Текст книги "Пауза (ЛП)"
Автор книги: Мики Фредрикс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Кэлли посмотрела мимо Трея. Энди как раз поднял поддон с удобрением и без особого труда вытащил из грузовика.
– Удобрение загружали, пока я разглядывала розовые кусты, да?
Трей, кивнув, уперся руками в стену по обе стороны от ее головы и тем самым отрезал путь к отступлению. Она задержала дыхание и закрыла глаза, а он заговорил прямо ей на ухо:
– Понятия не имею, что тебя так взбесило. Не скажу, что мне не нравится, но давай кое-что проясним, ладно?
Кэлли кивнула, его близость лишала возможности мыслить.
– Я не говорил, что ты чего-то не можешь, Кэлли. Сказать по правде, я не сомневаюсь, что ты можешь все. Но я не хотел, чтоб ты этим занималась.
Трей оттолкнулся от стены амбара и с минуту лениво разглядывал изгибы ее тела.
– Однажды ты встретишь человека, который будет о тебе заботиться во всех отношениях, Кэл. А ты ему позволишь... и это будет прекрасно.
Он направился к главному дому и, вытащив из заднего кармана рабочие перчатки, обернулся через плечо.
– Дай-ка прикинуть... Большой ребенок, комплекс пещерного человека... Что там еще было? Греческий бог с улыбочкой прожженного ловеласа? Да, Чокнутая, наконец-то хоть в чем-то мы сошлись во мнениях. Ты реально меня раскусила.
***
Кэлли распахнула дверь гостевого домика, влетев в гостиную, вышагивала туда-сюда и пыталась успокоиться. Этот мужчина выводил из себя, на его счет явно не стоило обольщаться. Он был прекрасен и сексуален... Но какой же он козел!
Последнее следовало бы запомнить. Хотя это сложновато, особенно когда она замечала проблески того мужчины, которым, по ее подозрениям, он был раньше.
Она находилась здесь по одной-единственной причине: помочь Еве. И как только все сложится, она сядет в свою маленькую машину и вернется к беззаботной жизни. Кэлли провела руками по лицу и, зарычав сквозь зубы, задумалась, во что же умудрилась вляпаться. Хотелось сбежать, собрать привезенные вещи и уехать. Но она понимала, что никогда не поступит так с Евой. Особенно сейчас. Особенно после того, что пережила вся ее семья.
Кэлли открыла французские двери и вышла на террасу. Ломило все тело, а солнечные лучи приятно согревали. Никак не удавалось припомнить, когда в последний раз она так выматывалась еще до ланча. Все утро Ева учила Кэлли основным тонкостям садоводства. Она чувствовала себя не в своей тарелке, однако ей понравилось копаться в земле и слушать истории из жизни, которыми Ева без утайки делилась.
Кэлли сдвинула мебель в патио, усевшись на теплые доски, скрестила ноги и размяла шею. Она сосредоточилась на дыхании и неизменно успокаивавшем биении сердца. Кэлли начала расслабляться, напряжение отпускало. Она сосредоточилась на теплых солнечных лучах, проникавших сквозь ветви деревьев, вдыхала смесь из запахов, которые могли исходить только от воды.
Она сосредоточилась на звуке собственных вдохов и контролировала каждый выдох, что забирал с собой нервозность. Но несмотря на все старания, мысленно она возвращалась к зеленым глазам Трея, к тому, как он изогнул губы в улыбке, поняв, что его поступок ее зацепил.
Кэлли закричала, откинувшись назад, закрыла глаза и улеглась на пол.
Он хотел знать ее имя, хотел знать подробности ее жизни. Она повертела головой. Она тоже хотела знать подробности его жизни. Хотела посмотреть его детские снимки, выяснить, на какой позиции он играл в бейсбол, с кем ходил на выпускной... Что, по его мнению, делало мужчину мужчиной.
В общем, хотела знать все то, что знать ей не следовало.
Она хотела рассказать ему обо всем. Поделиться тем, что она пережила: своей болезнью, операциями... Каково это – стать узником собственного тела.
Хотела рассказать о людях, которым она помогла за последние два года. Кэлли понимала, что он ни к чему не готов. К ней он не готов.
Но самое главное – хотелось сказать, что он не одинок и не обязан нести свой тяжкий груз. Его ждала та жизнь, которую он должен прожить, та жизнь, на которую надеялись его мать и Лорен. Ему лишь оставалось сделать выбор.
Счастливый брак, собственная семья – все это он мог бы заполучить. Кэлли замечала маленькие проблески, когда он пребывал в игривом настроении, и они согревали сердце. Наполняли надеждой, что однажды он вновь станет прежним человеком. А еще она понимала, какой трагедией обернется для его семьи, если вдруг он никогда не отыщет пути назад.
Трей был потерян. Не только для семьи, но и для самого себя. Он слишком боялся возвращаться к жизни, в которой нет Джейми. Он понятия не имел, кем быть без брата. Ей нужно отыскать способ подбодрить его, объяснить, что он никогда не станет прежним человеком, и это нормально. Просто надо прийти в себя, пускай не спеша, шаг за шагом. Люди, которые его любили, были согласны ждать. Они были готовы испытать боль и страх и все это время дарить свою любовь. Он должен в это поверить, а все остальное встанет на свои места.
Кэлли услышала голос Трея: «Я не говорил, что ты чего-то не можешь, Кэлли. Но я не хотел, чтоб ты этим занималась». Ее охватил жар, она перекатилась на бок и наблюдала за журчавшей неподалеку речкой.
Она столько всего пережила, но этот мужчина станет ее погибелью.
Глава 12
В пять утра с ухмылкой на лице Трей въехал на подъездную дорожку и вместо гостевого домика припарковался возле амбара. Выпрыгнул из грузовика и, чтоб никого не разбудить, тихонько закрыл дверцу.
Сегодня он начнет ломать выстроенные Кэлли стены. Несколько раз он обращал внимание, что стоило ему стать любезнее, как она тут же смягчалась. Ласковые слова и отзывчивость – вот способ развалить ее оборону. Все должно сложиться легко. Ему с детства прививали уважение к женщинам, однако сейчас обстоятельства были иными.
Вчера в грузовике он держал язык за зубами, и ее разочарование взлетело выше крыши. Он не совсем понял, с чего вдруг комфортное молчание довело Кэлли до ручки, но на подробности ее личных бзиков ему было плевать. Его волновало лишь то, что она держала под контролем весь хаос, но при этом с трудом переносила спокойствие.
Взяв привезенный из дома пакет с продуктами, Трей мысленно вернулся во вчерашний день. Вспомнил, как, стоя в кузове машины, она рассердилась. Смотрелась Кэлли превосходно, пока, уперев руки в бока, удерживала свои позиции и доказывала свою точку зрения. Потребовалась вся выдержка, чтоб не схватить ее и не стереть поцелуем нахальство с этих идеальных розовых губ.
Ей показалось, что он назвал ее слабой, лишь потому что она – женщина. Если б только Кэлли знала правду. Самыми сильными из известных ему людей были женщины. Конечно, О'Брайены умели выполнять мужские обязанности, но Трей знал, что отец и Джейми черпали силы в своих женщинах. Именно мать и Лорен держали все в кулаке.
Трей не шутил, сказав, что она могла творить все, что взбредало в голову. Женщина, что проживала свою жизнь так, как Кэлли, должна быть находчивой и умелой. Впервые он ощутил укол зависти. Мысль о том, чтоб собраться и уехать, куда душа пожелает, в какой-то степени его привлекала.
Вчера она приняла в штыки расспросы о стиле ее жизни и имела на это право. Он не понимал ее образа жизни. А осознав, что отыскал ее слабое место, он решил использовать его для получения информации. По пути из рассадника хотелось выяснить побольше о том, откуда она приехала.
Но не вышло.
Но вот это... получится. Он оттачивал эту тактику с тех пор, как повзрослел и начал интересоваться девушками.
Глянув на гостевой домик, Трей на миг замер и отметил, как живо теперь смотрелось жилище. Переродились не только земли, но и мать. Он знал, что все дело в Кэлли. Она стала глотком свежего воздуха, в котором нуждалась его семья. Но это не означало, что она могла остаться. Или что он хотел, чтоб она осталась. Несмотря на все положительные моменты, было в ней нечто такое, что его смущало.
Трей отпихнул камень, что лежал рядом с гостевым домиком, вытащив запасной ключ, улыбнулся и прошептал:
– Ну здравствуй, припрятанный ключик, о котором неизвестно Кэлли.
Оказавшись в гостевом домике, он убрал ключ в карман и положил продукты на островок.
Солнце только начинало вставать, проникало в окна и мягко освещало гостиную. Трей подкрался к лестнице. По глубоким ритмичным вдохам, что доносились из спальни на чердаке, стало ясно, что Кэлли находилась наверху.
На миг замерев, он вслушался в едва различимые звуки и представил, как она затерялась в необузданной стране грез. Крепкий сон давно его покинул. Трей уже позабыл, каково это – проснуться отдохнувшим. Каждая ночь становилась новой разновидностью преисподней. Будь то хождение по коридорам дома в отчаянных попытках забыть о той ночи, когда погиб Джейми, или же дебильные кошмары, где он звал на помощь и цеплялся за бездыханное тело брата.
Сам того не осознавая, Трей закрыл глаза и задышал в унисон с Кэлли. Он представил, как она крепко спала, свернувшись под белыми простынями и пуховым одеялом на дубовой кровати с балдахином, которую он сделал своими руками. В воображении светлые волосы рассыпались по подушке, каждый миллиметр кремовой кожи был обнажен. Захотелось нежно провести руками по ее изгибам, чтоб она подавалась навстречу прикосновению, а взглядом голубых глаз безмолвно молила о большем.
Услышав, что она завозилась в постели, Трей распахнул глаза. Кэлли совершенно неженственно застонала, потом фыркнула, опять заворочалась, и вновь воцарилась тишина.
Трей застыл, затаив дыхание и не имея ни малейшего понятия, как поступил бы, если б она появилась на открытой лестнице. Внутри свернулась паника. Нагрянув сюда, он переступил какую-то черту? Можно ли посчитать неприличным, что Трей слушал ее дыхание и размышлял о том, что мог бы с ней сделать, в то время как Кэлли, ни о чем не подозревая, спала наверху?
Она вновь ритмично задышала, а он наконец-то сумел выдохнуть. Эта девчонка играла нечестно, стоило бы это запомнить. Привычные правила не распространялись на эту ситуацию. Своим приездом она принесла больше вопросов, чем ответов.
Он имел полное право здесь находиться. Он разорвет паутину из лжи и обмана, или его звали не Трей О'Брайен.
Реализовывать план придется сумбурно, если он вообще сработает. Кэлли выдавала язвительные и дерзкие комментарии, только когда ей было комфортно. Казалось, будто она все держала под контролем. Тогда в ход и пойдет доброта – из-за чего ей становилось неуютно – застанет врасплох, обнадежит, и она что-нибудь да выболтает.
Прокричать бы ее имя или ударить кастрюлю о кастрюлю с воплем: «Подъем, соня!»
Такой тактикой пользовался отец, зная, что они с Джейми гуляли всю ночь. От него можно было ждать чего угодно. Трей хохотнул, припомнив, сколько раз отец его будил, только потому что пришла пора сгребать навоз.
Все утро братья торчали в амбаре, выполняли указания и выводили алкоголь из организма. Джед остановился и, опершись на вилы, произнес:
– Навоз и то выглядит лучше вас. И что мне расскажут, когда я приеду в город?
Они выложили все: где побывали, что случилось, с кем они были. Джед слушал и, качая головой, продолжал работать.
– Однажды все это сыграет с вами злую шутку. А когда это случится, не ждите, что я избавлю ваши жалкие задницы от неприятностей. Уяснили?
– Да, сэр, – пробормотали они.
– И молитесь, чтоб ваша мама ничего не узнала. Клянусь, вы убьете эту бедную женщину.
Сердце у Трея оборвалось. Он мог бы побиться об заклад, что отец понятия не имел, насколько точными окажутся его слова. С тех пор столько всего изменилось.
Но задача на сегодня – вытянуть из Кэлли информацию. Вчера в грузовике она разоткровенничалась. Можно сказать, начала ему доверять. Пускай доверие было незначительным и условным, но это уже кое-что.
Как можно тише обшарив кухню, Трей вытащил сковороды, которые понадобятся для приготовления знаменитого завтрака «после секса», после чего начал бить яйца и натирать сыр.
«Суперский план», – нарезая свежие овощи и запихивая маффины в духовку, подумал он. Когда все будет готово, он разбудит Кэлли огромным сюрпризом. Жаль, не тем сюрпризом, которым ему нравилось будить женщин. Он бы не отказался разбудить Кэлли таким способом. Но ситуация была иной, да и результат требовался другой.
Трей наблюдал за кофе, капавшим в кофейник. Он разбудит Кэлли и настоит на том, чтоб она спустилась позавтракать. Поначалу она не поймет, как он сюда попал, и огорчится.
Потом разозлится из-за того, что он решил, будто при помощи завтрака можно все исправить. Растерянная и возмущенная, она забросает его оскорблениями и угрозами. Тогда он и пустит в ход тяжелую артиллерию: дружескую улыбку, доброе слово. Может, даже немного пофлиртует, если ситуация позволит. Или подмигнет пару раз.
Она и понять-то не успеет, что произошло, как он застанет ее врасплох и засыплет вопросами, к которым она не готова. В общем, удивить, накормить и добавить несколько поступков, за много лет отработанных до совершенства. Он не сомневался, что уйдет отсюда с большим количеством информации, что пригодится для раскрытия истинных намерений Кэлли.
Довольный своим планом, он улыбнулся и налил кофе в чашку. Почти настало время игры «Трей против Кэлли».
– Привет, – где-то за спиной тихо сказала Кэлли.
Трей вздрогнул, обернулся и... твою ж мать. Сразу стало ясно: план никуда не годился.
Кэлли неспешно шагала к островку, длинные светлые волосы свободно спадали и обрамляли лицо. Она посмотрела на него сонными глазами и слегка улыбнулась. Щеки пылали чудесным розовым оттенком. Кэлли облизнула губы, впившись взглядом в кофейную чашку у него в руке.
Она шла к нему... нет, скорее, кралась. Стоило лишь посмотреть на нее, как в груди разгорелся пожар и устремился ниже. Трей нервно выдохнул.
На ней были надеты мягкие пижамные штаны с принтом в виде розовых губ и белая облегающая футболка с надписью «Поцелуй меня прямо как в мечтах».
На секунду Трею показалось, будто он сам размечтался. Время словно остановилось, предоставляя им этот момент, и он задумался, каково это – быть с женщиной вроде Кэлли.
Она замерла в нескольких миллиметрах от него, ноги в пушистых носках оказались между его ног. Обеими руками она обняла чашку и, забирая ее, слегка коснулась его ладони. Трей, воспользовавшись возможностью, провел пальцами от запястий до локтей, а потом опустил руки на бедра. В плане ничего подобного не значилось, но сопротивляться было сложно.
Кэлли закрыла глаза, глубоко вздохнула, а потом посмотрела на него сквозь мягкие темные ресницы.
– Пахнет божественно.
Трей затаил дыхание, близость сковывала по рукам и ногам.
Кэлли поставила чашку и забралась на табурет напротив Трея. Закинув ногу на островок, она вновь взяла чашку, будто ценнее нет ничего.
Трей прислонился к стойке и, прижав руки к бокам, наблюдал, как она поднесла чашку к губам и сделала глоток. Она что, только что простонала?
– Значит, у тебя роман с кофе? – едва слышно поинтересовался он. – Я даже немного ревную.
Он не солгал.
Они встретились взглядами. Сердце у Трея замерло, а потом забилось как ненормальное.
– Не выставляй все с развратной стороны. У нас с кофе серьезные отношения, – глядя в чашку, проговорила она, голос звучал низко и хрипло.
Хмыкнув, он отвернулся. Нужно разорвать эту близость и привести план в действие, пока он не сотворил что-нибудь глупое... вроде поцелуя. Черт, он очень хотел ее поцеловать.
Трей положил на тарелку хашбраун.
– Надеюсь, ты любишь мясо, – выкладывая омлет, произнес он, а потом мысленно закатил глаза. Он серьезно только что задал этот вопрос?
Кэлли хмыкнула.
– О-о-о-о да, люблю, – вызывающе похлопав ресницами, промурлыкала она.
– Смешно, – ровным тоном сказал он и поставил перед ней тарелку.
Стоило увидеть такое разнообразие блюд, и ее поведение мгновенно изменилось.
– Боже мой, спасибо! Выглядит вкусно.
Трей налил себе кофе, а Кэлли набивала рот едой и постанывала. Трей понимал, что он пялился, но поделать ничего не мог.
– Я угадала. Очень вкусно.
В знак благодарности Трей приподнял чашку, но перед тем как отпить, спросил:
– Почему ты не удивилась, когда меня увидела? Ты должна злиться, я же вторгся в твое личное пространство.
Прежде чем дать ответ, Кэлли тщательно все прожевала и вытерла уголки рта салфеткой.
– Во мне живет дух свободы. Да и личного пространства у меня нет. Я временная.
Он нахмурился. Она вообще понимала, насколько опасный образ жизни вела? А если б он был каким-нибудь фриком и причинил ей боль? Его озаботило, что она описала себя словом «временная».
Кэлли продолжила:
– Я многое пережила и научилась мириться со всем, что подкидывает судьба. Взять хотя бы к примеру незнакомого парня, который останавливается потанцевать со мной под дождем, а пару дней спустя поражает восхитительным завтраком.
Они смотрели друг на друга, и сердце у него трепетало. Трею хотелось думать, что все слова, срывавшиеся с ее губ, – это ложь или какая-то игра. Но она вроде бы говорила... искренне.
Кэлли склонила голову вбок, на прекрасном лице появилось растерянное выражение.
– Почему ты такой грустный? Я сказала, что завтрак восхитительный, и что считаю наш танец под дождем сексуальным. – Пронзая его невинным взглядом, она улыбнулась.
Его охватило ощущение тоски. В груди появилась тяжесть, которая пугала и одновременно будоражила. Он хотел приручить ее внутреннюю дикарку. Хотел разнести ее мир вдребезги, чтоб она кричала его имя и отдавала всю себя. Эта женщина его искушала. Он и не подозревал, что такое возможно.
Вынудив себя вернуться к разговору, Трей откашлялся.
– Во-первых, это опасно. Ты не должна никого к себе подпускать. Стоит быть осторожнее. А во-вторых, всем нужно личное пространство. – И как бы между прочим вполголоса добавил: – И не называй себя временной. Мне неприятно. – Он быстро отхлебнул из чашки.
Кэлли пожала плечами и, ухмыльнувшись, пихнула к нему кружку.
– Окей, босс. Но, как мы вчера выяснили, мне все это не нужно. Я свободна.
Взяв чашку Кэлли, Трей повернулся к кофейнику.
– Пока ты здесь, это твое пространство. Обещаю больше не заваливаться без приглашения. Может, ты решишь, что больше не хочешь быть бездомной, и подыщешь место, где сможешь пустить корни.
Кэлли вздернула брови и приподняла плечи до ушей.
– Может быть, хотя сомневаюсь. Я уже говорила, что это восхитительно? – проглотив еще кусочек, спросила она. – Где ты научился так готовить?
Трей протянул ей полную чашку и, опершись локтями на островок, улыбнулся.
– Отец научил.
Кэлли приподняла брови и, как бы призывая продолжать, махнула вилкой.
– Каждое воскресенье он готовил матери завтрак, а когда мы с братом подросли, заставлял нас помогать. Он всегда говорил, что если нам посчастливится встретить женщину, которая нас полюбит, то придется о ней заботиться. – Трей улыбнулся. – Он говорил, что достойная женщина отдаст весь мир, если ты сделаешь ее частью своего мира.
– Похоже, твой отец был умным мужчиной.
Трей улыбнулся.
– Да, он был отличным человеком.
– Готова поспорить, ты ужасно по нему скучаешь.
Трей опустил глаза.
– Скучаю. Бывает, накатывает, причем в самый неожиданный момент. Иногда посреди ночи. Иногда, когда я иду по улице. Но да, я очень по нему скучаю.
Кивая головой, Кэлли продолжала уминать завтрак.
– Ты наелась? – Трей засмеялся.
– Вообще-то я бы не отказалась от еще одного хашбрауна. Очень вкусно!
– Ты можешь получить все, что пожелаешь, Чокнутая.
Кэлли сверкнула улыбкой, настоящей улыбкой, что озарила ее лицо и согрела Трею сердце. Она была красивой женщиной, даже в пижаме из разряда «не должна смотреться сексуально, но все равно адски эротичная».
Он положил на тарелку хашбраун, и она тут же на него набросилась.
– Ну и что вы не поделили с Энди? – драматично произнесла Кэлли.
Трей опустил руки по швам и крепко сжал кулаки. Он не хотел, чтоб беседа развивалась в этом направлении, но должен был сдерживаться. План уже и так полетел ко всем чертям, но развалится окончательно, если он выплеснет свой гнев по поводу Энди.
– О чем ты?
– Да ладно, не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб заметить витающее между вами напряжение. И если мне не изменяет память, пару дней назад вы подрались.
– Все сложно, – прорычал он.
– Ясное дело. – Она выжидательно на него посмотрела.
Схватив губку, Трей начал протирать стойку. Мысли скакали как блохи. Он подумал, что, если немного приоткроется, она почувствует себя свободнее и ответит на его вопросы.
– Кажется, между ним и Лорен что-то есть.
Кэлли бросила вилку на тарелку, звенящий звук отразился от стен.
– О нет! – Она изобразила удивление. – В каком смысле «что-то есть»? Типа они встречаются? Испытывают друг к другу чувства? – Она наигранно прикрыла рот. – Неужели спят друг с другом?
Трей сощурился.
– Да. Нет. Не знаю... Все из перечисленного. – Он начал складывать грязную посуду в раковину.
Почувствовав изменения в настроении, какое-то время Кэлли молчала.
– Прости, – ласково произнесла она. – Вижу, ты переживаешь, я не должна была тебя дразнить.
Трей скрутил губку.
– Ничего. Просто... – Он слышал лишь свое колотившееся сердце. – Это неуместно. – Он отвернулся от ее тяжелого взгляда и бросил губку в раковину. – Предполагалось, что он мой лучший друг, а она... она...
– Она что?
– Она Лорен.
– А злишься ты, потому...?
Одной рукой Трей уперся в стойку, второй – в бок и смотрел в пол. Внутри бушевал вулкан эмоций. Каким образом он сумеет все объяснить, если сам ничего не понимал?
– Потому что не желаешь ей счастья? – задала Кэлли вопрос.
– Конечно, я желаю ей счастья.
Кэлли слезла с табурета и обошла островок. При виде его внутренней борьбы сердце переполнилось эмоциями. Хотелось броситься к нему и утешить. Но для начала пусть продолжит говорить.
– Ты считаешь, она не должна жить дальше? Должна быть одна?
– Нет, конечно, нет, – с придыханием прошептал он, отчего по телу побежали мурашки. – Что станет со Светлячком, если Лорен не будет жить дальше?
– Значит, ты хочешь, чтоб она жила дальше, но в одиночестве?
Трей принялся расхаживать взад-вперед.
– Понятия не имею, Кэлли, – сквозь стиснутые зубы выпалил он.
– Думаю, Энди – отличный выбор. – Она понаблюдала за его метаниями и продолжила: – Он добрый, симпатичный и уже любит Алекс. Он был твоим лучшим другом. Ты должен знать, что он классный парень.
– Так и есть, но дело не в Энди. – Трей провел руками по лицу и сцепил пальцы на затылке. – Не знаю, Кэлли. Вряд ли я вообще хоть что-то знаю.
– Хочешь знать, что думаю я? – подходя ближе, спросила она.
– Нет, но у меня такое чувство, что ты все равно скажешь. – Скрестив руки на груди, он фыркнул.
Кэлли глубоко вздохнула, стараясь сдержать бурлившие эмоции, что кружили голову, и приложила дрожавшую руку прямо к его сердцу.
– Думаю, ты злишься, потому что любимые тобой люди живут дальше без Джейми, а ты не знаешь, как это сделать.
Гнев вспыхнул в его глазах, лицо окаменело. Трей отпихнул ее руку.
– Ты понятия не имеешь, что несешь. – Он обошел Кэлли и встал перед незажженным камином.
– Разве ты не считаешь, что Лорен и Алекс заслуживают любви?
– Конечно, считаю! – проорал он.
Кэлли вздрогнула, но чутье говорило продолжать.
– Разве они не заслуживают человека, который готовил бы им завтраки по воскресеньям? – тихо спросила она.
– Кэлли, хватит, – упершись кулаками в бока, предупредил он.
– Разве они не заслуживают стать центром чьего-то мира?
Одним взмахом руки Трей снес лампу с тумбы.
– Да! Да, Кэлли. Они всего этого заслуживают и даже больше! Они заслуживают, чтоб о них заботились и баловали. Чтоб их оберегали и защищали. Они заслуживают чувствовать себя самыми важными людьми в мире, любить и смеяться, и жить в уюте своей семьи, которая сделает для них что угодно. Да! Вот чего они заслуживают!
Стоя с другой стороны островка, Кэлли продолжила прессовать, однако голос теперь звучал тверже:
– Тогда почему тебя огорчает, что они пытаются это отыскать?
Трей вновь заметался туда-сюда, вцеплялся в волосы, а глаза наполнились слезами. В тот момент он был таким потерянным, таким одиноким, таким убитым. Опустив плечи, он посмотрел на нее, и Кэлли будто затянуло в воронку смерча. Выражение его лица умоляло отстать, унять боль, которую он чувствовал, и позволить остаться во тьме.
– Ты не поймешь, – прошептал он.
– Рискни, – попросила она и, обогнув островок, шагнула навстречу.
Кэлли не могла больше ждать. Трей нуждался в близком человеке, возможно, даже в ней. Больше она не позволит ему переживать все в одиночку.
– Объясни. – Она бросилась к нему, обняв за талию, прижалась ухом к груди и вслушалась в сердцебиение. – Я рядом, – прошептала она.
Он обхватил ее сильными руками, пытаясь удержать, чуть не раздавил. Спрятал лицо у нее в волосах и покачал головой.
– Не могу... Не могу.
– Можешь, – стискивая его еще крепче, сказала она.
– Они... – Он содрогнулся всем телом.
– Пожалуйста, Трей, выскажись.
Он ослабил хватку, но ее не выпустил. Погладив по спине и плечам, приподнял ее голову. Одной рукой Трей прикасался к ее лицу, другой – слегка провел по щеке и убрал волосы за ухо. Слеза скатилась по лицу. Он прислонился к Кэлли лбом.
– Они принадлежат Джейми, – зашептал Трей. – Только ему. Это он должен готовить им завтраки и щекотать Светлячка до тех пор, пока она не описается. Он должен любить Лорен. Это должен быть он. Если она будет жить дальше, они забудут о Джейми.
– Трей.
Кэлли вздохнула, а он притянул ее ближе, припал щекой к ее щеке. Их слезы перемешивались.
– Но Джейми больше нет, – прошептала она ему на ухо.
Трей напрягся и зажмурился, словно она вышибла весь воздух из его легких. Румянец сошел с лица. Выпустив ее из объятий, Трей сделал шаг назад.
Когда они вновь встретились взглядами, перед ней стоял совершенно другой Трей. Ожесточенный и злобный. Этого Трея она встретила в первый день в амбаре. Она все испортила, снова его упустила.
– Думаешь, я этого не знаю? Думаешь, я не осознаю своей вины в том, что единственный человек, который должен был им все это дать, мертв? Я живу с этим каждый день, Кэлли! Каждый божий день моей жизни всем этим пронизан.
Слезы покатились по ее лицу. Он был раздавлен, и Кэлли лишалась сил вместе с ним. Хотелось сказать, что его вины в случившемся нет. Он не убивал своего брата и не отвечал за решения, что привели к его смерти. Кэлли понимала, что время еще не пришло, но и остановиться тоже не могла.
– Я понимаю, что Лорен принадлежит Джейми. И сомневаюсь, что они стали бы с этим спорить. Но, Трей, разве она не заслуживает вновь полюбить?
Напористо и зловеще он шагнул к ней, но она обязана довести все до конца. Они оказались лицом к лицу, и Кэлли заговорила дрожавшим голосом:
– Их отношения с твоим братом были особенными. Он стал любовью всей ее жизни. Но его больше нет, и она заслуживает вновь почувствовать себя центром чьего-то мира. Как и ты.
Это стало последней каплей. Трей схватил ее за плечи и притянул к себе, приблизился настолько, что она ощутила его горячее дыхание.
– Слушай, я понятия не имею, зачем ты здесь или с какого хрена решила, что это твое дело. Ты не часть моей семьи, и у тебя нет никакого права вот так обо мне говорить.
Трей ее отпихнул. Зацепившись за ножку столика, Кэлли чуть не упала возле дивана, но все же умудрилась устоять на ногах. Трей залез в карман и по пути к двери швырнул запасной ключ на стойку.
– Не лезь ко мне, Чокнутая. Ты меня достала.
Глава 13
Прислонившись головой к спинке мягкого кресла, Кэлли лежала в гостиной и таращилась на деревянные балки, что бежали вдоль потолка.
Прошла неделя, а от Трея не было слышно ни слова. Он не перезванивал и не открывал дверь, когда Ева ездила к нему домой. Слава богу, Энди поговорил с мистером Гиббонсом, и тот заверил, что Трей в порядке. Во всяком случае, он показывался на работе.
После рассказа о случившемся – за исключением толчка в самом конце, этим Кэлли поделилась только с Лорен и Энди – Ева решила, что Трею нужно больше свободы. Именно это они ему и давали.
Свободу.
С момента ухода Трея в груди у Кэлли образовалась пустота, и она понятия не имела, что с этим делать. Она нервничала, злилась и постоянно находилась в состоянии паники. Выходит, она нанесла непоправимый ущерб? Слишком на него надавила? Как он сумел в очередной раз так легко отвернуться от семьи?
Ушибленное о столик колено по-прежнему было припухшим и посиневшим. Она провела по нему рукой, и сердце у нее сжалось. Лгать Еве ей не нравилось, но и рассказать правду о случившемся она тоже не могла. Еве сказали, что Кэлли споткнулась, когда возилась с цветами. Знать, что произошло на самом деле, ей ни к чему.
Кэлли присела. Внезапно стало тяжело дышать, грудь болезненно стянуло. Знай Ева, что отметина на ноге – дело рук Трея, то, скорее всего, заявила бы «с меня хватит» и отправила бы Кэлли восвояси. От этой мысли внутри все перевернулось, и она с трудом сглотнула.
Кэлли рассеянно расчесывала длинные влажные волосы и вспоминала выражение глаз Трея, когда она сказала: «Джейми больше нет». Снова и снова ее захлестывала пронзившая его боль. Она застонала, швырнула расческу и спрятала лицо в ладонях. Зачем она так сильно на него надавила? Наверно, он не был готов. А теперь Трей исчез, сбежал подальше от дома, от семьи и от нее.
Поднявшись, двигалась Кэлли медленно. Мышцы поднывали. Тело болело. Посадка цветов в декоративные кадки, что расставят вдоль амбара, изрядно ее вымотала. Ева дала согласие устроить барбекю для семьи и друзей в самом начале Дней Ромашки – ежегодного городского праздника.
Она закатывала подобные вечеринки вплоть до смерти Джейми и сейчас впервые за два года пригласила людей на ферму. Все были счастливы видеть, что Ева занялась любимым делом: планировала прием гостей, составляла меню. А все посадочные работы легли на плечи Кэлли и Энди.
При помощи сообщества садоводов Кэлли скрыла правду о знакомстве с Евой. В действительности она никогда ничего не сажала, пока не ступила на землю О'Брайенов. Ева была фантастическим учителем, и Кэлли пришла к выводу, что ей не только нравилось копаться в земле, но и выходило у нее недурно.
Стук в дверь ее напугал. Она увидела улыбавшуюся Еву и тут же бросилась к двери.
– Ева, пожалуйста, не нужно стучать. Это ваш дом.
– Но, дорогая, это твое личное пространство.
Сердце у Кэлли екнуло. Ева дословно повторила слова Трея.
– Лорен, Алекс и Энди собрались в кино, и мы с тобой остаемся вдвоем. Мне нужно на фермерский рынок, и я хочу, чтоб ты поехала со мной, – настояла Ева. – А потом мы могли бы заскочить в пиццерию и перекусить.
– Звучит потрясающе, только надену туфли. – Кэлли направилась к двери и обула балетки.
Ева прошла в гостиную и остановилась возле выходивших на речку окон.
Настроение в комнате внезапно изменилось. Кэлли не совсем понимала, как себя вести. Повисло тяжелое молчание. Она решила дать Еве необходимое время и надеялась, что ее присутствия было достаточно. Вряд ли сейчас стоило заговаривать о Трее, тогда все тайны выйдут наружу.
