Текст книги "Гончаров и империя негодяев"

Автор книги: Михаил Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Опустив трубку я задумался. Почему я везде опаздываю. Нет, не везде, Милку все же, мы спасли вовремя, но моей личной заслуги в этом нет. Работали в основном парни, Макс и Жанка с подружкой, а тесть им платил деньги. Мое участия тут минимально. Единственное чего я добился, так это дырки в руке. Половина банды, самый её костяк уничтожен и боятся теперь нечего, я только напрасно отправил Ефимовых в Крым. Не дай Бог, если Мамай в его фирме наломает дров. Тогда будет вообще кисло. Ну почему так? Что бы я не начинал, все получается кверху задом. И эта тенденция появилась у меня пять лет назад. Не иначе кто – то сглазил.

Ладно, Гончаров, кончай заниматься самоедством, нам нужно хоть это дело довести до конца, тем более в этом ты поклялся перед мертвой Татьяной.

Фирма "Эдит" арендовала в магазине "Стиль" весь торцевой отсек второго этажа. За прилавком суетились пять девиц, одна краше другой. В смысле накрашенней.

– Девчоночки, какие мы все красивые, аж глазам больно.

– А ты не смотри, дядя, не для тебя это, однорукого калеки. Нас ещё мять надо, а тебе нечем – Дерзко ответила стройная носатая крокодилица и плотоядно хохотнула. – Найди себе подхоящую бабушку и любуйся на неё с утра и до вечера. И глазам будет не больно и ей приятно.

– Это ты верно заметила. – Вздохнул я. – А как мне поговорить с вашим начальством? Может быть их возрастной потолок будет мне как раз?

– Это точно. – Прыснула её подружка. – вы прямо таки созданы друг для друга.

– И как же мне её найти?

– Нет ничего проще, пройдете по коридору и упретесь в её дверь.

– И как же зовут ту даму, что вы хотите мне сосватать.

– А черт её знает. – Легкомысленно ответила носатая. – Кажется Светлана Васильевна. Я правильно говорю, девочки?

– Да вроде бы так. – Неуверенно ответили они и пояснили. – Она у нас первый день.

Подойдя к фасонной двери я негромко, но настойчиво постучал.

– Войдите! – Незамедлительно последовал ответ и я пользуясь приглашением вошел в крошечный кабинет размером не больше стандартной кухни.

– Добрый день. – Поздоровался я с высокой седой дамой стоящей возле стола. На её счету было порядка пятидесяти, пятидесяти пяти лет. Держалась она прямо и осанку имела безупречную. Гордый изгиб шеи, правильный тонкий нос, а особенно глаза сразу напомнили мне Татьяну и я понял, что передо мной стоит её мать.

– Добрый день. – Ответила она грудным, резковатым голосом. – С кем имею честь?

– Гончаров Константин Иванович. – Поклонившись представился я.

– Яремчак Светлана Васильевна. Вы по какому вопросу пришли?

– Можно сказать по личному. – Лихорадочно соображая как себя вести ответил я.

– Довольно странное заявление. – Сухо заметила она. – Видите ли в чем дело, господин Гончаров, я здесь только первый день и не могу даже представить какие личные вопросы я в состоянии разрешить.

– Это касается вашей, трагически погибшей дочери, Татьяны Александровны.

– Вот как. – Жадно вцепилась она взглядом черных пронзительных глаз. Садитесь. – Указала она на стул и сдвинув груду папок сама уселась напротив. – Я слушаю.

– С Таней я познакомился за три дня до её смерти. У нас было нечто большее чем простое знакомство. И когда произошло несчастье я поклялся найти её убийцу.

– И это все? – Разочарованно произнесла она и встала давая понять, что дальнейший разговор ей неинтересен.

– Пока да, но неужели вы не хотите, чтобы её убийца был наказан?

– Конечно хочу, но какое это имеет значение. Раскрываемость преступлений у нас нынче на крайне низком уровне. Я не уверена, что убийца отыщется, хотя в прокуратуре меня заверили в обратном. Что делать, работа у них такая.

– Я иногда провожу частные расследования и случается так, что некоторые дела у меня удаются. Вот я и подумал…

– Как дорого стоют ваши услуги? – Резко спросила она.

– От вас потребуется только посильная помощь. – Сдерживая себя ровно и бесстрастно ответил я. – Очевидно дело Татьяны вы хотите взять в свои руки и как я понимаю, на этот момент просматриваете финансовую документацию. Мне было бы крайне интересно узнать кому была нужна её смерть и кто мог претендовать на место хозяина фирмы после её смерти. А так же меня интересуют её возможные должники.

– У кого из авторитетных людей этого города я могу навести о вас справки? – Прикуривая длинную тонкую сигарету конкретно спросила она.

– Думаю что начальник милиции данного района расскажет обо мне все без прикрас. Его зовут Юрий Александрович Шутов.

– Хорошо, я сегодня же с нем переговорю, а вечером вам перезвоню. Оставьте телефон. Честно говоря я и сама ещё ничего не знаю. Всего лишь два часа назад начала смотреть документы. Пока ничего подозрительного не нашла. Таня была аккуратной девочкой.

– Светлана Васильевна, последний вопрос. Вы лучше меня осведомлены о её материальных ценностях. Скажите, на ваш взгляд из дома пропали какие‑нибудь ценности?

– Нет, все её украшения, по крайней мере те о которых я знала, на месте. Более того, в шифоньере, на верхней полке, там где женщины всегда устраивают тайники, я с обнаружила две тысячи долларов. Думаю, что убийство с целью ограбления можно исключить. Скорее всего ваше предположение в отношении должника будет вернее. Теперь я буду искать расписку.

– Спасибо, и простите, что оторвал вас от дела. – Вставая извинился я и положил на стол визитку. – Жду вашего звонка.

Носатая крокодилица и ещё одна продавщица в закутке прилавка пили кофий и покатывались со смеху. Очевидно разговор шел обо мне и их новой хозяйке, потому что примоем появлении они загоготали навзрыд и даже засучили ногами.

– Что, мои хорошие, никак шпанская мушка вас промеж ног укусила? Облокотившись на стекло серьезно спросил я. – Опасная это штука, взбеситься можно.

– Не взбесимся. – Смеясь заверила меня продавщица у которой на титьке висела табличка с её именем. – У нас желающих до фига, только подставляй. Это у вас проблемы. Как вы там? все получилось, или пока только договорились?

– Не волнуйся, все получилось. Ты мне вот что скажи, богиня прилавка, с кем последнее время гуляла Татьяна Алексанровна.

– Сюзанна, да это мент! – Поделилась своей догадкой Ирина и неодобрительно на на меня посмотрев фыркнула. – От вас уже приходили. Битый час мы им втолковывали, что ничего не знаем и свечку не держали, а вы опять за свое.

– Не гуляла она последнее время ни с кем. – Вмешалась носатая. – После Валентина у неё больше месяца никого не было.

– Больше месяца никого не было, а потом? – Заострил я вопрос.

– А потом за пару дней до смерти, мне показалось, что у неё кто – то появился.

– Почему это тебе показалось. – Усмехнулся я понимая, что речь идет обо мне.

– Это сразу видно. – Удивляясь моей глупости ответила девица. Донимать нас перестала. Улыбалась, шутитила. Казалась счастливой. В общем Татьяна спала не одна Нашла себе какого – то дурака, но кто он мы не знаем. Сюда он ни разу не заходил.

– Любопытные наблюдения. – Поморщившись заметил я. – А что вы можете сказать про Валентина? Кто он такой, с чем его едят и почему их любовная связь прекратилась?

– Валька у неё держался месяца три, а потом он ей надоел и она его поперла.

– Чем же он мог ей надоесть? – Продолжал допытываться я.

– Своей подозрительностью, пьянством и безденежьем. Он приходил сюда почти каждый день, канючить у неё деньги и в каждом покупателе видел её любовника. Он не то что ей, он нам – то уже надоел. Месяц назад Татьяна не выбержала и выперла его в шею при всем честном народе.

– Вы об этом говорили моим коллегам?

– Нет, а зачем? Это ведь давно было. – Поражаясь моим тупоумием снисходительно пояснила Ирина. – Целый месяц прошел.

– Девчоночки, как мне его найти? Дайте наколку? Какой он из себя? Где живет?

– Вы ещё спросите когда ходит в туалет. Откуда нам знать! А из себя парень видный, высокий усатый брюнет, не чета вам.

– Его фамилия Родионов. – Вдруг вспомнив воскликнула Сюзанна. – Точно Родионов. Он брат её подруги Евгении.

– Ну вы ж мои золотые! – Не скрывая радости вскрикнул я. – Ну конечно же Родионов, дайте я вас расцелую, красавицы вы мои бриллиантовые!

Чмокнув оторопевшую продавщицу в её роскошный нос я помчался по ступенькам вниз, на ходу соображая, где в двенадцать дня может находиться Евгения.

Как это не странно, но отыскал я её дома. На телефонный звонок ответил её голос. Боясь спугнуть Женечку раньше времени я повесил трубку, поймал такси и помчался к ней на встречу. Не скажу, чтобы мое появление её обрадовало. Открыв дверь она испытующе на меня посмотрела, совсем не торопясь приглашать внутрь.

– Что же ты, Женечка такая не гостепреимная? – Укоризненно спросил я. – На улице мороз, а ты даже в хату меня не пускаешь?

– Входите. – С явным неудовольствием она отстранилась давая мне возможность пройти. – Только не понимаю, зачем я вам понадобилась во второй раз.

– Понимаешь, Женечка. – Направляясь в её комнату заверил я. – Все‑то ты прекрасно понимаешь, просто сказать не хочешь. Садись, лапушка. Развалившись в кресле я указал ей на диван.

– Не знаю о чем это вы. – Продолжая стоять простодушно ответила она.

– Ну тогда я тебе напомню. В прошлый раз я у тебя, козы нечесанной, спросил о бывших поклонниках твоей подруги Татьяны Яремчак. И что ты мне ответила? Ты ответила, что никого не знаешь и туманно намекнула на какого то Славика и Бориса, которых и в природе, наверное не существует. Так дело было?

– Допустим так, что дальше? – Раздраженно согласилась она.

– Ты мне этот тон оставь. Со старшими нужно разговаривать учтиво и куртуазно. Почему ты умолчала о своем брате, последнем любовнике Татьяны? Или может быть ты не знала, что Валентин с ней спит?

– Да, я этого не знала. – Как за соломинку ухватилась она за эту мысль. – И вооще, почемы вы считаете Валентина её любовником?

– Девочка, не пачкай мне мозги, без этого тошно. Он не слазил с не три месяца. Об этом знает весь магазин и твоя девственная неосведомленность просто смехотворна. Вы убили её вместе с братом или он орудовал один? А может это ты пристрелила её по просьбе Валентина?

– Вы сошли с ума? – Завороженно глядя на меня она непроизвольно опустилась на диван. – Как вам такое могло прийти в голову.

– Да, скорее всего это сделали вы сами. – Не обращая внимания на ужас застывший в её глазах продолжал развивать я мысль. – Вам пришлось взять эту миссию на себя, потому как Валентина она попросту не пустила бы на порог.

– Вы ненормальный. – Одними губами прошептала она.

– Ты пришла к ней не в половине девятого, как говорила три дня назад, а гораздо раньше. Часов в шесть. И бегала ты не по магазинам, как утверждала недавно, а сидела в кресле напротив Татьяны, откуда неожиданно и выстрелила ей в лоб, а только потом подобрав салфетку через которую держала револвер ты пошла по магазинам. Купила первые попавшиеся продукты и вернувшись домой начала собираться якобы в гости, хотя идти тебе было уже некуда. Однако видимость создать было необходимо, вот ты и устроила весь этот фарс на лестнице. Но это ещё не все. Вы прекрасно знали, что я должен буду появится там самое позднее в девять часов, поэтому в двадцать пятьдесят семь вы позвонили в милицию и сообщили и сообщили об убийстве, надеясь, что патруль застанет меня на месте преступления и таким образом вы расчитывали накормить волков и не потревожить овец. Чертовски умная ты баба, но немного не расчитала. Я опоздал, чего предвидеть ты не могла, Я появился когда там уже вовсю орудовали менты. Я вызываю наряд.

– Не наряд, а бригаду санитаро. – Немного оправишись от шока заявила она. – Вам давно пора в психушку. Такое сочинить может только больное воображение. Да, конечно я знала, что Валентин сожительствует с Татьяной, но не хотела об этом говорить дабы не вызвать ненужных подозрений. Да видно чему быть того не миновать. А то что вы мне тут наплели, это полная чушь. Ни у Валентина, ни у меня на Татьяну не поднялась бы рука. А если уж говорить по большому счету, то у меня есть стопроцентное алиби. Магазин где я в воскресенье покупала продукты принадлежит моему знакомому и он может подтвердить, что я полтора часа, с пяти до половины седьмого пробыла у него в подсобке.

– Интересно, а что можно делать в подсобке целых полтора часа?

– А это уже вопрос второй и позвольте мне оставить его без ответа.

– Вы хотите сказать, что вы там занимались любовью? Если так, то он ваш любовник и его показания не могут быть объективными.

– То же самое могут подтвердить и продавцы.

– Это уже лучше. Запишите мне адрес магазина, а заодно и вашего брата.

– Господи, да говорю же вам, он тут не причем.

– Почему вы так в нем уверены? Я ещё могу понять когда вы так отвечаете за себя лично, давать гарантии, за другого человека это несколько опрометчиво.

– К убийству он не имеет никакого отношения. – Побелев стояла на своем Евгения. – Я сама проверяла его алиби.

– Это уже интересно. Что подтолкнуло вас к этому?

– Не знаю…Так получилось… В общем я сама его подозревала.

– Миленькое дело! – Невольно воскликнул я. – И где же он был?

– В воскресенье с самого утра и до поздней ночи они бражничали с соседом.

– А по пьянке чего только не сделаешь. – Задумчиво и неопределенно посмотрел я ей в глаза. – Реность помноженная на водку опасней шпанской мушки.

– Какой мушки, о чем это вы?

– О своем. – Пытаясь ухватить какую – то ускользащую, но важную мысль отрешенно ответил я. – Давайте адреса, мне нужно все проверить.

Всю дорогу, вплоть до самого дома Валентина Родионова, я пытался вернуть и обострить мимолетно промелькнувшую мысль, ухватить хотя бы за кончик хвоста эту юркую серую мышь. Но чем больше я напрягал мозги, тем глубже она зарывалась в ветхих сундуках моей головы.

Валентин Радионов бражничал и сегодня. Это я понял по стойкому аромату перегара когда поднялся на последний пятый этаж, где располагалась его квартира. Одна из четырех выходящих на площадку дверей оказалась полуоткрытой. Оттуда нестерпимо несло дерьмом и можно было безошибочно сказать, что именно там проживает Женечкин братец либо его сосед собутыльник. Звонок не работал и судя по толстому слою извести на его кнопке, не работал давно. Трижды постучав и не получив ответа я шагнул в этот адовый смрад. Сначала мне показалось, что я ступил на земляной пол, настолько неровной оказалось почва под ногой и только задравшийся посредине линолиум свидетельствовал о том, что когда – то здесь было жилище человека. Тайну незапертой двери я разгадал сразу. Причина оказалась до безобразия смешной. Просто напросто она была сорвана с петель и выполняла чисто декоративную функцию. По протоптанной дорожке я прошел коридором и широкая арка открыла мне интерьер комнаты. Фронтально ко мне стояла мебельная стенка, вернее то, что от неё осталось. Разбитые стекла и оторванные её дверцы находились внутри. Покалеченный стол с тремя ногами бессильно опирался на стену. Разбитым экраном зловеще смотрел на меня громоздкий телевизор. И все это было покрыто пылью толщиною в палец.

На сломанном диване, зарывшись в тряпье, отдыхали мужчина и женщина. Их разнополовость была очевидна и не требовала доказательств. Другая пара прикрывшись старыми куртками и плащами расположилась прямо на ковре, который с трудом просматривался под слоем песка и глины.

Банкетный стол они накрыли на кухне, куда попасть можно было только имея определенный навык, потому как горы разбитой и грязной посуды были навалены прямо на полу и представляли серьезную опасность для жизни. Пустые разнокалиберные бутылки словно дрова занимали значительную часть помещения. На самом верху подвесного шкафчика, как на единственно свободной площади сидел кот и не мигающе таращил на меня глазища. Как несчастное животное могло жить в таком хаосе оставалось загадкой. Однако нужно было переходить к делу.

Подойдя к дивану я бесцеремонно пнул мужика и во избежание адекватной реакции наставил на него газовый пистолет. Словно червь из навоза высунувшись из тряпья он несколько минут тряс опухшим сизым рылом месячного запоя.

– Ты что? – Наконец уравновесив мозги и заметив пушку хриплым голосом смывного бочка спросил он. – Ты кто?

– Пенис в манто, пришел к тебе в гости играть в лото.

– Чего тебе от меня надо? – Обиженно пророкотал он.

– Вставай, гусар. Поговорить мне с тобой нужно. Одевайся и пойдем на улицу. В твоем свинарнике больше трех минут находиться не рекомендуется.

– А тебя здесь никто не держит. Проваливай, никуда я с тобой не пойду.

– Еще как пойдешь! – Отвел я курок и сжал губы показывая ему какой злой и нехороший дядя перед ним стоит. – Даю тебе пять секунд.

– Ну ладно, пойдем. – Высвобождая свой скелет согласился он. – Только не на улицу, а на балкон. Мне на улицу не в чем выйтм. Последнюю куртку вчера сперли.

– Близко ко мне не подходи, встань и стой не шевелясь. – Предупредил я когда его дьявольская образина высунулась на балкон. – Не смотри, что у меня рука на перевези. Левой я тоже неплохо стреляю.

– Да ты что, мужик, сдурел что ли? Или адресом ошибся?

– Заткнись. Валентин, сейчас ты мне подробно расскажешь как и зачем ты застрелил свою бывшую любовницу Татьяну Яремчак.

– Нет, вы все сдурели. – Стараясь унять похмельную дрожь решил он.

– Кто это все?

– Давеча Женька приходила, сеструха моя, то же самое пела.

– Она – то раскалолась. Рассказала как ты все грозился убить свою подругу. Теперь колись и ты. Все равно мы вину твою докажем. Наследил ты там здорово. Отпечатки только на потолке не оставил. Оно и понятно, по пяному делу все трын–трава. А между прочим соседи видели как ты выходишь из её квартиры после выстрела. Они могут это подтвердить. Так что тебе, алкаш – недоучка никуда не отвертеться.

– Да не был я у неё ни разу после того как она меня турнула. – Не в силах справится с бешенным тремором отрывисто протявкал он. – Обиделся я на неё жутко и запил по черному. Уже месяц пью беспробудно. Какой из меня убийца? Я не то что пистолет, я рюмку – то в руках с трудом удерживаю.

– Это пока не похмелишься, а потом герой Шипки. Отелло хренов. Презрительно сплюнул я. – Собирайся и поехали.

– Куда? – Испуганно затрясся он.

– Сам знаешь куда. – Многозначительно ответил я. – Там у меня есть один знакомый сержант, отличный парень. Одно удовольстве смотреть как он массирует печень. Тебе он тоже понравиться. Одевайся.

– Да поймите же вы наконец, не убивал я Таньку. – Дрожа всеми костями заскулил он и крупные слезы вдруг потекли по его мохнатым щекам. – У меня и свидетелей полно. Они вам расскажут, что я уже месяц вообще не выхожу на улицу. Разбудить?

– Не надо. Ладно, черт с тобой. – Опустил я пистолет. – Ступай в свой гадюшник и пей дальше, может подохнешь к Новому году.

– Не на что нам пить. – Посетовал он уползая назад в свое тряпье. Может одолжите четвертак? Я обязательно вам верну.

– Ну ты и нахалюга. – Швырнув на стол тридцать рублей я поспешил поскорее убраться из этого зловония на улицу.

В принципе уже после разговора с Евгенией и Светланой Васильевной я не очень – то верил в виновность Родионова. Не мог алкоголик принебречь деньгами лежащими на виду. Тем более, что ему как никому другому было известно место их нахождения. Однако убедиться в этом было необходимо хотя бы потому, чтобы раз и навсегда поставить на этой версии крест.

Опрос продавцов магазина, на который ссылалась Родионова, мне тоже ничего нового не принес. Все они с ухмылкой, в один голос подтверждали её пребывание здесь. от пяти и до половины седьмого.

– Ничего страшного. – Направляясь домой успокаивал я сам себя. Отсутствие результата, тоже результат. Теперь вся надежда на финансовые документы. Может быть там Светлане Васильевне удасться за что – то зацепиться.

Домой я пришел когда не было и четырех. В большой комнате, накрывшись полковничьей шинелью, на диване спала Жанна. Пройдя в кабинет я последовал её примеру.

Телефонный звонок разбудил меня через час. Резкий голос Светланы Васильевны я узнал сразу и стряхнув вместе с остатками сна головную боль спросил.

– Вам удалось что – нибудь раскопать.

– Да, и если вы всерьез хотите занятся этим делом, то приезжайте ко мне домой.

– Буду через сорок минут. – Пообещал я и положил трубку.

Джамиля все ещё спала. Нервно вскрикивая она она дергалась всем телом и что‑то несвязно бормотала. Видимо сказались две бессонные, тревожные ночи. Стараясь не шуметь я выскользнул из квартиры и после многократных, неудачных попыток все таки поймал такси.

– Гончаров, вы точны как немец. – Без тени улыбки встретила меня Яремчак. – Проходите в комнату. Сейчас я сварю вам кофе?

– Не стоит беспокоится, тем более я не хочу. Давайте сразу перейдем к делу.

– Я нашла расписку, причем не одну, а целых три. Вот они, взгляните.

Три стандартных листа лежали на журнальном столике. Два из них были написаны от руки, а третий, заверенный нотариальной конторой, отпечатан на машинке. С него я и начал. Внимательно ознакомившись с содержанием я узнал, что шестого июля, некий господин Хромченко Николай Федорович, под десять процентов бвзял у Яремчак Татьяны Александровны ссуду в пять тысяч долларов и обязался их вернуть не позднее первого октября.

– А сейчас конец ноября. – Задумчиво проговорил я. – Это уже интересно.

– Да, он просрочил больше чем на семь недель. – Педантично уточнила она. – А сумма, в моем понимании весьма значительная.

– Я с вами согласен. Посмотрим кто ещё должен вашей дочери.

Во второй расписке написанной от руки сообщалось о том что взятые Бабиной И С десять тысяч рублей будут возвращены госпоже Яремчак к Новому году с учетом индексации. Третья расписка тоже была просрочена, но когда я вчитался в сумму долга, то невольно улыбнулся, а после того как разобрал фамилию должника, то с трудом сдержал смех. Полтора месяца назад господин Родионов занял у госпожи Яремчак деньги, сроком на три дня, в колиичестве ста рублей и нуля копеек.

– Да я понимаю, что это не серьезно. – Заметив мою ухмылку. Согласилась Светлана Васильевна. – Она и находилась – то не в сейфе, а просто лежала в нижнем ящике стола. Просто я взяла её на всякий случай. Может быть вас на что‑то натолкнет его фамилия. Она вам о чем – нибудь говорит?

– Говорит. – Не вдаваясь в подробности ответил я. – Мы виделись с ним три часа тому назад, но уверяю вас, никакого интереса он для нас не представляет. Ни он не его расписка, как и расписка гражданки Бабиной И С. А вот договор о ссуде на на пять тысяч долларов это уже серьезно. Над ним я начну работать завтра же. Если вас не затруднит, то к десяти часам сделайте мне копию, потому как таскать с собой оригинал весьма опасно.

– Копию я сделаю, тем более, что оригинал я вам давать в руки не собираюсь.

– Благодарю за оказанное доверие. – Поклонился я. – Скажите, а кроме этих расписок, все ли в порядке в финансовых документах вашей дочери.

– Я не проверила их в полном объеме, но пока все чисто.

Дома меня поджидал неприятный сюрприз. Я не сразу понял, что твориться с Джамилей. То ли она проснулась, то ли нет. Раскинувшись, разметавшись на диване она лихорадочно блестела безумными раскосыми глазами, не узнавая меня в упор. Потрогав лоб я в ужасе отдернул руку. На нем можно было кипятить чайник. Положив на голову холодное мокрое полотенце я вызвал "скорую". Потом сел рядом, взял её руку и потрогал пульс. Он дергался как птаха запертая в клетке.

– Паук… Кругом пауки… – Вдруг забормотала она воспаленными, потрескавшимися губами. – Паутина… Я не хочу в яму… Пустите…Там кровь…Везде паутина! Я не буду. Я хочу жить…

– Воспаление легких. – Едва ли не с порога поставил диагноз пожилой, почтенный армянин. – Нужно немедленно госпитализировать. Наташа, сбей ей температуру. – Приказал он медсестре и нацарапав на бланке рецепт протянул его мне. – Отправляйтесь в аптеку, молодой человек. Мы отвезем её во Вторую больницу. Сделайте так, чтобы через час препараты были там. Вы все поняли? А теперь одевайте её.

– Но как? – Растерялся я. – У меня не работает одна рука, а кроме того, Джамиля мне не жена. Она даже не любовница. Мы просто мы хорошие друзья.

– Не морочь мне мозги, – проворчал армянин, – хорошие друзья не спят голыми, а у неё под халатом кроме волос на лобке ничего нет.

– Просто она насквозь промокла и повесила сушить свое барахло.

– Ну ладно, – кажется поверил он, – давай сюда её одежду, Наташа её оденет.

Ее белье, как и брючный костюм ещё не высохли и мне не оставалось нечего другого как залезть в Милкин шифоньер. Я понимал, что это некрасиво, но иного выхода у меня просто не было. В поисках нового белья я торопливо перевернул все полки вытряхивая содержимое прямо на кровать. Наконец необходимые предметы женского туалета были найдены и я прихватив юбку с кофтой, все зто передал медсестре.

Под руки они довели её до машины, затолкали в салон и уехали, а я не заходя домой отправился в аптеку.

Вернувшись из больницы я помог Мамаю отогнать машину, по дороге рассказав ему о всех подвигах и злоключениях киргизки. Отказавшись разделить с ним ужин на его даче я сослался на недомогание и довольно рано лег спать.

Звонок телефона поднял меня в восемь утра. Не ожидая ничего хорошего я с отвращением взял трубку. Жизнерадостный голос полковника осведомился как обстоят дела в городе и жив ли я вообще.

– Вашими молитвами. – Едва сдерживая непонятное раздражение ответил я. – Дела обстоят хорошо, Жанку вчера увезли в больницу.

– Неужели зацепили? – Искренне огорчился он.

– Нет, схватила воспаление легких когда отсиживалась в ледянной воде, а потом по морозу топала семь километров. Как вы добрались до места?

– До места мы ещё не добрались. Я звоню из Воронежа. Полетела коробка передач, но сегодня к обеду обещали сделать, тогда и двинем дальше.

– Можете возвращаться домой. Вам уже ничего не грозит и некого опасаться.

– Костя я тебя не понимаю. – После паузы заявил он.

– И это очень плохо. Кажется я говорю вам русским языком, можете смело возвращаться домой. Все они очень устали и легли спать.

– Теперь понятно. – Взбодрился полковник. – Сегодня же мы вызжаем обратно.

– Как там Милка? – Переломив себя сухо поинтересовался я.

– Похвастаться нечем. Нервы у неё на пределе. Ты хочешь с ней поговорить?

– Зачем? Самое позжнее завтра утром мы увидимся. Передавайте ей привет и скажите, что все будет хорошо. Пусть успокоиться.

– А вот за это тебе огромное спасибо. До встречи.

К моменту моего появления в фирме "Эдит", ксерокопия подозрительного договора о ссуде была уже готова. Протягивая пластиковую папку Светлана Василевна пожелала мне удачи и попросила держать её в курсе дела. Заверив, что я поступлю именно так, а не иначе, я оставил её кабинетик и помятуя о том, что голос сообщивший об убийстве был женским, подошел к продавщицам.

– Ирочка, какая ты сегодня красмвая, просто прелесть.

– А я всегда такая. – Звонко рассмеялась она. – Просто вчера вы были целиком заняты нашей новой начальницей. Как ваши успехи?

– Не на том уровне как мне бы хотелось. Ирочка, я вчера интересовался у вас по поводу Таниного фаворита, но совсем забыл спросить о её подругах.

– Одна у неё была подружка, Женька Родионова, мы же вчера об этом говорили.

– Я помню, Ирина, но мне кажется странным, что у такой общительной женщины как Таня была всего одна подружка.

– А кто вам сказал, что Татьяна Александровна была общительна? Обезоруживающе спросила она. – Иногда за весь день и слова от неё не улышишь. Нет, женщины к ней конечно ходили косяком, но как правило это были наши постоянные покупательницы. Хотя одна из них приходила почаще других и с ней Татьяна Алексанровна иногда пила чай, но кто она такая и даже как её зовут я не знаю.

– Людкой её зовут! – Всунула свой вездесущий нос Сюзанна. – А её фамилию я тоже не знаю. Как у нас дела на любовных рубежах? Скоро ли свадьба?

– Не за горами. Вы мне опишите ка эту Людку.

– Да ничего особенного. – Скривила свой шнобель Сюзанна. – Среднего возраста и средней паршивости. Мужики на таких не смотрят. Да и мы особенного внимания не обращаем. Глянем разок, поймем, что она не конкурент и на этом точка.

Да уж таким девам как вы во всем городе конкуренток не сыскать. Рассмеялся я и хотел добавить, что некоторым девушкам было бы не лишне немного подрезать нос, но в последний момент передумал, послал им воздушный поцелуй и отправился трясти господина Хромченко.

Возраст Николая Федоровича, как и его место жительства я уяснил из текста договора. А теперь стоял под его дверью не зная с чего начинать свой деликатный разговор. Он как никто другой подходил на роль убийцы. Пять тысяч долларов, который в случае смерти кредитора можно не отдавать, это отличный выход из положения и хороший повод для убийства кредитора. Наверное так оно и есть.

Вздохнув я потрогал рукоять пистолета и решительно позвонил.

– Вам кого? – Открывая дверь спросила неопрятная толстая девушка лет тридцати.

– Мне нужен Николай Федорович Хромчено. – Любезно доложил я.

– Так он на работе. – Почему – то обиженно ответила она.

– Вот незадача, а как мне его найти?

– Его мастерская в ста метрах отсюда. Прямо у магазина "Океан". А вы кто такой?

– Его коллега ответил я сбегая по ступенькам.

У магазина "Океан" я обнаружил только одну мастерскую с вывеской "Секундомер" из чего я заключил, что Николай Федорович мастер по ремонту часов.

В небольшом алюминевом модуле не было ни единого посетителя, что меня несказанно огорчило. Над стеклянными столами, не обращая на меня внимания, склонившись корпели два здоровенных мужика и это обстоятельтво ввергло меня в полное уныние. В случае чего, я и с одним бы не справился, а тут пара бугаев. Однако делать нечего, уж коли замахнулся так бей.

– Добрый день. – Откашлявшись поздоровался я. – Могу я видеть Николая Хромченко.

– Можете. – Не отрываясь от стола. – Нехотя отозвался мужик сидящий справа. – Какой у вас ко мне вопрос?

– Мне бы хотелось поговорить с вами наедине. – Подходя к стойке заявил я.

– А у меня от напарника тайн нет. – Отрываясь от работы он откинулся на высокую спинку чудного кресла. – Так что не стесняйтесь. Говорите что у вас там.

– Вам имя Яремчак что – нибудь говорит? – Наблюдая за его реакцией спросил я.

– Гена, он спрашивает знаем ли мы Татьяну Александровну! – Воскликнул он и с иронией посмотрел на меня. – Дурацкий вопрос, конечно знаем. Что дальше?

– Почему вы во время не вернули деньги взятые у неё под проценты?

– А тебе – то что до этого? – Враждебно сверкнул он черными зрачками. – Какое твое собачье дело? Дергай отсюда, мужик.

– Как хотите, я сейчас уйду, но через десять минут за вами прибудет "воронок".

– С какой стати? Чего это ты нам грозишь?

– Я вам вовсе не угрожаю, просто довожу до вашего сведения. – кивнув я взялся за дверную ручку. – До скорой встречи, Николай Хромченко.