Текст книги "Через семь гробов 2 (СИ)"

Автор книги: Михаил Казьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Глава 11

Проснулся Роман в отвратительнейшем состоянии. Нет, никакого перебора спиртных напитков вчера не было. Нет, ничего непотребного не съел. И вообще, все вчера было хорошо. Но ключевые здесь слова – «было» и «вчера». Сегодня и сейчас все плохо.

А как здорово было вчера! Во-первых, после позавчерашнего пикника с купанием и вечерних танцев в большом салоне они с Хайди отлично выспались, а, во-вторых, встали вчера так рано, что успели полюбоваться местным рассветом на открытой палубе, благо «Звезда счастья» никуда не торопилась. Кстати, даже в такую несусветную рань завтрак, заказанный в каюту, был доставлен уже минут через двадцать. Ну и, в-третьих, сам вчерашний день…

Всю первую половину дня ландшафт внизу постепенно менялся. Роскошная изумрудная степь, уже слегка приевшаяся пассажирам, потихоньку перешла в причудливо извивающиеся гряды холмов, поросших невысокой темно-зеленой травой, по которой щедрой рукой здешней природы были рассыпаны синие, ярко-красные и желтые цветы. Казалось, что холмы устелены коврами с незатейливым, но ярким и броским узором. Между грядами холмов лениво катили воду многочисленные речушки. К обеду ближе пассажиры обратили внимание, что сплошной ковер, покрывавший холмы, пересечен многочисленными линиями дорожек с разноцветным покрытием – то ровных и прямых, то идущих причудливыми изгибами, а через речушки тут и там переброшены мостики. И вот после очередной гряды глазам пассажиров гравилета открылась чудесная долина, где уютно, как-то совершенно по-домашнему, уместились несколько небольших беленьких домиков с цветными крышами – отель «Хиллс корт».

Потом был роскошный обед в отеле, вместе с его постояльцами, публикой, как было видно сразу, тоже не бедной. Ну, это если очень мягко сказать. Потом танцевальный вечер, и уже почти ночью участники круиза вернулись на гравилет, отправившийся в дальнейшее путешествие.

А какая роскошная ночь была у них с Хайди! И вот почему, почему именно этой ночью все пошло наперекосяк?!

С чего все началось? Ну получается, с того самого непонятного толчка. Они как раз бессильно растеклись по кровати, просто держась за руки и глядя друг на друга, все самые простые, но вечные слова были уже произнесены счастливым шепотом, и тут «Звезда счастья» как-то резко дернулась назад и снова вперед. Да хрен бы с ним, с тем толчком, но именно он стал границей, разделившей ночь на «все прекрасно» и «все плохо».

Сначала они долго не могли заснуть. Потом Хайди вроде бы уснула, а он все еще ворочался и старательно закрывал глаза. Заснул в конце концов, но легче не стало – Уизлер приснился. Смотрел на Романа своими мертвыми глазами и спрашивал: «Что ж ты, а? Я вот мертвый, а ты тут жизнью наслаждаешься… А меня убили за то, что я…». Роман так и не расслышал, за что именно, потому что проснулся. Ох и неприятным получилось пробуждение… И заснуть после этого уже не мог. Да и желание спать куда-то делось. А ощущение было – врагу не пожелаешь. Как будто он не совершал сладкие телодвижения с любимой женой, а таскал всякие никому не нужные тяжести. Волоком в гору, чтоб их!..

Господи, хоть Хайди спит… Полюбовавшись спящей женой, смешно шевелящей во сне губами, Роман чуть-чуть отошел. Но едва он отвел глаза, стало хуже. Вот же мать вашу куда надо и не надо! Нет, не хрен тут сопли жевать, надо себя перебороть…

Встал. Добрался до душа и долго стоял, чередуя горячие и холодные струи, хлеставшие лицо и тело. Полегчало. Немного, но полегчало. Накинув махровый халат, запустил кофейную машину. Все-таки пристрастился к этому пойлу, спасибо любимой жене. Гадость, если честно, но иногда помогает. И отхлебывая крепкий горячий кофе, Роман вернулся в своих размышлениях к Уизлеру.

За что же его убили? И кто? То есть не так. Что такого происходит на «Звезде счастья» здесь и сейчас, что кто-то застрелил из искровика человека, что-то об этом знавшего? А ведь происходит. Что-то такое, что необходимо укрыть. Даже на убийство пошли – так прям необходимо. Ладно бы на Старканзасе каком убили, или еще где, на Фронтире таких мест хватает, где если что, грохнут и не спросят, как звали. Но на Тексалере… Там убийц, да еще и залетных, не жалуют.

Стоп. А почему, собственно, залетных? Что-то ведь было такое, с чего он решил, что Уизлера застрелил не местный? Думай, штабс-ротмистр, думай. А то отпускником себя почувствовал, вжился, понимаешь, в роль… Ну точно! Портье сказал, что в тот день до них с Петеличем никто к Уизлеру не приходил! Значит, что? Значит, убийца жил в той же гостинице! А какой смысл местному селиться в этой дыре? Черт, почему они с Сергеевым сразу не обратили на это внимание? Нет уж, Сергеева приплетать не будем. Его на Тексалере не было, и при допросе портье ротмистр не присутствовал. Сам ты, Рома, виноват, так что сам давай и исправляйся.

Составить письмо Сергееву удалось быстро. Отправить – дело вообще моментальное. Хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Повеселевший Корнев сбросил халат и начал приводить тело в форму, за каковым занятием и застала его уже вставшая и тоже успевшая сходить в душ жена.

Полюбовавшись, как голый муж старательно выполняет подъемы туловища из положения лежа, Хайди избавилась от халата и присоединилась. Так и занимались, рядышком и поглядывая друг на друга. Недолго занимались, чего уж там – очень скоро прямо на полу перешли к другим упражнениям, может, и не столь полезным для правильной формы мышц, но куда как более приятным.

– Пойдем завтракать в малый салон? – спросила Хайди, когда они со счастливыми лицами устроились отдыхать.

– Пойдем, – в знак согласия Роман поцеловал жену в плечо. – А то еще ни разу там не завтракали.

По каким-то неведомым Корневу правилам боевую раскраску для утреннего выхода в свет полагалось наносить менее сложную, чем для вечернего. Впрочем, это как раз хорошо, быстрее выберутся, а то он уже порядком проголодался. Все же привести в должный вид себя он успел раньше супруги. Так, коммуникатор в карман… А это еще что?!

Как-то за всеми любовными упражнениями Роман не обратил внимания, что коммуникатор мигает красным, оповещая о каких-то проблемах. Ну-ка… Да чтоб тебя под дых с переворотом!

Коммуникатор доложил владельцу, что сообщение не отправлено, поскольку невозможно установить связь с транслирующим устройством, и запрашивал дальнейшие действия – попробовать повторить отправку, отложить на какой-то срок (заодно предлагая этот срок установить) или сохранить в памяти и отправить в удобное пользователю время. Руссеть здесь напрямую коммуникатором не ловилась, поэтому коммуникатор отправлял сообщение на компьютер «Чеглока», а уже эта машина на совсем другом уровне мощности должна была переправить письмо адресату. И вот получалось, что связь с «Чеглоком» коммуникатор установить не может. Повторив для порядка отправку (с тем же результатом), Корнев сохранил сообщение, намереваясь отправить его после завтрака, и положил коммуникатор в карман. Ладно, хрен с ним, не горит пока, хоть и неприятно, конечно.

Кроме них, завтракать в малый салон пришли супруги Дюбуа и Саммер, как ни странно, без своей пластиковой шлюхи. Или не шлюхи? Черт, что все-таки их связывает? Пока Хайди поглощала какую-то несерьезную фруктово-молочную размазню, а Роман целеустремленно расправлялся с яичницей, появились Вителли. Дружески помахав Корневым и вежливо покивав остальным, итальянцы устроились чуть в стороне. Вообще, салон хоть и именовался малым, но позволял даже полному комплекту пассажиров рассесться не вплотную, оставляя каждой паре, ну или каждому одиночному едоку, некоторую личную зону, не нарушаемую другими. Поэтому никто, скорее всего, даже не обратил внимания на подошедшую к Корневым стюардессу. Если Роман правильно помнил, молоденькую рыжеватую девушку звали Кэтти.

– Мистер Корнев, – тихо сказала Кэтти, повернувшись спиной к остальным, – после завтрака капитан Ферри приглашает вас на мостик. Подойдите ко мне, я вас провожу. И миссис Корнев, я прошу прощения, но капитан приглашал только вашего супруга.

М-да, имей взгляд Хайди материальную силу, бедная стюардесса уже, наверное, обуглилась бы. Впрочем, пока заканчивали завтрак и потом, когда Роман провожал жену в каюту, вела себя Хайди на удивление смирно. Ничего, вот вернется он, жена как раз придумает, как его подначить. Так это ж и здорово! А вот же интересно, что это понадобилось от него господину капитану?

– Доброе утро, мистер Корнев, – капитан Ферри выглядел озадаченным.

– Доброе утро, капитан Ферри, – пожимая руку капитану, Роман обратил внимание, что озадаченными выглядели на мостике все. Штурман вообще не замечал никого, уткнувшись в объемную карту местности и что-то бормоча себе под нос, еще один, его должность Корнев определить не смог, вообще стоял в сторонке, да лишь поглядывал на пассажира, которого капитану вздумалось пригласить туда, где, строго говоря, пассажирам делать нечего.

– Вы ведь капитан-пилот, мистер Корнев? – это прозвучало скорее утверждением, чем вопросом. Роман, хотя и удивился, но подтвердил. – Я помню вас по новостям. Года полтора назад вы удачно отбились от пиратов, – развеял удивление Корнева капитан.

Честно сказать, Роман был польщен. Мало того, что капитан запомнил сам факт, так еще и фамилию тоже.

– Собственно говоря, я и пригласил вас как профессионала, – Ферри явно чувствовал себя не в своей тарелке. – Дело в том, что мы столкнулись… мы столкнулись с необъяснимым явлением. И я решил, что присутствие независимого наблюдателя поможет нам должным образом зафиксировать это явление.

Корневу даже не пришлось изображать готовность слушать дальше, он был заинтригован по-настоящему.

– Сегодня в двадцать часов сорок одну минуту по стандартному времени или в один час двадцать семь минут пополуночи по времени Корел-Сити «Звезда счастья» испытала толчок, по действию похожий на направленный гравитационный импульс. Одновременно пропала связь со всеми навигационными маяками, как наземными, так и спутниковыми, – излагая факты, капитан Ферри вернул себе уверенный вид.

Мать его, ведь это тот самый ночной толчок! Значит, связь пропала вообще, а не только у него с «Чеглоком».

– Попытки визуального обнаружения наземных маяков по курсу движения к успеху не привели, – продолжал капитан. – Установить связь с диспетчерами компании для сообщения о происшествии также не удалось.

– То есть все это время курс прокладывали по счислению? – поинтересовался Корнев. Прокладывать по счислению его учили. Для этого во время движения местоположение корабля периодически определяется по известным координатам начальной точки, пройденному расстоянию, направлению и скорости пути, с учетом воздействия всех отмечаемых факторов, способных влиять на перемещение корабля. Основа основ любой навигации – хоть в море, хоть в космосе, хоть в воздухе. Понятно, что в жизни занимается этим бортовой компьютер, а штурман или капитан-пилот пользуются результатами. Но в кризисной ситуации прокладывать курс по счислению придется самому, так что знать это необходимо. Впрочем, до такого сейчас не дошло – то, что бортовой компьютер работает, Роман заметил, едва попав на мостик.

– Да. И по счислению мы в самое ближайшее время должны войти в зону прямой видимости гольф-клуба «Олл старз». Связи с клубом нет, но самое неприятное – клуб не обнаруживается локатором.

– Вот как?

– В любом случае я дождусь визуального контакта с гольф-клубом, – капитан Ферри сделал вид, что не заметил непроизвольно вырвавшегося у Корнева бессмысленного вопроса. – Все эти события, разумеется, заносятся в журнал, но я хочу составить отдельный протокол, который и попрошу вас подписать в качестве независимого ассистента-эксперта. Если вы, мистер Корнев, не против.

– Спасибо за доверие, капитан Ферри, подписать протокол я сочту своим долгом.

– Айвен, – протянул руку капитан.

– Роман, – ответил Корнев, сцепившись с капитаном пятерней.

Что ж, благодарность со стороны капитана была Роману понятна. Как ни крути, именно капитан отвечает за все, что происходит на корабле и с кораблем, да и о порядках на западных пассажирских линиях Корнев был наслышан. Стоит хоть одному козлу написать кляузу, и владельцы «Звезды счастья» повесят на Ферри всех собак, да еще заставят платить компенсацию за моральный ущерб из собственного кармана. А так у капитана будет хоть какое-то документальное подтверждение, что имели место обстоятельства непреодолимой силы, и проблема возникла не по его вине.

Минут пятнадцать простояли молча. Роман, прикидывая и так, и этак, для себя все-таки решил, что никакого визуального контакта с гольф-клубом они не дождутся. Слишком все непонятно и необъяснимо, чтобы вот просто так они сейчас взяли и увидели хоть что-то укладывающееся в разумные рамки. Как может выглядеть гольф-клуб, Корнев не предполагал, но ничего похожего на окультуренную людьми территорию внизу не наблюдалось.

– Итак, господа, – наконец произнес капитан, – мы составляем протокол. Мистер Джексон, ведите корабль, писать протокол я буду сам.

Корнев подумал, что Ферри совершенно справедливо назвал «Звезду счастья» кораблем. И то верно, именовать эту махину гравилетом, или, на западный манер, флайером, и правда, слишком фамильярно.

Протокол составили в двух видах – компьютерном и бумажном. Компьютерный протокол заверили электронными картами, бумажный, естественно, подписями. Точнее, не бумажный, а бумажные – в четырех экземплярах, по одному для капитана Ферри, его помощника Джексона, штурмана Бэнкса и ассистента-эксперта Корнева. Если опустить всю специализированную терминологию, суть протокола сводилась к скрупулезному перечислению всех имевших место с момента того самого толчка событий и констатации того факта, что подписавшие протокол лица, опираясь на свои знания и опыт, объяснить эти события не имеют возможности.

– Капитан, – называть Ферри при подчиненных по имени Роман все-таки не стал, – я понимаю, что это не совсем мое дело, но как вы намерены преподнести это пассажирам?

– Хороший вопрос, – мрачно усмехнулся Ферри, – но у меня нет такого же хорошего ответа. В любом случае сегодня никаких остановок и высадок не предусмотрено, так что отложим это до завтра. Заодно и посмотрим, будут ли в течение дня какие-нибудь изменения. И прежде чем принять решение о дальнейшем курсе «Звезды счастья», я хотел бы услышать предложения присутствующих. Ваше, мистер Корнев, тоже, – судя по всему, капитан тоже не пожелал злоупотреблять обращением к Роману по имени при всех. – Но сначала пусть мистер Бэнкс распорядится, чтобы на мостик подали кофе.

Та самая стюардесса Кэтти принесла кофе. Дождавшись, пока все разберут чашки и Кэтти уйдет, капитан повернулся к Роману.

– Вам, мистер Корнев, случившееся что-нибудь напоминает?

Глава 12

Возвращаясь в каюту, Роман вновь прокручивал в голове совет на мостике. Но капитан хорош, гад! «Ничего вам не напоминает?» – это ж надо было спросить! Еще как напоминает! Прыжок в гиперпространство – вот что ему это напоминает! Так он и сказал, ну, разумеется, без эмоций. Тот же вопрос Ферри задал и Джексону, раньше летавшему в космосе, и получил тот же ответ. Видимо, капитан именно это и ожидал услышать, так как никаких вопросов в продолжение темы задавать не стал. На замечание штурмана Бэнкса, о том, что наблюдаемая за бортом картина с гиперпространством никак не вяжется, и вообще в условиях планетарной гравитации прыжок невозможен, а на «Звезде счастья» никакого гиперпривода нет и в помине, Ферри ответил, что сам все это понимает, и вопрос стоял только о некоторой схожести явлений.

Истинный смысл поднятого и тут же снятого капитаном вопроса стал ясен чуть позже, когда Джексон предложил вернуться в точку, где произошел толчок, в надежде на возвращение ситуации к нормальному состоянию. Тут-то Ферри и высказался в том смысле, что надеяться на это бессмысленно. Если бы таковая точка имела свойства способствовать переходу корабля неизвестно куда, они бы проявлялись и ранее, чего за несколько лет прохождения «Звезды счастья» именно этим маршрутом не было. Капитана поддержал штурман, заявив, что в попытках выйти по счислению на ту же точку придется слишком много маневрировать, чтобы в нее попасть, а это приведет к неоправданному расходу горючего. На вопрос Корнева о запасах горючего на корабле Ферри ответил не сразу, видимо, решая для себя, стоит ли полностью вводить в курс дела постороннего, в общем-то, человека. Но потом, должно быть решил, что раз уж русский капитан-пилот поддержал его с протоколом, то пусть знает, и сообщил, что заправка покрывает половину рейса с небольшим, процентов в десять, запасом. По маршруту располагалась станция дозаправки, достичь которой «Звезда счастья» должна была к исходу седьмого дня своего движения.

Мнение Корнева капитан не спросил, и правильно сделал. Сказать-то Роману все равно было нечего. А решение свое озвучил через пару минут раздумий, в течение которых на мостике царила гробовая тишина.

Решение, хоть и далось капитану с видимым затруднением, само по себе оказалось предельно простым. Капитан Ферри приказал соблюдать заданный маршрут, прокладывая курс по счислению и местным природным ориентирам, если и далее не будут встречаться ориентиры искусственного происхождения. Один из имевшихся на борту спасательных гравилетов послать на разведку до места расположения заправочной станции. В случае отсутствия таковой остановить «Звезду счастья» и выслать разведку в направлении космопорта «Степп Даймонд» и города Корел-Сити. Если же ни космопорт, ни город на своих местах обнаружены не будут, кораблю остановиться в долине реки Пэт, где пассажирам и экипажу жить в режиме робинзонады. Не самый оптимальный план, как ни прикидывай, но ничего хотя бы столь же логичного не пришло в голову ни Корневу, ни Джексону, ни Бэнксу.

Хайди встретила мужа с хитренькой улыбочкой и подозрительными искорками в глазах, что обычно предшествовало особо изощренным и веселящим обоих подначкам. Однако, увидев лицо Романа, тут же поняла, что все ее заготовки сейчас совершенно ни к чему.

– Рома, что случилось?

Корнев молча ткнул пальцем в направлении гостиной. Затевать такой разговор у самого входа в каюту никакого желания не было. Пока Хайди послушно двигалась в указанном ей направлении, быстренько глянул в большое зеркало, висевшее при входе. Ну да, такую рожу увидишь, сразу обо всех подначках забудешь.

Пользуясь тем, что жена ушла на несколько шагов вперед, достал из кармана коммуникатор и запустил еще один не предусмотренный его изначальной конструкцией режим – обнаружение и при обнаружении подавление ведущейся техническими средствами прослушки. То, что прослушка без технических средств возможна только из коридора, при условии, что разговор идет рядом с закрытой дверью, он успел проверить еще в первый день на «Звезде счастья».

– Капитан узнал меня, точнее, вспомнил по прошлогодним новостям, – начал Корнев, усевшись за стол напротив жены, – и позвал посоветоваться.

Кажется, Хайди не прониклась. Ну да, ей-то откуда знать, что приглашение капитаном пассажира, пусть и в какой-то степени коллеги, на мостик, да еще и совет с ним – это даже не нарушение порядка вещей, а его полное опрокидывание. Привыкла летать с мужем, который сам себе капитан.

– В общем, так. Наша «Звезда счастья» провалилась черт знает куда. Местность та же самая, а ничего построенного людьми на ней нет.

– Как нет?! – ахнула жена.

– Вот так и нет. Маяков нет. Связи со спутниками нет. С городом и вообще ни с кем связи тоже нет. Есть сам город или нет, неизвестно, капитан разведку отправляет.

– Но… – Хайди пару раз хлопнула ресницами, – что же с нами будет?

– Вот и посмотрим. С голоду я в любом случае и сам не помру, и тебе не дам, а остальное… – Роман неопределенно повертел рукой.

Хайди на полсекунды обозначила улыбку краешками губ и задумалась. В том, что Рома обеспечит им жизнь в любых условиях, она ни капельки не сомневалась. Он может. Он особенный. Он самый лучший! Поэтому перспектива навечно застрять неизвестно где Хайди не испугала. И не потому даже, что любой нормальный человек по-настоящему в такое не верит до самого последнего момента, а иной раз даже и после, а потому, что Аделаида Корнева была полностью уверена: ее муж обязательно найдет, как из этого выбраться. Как нашел путь к спасению на базе тех проклятых пиратов. И потом, их же обязательно будут искать, найдут и помогут. Они же русские, а Россия своих не бросает. И Рома – он же… Вот тут-то, как решила Хайди, и настал самый подходящий момент, чтобы подтвердить кое-какие ее догадки.

– Рома… – еще не поздно было сказать что-то другое, но раз она решилась, то отступать смысла нет. – Рома, я понимаю, что не должна тебя спрашивать, а ты не должен мне отвечать… Но мне кажется, ты был к этому готов?

Вот это да! Нет, любимая жена и раньше иной раз поражала Романа результатами умножения женского предчувствия на немецкую рассудительность, но сейчас Хайди, кажется, превзошла саму себя. Зная жену, ничего говорить не стал, сейчас сама расскажет, как до такого додумалась, но вопросительным взглядом супругу простимулировал.

– Ты стал иногда включать защищенный режим, когда дома говоришь по коммуникатору. И в сеть входишь часто так, чтобы я не была рядом. Ну вот я тоже… – Хайди виновато потупилась, – …тоже вошла… в наш банк. Ты не покупал билеты на «Звезду счастья».

Корнев с громким клацаньем вернул на место начавшую было отвисать челюсть. Вот так, конспирируешься, маскируешься, а тут тебе – раз! Нет, что на компьютере «Чеглока» отметка о платеже стояла, он помнил точно. А в банке-то этот расход не отмечен, потому что никакого платежа не было! Но Хайди какова, а?! И дала понять, что она его раскусила, и объяснила, как это сделала, и при этом не договорила до конца, оставляя мужу возможность ответить, как он хочет, даже прекратить этот разговор. Господи, как же ему повезло с женой!

– Хайди, – Роман развел руками, как будто извиняясь, – ты же сама понимаешь, не все можно говорить.

– Да, я понимаю. Но… Но я могла бы тебе помочь.

На этот раз Роману все-таки удалось очередное падение челюсти предотвратить. Почти вовремя. А ведь есть в этом что-то. Нет, точно есть! Ладно, наблюдательностью его и самого Бог не обидел, но Хайди-то женщина! И наблюдательность у нее женская. Многие вещи она видит с другой стороны, ему далеко не всегда понятной. Хм…

Пока Хайди терпеливо дожидалась, чем закончатся раздумья супруга, Корнев развязал в своем сознании настоящую гражданскую войну. Мысли о том, что втягивать жену в свои шпионские дела нельзя, вступили в жестокую схватку с желанием иметь на «Звезде счастья» не два глаза, а четыре. Конечно, Роман понимал, что это опасно и для него, и для Хайди. Но ситуация, в которую они попали, и так опасна для обоих. Более того, если какие-то неведомые пока враги раскроют Корнева как русского разведчика, они ни за что не поверят, что его жена тут ни при чем, и действовать в ее отношении будут так же, как и в отношении Романа. Конечно, привлечение Хайди было бы грубейшим нарушением всех и всяческих правил и инструкций, и за такое можно большой лопатой огрести неприятностей от того же Лозинцева. Но что, господину подполковнику так уж прямо обязательно об этом знать? Конечно, Хайди не проходила такую подготовку, как он. Но он же и не собирается поручать ей какие-то специальные задания, ему от жены нужно только наблюдение за происходящим. Ему и самому-то надо именно наблюдать, бегать по «Звезде счастья» с пистолетом он не собирался, да и приказа такого не получал. Хотя, конечно, если придется… И здесь тоже будет лучше, если жена будет выполнять его команды сидеть тихо и никого не впускать в каюту не просто так, а осознанно. Вот так, шаг за шагом осторожность и дисциплинированность в голове Корнева сдавали позиции под натиском целесообразности.

– Хорошо, – наконец произнес Роман к видимой радости жены. У той аж глазки заблестели. – Твоя задача – наблюдать. За пассажирами, за членами команды, за обстановкой вообще. Следить, подглядывать и подслушивать не нужно. Просто когда мы не одни, наблюдаешь за всеми, кто рядом. И никакой самодеятельности. Заметишь что-то интересное – сразу говоришь мне.

– А что я должна считать интересным? – деловито поинтересовалась Хайди.

– Любое необычное поведение пассажиров или кого-то из команды, любые изменения в их внешности, одежде и так далее. Особенно присматривай за женщинами – ты в них разбираешься лучше, чем я.

– Не ври, – Хайди широко улыбнулась, – Ты очень хорошо разбираешься в женщинах. Потому что выбрал меня!

Шуточки ей… Роман уже почти пожалел, что вовлек жену в свои дела, но, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. Впрочем, плакать (или не плакать) пришлось недолго – Хайди сама сообразила, что шутить сейчас не время.

– Прости, Рома. Я поняла, что должна я делать.

Да, теперь точно ясно, что поняла. Если Хайди начинает строить русские фразы по правилам немецкого языка, значит, взволнована. Прониклась.

– Вот и хорошо, – успокоился Корнев. – Имей в виду, я сам не понимаю и не знаю, что здесь происходит. Поэтому любая мелочь может оказаться важной. А самое главное – веди себя как обычно. По крайней мере, до того, как капитан объявит о случившемся.

– А когда он объявит? И почему до того?

– Объявит завтра, скорее всего, утром. А почему до того… Мы же ничего не знаем пока, как и все остальные пассажиры, не так ли?

Еще пара хлопков ресницами и Хайди понимающе кивнула.

– А вот когда он объявит, – Корнев усмехнулся, – тебе можно будет выглядеть испуганной. Ну или как сама захочешь. Главное – после этого наблюдать за всеми особенно старательно. Все будут на нервах, сами начнут подозрительно осматриваться по сторонам, так что ты на этом фоне, поглядывая вокруг, выпадать из общей картины не будешь.

– За кем я должна особенно внимательно смотреть?

– Сама как думаешь?

– Стоун, – с ходу ответила Хайди. – И Бейкер. И еще эти Недвицки. И я думаю, что остальные тоже, – на миг задумавшись, Хайди добавила: – Кроме макаронников, может быть.

Что ж, в общем и целом Хайди обозначила как наиболее интересных тех же персонажей, что и сам Корнев. Ну, за исключением Хаксли. Понятно, что Хайди он до одного места, но это потому что она смотрит на него чисто женским взглядом. Кстати, а не поделиться ли с супругой списком Сергеева? Пожалуй что стоит.

Не называя источник, Роман пересказал жене сведения, полученные от Сергеева, добавив результаты своего маленького расследования по поводу танцевального конкурса на Тринидаде.

– Очень интересно, – задумчиво сказала Хайди. – Но Стоун точно не проститутка. То есть, конечно, она этим… – Хайди запнулась, вспоминая нужное слово, – … подрабатывает. Но я уверена, что проституция для нее не главная работа.

– А какая главная? – Корневу стало интересно.

– Не знаю, – честно ответила Хайди. – Она хорошая спортсменка и плохая актриса.

Такой характеристики Роман не ожидал. Нет, что эта девка со спортом дружит, он и сам заметил, но насчет актрисы, да еще плохой… Корнев кивнул, побуждая жену продолжать.

– Она старается выглядеть так, как тяжелее ложки ничего руками не держала, – старания жены явно были направлены на то, чтобы выразить свои мысли, а не правильно говорить по-русски, – но при этом у нее отличная осанка. Рома, такую осанку с помощью ложки не сделать, для этого нужны другие упражнения.

Хм, а ведь действительно. Ладно, он видел, как Стоун плавает, а вот Хайди-то видеть этого не могла, она же первой в том заплыве держалась с самого начала. И вычислила по осанке. У Корнева немного полегчало на душе – согласие на предложенную женой помощь принесло первые плоды.

– А каким спортом она, по-твоему, занималась?

– Трудно сказать, – поморщилась Хайди. – Наверное, как я, когда в гимназии училась, всем сразу и понемногу. Мускулатура не выражена по группам мышц, но правильная осанка и хорошее дыхание.

Ничего себе, у любимой жены терминология! Прямо как у тренерши по гимнастике. Хотя… Роман вспомнил рассказы Хайди о том, как ее гоняли на спортивных занятиях в гимназии, да и результаты тех занятий он регулярно имеет удовольствие проверять на ощупь. Великолепные, между прочим, результаты! Так, ладно, от темы не уклоняемся.

– А почему плохая актриса?

– Когда ты танцевал с ней, она спросила, сколько стоит мое платье, помнишь?

Еще бы не помнить, сам же супруге об этом и рассказывал.

– Я сразу не подумала, но почувствовала, что это фальшь. Мои гимназистки в таких случаях говорят «дуру включать». Если бы она действительно хотела знать, сколько я для тебя стою, она бы ценой кулона и цепочки интересовалась.

– Почему? – не сразу уловил смысл Корнев.

– Видно же, что они много дороже платья! И потом, на платье мужчины просто дают женщинам деньги, а за украшения платят сами. Es ist ja ganz klar![24]24
  Это же совершенно ясно! (нем.)


[Закрыть] – от возмущения, что у нее такой непонятливый муж, Хайди невольно перешла на родной язык.

Но ведь права же! И хрен бы с ним, с платьем, Хайди вообще его на свои покупала, а вот кулон и цепочку на самом деле оплачивал он.

Однако же, о других они поговорят потом. Сейчас Корневу хотелось вывести жену, так сказать, в поле. Пусть понаблюдает целенаправленно, а потом они и продолжат… Но все-таки, как же ему повезло с женой!

– Знаешь, Хайди, – он подмигнул и широко улыбнулся, вовсе не для того, чтобы успокоить любимую женщину, а искренне радуясь ее помощи, – а пойдем-ка мы на второй завтрак? Посмотрим вместе на почтеннейшую публику, а?

– А пойдем! – радостно отозвалась Хайди. – Только подожди немного, я переоденусь.

Господи, ну как же ему с ней повезло!..