Текст книги "Узкое место"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

13

Москва – транзитный город

Самолет приземлился точно по расписанию. Геннадий Устинович Чаров не любил долгих перелетов и немного устал. Бывали дни, которые доставляли ему истинное удовольствие, другие казались трудными и напряженными, а какие-то опустошающими. Сегодняшний день носил смешанный характер. С одной стороны, он был трудным. Утомил перелет. Теперь еще надо взять такси, доехать до Шереметьева и опять лететь. До Парижа три часа. Утомляет. С другой стороны, он чувствовал опустошение. Так всегда бывает, когда в деле ставится точка. Столько изобретательности, времени, сил, энергии вкладываешь в очередное дело, и вот все задуманное совершено. Финал. И приходит опустошение. Чаров упорно сражался, маневрировал, рисковал и победил. Его всегда увлекал сам процесс, борьба, выбор стратегии. Достигнув своего, он ощущал скуку, ему становилось неинтересно.

Взяв свой портфельчик, Чаров направился к трапу самолета.

Все, что могло поднять ему настроение, так это встреча с молодой женой. Ника встретит его в парижском аэропорту. Они так давно не виделись. Он любил Нику, и она любила его, несмотря на разницу в возрасте, равную четверти века. Молодая жена бодрит, придает энергию и желание оставаться сильным, могущественным.

У Чарова не было багажа, кроме портфеля, и при выходе он нигде не задерживался. Впрочем, он не торопился, у него имелся солидный запас времени, но Москва его уже не интересовала. Транзитный город, не более того.

Войдя в зал прилетов, Чаров остолбенел. Его встречали с цветами. И кто? Все московские и питерские коллекционеры. Как они могли узнать о его прилете в Москву, если он улетел и вернулся по своему французскому паспорту на имя Гийома Пуартье? Застигнутый врасплох, Чаров не знал, как ему выкрутиться.

Группа встречающих из тридцати человек, а их было не меньше, зааплодировала.

– Браво, Алексей Николаевич! Браво!

Толпа окружила его.

– Господа! Чем обязан таким вниманием?

– Как чем? Как чем? Вы же попали на аукцион и сумели помочь сыщикам найти ордена! Мы восхищаемся вашей храбростью и прозорливостью!

– Но кто вам это сказал?

– Как кто? – удивился писатель Кривенцов.

Чарову передали пачку фотографий. Залы, ордена, покупатели и он, беседующий с Жераром Леру, еще живым в то время.

– Когда привезут наши коллекции, Алексей Николаевич?

– Тише, господа, тише. Что же вы афишируете такие вещи. Завтра, завтра все привезут, но об этом не нужно говорить вслух.

– Ну почему же завтра?

Откуда донесся голос, он не сразу понял. Коллекционеры расступились, и в нескольких метрах от себя Чаров увидел милиционера в майорских погонах. Все замерли.

Майор подошел к Чарову:

– Не вводите в заблуждение своих друзей, Алексей Николаевич. Зафрахтованный вами, а точнее, вашей строительной компанией и Министерством культуры чартерный рейс Новосибирск – Москва – Ницца авиакомпании «Сибирь» приземлится в аэропорту Шереметьево через три часа. Только разгрузка в аэропорту не предусмотрена. Обычная дозаправка лайнера, оформление таможенной декларации, пустяковые мелочи. Таможню не интересуют театральный реквизит и дрова. На все про все уйдет не больше часа, потом перелет в Ниццу. А завтра ни вас, ни орденов в России никто не увидит. Так должно произойти исходя из вашего плана. Но господа коллекционеры приехали сюда не зря. Они-то знают, что разгрузка состоится. Просто хотели уточнить время. А вы их вводите в заблуждение.

– Послушайте, майор, я понятия не имею, о чем вы говорите. Я гражданин Франции, вот мой паспорт…

Толпа загудела, кто-то рассмеялся.

– Не смешите публику, господин Седельников, – сказал Марецкий и достал другой паспорт.

– В этом документе с вашей фотографией говорится, что вас зовут Алексей Николаевич Седельников. Какая непростительная промашка! Вам надо было уничтожить этот паспорт, а не забывать его в своем сером костюме. Забыли или не нашли? Пиджак висел не в шкафу, а на спинке стула в кухне коттеджа, где вы завтракали в день отъезда. Может быть, нам повезет, господин Пуартье, и мы найдем ваш настоящий паспорт на имя Геннадия Устиновича Чарова? Однажды следователь Трифонов вас отпустил, но мы такой ошибки не повторим.

– Этот паспорт я вижу впервые в жизни.

– Вы очень странно себя ведете. Такое упорство может навести на мысль, что вы резидент французской разведки. – Марецкий усмехнулся. – Куда проще признаться в подделке документов. Срок меньше и статья мягче. Но о статьях говорить рано. Ваше дело на данный момент состоит из четырех томов. Ознакомившись с материалами, вы тут же задумаетесь об адвокате, а о паспортах забудете.

Марецкий достал вчетверо сложенный лист и передал Чарову.

– Что это?

– Санкция на ваш арест. А теперь у меня будет к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Вытяните руки вперед.

На запястьях Чарова защелкнулись наручники.

Многоликая толпа коллекционеров зааплодировала, кидая цветы к ногам майора.

* * *

И опять восхищение и восторг, аплодисменты радостные, бурные. Несколько комнат, арендованных под однодневную выставку без афиш и пригласительных билетов. Пришли только свои, те, кто имел на это полное право. Стены помещения украшены орденами. Перед публикой выступал Журавлев, он и заслужил самые громкие овации.

– Теперь, уважаемые господа, вы можете без стеснения ознакомиться с коллекцией каждого здесь присутствующего, и тех, кто, к сожалению, не дожил до сегодняшнего дня. Речь идет о коллекциях генерала Кислицына, профессора Лаврова, господина Лифанова. Их собрания и ордена, выкраденные из Исторического музея, мы обязаны передать прокуратуре, которая внесла неоценимый вклад в раскрытие преступления. Наше скромное детективное бюро сделало все возможное и невозможное, чтобы ценнейшие раритеты вернулись в руки их владельцев. А теперь, как говорят киношники, титры.

Журавлев указал рукой на скромно стоящую в стороне группу:

– Великий сыщик, журналист и литератор Евгений Метлицкий!

Восторженные овации.

– Бессменный руководитель детективного бюро бесстрашная Анастасия Ковальская.

Море аплодисментов.

– Наши добровольные помощники, великие артисты и настоящие воины, шедшие с нами рука об руку, не взирая на риск и смертельную опасность, Влад Сухинин, актер из Санкт-Петербурга…

Выкрики «Браво!». Влад отвесил низкий поклон. На сцене он такого успеха не имел.

– Актриса Анна Львова! Москва!

Бурные аплодисменты. Аня сделала реверанс и мило улыбнулась. Овации усилились.

– Итак, дорогие господа, ваш многолетний кропотливый труд, которому вы посвятили жизнь, собирая реликвии нашего отечества, не прошел даром. Любуйтесь, все вам возвращено в целости и сохранности. Но помните. Надо всегда быть начеку и с большой настороженностью относиться к новичкам, о коллекциях которых лишь ходят легенды. Наша миссия окончена. Прошу к столу.

Все направились за бокалами с шампанским. Долго говорили тосты, не скрывая своего восторга. Писатель Кривенцов подошел к Журавлеву, стоящему рядом с очаровательной артисткой:

– Вадим Сергеевич, наше сообщество, как и вы, держит свое слово. На счет вашего детективного агентства мы положили миллион долларов. К сожалению, банк вынудит вас заплатить тринадцать процентов налога в казну, но зато вы сможете смело и открыто пользоваться средствами, не имея неприятностей с налоговыми органами.

– Ничего не попишешь. Ущерб нам возместит страховая компания за возврат коллекции профессора Лаврова.

– Вы уникальная личность, Вадим Сергеевич. Жаль, что я не умею писать детективы. Но это, как всегда, исполнит Евгений Метлицкий и выступит в главной роли.

Улыбнувшись, пожилой джентльмен отошел.

– А кто-то мне говорил, что он нищий сыщик с дырявыми карманами, – усмехнулась Анна.

– Случайное везение.

– Неплохие гонорарчики получают частные сыщики. Может, мне бросить театр и устроиться к вам? Возьмешь меня в свои шоферы? На большее я не рассчитываю.

– Хорошо. Мы обсудим этот вопрос на коллегии.

Метелкин тем временем передал питерскому коллекционеру коробку с орденом Андрея Первозванного.

– Возвращаю оригинал, Глеб Николаевич. Он сыграл свою роль, помог нам проникнуть на аукцион.

– Вы настоящий герой, Евгений Михайлович. Мы с удовольствием перечитали все ваши книги.

– Очень тронут. Что касается копии, то мы ее продали Вашенскому за полмиллиона евро. Деньги в банке Куйбышева. Скоро мы за ними съездим, и я верну их вам. У нас там еще осталась машина Влада. Тоже жалко.

– Ловкачи. Значит, Вашенский заплатил?

– Пришлось. Выгодное предложение. Правда, нам пришлось взять немного на необходимые расходы, но, действительно, очень немного. Так…

– Минуточку, Женя. Мне копия обошлась в сто тысяч. Все, что сверху, – ваше. Но и ста тысяч я с вас не возьму. Дело в том, что я не успел расплатиться с Аркадиным. Его арестовали за незаконный оборот драгметаллов и алмазов. Вряд ли он скоро вернется на свободу. Деньги, вырученные за орден, принадлежат вам.

«Наконец-то я куплю себе новую раскладушку», – подумал Метелкин.

Между строк
(Окончание)

1

 Германия

Очень тихая станция неподалеку от Мюнхена, где обычно не останавливаются товарные поезда. Но этот, что шел транзитом через Германию во Францию, почему-то остановился. Какие-то люди в течение нескольких часов проводили проверку трех вагонов. С теми, кто сопровождал груз, обошлись очень грубо – вывели их и усадили в кузов крытой машины. Что искали, непонятно. Даже таможня не вскрывала ящиков, а эти парни перетряхнули все, что можно, и только потом отпустили сопровождающих и тем пришлось собирать разбросанный груз и заколачивать ящики. Поезд тронулся, но график был нарушен и непонятно, кто за этот произвол должен отвечать.

Ингрид Йордан смотрела вслед уходящему поезду.

– Ты бездарный идиот, Крылов!

Мужчина, стоящий рядом, не ответил.

– Ты идиот, Крылов, – повторила она. – Я на этой афере потеряла больше миллиона евро. Кто мне возместит убытки?

– Думаю, что идиотка ты, Ингрид. Я предупреждал тебя год назад, и ты знала, с кем связываешься. Как говорят в России: «Жадность фраера сгубила!»

– Я ему отомщу!

– Желаю успехов.

Крылов повернулся и зашагал вдоль перрона прочь.

2

 Россия

Наконец-то это случилось. Долго он ждал этой минуты. Генерал Черногоров лично вручил погоны подполковника майору Марецкому. Поздравил его от души и приказал со следующего дня являться в новой форме.

Степан вернулся в свой кабинет, с волнением схватив телефонную трубку, набрал номер прокуратуры.

– Старший следователь по особо важным делам Задорина слушает.

Он тоже слушал, но не очень внимательно, так как пропустил мимо ушей ключевое слово.

– Ксюша! Помнится, ты намекала на море. «Вот дело закроем, и на юга». Дело закрыто! Договор остается в силе?

– Степочка, я балдею от тебя! Неужто ты созрел, и сам пошел в атаку?

– Ну ладно, ты не язви!

– Что ты, что ты, только трубку не бросай. Давай сейчас встретимся, пообедаем в кафе и все обсудим.

– Я лечу.

Он своего часа дождался. Все управление над ними смеялось. О тайных чувствах майора Марецкого и подполковника юстиции Задориной знал каждый постовой. Но женщины не привыкли делать предложение мужчинам, как-то не принято. А Марецкий ждал этих дурацких погон, чтобы сравняться в звании с любимой. Теперь они на равных. Все по-честному.

Упрямый тип, разве в погонах равенство? Но таким он уродился, и ничего тут не поделаешь.

Ксюша сегодня выглядела как-то особенно. Новое платье, прическа, цветущий вид, – словно знала, что Степан позвонит. Они сели за столик в кафе, он заказал шампанское. Ксения поняла, что ее суженый готов к капитуляции. Правда, впопыхах забыл купить цветы.

– Хочу предложить тебе руку и сердце! Вот, черт подери!

Он вынул из кармана и положил на стол новенькие погоны.

Ксения могла сделать то же самое. Сегодня ее повысили, и она стала старшим следователем по особо важным делам, как и представилась по телефону, но Степа не расслышал слово «старший». Ксению повысили и в должности, и в звании. Она стала полковником юстиции. Но сказать об этом у нее не повернулся язык, а рука еще крепче сжала сумочку, где лежали новые погоны.

– Завтра же пишу прошение об отпуске, – сказала она. – Значит, на море?

– На море! – расплылся в улыбке подполковник Марецкий.

3

 Франция

И опять овации и аплодисменты, но только теперь московская примадонна играла Екатерину Великую на сцене открытого театра у самого берега Средиземного моря на легендарном курорте Франции городе Ницце. Поразительно. И здесь успех. Большой успех. Журавлев хлопал в ладоши стоя. Руки отбил. Занавес опустился в последний раз, и Вадим направился к выходу. Проходить за кулисы он не решался, а предпочитал встречать Анну у актерского входа.

Теплый вечер, небо, полное звезд, тихая музыка в уличных кафе, молодежь на набережной. В ресторане их ждал Влад, заказав столик заранее. Завтра его спектакль. Будет видно, кому больше удастся сорвать аплодисментов.

Как хорошо-то!

Ожидая свою пассию, Вадим переминался с ноги на ногу. Рядом резко затормозил автомобиль, едва не сбив его. Это был ярко-красный «Феррари» с откидным верхом и мощным спортивным мотором. За рулем сидела девушка ослепительной внешности с чайной розой в волосах. Рядом с ней – смуглый красавчик с черными вьющимися волосами и полным ртом жемчужных зубов.

– Привет, Дик! – сказала красотка.

Вадим растерялся.

– Не напрягайся, ты меня не знаешь. Но можешь обрадовать, если скажешь, что моего муженька упекли за решетку. Кажется, в поединке с тобой он потерпел сокрушительное поражение.

– Ах, вот вы о чем? Ника Пуартье?

– Оболенская. Ею была и осталась. Вероника Оболенская!

– Можете торжествовать – ваш муж надолго застрял в российской трясине.

– Счастлива слышать это! С меня ведро шампанского победителю!

Машина взревела и умчалась.

– И здесь он уже успел телку подцепить! – услышал Дик знакомый голос за спиной.

Кажется, вечер будет испорчен.