Текст книги "Кайленд (ЛП)"

Автор книги: Миа Шеридан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Я со свистом выдохнул.

– Возможно, это было ошибкой. Я пытался рассмотреть миллион различных вариантов, которыми мог достичь того же результата без причинения вреда, но… Я сделал все, что мог, под давлением, не имея времени, чтобы рассмотреть все возможности. Я не смог найти способ бороться за нас, и это было мое решение бороться за тебя. И, в конце концов, ты выбралась отсюда и получила диплом. И поэтому я больше не могу зацикливаться на этом. Не могу лежать здесь ночь за ночью и мучить себя. Я сделал свой выбор, и надеюсь… надеюсь, однажды ты простишь меня. Я сделаю все, что бы ты простила меня, Тенли. Все что угодно.

– Ох, Кайленд, – выдохнула она и покачала головой.

Теперь она плакала и мое сердце забилось в груди ещё сильнее. Она все еще не сказала, что простила меня или что все еще любит. Но я был готов подождать. Я снова притянул ее к себе и поцеловал в макушку, улыбаясь и повторяя ее имя.

Мы долго стояли вот так, держа друг друга в объятиях. Я вдыхал ее запах и мое сердце радовалось ощущению Тенли в моих руках, добровольно и всецело. Я никогда не осмеливался мечтать, что она снова будет в моих объятиях.

– Эти записки, – сказала она через некоторое время, – они для меня?

Я посмотрел на стопку книг, лежащих на кофейном столике.

– Да.

– Почему? – спросила она. – Почему ты их написал?

– Потому что скучал по тебе. Потому что мне больше не с кем было поговорить, и я продолжал говорить с тобой, хотя ты и не отвечала. – Я приподнял ее подбородок так, чтобы она смотрела мне в глаза. – Ты, Тенли – голос в моей голове, когда я чувствую неуверенность. Я до сих пор разговариваю с тобой по сто раз на дню. Рассказываю тебе о вещах, которые, как мне кажется, тебе бы понравились. Я… – я смущенно рассмеялся, – я выгляжу, как сумасшедший?

Тенли засмеялась и шмыгнула носом.

– Нет, – прошептала она. – Нисколько. – Она помолчала и кивнула на стопку книг с торчащими из них записками. – Могу я их прочитать?

Я кивнул и поцеловал ее в лоб.

– Конечно. Когда захочешь.

Тенли посмотрела на меня.

– Кайленд, сейчас ты зарабатываешь приличную зарплату. Ты не думаешь, что мог хотя бы починить крышу?

– Эм…

Я пытался уйти от ответа, оглядываясь на кастрюли и ковши, стоящие повсюду на полу. Этому дому нужно было заменить крышу еще лет пять назад. Она, вероятно, скоро обрушиться на меня.

– Тенли, – я отошел от нее и потер шею рукой, – дело в том, что я трачу большую часть зарплаты на кое-что другое. Надеюсь…

– Моя мама, – сказала она, выглядя почти побежденной. – Ты платишь за госпитализацию моей мамы.

– Как ты узнала?

– Ты сам мне только что сказал.

Я издал короткий смешок, а затем поморщился.

– Черт, я сегодня очень болтливый.

Тенли улыбнулась маленькой, слабой улыбкой.

– Почему ты попросил Сэма сказать Марло, что это он платит?

– Надеюсь, Марло не злится на Сэма. Он бы сам заплатил, если бы мог. Он пытается предложить мне деньги, когда только может, но я не беру их. Он действительно…

– Марло справится с этим, поверь мне.

– Хорошо. Я попросил его об одолжении, потому что знал, что никто из вас не согласился бы, если бы узнал, что это я. Сделал это, потому что тебе было бы проще перевезти свою маму и сестру в Калифорнию, если твоя мама поправится. И потому что знал, что ты вернешься, если твоей маме будет плохо. И у меня были для этого средства. Что еще я должен был делать с этими деньгами, Тенли?

– Сохранить, чтобы получить образование, как только уволишься из шахты? Сберечь, чтобы начать новую жизнь? – Она всплеснула руками в воздухе.

– В начале так и было. Я откладывал все, что заработал. Кроме как на покупку подержанного грузовика, я ничего не потратил. Но потом твоя мама… Моей зарплаты не хватило, чтобы заплатить за ее пребывание в клинике, и поэтому мне пришлось брать из своих сбережений. То немногое, что осталось, я положил банк, чтобы поехать к тебе, как только смогу. Не было смысла ремонтировать этот дом, когда я знал, что скоро уеду.

Ее плечи поникли.

– Ты отодвинул в сторону свое собственное счастье ради меня, а затем и ради моей мамы.

Я замолчал, чувствуя себя неловко. Я никогда не хотел, чтобы она узнала об этом.

– Ты заставляешь меня казаться бескорыстным, Тенли. Но ты должна знать, что я придумывал различные способы вернуть тебя. В некоторых из них присутствовал подкуп… унижение. Давление на чувство вины.

Тенли засмеялась грустным смехом и покачала головой.

– Ты выше этого.

Я сунул руки в карманы и, пожав плечами, посмотрел вниз.

Какое-то время Тенли молчала.

– Ты был так зол, когда впервые увидел меня в городе, – грустно сказала она.

Я вздрогнул, подняв глаза.

– Знаю. Прости. Я не был готов увидеть тебя здесь. Был шокирован и растерян. Я ведь собирался поехать за тобой, чтобы наконец-то выбраться отсюда. А ты вернулась, и я снова здесь застрял. А еще я думал, что ты вернулась ради Джейми. Считал, что теперь вы пара, и мне придется видеть вас вместе каждый день. Я только что пережил ад, и мне казалось, что вот-вот окажусь в его новой версии.

– Кайленд, – сказала она печально. – Ты все равно можешь уехать. Мое возвращение сюда, не означает, что ты должен остаться. – Тенли отвела взгляд, а потом снова посмотрела на меня.

– Да, должен. Если бы ты проникла в мое сердце, ты бы поняла.

Она смотрела на меня с милой, смущенной улыбкой, и мне захотелось притянуть ее в свои объятия и просить никогда не уходить.

– Тенли, когда я говорю, что это был мой выбор – пожертвовать своей стипендией, чтобы ты смогла уехать, я был рад так поступить. Серьезно. Да, мне было плохо, но я понял, что буду счастлив, страдать за тебя, потому что это и значит любить кого-то. Готовность сделать для человека все, пойти на любые жертвы, страдать, чтобы ей не пришлось. Я любил тебя тогда, и все еще люблю.

– Кайленд, – выдохнула она и покачала головой. – Я не знаю, что сказать.

Она подошла к дивану и опустилась на него, пружины заскрипели. Тенли посмотрела на меня.

– Я специально провалила свои выпускные экзамены, – произнесла она. – Я завалила их, чтобы ты получил эту стипендию.

– Это сработало, – ответил я, садясь рядом с ней. – Только у нас обоих была одна и та же идея.

– Я не знаю, смеяться или плакать.

– Я тоже.

Тенли посмотрела на меня.

– Кайленд, я вернулась по собственной воле. Я могу уехать, если захочу, найти работу в другом месте, там, где захочу. Ты дал мне этот выбор. Дал мне такую свободу, такую возможность. Ты подарил мне это. А теперь позволь мне подарить тебе то же самое. Строительство школы закончится через полгода, и я буду зарабатывать хорошие деньги. Мне не обязательно переезжать в дом. Я буду жить в трейлере и пожертвую всем для тебя, как и ты для меня. Возможно, я не смогу заплатить за реально крутой колледж, и тебе придется зарабатывать на свои повседневные расходы, но…

– Тен, – сказал я, поднося пальцы к ее губам. – Если есть хоть малейший шанс, что мы все уладим, если… – я провел рукой по волосам, чувствуя себя беззащитным и уязвимым, – если есть шанс, что ты сможешь простить меня, что мы сможем восстановить то, что у нас было, то я хочу остаться здесь. Я буду работать в шахте, или где-нибудь еще. Если ты…

Внезапно её пальцы оказались на моих губах, точно так же, как мои были на ее мгновение назад.

– Я уже простила тебя. И никогда не переставала любить, – сказала она, покачав головой. – Я очень старалась, но ничего не вышло. Я люблю тебя, Кайленд, и всегда любила.

У меня перехватило дыхание. Благодарность. Облегчение. Любовь. Все это заставило меня затаить дыхание. Она простила меня. Она никогда реально не покидала меня. Мой боец. Эта девушка. Моя прекрасная девушка.

Я вскочил так быстро, что Тенли вскрикнула от неожиданности. Я подхватил ее на руки, и она издала удивленный смешок.

– Сейчас я отнесу тебя в спальню. К сожалению, у меня нет даже кровати. Но на полу есть одеяло и ещё куча покрывал. И мне стыдно и тошно, что я собираюсь привести тебя туда, но помоги мне Бог, если в ближайшее время я не смогу тебя раздеть.

Тенли засмеялась.

– Кайленд, пойдем, – приказала она. – Пойдем быстрее.

И ей не пришлось просить меня дважды.

Глава 28

Я была в объятиях Кайленда. Он нес меня к себе в кровать – точнее в постель на полу. Это меня не беспокоило. Нисколько. Хотя состояние его дома было печальным и жалким, и мне хотелось плакать из-за того, как он жил все это время, я была счастлива быть с ним где угодно. И он сделал это для меня.

Кайленд.

Он опустил меня на пол, когда мы вошли в его комнату. Она выглядела точно так же, как я помнила, за исключением того, что на том месте, где когда-то стояла кровать, как он и сказал, лежало стеганое одеяло со сложенной стопкой покрывал поверх него.

Мы медленно начали раздеваться, воздух наполнился сладким предвкушением. В отличие от вчерашнего дня, мы не торопились, наслаждаясь каждым моментом. Я сняла свою майку через голову и уронила ее на пол. Голая грудь Кайленда уже был выставлена на показ – твердые мышцы, покрытые гладкой кожей – я потратила минуту, чтобы окинуть ее взглядом. Я облизала губы, фокусируясь на одном темно-коричневом соске. Боже, он был еще красивее, чем я помнила, каждая его часть.

– Тенли, если ты и дальше будешь так на меня смотреть, это не продлится долго.

Мой взгляд метнулся к его лицу, и я смутилась.

– Ты… – я прочистила горло, – был с кем-то еще? Ничего страшного, если да, – поспешила добавить я. – Я не стала бы тебя винить. Просто… для меня, вчера был первый раз с тех пор, как я последний раз была с тобой, и хочу, чтобы ты знал, что, даже если…

– Тенли, – прервал меня Кайленд хриплым голосом. Выражение на его лице было сочетанием нежности и облегчения. – Я больше ни с кем не был.

Облегчение заполнило мое тело.

– Почему? – прошептала я.

– Потому что, как бы я собирался заставить тебя простить меня, если бы переспал с другой? А еще, потому что у меня прекрасно функционирующая правая рука и потому что я не хотел никого после тебя.

Сначала нежность наполнила мое сердце, а затем я не могла избавиться от возникшего в моей голове образа Кайленда, лежащего прямо здесь, с его внушительной эрекцией в руке, пока он доводил себя до оргазма. Я задрожала от желания и предвкушения, влажность начала собираться между моих ног.

– Я тоже не хотела никого другого, – сказала я.

Кайленд протяжно выдохнул. Я придвинулась ближе к нему, проводя пальцами по его коже, вверх к плечам и вниз по рукам. Он был совершенно неподвижен, и когда я взглянула в его лицо, оно было напряженным, почти мучительным.

Я не могла поверить в это. Не могла поверить в то, что я здесь, с Кайлендом. Он пожертвовал всем ради меня. Он любил меня и никогда не предавал, а только пытался сделать мою жизнь лучше. И я все еще любила его. Я всегда любила его. Где-то там, где-то глубоко внутри, обида казалась такой странной, потому что это не имело никакого смысла. Я знала этого человека. Знала его сердце, его душу. И он был прекрасен. Я втянула воздух от нахлынувших эмоций, которые угрожали подавить меня. Кайленд поднес руку к моей щеке и провел ладонью по моей скуле, и я прильнула к ней, отзываясь на его ласку.

Наконец-то я была дома.

Мне нужно было быть как можно ближе к нему, прикасаться к нему везде. Мне нужно было убедить себя, что все это было реально.

Я потянулась вниз и расстегнула джинсы, стягивая вниз по ногам, вместе с нижним бельем, и бросая на их пол. Кайленд сделал то же самое и вот мы стояли друг перед другом обнаженные.

Я посмотрела вниз на его напряженную эрекцию и, как и накануне, не смогла, не наклониться, чтобы несколько раз провести своей рукой от основания до кончика. Кайленд испустил гортанный стон.

Когда он наклонился ко мне, я ожидала, что его поцелуй будет неистовым, наполненным похотью, которую я чувствовала, но вместо этого он был нежным… сладким и медленным. Кайленд наклонил голову, нежно прикасаясь к моим губам, и, наконец, скользнул языком по моему в гипнотическом танце.

Наши обнаженные тела прижались друг к другу, распаляя меня, и когда я отступила назад, чтобы лечь на одеяло, Кайленд последовал за мной, снова завладев моим ртом в другом медленном поцелуе, как только мы оба оказались на полу.

– Мне всегда нравилось, как мы подходим друг к другу, – пробормотал Кайленд, прижимая свое тело ближе к моему. Я почувствовала, как его твердость уткнулась между моих ног, и громко застонала. – Раздвинь ноги, Тен, – сказал он у моего рта.

Вожделение пронзило мое тело, и я раздвинула ноги, чтобы он мог медленно погрузиться в меня. Он продвигался глубже дюйм за дюймом, с выражением сосредоточенного блаженства на лице. Боже, он был прекрасен, его высокие скулы окрасились в розовый цвет, губы приоткрылись, и пот слегка блестел на лбу.

– Я люблю тебя, – сказала я.

Кайленд застонал.

– Я тоже тебя люблю. Всегда любил. Всегда буду.

А затем одним толчком, он полностью погрузился в меня. Я ахнула от интенсивного чувства наполненности. Мое тело расслабилось, и я обернула ноги вокруг его бедер.

На секунду я вспомнила, что почувствовала, когда Кайленд в первый раз вошел в меня, разрывая мою плоть и наполняя таким образом, каким раньше я никогда не была наполнена. Мне было так больно, что я почти попросила его остановиться, но не сделала этого. И через несколько мгновений худшая боль начала ослабевать, и я смогла сосредоточиться на великолепном мужчине нависшем надо мной, двигающимся внутри меня. Я была так отчаянно влюблена в него.

И сейчас влюблена.

Кайленд поднес свой рот к моему соску и щелкнул по нему языком, когда начал двигаться, я внезапно вернулась в настоящее. Застонав, вплела пальцы в его короткие волосы, ногтями царапая кожу. Стон выскользнул из его рта, когда он оторвался от одной груди и двинулся к другой, все еще неторопливо вторгаясь в меня.

– Кайленд, Боже, – застонала я.

Я опустила руки на его плечи. Ровный барабанный бой возбуждения между моих ног нарастал, и я подняла бедра навстречу его толчкам.

– Ты так хорошо чувствуешься, Тенли.

Я пыталась заговорить, но слова растворились на моем языке, когда самый интенсивный оргазм, который я когда-либо испытывала, взорвался внутри, посылая ударные волны вплоть до пальцев моих ног. Я откинула голову назад, со всхлипом, пока сжималась и дрожала вокруг Кайленда.

Его движения стали отрывистыми и неровными, а затем он толкнулся в последний раз, разливаясь в меня, пока стонал от оргазма в мою шею.

Мы лежали так несколько минут, тяжело дыша, кожа была влажной от напряжения. Наконец Кайленд поднял голову и улыбнулся мне.

– Боже, как же я скучал по тебе. И очень боялся, что произошедшее вчера, было в последний раз. – Его улыбка была нежной, но в глазах сквозила печаль.

Я подняла руку к его щеке и пробежала большим пальцем по скуле.

– Нам многое нужно наверстать. И для этого у нас есть целая вечность. – Я улыбнулась, мое сердце наполнилось надеждой и радостью.

Кайленд вышел из меня, и я слегка поморщилась. Он откатился в сторону и приподнялся, чтобы укрыть нас одеялом. Потом он обнял меня, и я положила голову ему на грудь.

– Мне очень жаль из-за кровати.

Я прижалась ближе, уткнулась носом в его кожу, вдохнула, а потом поцеловала его сосок.

– Какой кровати? – спросила я, улыбаясь ему в грудь.

Кайленд усмехнулся.

– Не знаю. Я забыл, о чем говорил.

Я тоже тихо рассмеялась. Подняв руки, я разместила их у него на груди и положила на них подбородок, чтобы посмотреть в его глаза.

– Что мы будем делать, Кай?

Он пригладил мои волосы, убирая их со лба.

– С чем?

– Со всем. С нами.

Его рука остановилась.

– А что ты хочешь?

– Я хочу выяснить, где мы будем жить…

Он выдохнул.

– Ох. Ну, мы все это выясним, как только я найду в себе силу воли, чтобы выбраться из этой постели с тобой. На это может уйти месяца три.

Я засмеялась. Затем приподнялась и села на колени, взглянув на него очень серьезно.

– Я должна остаться здесь и закончить строительство школы. Я взяла на себя обязательство и это важно для меня. И я знаю, что ты все еще работаешь, чтобы заплатить за мамино лечение. – Любовь и благодарность наполнили мое сердце за все, что он сделал для меня, и я взяла его за руку. – Но после этого, Кайленд, я могу нанять другого сотрудника для поддержки финансирования школы, и смогу работать где угодно. Как уже сказала, я должна вернуть тебе этот подарок. И теперь настала твоя очередь поступить в колледж, – я говорила быстро, идеи яростно проносились в моем мозгу. – Вместо того чтобы оставаться здесь, я могла бы поехать с тобой, куда бы ты ни отправился – куда угодно. И устроиться на работу преподавателем, мы могли бы снять маленькую, недорогую квартиру и, возможно, нам придется взять небольшой кредит, но…

Кайленд рассмеялся нежным и радостным смехом. Я замолчала и посмотрела на него, понимая, что впервые с тех пор, как я с ним познакомилась, выражение его лица было наполнено искреннем счастьем.

– Это все очень мило, и мы конечно можем поговорить обо всем этом, но, Тен, ты сейчас голая, а у меня не было секса четыре года, так что мне трудно сосредоточиться.

Я засмеялась, наклонилась вперед и поцеловала его. Кайленд улыбнулся, целуя меня в ответ. Я взвизгнула, когда он перевернул меня и посмотрел на меня сверху вниз, улыбаясь своей прекрасной улыбкой.

– У нас теперь есть множество вариантов, красавица. Пару месяцев мне еще нужно оставаться на шахте, а твоя мама проведет в больнице еще какое-то время, но после этого перед нами открыт весь мир. Или, по крайней мере, я на это очень надеюсь.

Покой.

Вот что я увидела в его красивом лице. Эта улыбка говорила о мире, покое и надежде.

Ветерок дул через открытое окно, рядом с импровизированной кроватью Кайленда, развевая занавески, я почувствовала неповторимый запах лаванды. Я вдохнула и повернула голову.

– Там лаванда.

Кайленд кивнул.

– Вот почему я использовал компьютер в библиотеке Эвансли, чтобы посмотреть, как вырастить её. Запах напоминал мне о тебе. Это помогало мне помнить, почему страдания стоили того. Помогало сосредоточиться на том, что я делаю и почему. Помогало помнить момент, произошедший посреди лавандового поля после того, как мы занимались любовью, когда я понял, что сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда, даже если это значит разбить твое сердце. – Печаль наполнила его лицо. – Я часто приносил цветы домой. Но Рождество было самым тяжелым временем для меня.

– Ох, Кайленд. – У меня перехватило дыхание, когда в горле встал ком. – Для меня тоже, – прошептала я, закрыв глаза и вспоминая унылые праздники – те, которые провела с племянницей нашего школьного директора, которая приютила меня, когда я только переехала в Сан-Диего.

Он покачал головой.

– Давай не будем о грустном. Теперь ты здесь. Оно того стоило. И благодаря этому я узнал о том, что лаванда отличная коммерческая культура. Это помогло многим людям. Из этого вышло что-то хорошее.

Я кивнула.

– Да, – прошептала я.

Наклонившись, я нежно поцеловала его в губы.

Мы снова занимались любовью, на этот раз нежно и медленно, наше первоначальное отчаяние угасало. Затем, когда мы лежали вместе в лучах заходящего солнца, скользящих через окно, я посмотрела на любимого мужчину, который, наконец-то, находился рядом со мной, и мир казался полным света и надежды.

Глава 29

Те выходные были самыми счастливыми в моей жизни. Мы провели половину ночи на полу в моей комнате. Ветерок задувал аромат лаванды через открытое окно. Мы занимались любовью, пока не начали болеть наши конечности, и я не понимал, где заканчивалась она и начинался я. Моя Тенли, единственная девушка, которая успокаивала мою душу и возбуждала тело одновременно. В этом отношении ничего не изменилось.

Когда наши спины заболели от долгого лежания, мы совершили поход в горы. Когда-то я видел здесь только отчаяние и нищету, а в Аппалачи не было недостатка в боли и борьбе. Но теперь, идя рука об руку с Тенли, я увидел дикую красоту лесов, только что оживших после долгой зимы. Полевые цветы, распустившиеся повсюду, ручьи, сверкающие на солнце, теплый воздух, наполненный ароматом сладостной весны. Это были холмы моей родины, земля, на которой мой отец и остальные предки трудились на угольных шахтах, работали на своей земле и влюблялись в женщин, которые давали им гордых сыновей и дочерей Кентукки. Впервые с тех пор, как я был маленьким мальчиком, я почувствовал сильную любовь к дому, к этим горам, к людям, которые здесь жили, стараясь, терпя неудачи, снова пытаясь, цепляясь ногтями за свою Богом данную гордость и непоколебимую любовь к Аппалачи.

Некоторые в этих районах были довольно вспыльчивыми горными жителями. Но они были сильными и храбрыми. И в основном, это были добрые люди, которые делали все возможное и заботились друг о друге. Как я мог забыть об этом, когда все это время это было прямо передо мной? И, возможно, я тоже был одним из них. Может быть, некоторым я помог именно по той причине, что они были моим народом.

Мы с Тенли захватили с собой еду и устроили пикник посреди лавандового поля, где впервые занимались любовью и где я понял, что пожертвую всем, что у меня было ради нее: моими мечтами, сердцем, душой. Это место навсегда изменило меня. И теперь все вернулось на круги своя.

Мы сидели в траве рядом с небольшим, но быстрым ручьем, из которого вода, разбиваясь об камни, попадала на нас освежающими каплями, и планировали наше будущее. Я решил потратить небольшую сумму денег, которую отложил, чтобы починить крышу своего дома и купить мебель. Мы будем жить там, пока я не закончу работать на шахте, а Тенли не достроит школу. Мы снимем приличную комнату для ее мамы, и я пройду через процесс подачи заявок в колледжи во второй раз в своей жизни. Когда придет время, и я узнаю, в какие колледжи поступил, мы вместе решим, что будем делать дальше. Я знал, что не смогу работать под землей всю оставшуюся жизнь. Я делал это сейчас, и немного привык к этому, но это все еще являлось для меня ежедневным вызовом. Каждый день я спускался во тьму горы, но мне все равно приходилось заставлять себя это делать.

– Как это было в первый раз? – прошептала Тенли, ее голова покоилась у меня на коленях, а эти нежные глаза смотрели на меня.

Солнечные лучи освещали ее лицо, и я мог увидеть синюю и золотую окантовку вокруг внешнего обода зрачков, темные длинные ресницы очерчивали её глаза.

– Что? – спросил я, мой разум успокоился, ощущая нежную кожу ее щеки под кончиками своих пальцев и от блеска ее волос, рассыпанных по моим бедрам, когда она смотрела на меня.

– В шахте, – сказала она, как будто читая мои мысли за несколько минут до этого. – Как ты это сделал, Кай? Как ты туда спустился? – Потянувшись, она погладила мою щеку ладонью.

Я повернулся и поцеловал теплую кожу ее руки.

На мгновение я закрыл глаза, перенося свои мысли от ощущения блаженства и счастья, обратно в узкие темные проходы, по которым передвигался каждый день.

– Это было похоже на то, будто ты впервые спустился в ад, – ответил я. – Я положил несколько веточек лаванды в карман, и когда думал, что не смогу этого сделать, когда чувствовал, что теряю свой рассудок, я доставал их и вдыхал аромат. Закрывал глаза и представлял, что ты со мной. Представлял лавандовые поля, колышущиеся на ветру. Это помогло мне пережить те моменты, – сказал я и пожал плечами. – Я сделал это, потому что должен был. Потому что, если я спускаюсь вниз, это означает свободу для тебя. И, в конце концов, как и в большинстве случаев, ты учишься жить, даже свыкаясь с самыми ужасными вещами.

Ее глаза были наполнены любовью.

– На что это похоже? – спросила она с запинкой в голосе.

– Там очень темно. Так темно, что должно быть другое слово, чтобы описать эту темноту. И очень жарко. Сначала я едва мог перевести дыхание.

Тенли повернулась к моему животу и обняла меня руками. Я наклонился и поцеловал ее в висок.

– И, казалось бы, так глубоко под землей должно быть тихо, но это не так. Слышно, как она смещается и стонет, как будто недовольна нашим вторжением. Как будто людям там не место, как будто она сообщает нам, что хочет заполнить пространство, которое мы освободили. В большинстве случаев эти звуки кажутся предупреждением.

– И ты привык к этому? – спросила она, как будто не могла в это поверить.

Я помолчал, задумавшись.

– Да… по большей части. Я ненавижу темноту и горячий, густой воздух. Ненавижу работать, сгорбившись, весь день. Ненавижу находиться в замкнутом пространстве и во власти чего-то, что в миллион раз сильнее меня. Но… есть парни, другие шахтеры, которые спускаются туда каждый день, выполнять работу, о которой большинство людей понятия не имеют. Они делают это с гордостью и честью, выходя на поверхность с почерневшими лицами и пылью в легких. Они делают это потому, что у них есть семьи, и потому, что их отцы до них делали тоже самое. Делают это, потому что это честный труд. И, несмотря на то, что большинство людей понятия не имеют, что уголь используется для получения электричества.

– Каждый раз, когда вы щелкаете выключателем, поблагодарите шахтера, – сказала она улыбаясь. – Я так горжусь тобой.

Я улыбнулся в ответ.

– Я делаю то же, что и тысячи других мужчин. И нахождение там, внизу, наполнило меня гордостью за отца и брата, которую я раньше не ощущал. Это дало мне некоторое успокоение в том, как они умерли. В чем-то для меня это ад, а в чем-то – подарок.

– Я люблю тебя, – прошептала Тенли.

Это было видно по ее лицу. Она понимала, какую боль я испытывал. Понимала эту жертву, понимала и гордилась. Не думал, что можно любить ее еще сильнее, но я любил.

Эта девушка. Моя девушка.

– Я тоже тебя люблю.

В воскресенье мы отправились позавтракать в небольшую закусочную, которая располагалась на шоссе. Она рассказала мне все о жизни в Сан-Диего, об океане, занятиях, подаче заявок на гранты, о кафе, где она работала почти каждый день. Я впитывал в себя ее энтузиазм, красоту, гордость и ум. И я был так горд, что она была моей.

– Я все время беспокоился, – сказал я, не глядя на неё.

Тенли взяла меня за руку, и я сфокусировал взгляд на наших пальцах.

– О моей безопасности? – спросила она.

Я покачал головой.

– Частично, но ещё больше я боялся… боялся, что ты встретишь другого. Влюбишься. – Я поднял на нее свой взгляд и почувствовал уязвимость.

Ее губы приоткрылись и выражение лица стало печальным. Она покачала головой.

– Это всегда был только ты. Никто другой. Я не хотела признаваться себе в том, что идея строительства школы… ну, наряду с тем, что это ради детей, также и способ вернуться в родной город, – она опустила свой взгляд, а затем снова взглянула в мои глаза. – Я снова хотела быть рядом с тобой. Хотя и знала, что это будет больно. Я не могла тебя отпустить. Я никогда не отпускала – все это время, никогда не отпускала. Даже когда думала, что ты предал меня. Или, может быть, где-то внутри, я знала, что ты не мог этого сделать.

Я наклонился через стол и поцеловал ее.

После завтрака мы поехали на ярмарку ремесел в паре часов езды по крытому мосту, где Тенли достала свой мобильный телефон и сфотографировала меня, смеясь, когда я натянуто, неестественно улыбнулся, и наконец, заставив меня рассмеяться искренним смехом. Тенли, казалось, была довольна фотографией, на которой я смотрел в сторону, мои зубы сверкали в усмешке, а мост был причудливым фоном. Она сделала её заставкой на своем мобильном телефоне.

– Ты действительно хочешь смотреть на это фото каждый раз, когда включаешь телефон? – спросил я, хотя это делало меня счастливым, и я надеялся, что так и будет.

– Да, – сказала она. – Мне нравится смотреть на своего красивого парня, особенно тогда, когда его нет рядом.

Я притянул ее к себе и поцеловал в макушку ее ароматных волос.

Парня. Слово показалось недостаточно объёмным и значимым, чтобы описать то, в какой степени я ей принадлежал.

Я купил ей мороженое, приготовленное румяной старушкой в яркой ситцевой юбке. Она посмотрела на нас и улыбнулась теплой понимающей улыбкой, как будто поняла что-то, чего мы не сказали ей словами.

Мы шли рука об руку, глядя на искусство и поделки местных ремесленников, слушая их лиричный горный говор – язык, смешанный с простотой и поэзией. Я знал, что несколько недель назад некоторые из местных жителей на нашей горе, выращивающих лаванду, ходили на такую же ярмарку. Один лишь вид многочисленных предпринимателей наполнял мою грудь гордостью.

Мы сидели под гигантским каштаном и слушали выступающую неподалеку кантри группу, их музыка каждой нотой наполняла воздух напоминаниями о доме.

Я наклонился к Тенли и прошептал ей на ухо:

– Однажды я собираюсь жениться на тебе.

Она отклонила голову назад и посмотрела на меня.

– А я хочу детей, – сказала она. – Много, много детей.

Я засмеялся.

– Столько, сколько захочешь. Я собираюсь всю жизнь воплощать твои мечты.

Ее глаза наполнились нежностью.

– И я собираюсь всю жизнь воплощать твои мечты.

Я улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее.

«Ты уже это сделала. Ты – моя мечта».

Когда солнце начало садиться за горы, мы ехали обратно ко мне домой, сидя рука об руку в кабине моего грузовика.

Мы закончили день, занимаясь любовью под открытым окном, на теперь уже привычном полу, порывом наших тел принося радость, без которой я прожил слишком долго. Я засыпал счастливым, довольным и наполненным покоем.