Текст книги "В последний момент (ЛП)"

Автор книги: Микалея Смельтзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6

ДОРОГА к дому Мэддокса заняла меньше времени, чем в нашу первую поездку. На самом деле, мне даже понравилось.

Несмотря на это, когда мы подъехали, я хотела поскорее слезть с этой штуки.

Сняв шлем, уставилась на огромный дом.

– Святое дерьмо. Ты здесь живешь?

– Да, – он усмехнулся. – На самом деле мы с Матиасом живем в гостевом доме позади, но и в доме есть комнаты. Просто мы предпочитаем уединение.

– Гостевой домик? У вас есть гребанный гостевой домик? – у меня перехватило дыхание. Судя по огромному дому, мне следовало предположить, что так и есть, но все же…

Мэддокс с улыбкой снял с себя кожаную куртку. Направляясь к заднему дворику, он предложил следовать за ним.

– На самом деле мы направляемся прямиком в гостевой дом, – парень толкнул тяжелые кованные ворота, и мы ступили на задний двор. Он был усеян ярко-зеленой травой, а в центре находился бассейн с кристально чистой водой. Подобные дома я видела лишь в журналах. И он определенно отличался от домика в деревенском стиле, где жила я.

– Кажется, вам с Матиасом очень повезло, что Карен усыновила вас, – пояснила я, не сводя взгляда с роскошного дома. Он был великолепен, хоть и был огромным, но не казался пугающим. На самом деле казался очень уютным. Мне показалось, что из-за стиля «кэйп код», который преобладал в обстановке, дом скорее был похож на домик у озера.

– Это место прекрасно.

– Ага, нам повезло, – Мэддокс улыбнулся, а его взгляд помрачнел, – но после всего дерьма, через которое мы прошли с нашими настоящими родителями, мне кажется, что мы заслужили хоть капельку счастья.

Я кивнула. Знаю, мы не достаточно хорошо знали друг друга, чтобы он мог рассказать мне о том, как ему жилось с биологическими родителями, и о деталях жизни с приемной семьей, но мне было любопытно. Обычно я никем не интересуюсь. Мне за счастье погрузиться в книгу и забыться в выдуманном мире, но с Мэддоксом у меня была связь. Я хотела узнать его. Хотела проводить с ним время. Мне было семнадцать лет, но я понимала, что теперь все иначе. Он был другим.

– Эмма?

Я споткнулась, осознав, что полностью погрузилась в свои мысли. Мэддокс стоял в дверях двухэтажного гостевого домика. Он выглядел, как уменьшенная версия главного дома.

– Ты идешь? – напомнил Мэддокс.

– О, да.

Я поспешила подойти к нему.

Он улыбнулся, распахнув передо мной двери.

– Дом, милый дом.

На первом этаже было мало мебели, справа располагалась небольшая кухонька, а деревянный пол был застлан мягким ковром. Стены были выкрашены в светло-кирпичный оттенок. Никогда прежде не видела, чтобы кирпичный цвет использовался внутри.

– Вот что я хотел бы тебе показать, – Мэддокс застенчиво отвел руку в сторону.

В гостиной единственной мебелью оказался футон, застланный подушками и одеялами, и письменный стол, заваленный бумагами.

Но я понимала, что он говорил вовсе не о футоне.

– Ого, – выдохнула я, увидев полный набор музыкальных инструментов. Там были микрофон, ударная установка, гитара, басс и пианино.

Мэддокс склонил голову.

– Ты упоминала, что любишь музыку и умеешь играть на пианино… Надеюсь, ты не против спеть со мной.

Я потрясенно замерла. Поверить не могу, каким растерянным внезапно стал Мэддокс, ведь он всегда казался таким самоуверенным. Эта его сторона выдавала в нем мальчишку.

Я открыла было рот, чтобы сказать, что с удовольствием приму его предложение, когда услышала шорох позади. Вскрикнув, схватила Мэддокса за руку.

– Какого черта? – выдохнула я.

Он сжал губы, пытаясь сдержать смех. Схватив меня за плечи, Мэддокс развернул меня. У стены стояла клетка, в которой находилось существо, которое не возможно было рассмотреть. Шагнув вперед, я заглянула внутрь. Надеялась, что увижу там хомячка, но это был не он. Зверек поднял голову и повел своим маленьким черным носом.

– Это?..

– Ежик, – усмехнулся Мэддокс. Открыв клетку, вытащил из нее малыша. – Познакомься, Эмма, это Соник.

– Соник? – переспросила я, вспомнив прошлую ночь, проведенную в участке. Думаю, он говорил о ресторане фаст-фуда. – Почему ты назвал его Соником?

Мэддокс удивился, прижав ежика к шее.

– Ты не знаешь, кто такой Еж Соник?

– Эм, – я посмотрела на него, как на сумасшедшего. – Он же прямо тут? – Указала на питомца.

Мэддокс закачал головой.

– Еж Соник… видеоигра. Ничего не напоминает?

– Нет. Прости, – задумалась я.

– Это. Трагедия, – Мэддокс со вздохом вытащил телефон из заднего кармана и что-то напечатал. Затем поднес его к моему лицу. – Вот Ежик Соник.

Я уставилась на рисунок голубого ежа.

– На самом деле он даже не похож на ежа, но раз ты так говоришь.

Мэддокс вновь вздохнул и убрал телефон.

– Ну, когда тебе дарят ежика, то первое имя, приходящее на ум, это Соник. Хотя был момент, когда я хотел назвать его гунном Акеллой.

– Ассоциация с гунном Атиллой?

Мэддокс уставился на меня.

– Значит, ты знаешь, кто такой Атилла, но не знаешь Ежика Соника? Ужас, Эмма. Это же откровенное богохульство.

– Ты так чувствителен по отношению к этому ежику, – рассмеялась я.

– Подожди. Я собираюсь достать игру про Соника и заставить тебя поиграть в нее. Тебе понравится, вот увидишь, – пробормотал он. – Хочешь его подержать?

Колючее существо бесцеремонно сунули мне в лицо.

– Эм… – я уставилась на ежика. – Как мне его держать?

– Так же, как и я, – усмехнулся он, – но не забывай про колючки.

Я протянула руку, и Мэддокс передал мне ежика. Соник принюхался, и мне показалось, что я ему приглянулась, потому что он уснул у меня на руках.

– Кажется, я ему нравлюсь, – хихикнула я.

Я заметила странную вспышку во взгляде Мэддокса.

– А что тут может не нравиться? – пробормотал парень.

Я вздрогнула от его слов, и тепло разлилось по моему телу.

Он прокашлялся, скрестив на груди руки. Из-за этого жеста футболка обтянула мышцы на его груди и животе. Я тяжело сглотнула.

– Может, стоит купить тебе ежика, – усмехнулся Мэддокс, – раз тебе так приглянулся Соник.

– Соник и гунн Акелла? – пошутила я, изогнув брови.

Он рассмеялся, взял ежика из моих рук и положил в коробку. Я наблюдала за тем, как малыш забрался в свою постель.

Мэддокс опустил руку мне на талию и провел к пианино. Я присела на скамейку, а он занял место рядом со мной. Она была такой маленькой, что наши тела прижимались друг к другу.

– Что мне сыграть? – спросила я, дрожащим от волнения голосом. Обычно я играла лишь, когда оставалась одна. Моей единственной слушательницей была мама. Я жутко боялась, что собьюсь, если Мэддокс будет наблюдать за мной.

– Все, что угодно, – его нежный голос раздался у самого моего уха. Я вздрогнула, когда его пальцы коснулись моей шеи. Мэддокс убрал волосы мне за плечо. – Я хочу видеть твое лицо. – Он прошептал эти слова, пристально наблюдая за мной. У меня дыхание перехватило.

Я смущенно посмотрела на него в ответ, сердце учащенно забилось в груди. Меня околдовал этот парень.

Этот безумный, дерзкий, безумно красивый парень, с которым мы только что познакомились, сводил меня с ума.

Хоть я и нервничала, но на самом деле никогда прежде не чувствовала себя более комфортно, чем сейчас с Мэддоксом. В нем было что-то заразительное, что невозможно было не любить.

– Ладно, – наконец ответила я.

Я прикрыла глаза, проведя языком по влажным губам.

Мне не приходила на ум ни одна песня, поэтому решила дать свободу своим инстинктам.

Обычно я играла по нотам, хоть в этом и не было необходимости. У меня был идеальный музыкальный слух, и сыграть песню, услышав ее лишь раз, не было проблемой. Нужно было лишь несколько раз попрактиковаться, но я всегда мастерски справлялась даже с самыми сложными кусочками.

Это пианино было лучше, чем то, что стояло у меня дома.

Клавиши были гладкими и приятными на ощупь, словно оно было новым и им никогда не пользовались.

Когда песня закончилась, я открыла глаза и обнаружила, что Мэддокс озадаченно смотрит на меня.

– Ты невероятна, – прошептал он.

– Едва ли, – я опустила голову.

– Как думаешь, мы можем сыграть вместе? – парень улыбнулся, покачав головой.

– Конечно, – согласилась я.

Его улыбка была настолько ослепительной, что мой желудок совершал сальто.

– На каких инструментах ты играешь… кроме барабанов, конечно? – спросила я.

– На всех понемногу. Барабаны – мои любимые. Мне нравится чувствовать проходящий через тело бит и вибрацию каждой клеточкой, – парень говорил со страстью. – Хорошо играю на гитаре, немного на пианино, но не так виртуозно, как ты. – Мэддокс усмехнулся. – Еще пою… но не перед людьми, а только когда в одиночестве сочиняю песни.

– Какой старательный, – с улыбкой пошутила я, слегка толкнув его плечом.

– Все потому, что мне нравится музыка. Она неотъемлемая часть моей жизни, – он улыбнулся в ответ.

Я видела в его глазах тот самый отблеск любви, о которой Мэддокс говорил. Мне было завидно. Я была старшеклассницей, и понятия не имела о том, чем хотела бы заниматься. Меня это пугало.

– Чем бы ты хотел в дальнейшем заниматься? – слова сами слетели с губ.

– Музыкой, конечно, – после минутной тишины произнес он, его взгляд был серьезным.

Я склонила голову.

– А чем ты хочешь заняться?

Я сделала глубокий вдох и заставила себя посмотреть на Мэддокса.

– Чем-нибудь. Я не решила, и это меня пугает. Мне нужно разобраться, но я понятия не имею, увлечена ли я хоть чем-то также сильно, как ты музыкой, – я нахмурилась. – Я хочу… хочу, чтобы мои глаза блестели также, как твои.

Он протянул руку и убрал волосы с моего лба.

– В твоих глазах есть этот блеск, Эмма. К жизни.

– Но что-то мне от этого не легче.

Он усмехнулся и склонил голову. Его темные волосы закрыли глаза. Мне также хотелось убрать их, как он делал подобное со мной минуту назад, но у меня не так много смелости, как у Мэддокса.

Наконец он коснулся клавиш и начал играть.

– Знаешь эту песню? – спросил парень, когда я внезапно стала подыгрывать ему.

– Нет… Но продолжай, – я прикрыла глаза, вслушиваясь в мелодию.

– Это «Counting Stars» One Republic, – сказал он, продолжив играть.

– Никогда о них не слышала, – ответила я, продолжая слушать.

Музыка прервалась, и я открыла глаза.

– Ты не знаешь, кто такие One Republic? – Мэддокс уставился на меня. – Это просто… невероятно.

– Ну… прости? – я рассмеялась. – На самом деле мне больше нравится классика.

Мэддокс смотрел на меня так, словно я разбила ему сердце.

– Эмма, я просто обязан познакомить тебя с невероятным чудом под названием One Republic… и The Fray, потому что они тоже чертовски прекрасны, – он поднялся. – Сейчас вернусь, – добавил он.

Я смотрела вслед, поднимающемуся на второй этаж гостевого домика, Мэддоксу.

Отсутствовал он недолго, а вернулся с черным айподом.

– Вот, – он протянул его мне, – можешь его взять.

– Я не хочу его брать. Просто ненадолго одолжу, – я убрала айпод в карман.

– Нет-нет, забери. Мне он больше не нужен. У меня теперь все есть здесь, – парень вытащил из кармана свой телефон и помахал им. – Напомни мне закачать тебе на телефон музыку. В следующий раз мы этим займемся. Матиас все еще спит, и если бы мы поднялись и разбудили его, он разозлился бы еще сильнее, чем из-за разбитого мотоцикла.

– Все еще спит? В два часа дня?

– Его не было всю ночь, – Мэддокс пожал плечами, снова присаживаясь рядом со мной. – Если я сейчас сыграю, потом мы сможем попробовать вместе исполнить песню?

– Ага, – кивнула я.

Он улыбнулся, а я снова закрыла глаза, сосредоточившись на музыке. Мне не потребовалось много времени, чтобы запомнить песню, и к тому моменту, как он закончил, я была готова играть.

Я смущенно улыбнулась, когда мы вместе начали играть.

Вздох удивления вырвался из моей груди, когда Мэддокс тихо запел. Его голос был пьянящим и глубоким. Он полностью проникся мелодией, и это было очевидно. Интересно, я выгляжу также, когда играю? Или читаю? На лице Мэддокса явно читалось удовлетворение. Если он так поет и играет на пианино, то каково это увидеть его за ударной установкой?

Последняя нота зависла в воздухе, и я опустила руки на колени.

Мэддокс смотрел на меня своими светло-серыми глазами, наполненными счастьем.

– Спасибо.

Я опустила голову, и несколько прядей волос скрыли мое лицо. Мэддокс заставлял меня почувствовать то, во что я до сих пор не верила.

Когда вновь подняла взгляд, Мэддокс смотрел на меня своими невероятными серебристо-серыми глазами.

– Хочешь сделать что-нибудь безумное? – спросил он голосом, больше похожим на шепот. Как будто боялся, что если скажет это обыденным тоном, я сбегу.

– Что? – нахмурившись, поинтересовалась я.

– Что угодно, – его взгляд скользнул к моим губам. Мое сердце готово было выскочить из груди от тоски, что появилась в глубине его глаз. – Я хочу еще больше совместных приключений. Не хочу, чтобы все закончилось.

Я задумчиво смотрела на него. Не понимая, к чему он клонит, я все же решилась.

– Да, – усмехнулась я. – Давай повеселимся.

То, что он сказал прошлой ночью, эхом отдавалось в памяти. «Готовься к самому незабываемому лету в твоей жизни. Ничто с ним не сравнится».

Я хотела, чтобы это лето стало незабываемым, как он и говорил. Хотела совершать самые безумные поступки, получить шанс жить по-настоящему и перестать бояться, что мне причинят боль, как только я кому-то откроюсь.

Его улыбка была ослепительно яркой, и я вскрикнула от удивления, когда он обнял меня своими сильными, мускулистыми руками. Я безвольно опустила руки, а затем медленно подняла их и обняла Мэддокса. Почувствовала, как напряглись его мышцы от моего прикосновения, а тепло его тела обволокло меня.

Он отпустил меня, и я тоже опустила руки, надеясь, что мне не показалось, и объятия были настоящими.

Я смахнула спадающие на глаза волосы, надеясь, что он не заметит, как дрожат мои руки.

– Итак, – начал он, хитро улыбаясь, – какое второе приключение на это лето ты запланировала? Потому что мотоцикл был номером один, если ты не знала. – Мэддокс подмигнул, продолжая улыбаться.

– Вязание.

Слова сорвались с губ до того, как я смогла остановить их. Шлепнула себя по губам, словно считала, что этот жест повернет время вспять. Да, мне хотелось научиться вязать – какая же я дура – но чувствовала себя глупо, признавшись в этом Мэддоксу.

– Вязанием? – он изогнул бровь. – Ты хочешь сидеть и вязать свитера и одеяльца, как бабулька?

– Да, – сморщилась я. – Но мы не обязаны делать это. Не знаю, почему сказала об этом.

– Нет-нет, – поспешно заверил он. – Все хорошо. Вязание может оказаться забавной штукой. Возможно, я смогу сделать Матиасу подарок на Рождество, – игриво усмехнулся. – Думаю, носки ему подойдут. Что еще? – поинтересовался Мэддокс. – Назови самую безумную вещь.

– Мне всегда хотелось прыгнуть в огромный бассейн с пластиковыми шариками, – рассказала я, пожав плечами. – В детстве мне этого так и не удалось сделать.

– Сделаем. Что насчет прыжков с парашютом?

– Из самолета? – спросила я, и он кивнул. – Я не против.

– Кажется, я люблю тебя, Эмма, – усмехнулся он.

Я возненавидела тепло, растекающееся по моему телу от его слов. Не следовало мне объединять слова любовь и Мэддокс в одно предложение. Я ведь только познакомилась с ним, и поклялась себе ни в коем случае не влюбляться. Любовь делает человека слабым. Заставляет совершать глупые поступки, потому что ты слишком беспокоишься.

– О! – Мэддокс захлопал в ладоши. – Давай отправимся в аквариум в Балтиморе.

Я покачала головой, отгоняя все остальные мысли.

– Я никогда не посещала аквариум. Так что звучит здорово, – улыбнулась я.

Мэддокс уставился на меня, выпучив глаза.

– Ты никогда не была в аквариуме? Даже в детстве? – я покачала головой на его вопрос. – Это неправильно, Эм. – Он постучал пальцем по нижней губе. – Как насчет прогулки? – спросил Мэддокс. – С горы, расположенной неподалеку, открывается чудесный вид.

– Я не против, – согласилась. На самом деле я не любила много ходить, но это лето выдергивало меня из привычной зоны комфорта. – Но вряд ли я буду счастлива. – Я показала ему язык. – Если у меня появятся мозоли, то тебе придется нести меня в гору на руках, – пошутила я.

Он усмехнулся.

– Я могу это сделать, – парень поиграл мышцами рук. – Это звучит как самое незабываемое лето для меня, Эм, – добавил он, сосредоточившись.

Я смотрела в его серебряные глаза, на миг забывшись.

– Да, незабываемое, – согласилась я без капли сарказма

Глава 7

– ВСТАВАЙ И СИЯЙ! Мы отправляемся в торговый центр!

Я приоткрыла глаза и поспешно выставила руку, щурясь от яркого света, проникающего в открытое окно.

– Сэди, – простонала, – я сплю.

– Уже нет, – чувствую, как подруга шлепнула меня по ноге. – Выбирайся из постели, одевайся, выпей чай, который приготовила твоя мама. На самом деле он мне понравился. На вкус приятнее того, что был в предыдущий раз.

– Я не хочу никуда идти, – взмолилась я. – Дай мне поспать.

– Нет. Сейчас лето. Время для весе-е-елья, – пропела она.

– Я веселилась… во сне.

– Эмма Рейн Берке, если ты не вылезешь из постели, я лично вытащу тебя. Мне нужно провести время с лучшей подругой.

– Хорошо, – простонала я.

– Рада, что мы мыслим одинаково, – Сэди захлопала в ладоши.

Спустя мгновение услышала, как дверь захлопнулась.

Я заставила себя подняться, достала шорты, белый топик и черную шляпу, которая так нравилась Мэддоксу. Просто потому что у меня не было времени сражаться с чудовищем. Так я называю свои волосы.

Я застала маму и Сэди на кухне.

– Держи, Эмми, – мама протянула мне тарелку с сэндвичем. – Я рада, что вы проведете немного времени вместе. – С этими словами она направилась в свою студию, и я знала, что это счастье будет увидеть ее до конца дня.

Села за стол рядом с Сэди и откусила от сэндвича.

– Нам действительно нужно идти в торговый центр? – простонала я. Наш торговый центр был моим проклятием. Худший из всех, что мне доводилось видеть, но даже если бы он был хорошим, я бы все равно ненавидела бы его со всеми дорогущими магазинами и запахом подгоревшей еды.

– Да, мы действительно идем туда, – рассмеялась подруга, покончив со своим сэндвичем. – Мне нужно присмотреть платье для барбекю, которое родители устраивают в эти выходные. И тебе тоже стоит прийти. – Сэди выжидала, осмелюсь ли я воспротивиться.

– Конечно, – согласилась я. – Каждый год там бываю.

Семья Сэди каждый год устраивала барбекю в последний выходной, отмечая тем самым наступление лета. Это стало традицией в моей жизни с тех самых пор, как мы подружились с Сэди, на протяжении всей моей сознательной жизни.

– Знаю, – нахмурилась она, – но ты странно вела себя с прошлой ярмарки.

Понимаю, что сейчас идеальная возможность рассказать о Мэддоксе, но не могла раскрыть рот и произнести хоть слово. Думаю, часть меня боялась, что если я не сдержу секрет, то Мэддокс внезапно исчезнет или всего лишь окажется плодом моего воображения.

– Да, знаю, – вздохнула я.

– Ты все же злишься на меня, верно? – Сэди нахмурилась.

– Ты и прежде так поступала, – я пожала плечами. – Мне следовало привыкнуть.

– Боже, – она шлепнула рукой по столу. – Я дерьмовая подруга. На самом деле тебе следовало бы послать меня и найти замену.

– Ты же знаешь, что никто не сравнится с тобой, – усмехнулась я.

Сэди рассмеялась, и я смогла расслабиться.

– Ты права. Я же добрая.

Покончив со своим сэндвичем, я поднялась и вымыла посуду.

– Хорошо, – тяжело вздохнула. – Я готова к пыткам.

Сэди закатила глаза, схватив сумочку.

– Ты гребанная актриса, Эмма. Тебе стоило бы преподавать на курсах актерского мастерства, – подруга направилась к двери, оставив меня на кухне.

– Да, потому что я очень люблю людей, – парировала я.

Она остановилась на полпути, смеясь.

– Ох, да. Я совсем забыла. Твой единственный друг – я. Остальные – вымышленные.

– Зато они не бесят меня так, как ты, – пошутила я.

– Это неважно, Эмма, – ее тон был спокойным. – Тащи сюда свою задницу, пока я не уехала в одиночестве! – прокричала она с порога.

– Да. Ведь если ты уедешь без меня, мое сердце не выдержит!

Стеклянная дверь захлопнулась, но Сэди повернулась, продемонстрировав мне средний палец.

Вероятно, многие не поняли бы нашей дружбы, но когда вы знакомы целую вечность, то перестаете беспокоиться о том, что говорите или как ведете себя друг с другом.

Я схватила свою сумочку и последовала за ней, скользнув на пассажирское сиденье ее старенького «Хёндэ Элантра».

– Прикуплю себе немного крендельков с вкусным горчичным соусом. Это единственное, что можно там приобрести из полезного.

– Не волнуйся, – рассмеялась Сэди, выезжая с подъездной дорожки. – Я прослежу, чтобы ты не ушла оттуда без крендельков. А если ты будешь хорошо себя вести, то возможно я даже куплю тебе «Синнабон» (прим. переводчика: всемирно известный бренд кондитерских, где готовят самые вкусные булочки с корицей). – Она погладила меня по голове.

– Кажется, ты влюблена в меня, – я приложила ладонь к сердцу.

– Совсем немного, – подруга раздвинула большой и указательный пальцы.

Сэди часто напоминала мне надоедливую сестренку, которой у меня никогда не было, но которую очень хотела. У нее же была младшая сестра Эбби и старший брат Сэм. Когда я была младше, то жутко завидовала этому, даже когда они спорили со мной из-за этого. Став старше, воспитываясь с таким мудаком, как мой отец, я поняла, как ошибалась.

Я нахмурилась, мысленно вернувшись к отцу.

Часть меня скучала по нему. Все же он был моим отцом.

И знаю, что все еще злилась на него за то, что он оставил нас. Моя мама не покидала дом, работая, чтобы оплатить счета, не считая того, что ей приходилось заботиться о ребенке.

Возможно мой отец – ладно, это очевидно – является причиной, по которой я предпочитаю оставаться в компании книг, а не парней.

Кроме Мэддокса.

Он другой.

Но я не понимала, в чем его отличие от других.

Я не доверяла ему. Не могла. И никогда не впущу его в свое сердце. Я не позволю ему заполучить его, но мы могли бы стать друзьями.

Друзья? Смешно, если учесть то, как меня влекло к нему.

Я бы предпочла держаться подальше, но не могла.

Он был солнцем, в лучах которого я купалась.

– Эмма? Эм-м-ма?

– Что? – я потрясла головой, отгоняя мысли.

– Мы на месте, – Сэди указала на торговый центр.

– О, – я уставилась на кирпичную стену. Когда мы успели приехать. Я никак не могла вспомнить.

Сэди заглушила мотор и выбралась из машины, перекинув сумочку через плечо и поправив волосы.

Подруга выглядела так, словно готовилась к фотосессии, а не только для селфи.

Всегда подготовленная: уложенные волосы, безупречный макияж, стильная одежда.

Я проследовала за ней в центр, молясь, чтобы внутри не оказались наши знакомые из школы.

Вся эта пустая болтовня сводила меня с ума.

Сэди словно собиралась на задание. Она властно пробиралась сквозь толпу, и я едва поспевала за ней.

– Лучше бы у них нашлось это платье, – пробормотала Сэди. – По распродаже, и чтобы сидело идеально.

Я понятия не имела, о каком платье она говорит, но зная Сэди, можно предположить, что оно короткое и с глубоким декольте, практически не скрывающим грудь.

Обернувшись, подруга заметила, что я еле плетусь за ней. Схватив меня за руку, потянула за собой.

– Идем, – простонала она.

Сэди не отпускала меня, практически вбегая в магазин.

– Скрести пальцы, чтобы у них был мой размер! – взвизгнула она, рассматривая стеллажи. Сэди наконец отпустила меня, перебирая платья. – Да!

Она вскрикнула, держа в руках платье без бретелей, лиф которого был украшен цветами, с аквамариновой юбкой.

– То, что надо. – Сэди прижала его к груди.

Думаю, секунду спустя подруга бы расцеловала его и захотела бы от этого платья детей.

– Теперь подберем наряд для тебя! – она запрыгала на месте.

– О, нет, – подобная одежда не для меня. Слишком вычурная и настолько дорогая, что я не могла ее себе позволить. Сэди всегда пыталась купить мне одежду и другие вещи. Даже ее родители баловали меня при первой же возможности, зная, насколько тяжело приходится моей маме после ухода отца.

Она закатила глаза, крепко вцепившись в перила.

– Да, ты получишь платье. Это моя плата за ярмарку и все то дерьмо, через которое тебе пришлось пройти из-за меня. Крендельки и «Синнабон» – недостаточная плата. Прошу, только не спорь.

Ее нижняя губа задрожала.

Я была бессильна против надутых губ, и Сэди прекрасно это знала. Именно этим способом она заставляла меня соглашаться на многое. Обычно на походы на вечеринки.

– Хорошо, – согласилась я, – но не дороже пятидесяти долларов. – Предостерегающе ткнула в нее пальцем.

Она не ответила. Вместо этого начала метаться от полки к полке, как безумная крестная фея.

– И ничего слишком откровенного! – крикнула я вслед, привлекая внимание нескольких человек.

Мне пришлось поспешить за Сэди, чтобы она не сильно увлеклась.

Она вытащила платье со стойки и протянула мне, когда я подошла к ней.

– Вот это идеально!

Должна признать, что она выбрала для меня хорошее платье. Кремового цвета с вышитыми розовыми, красными, оранжевыми и синими цветами. Бретельки были широкими и никакого глубокого декольте.

– Тебе же нравится, – произнесла она, улыбаясь, словно чеширский кот. – Скажи это, Эмма.

– Ты хорошо постаралась, – протянула я. – Мне очень нравится.

Мне действительно понравилось платье.

Протянув руку, я пощупала ткань.

– Видишь. Стоит почаще доверять мне, – Сэди засияла. Волосы рассыпались по ее плечам. Она отнесла вещи к кассе, задержавшись у витрины с украшениями. Прихватив набор простеньких серебряных браслетов, положила их на прилавок у кассы.

– Сэди, тебе вовсе не обязательно дарить мне это платье, – я нервно закусила губу.

– Заткнись. Ты его заслужила, и я его куплю. Конец дискуссии, – Сэди твердо кивнула.

– Спасибо, – произнесла я, зная, что до конца дня поблагодарю ее раз сто, не меньше.

Расплатившись, она забрала пакет, и мы направились в сторону закусочных.

Как и обещала, Сэди купила мне мои любимые крендельки и «синнабон». Мы сидели в закусочной, смеясь и поедая свой заказ. Я была рада, что мы больше не спорили, потому что ненавидела злиться на Сэди.

Посетив еще несколько магазинов, мы вышли из центра и направились по домам. Сэди высадила меня на моей подъездной дорожке.

– Еще раз спасибо за платье, – сказала я, сжимая в руках пакет. Я думала о том, чтобы попросить Мэддокса пойти со мной на барбекю. Все еще боялась познакомить его с Сэди – проявляя тем самым неуверенность – но мне хотелось, чтобы он пришел. Я уже представляла, как он отреагирует, увидев меня в платье.

– И в тысячный раз, пожалуйста, Эмма, – она закатила глаза.

Смеясь, я вышла из машины, быстро махнув ей на прощание.

– Эмми, это ты? – позвала с кухни мама, когда я захлопнула входную дверь.

– Да, – отозвалась я, предполагая, кого еще она могла ждать.

Мама сидела за кухонным столом с чашкой чая. Глина запеклась под ногтями, светлые волосы небрежно зачесаны назад и скреплены заколкой.

Она подняла голову, оторвавшись от блокнота, где составляла список покупок, и улыбнулась.

– Чай еще остался, если хочешь.

Я налила себе чай и села рядом с ней.

– Я вернусь в студию на всю ночь. Пока у меня есть… – она сделала паузу, подбирая нужное слово, – творческое вдохновение. Мне хотелось бы продолжать. Я предположила, что ты могла бы заказать какую-нибудь китайскую еду.

– Звучит здорово, – согласилась я.

Мама редко готовила ужин. И вовсе не потому, что не думала об этом. Просто она часто теряла счет времени. Впрочем, я не возражала и вполне могла позаботиться о себе. Кроме того, когда она бралась готовить, то часто экспериментировала, и все ее попытки проваливались.

Мама положила ручку и посмотрела на меня.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросила я, с интересом наблюдая за ней.

Она с грустной улыбкой покачала головой.

– Просто задумалась о том, какой прекрасной девушкой ты стала. Ты была старшеклассницей, а теперь собираешься в колледж. Чем бы ты не решила заниматься в жизни, успех тебе обеспечен. Ты всегда была замечательно девушкой. И как мне так повезло?

Обычно я не проявлял эмоций, но сейчас на глазах появились слезы.

Мама всегда находила способ рассказать мне, какая я умная и милая. Постоянно говорила, как гордится мной и хвалила за мои достижения.

Но иногда я считала себя… никчемной.

Я же не идиотка и прекрасно понимала, откуда зародились эти чувства.

То, как обходился со мной отец, а потом бросил, до сих пор напоминало о себе.

Если я не была достаточно хороша для него, то как могла оказаться хорошей для кого-то или чего-то?

– Спасибо, мам, – я выдавила из себя улыбку и сделала глоток чая, чтобы скрыть дрожь в голосе. Поставив кружку на стол, провела пальцем по рисунку скелета тираннозавра, улыбаясь надписи: «Ти Рекс» (прим. переводчика: Tea Rex, Tea – чай, дословно «чайный Рекс»). Она всегда вызывала у меня улыбку.

Мама похлопала меня по руке и поднялась, сделав последний глоток чая и поставив чашку в раковину.

– Увидимся, Эмми, – проходя мимо, мама поцеловала меня в макушку.

Я поставила чашку и направилась в свою комнату.

Последние несколько дней были… странными – я могла описать их только этим словом – и мне было не до чтения, но сегодня собиралась сменить эту привычку.

Я изучила полки в поисках подходящей книги.

Читала я все жанры, иногда даже нехудожественную литературу. Мне становилось скучно читать одно и тоже.

Когда так и не смогла выбрать, то закрыла глаза и положилась на волю случая.

Присев на постель, включила телевизор, чтобы заглушить посторонние шумы, перелистывая страницы книги.

Я потерялась в вымышленном мире, представив себя героиней. Разве не поэтому люди читают? Чтобы немного пожить жизнью другого?

Спустя несколько часов я, наконец, вырвалась из мира грез, благодаря урчанию в животе.

Очевидно, пришло время сделать заказ.

Проголодавшись, я заказала достаточно еды, чтобы накормить человек пять.

Мама меня прибьет, но я вовремя вспомнила заказать ей жареную курицу с рисом, так что, надеюсь, сойдет за бонус.

Уселась на диване в гостиной с книгой на коленях и слушала музыку на айподе Мэддокса. Покручивая на пальце провод наушника, покачивала в такт головой. Мне нравилось, и я даже ставила на повтор. Возможно я что-то упустила, слушая лишь классику.

Когда прозвенел дверной звонок, я отложила книгу, но продолжала держать в руке айпод. Прихватив с кухонного стола кошелек, открыла дверь.

Я смотрела на стоявшего там парня.

– Ты же не доставщик, – я уставилась на его пустые руки.

– Нет, – хмыкнул он.

– Вы кто? – спросила я, стараясь прикрыть дверь. Посмотрев «48 часов», знала, что странный парень, возникший на твоем пороге, не сулит ничего хорошего.

– Эзра, – ответил он, убирая вьющиеся черные волосы, скрывающие миндалевидные глаза. – Я друг Мэддокса.

– Лучший друг и молочный брат! – крикнули с подъездной дорожки.

Я вышла и посмотрела на Мэддокса, который уверенной походкой направлялся ко мне.