Текст книги "Ария Вечности (СИ)"

Автор книги: Михаил Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Как умело вы, экселенс, выворачиваете события в свою пользу, – сверкнул сталью взор Серого Рыцаря. – Но почему-то вы забыли упомянуть, что армия Капитулата пришла на эти земли после того, как кто-то убил их кардиналов на празднике восхождения Его Благовестия. Жаль, у меня нет доказательств, что за этим стоите вы, иначе бы я давно их обнародовала.

– Ты слепа, как землеройка, Иерия, – презрительно скривился я. – Неужели ты не понимаешь, что собирались творить алавийцы? Да вся их политика направлена на сживание со свету нашей расы! Мы им нужны либо в качестве рабов, либо в качестве трупов. Видела телеги, гружённые крестьянскими детьми, которые темноликие увозили в неизвестном направлении? Или до Арнфальда ещё не успело докатиться это явление? А пример соседнего Медеса или участь Сарьенского полка тебе ни на что не открыли глаза? Или же ты, сидя в солнечной столице, предпочла спрятать голову в песок и прикинуться, что тебя это не касается? Ах, ну как же! Ведь знаменитый Пятый Орден сторонится политики!

– Вы ждёте, экселенс, что после всей этой паутины лжи, которую вы сплели, я поверю вашим словам? – холодно вскинула бровь квартеронка, вынуждая меня скрипнуть зубами. – Нет, больше подобной ошибки я не совершу. Я благодарна хранителю истины, мудрейшему Сагарису, за то, что он преподал такой урок. Пусть он и причинил мне страдания. Ведь я, стыдно признаться, когда-то считала вас достойным человеком. Вы были для меня ближе, чем даже братья по вере. И вдвойне мне больно оттого, что вы сын экселенса Пепла, который спас мою жизнь…

– Какой избирательный у тебя слух и память, Иерия, – зло процедил я. – Ты чутко ловишь то, что шепчут в тени, но внезапно глохнешь, когда правда бьёт в набат! То, что я тебе рассказал об алавийцах – это ведь никакой не секрет! Об этом знает каждый, кто умеет смотреть чуть дальше собственного носа. Неужели обида кипит в тебе столь сильно, что ты предпочитаешь не замечать того, что они делали? И, кстати, очень мило, что ты заговорила о моём отце. А Неста нор Эльдихсена ты не забываешь поминать? Его жертва для тебя значит хоть что-нибудь?

– Прежде всего, меня интересует не Капитулат. Меня заботит мой собственный долг! – надменно задрала подбородок милария нор Гремон, будто бы нарочно избегая говорить о Несте. – Однако я вижу, что наша беседа не складывается. Вы предпочитаете заниматься оправданием собственных деяний и поиском слабых мест у моей совести. Впрочем, ничего иного я и не ждала от такого как вы, экселенс нор Адамастро.

– То есть ты пришла высказаться, но сама ничего слушать не желаешь? – иронично фыркнул я.

– Как бы там ни было, а мои самые худшие опасения касательно вас подтвердились, – ушла от ответа аристократка. – Теперь же, прошу извинить, у меня много забот.

Серый Рыцарь развернулась и шагнула по направлению к двери, но я окликнул её:

– Иерия, что ты намереваешься делать?

– Буду следовать своему призванию, экселенс нор Адамастро, – холодно отозвалась она. – Я докопаюсь до сути ваших подлых игр, развею туман лжи, окутавший Южную Патриархию и избавлю страну от вашего пагубного влияния. И, что самое главное, я узнаю, что вы сотворили с настоящим Леораном гран Блейсин.

Окончание реплики заставило мои кулаки сжаться. Видит Многоокий, мне стоило огромных усилий, чтобы не прибить эту идиотку на месте. Но я сдержался…

– Прошу тебя, милария нор Гремон, не иди на поводу у своего бога, – значительно смягчил я свой тон. – Нест нор Эльдихсен пожертвовал собой, чтобы ты могла жить. Но ты своими поступками рискуешь растоптать его великий дар.

Квартеронка вновь посмотрела на меня, и в глубине её янтарных глаз промелькнуло нечто похожее на удивление. Неужели я снова угадал, и Сагарис тоже выступил против меня? Или же она так отреагировала на мой недвусмысленный намёк?

– Вы мне угрожаете, экселенс нор Адамастро? – почти спокойно спросила Серый Рыцарь.

– Да.

– Что ж, спасибо. Теперь я ещё больше уверилась в том, что двигаюсь в верном направлении. Если вы опустились даже до такого, значит, опасаетесь.

– Всё так, я действительно опасаюсь, но не за себя. Я опасаюсь за тебя, Иерия. Ты упрямо забираешься в такую топь, в которой тебя ждёт вовсе не правда, но бесславная гибель. Мне бы этого не хотелось.

– Меня трогает ваша забота, – усмехнулась нор Гремон. – Но лучше побеспокойтесь о себе.

Скрежеща латами, она вышла из моего кабинета, громко хлопнув дверью, а я, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая разошедшееся сердцебиение. Я ведь на самом деле не желал смерти Иерии. Но что я могу, если она сама лезет на гильотину? Невозможно спасти того, кто вознамерился убить себя столь изощрённым образом. Вероятно, при иных обстоятельствах я что-нибудь и придумал бы. Однако сейчас мне никак нельзя отвлекаться. Всё моё внимание должно быть сосредоточено на грядущей войне…

Глава 21

– … таким образом, экселенсы, у нас на поле боя сложилась ситуация, при которой средства поражения значительно превосходят средства защиты, – вещал я, расхаживая по огромному походному шатру. Когда-то меня в почти таком же обучал премудростям колдовства Кирей нор Вердар, славный ильгельд Сарьенского полка. Боги, как же давно это было…

– Полагаю, никто не станет спорить, что не существует таких лат, которые сдержали бы попадание боевого плетения, – продолжал я. – И если арбалет или лук бьют дальше, чем даже самый меткий и искусный милитарий, то башни Перстов Элдрима сводят это преимущество на нет. Именно поэтому у Великой Унии людских государств не получается пробиться к побережью. И здесь не помогает даже традиционное превосходство в числе озарённых, ведь алавийские милитарии, атакуя с высоты, не позволяют им приблизиться к стенам.

Офицеры кивали в такт моим словам, соглашаясь с выводами. Но пока ещё не понимали, что я им предлагаю. О моих карабинах, объединивших в себе магию и физику, знал очень ограниченный круг лиц. И обнародовать я свой секрет в ближайшее время не собирался. Придётся как-то полунамёками наводить собравшихся на мысль, что наша миссия отнюдь не самоубийственная.

До масштабного наступления на западные провинции оставалось всего ничего. Мне удалось привлечь к участию в военной кампании порядка ста тридцати тысяч солдат из разных государств. Основное ядро, конечно же, составили Сыновья копья и Ронхеймские палачи. На них приходилось порядка семидесяти процентов общей численности всей нашей армии. Патриархия выставила чуть больше двадцати пяти тысяч воинов. Медес всего восемнадцать, но зато активно помогал провизией и поставлял тягловых животных.

К сожалению, совокупно нас всё равно было меньше, чем мог выставить Капитулат. Однако на подступах к Элдриму уже билась немалая группировка войск. Да и не стоило забывать о Корпусе Вечной Звезды, который за годы бесконечных боестолкновений хоть и уменьшился до всего девяти десятков озарённых, но всё ещё оставался грозной силой, способной перемолоть в чистом поле пару-тройку легионов молдегаров без какой-либо поддержки. А если укрепить магистров Патриархии колдунами Винхойкской гильдии, а тем паче моими Безликими… В общем, у меня существовала небеспочвенная уверенность, что Перстам Элдрима не устоять.

Сейчас же мы отправились на запад небольшим (в масштабах грядущей войны) отрядом в полторы тысячи человек. Из них сто двадцать пять милитариев, снабженных всеми моими революционными разработками, включая перстни с кровавыми алмазами и маго-механические карабины. В довесок ко всему, я через посредников заказал в Лорентийской Республике, славящейся своими мастерами кузнечного дела, тысячу латных комплектов для себя и Безликих. По моим расчётам это должно было на двенадцать процентов снизить безвозвратные потери на поле боя среди братьев. Не так много, как хотелось бы. Но принимая во внимание небывалую поражающую способность колдовских плетений, это уже было хоть какое-то достижение. И пусть ношение доспехов предполагало наличие определённой выучки, которой обладали далеко не все, однако здесь спасал «Энергетик». Он помогал не терять в мобильности братьям, не имеющих за спиной армейского прошлого.

В принципе, для передвижения в глубоком тылу не требовалось столь серьёзной подготовки. Изначально в моих планах было быстрым темпом добраться до Перстов Элдрима, провести там разведку, отметить на карте места, пригодные для оборудования снайперских позиций, лично оценить монументальность бастионных укреплений, да скорым маршем вернуться в Патриархию. Однако пришедшие из Горного Предела смутные вести о затруднении логистики на этом участке, вынуждали осторожничать. Да и извечное ожидание подлянки от высших сил тоже никуда не исчезли. И, как показала практика, не напрасно я стерёгся…

В самый разгар предварительного планирования, в шатёр влетел покрытый пылью гонец. Он так торопился с докладом, что споткнулся на входе и неуклюже растянулся перед столом, за которым мы заседали. Несколько офицеров презрительно скривились при виде вестника, а некоторые явно вознамерились устроить ему жесткий разнос. Однако я опередил всех, приблизился к посыльному и помог подняться на ноги.

– Эк… экселенс, даль… ше нельзя… – задыхаясь вымолвил гонец. – Там… там… реют стя… ги. Разве… разведка донесла… их больше… чем… нас…

– Успокойся, отдышись, – похлопал я его по спине. – А теперь попробуй снова. Что там донесла разведка?

– Дорога через Горный Предел перекрыта! – выпалил вестник, переведя дух. – Там стоит лагерем крупный и хорошо вооруженный отряд, никак не меньше трёх-четырёх тысяч мечей!

– Что? Вздор какой-то! Алавийцам здесь неоткуда взяться! – фыркнул кто-то из офицеров.

– Это не молдегары, экселенс. Головной дозор не сумел опознать стяги. Возможно, нам преградили путь какие-то наёмники.

– И что будем делать, господин Маэстро? – воззрились на меня участники совещания.

– Разве мы уже выполнили поставленные задачи и добрались до Перстов Элдрима? – вопросом на вопрос ответил я.

– Нет, но…

– Значит, продолжаем исполнять свой долг во имя Патриархии! Трубите полную боевую готовность, и по сёдлам, экселенсы! Кто бы там нас впереди не ждал, а отступать мы не намерены.

* * *

С пригорка открывался отличный вид на военный лагерь, начисто перекрывший тесный проход сквозь Горный Предел. Численность отряда разведка определила весьма точно. Навскидку тут расположилось никак не меньше четырёх тысяч воинов, которые при нашем появлении на горизонте поразительно быстро выстроились в боевой порядок.

Создав плетение «Орлиного взора» я осмотрел потенциального противника более внимательно. И честно говоря, остался недоволен. Каждая деталь кричала о том, что перед нами стоят опытные рубаки, да ещё и отменно экипированные. Примерно восемьдесят процентов их солдат носили стальные кирасы, что в пересчёте на золото даже по самым скромным прикидкам тянуло килограмм на тридцать. А если добавить к этому оружие и лошадей, коих я приметил не меньше восьми сотен…

Иными словами, кто-то поставил здесь очень и очень мощный заслон, продавить который с наскоку не получится даже у многочисленного войска. Узкая тропа, зажатая меж скалистых пиков, позволяла успешно сдерживать кратно превосходящего противника. Прямо как те самые триста спартанцев при Фермопилах. Только наёмников здесь гораздо больше трёх сотен.

Внезапно мой взгляд споткнулся об реющий на ветру штандарт. На его тёмно-синем полотне были изображен молот, занесённый над… что это вообще такое? Рубаха? И стоило только мне подумать об этом распространённом предмете одежды, как догадка молнией сверкнула в сознании. Я вспомнил, где уже встречал эти символы! Котерия «Железные рубахи» – вот кто ходил под таким флагом. И судя по тому, что я видел с пригорка, дела у наёмников в последние годы шли очень даже хорошо. Вот, значит, что за «трудность с логистикой» тут образовалась! Тем не менее, всё равно неясно, чего они забыли здесь, в землях Горного Предела…

– Что ж, экселенсы, у меня две новости. Первая – я знаю, на чей лагерь мы набрели. Это опытные и опасные воины, столкновение с которыми может доставить проблем. Особенно если в их рядах присутствуют милитарии. Вторая – я полагаю, что сумею договориться с ними, чтобы нас пропустили.

Офицерский совет мою идею поддержал. Если существует вероятность разойтись миром, то лучше её использовать. А что тут наёмники вообще делали, выяснить можно будет и позже, когда у нас на руках появятся более сильные карты. Против того, чтобы я отправился на переговоры в одиночку, тоже никто не возражал. Всё-таки большинство в нашем отряде слышали, а то и своими глазами видели, как Маэстро гонял молдегаров по всему пригороду Арнфальда. И они скорее недоумевали, почему я просто не снесу преграду на нашем пути.

Не прошло и пяти минут, как я уже скакал галопом, пришпоривая нерасторопную лошадь. Поскольку Маэстро считался стратегически важной фигурой в нынешних реалиях, то маску я предварительно снял. Не нужно знать посторонним, где меня нелёгкая носит. Да и командование Рубах близко знакомо именно с Ризантом нор Адамастро, а не с моим альтер эго.

Сначала никто не торопился мне навстречу. Но когда я преодолел половину дистанции до передовых позиций Железных рубах, то от лагеря наёмников отделилась небольшая группа из пяти всадников. Мы встретились с ними аккурат на расстоянии полёта стрелы от линии их обороны.

– Здравствуйте, доблестные воины! – первым заговорил я, вскидывая руку в приветственном жесте. – Нам нужно пройти на запад, но ваш отряд препятствует этому. Вы можете нас пропустить?

– Сожалею, экселенс, но это исключено. Наниматели поставили нас здесь с наказом, чтобы мимо не прошмыгнула даже мышь, – покачал головой один из наёмников, чей облик украшала седина и несколько уродливых шрамов. Он держался уверенно и неплохо владел устной речью. Только едва уловимый присвист на букве «с», присущий деревенскому люду срединных земель, намекал о его неблагородной крови.

– Вот оно что… а могу я спросить, кто ваши наниматели?

– Этого я не вправе озвучивать, – категорично заявил воин.

И переговоры как-то уж стремительно быстро зашли в тупик. Я понял, что переубеждать или упрашивать этих солдат бесполезно. Скорее всего, они даже не уполномочены принимать какие-либо решения. Ну да ладно. Зайдём с другой стороны…

– Я вас понял. Но тогда могу ли я встретиться с господином Торвеном? Он ведь всё ещё руководит котерией «Железные рубахи?» Дело в том, что мы с ним давние приятели. Возможно, нам удастся найти общий язык.

При упоминании командира, наёмники озадаченно переглянулись. Они явно не ждали от меня такой осведомлённости.

– Господина Торвена прибрала лихоманка позапрошлой весной, – сообщил совсем уж безусый боец, которому на вид нельзя было дать и семнадцати.

– Какая чёрная весть, – печально вздохнул я. – Но кто же теперь возглавляет котерию? Надеюсь, это не секрет?

– Разумеется, нет. С той поры нашим энгором стал доблестный господин Эгг, – поведал седой.

– Эгг Кожаный? – вырвалось у меня.

– Да, экселенс, именно он, – осторожно подтвердили наёмники.

Я ощутил исходящую от них доброжелательную настороженность. Ту самую, что присуща двум случайно встретившимся солдатам. Когда они ещё не успели даже узнать имён друг друга, но уже почуяли запах одних и тех же костров на своих одеждах. А я так и вовсе возликовал. Уж с кем с кем, а с Эггом-то мы точно найдём общий язык.

– Я могу просить об аудиенции у энгора вашей котерии? – тактично осведомился я.

Седовласый наёмник уже отрицательно замотал головой, но тут его тронул за плечо доселе молчавший товарищ:

– Погоди, Нейт. Я, кажись, вспомнил кой-чаво, – изрёк он, а затем пристально глянул на меня. – Кхе… эт само… экселенс, а не вы ли несколько зим тому подсобили нам с поиском жирного заказца? То было, кажись, в Клесдене. По ту пору у нас не шибко дела шли, да-да, чаво уж таить, в заднице мы были, как есть. Уж звините за мои словеса.

– Вы правы, именно тогда я и познакомился с господином Торвеном, пусть сияет его имя в веках.

– Вон оно как! – отчего-то обрадовался солдат, а потом резко посерьёзнел. – Ну и кровавое же то было дельце… Изрядно нас тогда твари абиссалийские грызли, поминать жутко…

– Что поделать, ведь таков хлеб наёмника, – философски пожал я плечами, не желая принимать упрёк на свой счёт.

– То вы верно подметили, экселенс! Токмо не серчайте, запамятовал я, как вас величать?

– Ризант нор Адамастро, глава дома Адамастро, – изобразил я лёгкий поклон головой.

– А ведь действительно! И имя знакомое! – хитро заулыбался воин, почёсывая щетинистый подбородок.

По его притворному простодушию я понял, что это была проверка. Моё имя он прекрасно помнил, но лишний раз хотел удостовериться, что перед ним стоит именно тот человек.

– Нейт, надобно всё-таки доложить господину Эггу, – вынес вердикт боец.

Седовласый, недолго поразмыслив, отправил самого молодого парня в лагерь котерии. А уже менее чем через пять минут, безусый юнец вернулся с лёгкой паникой во взгляде. Будто получил знатный нагоняй.

– Экселенс, господин Эгг Кожаный велел передать, что приглашает вас разделить с ним трапезу! Экселенс… – без запинки выпалил он.

– С удовольствием воспользуюсь этим предложением, – улыбнулся я одними уголками губ.

Наёмники понятливо усмехнулись, глядя на молодого сослуживца, и расступились, словно бы приглашая идти первым. Я ударил пятками скакуна, и тот, недовольно фыркнув, понёс меня вперёд. Вскоре мы с пятёркой солдат подъехали к двухметровому брустверу. Мой ленивый конь заартачился на подъёме, и пришлось опять подстегнуть его.

– Здесь придётся спешиться, экселенс, дальше только пешком, – объявил седовласый наёмник, когда мы поднялись до массивных деревянных колод с крест-накрест прибитыми кольями, кои выполняли функцию заграждений против пехоты и кавалерии.

Не став возражать, я спрыгнул на землю. Конечно же, у Железных рубах должен быть обходной путь для всадников. Ведь как-то же свою кавалерию они планировали выпускать на поле боя. Да и пятёрка моих сопровождающих явно не на пегасах перелетела через линию обороны. Уж я бы заметил. Просто мне, как возможному соглядатаю, не желали его показывать. Ну а у меня не оставалось другого выбора, кроме как принять правила игры.

– А ну, посторонись, сукины дети! – заорал седой наёмник на ряды подготовившейся к схватке пехоты. – Дорогу! Дорогу дай, а то живо познакомлю ваши задницы с моим сапогом!

Солдаты послушно расступились, а сопровождающий поспешил неуклюже оправдаться, обращаясь ко мне:

– Вы уж извините, экселенс, но с ними иначе нельзя. В строгости надо держать, и то хуже детей малых, видят боги.

Небрежным жестом показав, что меня подобным не смутить, я продолжил путь. Краем глаза отмечая, как основательно котерия здесь окопалась. Да-а-а, разрази их Многоокий, если брать эти укрепления штурмом, то придётся изрядно попотеть. Но я всё же надеюсь, что с Эггом мы найдём общий язык.

Когда наёмники миновали практически весь лагерь, да остановились возле добротного шатра, я благодарно кивнул им и смело отбросил полог. Внутри меня встретил полумрак, сияние масляных светильников и стол, ломящийся от незамысловатых, но весьма аппетитных на вид яств. А над ним, упираясь в край столешницы, нависал…

– Боги и их первые апостолы! Ризант нор Адамастро! Я не поверил собственным ушам, когда услышал от своих ребят о тебе! Но, пожри их всех Драгор, это и правда ты!

– Ох, не поминай Драгора к ночи, господин энгор, – нарочито серьёзно покачал я головой. – Но вообще, я тоже рад тебя видеть!

Отбросив условности, мы с Эггом по-приятельски обнялись, сияя широкими улыбками.

– Садись же скорее, мой старый друг! – поторопил хозяин шатра, хлопая меня по плечу. – Я велел достать самое лучшее, что только есть в лагере! Конечно, это не те изысканные блюда, к которым ты, вероятно, привык, но…

– Брось, старина! В походе я питаюсь той же солониной и лепешками, что и любой простой солдат, – отмахнулся я. – Давай уже сядем, а то от запахов слюнки текут! Когда ты успел запечь целую утку?

– Ну… я вроде как сам собирался её съесть, – смущённо пошкрябал лысую голову Эгг.

– Ого, да ты неплохо питаешься, господин энгор! – разнёсся по шатру мой звонкий смех.

– Должность обязывает, экселенс! – шутливо отсалютовал мне наёмник.

И мы, веселясь и болтая на отвлечённые темы, взялись за трапезу.

– Вино долго не держи, они немного протекают, – предостерёг Эгг, ставя передо мной простецкую деревянную кружку.

– Не переживай, у меня не застаивается, – подмигнул я, глядя, как приятель наполняет мою ёмкость рубиновым напитком.

Целых полчаса мы, оживлённо беседуя, насыщались и поглощали кисловатое, но всё же довольно вкусное вино. Окунулись в прошлое, в котором хоть и немного было общих страниц, но зато каких ярких. Вспомнили, разумеется, и нашу первую встречу. Эгг сразу же стал допытываться, жульничал ли я, играя в тот день с ними в напёрстки. Наёмник клялся, что спустя столько лет примет любую правду совершенно спокойно. Но я всё равно соврал, так и не признавшись, что вся моя игра изначально на сплошном обмане и строилась.

В какой-то момент у меня действительно возникло ощущение, что я встретил старого и доброго друга. Это необычайно тёплое чувство согревало лучше хмеля. Впервые за долгое время я смог по-настоящему расслабиться и побыть простым человеком. Однако надо было поторопиться, ведь в нашем отряде могли обеспокоиться моим длительным отсутствием.

– Ох, дружище, спасибо тебе за тёплый приём, – поблагодарил я, промакивая в небольшой бадье испачканные утиным жиром ладони. – Но я долго у тебя задержаться не могу. По эту сторону Горного Предела люди ждут от меня вестей. Ты пропустишь нас дальше по тропе?

Наёмник замер, напряжённо вцепившись в кружку с вином, и ничего не ответил. Только досадливо вздохнул и покосился куда-то в сторону. И вот тут-то я, с холодеющим сердцем, понял – торг за право прохода предстоит куда более тяжёлый и яростный, нежели я ожидал…

Глава 22

Эгг по прозвищу Кожаный, старательно избегая смотреть мне в глаза, отстранённо поболтал кружкой.

– Послушай, Ризант, ты же понимаешь, что нас здесь поставили не просто так, – молвил он. – Я бы с радостью тебе помог, но это идёт вразрез с принятыми обязательствами. Принятыми не мной одним, а всей котерией. Пойми, я не могу подвести своих людей.

– Погоди, не спеши отказывать, – примирительно поднял я руки. – Давай сначала выясним, зачем вы здесь? Мы ведь идём к Элдриму, и никакие посторонние земли нас не интересуют. Мы не претендуем ни на что. Я готов тебе в том на крови поклясться.

– Кха… Риз, я… слушай, мне право неловко… – опешил от моего напора лысый наёмник.

– Создатель Многоокий, Эгг, только не говори, что вашу котерию наняли алавийцы, – враз упал мой голос.

– Я не могу раскрывать тех, кто платит золотом мне и всем парням, прости, Ризант, – потупил взор энгор.

Собственно, это было равносильно признанию истинности моего предположения. Боги, какую же игру вы опять затеяли⁈

– Дружище, я верю, что ещё можно что-нибудь сделать, – преувеличенно оптимистично заговорил я. – Обязательно найдётся консенсус, который удовлетворит обе стороны! Слушай, а давай, ты со своим отрядом перейдешь под крыло Южной Патриархии? Я ручаюсь, что выбью для вас у Леорана гран Блейсин условия лучше, чем котерия имеет сейчас.

– Это очень щедрое предложение, Ризант, и я безмерно благодарен тебе за него. Но я не могу. Репутация для наёмника дороже золота. Я не смею рисковать именем, которое зиждется на крови моих соратников. Тысяч соратников, Риз. Все они умирали, чтобы доказать – Железные рубахи держат своё слово. Кроме того, Его Благовестие однажды уже обошёлся с нами непорядочно. Боюсь, никто меня не поддержит в этом решении.

– Вообще, Леоран сильно изменился за минувшие годы, – доверительно сообщил я. – Алавийцы буквально сделали из него другого человека. И он сейчас нуждается в умелых рубаках, поверь мне. Ну да ладно, Абиссалия с ним! Не веришь патриарху, тогда ступай служить под моё начало? Просто назови цену Капитулата, и я её перебью.

– Ризант, пожалуйста…

– Удвою.

– Я прошу тебя, друг, не надо…

– Утрою, Эгг. Я дам в три раза больше золота, чем вам пообещали темноликие. Но только пропусти наш отряд и не мешай военным обозам.

Из моей речи исчезли намёки на мягкость и уговоры. Теперь слова падали тяжело, как молот на наковальню. И являлись они не чем иным, как ультиматумом. Это уловил и собеседник. Правда, почему-то удивился.

– Прости, Риз, но нет. Мы останемся стеречь эту часть Горного Предела, согласно договорённости с нанимателем. Здесь вопрос отнюдь не в количестве золота.

– Эгг, дружище, если ты не уступишь, то прольётся кровь, – обречённо выдохнул я.

– Я рад, что ты это понимаешь, Ризант. Поэтому я надеюсь, что вы отступите.

– Нет, мы будем биться, – сверкнул решительностью мой взгляд. – Прямо здесь и прямо сейчас. Пойми, Железные рубахи для нас просто небольшая помеха. И Патриархия её устранит. Вопрос лишь в том, каким путём. Я не хочу обращать оружие против тебя и твоих товарищей.

– Так возвращайтесь! – хлопнул себя по лысине Эгг. – Это отличный вариант для нас обоих, Риз! Вряд ли гран Блейсин осерчает из-за этого, ведь вас гораздо меньше! Сколько там идёт с тобой мечей? Явно меньше дух тысяч. Ты же понимаешь, что бросить их в атаку на наши укрепления – чистой воды самоубийство! Поймет это и патриарх!

Тут до меня вдруг дошло, что наёмник всё это время именно себя воспринимал на позиции сильного. И действительно, тут не нужно иметь выдающихся способностей, чтобы увидеть, что все преимущества свалены на чашу весов его отряда. Однако энгор котерии не ведал об одном очень важном элементе в этом уравнении. А именно – о Безликих.

– Эгг, старина, всё вовсе не так, как тебе видится, – с сожалением поджал я губы. – Я не могу открыть тебе подробностей, но клянусь, что у нас достаточно сил, чтобы разбить вас уже к первым звёздам. Молю, поверь мне. Хочешь, я повторю то же самое, но с камнем крови в руках?

– Это не имеет смысла, Ризант, – медленно покачал головой наёмник. – Ведь твой зарок просто покажет, что ты сам в это искренне веришь. И в случае вашего поражения он прервёт твою жизнь.

– Нет, Эгг, слепая вера тут ни при чём. Я озвучил сухой факт. И очень прошу, чтобы ты понял всю серьёзность грозящего конфликта. Мне не хочется до этого доводить, но всё решится сегодня. Прошу, сбереги свою жизнь и жизни твоих солдат. Не надо погибать здесь, среди этих невыразительных скал. Переходи на мою сторону.

– Твой дар красноречия ввергает меня в замешательство, Риз, – смущённо кашлянул в кулак собеседник. – Однако я сам заложник своего положения. Даже если мне и хочется поступить так, как ты предлагаешь, многие офицеры в котерии этого не поддержат. Они устроят бунт и, скорее всего, скинут меня с должности энгора. Поэтому, извини, дружище.

Сожаление было таким горьким в моей душе, что мне едва удавалось не морщиться. Я прекрасно понимал, как выглядит ситуация со стороны наёмников. И всеми силами пытался избежать кровопролития. Но аргументов переубедить упрямого предводителя солдат удачи не находил. Кроме одного…

– Я не должен тебе этого говорить, Эгг, поэтому, пожалуйста, отнесись к моим словам со всей серьёзностью. У вас нет шансов устоять, потому что с нашим отрядом идёт сотня Безликих…

– Безликие Демоны⁈ – присвистнул хозяин шатра. – Вот так новости… Признаюсь, всегда хотел увидеть их в деле.

– Эгг, я же просил…

– Ох, прости, Риз, это была не издёвка. Я действительно столько всего слышал об этих колдунах, что взаправду не терпится узнать, насколько слухи преувеличили их мастерство.

– Ни насколько, дружище. Они действительно лучшие милитарии на всём континенте. И я говорю так не потому, что хочу тебя переубедить. Это чистейшая правда.

– Знаешь, я понимаю, Ризант, на что ты пошёл, чтобы достичь соглашения. Поэтому не могу остаться в долгу. Я тоже кое-что открою тебе.

Эгг чуть опустил лицо и подался вперёд, всем видом показывая, что собирается сообщить какой-то секрет.

– Прошу, друг, сохрани это между нами, – почти прошептал он. – Нашу котерию тоже поддерживают озарённые. Алавийцы. И много. Я не думаю, что у Безликих Демонов хватит сил…

– Безликие уже похоронили тысячи таких алавийцев под стенами Арнфальда и в Клесдене! – резко возразил я. – Ты же не мог об этом не слышать!

– Действительно, о тех событиях много судачили в кабаках, – тактично покивал наёмник.

– Так каков же будет твой ответ, Эгг? – похолодел мой тон.

– Извини, Ризант, но я уже озвучил его. Мы никуда не уйдём и никого не пропустим. Железные рубахи останутся верны договору. Как и всегда.

– Я понял, друг, – вырвался из моей груди печальный вздох. – Прощай. И не держи зла. Видят боги, я сделал всё, что мог.

Лысый наёмник беспомощно пожал плечами и в прощальном жесте вскинул кружку с недопитым вином. С её донышка сорвалась рубиновая капля и упала ему на штаны, однако Эгг даже не заметил этого. Скоро всё здесь окрасится в этот цвет…

Не помня себя, я вернулся в наш лагерь. Меня тотчас же обступили офицеры, допытываясь, как прошли переговоры. Заставив себя встряхнуться, я обвёл собравшихся серьёзным взглядом, и скомандовал:

– К бою, экселенсы! Нам противостоит опасный и опытный враг!

* * *

Безликих пришлось разделить на две равные группы. Одна занимала места для ведения снайперского огня из карабинов, ориентируясь на ликвидацию милитариев противника. А вторая должна была идти в атаку вместе с конницей, дабы защитить от чужих заклинаний и разнести линию обороны котерии. План прост, бесхитростен, но большего и не требовалось.

Нацепив стальную маску, я сам встал в авангарде конной лавины. Это было неправильно, но остаться безучастным я не мог. С одной стороны, мне будет тяжело убивать парней Эгга. А с другой – я не мог позволить им навредить моим братьям. Именно поэтому я не имел иного выхода, кроме как броситься на копья наёмников вместе со своими людьми.

Порой, всем нам приходится совершать нелёгкий выбор…

Я пришпорил коня, и тысячи подков за моей спиной ударили по каменистой почве. Мы начали спускаться с пригорка, чтобы выйти на выгодную позицию, а оттуда галопом помчаться к вырытым укреплениям. Там солдатам предстояло спешиться и идти в атаку, а милитариям поддержать их огнём издалека и прикрыть от плетений альвэ.

Когда мы выехали на финальный рубеж, я вскинул руку, призывая всадников остановиться, и прислушался. Со стороны лагеря наёмников звучали ритмичные удары. Это тысячи человек, слившись в едином порыве, били в свои щиты. Словно огромное сердце. Живое. Сильное. Непокорное. А вскоре и мужественные голоса вторили этому ритму. Солдаты удачи пели свою последнюю песню…