Текст книги "Гончаров и империя негодяев"

Автор книги: Михаил Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Время покажет. – Едва себя сдерживая заскрипел зубами тесть.

– Это точно, время, а главное деньги, они все решат и расставят по своим местам. – Цинично заключил Глушков и от удовольстви даже потер руки. – Вот такой финал у нас в итоге получится. А ведь я предлагал по хорошему, по сто штук на брата.

– Засунь их себе в свою загаженную задницу. – Исчерпывающе ответил полковник и незаметно вытащив кассету сунул её себе в носок.

– Выходите. – Три сержанта и рядовой распахнули сразу четыре дверцы и буквально выдернули нас из машины. – Следуйте в отделение.

Нас троих они определили за решетку, а Глушкова повели дальше, наверное в кабинет говнюка Шутова пить кофий с какавом.

– Вот и приплыли. – Тоскливо резюмировал Макс. – Лучше бы я в Дагестане остался. Там хоть понятно, кто друг, а кто враг.

– Ничего, парни, у нас есть ещё несколько козырей. Рано праздновать тризну.

– Выходите. – Открывая клетку приказал нам дежурный. – Идите прямо по коридору в тридцать третий кабинет. Там вас уже ждут.

Переглянувшись и мало что понимая мы послушно, без всякой охраны, поплелись по указанному адресу. В тридцать третьем кабинете нас ждал Шутов. Он был один и это обстоятельство мне не понравилось. Я понял, что сейчас начнуться уговоры, увещевания и тому подобное.

– Присаживайтесь, мужики. – Показывая на диван гостепреимно предложил он. – Ухов, что у тебя с рукой? Опять сунул куда не надо?

– Его, господин Шутов, этот подонок, которого мы вам только что привезли, пытал на дыбе, кстати как и всех нас. – Ответил полковник и охнув резко задрал на спине куртку. – Вот полюбуйтесь на творение его рук. Там и утюжком прошлись, там и клинком проехались, а сегодня ночью они планировали нас умертвить.

– Боже мой. – Резко отстраняясь воскликнул Шутов. – Какой ужас. Да вам же немедленно нужно в больницу.

– Нужно. – Согласился Ефимов. – Но сначала мы посетим судебно медицинскую экспертизу и возьмем оттуда заключение. Надеюсь ты дашь нам направление?

– Конечно дам, какой может быть разговор. Но почему они с вами так обошлись?

– Потому что мы напали на след убийц Бородулина и этими убийцами оказались Глушков и два его охранника. Кстати они и сечас находятся в его коттедже.

– Надо немедленно их брать. – Засуетился Шутов. – Они знают, что их шеф у нас?

– Нет и можете особенно не торопится. Они связаны и проспят ещё несколько часов. Мы закачали им приличную дозу снотворного. Кстати сказать, вы что‑нибудь слышали о пропаже пожарной машины номер восемьдесят семь.

– Слышал. Машина исчезла. И никому не известно где она сейчас. А вы можете мне сообщить место её нахождения?

– Этого мы не знаем, про то ведает сам господин Глушков, а водитель этой машины, сержант Бабко в мертвом состоянии лежит у него в подвале. Они его топориком по затылку трахнули. А кроме того в доме находятся ещё две связанные нами женщины, его жена и любовница, а так же спящий дворник. Вы прослушали нашу магнитофонную запись?

– Прослушал. – Как – то неопределенно ответил Шутов.

– Очень хорошо. – Отметив это колебание, полковник облокотился на стол и близко посмотрел в его глаза. – У нас есть вторая часть разговора, которую вы можете получить завтра. Отнеситесь к этому делу серьезно.

– А как же иначе я могу к этому отнестись? – Выдержав Ефимовский взгляд переломил себя Шутов. – Я сегодня же передам это дело в прокуратуру.

– Я рад что ты сделал выбор, сынок. А это тебе до кучи. – Поставив на стол черную сумку торжественно объявил полковник.

– Что это?

– Там три их пистолета и автомат, а также орудия пыток. Утюг и спортивная рапира. Те самые предметы которыми нас пытали. Извини, но на всякий случай мы сделали с них фотографии и подробное описание.

– Зачем вам все это?

– Говорю же тебе, на всякий случай, мало ли что. Иногда вещественые доказательства вдруг исчезают самым загадочным образом. Так что, Юрий Александрович, ты уж не поленись, отпиши нам акт о приемке всего этого барашла с подробным перечислением всех предметов находящихся в сумке.

– Хорошо, сейчас прийдет Каретин и все сделает. Он ведет это дело начиная с убийства Реутовой. Надо думать, что Глушков приложился и там, хотя, судя по его вашей записи, он и упорно это отрицает.

– Нет, Юрий Александрович, в том случае обошлись без него.

– Значит все таки сам Битов?

– Нет. По нашему мнению Битов не имеет к убийству Реутовой никакого отношения. Кстати сказать, где он сейчас?

– В следственном изоляторе. После случая с Бородулиным, мы вновь его туда водворили. Но кто же если не он запорол его любовницу.

– Есть у меня одна задумка. – Вмешался я в разговор. – Но её нужно проверить.

– Послушай, Гончаров, может быть мы это сделаем лучше? – Осерчал Шутов. – А то получится как в этот раз, а то и похуже. Вообще головку открутят. Назови имя подозреваемого и мы сегодня же его как следует потрясем.

– Нет, Юра, вся беда состоит в том, что я ещё и сам в этом не уверен. Но ты не волнуйся, как только появяться доказательства, я тут же позвоню тебе по телефону и назову имя вместе с адресом. Их арест я продоставлю вам.

– Протоколы писать будем? – Поднимаясь спросил тесть? – А то мы пойдем.

– Какие сегодня протоколы. Воскресенье. Все оформим завтра, а сейчас нам надо срочно ехать в его деревню и забирать убийц.

– Согласен, но акт о приемке вещественных доказательств и направление на экспертизу вы нам выдадите сейчас.

– Договорились. Ждите здесь, я пришлю к вам дежурного.

Милка подъехала за нами через десять минут после вызова. Она отвезла нас в экспертизу, а потом и в травмпункт. Пройдя эти два адовых круга, домой мы попали только к обеду. Выпив по рюмке водки и нехотя поклевав какой – то салат мы фундаментально завалились спать и продрыхли до пяти часов утра.

– Вчера вечером звонил Шутов. – Подавая нам завтрак сообщила Милка. Он сказал, что все нормально. Охранники арестованы и один из них уже раскололся. Пожарную машину они нашли в овраге. А ещё он попросил, чтоб сегодня к обеду вы к нему подошли. Он хочет оформить все бумаги.

– Подожет, не роженица. – Намазывая сало горчицей недовольно проскрипел тесть. Никуда из дома я сегодня не выйду. Спина болит неимоверно. Словно сто чертей впились в неё когтями. Мало ты его, Костя, отхлестал.

– Папа, тебе нужно будет сходить на перевязку, – Напомнила заботливая дочь. – Да и Коту не помешает поменять свой тюрбан.

– У меня все в порядке, у меня там швы. – Не поднимая глаз обносложно ответил я. Хоть убей, но не мог я на неё смотреть после позапрошлой ночи. Никогда бы не подумал, что меня может душить и терзать злобная ревность. Значит плохо я себя знал. А что же будет дальше и чем все это закончиться? Если сейчас, когда я на сто процетов не уверен в этом, то что же будет потом, когда я все узнаю наверняка? Нет, я прекрасно понимаю, что все это она сделала по необходимости и только исключительно ради нас, но все таки… Все таки лучше бы этого не было. Может быть мы и сами смогли бы оттуда вырваться.

– Костя, что с тобой? – Несмело спросила она выходя за мной в коридор. – Ты ничего не поел. Куда ты собираешься в такую рань?

– Все нормально, Милка! – Через силу рассмеялся я. – А что рано, так это хорошо. Кто рано встает, тому бог дает. Хочу сегодня же довести дело до конца.

– Но почему же один, ты хоть Макса с собой позови.

– Его спина ещё хуже чем у твоего папаши. Кстати, если он не пойдет на перевязку, то сделай её сама.

– Конечно, не беспокойся я все сделаю. А может быть я пойду с тобой?

– Нет, не надо! – Испуганно воскликнул я, потому как убегал в такую рань только затем чтоб её не видеть.

– Я так и знала. – Тихо и понимающе прошептала она и порывшись в обувной полке вытащила допотопный револьвер сиситемы "наган". – Возьми хоть это.

– Откуда у нас этот реликт?

– Я недавно по дешовке купила его на рынке. Он именной. Какая‑то бабуся продавала именное оружие своего деда. Я посмотрела её паспорт и сличила с дарственной надписью на рукоятке. Все сходилось. Тогда я и решилась купить револьвер красноармейца Ивана Жукова и два десятка патронов к нему. Я сняла с него паутину, почистила и расстреляла в лесу весь барабан без единой осечки, так что ты можешь на него положиться. Иди, Костя, и знай, что я тебя люблю и любила всегда.

В первом же дежурном комке я купил бутылку водки, сто граммов колбасы и четвертушку хлеба. Остановив такси я велел отвезти меня в Новый город на Звездный булвар к четырнадцатому дому.

В шесть с минутами я расположившись на мокрой скамеечке против подъезда Наталии Александровны Битовой принял первые сто граммов. Откинувшись на спинку я слушал себя, с нетерпением ожидая когда опьянение прогонит боль. Она не отступила, а в довершении к ней заболела ещё и голова. Повторив процедуру я только ухудшил свое моральное и физическое состояние. Больше пить было нельзя иначе я просто мог сойти с ума. Отставив бутылку я закрыл глаза и в этом полузабытии просидел до рассвета. Потом поднялся на второй этаж и прислонившись к разрисованной стене с отвращением закурил, только ради того, чтоб обозначить хоть какую – то работу.

Скерное сырое утро, грязная лестничная площадка и стопудовая тяжесть на сердце. Давно мне не было так муторно и тоскливо. И если бы не не бездумные глаза Людмилы Григорьевны Реутовой и её неясное бормотание звучащее в моих мозгах, то наверное я бы плюнув на все ушел куда – нибудь в лес.

– Дверь однокомнатной, сто восемьдесят шестой квартиры открылась в восемь часов. Полная пожилая женщина, отягощенная двумя сумками вышла на площадку отдавая деду последние приказания.

– Не забудь в двенадцать принять лекарство и не вздумай курить. Каша на плите. Леня, обязательно поешь, а потом немного погуляй по улице, но далеко от дома не отходи. Я вернусь часа в четыре. Леня, будь умницей, не кури.

– Хорошо, моя ласточка, не волнуйся. – Закрывая дверь обнадежил её дед.

Переждав несколько минут я деликатно позвонил этому самому некурящему Лене. Он открыл сразу и нисколько не испугавшись моей разбитой морды и перебинтованной головы пригласил войти в дом.

– Почему вы даже не спрсили кто я такой? – Входя в скромное жилище стариков удивился я. – Сейчас по улице‑то ходить страшно, не то что в дом впускать.

– А я в глазок посмотрел и сразу узнал. – Неприятно удивил меня дед. Вы мент.

– С чего вы это взяли? – Рассмеялся я.

– Вы недавно приходили к моей соседке, а потом она мне все рассказала. – Простодушно ответил дед и глянув на меня желтым глазом потребовал. Дайте сигарету.

– Я не курю, а вам, как я понял, нельзя. А почему, позвольте вас спросить?

– Сосуды, я их душу мотал! Сужаются они. Но одну – то сигаретку можно.

– Нет, сигаретки нельзя, а вот сто граммов вам наверное не повредят. Протягивая ему половину бутылки решил я.

– Кроме алкоголиков водка никому ещё не приносила вреда. – Принимая бутылку поделился своими наблюдениями Леня. – Проходи в комнату, моя Верка на рынок подалась. Тряпками она там торгует. – Доставая рюмки доложил он. А куда денешься, на наши нищенские пенсии сегодня не проживешь. Спасибо перестройке, всех стариков догола раздели. Всю жизнь ишачили, а добром нашим общим теперь владеет кучка наглых мерзавцев. Вот тебе и все справедливость плюс электрификация всей страны.

– Да не сладкая жизнь у нас у всех. – Чуть пригубив рюмку согласился я. – Вот и соседка ваша, Наталия Алексанровна Битова, тоже бедствует.

– Это Наташка – то бедствует? – Выпив водку с негодованием вскричал старик. – Да чтоб я всю жизнь так бедствовал!

– Наверное муж ей немного подкидывает. – Осторожно предположил я.

– Она везде успевает пососать. И у мужа, и у государства, а год тому назад фирму свою открыла. В долг под проценты дает.

– Ну с этим – то можно прогореть. – Высказал я свои сомнения.

– У неё не прогорит. Попробуй во время не отдать, света белого потом невзвидишь. Она такие проченты накрутит – пожалеешь, что на свет родился. А попробуй не отдать. Ее бандиты так тебя тряхнут, что последние штаны с себя снимешь.

– Как же она всем этим заведует? Сутками в своей коляске сидит.

– Что ты, мил человек, Это она только дома в коляске разъезжает, а как утро, так она на ней уже полестнице скачит. Дорогая у неё коляска, по ступеькам может прыгать, так что она фраериться и даже лифтом не пользуется. Доедет до гаража, а гараж у неё тут недалеко. Там сложит свою коляску и вместе с ней садится в машину и едет на свою фирму считать свои проценты.

– Она водит машину? – Удивился я. – Но она же калека. Она обезножена.

– Кто это тебе сказал? – Одна нога у неё работает исправно, а больше и не нужно. У неё машину под ручное управление прямо на заводе переделывали. Доложу тебе, дорогая у неё машина.

– Вот оно что! – Физически чувствуя как в моем мозгу стройно складываются кусочки мозаики рассмеялся я. – Ну ты, дед Леня, меня удивил.

– Погоди, это ещё не все! Ты наверное думаешь, что она скучает?

– А как же иначе, в ее‑то возрасте мужичка ещё как хочется.

– А вот представь себе, что она очень даже не скучает. Многозначительно подняв палец доверительно сообщил дед.

– Да ну тебя, все ты выдумываешь, старый греховодник. Кто же на нее, на убогую полезет? – Распаляя старика усомнился я.

– А вот и полезли. И даже не один, а двое. Наташка имеет двух кобелей сразу.

– Ну это ты совсем…

– Иди и проверь, если ты такой неверующий. Они к ней как ночью пришли, так ещё и не выходили. Проверь проверь.

– А вот и проверю. – Изображая легкую степень опьянения заявил я поднимаясь. – У меня к тебе просьба. Если услышишь выстрелы, то вызывай милицию.

Наверное в другое время один бы я ни за что не сунулся в квартиру где развлекаются два мужика подозреваемых мною в убийстве, но в сегодняшнем состоянии мне хотелось именно этого.

Госпожа Битова открыла мне дверь после десятого звонка. По её измятой, но счастливой физиономии я понял, что дед сказал мне сущую правду.

– А это вы? – Раздосадованно воскликнула она. – Но я вам все рассказала в прошлый раз. Что вам ещё от меня нужно?

– Приятно провести время в вашем чудесном обществе. – Отметив две мужские куртки висящие в передней обаятельно улыбнулся я.

– Давайте сделаем это как – нибудь в следующий раз.

– Я бы и рад, да времени у мены в обрез. – Бережно откатив её коляску в глубину коридора я прямым ходом пропер в большую комнату и здесь меня ожидал первый сюрприз. На спинке стульев висело две мужски сорочки, причем одна из них была темно синяя. Усевшись на этот стул я с удовлетворением отметил, что две верхние пуговицы разительно отличаются от остальных, как и нитки которыми они были пришиты.

– А вы оказывается нахал. – Въезжая в комнату. – Зло заявила она. – Я совершенно не расположена с вами беседовать.

– Зато я расположен. – Довольно грубо возразил я. – Да вы не волнуйтесь, я отниму у вас не более десяти минут. Это в том случае если вы как на духу все мне расскажите. Извинитесь за меня перед своими кавалерами за то что я оторвал их от такого чудесного занятия.

– Спасибо, я так и сделаю. – Побелев она выкатилась из комнаты, а я не теряя времени включил диктофон и положил его на стенку под самый потолок.

– Ну и что вы хотите от меня услышать. – Возвращаясь спросила Битова.

– Сущий пустяк. Расскажите как и за что вы убили Нину Реутову.

– А, вы об этом, вот уж действительно сущий пустяк. А вам будет интересно?

– Не то слово! – Заверил я её. – Просто обожаю такие истории.

– А мне кажется, что ничего интересного тут нет. Но ваше желание для меня закон. Начнем с вопроса зачем я убила Нину. Да по той простой причине, что возненавидела её с того самого мгновения, когда я их застукала вдвоем в жуткой позе двух взбесившихся крабов, или даже одного.

После её ухода я потребовала её возвращения вовсе не потому, что безумно к ней привязалась, нет, мои мысли и желания были гораздо прозаичней. Она была мне нужна рядом для того, чтобы при первом же подходящем случае, имея стопроцентное алиби, я могла её убить. Но видно сам черт её охранял. За все то время что она за мною ухаживала, мне ни разу не представился такой случай. Я даже пыталась создавать благоприятные для меня обстоятельства искусственно, но и тут ничего не клеилось. То она опаздывала в самый неподходящий момент, то не во время появлялась подруга, а однажды произошел поистине фатальный случай. Когда у меня было все готово и я собиралась нанести решающий удар, то в дверь позвонила милиция. Как оказалось потом, они перепутали дома. Нет, я думаю, что её и в самом деле охранял черт. Незадолго перед тем как она ушла от меня навсегда случился казус который едва не стаил мне жизни. Я перепутала бокалы с шампанским куда был насыпан яд. Вы можете такое представить? Я сама своей рукой насыпала яд и сама же чуть было не отравилась. Хорошо, что после первого глотка я почувствовала привкус горечи. Извинившись я тут же побежала в ванну, выпила целую тонну воды и весь вечер блевала. После этого случая я стала её элементарно бояться.

Потом она ушла совсем. Может быть она начала догадываться о моих намерениях, а возможно ей надоели мои злобные, бросаемые из – под тишка, взгляды, не знаю, но она ушла, а вскоре, выстроив дом меня оставил и Игорь.

От злобы я чуть было не взбесилась. Я сама себя сжигала ненавистью, но теперь уже ничего поделать не могла. Они для меня стали недосягаемы. С трудом переборов этот кошмар я всерьез занялась собой. Начала усиленно заниматься тренингом, наняла двух массажистов и довално скоро обрела человечески облик. Все это я проделала только ради одной цели, ради убийства Нины. Конечно я могла бы нанять киллера и он бы прекрасно все сделал без меня, но мне нужно было своими глазами видеть её смерть. Видеть как счастье умирает на её красивом лице.

Войдя в форму я не остановилась на достигнутом, в паре со своим другом мы открыли свою фирму и наши дела на удивление всем быстро пошли вверх. Я смогла купить себе машину, отремонтировать квартиру и заказала в Германии инвалидную коляску. Казалось бы живи да радуйся. Но нет. Нина не давала мне покоя и в конце концов я поняла, что пока она жива я так и буду терзаться и изводить себя.

После некоторых сомнений я все рассказала своим двум близким друзьям и они согласились мне помочь. Обсудив план мы дождались нужного момента и приступили к его выполнению.

– А о каком нужном моменте вы говорите? Или это секрет.

– Да нет, какой тут может быть секрет. Нам нужно было все подстроить и подгадать так, чтобы в убийстве Реутовой сразу же заподозрили Битова. Таким образом я убивала двух зайцев. Пустую пачку сигарет с отпечатками его пальцев, равно как и его "бабочку" я стащила ещё пару месяцев назад, когда он принес мне очередной пенсион. Я знала, что эти вещи мне рано или поздно, но пригодятся.

В среду утром я позвонила Нине домой и жалуясь на скуку предложила ей встретиться и прогуляться, Намекнув, что у меня для неё есть высокооплачиваемая работа в фирме. Дуреха, она тут же согласилась. Я назначила ей встречу в людном месте в центре города, сообщив цвет и марку своей машины. Она приперлась раньше назначенного срока на десять минут, но я уже с нетерпением её ждала.

Смеющаяся и радостная она запорхнула в машину и смеясь начала молоть всякую чепуху. А я же видела только её нежное белое горло, которое через несколько часов будет окрашено кровью. Покатав её пару часов по городу и повесив на её уши килограмм лапши относительно работы, я в конце концов повезла её на место казни, где к тому времени нас уже должны были поджидать мои друзья.

Остановившись на условленном месте я развернула машину так, чтобы все поляна была освещена. Потом я вытащила коляску и пересев в неё предложила Нине прогуляться по ночному лесу.

– Наталия Алексанровна, я не хочу. – Наврное все предчувствуя ответила она. – Я боюсь, мне страшно, давайте скорее отсюда уедем.

– Дуреха. – Смеясь ответила я. – Ну и сиди в машине, а я хоть немного подышу лесным воздухом. От городского смрада нужно отдыхать.

Заехав за дуб я громко вскрикнула. Она перепугалась и тут же бросилась мне на помощь. Мои друзья выскочили ей на перерез. Увидев их она остолбенела и замерла на середине лужайки. Виталий шел на неё с ножом и улыбался, а Толик дежался левее отрезая епуть к машине. Мне было видно её глаза. Она все поняла и они у неё покрылись пеплом, кричать она не могла. Просто стояла и смотрела на неотвратимо приближающуюся к ней смерть. Только в самый последний момент, чисто инстинктивно она вытянула руку и схватила его за рубашку и в тот самый миг Виталий Резко полоснул ей по горлу. Она захрипела и схватившись за рану осела на землю. Я тут же устремилась к ней, чтобы увидеть как вместе с ней умирает её счастье.

Она долго не могла умереть. Хрипела, захлебывалась кровь, но жила. Она видела меня и её глаза умоляли издавить её от страданий. Этого я выдержать не могла и велела Виталию кончать. Он ткнул её точно в сердце. Она вытянулась в струнку и умерла. Я как могла промыла водой её руки, обтерла тело и зажала в её кулачке галстук Игоря. Вот и все, господин Гончаров.

– Нет не все, госпожа Битова, вы забыли мне рассказать как перед смертью ваши друзья её изнасиловали. Не надо всю картину затушевывать красивыми красками.

– Ах, вы об этом. Ну что же, пусть будет так, особой разницы я не вижу. Да, я сидела под дубом и любовалась сценой насилия. Я сама попросила об этом своих мужиков и надо сказать, что они это сделали артистично. Я получила истинное наслаждение. Они её поимели как вокзальную проститутку. Сначала она орала от боли, а потом визжала от удовольствия. Ради такого случая я даже сделала несколько снимков. Имеете любопытство?

– А как же? Страсть как люблю подобные картинки.

– Тогда взглыните. – Вытащив изпод себя небольшой фотоальбом он перебросила его мне. – Только поаккуратней я ещё долго буду любоваться этим зрелищем.

– Открыв альбом, я почти сразу его захлопнул, настолько чудовищной была первая фотография.

– Впечатляет? – Засмеялась Битова. – Конечно впечатляет, а иначе бы я и не снимала. А в конце есть вообще уникальный снимок. Я зафиксировала тот момент когда она ещё живая захлебывается кровью. Ну вот и все. Теперь я обрела покой. А знаете почему я вам все рассказала без утайки?

– Нет, не знаю. – Простодушно ответил я мусоля в кармане деревянную рукоять револьвера Ивана Жукова. – Наверное вы полагаетесь на мое умение держать язык за зубами. И должен сказать, что тут вы не ошиблись, я умею молчать.

– Возможно это и так, но если мы закроем тебе рот навсегда, будет лучше. Мужики, наш гость обижен вашим невниманием.

– Здесь мы, Натали. – Запрыгивая в комнату доложили два полуголых жеребца с мясницкими ножами в руках. – Можно кончать?

– Да, только сразу.

Если бы они кинулись на меня вдвоем, то результат для меня мог оказаться плачевным, но они действовали по своей однажды разработанной методе и менять её не собирались. Один из ний блокировал дверь, а другой улыбаясь медленно пошел на меня держа нож на отлете. Замерев перепуганным зайцем и со страхом глядя в его глаза я выстрелил из кармана.

– Сука, зарал он обнимая простреленную ляжку. – Ты не сказала, что у него пушка

Второму жребцу я продырявил обе пятки когда он пытался выскочить из квартиры.

Отобрав у него нож я для профилактики стукнул его по затылку и вернувшись назад в комнату чуть было не стал трупом. Наталия успела выстреть два раза прежде чем я перевернул её германскую телегу. Шлепнувшись на пол она выронила пистолет и завыла обиженной сукой.

Собрав все оружие я позвонил Шутову и назвал адрес откуда следует забрать преступников.

– Как ты её вычислил? – Закуривая уже на улице спросил полковник.

– Это не я, это вы её вычеслили. – Тщательно раскурив предложенную сигарету ответил я. – Вы первым заметили велосипедный след на "грибной поляне". А я же только подумал почему он обязательно должен принадлежать велосипеду. Инвалидная коляска тое оставляет похожие следы.

– Это верно. Протекторы у них похожие. Холодно что‑то. Поехали домой.

– Нет, к вам домой я не поеду.