Текст книги "Гончаров и империя негодяев"

Автор книги: Михаил Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Да, убита моя лучшая подруга Ника Реутова и у меня по настоящему, физически болит сердце. Я узнала об этом вчера и всю ночь не могла заснуть. Нет, я не плакала, я вообще не умею реветь, но я металась в бессильной злобе на того негодяя кто это сделал. Мне казалось, попадись он мне сейчас, я бы своими руками без всяких приспособлений вытащила бы у него все потроха. Ника была чудесная девчонка. Добрая, обязательная, и что в наши дни большая редкость – порядочная.

– А как вы думаете, кто мог сотворить это черное дело?

– Трудно сказать. – Вздохнув закурила Валентина. – Все указывает на её Бима, но в это трудно поверить. По её словам он боготворил и носил её на руках.

– А что это за Бим? Который с черным ухом? – Пошло пошутил я.

– Бим это её любовник, от которого она была беременна. – Глубоко затянувшись сообщила она. – Ее обожаемый любовник, который грозился стать её мужем сразу же после рождения ребенка.

– Вы его знаете? Кто он такой?

– Если бы я знала, то уже давно бы сообщила вам все сведения о нем. Но к сожалению я о нем ничегошеньки не знаю, кроме того, что Ника ласкательно называла его Бимом. Ника была очень скрытной, а кроме того, как я понимала, его имя афишировать было нельзя. Не знаю уж по каким причинам. То ли это было связано с его работой, то ли у него была жена, наличие которой Ника упорно отрицала. Не знаю. Могу только сказать, что он достаточно обеспечен и гораздо старше Ники.

– Может быть вы видели его машину? Он когда‑нибудь подвозил вашу подругу?

– Нет, ничего похожего я не видела. На свидание к нему Ника обычно отправлялась в своей коробушке, которую он купил ей в прошлом году. Да я и не следила за ней, другое дело Сашка Коновалов. От их альянса он в полном смысле высох и зачах.

– Валентина, а как вы можете объяснить такой факт, что в среду вечером выходя из дома Нина сообщила своей матери, что направляется к вам?

– А вот это и для меня большая загадка.

– А вы что же, перед тем как идти друг к другу заранее договариваетесь?

– Вовсе нет, когда вздумается тогда и приходим.

Сашка Коновалов жил в однокомнатной квартире вместе с матерью и младшей сестрой. Сестренка сидела в комнате и готовила уроки, мать стирала и плакала, а Сашка расположившись на кухне пил горькую и очень грустил.

– Как со вчерашнего дня запил, так и пьет и пьет. – Вытирая полотенцем слезы, с ходу пожаловалась мать. – Уже двое суток пьет. На работу сегодня не пошел. Уволят ведь, а где потом устроишся? Сегодня так просто нигде не устроишься. Господи, да когда же это кончится?

– Что ж тут делать, Мария Николаевна, горе у человека. – Попробовал я успокоить симпатичную мама–шу. – Погиб любимый человек, понимать надо.

– Это он её любил, а она – то на него чихать хотела.

– Помолчи, маманя. – Попытался привстать Коновалов, но после нескольких попыток махнул рукой и шлепнулся назад на диванчик. – А что этому хмырю от тебя надо?

– От Марии Николаевны мне ничего не надо. Пришел я к тебе, но видимо совершенно напрасно. Ты в таком состоянии, что говорить с тобой бесполезно.

– Что? – Вскакивая вдруг протрезвел он. – Говорить со мной всегда полезно. Сейчас я с тобой поговорю! – Устрашающе заорал он и кинулся на меня с ножом.

Закричала Мария Николаевна и хотела встать между нами, но это было излишне потому как я что было моченьки саданул ему ногой в пах. Завертевшись волчком и взвыв матерым волком он выронил нож, который тут же подобрала его мать.

– Ну вот, а теперь мы можем и поговорить. – Приподнимая его за волосы согласился я. – Так что ты там хотел мне сообщить? – Протаскивая его назад на кухню я для прошилактике стукнул ему по шее.

– Ничего я не хотел сообщать. – Задвигаясь в самый угол дивана хмуро пробормотал он. – А вы кто такой и что вам от меня надо?

– Я Константин Иванович Гончаров, именно так ты отныне быдешь меня называть, а нужно мне от тебя немногое, некоторой лояльности и вежливости, но это только для начала, а дальше мы с тобой поговорим о Нине Реутовой. Тебе знакомо её имя?

– Знакомо! – Вскинулся парень. – Что вы хотите?

– Спокойно, Сашка, не нервничай, я не хочу говорить с тобой в таком ключе. Налей ка и мне. Помянем Нину, это ведь я вчера обнаружил её тело в лесу.

– Правда? – Опять вскочил парень. – Ну и… какая она была?

– Красивая, а больше я тебе ничего не скажу, потому что у тебя слабая бабская психика. И тебе лучше ни о чем не знать.

– Ну давайте… помянем… – Трясущимися руками, в единственную рюмку он налил и протянул мне водку. – Помянем Нику…

– Ты мне вот что скажи, Сашка, как ты думаешь, кто по твоему мог её убить?

– А что тут думать? Тут и думать нечего. Ее хмырь её и замочил.

– Какой хмырь, о ком ты говоришь?

– Ну тот с которым она путается уже три года.

– А кто он такой? Как его зовут и где он работает?

– Откуда мне знать? Мне только известно, что зовут его Бим, что он подарил Нинке Окушку и что работает где – то в самых верхах города.

– Откуда тебе это известно?

– Нинка сама об этом намекала. Допрыгалась, стерва. – Упав мордой на стол заголосил он. – Красивой жизни захотела. Я убью его!

– Как же ты его найдешь? – Насторожившись спросил я.

– А вот так. Буду ходить по городу и все равно его встречу. – Завыл он в полный голос. – Встречу и всажу в него нож.

– Как же ты его узнаешь если ни разу его не видел? – Вкрадчиво спросил я.

– А вот так и узнаю, по машине на которой он рассекает по городу.

– И что же это за машина? – Чувствуя как потеют пятки мжду прочим поинтересовался я. – Какой марки его машина и с какими номерами?

– Номеров я не знаю, а марку вам не назову, потому что я хочу убить его сам.

– Ну и сядешь в тюрьму, дурак.

– Ну и сяду, зато замочу этого козла. – Неуверенно и истерично выкрикнул он.

– Да, что с тобой, с пьяной бабой разговаривать. Делай, что хочешь, только потом не кусай локти. – Поднимаясь раздраженно бросил я. – Сядешь в тюрягу, а с такой психикой как у тебя ты вряд ли оттуда выйдешь. Говори марку и цвет аего машины, мы все сделаем лучше и качественнее тебя.

– Черный БМВ. – После продолжительной паузы хмуро выдал он.

– А почему ты думаешь, что это автомобиль любовника Нины?

– Потому что я несколько раз видел как она в него садится.

– Тогда ты должен был заметить и номера и самого водителя.

– Мне было совсем не до номеров, а самого водителя не было видно за тонированными стеклами. Только вы уж не спугните его. Берите наверняка.

– Постараемся, можешь не сомневаться, а ты перестань хлестать водку, отправляйся на работу и учти, что завтра или послезавтра похороны. Ты меня понял?

– Понял. – Мрачно ответил он и снова налил рюмку.

– Дурак. – Прокомментировал я и извинившись перед Марией Николаевной вышел вон.

Домой я приперся почти в полночь, растолкал спящего тестя и выдав ему всю информацию строго настрого приказал, чтобы к обеду у меня были адреса и прочие реквизиты всех владельцев черных БМВ.

Во вторник утром, не обременяя свой желудок завтраком я первым делом отправился на злополучную поляну, надеясь в спокойной обстановке ещё раз её осмотреть. Поиски я начал от самой дороге, от того места куда вероятнее всего её подвезли и осторожно переворачивая жухлую листву продвигался по направлению к кустам, туда где я обнаружил её белье. Прошло не меньше часа прежде чем мне попался первый замнтересовавший меня предмет. Им оказалась пуговица, самая обыкновенная синяя пуговица от рубашки. Она была оторванна с мясом. Нитки цепко держали крохотный кусочек темно синей материи. Лиха беда начало, не прошло и пяти минут как я стал обладателем второй такой пуговицы и тоже вырванной с тканью, а вскоре мне крупно повезло. Недалеко от того места где лежал труп я обнаружил разорванную золотую епочку с крестиком. Цепочка была самая обычная, не такая как носят Новые русские. Грамма на два не больше, таким же миниатюрным был и крестик.

Разложив все свои находки по целловановым мешочкам и вполне довольный собой я уже собрался уходить когда мне на глаза попался на треть выкуренный и раздавленый бычок "Мальборо". Это показалось мне удивительным и заслуживающим внимания. Откуда он мог взяться если убийца курил "ЛМ"? Абсурдно думать, что его выбросил кто – то из милиции. В силу обстоятельств они докуривают до фильтра, а здесь же едва только сигарету раскурили, как тут же затоптали. Обычно так поступает человек, который готов приняться за какое – то важное дело и сигарета только мешает. Что и говорить, интересная находка.

С такими или похожими мыслями я подъехал к дому, где меня уже ждал тесть.

– В общем так, Костя. – С места в карьер начал он. – Всего в нашем городе четырнадцать черных БМВ различных модификаций, но поскольку ты не сказал мне какой именно БМВ тебя интересует, то я списал все четырнадцать. Два из них принадлежат бабам и они сами на них заруливают. По этой причине мы их отбрасываем и у нас остается двенадцать штук. Три машины безнадежно поломаны и уже по полгода стоят на приколе. Мы их тоже отбрасываем и тогда остается только девять. Теперь отнесемся к этому делу более серьезно. Из девяти оставшихся три автомобиля принадлежат крутым пацанам и я думаю, что их тоже можно отставить в сторону. А вот с остальными шестью автомобилями нам прийдетс поработать. Все они принадлежат людям с положением, ерьезным и высокопоставленным, по крайней мере такого мнения они сами о себе. Итак слушай. Номер один. Ганиев Олег Негматуллаевич, предприниматель в области спекуляции стройматериалами. Возраст тридцать лет.

– Не подходит, дальше.

– Семенов Петр Васильевич. Рубщик мяса на рынке. Тридцать лет.

– Тоже не подходит. Продолжайте.

– Яблочко Борис Борисович. Директор Дома быта, за плечами сорок лет.

– Это уже ближе, но что там у вас еще?

– Битов Игорь Михайлович, возрастной ценз сорок четыре года.

– Стоп! Алексей Николаевич, это он. – Радостно заорал я вспомнив кличку Бим, – О нем, пожалуйста подробнее. Это тот человек который нас интересует.

– А что я могу сказать подробнее?

– Все что знаете, и не томите душу, она у меня итак болит.

– Игорь Михайлович Битов коммерческий директор завода "Стальпрокат" проживает по Звездному бульвару в сто восемьдесят пятой квартире дома номер четырнадцать. Это все чем я располагаю, кроме того, что он всеми двадцатью когтями рвется в Городскую Думу и кажется у него это получается.

– Боже мой, Алексей Николаевич, да это ведь прямое попадание, причем с первого захода. С меня причитается.

– С тебя давно и много чего причитается. – Удоволетворенно проворчал тесть. – Ты мне, Костя, лучше вот что скажи, что дальше – то делать быдем?

– Сегодня вечером, вместе с вами пойдем щупать этого самого Битого.

– А может быть лучше сообщим о наших сведениях Каретину, да и дело с концом.

– Нет, Алексей Нтколаевич, так не можно. Они это дело могут спустить на тормозах, или так его прижмут, что даже если он не виновен, то во всем признается.

– А у тебя есть сомнения в его виновности?

– Да, а особенно после того как я сегодня во второй раз побывал на той поляне.

– Тебе удалось обнаружить что – то серьезное?

– Серьезное это или не серьезное покажет время, но я нашел там разорванную цепочку с крестиком, две синие пуговицы и почти целую сигарету "Мальборо". Согласитесь, что это несколько меняет надуманную нами картинку.

– Почему же? Пуговицы и крестик отлетели когда она срывала с него галстук бабочку, а сигарету бросил кто‑то из сотрудников.

– Наша милиция не настолько богата чтобы просто так швыряться дорогими сигаретами. Это первое. Дальше. Судя по пуговицам рубашка должна быть темно синего цвета. А вы когда – нибудь видели, чтобы под серую бабочку одевали синюю сорочку?

– Все зависит от оттенка.

– О чем я и говорю. Мне кажется, что темно серый, в крапинку галстук плохо гармонирует с темно синей рубашкой. Но это ещё не все. Пуговицы я нашел недалеко от дороги, а цепочку с крестиком почти прямо на том месте где лежало тело Нины.

– Значит цепочка принадлежала ей, а пуговицы Битову. Цепочку порвали когда резали ей горло. Это первое и самое вероятное предположение.

– А вот это мне и предстоит проверить до вечера, а вы тем временем поподробнее узнайте что это за гусь такой, Битов Игорь Михайлович, Бим.

Отправляясь к Людмиле Григорьевне Реутовой я понимал, что сегодня ей мой визит нужен меньше всего, но дело есть дело. Шесть красных гвоздик я приобрел по пути и оказался прав, тело Нину уже привезли из морга домой. Она лежала в гробу обитом белым атласам все такая же красивая. Только едва уловимый запах тления, говорил о том, что она мертва. Растолкав десяток скулящих старух я положил ей в ноги цветы и огляделся, взглядом отыскивая Людмилу Григорьевну.

Нашел я её в спальне, она была одна, сидя перед открытым зеркалом, она бездумно разглядывала свое отражение и что – то неразборчиво бормотала. Кажется дела у неё были совсем плохи. Чертовы старухи, вместо того чтобы присмотреть за живым человеком они как осы налетели на покойницу. Накинув на трюмо положенное покрывало я притащил из кухни поминальную водку и набухав треть стакана, буквально насильно влил в нее. Прошло минут десять прежде чем она более или менее пришла в себя. Когда глаза её стали осмысленными я жестко и даже грубо заметил.

– Что случилось того уж не воротишь, а тебе Людмила Григорьвна надо жить дальше. Баба ты ещё не старая, вполне можешь выйти замуж и родить.

– Ну о чем вы говорите. – Тускло и равнодушно ответила она. – Никого мне не надо. Вся моя жизнь заключалась в Нике, она для меня была и дочерью и богом, богиней Афродитой или Никой! А теперь все. Жизнь моя в сорок четыре года окончена.

– Послушай, если бы все кто лишался своих близких думали так, то на земле давно бы не осталось ни одного человека. Соберись с силами и переживи этот отрезок времени. Потом будет легче.

– Когда потом? – Безнадежно спросила она. – Пока я жива зто никогда не пройдет.

– Пройдет, вот найдем того мерзавца и тебе уже станет легче?

– А вы найдете? – Впервые глаза её ожили и в них появился злой азарт.

– А для чего же мы есть? Для чего вы к нам обратились? Конечно найдем.

– Когда это произойдет. – Передернув плечами нервно спросила она.

– Найдем, можешь не сомневаться. Ты главное жди и этим живи.

– Все сначала так говорят, а потом начинаются отговорки и неопределенные ответы. – Опять потухла и поникла она.

– Зачем же ты тогда к нам обратилась? – С силой тряхнул я её плечо.

– Потому что я знала, что у вас это получается лучше чем у других.

– Ну так и верь нам, верь и жди. Ведь я и сейчас пришел к тебе не просто так. Не с голыми руками. Нам уже удалось кое что раскопать.

– Правда? И что же. – Вновь загорелась она.

– Сейчас я вам кое – что покажу, только пообещайте мне, что это останется между нами. Излишняя разговорчивость может только испортить дело.

– Я это понимаю и в моих интересах как можно скорее найти убийцу Нины.

– Это принадлежало вашей дочери? – Протягивая ей цепочку с крестиком спросил я.

– Нет. – Рассмотрев мою находку категорически отказалась она. – У Ники была похожая, только немного тоньше и вместо крестика висел медальон с изображением богини победы Ники, но на теле его не оказалось.

– Когда мы её нашли его на ней тоже не было.

– Значит её ограбили, на ней кроме этого медальона были сережки и перстенек с бриллиантом. Его подарил этот дьвольский любовник. Подарил, а после убийства наверное преспокойно снял. Подонок.

– Погодите его обвинять, все не так просто как кажется на первый взгляд. Скажте, Людмила Григорьевна, ваша бочь курила?

– До того как забеременела немного покуривала, а потом бросила совершенно. Больше я ни разу и нигде не видела ни одной пачки, ни одного окурка.

– Большое вам спасибо за эти сведения, будем работать дальше. И не вздумайте смотрется в зеркало. Когда в доме покойник этого делать нельзя.

– Но почему?

– Не знаю, но мне кажется, что этм ви доставляете боль умершей дочери, точнее её душе. Вечером позвоню.

Тесть приехал в восьмом часу, но никаких новый подробностей о Биме он не привез. Наскоро втолкнув ему вместе с ужином последнюю информацию и даже не дав времени её переварить я потащил его к машине.

До Звездного бульвара мы домчались за двадцать минут и дом номер четфырнадцать нашли сразу. Трехкомнатная сто восемьдесят пятая квартира оказалась на втором этаже. Звонили мы довольно долго преде чем за дверью послышалось какое – то движение и приятный женскй голос спросил, какого черта нам надо.

– Откройте, мы из милиции. – Сблефовал полковник.

– Откуда же мне знать, что вы из милиции? – Спокойно спросила женщина. – Откройте удостоверение и поднесите к глазку.

– Извольте, как вам будет угодно. – Согласился Ефимов открывая удостоверение и поднося его к удивительно низкому объективу.

– Это не совсем то, но я вас знаю и поэтому открою. – Пообещал голос и после многосленных манипуляций с замками дверь отворилась. – Заходите.

Сначала мне показалось, что за дверью никого нет и только опустив взгляд ниже я увидел миловидную, даже красивую тридцатилетнюю женщину сидящую в инвалидной коляске. Холеные руки и безупречная шея говорили о том, что она тщательно за собой следит и руки массажиста добросовестно помогают ей в этом.

– Проходите. – Повторила она откатываясь вглубь коридора. – Я вижу вас удивляет вид калеки? – Усмехнулась она. – Ничего, скоро привыкните. Жизнь штука сложная. И сюрпризов у неё предостаточно, как приятных, так и не очень. Закройте двери и проходите в комнату, я уже туда поехала.

– Располагайтесь, господа. – Кивнула она на кресла напротив. – И скажите ради бога, чем вам может быть полезна Наталия Александровна Битова?

– Собственно говоря нам нужен Игорь Михайлович. – Втискиваясь в кресло крякнул полковник. – Но его вероятно пока нет дома?

– Если вы имеете ввиду эту квартиру, то здесь его действительно нет. Сюда он приходит только раз в месяц десятого числа, чтобы вручить мне мой пенсион.

– А разве он не живет здесь? – Удивился полковник?

– Увы, уже полтора года как он выстроил особняк и с тех пор проживает там.

– То есть вы в разводе? – Утвердительно спросил Ефимов.

– Нет, развода я ему не дала. На нищенскую пенсию нынче не проживешь, да и с какой стати я должна давать ему развод? Он меня покалечил, вот и пусть содержит до самой моей смерти.

– Он вас покалечил? Как это понимать?

– Очень просто, это случилось четыре года тому назад. Пьяный кретин, он так разогнал машину, что не мог вписаться в поворот. Нас вынесло на обочину, перевернуло и правым бортом, там где сидела я долбануло о бетонную опору. Он – то отделался легким испугом и незначительными ушибами, а мои ноги зажало. Это кроме того, что мое правое плечо и ключица оказались сломаны. Больше часа я пролежала без сознания вверх ногами. Такую меня и вытащили подоспевшие спасатели. Потом больница, а остальное вы видите сами. Левая нога не работает до сих пор.

Но какой к вас к нему вопрос? Может быть я смогу вам помочь?

– Вряд ли. – Засопев ответил полковник. – Дело касается его лично.

– А почему бы и нет? – Подумал я и спросил. – Наталия Александровна, а вам случаеи не знакомо такое имя, Нина Реутова?

– Отчего же незнакомо? – Усмехнулась она. – Очень даже знакомо. – Эта его любовница, которая метит в жены, но тут у неё не обломится. Пока я жива, такого не будет. Прийдется ей довольствоваться ролью любовницы.

– Это роль у неё уже отобрали.

– Вот как? Я искренне этому рада. Господа, в баре есть водка и коньяк, по этому случаю надо обязательно выпить. Вы доставили мне удовольствие и я не собираюсь этого скрывать. И кто же отобрал у неё эту роль?

– Убийца. – Хмуро ответил полковник и в наступившей тишине я отчетливо услышал как на кухне капает плохо закрытый кран.

– Ох ты, Господи. – Перекрестилась калека. – Да как же это? Она ведь такая молоденькая, красивая девочка? О, Боже… Да кто ж её так..?

– Это мы и хотим выяснить. А вы давно её знаете?

– Сейчас, подождите. – С силой потерев виски она откинула голову. Нет, это чудовищно, я не могу поверить. Давайте выпьем, но теперь уже за упокой. Когда это случилось? Когда произошло дикое убийство?

– В ночь со среды на четверг. – Доставая из бара бутылку и рюмки ответил я.

– И как ее… Я хотела спросить как её убили?

– Ножем в сердце. – Пояснил полковник пока я разливал водку. – А потом полоснули ножом по горлу. Сняли все золотые украшения, но ещё до этого изнасиловали.

– Как? Но она же была беременна и насколько я знаю, уже месяцев семь.

– Мы не для того пришли, чтобы вас убеждать. – Оборвал я её причитания и вытащив цепочку спросил. – Вам знаком этот предмет?

– Нет, первый раз вижу. – Внимательно рассмотрев крестик ответила она.

– Эта цепочка не могла принадлежать вашему мужу?

– Нет, он ведь "Новый русский". У него цепь в палец толщиной и такой же крест.

– Вы не помните какие сигареты он предпочитал?

– Как и я, мы курили одинаковые, "ЛМ". Но неужели вы его подозреваете?

– Нет, мы просто проверяем. У него есть синяя рубашка и серый галстук бабочка?

– Послушайте, но это же смешно. Его туалетами я перестала заниматься четыре года тому назад, после аварии, а последние полтора года, как я вам уже говорила, он вообще здесь не живет. Откуда же мне знать такие подробности?

– Извините и если не трудно, то расскажите нам о взаимоотношениях вашего мужа и Нины Михайловны Реутовой.

– Расскажу, расскажу все что знаю, только сначала мы выпьем поминальную. – Подкатившись к столику она взяла рюмку и выплеснув половуну на пол пожелала. – Нина, пусть тебе будет земля пухом.

Мы с полковником проделали то же самое и выжидательно уставились на нее.

– Я почти полгода провалялась в больнице и перенесла три операции прежде чем Игорь привез меня домой. Коляски тогда у меня ещё не было и мы решили нанять патронажную сестру по уходу за мной. Приходило несколько женщин, но ни одна из них мне не понравилась. Одна казалась неряшливой, другая чересчур жадной, третья не в меру сварливой и так далее. В общем я капризничала и отказывала им всем подряд, пока не появилась Ника. Она пленила меня с первой же минуты своей скромностью, обаянием и готовностью проделывать самую грязную работу, а в моем положении, положении недвижимой калеки, это согласитесь, очень важно. Наша девочка старательно и честно выполняла свою работу и с каждым днем она нравилась мне все больше и больше. Я поняла, что она тактична, воспитана, а уровень её эрудиция, не смотря на отсутсвие высшего образования, гораздо выше нашего с Игорем вместе взятого.

В общем полгода мы прожили безмятежно пока не произошел тот случай все повернувший вверх дном. То что Игорь давно и безнадежно в неё влюбился я поняла давно и сначала хотела её вытурить, но здраво подумав я решила, что пусть себе любуется у меня на глазах, чем где – то на стороне. Девка она правильная, – думала я, – и ничего такого себе не позволит. Но она позволила, да ещё как позволила! Конечно же, я понимаю, что она такое придумать не могла. Тут чувствовался хитрый и изворотливый ум Игоря. Но как бы то ни было это произошло. Когда и как в первый раз я не знаю, но потом меня начало удивлять то обстоятельство, что ближе к вечеру, часам к восьми, когда приходил Игорь и мы пили чай, меня вдруг одолевал сон. Да, под их разговоры я мирно засыпала у себя в коляске.

Как вы понимаете, бабу, даже калеку, долго за нас не поводишь. Так вот на пятый или шестой день я незаметно выплеснула свой чай в горшок с кактусом, а минут через десять сонно прикрув глаза стала потихоньку всхрапывать.

– Что это с ней? – Удивленно спросил Игорь. – Раньше она у нас не храпела?

– Наверное насморк, простудилась. – Предположила Нина.

– Ничего, к утру поправиться. – Заверил Игорь и подняв её на руки потащил в нашу спальню. Боже мой, я с трудом сдержала себя, чтобы тут же не завопить. Но сдержала. Пусть все будет до конца, пусть я все увижу своими глазами.

Переждав минут пять и услышав характерные звуки я тихонько покатила к спальне, дверь которой они даже не удосужились закрыть. Моя милая девочка оказалась вовсе не такой наивной как я предполагала. Возможно подготовка у неё была чисто теоретическая, но то что я увидела было достойно самого смелого порнофильма. Вот тутто я не выдержала и взвыла раненной волчицей. От испуга у них заклинило и они не могли отлипнуть друг от друга. Представляете себе картинку? Они дергаются и выворачиваются самым причудливым образом, пытаясь освободиться друг от друга, а я ору как сумасшедшая, чем ещё больше заставлюю их нервничать.

В конце концов у меня хватило ума оставить их в покое и уехать в эту комнату. Здесь я налила и выпила целый стакан водки. Прошло не меньше получаса прежде чем они перестали кряхтеть. Потом я услышала как они одеваются, затем дверь хлопнула и я подумала, что на всем этом поставлена точка.

Однако я глубоко ошибалась. Уже через неделю мне стало её не хватать. Как физически, так и морально. Приглашенная вместо неё женщина со своими обязанностями справлялась из рук вон плохо, а кроме того я её стеснялась. Стеснялась своего убожества, стеснялась каких – то своих, чисто интимных моментов. В общем она не прижилась, как не прижилась и вторая девушка проработавшая у нас не больше недели. Понимая мое состояние она извинилась и ушла сама.

Я начала зарастать грязью и покрываться коростами. С Игорем мы не разговаривали, но тем не менее, он прислуживал мне как мог, однако я не могла ему позволить обслуживать меня в чисто физиологическом плане. Этот ад продолжался больше месяца, пока я сама не набрала телефон Нины. Она явилась тотчас и буквально за пару часов вернула меня к жизни.

Как я поняла, встречаться они не переставали, но слава богу, делали это на стороне. Нина убегала от меня в семь часов, а в девять появлялся Игорь. Постепенно я с этим смирилась и даже привыкла к такому положению дел. Вот так и продолжалось все эти годы. Нина поступила в институт и стала заглядывать реже, но все равно пару раз на день между занятиями или после них она прибегала, чтобы сделать самое необходимое. А я к тому времени научилась хоть немного за собой прислуживать. Вот и все. Полтора года назад Игорь выстроил себе коттедж и мы расстались.

Первое время, ещё до беременности она заходила ко мне, но эти визиты становились все реже и реже пока не прекратились совсем. Да и зачем, сейчас я в состоянии все делать сама. Вы не поверите, но я даже мою полы, а стираю, так лучше любой прачки. Все верно, надо всегда надеяться только на себя. А Нину мне искренне жалко, давайте за неё ещё по одной.

– Обязательно. – Под неодобрительным взглядом тестя согласился я. – А вы знаете новый адрес Игоря Михайловича?

– Конечно, я даже ездила к нему в гости. Вам его продиктовать?

– Если не затруднит.

– Лесная зона, Дубовый тупик дом девять, но только я думаю, что напрасно вы к нему явитесь. Он просто обожал свою девочку и никогда бы такого не сотворил.

– Наверное вы правы, но мы кроме всего прочего хотели бы с ним поговорить. Наверное он ещё не знает о постигшем его несчастье. Только не звоните ему, мы сами ему обо всем сообщим. Дай Бог вам здоровья и верных друзей. – Очень чувственно и проникновенно попрощался я.

Дубовый тупик оказался длинным и узким. Дома в нем располагались только с одной, правой стороны. Слева же и прямо сплошной стеной стоял вековой лес. Девятый дом господина Битова был последним в череде роскошных двухэтажных коттеджей. Его левая сторона и задний двор, вместе с бетонным ограждением тонули в лесной чаще, а правым боком он примыкал к соседской усадьбе под номером восемь. Металлические ворота фасада исключали всякую возможность незаметного проникновения. Кроме того, по сдержанному ворчанию я понял что за забором притаились и нетерпеливо ждут наших задниц пара добрых доберманов.

– Дома кто – то есть. – Показывая мне на освещенное окно первого этажа сообщил полковник. – Будем стучать в ворота?

– Ни в коем случае. Мы потеряем элемент внезапности, а значит потеряем многое. полезем со стороны леса через забор.

– Не потерять бы нам яйца. – Мрачно проворчал полковник.

– Успокойтесь, я пойду первым. Давайте свой электрошок, думаю, что собачкам он придется по душе, по крайней мере одну я вырублю сразу, а там и вы подоспеете на помощь. Вперед, мой генерал.

Зайдя в лес мы не включая фонариков, наощупь двинулись вдоль забора пока не наткнулись на подходящую сосну с шершавым и кривым стволом стоящую в метре от бетоннного заграждения. Это было то что нужно, тем более, что колючая проволока по верху отсутствовала, а двор был едва освещен окном нижнего этажа.

– Отойдите к углу и отвлекайте собак. Прошу считать меня коммунистом. – Объявил я и осторожно полез по сосне. Высота забора была не более трех метров и поэтому уже через минуту я стоял на вершине забора с удовольствием наблюдая как в углу, привлеченные полковничьим запахом тревожно рычат и мечутся две собачьи тени. Перекрестившись и набрав воздуха я спрыгнул вниз, моля бога об удачном приземлении. Собачьи тени потеряв к тестю всякий интерес черными стрелами кинулись на меня.

Повеселев от мощного электрического разряда первая псина проделав двухметровый артистический кульбит сочно шмякнулась на газон, а вот со второй мне не повезло, она акулай ухватила мою лжку и начала её трепать пытаясь вырвать из меня приличный кусок мяса и если бы не помощь полковника, то она бы отлично поужинала. Ефимовский кулак положил конец как моим, так и её мучениям. Дрыгнув лапами она завалилась набок, так и позабыв закрыть пасть.

– Что дальше? – Шепотом спросил полковник.

– Сначала посмотрим кто живет за тем освещенны окном, а потом и решим.

Обогнув дом мы вышли к фасадной его стороне и со всяческими предосторожностями заглянули в окно. Небольшая комната мебелированная диваном, креслами, холодильником и телевизором была абсолютно пуста.

– Что предлагаешь делать? – Ехидно прошептал тесть. – Возвращаться тем же путем?

– Нет, попробуем зайти в дом незаметно.

Прокравшись к высокому крыльцу я взобрался на ступени и заметив что бронированная дверь прикрыта неплотно, жестом подозвал полковника. Метнувшись, в одно мгновение он оказался у меня за спиной.

– Постучи, Костя, не будь дураком. – Страстно прошептал он.

– Ободемся без стука. – Ответил я и потянул за ручку. Дверь оказалась хорошо смазана и даже не пикнула. Осмелев я окрыл её шире и шагнул в сумрак дома. Наткнувшись на меня следом вошел Ефимов и мне в висок уперся ствол. Наверное полковники тоже, потому как он вдруг перестал сопеть.

– Добро пожаловать, гости дорогие. – С издевкой прохрипел чей – то гнусный голос. – Володя, врубай свет, посмотрим, что за гуси к нам прилетели.

Ярко и противно вспыхнул свет освещая всю неприглядность нашего положения. Два крепеньких молодых охранника держали под прицелом двух старых дураков. И виноват во всем этом был Константин Иванович Гончаров.