Текст книги "Все в свое время [СИ]"

Автор книги: Михаил Высоцкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Там был центр всего. Огромный зал, где пыхтели могучие машины. Уже не те, что в старые времена, их постоянно совершенствовали, новое время требовало новых технологий, если тогда мощь веры только входила в обиход, сейчас она была основой всего. Кроме дальнего космоса и экстремальных зон, вроде Мертвых Земель, нигде уже не осталось электричества, бензина и ядерного синтеза, их заменила дармовая энергия, дарованная Господом. Мало кто знал, что она идет именно отсюда – потому в Британии мощь веры сильнее всего. Энергия нейтрино, энергия веры – она поступала из расположенного в центре зала концентратора, преобразовывалась, и расходилась во все стороны. Энергия – способность произвести работу, чтоб выполнить работу, нужна разность потенциалов. Нужен контраст. На контрасте нагревателя и холодильника работает тепловая машина, на контрасте положительного и отрицательного зарядов – электричество, на контрасте добра и зла – мощь веры. Там, где нет контраста, нет энергии, как в Храме, где безумный всесильный пророк-машиах творит свои чудеса, не способный даже отойти от Ковчега Завета. Майкл Леви не упомянул об этом: уничтожить Лондон нужно было не только для того, чтоб произошел всплеск веры, нужен был постоянный, неизменный источник абсолютного зла – Люцифер плененный. Потому что источник добра уже был. Его "добыли" за несколько лет до этого, в 1733 году.

Святой Грааль не подошел – в него плохо верили.

Нужно было то, во что будут верить все, всегда и яро.

В центре зала, окутанный проводами, запертый в коконе вне времени, стоял деревянный крест, на котором вечно жил и вечно умирал человек, застыв в муке вечной боли. Почти человек, который забыл, что дети иногда перерастают своих родителей, а творения становятся сильнее и хитрее творцов. А может быть помнил, но все равно пришел во второй раз, чтоб дать шанс и повторить свою уже однажды пройденную судьбу. Он вернулся, чтоб подготовить людей к Судному Дню, но люди решили, что еще не готовы садится на скамью подсудимых и сами лучше смогут распорядиться своей судьбой.

Девиз Британии: "За Иисуса и короля!", но мало кто догадывался о той иронии, что вложил в эту фразу святой Марк II…

Год Трех Отважных Духов, начало осени

Чем сон отличается от пробуждения? Остается ли человек во сне тем же, кем он есть в настоящей жизни? Нит не знал. Последние дни он чувствовал себя очень странно, все время слышал голоса, только они не мешали ему, а наоборот. Они говорили, что он долен делать. Не приказывали, но советовали. Когда дерево-нож ранило Нубила, голоса сказали: ты ничем не сможешь ему помочь. Он умрет. На коре дерева-ножа живут маленькие духи, они меньше, чем может увидеть человек, но их очень много, когда они попадают в красный сок жизни, то начинают его травить, и человек скоро умирает. Единственное спасение: отрезать руку, но тогда Нубил помрет от боли и потери крови, так сказали те же голоса. Нит никогда не слышал про таких невидимых собеседников, но сразу им поверил. Они говорили его голосом. Нит ничего не сказал Эдварду и Нубилу, потому что они были плохими воинами, и не смогли бы достойно уйти в голубой мир. Им нужна была надежда, и Нит ее подарил, они были вместе еще несколько дней, и Нубил ушел в голубой мир без боли. Когда пришел срок. Он никогда не жил воином, но ушел, как настоящий воин, непобежденный, так было правильно, но Эдвард этого не мог понять. Нит хотел объяснить ему, но голоса не разрешили. Сказали, что так будет только хуже. Ту боль, что у него внутри, Эдвард должен выдавить своими силами, это единственный шанс спастись. Для него. И для всех. Нит ничего ему не сказал.

Он слушал голоса, и голоса ему рассказывали: когда-то здесь была большая жизнь. Ярко светил небесный огонь, не было облаков, и голубой мир был един с миром людей, но потом пришли три зверя: гордыня, зависть и жажда власти, а верхом на них ехала смерть. Нит никогда не слышал про таких зверей. Он не слышал многое из того, что говорили ему голоса, он плохо их понимал, речь голосов часто была бессвязной, они появлялись и исчезали, перескакивали с одного на другое, из прошлого в будущее – только что рассказывали про дома на воде, где жили люди, и вдруг предупреждали – сверни. Там, куда ты идешь, ждет "смерть злая", она живет между двух холмов, и много-много лет ловит там свою добычу. Голоса говорили: смерть злая пришла от людей, для людей, но никогда не была сотворена человеком, это дух, которого нет, тень, которая есть без света, ее невозможно победить, а исчезнет она только тогда, когда исчезнут облака и на землю прольется свет небесного костра. Смерть злая не родилась и не была создана, она пришла в детском плаче, женском стоне, мужском молчании, у нее нет разума или цели, она незряча, но видит лучше орла. Никто никогда не говорил об этом, но Эдвард верил голосам. Ему казалось, что это говорит он сам, только намного более мудрый – он поворачивал и делал огромный крюк, вместо того, чтоб пройти кратчайшей и самой легкой дорогой.

Голоса не хвалили и не ругали, они рассказывали. Глаза видели камень, голоса говорили: это дом не потерянной надежды. Когда с неба пришла смерть, взрослые спрятали детей глубоко под землю, они хотели подарить им спасение, но подарили только надежду – упавший с неба огонь превратил все двери подземных пещер в запекшийся монолит. Дети ждали, когда за ними придут родители. День, неделю, месяц, год – Нит понимал эти непривычные единицы времени, хоть никогда раньше про них не слышал. Дети ждали, а родители все не приходили и не приходили, но никто не потерял надежду. Они ждали семь лет. Ели проросшие зерна, пили воду, что сочилась из стен, тогда еще она не была ядовитой, и не хотели верить, что родители больше за ними никогда не придут. Сначала их было триста двадцать, мальчиков и девочек, от года до семи лет. В конце их осталось восемь, парней и девушек, которые половину своей жизни потратили на ожидание. Они жили и радовались каждому новому дню, потому что он приближал их к встрече с родителями, и даже когда подземная река прорвала стену, и затопила их дом, они не теряли надежду. Они ждали: родители сейчас придут и спасут их, осталось совсем немного, совсем чуть-чуть… Голоса говорили, и Эдвард видел: мальчик, ему тринадцать лет, он все эти годы был старшим, отцом, примером для подражания, он учил маленьких читать и писать, учил цифрам, он давал все то, что знал сам. Девочка, ей четырнадцать, она была рядом, добрая заботливая мать, нянчилась с малышами, утешала их по ночам, когда они плакали. Еще один мальчик, ему восемь лет, он не помнил, что такое небо, солнце и звезды, но хорошо помнил мамино лицо. Девочка, ей десять, она любила кукол, но под землей кукол не было, потому она сделала себе куклу сама: из куска ржавой арматуры и старых тряпок. Это была ее самая-самая любимая, самая-самая лучшая игрушка, такой больше не было ни у кого на свете, они всегда были вместе, и даже теперь, когда вода заливала их дом, кукла была рядом с ней… Эти люди… Они умерли двести пятьдесят лет назад, но в памяти Нита они были живы: их вернули к жизни голоса. Голоса говорили: там, под тобой, три сотни тел, которые так и не были преданы огню или земле, они лежат на дне ледяного подземного озера, такие же, как тогда. Потому что так велика была сила их надежды, что вода и время ничего не смогли с ними сделать. Они не умерли, но заснули навечно, и все еще ждут, что когда-нибудь родители откроют дверь, и они будут вместе играть на поляне в нежных лучах весеннего солнца.

Иногда голоса говорили мало, иногда много. Иногда по одному, иногда все вместе. Голоса помогли найти мертвый город и назвали его имя. Голоса объяснили: чтоб иллюзии не имели над тобой власти, ты должен их об этом попросить. То, что царило в городе, не было смертью: это был последний выдох миллионов его жителей, часть их души, которая так любила это место, что даже после смерти не ушла в голубой мир, а осталась здесь. Город на склонах, город у реки, зеленый город, город церквей, гостеприимный город, город любви, город, который невозможно не любить – его больше нет, он остался только в памяти. Не своей, не своих жителей – в памяти мира. Такой большой и красивый, такой теплый, переживший столько боли… Голоса сказали: попроси его. И Нит попросил. Он сказал городу, что не желает ему зла, он открыл свои чувства, задал городу вопрос, и город ответил. Нет, он не исчез. Город был одинок, он хотел показать всем, каким красивым когда-то он был, каким красивым его сделали люди. Но он открыл тропу. Старый хитрюга, он провел Нита через свои самые красивые места, он похвастался всем, чем когда-то славилось его имя: собором мудрости, дорогой креста, парком над рекой… Тропа вела кружным, длинным, но безопасным путем. Кто может лучше земли знать земные дороги, город вел людей там, где им ничего не угрожало, в порыве щедрости он даже хотел дать своих проводников, но Нит отказался. Милые незрячие зверьки, они предложили свою помощь, но голоса сказали Ниту: откажись. Тот, кто идет за тобой, не слышит нас, он не понимает, что мир вокруг не желает ему зла. Что город, где погибли миллионы – Нит никогда не знал про такие большие цифры, но сразу понял, сколько это – не ополчился на весь мир. Он добрый. Он ждет, когда птенцы его птенцов вернуться, потому что даже в крови Нита есть частица того древнего города. Зверьки поклонились и ушли. Их мир – под городом. Они не слуги, но друзья, так сказали голоса, так повторил город.

Голоса вели Нита. Ему больше не нужна была карта и чувства охотника, хоть для Эдварда он каждый день отмечал пройденный путь. Голоса знали, что ищет в этих краях бритт, но не хотели говорить об этом раньше срока. Они были своенравны. Они были частью Эдварда, но не покорялись ему, не отвечали прямо на его вопросы. Иногда они делали вид, что его даже не слышат, но однажды пообещали – так будет не всегда. Просто еще не пришло время. Голоса сказали: мы, это ты, а ты, это мы, мы долго были порознь, но всегда вместе, мы мудры, но наша мудрость – это твоя мудрость. А еще, мы можем только объяснить, но не приказать, мы расскажем тебе все, но выбор должен быть сделан тобою. Потому что мы – знание, а ты – душа. Знания не бывают добрыми или злыми, добрым или злым бывает человек: мы поможем тебе, говорили голоса, мы покажем тебе обе стороны, но потом мы уйдем, и ты сделаешь выбор. Когда голоса не хотели что-то объяснять, они говорили: еще не пришло время. Рано. Как ребенок не может сразу стать взрослым, не пройдя долгий путь, так ты, Нит Сила, не сможешь сразу стать нами, а мы, тоже Нит Сила, не сможем стать тобой. Мы все должны ждать. Чего ждать, спрашивал Нит, но не получал ответа.

А потом голоса сказали: время настало. Путь близился к завершению, и Нит узнал от голосов секрет, который на самом деле никогда не был секретом. В сердце дубовой роще, там, где когда-то родился первый Верный Пес, лежала их сила. То, что позволило людям спастись, что подарило надежду, заставило принять и тянуть ярмо долга, что стало не волшебным избавлением, но шансом. Под тяжелой гранитной плитой лежало сердце Али-владыки. Голоса говорили: тот, кто был человеком, а стал самим собой, заплатил жизнью за надежду, он разорвал себя, отделил добро от зла, судью от палача, и частицы своей души подарил своим детям, чтоб те передали своим. Так появился дар. Дар охотника, дар истребителя, дар следопыта. Дар ведуна. Дар защитника. И даже дар женщины – они и до этого могли творить жизнь, но носили в тягости, рожали в муках, дар Али-владыки – облегчение. Он щедро поделился со своими детьми, со своими верными псами, чтоб они стали самими собой, и умер, чтоб жить в них вечно…

Голоса говорили туманно. Им сложно было объяснить, они обещали, что скоро Нит сможет все понять и сам, но главное они уже сказали. Они сказали: долг чужака – забрать сердце. Когда Али-владыка его лишится – Верные Псы лишатся своего дара, и погибнут. Голоса не могли приказывать, но они дали совет: поговори с Эдвардом. Объясни. Он должен это понять, потому что тот, у кого нет света знания, подобен слепцу, что решил один пересечь болота.

– Это то, что ты искал, воин Эдвард. Теперь твой долг исполнен?

– Да. Почти… Я не знаю, что это, но я должен его забрать… – Эдвард задумчиво смотрел на могильную плиту.

– Это сердце Али-владыки.

– Что? Откуда ты знаешь? Нит, кто ты?

– Я… Я Нит Сила, охотник, Верный Пес – не спрашивай меня, воин Эдвард, потому что я сам плохо понимаю. Но позволь мне тебе сказать. Ты не должен брать то, что лежит здесь, потому что это не только сердце Али-владыки – это наше общее сердце. Сердце каждого из Верных Псов. Сердце того, что вы называете мертвыми землями, а мои предки называли Русью. Если ты его заберешь, ты вырвешь сердце из нашей груди, то, что дает нам силы, что дает нам дар. Дает нам надежду. Зло, которое когда-то пришло на эти земли, было слишком сильно, Али-владыка не мог совладать с ним, и тогда он сотворил нас, его Верных Псов. Он сотворил нас из тех людей, что пошли за ним, он подарил обреченным надежду, он не обещал легкой жизни, но пообещал шанс. Если мы будем идти нашим путем, единственным путем, мы победим. А не мы, так наши дети, дети наших детей – он говорил, что будет тяжело, и, чтоб облегчить нашу ношу, он подарил нам дар, подарил часть самого себя. Если ты заберешь его сердце, следопыты больше не смогут отпускать свою душу и видеть их. Если ты заберешь сердце, мы, охотники, больше не будем чувствовать след, не сможем идти по нему, мы не сможем на равных сражаться с нашими врагами. Если ты заберешь сердце, истребители потеряют свою силу, ведуны не будут знать прошлое, не увидят настоящего и забудут будущее. Если ты заберешь сердце, защитники исчезнут, а без них наш город будет разрушен. Если ты заберешь сердце, ты убьешь всех нас, воин Эдвард. Ты лишишь Верных Псов дара, а значит жизни.

– Жизни? Нит, ты это называешь жизнью?

– Да, – голоса исчезли, оставив охотника наедине с самим собой. – Потому что мы не знаем другой.

– Вот именно! Вы не знаете! Нит, я тебе расскажу, то, что вы называете жизнь – существование! Жалкое существование! Ваша так называемая "жизнь" – ежедневный бессмысленный подвиг. Сколько вы уже боретесь с миром? Двести пятьдесят лет? Двадцать поколений? И чего вы добились? Крошечный островок, даже на котором вы не можете чувствовать себя в безопасности. Сколько еще вам нужно времени? Тысячу лет? Две? Сколько еще жизней вы отдадите? Нит, я не хочу вам зла, но поверь – так жить нельзя. Вы трудитесь, как муравьи, как пчелы, но вы не насекомые, Нит! Вы люди! Так нельзя! Вы лишаете детей права на свободу! У вас у каждого есть свое место, свой путь, с которого нельзя сойти, разве это нормально? Ты помнишь Нету? Нетакую? Она ведь мечтала о другом, мечтала о солнце, о голубом небе, "голубом мире", как вы его называете, только чтоб увидеть его при жизни, а не после смерти. Она хотела что-то изменить, она так любила сказки, а вы? Что вы сделали для нее, Нит? Когда ее предавали огню, ты даже не пришел!

– Она не исполнила свой долг…

– Проклятый долг… Вы можете думать еще о чем-то, кроме долго? Вот ты сказал, Али-владыка вам его подарил. Я не знаю, как ты это узнал, но даже если так – почему? Почему поколение за поколением должно рождаться, жить, умирать, не имея право на свободу? Не имея право на выбор? Нит, это не единственный путь, никогда не бывает так, что из ситуации есть только один выход. Ты говоришь, что если я заберу сердце, вы лишитесь дара… Может быть. Может быть вы перестанете быть Верными Псами, но вы станете чем-то большим – людьми. Не насекомыми. Свободными, рожденными для счастья, способными самим выбирать свой жизненный путь, а не следовать выбору, который сделали за много поколений до вас. Нит, я пришел к вам из большого мира. Из очень большого. В самом крошечным из наших поселений живет больше людей, чем в вашем городе. На том острове, где я родился, живет двести миллионов человек, а всего в мире больше трех миллиардов. Миллиардов, Нит. А вас всего тысяча. Вы смелые, отважные, храбрые, вы честно исполняете тот долг, что взвалила на вас судьба. Но так жить не обязательно. Те люди, которые послали меня – да, может быть, они не очень добрые. Как все люди. Но они сильные. Мы, люди, сильные. Нас много, пока нам хватает места, мы не трогаем Мертвые Земли, но если мы захотим – мы сможем их очистить от заразы. Тем более, в том, что они стали такие, наша прямая вина. Нит, мне нужно сердце Али-владыки. Если я его принесу тем людям, что послали меня – мы сможем разогнать облака! Мы сможем уничтожить их, Нит, над вашим городом будет светить солнце! Вам нужно только продержаться. Я хорошо тебя понимаю, ты привык к такой жизни, как она есть, и не представляешь другой. Но я видел намного больше тебя. Я видел жизнь не Верных Псов, не собак, прислуживающих погибшему богу, но людей. Вы станете такими же. Нит, ты ведь тоже не родился Верным Псом – вспомни свое детство. Вспомни, и сравни с тем, что есть у твоих детей – долг, долг и долг. Они лишены детства. Они лишены счастья. Вы все лишены счастья. Помнишь, первый день, когда я только пришел в себя – ты ходил грустный, и только под вечер я узнал, что ты потерял свою дочь… Нит, в том мире, откуда я пришел, родители не теряют своих детей! Почти никогда! И вы станете жить так же! Вы хорошо знаете Мертвые Земли, вы станете нашими проводниками, ваши дети будут учиться в лучших школах, вы увидите не только внуков – правнуков! Нит, вы сможете пить воду, и не бояться, что она вас отравит, вы сможете даже плавать в воде! Вам больше не нужны будут никакие березы! Когда главные над людьми посылали меня в этот путь, они показали мне, что мы сможем сделать, если объединим нашу веру и вашу силу. Мы сможем все! Белая степь? Мы уничтожим ее за минуту! Они? Мы снарядим охотников, дадим им такое оружие и защиту, что за несколько дней все они будут уничтожены! Мы выкурим из ваших лесов каров, осушим болота, а вместо вашего цветущего ужаса посадим нормальные, человеческие деревья и травы! Нит, мы сделаем все это уже в этом году, сейчас, до зимы – нашей общей силы хватит, чтоб ядовитые облака больше никогда не показывались на вашем горизонте! Вам не придется больше быть героями, не придется жертвовать своими детьми, вы не будете больше гадать, доживу я до вечера, или меня убьет случайный порыв ветра. Разве это не достойная плата за потерю дара? Да, вы не сможете больше "говорить" с землей и бросать камень на треть мили, может быть, ваше поколение будет этому не очень довольно, но дети. Ты подумай о детях. О твоих детях. Они будут счастливы. Они забудут этот ужасный мир, в котором им не повезло родиться, они станут равными среди равных, людьми среди людей, а не собаками в царстве смерти. Лучше помоги мне, Нит. Помоги мне достать сердце, помоги мне найти обратный путь.

– Эдвард, ты не понимаешь, что говоришь, – охотнику было горько, он впервые жалел, что всю жизнь учился охотиться, а не говорить, нужные слова давались с огромным трудом. – Вы уничтожите нас. Нет будущего иного, чем завещал своим верным псам Али-владыка, он сотворил нас, дал нам имя и показал единственный путь. Другого пути нет. Твоими устами говорит Али-обманщик, он всегда делает так, показывает короткую дорогу там, где ждет смерть. Счастье Верных Псов не с небесном огне, теплой зиме и благородной воде, счастье Верных Псов в их долге. Исполняя его, мы готовы отдать свою жизнь. Голоса мне говорят: того, кем являемся мы, вы называете рабами. Ты сказал: мы не пожалели Нетакую. Мы жалели ее. Она была хорошей, только не понимала свой долг. Верные Псы не забыли, что такое жалость. Нам тоже бывает больно. Только мы научились терпеть боль. Те, кто послал тебя… Мы никого не посылаем. Мы идем сами, куда указывает судьба, а те, кто послал тебя – не люди. Это они, только в человеческом теле. Ты не такой. Ты веришь в то, что говоришь, но они не верят. Они не будут нас спасать. Я не знаю, почему, голоса сказали, что бесконечен океан вероятностей, в котором мир навсегда будет таким, каким ты его видишь. И есть только один невозможный путь, которым мы идем – Али-владыка увидел его, потому что только он светился в темноте, и научил нас его видеть. Путь Верных Псов. Наш долг. Али-владыка показал, где мы должны построить город, научил, как становиться защитниками, объяснил, как изменять мир. Рассказал, как строить дома, когда рожать детей, на кого охотиться. Мы – рабы. Рабы земли. Наш долг – излечить землю. Наш путь – боль, но каждый из нас сам его выбирает. Нетакая тоже когда-нибудь его бы выбрала, но ее время пришло раньше: голоса говорят, что теперь она счастлива, и просит тебя, воин Эдвард, отступить.

– Нит, это удар ниже пояса… Что за голоса…

– Я не знаю. Голоса говорят, что они – часть меня. Я думаю, что так пробуждается дар ведуна, но я не могу быть уверен, потому что голоса об этом молчат. Они говорят: то, что ты называешь долгом – обман. А еще они говорят: ты не веришь мне, потому что ты не веришь никому из людей, и чтоб показать, что не лгут, они хотят тебе передать следующее. Та, кого ты полюбил первой, никогда тебя на самом деле не любила, ты был лишь ее увлечением, ее привычкой, и когда тебя не стало в ее жизни, она легко нашла тебе замену, а та, кого ты полюбил последней, любила тебя больше жизни, ты стал ее смыслом, и теперь она ждет тебя в голубом мире, но не одна – их двое, она, и тот, кто видел мир только ее глазами. Еще голоса говорят: тот, кто тебя обманул, ни разу не пожалел об этом, но с ним расквиталась судьба – предав родную кровь, которую он считал чужой, он растит чужую, которую считает своей. А еще голоса говорят: все возвращается к корням, в этом году дуб любви даст свой первый желудь, и его дети расцветут на мертвой земле.

Эдвард обхватил голову руками. Ему было больно, вновь нахлынули воспоминания: "добрый" дядя провожает в последний путь, обещает обязательно вытянуть из ада, чтоб спешно обвенчать Катрин со своим сыном; Элис, которая до последнего дня не выдала свой секрет; Катрин, собор, подарок, росток редкого японского дуба, который они вместе посадили на высоком горном плато, и каждый год летали через океан проверять, как прижился их "дуб любви"… Жизнь, короткая, но яркая, полная и счастья, и боли, и приобретений, и потерь… Голоса Нита – голоса, которые знали то, что знать не могли, очередное чудо Мертвых Земель… Прокля?тых Мертвых Земель… Трижды про?клятых Мертвых Земель… Такие правдивые, такие убедительные, они пытались отстоять себя – в воображении Эдварда ведуны стали их прислужниками, а Верные Псы – странным безликим единым сознанием, коллективным разумом, который отказался от всего человеческого и к которому уже нельзя подходить с точки зрения человеческих понятий… Ивона, которая предлагает Эдварду стать отцом, Рон Седой, который воевал даже мертвым, мулатка Айра, дитя насилия, ведун, который убеждает землю и ведун, который пришел, чтоб умереть… Нит, Нета, Нубил… Образы, образы, образы, Мертвые Земли все перетасовали в его голове, он уже не знал, что делать – последовать совету Нита или надругаться над могилой, достать сердце Али-владыки и подарить Британии власть над вселенной… Возвысить Гамильтонов… Показать дяде, отцу, как они были не правы… Элис… Она никогда этого не хотела, она хотел дом, детей, покой… Они так много раз говорили, что все это зло и обман… Элис… Ее больше нет… Ничего больше нет… Потеряно все, что было – осталась только бездарная, безрадостная, никому не нужная жизнь двадцатипятилетнего капитана, которому уже давно пора сдохнуть, а он усердно все цепляется за жизнь… Элис… Он обещал ей, что они будут вместе… Всегда… До последнего дня… Долг… Нит… Элис… Нит… Долг… Любовь… Эдвард сделал свой выбор.

– Прости меня, Нит. Ты был хорошим другом, но наши пути должны разойтись. Я поклялся, у меня есть долг, и я должен его исполнить. Прости еще раз, Нит, я был рад знакомству с тобой, но теперь я сделал свой выбор. Ты мне не сможешь помешать.

– Прости и ты меня, хороший воин Эдвард. Я счастлив, что судьба соединила наши пути.

Два воина у древней могилы поклонились друг другу. В последний раз.