Текст книги "Ода Смятения (СИ)"

Автор книги: Михаил Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

– Саня… Саня! Ты же врач, да? – вцепился окровавленной рукой в мою штанину Старый. – Посмотри, как там Витя. На меня забей, но пацана спаси. Он же зелёный ещё, жизни не нюхал… кха-хр-кха!

– Тихо ты, не урчи! – рыкнул я, понимая, что время для метаний прошло. Нужно действовать. Быстро и решительно. Именно так, как умеет Маэстро…

Тёзка набрал в грудь воздуха, но снова закашлялся. А я уже переключился на остальных.

– Так, слушать сюда! По моей команде хватаете подранков с Палычем и со всех ног мчитесь к тачке! Уяснили⁈

– Так точно! – по-военному гавкнули уцелевшие телохранители.

– Отлично! Не вздумайте высунуться вслед за мной, иначе сам вас порешу!

Удивлённо моргая, парни смотрели, как я безрассудно выбегаю из ангара.

«Стой!», «Куда-а⁈» – только и успели выкрикнуть они. Но я уже выскочил на улицу и сразу же поставил перед собой шесть сегментов «Чешуи», надёжно прикрывая себя. Стрелки если и удивились непонятным мутным образованиям, возникшим буквально из воздуха, то виду не подали. По крайней мере, на их реакции это не сказалось. Сквозь мутноватую пелену энергетического барьера я рассмотрел направления, где мелькали автоматные вспышки. Судя по всему, участники засады сидели в припаркованных автомобилях и ждали нашего отхода. Иными словами, ловушка захлопнулась сразу же, как только мы сунулись в этот проклятый ангар…

Заклинание «Катапульты» подбросило меня вверх метров на двенадцать. Шестеро долбанных стрелков теперь были для меня как на ладони. Противник на такой манёвр попросту не успел среагировать. Они так удивились, провожая взглядами мой воспаривший силуэт, что забыли поднять следом за лицами и стволы.

Пока длился короткий полёт, я успел закидать укрывающиеся за автомобилями фигуры ворохом плетений. Хотелось бахнуть «Смесью», чтобы выжечь всё под собой. Но я побоялся уничтожить столь разрушительными чарами весь транспорт. Поэтому я ограничился лишь «Снарядами» и двумя «Молотами».

Заклинания упали позади врагов на пару секунд раньше, чем приземлился я сам. Грянула череда взрывов, три тачки разворотило на куски и ещё две перевернуло набок. Один «Молот» сплющил двух стрелков, стоящих близко друг к другу. А второй снёс автомобиль, перекрывший въезд на территорию. Уцелевшие противники попросту потерялись в этом хаосе. Они побросали оружие и побежали врассыпную, надеясь найти спасение где-нибудь в густых зарослях кустов. Но до них нужно было ещё добежать, преодолев просторное бетонное поле…

Подбросив себя ввысь новой «Катапультой», я будто в тире расстрелял бегущие внизу фигурки «Матрёшками». Вся схватка не заняла и десяти секунд. Так что к тому моменту, когда я вернулся к спутникам, внутри ангара ничего особо не изменилось. Пламя от «Объятий ифрита» заметно подрастеряло мощь, став, приблизительно, на треть ниже. Но всё же продолжало полыхать, изолируя в дальней половине выживших противников. Старый всё так же кашлял кровью, но пока держался. А вот блондин, к сожалению, перестал подавать признаки жизни. Он неподвижно лежал, сравнявшись цветом кожи с серым мрамором.

Желая помочь парням, я украдкой влил в тела обоих по «Божественному персту». Щёки Александра немного порозовели, а вот Витя никак не отреагировал. Энергия плетения попросту ушла в никуда…

– Быстро, по машинам! – распорядился я.

Палыч и троица невредимых телохранителей подчинились беспрекословно. Они припустили к серебристой иномарке, изумлённо рассматривая то, во что превратилась бетонная площадка перед ангаром. А я задержался лишь для того, чтобы забросить плетение «Смеси» в дальний угол постройки. Если там кто-то выжил, то объёмный взрыв должен это исправить…

Чары громыхнули так мощно, что остатки ударной волны, вырвавшейся из ворот, пихнули меня в спину подобно школьному хулигану. Мне даже пришлось пробежать пару метров, опасно наклонившись, чтобы не пропахать носом землю. Ну а теперь можно валить…

Я снова занял переднее пассажирское в той же иномарке, на которой ехал сюда. Сзади места хватило только самому нанимателю и подстреленному тёзке. Его пришлось пристроить прямо на колени боссу, но Палыч пребывал в таком ошеломлении, что ничего против не мог возразить. Гена сел за руль, а остальные телохранители погрузились во вторую машину, бережно уложив на сиденья погибшего Витю, упрямо отказываясь признавать, что его спасать уже поздно.

– А где водитель? – спросил я, запрыгивая в салон.

– Хрен знает! Надеюсь, свалил при первых звуках пальбы! – нервно ответил Геннадий, дыша будто загнанная лошадь.

Я собирался обратиться к нанимателю с этим же вопросом, но тут нам посигналили из соседнего авто, прерывая диалог:

– Гоним в больницу, пока наши пацаны совсем не отъехали! – прокричал один из телохранителей.

Взвизгнув шинами, автомобили рванули с места почище взбесившихся скакунов. Рассматривая в зеркале удаляющиеся дымы от раскуроченных магией машин и угрюмую громаду безымянного ангара, я ощупывал бугорок кровавого алмаза под своей кожей. Проклятый Ваэрис, это ведь ты породил чудовище по имени Маэстро. Но самое жуткое заключалось в том, что я чувствовал – личность в маске гораздо сильнее меня. Сильнее, чем настоящий Александр Горюнов…

* * *

– Они зашли?

– Зашли.

– Тогда шевели батонами!

Две плечистых фигуры, дождавшись, когда Падлыч, как его называли среди пацанов, зайдёт со своими шестёрками в заготовленную ловушку, выскочили из автомобиля. Дёрнув дверь серебристой иномарки, они грубо выволокли водителя и смачно надавали тому по рёбрам.

– Ай! Ай! Вы чего, мужики⁈ Ай! Я просто шофёр! А-а-а!

– Заткнись, говно! Какие мы тебе, сука, мужики⁈ Ещё раз варежку раскроешь, я тебе прямо тут пулю в харю выпущу! Всосал⁈

Для большей убедительности, один из нападавших придавил скорчившегося на земле мужчину коленом и со всей силы ткнул ему в лицо стволом пистолета.

– У-у-у… с-с-с… – зашипел от боли водитель, но больше ничего произнести не решился. Только активно закивал, показывая, что он всё прекрасно понял.

– Поднимайся, пидор, и шагай! – с оттяжкой пнул шофёра второй.

Тот поспешно перевернулся на живот и, держа на виду дрожащие руки, покорно пошёл в указанном направлении. Агрессоры повели пленника к дальним кустам, где им предстояло вдали от посторонних глаз дожидаться, когда братва закончит рамсить.

– Чё думаешь, Зёма, добазарятся они там, или без шансов? – спросил один из нападавших у приятеля, понизив голос.

– Хер знает, Гошан. Мне тут кой-какой чижик чирикнул, что Падлыч давно уже старши́м нашим стал как прыщ на жопе. И весь этот движ замутили так резко тупо из-за того, что повод подвернулся.

– А чё, мож тогда этого фраера прям щас вальнём? – бесстрастно поинтересовался первый.

От этих слов ноги у водителя сделались ватными, и ему потребовалось необычайно много усилий, чтобы просто устоять.

– Ну мочи, если сам тушу эту потом на горбу поволочёшь, – невозмутимо пожал плечами Зёма.

– Э, а чё ты меня грузишь?

– А хер ли ты суетишься? Вдруг и правда добазарятся? Прикинь, Падлыч выходит, а мы этого полупокера уже зажмурили. И чё делать будешь?

– Ну да… неудобняк получится… – почесал затылок Гошан.

– Вот и не мороси раньше срока! – припечатал товарищ. – А если вальнут там всех, то прикинь, каково могилу на этих чертей рыть? Они, видал, какие здоровые? Лично мне эти движения вообще в хер не тарахтели. У меня поясница ещё с прошлого года не отошла.

– А-а-а, так ты этого штрибана хочешь припрячь на земляные работы? – понятливо протянул подельник. – Ну ты голова-а-а, Зёма! Шаришь, акадэ́мик!

– Ну, дык, ёпта! Сколько лет уже в теме? Я ж ещё…

Внезапно диалог двух головорезов прервал негромкий, но отчётливый взрыв, гулко бухнувший где-то в недрах заброшенного цеха. Они недоумённо обернулись и замерли, вслушиваясь в нестройную очередь выстрелов, звучащих с такого расстояния как раскатистые хлопки.

– Не добазарились, походу, – констатировал Гошан.

– Угу… слыхал, шваль? – ударил по шее водителя Зёма. – Хана твоему Падлычу. И тебе, стал быть, тоже.

– Да я… я же… я ж ничего не… отпустите, Христом богом молю! – чуть не расплакался шофёр.

– Я те сказал, хлебало на замке держи! А то я тебя, су…

Новая череда взрывов прервала поток угроз от бандитов, заставляя тех втянуть головы в плечи.

– Чё-то больно громко там херачит…

Дойдя до поросшей буйной зеленью границы территории заброшенного предприятия, уголовники, поддавшись любопытству, не стали забредать далеко. Они замерли, пытаясь рассмотреть, что происходит вблизи постройки, не забывая при этом держать пленника на прицеле.

Ещё через несколько секунд застрекотали «Укороты». Это значило, что Падлыч или кто-то из его перекаченных холуёв успел вырваться из здания, но был встречен очередями из нескольких АКСУ.

– Вот же прыткие, чепушилы! Не подохли сразу, – уважительно хмыкнул Зёма, предполагая, что на этом всё закончилось.

Но тут вдруг вновь раскашлялись автоматы, а у самых ворот возникло нечто похожее на половинку большого пузыря. За его мутными стенками явно стояла какая-то смутная фигура, но рассмотреть что-то более точно с такого расстояние не представлялось возможным.

– Что ещё за ху… – начал было Гошан, но слова застряли у него в горле.

Неопознанный силуэт, ограждённый странной оболочкой, неожиданно взмыл в небо. И дальнейшая чертовщина никак не желала укладываться в головах наблюдателей. От подлетевшей на высоту пятиэтажного дома сущности отделилось множество сияющих искорок, практически незаметных на фоне яркого неба. А затем все они с инфернальным грохотом взорвались, превращая площадку перед зданием в настоящий ад.

Столбы дыма устремились в небо, многотонные машины разлетелись в стороны, будто игрушечные. Последовала череда взрывов, закричали раненные. Что-то ухнуло значительно громче, затем снова. Выжившие побежали, но загадочная фигура вновь устремилась ввысь и принялась безжалостно истреблять людей.

Ещё до того, как погиб последний их товарищ, Зёма ухватил приятеля за шиворот и увлёк в густые заросли вместе с водителем. Но в кустах долбанный фраер вдруг взбрыкнул. Он со всего маху вмазал агрессору по лицу, вырвался, а затем припустил, не разбирая дороги. Гошан рефлекторно вскинул пистолет, выцеливая мелькающую меж веток спину беглеца. Однако его спутник схватил оружие, не позволяя спустить курок. Мужчина оглянулся на своего подельника, но увидел на его лице лишь неподдельный ужас.

– Не надо… – одними губами прошептал Зёма. – Не стреляй… иначе оно нас обнаружит и тоже убьёт…

Сложно было не внять такому предостережению. Гошану не осталось ничего другого, кроме как послушно опустить ствол.

Потекли минуты мучительного ожидания. Сердце колотилось как бешенное, а сбитое дыхание, невзирая на отсутствие какой бы то ни было физической активности, никак не желало выравниваться. Двое преступников, совсем недавно убеждённые в собственном превосходстве, сидели в зарослях будто трусливые зайцы, боясь пошевелиться. Они не понимали, что видели, но печёнкой чуяли – связываться с этим смертельно опасно.

Шум давно уже стих, новые взрывы не громыхали. Но мужчины всё ещё не рисковали покидать ненадёжного убежища. Зёма встрепенулся только тогда, когда со стороны дороги зазвучал протяжный вой сирен. Опасливо высунувшись, он с облегчением увидел пожарные расчёты, которые на всех парах гнали к уходящим в небеса дымным столбам.

– Надо валить, Гошан! За мной!

– А наша тачка? – неуверенно возразил подельник.

– Забей! Жизнь дороже! Надо пацанам рассказать, что за херня здесь произошла!

* * *

Пока Гена вёл автомобиль по дорогам, грубо нарушая все мыслимые и немыслимые правила, я то и дело поворачивался к Старому под предлогом проверки его состояния. На самом же деле я незаметно поддерживал в нём жизнь «Божественными перстами» и подбадривал «Обезболом». Но, к сожалению, каким бы чудесным инструментом ни была магия плоти, её возможности тоже имеют границы. Вернуть с того света она никого не сможет.

– Ты ничего не хочешь рассказать? – обратился ко мне Гена, когда я закончил очередные манипуляции со Старым.

– О чём ты? – сделал я вид, что не понимаю его.

– Как тебе удалось нас вывести? Ты покинул здание на четверть минуты. А когда вернулся, снаружи всё выглядело так, будто артиллерия утюжила этот пятачок. Я уже молчу о том, что произошло внутри. Мы ведь с парнями наблюдали за тем, как ты собираешься. Тебе негде было спрятать такое количество гранат и зажигательной смеси. Что за долбаная мистика?

Прежде чем ответить, я посмотрел в зеркало заднего вида на Палыча. Он находился в полной прострации, слепо пялясь в одну точку, и нас для него, казалось, вообще не существовало. Старому и подавно не до подслушивания было. Тёзка тяжело дышал, балансируя где-то на грани забытья, и вряд ли отличал реальность от бреда.

– Следи за дорогой, Гена, не отвлекайся, – обманчиво мягко произнёс я.

Телохранитель до хруста стиснул руль, но не отступился.

– Знаешь, Александр, я по горячим точкам с восемнадцати лет мотался. Всякого дерьма прохавать успел. И я прекрасно знаю, каким бы крутым спецом ты ни был, а провернуть подобную операцию в одиночку, да ещё и так быстро – это за пределами человеческих возможностей. Поэтому я спрошу снова. Что. Это. Было⁈

– Не пойму, ты помереть так сильно хотел? – холодно осведомился я.

Видимо, Гена воспринял мою реплику как угрозу. Потому что лицо его заметно побледнело.

– Ты же понимаешь, что менты всё равно будут носом землю рыть, чтобы до правды докопаться? – упрямо продолжал настаивать на своём собеседник. – И от их расспросов отвертеться уже не удастся.

– Понимаю, – ограничился я лаконичным ответом.

Разумеется, телохранителя не устроило такое завершение разговора. Но мы уже практически добрались до ближайшей станции скорой медицинской помощи. А потому болтовню пришлось свернуть.

Резко затормозив, Геннадий выскочил из машины, бросив мне: «Помоги дотащить!» И вдвоём мы взвалили на себя неподъёмного тёзку. Наше появление с двумя окровавленными телами на пороге учреждения спровоцировало настоящий хаос. Засуетился персонал в синих медицинских костюмах, кто-то неосторожно смахнул со стойки кипу бланков, загремели каталки. Какая-то сутулая бабушка заорала на нас, требуя немедленно покинуть помещение. Но тут к моему величайшему изумлению включился Палыч.

– Из ума выжила, дура старая⁈ – медведем заревел он. – Я сейчас сделаю один звонок, и уже ТЫ отсюда вылетишь! Быстро вызывай заведующего! Срочно!

К нам с Геной, тем временем, подскочили фельдшеры дежурной бригады и подхватили Старого.

– Реанимация, у нас двое тяжелых! – прокричала женщина с бесконечно усталым лицом, но твёрдым взглядом.

– Что случилось⁈ – потребовал ответа её коллега, укладывая тёзку на каталку.

– Множественные огнестрельные, скорее всего, калибр 5.45. Грудь, плечо и левый бок! – чётко отрапортовал Геннадий.

– Никуда не уходите, дождитесь полиции! – бросил напоследок медик, увозя раненного.

Следом за Старым укатили и блондина, но уже буквально через минуту сообщили, что Витя мёртв. Телохранители встретили эту новость почти сдержанно. Кто-то негромко чертыхнулся, кто-то просто стиснул зубы, кто-то прикрыл лицо ладонями. Пал Палыч кому-то звонил, ругался в трубку, требовал то организовать экстренный санитарный рейс для Старого до какой-то продвинутой клиники, то везти сюда какое-то навороченное оборудование. За ним по пятам бегала заведующая станции, уговаривая прекратить панику и не подставлять её перед руководством.

Глядя на всю эту суматоху, я сделал шаг по направлению к выходу, но почти сразу же наткнулся на Гену.

– Ты куда? – остановил он меня.

– Ухожу.

– А полиция?

– Найдёт меня, если понадоблюсь, – уже более резковато отозвался я.

– Слушай, мы не хотим тебя подставлять, – понизил голос телохранитель. – Но нам всем нужно заранее договориться о том, что мы скажем следакам.

Я лишь грустно усмехнулся. Будет очень сложно описать произошедшее представителям закона. А уж сделать это убедительно и вовсе невозможно. Наилучший выбор, пожалуй, заявить, что мы ничего не видели, а нападавшие сами себя чем-то подорвали.

Уже набрав воздуха в грудь, чтобы предложить подобный вариант, я осёкся, заметив как дверь, в которую не так давно вкатили тёзку, распахнулась. Оттуда вышла реанимационная бригада практически в полном составе. Большинство даже не успели снять окровавленных перчаток. Мы все, включая Пал Палыча, бросились к ним.

– Не смогли, – покачал головой один из медиков. – Кровопотеря, повреждение лёгочной артерии. Шансов не было изначально. Чудо, что вы вообще его до нас успели довезти. Обычно при таких ранениях счёт идёт на секунды.

Наниматель в сердцах разбил об пол мобильник. Гена скорбно опустил голову, а один его товарищ зарычал, как пёс. Вскоре в приёмном покое повисла гнетущая тишина, в которой было слышно, как тикают настенные часы. Где-то за дверью звякнул металлический поднос с инструментами, в соседнем коридоре кто-то рассмеялся. Так жизнерадостно и так по-дурацки, что мне вдруг захотелось найти этого весельчака и разбить ему морду… Но мы все стояли, не в силах пошевелиться, превратившись в памятники собственному бессилию.

Как бы я не старался забыть прошлое и убежать от смерти, однако они неотвязно следовали за мной. И даже в родном мире от них нельзя было скрыться…

Глава 11

– Ну что, Земенцев, второй раунд? – криво ухмыльнулся усатый следователь, рассматривая сильно помятого уголовника, задержанного недалеко от места взрыва.

Сейчас где-то в недрах отделения допрашивали и его подельника. Но оба, кажется, успели согласовать свои показания. Правда, совсем неясно, на что рассчитывают идиоты, плетя небылицы про летающего человека, поливающего землю огнём. Неужели по «дурке» съехать пытаются? Так глупо же… С ума сходят поодиночке. На такую залипуху даже вчерашний курсант не клюнет.

– Давай так, Зёма, ты мне честно выкладываешь, чего натворила твоя братва в этой заброшенной промке, а я в протоколе опущу кое-какие детали, из-за которых тебе гарантированно «строгач» впаяют. Не расколешься ты, так твой дружок всех сдаст. Возможно, он уже пишет чистосердечное, спихивая всё на тебя. Ну?

– Слышь, начальник, не грузи! Я тебе всё уже рассказал! Мы оба видели эту хрень! – зло процедил бандит.

– Ну-ну, Земенцев, ты уж совсем нас тут за дураков не держи. Лучше прикинь, как судья твой полёт фантазии оценит, и сколько лет за него отвалит.

Мужчина небрежно отмахнулся, звякнув цепями наручников, и демонстративно отвернулся, показывая, что больше ему добавить нечего.

– Да ты, падла, никак разозлить меня пытаешься? – зашипел следователь. – Войны хочешь⁈ Ты у меня в сраной яме без окон будешь гнить и гадить в угол! К чурбанам в клетку посажу, и шепну им, что ты…

Распахнувшаяся дверь кабинета прервала поток угроз. Сотрудник органов раздражённо повернулся к входу, но ничего не сказал, увидев на пороге заместителя начальника пятого отдела.

– Работаешь, Игнато́вич? – осведомился офицер.

– Так точно, товарищ подполковник! – подтвердил подчинённый.

– Ну и как? Что-нибудь новое есть? – с какой-то непонятной хитринкой во взгляде изрёк визитёр.

– Пока нет. Слушаю одни и те же нелепые бредни.

– Угу… ясно. Ну тогда рекомендую тебе прерваться, да на второй этаж заглянуть.

– А что там? – недоумённо нахмурился следователь.

– Вот сходишь, узнаешь, – загадочно произнёс подполковник и покинул кабинет.

Бормоча себе под нос ругательства, сотрудник вызвал конвоира и сдал тому на руки несговорчивого уголовника. Он давно уже трудился в системе, а потому знал: рекомендации начальства имеют ровно такой же вес, как и приказы.

– О, Петро! Тебя тоже подпол сюда отправил? – встретил следователя коллега, который «колол» подельника Зёмы.

– Здоро́во, Жень, – пожал ему руку Игнатович, – именно так. Только я пока ещё не понял, на кой хрен он меня дёрнул.

– О-о-о, ну сейчас всё узнаешь. Пошли!

Непонятно чем воодушевлённый сослуживец заспешил по коридору и заскочил в один из кабинетов. Там он без разрешения принялся рыться на чьём-то столе, а затем протянул товарищу копию протокола допроса.

– На, читай!

Закатив глаза, следователь принял бумаги и пробежался взглядом по строчкам.

– Пф… Евген, ты думаешь, мне этого дерьма не хватило от моего ходока? Я от него уже по десятому разу выслушал ровно те же самые бредни о летающих людях, плюющихся огнём. Хочешь ещё и свою часть работы на меня сбагрить?

– Петя, ты «биографичку» внимательней рассмотри! – развеселился коллега. – Это не моего клиента допрос.

– Хм, да? Блин, а ведь точно! – удивился следователь. – И что это за свидетель такой?

– Так погнали, познакомимся! – хохотнул Евгений.

От жизнерадостности сослуживца сами собой заскрипели зубы. Он что, на препаратах каких-то сидит? Постоянно счастливый такой, что аж смотреть тошно!

– Ну пошли, поглядим, что там за баснописец к нам пожаловал, – неохотно согласился Игнатович.

Ещё минут пять ушло у сотрудников на поиски свидетеля. Им оказался обычный мужчина средних лет. Можно было сказать, что интеллигентный, если б не его одежда, перемазанная так, словно он неделю жил в лесу. Но на сумасшедшего не походил. Да и на алкаша, словившего «белку» после длительных возлияний тоже.

– Валерий Ярославович? Здравствуйте. У нас к вам есть ещё несколько уточняющих вопросов, если не возражаете. В своих показаниях вы утверждаете, что двое неизвестных мужчин вас избили и покушались на вашу жизнь. Скажите, это, случайно, не один из них?

Игнатович продемонстрировал фотографию подозреваемого, которого допрашивал.

– Да! Это он! Второй называл его Зёмой! – закивал свидетель.

– Угу… понятно… значит, вы все трое наблюдали летающего человечка? – не скрывая скепсиса осведомился Игнатович.

Мужчина протяжно вздохнул и устало помассировал лицо:

– «Человечка», да? Вы тоже считаете, что я свихнулся?

– Ну почему же… Вполне возможно, что вы сознательно говорите неправду, – не стал кривить душой следователь.

– Послушайте, я вам клянусь, что видел это собственными глазами! – убеждённо заявил свидетель.

– Угу-угу… и даже телефона под рукой не оказалось, чтобы заснять столь незаурядное событие?

– Как-то не до того было, – смутился мужчина. – Всё произошло слишком быстро. Тем более, мне эти два громилы ствол почти у самой башки держали!

– Знаете, Валерий Ярославович, мы здесь люди прагматичные и привыкли верить в сугубо приземлённые материи. А вся ваша история звучит, мягко говоря, фантастично.

– Да понимаю! Понимаю я, как это звучит! Но что мне сделать, если так всё и было⁈ – чуть не закричал свидетель. – Думаете, мне самому нравится смотреть на ваши многозначительные переглядывания и улыбочки⁈

– Тише, Валерий, успокойтесь! – примирительно выставил ладони второй сотрудник. – Мы просто хотим докопаться до правды. Но, как вы понимаете, одних слов недостаточно. Подобный эпизод сложно назвать рядовым. Как вы предлагаете нам его описывать в материалах дела?

– Может, вы вспомните что-нибудь ещё? – без особой надежды поинтересовался Игнатович.

– Кхм… я не совсем уверен, но мне кажется… хотя нет, забудьте…

– Ну-ну, договаривайте! – клещом уцепились следователи за эти слова.

– Короче, тот человек в небе на секунду показался мне знакомым, – тихо признался Валерий, будто чего-то стыдился.

– И кто же он?

– Я не знаю имени…

Сотрудники органов синхронно состроили такие мины, что мужчина скрипнул зубами от досады и злости:

– Но я видел его! Точно так же, как сейчас вижу вас! Он сидел на расстоянии вытянутой руки от меня!

– Описать сможете?

– Молодой, лет тридцать пять, тридцать семь, тёмные волосы, худощавый. Кажется, к нему обращались по имени. То ли Саня, то ли Серёга…

Свидетель принялся перечислять общие признаки, под которые подошел бы каждый десятый житель города. Игнатович уже окончательно уверился в том, что он тратит время впустую. Однако его коллега неожиданно подорвался с места и убежал, бросив, что скоро вернется. Обратно заявился он не с пустыми руками, а с несколькими чёрно-белыми фотографиями. На самой первой из них следователь узнал человека, подозреваемого в подрыве гаража одного криминального авторитета. Честно говоря, качеством это изображение обладало весьма паршивым. А потому сотрудники правоохранительных органов и сами не были до конца уверены, кто на нём запечатлён. Приблизительно похожих субчиков в их базе отыскалось аж трое. Форточник-рецидивист, неудачливый карманник и какой-то мелкий жулик-аферист. Но ни один из них не подходил на роль подрывника.

– Вот! Это он! – безошибочно ткнул пальцем свидетель, указывая на фото с предполагаемым виновником уничтожения гаража.

– Допустим… а здесь узнаёте кого-нибудь? – на стол легло ещё три листа с архивными фотографиями подозреваемых.

– Да, вот этот! – Валерий из предложенных вариантов выбрал именно распечатку с физиономией афериста.

– Уверены?

– Абсолютно! На фотографии он, конечно, моложе выглядит. Но всё же.

– Хех, ну вот, Петро, и наш загадочный диверсант. Знакомься, Александр Горюнов.

– Угу. И летун космический вдобавок. Сам-то слышишь этот бред, Женя? – поморщился Игнатович. – Ты Шерлока Холмса пересмотрел?

– Никакой не бред! Ты на юрфаке учился, или где? Принцип множественных доказательств? Принцип взаимосвязанности улик? Нет? Ничего не отзывается в памяти? Гляди: три свидетеля с идентичными показаниями. Два эпизода, связанные со взрывами и криминалом. И один единственный подозреваемый, засветившийся и там, и там. Лучше зацепок у нас уже не будет! Так что, считай, нам фортануло необычайно! Ну как победителям лотереи! Надо бежать к полковнику с докладом, пока нас никто не опередил! А после – найдём Горюнова, допросим, и от этого уже будем плясать. Узнаем, как этот Копперфильд летать научился.

* * *

Рассвет застал меня неподвижно сидящим на краю постели. Ночью мне являлись какие-то бредовые видения. Будто бы Одион нор Адамастро трапезничает за столом с погибшими Безликими братьями. Румяный Нест о чём-то увлечённо рассказывает и излишне активно жестикулирует, едва не роняя посуду. Появляется молодая служанка Улька и, сияя слегка смущенной улыбкой, подливает мужчинам вино. Мои товарищи из Сарьенского полка тоже здесь. Хлопают друг друга по спинам и хохочут. Затем к застолью присоединяются Старый и Витя. Их приветствуют, вскидывая кубки, и усаживают на свободные места. Телохранители легко вливаются в компанию озарённых, не демонстрируя неловкости. Но меня никто из них не замечает.

Я смотрю в их лица, и ощущаю, как тоска холодной пятернёй стискивает горло. Мне грустно видеть этих людей, ведь смерть каждого из них в той или иной степени тронула меня и оставила шрам на душе.

Затем появляется Веда, несущая на руках пухлощёкого карапуза. Малыш Одион значительно подрос с того дня, когда я видел его в последний раз. Вот только что они забыли здесь, среди мёртвых? Неужели, их тоже…

Не успел я найти подходящего объяснения, как среди пирующих возник Велайд. Отец встал, чтобы обнять младшего сына, и они долго стояли, не разжимая рук. Остальные при этом смущённо отводили взгляды и улыбались. А потом, где-то в абсолютной клубящейся черноте, окружающей застолье, мелькнул бледный силуэт. Брат Ризанта отстранился от Одиона и призывно помахал рукой. В пятно света вышла Насшафа. Она вела себя насторожено, будто хищник, которого голод выгнал из леса к человеческим жилищам. Но никто не проявил к ней враждебности, и абиссалийка успокоилась.

Затем из мрака вышагнули Лиас, Гимран и Исла. Безликие встретили их традиционным салютом, принятым в нашем братстве, и сразу же вручили кубки. А следом за ними объявились мои давние помощники в тёмных делишках – Эрмин и Орвандел.

Всё новые и новые люди присоединялись к странному пиршеству. Все те, кто когда-либо окружал меня в прошлой жизни, где я носил личину молодого аристократа из семейства нор Адамастро. Я же наблюдал за ними издалека, отлично слыша их беседы, но не имея возможности даже приблизиться. А потом вдруг к столу вышла Вайола…

Она была прекрасна, как и всегда. Её появление произвело на мужчин такое впечатление, что они прервали разговоры. И только лишь Насшафа картинно фыркнула, да пихнула локтём в бок Велайда, который тоже без зазрения совести глазел на миларию гран Иземдор.

– Ну что, все здесь? – спросил Одион нор Адамастро.

– Да-а-а! – раздался многоголосый рёв, и десятки кубков взметнулись ввысь.

– Только Ризант задерживается, – произнесла Вайола.

После этих слов все пирующие синхронно повернулись в мою сторону. Туда, где я висел в чернильной пустоте, не имея ни тела, ни голоса.

– Ну, ничего, мы дождёмся его, – философски пожал плечами Нест нор Эльдихсен. – В конце концов, в нашем распоряжении целая вечность, не так ли?

И сразу после этого я рывком вернулся в реальность. Оглядев чуть засаленные обои, покрывающие стены очередной съемной квартирки, я протяжно вздохнул и сел на кровати. Никогда ещё не было столь сильным ощущение, что я в шкуре Александра Горюнова не только бесполезный, но ещё и чужой в родном мире. Что я никому здесь не нужен. Что нахожусь не на своём месте. Какие-то разборки с криминалитетом, мутные подработки, карточные долги, мимолётные интрижки… На что я трачу свою жизнь? Разве этим я должен заниматься, когда во мне нуждаются там?

Сразу всплыли в сознании рассуждения Плисовой: «Струсишь вернуться… и будешь корить себя всю оставшуюся жизнь». Зарычав в бессильной злобе, я швырнул ни в чём не повинную подушку на пол и встал. Расхаживая по комнате словно тигр, запертый в клетке, я бормотал под нос, убеждая самого себя:

– Сашок, ты забыл уже, чего тебе стоили пять лет в том проклятом мире? Снова захотел острых ощущений? Живи и радуйся, дурак! Куда тебя несёт⁈

Но внушение не подействовало. Какая-то часть меня всё ещё рвалась назад. Туда, где человечество вело войну с алавийцами. Остальной разум этому жесточайше сопротивлялся. И такая борьба рвала душу столь нещадно, что периодами дыхание перехватывало. Надо бы попросить у психиатра внеочередной сеанс. Обычно после разговоров с ним мне становится легче…

Рассерженно пнув всю ту же подушку, я вышел на крохотную кухню и заварил себе кофе в турке. Густой и тяжелый аромат заполнил квартиру, соблазняя своим горьким букетом. И с кружкой тёмного напитка я облокотился на подоконник, разглядывая прохожих.

Люди, невзирая на ранний час, уже развили бурную деятельность. Хмурый дворник вовсю махал метлой, сметая в кучку листву и окурки. Другие только спешили на работу. Некоторые флегматично гуляли с хвостатыми четырёхлапыми товарищами и, кажется, никуда не торопились. По тропинке изредка проносились силуэты любителей утренних пробежек, а из подъездов лениво выползали школьники, таща на плечах неподъемные рюкзаки.