместо приветствия.

– Нет.

– Откуда ты знаешь, что это я?

– Почему вы уверены, что я обращаюсь так только к вам? – парирую я.

Когда Джеймс не гипнотизирует меня взглядом, я могу быть дерзкой.

– Туше, – смеется он. – Алесси, ты не передумала?

– Нет, сэр.

В дверь начинают колотить.

– По телефону можно и в другом месте поговорить! – кричит соседка. – Алеська, совесть имей!

– Мое время еще не закончилось, – отвечаю я, прикрыв микрофон.

– Ты не одна? – интересуется Джеймс. – Не можешь говорить?

– Простите, сэр. Могу. Я вас слушаю.

– Но там кто-то… стучит?

– Это соседи. Квартира коммунальная. – Он молчит, и я добавляю: – Много хозяев, у каждого по комнате, а ванная общая.

Как еще объяснить иностранцу, что такое коммуналка?

– А-а-а… – тянет Джеймс. – Если не передумала, то приходи завтра в клуб.

Он называет время.

– Я приду, – обещаю я. – Обязательно приду.

Он хмыкает и отключается, не попрощавшись.

– Ты опять намылилась в свой клуб? – подозрительно спрашивает Юлька.

У нее есть все основания для подозрений. Весь вечер я «чищу перышки» – обновляю депиляцию, делаю маски. В конце концов, если на меня будут смотреть, то стыдно плохо выглядеть. Так что отпираться бесполезно.

– Ты возражаешь? – отвечаю я вопросом на вопрос.

– Да! Алесь, может, хватит? Тебе прошлого раза мало?

Вздыхаю и смотрю на подругу. Как объяснить ей, что Тема – это наркотик, и я уже прочно подсела на иглу?

– Мало, – признаюсь я. – Хочу еще. Юльчик, если тебе это сложно принять, я могу…

– Замолчи! – Юлька бледнеет. – Просто заткнись, хорошо? И иди, куда хочешь.

– Юль…

– И не смей даже намекать, что я брошу тебя из-за этого!

– Юлечка, прости. Я понимаю, как дико это выглядит, но если я такая, то не смогу быть другой, понимаешь?

– Понимаю, – вздыхает Юлька. – Я волнуюсь за тебя, дурочка. Вдруг какой маньяк…

– Это приличное место. Честное слово.

– Можно с тобой? Я хочу посмотреть.

– В другой раз, – перебиваю ее я. Только не сегодня! Еще не хватало, чтобы она это увидела. – Мне нужно получить разрешение, чтобы привести тебя. Хорошо?

– Договорились, – соглашается Юлька. – Ты надолго?

– Если останусь до утра, напишу тебе.

Я боюсь. Боюсь так, что не чувствую ни рук, ни ног. Тронь меня сейчас – и я завизжу. Все тело, как натянутая струна.

Мне стыдно. Стыдно до тошноты, до противного головокружения, до икоты. Я не знаю, смогу ли переступить через этот стыд.

Но я иду. Иду, как овца на заклание. Это мой шанс понравиться Джеймсу, доказать ему, что я не лгу.

– Не, ну ты совсем без башни, – говорит мне Луиза, появляясь рядом, едва я переступаю порог клубного зала. – Я думала, у Джея кукушка сломалась, ан нет, и ты туда же.

– Лу, прости, – прошу я. – Ты сильно сердишься?

– Я? – удивляется она. – Я знала, что тебя вычислят. Дурочек только так и надо учить. Тема – это не игра. Тебе повезло, что Джей адекватный. – Она хмурится и добавляет: – Был. Что ты с ним сделала?

– Ничего… – Мне неловко, но, похоже, Луиза действительно не в обиде. – А что?

– Что? – Она фыркает. – Она еще спрашивает. Детка, ты помнишь, что я тебе говорила? Одна женщина – одна встреча, и никаких новичков. Какая у вас встреча по счету?

– Третья.

Я слегка улыбаюсь. Это она еще не знает про девственность.

– О-о-о… – Луиза закатывает глаза. – И он собирается провести публичную сессию с новичком. Чем ты его зацепила, детка?

– Не знаю.

– Наши делают ставки, – доверительно шепчет она мне на ухо. – Сбежишь ты или нет. И если нет, то выдержишь ли до конца. Мне поставить на тебя?

Я пожимаю плечами. Понятия не имею, как все сложится.

– А Джеймс уже здесь? – Я верчу головой, пытаясь найти его в толпе. – Лу, ты его видела?

Луиза делает круглые глаза и показывает на кого-то у меня за спиной.

– Ты все же пришла, – слышу я знакомый голос.

Джеймс!

Поворачиваюсь и налетаю на него. Он стоит совсем близко – так, что я почти у него в объятиях.

– Еще и улыбается, – добавляет он мрачно. – Пойдем со мной, Алесси.

Он хватает меня за локоть и выводит из зала через какую-то служебную дверь.



= 6 =

Джеймс

Надо же, явилась! Ни стыда, ни совести у этой девчонки! И улыбка до ушей. Можно подумать, она рада меня видеть. Рада, что явилась в клуб для публичной порки? Нет, Алесси неадекватна. Угораздило же связаться с ненормальной!

Бурчу под нос, но умом понимаю, что это моя ответственность. Это я сглупил, когда решил отомстить за побег. Я нарушил собственное правило. И я не думал о последствиях, когда давал невыполнимые обещания.

Алесси молчит, но в ее взгляде отчетливо читается испуг.

– В здании есть гостиница, – поясняю я, когда мы останавливаемся у лифта. – Я снял номер. Нам надо поговорить.

– Да, сэр, – отвечает она.

– Джеймс, – поправляю я ее недовольно. – У нас не сессия. Меня зовут Джеймс.

Алесси смотрит на меня в благоговейном изумлении, как будто ей предложили обращаться по имени к богу. Мне ничего не остается, как закатить глаза и отвернуться.

А жаль. Сегодня на Алесси приятно смотреть. Она без макияжа, и это делает ее привлекательнее. Некоторые женщины совершенно зря уродуют естественную красоту тенями и подводками. Волосы заплетены косичками и уложены так, что шея открыта. Простое короткое платье не скрывает стройные ноги, а ремешки босоножек на низком каблуке обвивают лодыжки.

Отчего-то замечаю, что Алесси не носит украшений. В ушах нет сережек, хотя они проколоты. Ни цепочки, ни браслета, ни кольца. Не любит? Сомнительно…

Какого черта меня вообще это волнует?

Открываю дверь электронным ключом, пропускаю вперед Алесси. Она проходит в номер и останавливается посередине комнаты.

– Садись. – Киваю на диван. – И перестань дрожать, мы только поговорим.

Она чинно садится, расправляет подол платья. Пай-девочка, да и только. Я ничего ей не предлагаю, не в гости пригласил. Лишь спрашиваю, достав пачку сигарет:

– Куришь?

– Нет, – отвечает она.

– Не возражаешь?

– Нет.

Приоткрываю окно и закуриваю, расположившись у подоконника с пепельницей. Курить я начал после того, как переехал в Калифорнию. Это лучше, чем не просыхать от алкоголя, хотя тоже дрянная привычка. Сейчас редко вспоминаю о сигаретах, но разговор с Алесси мне просто так не осилить.

– Я был уверен, что ты не придешь, – говорю я, выпуская дым.

– Я сомневалась, что вы позвоните, – парирует Алесси.

– Позвонил, потому что обещал, – отвечаю я. – А ты… зачем?

– Во-первых, вы мне не верите. – Она трет ладонями коленки. – Во-вторых, вы обещали секс.

Поперхиваюсь дымом и кашляю, потом досадливо гашу сигарету. На штраф уже накурил, а толку – ноль. Алесси умудряется выводить меня из себя одним только взглядом.

– Неправильный ответ. – Закрываю окно и сажусь напротив нее. – Ты не чувствуешь вину за обман.

– За обман вы меня уже наказали, – возражает она. – Я думала, это сделка.

– Ради секса ты готова выйти в зал голой и принять порку?

– Не ради секса. – Она качает головой. – Ради вас.

– Послушай, Алесси. Я не уверен, что ты понимаешь. Я не буду шлепать тебя по попке, уложив животом на колени. Я привяжу тебя к кресту и высеку кнутом.

Ага, испугалась. Глаза распахиваются, зрачок затапливает радужку, и губы белеют.

– Ты к этому готова?

Она мотает головой, спохватывается и кивает.

– Я… Да, сэр.

Откидываюсь на спинку и скрещиваю на груди руки.

– Не пойму, ты упрямая или просто дура?

– Упрямая дура, – бормочет Алесси.

– Согласен. Хорошо, если иначе ты не понимаешь… Я дал обещание, которое не могу выполнить. Прошу прощения, но беру свои слова обратно. Нет никакого условия, нет никакой сделки.

Ее глаза наполняются слезами. Она сжимает пальцами переносицу и запрокидывает голову. Терпеливо жду. Жаль, не запасся платками. Может, предложить ей полотенце из ванной комнаты?

– Вы обманщик, сэр, – произносит Алесси сухо. – Я вам поверила…

Ее слова неожиданно больно ранят самолюбие. Я – обманщик? После того, как она меня обманула?

– От обманщицы слышу, – резко отвечаю я. – Может, запишем ничью?

Алесси закрывает лицо руками.

– Все подумают, что я испугалась…

– Что? Все?

– Там, внизу, в клубе… Они делают ставки, испугаюсь я или нет, – всхлипывает она.

Алла еще и болтушка? Уволю! К чертовой матери…

– Тебя это волнует? Я скажу им правду.

– Никто не поверит. – Слезы все же катятся из глаз, и Алесси сердито стирает их ладонью. – Они решат, что вы меня пожалели.

Честное слово, не знаю, свирепеть или ржать. Понятно, что Алесси еще неопытная девочка, но ее выводы совершенно… очаровательны.

– Я тебя пожалел, – подтверждаю я серьезно. – Ты не готова к публичной сессии.

– Почему? – вскидывается она. – Я же пришла. Сама, без принуждения.

– Да, ты отчаянная, – признаю я. – Но этого мало. Для того чтобы принять публичную сессию, а наказание особенно, ты должна мне доверять. И я тебе – тоже. Даже если ты сейчас скажешь, что готова доверить мне жизнь, я отвечу, что не готов принять на себя ответственность. Я ничего о тебе не знаю. Ты сама о себе ничего не знаешь. У тебя не было ни одной сессии. Ты даже с мужчиной не была, с чего ты решила, что ванильный секс тебе не подходит?

Алесси слушает меня, закусив губу. Из ее глаз капают слезы, и она почти не моргает. Не знаю почему, но мне становится ее жаль. Как будто я отнял конфету у ребенка. Но не в моих правилах связываться с наивными девочками. Кто-нибудь другой подойдет ей лучше, чем я.

– Если хочешь, я дам рекомендацию в приличный ресторан, – предлагаю я. – В конце концов, ты права, сводить с тобой счеты было… неправильно. Если сможешь совмещать с учебой, то зарабатывать будешь больше.

Алесси порывисто встает, одергивает платье.

– Нет, спасибо. – Ее голос срывается, но звучит решительно. – Я могу идти?

– Я провожу. Ты хочешь вернуться в зал? Я могу объявить всем о своем решении.

– Разве вас это волнует? – возражает она. И повторяет: – Нет, спасибо. Я найду выход.

Что ж, убегать она умеет. Я прекрасно понимаю, что она обижена, но у меня нет ни малейшего желания нянчиться с неопытной девчонкой.

– Всего доброго, Алесси.

Она уходит, лишь кивнув на прощание.

После ее ухода остается… пустота. Я задумчиво верчу в руке пачку, достаю сигатеру, разминаю пальцами – и возвращаю на место. Мне немного неловко: кажется, Алесси не обманула. Она действительно влюбилась? Ведь плакала же, а от рекомендации отказалась. Глупая, но гордая.

Вспоминаю, как она стояла на коленях во время неудавшейся сессии. Мне нравилось ее поведение, в нем чувствовалась искренность, не желание получить что-то для себя, а желание дать мне то, в чем я нуждаюсь. Со временем я научился различать и такие нюансы.

Меня раздражает, что Алесси заняла все мои мысли, но она забавная. Встряхнула, заставила почувствовать себя живым. Жаль, что она ничего не умеет, но с опытом придет и цинизм.

Спускаюсь в зал, убеждая себя, что нельзя пить в одиночестве. Ерунда все это, я хочу знать, что с Алесси – ушла она или осталась в клубе. Здороваюсь со знакомыми, но не останавливаюсь, чтобы поговорить. Многие бросают на меня любопытные взгляды, а я верчу головой в поисках Алесси, однако ее нигде не видно.

Сажусь за барную стойку и заказываю коньяк.

– Я познакомила ее с Костей. Кажется, они друг другу понравились, – произносит кто-то рядом.

Поворачиваюсь и узнаю Луизу, одну из местных домин.

– Ее? – переспрашиваю я, хотя ежу понятно, что речь об Алесси.

– Ее, – кивает она. – Ту, что ты ищешь. Не разочаровывай меня, Джей, не говори, что это не так.

– Тебе какое дело? – отпиваю глоток и катаю на языке обжигающую жидкость.

– Я вроде как ее привела. Опекаю, как могу.

– Костя – неплохой вариант.

– Ей нужен ты.

– Охренеть! – выдаю я, разозлившись. – С каких это пор ты выбираешь мне рабынь?

– Не тебе, ей.

Ей рабыню?! Чертов русский язык! Я окончательно запутался!

– О, смотри. – Луиза кивает в сторону. – Они хорошо смотрятся вместе, да? Алеська шустрая, уже и ошейник выпросила.

Ошейник?!

Разворачиваюсь и цепенею: в чилауте Алесси стоит на коленях перед мужчиной. Она наклоняет голову, подставляя шею.

– Нет! – слышу я собственный голос, перекрывающий музыку и гул в зале. – Алесси, нет! Остановись!

Разве можно так… сразу? Нет, я ее все же выпорю!



= 7 =

Александра

Сказать, что я разочарована – не сказать ничего. Я раздавлена, убита, уничтожена. Не трагедия, конечно, была в моей жизни и по-настоящему страшная потеря, но как же обидно! Он меня отверг, не дав ни единого шанса. Оттолкнул, как ненужную игрушку. Развел, как дурочку!

Выскочив из номера, несусь по коридору, мимо лифта, и толкаю дверь на лестничную площадку. Там обычно никого нет, а мне стыдно плакать на людях. Слезы текут сами, мне не удалось их сдержать.

Сжимаю переносицу и глубоко дышу. Мне еще домой ехать… в метро… в таком виде. Отчасти Джеймс прав, у нас ничья. Наверное, и он чувствовал нечто подобное, когда узнал, что я его обманула. Может, зря я отказалась от его предложения? Хотя, нет, подачки мне не нужны. Сама справлюсь! Я сильная, я все могу. Подумаешь, помечтала немного о принце… Разбитые надежды – это больно, но впредь буду умнее.

Медленно спускаюсь вниз, ищу выход – и наталкиваюсь на Луизу.

– У-у-у… – тянет она. – Я догадывалась.

– Ты знала, – фыркаю я. – Ведь не просто так ждешь? Джеймс тебе сказал?

– Ничего он не говорил, – возражает Луиза. – Но я очень удивилась бы, поступи он иначе.

– Я настолько не в его вкусе?

– Дура, – припечатывает она. – Адекватный садист никогда не играет на публику. Твоя безопасность для него важнее всего остального.

– У меня нет опыта, – жалуюсь я. Кому еще, как ни ей? Юлька не поймет моих страданий. – А где его взять, если маза без опыта никому не нужна?

– Пойдем, выпьем? – предлагает Луиза. – По коктейлю. Я угощаю.

Так я снова оказываюсь в зале, но до барной стойки мы дойти не успеваем. Дорогу нам перегораживает бритый мужчина в джинсах и черной футболке. У него «рукава» из тату на обеих руках, и еще рисунок на шее.

– Твоя новая девочка? – подмигивает он Луизе. – Не первый раз вижу ее с тобой. Хорошенькая.

– Если бы! – смеется она. – Увы, она по мальчикам.

Смущенно хмурюсь, мне казалось, что Лу тоже «по мальчикам». Впрочем, ничего не имею против ее предпочтений.

– Саба? – интересуется мужчина. – Познакомь нас.

– Александра, – представляет меня Луиза и называет имя мужчины: – Константин. Костя, она начинающая, но успела схлестнуться с Джеем.

– О, так ты та девочка, которую он грозился выпороть на сцене? – приподнимает бровь Константин.

– Грозился… – Отвожу взгляд, чтобы не расплакаться. – У меня нет опыта, поэтому он мне не доверяет.

– Хочешь сессию, Александра? – неожиданно предлагает он. – Конечно, если договоримся.

Я смотрю на Луизу, и она уверенно кивает.

– Вы тут договаривайтесь, – говорит она, – а я пойду. Костя, ты только помни, что за эту девочку я тебе яйца оторву.

– Обижаешь, – притворно вздыхает Константин. – Знаешь же, я сама нежность.

– Угу… – Луиза грозит ему пальцем и уходит.

– Пойдем? Александра…

Он показывает в угол зала, где стоят диваны и пуфы. Своеобразный чилаут, условно огороженный стойкой с искусственными цветами.

– Можно просто Алеся. – Я иду за ним, потому что интересно, что он предложит. – Как мне к вам обращаться?

– Костя, – смеется он. – И на «ты». Мы же еще не начали сессию.

В чилауте музыка кажется не такой громкой, как в зале. Наверное, далеко от динамиков.

– Присаживайся, – указывает он на свободный диван. – Расскажи, чего ты хочешь.

Он садится рядом и разворачивается ко мне, поджав одну ногу. Чего я хочу? Джеймса. Я хочу только его, но он так же недоступен, как миллион в швейцарском банке. Надо пользоваться случаем, тем более, Луиза одобрила Костю.

– Меня интересует подчинение, – признаюсь я. – Хочется попробовать, каково это, принадлежать кому-то.

– Рабство? – он слегка хмурится. – Алесь, с этим, увы, не ко мне. Я беру контроль только на время сессии, ненадолго.

– И еще мне кажется, что я – маза…

– Кажется?

– Не могу же я отхлестать саму себя, чтобы проверить!

– А вот с этим могу помочь, – прищуривается Костя. – Спрашивать, что ты предпочитаешь, полагаю, бесполезно?

– Не хотелось бы начинать с кнута.

– Дурочка, – смеется он. – Кнутом можно приласкать, а ремнем – глубоко рассечь кожу. Все зависит от умения мастера.

– Я не хочу рассечь… – пугаюсь я.

– Да это понятно, – отмахивается он. – Лайт-версия, чтобы проверить твой болевой порог. Хочешь?

– Хочу. А… где? Здесь?

– Нет, конечно. У тебя дома?

– Исключено.

– Тогда у меня. Не бойся, ничего плохого с тобой не случиться. Не хочу подвергать свои яйца опасности, – подмигивает он.

Он спрашивает о стоп-слове, о табу, обещает, что детали мы обсудим по дороге и достает из кармана ошейник.

– Готова его принять?

Готова ли я? Если бы его держал в руках Джеймс, я не раздумывала бы ни секунды. Но мне нельзя о нем мечтать, так к чему сомнения? Какая разница, кто будет моим учителем?

Я опускаюсь на колени и…

– Джей, ты охренел? – спокойно спрашивает Костя у подбежавшего к нам Джеймса. – На ней нет твоего ошейника. У вас устная договоренность? Она что-то скрыла?

– Нет… – Отрицательно мотает он головой. И тут же кивает: – Да.

С интересом смотрю на мужчин, не поднимаясь с колен. И не только я одна – вопли Джеймса привлекли внимание всех в зале.

– Нет – ты не охренел? – уточняет Костя.

– У нас нет договоренности, – рычит Джеймс.

Как сладко он умеет рычать! Я прикрываю глаза, и приятная дрожь пробегает по телу.

– Но она, наверняка, скрыла от тебя, что девственница! – выдает Джеймс.

Твою мать! Он точно охренел! Я распахиваю глаза и приоткрываю рот. Это удар ниже пояса! За что он со мной… так?

– Алесь, это правда? – обращается ко мне Костя.

Вот я взяла и сказала! Особенно теперь, когда на нас глазеют и ловят каждое слово.

Медленно встаю с колен, поправляю платье.

– Костя, я не смогу с тобой поехать, – произношу я. – Пожалуйста, прости.

Игнорирую Джеймса и ухожу из зала. Мне смотрят в спину, я слышу смешки, но иду медленно, как будто никуда не тороплюсь. «Два-один» в пользу Джеймса. Он забил гол… в незащищенные ворота. Навряд ли мне хватит смелости вернуться сюда еще раз. Ищем плюсы? Юлька будет рада.

Из здания я выскакиваю, как ошпаренная. Теперь, когда никто не видит, мне хочется убраться отсюда поскорее. Бегу к станции метро, минуя автобусную остановку. Задыхаюсь, но бегу, пугая прохожих.

– Стой! Да остановись же!

Сильная мужская рука хватает меня за талию. Пытаюсь вырваться, но тщетно.

– Алесси…

Замираю, узнав Джеймса.

– Девушка, все в порядке? – спрашивает кто-то из прохожих. – Позвать полицию?

– Все хорошо, – бормочу я. – Я его знаю. Не надо полицию. Спасибо.

– Алесси, поговорим? – предлагает Джеймс.

– Зачем?

– Как минимум, я хочу извиниться.

Смотрю на него с недоумением. Серьезно? Не поздновато ли для извинений? Но… я не могу отказать Джеймсу. Он все еще держит меня за талию, и я млею от прикосновений. Чокнутая, однозначно.

Получив мое согласие, Джеймс ловит такси.

– Куда мы едем, сэр?

– Ко мне домой, – отвечает он. – Если ты не возражаешь.

Я не возражаю. Я опять забываю, как дышать в его присутствии. Мы сидим рядом на заднем сидении, и он вдруг берет меня за руку.

– Ты замерзла, – говорит он. – Разве можно ходить раздетой? Ночи прохладные.

Вспоминаю, что оставила ветровку в гардеробе. А Джеймс снимает пиджак и набрасывает его мне на плечи. Оглушительно чихаю несколько раз подряд – совершенно случайно, без всякой задней мысли.

– Выпорю… – ворчит Джеймс чуть слышно. – Согрею и выпорю. Нельзя быть такой глупой, Алесси.

Улыбаюсь, потому что мне нравится его план.



= 8 =

Джеймс

Уже и не помню, когда я в последний раз так лажал. Какого черта орал на весь клуб, если сам перед этим благословил девочку на поиски адекватного хозяина? Зачем ляпнул про девственность, чтобы оправдать свой идиотский поступок?

Ты отказался от Алесси, придурок! Так отойди и не мешай!

– Вроде ты раньше сволочью не был, – сказал Костя, когда Алесси покинула зал. – Неужели так зацепила?

– Прости, – буркнул я и рванул вслед за ней.

И вот, пожалуйста: Алесси сидит рядом со мной в машине, кутается в мой пиджак и едет ко мне домой. Ну не красавец ли я?

Я знаю, во всем виноваты ее глаза: громадные, наивно-пугливые и бездонные. Настоящий олененок Бэмби, честное слово. Хотя кого я обманываю и для чего ищу оправдания? Что мешало мне оставить Алесси с Костей? Он нормальный, адекватный. Он подходит ей лучше, чем я.

Кошусь на Алесси: она прикрыла глаза, а на губах играет легкая улыбка. Все было бы значительно проще, не будь она такой влюбленной, даже опыт не имел бы значения.

Дома тепло. В Питере я мерзну по ночам даже летом, поэтому не экономлю на отоплении. Отбираю у Алесси пиджак, вручаю ей плед и киваю на диван.

– Я сделаю горячий чай с медом.

– У меня аллергия на мед, – сообщает она. – Можно кофе?

Пока готовлю, она укутывается в плед и забирается на диван с ногами. Я то и дело бросаю на нее взгляды. Плюнуть на все и переспать с ней? Нет, сначала выпороть. Мне и самому уже интересно, маза ли она.

Ставлю перед Алесси кофе с лимоном, коньяком и корицей. Сажусь напротив с неизменным эспрессо.

– Тебе понравился Костя?

Она обхватывает чашку обеими руками, отпивает и жмурится от удовольствия.

– Боже, я бы только за этот кофе отдалась, – вздыхает она.

– Косте? – уточняю я, усмехаясь.

– Тебе.

Кажется, Алесси впервые обращается ко мне на «ты», и это получается у нее так же естественно, как «сэр».

– Костя интересный, – продолжает она. – Но он – не ты.

– Значит, ты не сильно расстроилась, что я вам помешал?

– Мне все равно.

– Уже легче. И все же… – Допиваю кофе одним глотком. – Алесси, прости, что вмешался. Прости, что громко объявил о твоей девственности.

Она смотрит на меня, не мигая. Осторожно ставит чашку на столик.

– За «прости» следует «до свидания», как я помню, – говорит она. – Мне пора?

– Пей кофе.

Я привез ее домой, потому что не хотел разговаривать на улице. Или лишний раз хотел убедиться, что Алесси – не для меня? Впору взять тайм-аут, я окончательно запутался. Принципы – это прекрасно. Но какие, к черту, принципы, когда красивая девушка не скрывает своего влечения, да еще смотрит на тебя грустными глазами олененка Бэмби? Мы – взрослые люди! Но ты, Джей, прожженный циник и садист, а она – невинный ангел.

– Алесси, я хочу тебя, – признаюсь я. – Ты… необычная. Твоя неопытность – это твоя изюминка, а не изъян.

– Раньше ты говорил иначе, – замечает она, упорно рассматривая что-то в чашке.

– Раньше я не мог поверить в искренность твоих слов.

– А теперь поверил, но ничего не изменилось. Ты не будешь со мной спать.

Ее проницательность пугает.

– Я могу переспать с тобой. – Внезапно на меня снисходит спокойствие. Я поступаю правильно, нельзя поддаваться слабости. – Могу провести сессию. Одну, две, три… Не знаю, сколько. Но я точно знаю, что будет потом. Ты мне надоешь, и я тебя брошу. Я всегда расстаюсь с женщинами, потому что я не умею любить. Одна встреча ни к чему не обязывает, но чем их больше, тем тяжелее разрыв. Ты влюбишься сильнее, привяжешься, а я выброшу тебя, как надоевшую игрушку. Я не шучу, Алесси. Это и есть правда. Я не хочу, чтобы ты страдала сильнее, чем сейчас.

– Так я тебе не безразлична? – спрашивает Алесси, обводя пальцем ободок чашки.

– Ты себя в зеркале видела, женщина? – Я пытаюсь обернуть все в шутку. – Я не каменный.

– Джеймс, дай нам шанс.

Именно так и сказала: «Нам». Я сглатываю и кисло улыбаюсь.

– Алесси, нет. Поверь, тебе будет больно. Увлечение пройдет, но если я стану твоим первым мужчиной, ты этого не забудешь.

– А если вторым? Третьим? Десятым?

Ее голос звенит от огорчения. Мне уже хочется свернуть голову тому, кто будет ее первым. При мысли о десятерых в глазах и вовсе темнеет.

Это глупая ревность. Я ревную не девушку, а собственную похоть, влечение, желание сделать ее своей. Я трахнул бы Алесси прямо сейчас, на этом диване, вытряхнув из платья и сорвав трусики, будь она хоть чуточку циничнее. Но мне ее жаль. Мне жаль Бэмби…

– Я вызову такси, – говорю я. – Скажешь адрес, тебя довезут. Деньги не нужны, счет придет на мое имя.

Ее губы слегка дрожат. Я мог бы целовать их, пробовать на вкус…

– Спасибо за кофе. – Алесси аккуратно ставит чашку. – Он чудесный.

Пока мы разговаривали, пошел дождь. Отдаю Алесси свою кофту, она заворачивается в нее, как в пальто.

– Оставь себе, – говорю я. – Не надо возвращать. Нам лучше не встречаться.

– Я больше не приду в клуб, – отвечает она.

Наверное, и это несправедливо. У нас она могла бы найти себе пару, но… пусть лучше так. Взрослая девочка, как-нибудь разберется. Навряд ли она будет искать партнера в интернете.

Я раскрываю зонт, провожаю Алесси до машины. Мы не прощаемся, она молча захлопывает дверцу. Кажется, боится расплакаться.

Смотрю вслед такси, пока огни задних фар не смывает дождь, а потом иду к морю. Мой дом стоит на берегу Финского залива, и я хочу прогуляться перед сном. Плохая погода – не помеха, к ней я привык. Хуже, что настроение тоже плохое.

Здесь чистый воздух, а дождь прибил дневную пыль. Пахнет морем и сосновой смолой. Близко к воде не подхожу, на песчаном берегу полно валунов, в темноте можно и ноги переломать. Мне хватает звуков и запахов, правда, сегодня они не приносят успокоения.

Достаю смартфон, прикидываю, который час сейчас в Нью-Йорке, и набираю номер брата.

– Привет, Джей! – Он отвечает почти сразу. – Как дела?

– Привет, Дэв. Не помешал?

– Нет, конечно. Все в порядке?

– Конечно. Просто соскучился, – признаюсь я. – Как у вас? Как Кейт? Как мой крестник?

– Все, как всегда. А крестник очень надеется увидеть дядю на день рождения. Может, прилетишь? Не отделывайся подарком.

– Я… подумаю.

– Джей, мы сто лет не виделись. Хороший повод провести несколько дней вместе.

– Может быть, – неожиданно соглашаюсь я. – Попробую освободиться.

Сколько можно бегать от прошлого? Неужели мне не хватит сил снова встретиться с Кейт? День рождения Майкла в сентябре, я успею все устроить.

Мы болтаем еще немного: о родителях, о каких-то незначительных событиях. Я давно не делюсь с Дэвидом своими проблемами, но стоит нам поговорить, и мне становится легче. Возможно, это и есть особенная связь близнецов, не знаю.

Возвращаюсь к дому и вижу, что у ворот кто-то сидит: на корточках, скрючившись, обхватив колени руками. Не ребенок ли? Только этого не хватает…

– Эй, ты кто? – спрашиваю я.

Человек поднимает голову.

– Алесси? – выдыхаю я изумленно.



= 9 =

Александра

Это пытка. Изощренная пытка – быть рядом с Джеймсом и не сметь дотронуться до него. Он обещает – и отступает. Зовет – и прогоняет. От объяснений только хуже – хочется плакать от отчаяния.

Я должна быть сильной? Я буду. Смирись, Александра, он никогда не будет твоим.

Еще один глоток счастья: чашка приготовленного им кофе, плед, хранящий его запах, теплый взгляд. Почему Джеймс смотрит на меня так чарующе? Так еще тяжелее… Не ненависть, не раздражение, не злость… Сожаление и тепло, в котором хочется греться.

Жалеет меня? Пусть. Лишь бы не прогонял.

Бесполезно. Теперь он прощается навсегда.

Я едва сдерживаю слезы, но стараюсь казаться спокойной. Надо справиться с болью и жить дальше. Найти работу, думать об учебе…

Сажусь в такси, не прощаясь. Боюсь, голос выдаст, что творится у меня на душе. Щелчок замка дверцы, мягкий толчок. Машина трогается с места, Джеймс остается позади, в прошлом. Он все дальше и дальше…