Текст книги "Эксперимент. Реальность или Отражение (СИ)"
Автор книги: Мэй Кин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
@8@
Кажется за все мои годы обучения ни одна пара ещё не тянулась так долго. Все последующие часы я сидела как на иголках. Меня просто разрывали такие чувства, как – злость, недоумение, страх.
Всю пару вместо того, чтобы записывать за преподавателем, я думала о том, что этот парень забыл здесь!
Честно говоря, общаться с ним у меня не было никакого желания. Ведь один только его взгляд кричал о том, что у него совершенно нет тормозов! Не говоря уже о чувстве такта и какой-либо вежливости.
Думая обо всём этом, я не в привычку себе – яростно закидываю вещи в сумку. И всё это под пристальным, испепеляющим взглядом Акимовой, который так и кричит: «Ты все расскажешь, дорогуша! Даже, если мне придётся пытать тебя!»
Не скажу, что мне страшно. Ведь я знаю эту чокнутую с детства, поскольку наши мамы – лучшие подруги. Следовательно как такового выбора у меня не было, и я привыкла к характеру этой неоднозначной особы. Хотя поначалу мы терпеть друг друга не могли. Наверное, потому что в какой-то степени я тоже чокнутая. И наши тараканы не очень-то уживались в компании друг друга. Однако после того, как мы сплотились и противостояли Оле Зимовой – вечной задире, начиная с первого класса, незаметно поняли, что ближе друг друга у нас никого нет. Никого, кто бы знал наши истинные сущности и мог бы противостоять им, за исключением родителей. С тех пор наша дружба только крепла. И сейчас я готова убить любого, кто навредил бы этой девчонке со взрывным характером. Хотя каким надо быть безбашенным, чтобы просто захотеть (не то, что исполнить) навредить ей?..
Аудитория практически опустела. За исключением пары человек. И то, они спешно испаряются, что-то быстро чиркнув в своих тетрадях, отправив их на преподавательский стол.
Я закидываю сумку на плечо и поворачиваюсь к Акимовой, думая о том, что сейчас она, наверное, похожа на помидор. Её щеки всегда начинают краснеть, когда она злится. А то, что она злится, я чувствую даже спиной!
Однако стоит мне обернуться, я снова натыкаюсь на обжигающий взгляд карих глаз.
Ей богу! Как черт из табакерки!
Снова – ОН!
Всю пару я ерзала на месте, пытаясь избавиться от покалывания в спине. Я прямо-таки ощущала то, как он за мной наблюдает. Просто чувствовала на интуитивном уровне. К тому же Акимова, чтоб её! Не давала мне спокойно записывать лекцию, нашептывая очередной вопрос-утверждение-угрозу. В этом она была мастер, скажу я вам!
Короче говоря, моя случайная жертва заставляла меня сидеть и буквально не дышать, потому что я боялась! Боялась, черт возьми, пошевелиться и не выдать себя тем же жестом, взглядом или…не знаю…манерой? Хотя вряд ли он смог так хорошо запомнить мои черты под гримом за каких-то жалких пять – десять минут? Не важно. Да и после удара я думаю не до подобных размышлений.
Только вот, все равно: внутренности скручивались в тугой узел, а сердце грохотало так, словно вот-вот сорвётся!
– Привет, – произносит он и улыбается. На его щеке тут же появляется очаровательная ямочка, но я продолжаю прибывать в ступоре и молчать, словно статуя. Однако парень продолжает: – Мне сказали ты тут что-то вроде местного гида?
Что-что?
Я сейчас ослышалась или он сказала: «бла-бла-бла, ты…бла-бла-бла…что-то вроде…»?
ЧТО-ТО. ВРОДЕ?!
Серьезно?!
Однако вместо того, чтобы послать его в степные дали, беру себя в руки и, растянув губы в легкой, приветливой улыбке, поясняю:
– Я вовсе не гид. Кажется, тебя дезориентировали.
Уголок его рта медленно ползет вверх, создавая подобие ухмылки. А затем он произносит:
– То есть ты не состоишь в студенческом совете и не помогаешь новеньким? – Лукавый прищур и легкая полуулыбка в этот момент прямо-таки призывают пасть к его ногам!
Только вот – не на ту напал!
– Кто сказал, что я помогаю?
Он в недоумении заламывает бровь, когда я поясняю:
– Я направляю. Это разные вещи. Тебе ведь уже не пять лет, верно? – Я смотрю в искрящиеся весельем глаза напротив, и мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Правда я тут же ослабляю хватку, пока он этого не заметил, и спешно добавляю, пытаясь сгладить накал: – По всем вопросам, касающимся документов, в бухгалтерию или к вашему куратору. А, что касается всего остального, то… Завтра. Завтра я тебе здесь всё обязательно покажу и расскажу. Не переживай.
Я едва растягиваю губы в улыбке, а затем спешно огибаю его, чтобы ретироваться. Но не успеваю. Знакомый жест останавливает меня. По телу тут же пробегают… Нет, не мурашки. Росчерки молний! Поэтому я быстро одергиваю руку, в недоумении посмотрев на парня.
Он пристально вглядывается в мои глаза, а затем щурится, склонив голову набок. После чего неожиданно произносит:
– Слушай, мы случайно раньше нигде не пересекались?
Кажется, на этих словах моё сердце подпрыгивает, а затем всё же ухает в пятки!
Неужели догадался?!
«Да, нет же! Тебя ведь спросили, а не обвинили!» – своевременно вмешивается внутренний голос, и я более-менее успокаиваюсь, спешно ответив:
– Вряд ли. Просто у меня…типичная внешность. Блондинок так много, не грех перепутать, – Я едва усмехаюсь. Глупо и несколько истерично.
Он улыбается, мотнув головой, и пристально смотрит в мои глаза, сказав:
– Не скажи…
Так.
Пора сматывать удочки!
И…что это значит? Он со мной, что… уже флиртует?!
– Я, конечно, польщена. Но мне пора. Прости…
Я быстро спускаюсь по ступенькам вниз, мысленно молясь о том, чтобы не запнуться и не клюнуть носом вперед, только сейчас поняв, что в аудитории остались мы одни!
И где, спрашивается, Акимова, когда так нужна мне?!
Но ответ приходит мгновенно, когда я выбегаю из аудитории, дабы поскорее смыться, пока сердце отплясывает сальсу. Меня резко хватают за локоть, утягивая куда-то в сторону.
– А теперь ты мне всё расскажешь, дорогая! – угрожающим голосом произносит подруга под моим растерянным взглядом.
– Ты нормальная, так пугать?! Я уж подумала это Вольский!
Анжелика усмехается и кивает, сказав:
– Я, кстати, его видела. Сидит возле универа и, кажется, ждет тебя.
– О-о-о, да ты шутишь? – жалобно тяну я. – Серьезно? Опять?
Она смеётся и снова кивает, как болванчик.
– Ох, и не видать тебе рай, Лисцова…
– Это почему же?! – негодующе произношу я, резко повысив голос, не сопротивляясь, продолжая плестись за ней. При этом она до сих пор удерживает меня за ткань пиджака, словно боится, что я сбегу.
Хм. От неё сбежишь! Как же! Сто раз догонит!
– Да потому это, что слишком много сердец разбиваешь! А сколько их ещё будет!? У-у-у, не счесть! – протягивает она, насмешливо мотая головой из стороны в сторону.
– Акимова…
– Да-да?..
Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня.
– Иди к черту, а! – говорю я и тут же вырываюсь из её хватки, продолжая идти рядом.
– Ой, далековато идти придётся. Этот черт к тому времени уже вконец перейдёт в фазу деградации!
Я усмехаюсь, поняв, о чем она.
– Если бы тебя сейчас слышал Кир, то…
– То шанс стать нормальным возможно ещё бы был, – насмешливо вторит, сворачивая за угол.
Мы спускаемся по лестнице вниз.
– Знаешь, несмотря на его любовь к самому себе, он не всегда такой…э…такой…
Как бы это сказать то о собственном братце помягче?.. Всё же родственник, как никак!
– Ну же, Лисцова. Говори, как есть! Не стоит смягчать то, что и без того уже, как желе, – словно прочитав мои мысли, тут же иронизирует Акимова.
– Лика!.. – одергиваю я.
Терпеть не могу, когда она так прямолинейна!
«Можно подумать ты бываешь лучше?!» – усмехается внутренний голос, на что я тут же вторю ему: «Да! В отношении своих родственников!»
– Что? У твоего братца вместо мозгов сплошные ноты и самолюбие, заполонившее все в радиусе ста метров! А может и больше…
– Ну… Что правда, то правда, – в конце концов признаю я, но тут же добавляю: – Только частичная! Потому что Кирилл не из тех парней, которые умеют выражать свои чувства. И знаешь, что? – Я смотрю в упор на неё, и она тут же рявкает:
– Что?!
Терпеть не может, когда я делаю паузы. А меня это вечно забавляет.
– В этом вы с ним похожи! Может быть поэтому вы так яро друг друга ненавидите? Хотя, знаешь, я бы заменила слово «ненавидите» на «хотите», – Мои губы растягиваются в озорной улыбке и, зная, что последует дальше, я стремительно бегу вниз по ступенькам, чувствуя, как в груди колотится сердце, а позади, цокая каблуками, бежит Акимова!
Смех так и рвется наружу!
– Ну всё, Лисцова! Сегодня ты попадешь не в зазеркалье, а в ад!
Я смеюсь, пытаясь не подавиться слюной, сворачиваю на первый этаж и тут же отвечаю:
– Там Алиса ещё точно не была! Прикинь, какой был бы ажиотаж?! Алиса в аду?! Что её ждёт? Новые приключения или же дьявол с замашками тирана и очаровательным хвостиком? М? Как тебе?
– Как по мне, так это уже твои фантазии на уровне восемнадцати плюс!
Я снова хохочу в голос, однако прежде чем попадаю в раздевалку, встречаю препятствие. Поднимаю взгляд, слыша запыхающуюся позади Акимову. С бегом у неё всегда были проблемы. И мысленно чертыхаюсь.
Вольский!..
А кто-то сказал мне, что он возле универа сидит!..
@9@
Не успеваю я толком сориентироваться, парень ловко обнимает меня за талию, притянув к себе и, улыбнувшись, произносит:
– Ты неслась прямиком в мои объятья?
Ага.
Мечтай!
– Матве-е-й, – слащаво протягивает Акимова, издевательским тоном добавив: – Какая встреча!
Он переводит взгляд на Лику, стоящую позади меня, и хмурится. Она никогда ему не нравилась. Впрочем, как и он – никогда не нравился мне!
Матвей Вольский – высокий, широкоплечий шатен, который раньше был худощавым мальчишкой, вечно влипающим в неприятности. Ещё с детского сада он оказывает мне своего рода знаки внимания. Не будем говорить о том, что раньше его представление, касающееся ухаживаний, имело вид: сломанного куличика, дерганья за волосы и всяческого рода пакостей. Зачем? Ведь сейчас этот задиристый мальчишка, которого я знаю с ранних лет, вырос. И теперь его методы совершённого иного характера. Прямолинейность и открытость, которые надо признать уже меня бесят!
Сколько можно меня добиваться?!
И ведь не попросишь Никиту с ним разобраться. Нет. Никита, конечно, сильный и смелый парень, временами со вспыльчивым характером. Например, когда я впервые сказала, что не чувствую к нему того же, что он чувствует ко мне. Что вся моя любовь может воплощаться лишь в искренней дружбе, и я буду счастлива иметь такого друга, как он. Этот парень психанул, сломал автомат с кофе, который стоял рядом с нами и был ни в чем неповинен, а спустя пару дней, прислал мне букет цветов, с запиской, которая гласила: «Прости. Я все понимаю. Надеюсь, мы сможем остаться друзьями».
Смогли. Ведь я не хотела терять такого хорошего человека. Поэтому даже привыкла к его проскальзывающим шуточкам, касающихся его чувств и моего отказа. Но так или иначе он действительно поумерил свой пыл и стал относиться ко мне более сдержано.
Но с Вольским…
С ним такое не прокатит. Всё потому, что он не принимает отказов. Никогда. Слишком упрямый. Слишком своевольный. Слишком себе на уме. К тому же я ущемила его «эго», ведь обычно девчонки всегда липнут к нему сами. Он не то, чтобы смазливый красавчик. Скорее обычный. Но харизматичный, этакий плохиш. Что многих привлекает. И я не спорю. Только вот, что-то не то. Я не чувствую к нему особого притяжения, не чувствую искр, воспламеняющихся между нами…
Но ему, как об стенку горох! Поэтому за столько лет я уже начинаю терять терпение!
Уверена, что поступил он сюда, только потому, что здесь я! Хотя, по моим данным, отец хотел отправить его в Лондон.
Какого черта, спрашивается, он всё никак не отлипнет от меня!?
– Отпусти, – собравшись с мыслями, наконец произношу я, пытаясь отцепить его руки от себя.
Хватка, как у бульдога!
Он нехотя убирает свои руки, и я делаю шаг назад, вперившись в него недовольным взглядом.
– Как на счет того, чтобы прогуляться? – словно не замечая моего испепеляющего взгляда, произносит он, сложив руки в карманы кожаной куртки.
– Прости, но у нас важные дела! – спешно произносит Акимова и, подхватив меня под руку, ведёт в гардеробную.
– Алиса…
Я оборачиваюсь и заламываю бровь, не понимая, что ему ещё от меня нужно.
– Сколько не упирайся – ты все равно станешь моей.
Надо ли говорить, что его слова меня не удивляют. Нет. Ведь он и раньше говорил подобные вещи. Однако то, как сейчас сверкают его глаза, словно в них поселился дьявол, наталкивает меня на неутешительные мысли.
Что. Он. Задумал?
– Господи, Вольский, да отвали ты уже! Сколько можно? Ну не любит она тебя! Не устраивай здесь бразильский сериал! – негодует Лика, сделав шаг вперёд, тем самым закрывая меня собой.
Но впервые. Впервые, вместо злости, на его губах играет улыбка. Извилистая и противная, как змея.
Не-ет. Этот парень явно что-то задумал. Однако прежде чем я успеваю спросить его об этом, он произносит:
– Что ж. Тогда увидимся в пятницу.
Я удивленно округляю глаза.
Пятница – особый день недели. Это день, когда наша семья собирается вместе. Только самые близкие. Мы ужинаем, играем в различные игры, как в старые добрые времена, делимся новостями и просто веселимся, стараясь не забывать, что за всей этой суетой, бесконечной погоней за деньгами, не стоит забывать о том, что семья – самое ценное и главное. Ведь в нашем веке мы всё чаще забываем о простых истинах, занимаясь собственными делами и проблемами…
Так скажите мне, какого йети он сейчас несёт!?
Давно ли этот парень стал членом семьи?!
Стоит лишь раскрыть губы, чтобы излить на него гневную тираду, и он испаряется. Нет. Не лопается, как мыльный пузырь. Не растворяется в туманной дымке. Хотя жаль. Он просто разворачивается и широким шагом, уверенной походкой, поднимается вверх по лестнице.
У экономистов ещё пара, в отличие от нас.
– У меня слуховой глюк? Или он реально придёт на ваш семейный ужин? – глядя в след парню, спрашивает подруга, прекрасно зная наши традиции, которые порой не подлежат отказам.
– Тогда этот глюк у обоих, – невесело отзываюсь я, поджав губы.
– Сволочь, – прямо констатирует истину моя подруга, тут же добавив: – Но привлекательная и настойчивая сволочь. Хотя новенький у четвертого курса куда красивее…
– Согласна, – не подумав произношу я и тут же осекаюсь. – То есть таких, как он, много.
Лика одаривает меня усмехающимся взглядом, от чего в уголках её глаз виднеются маленькие лучики, и лукаво произносит:
– Значит проблем не возникнет.
– Каких проблем? – Я наконец забираю своё кремовое пальто, когда Акимова подхватывает с крючка красную кожаную куртку.
Любовь к ярким цветам у неё ещё с детства. Наверное потому, что она всегда любит быть в центре внимания. Любит выделяться из толпы, любит, чтобы на неё смотрели со стороны…
– В виде любв-и-ии… – нараспев произносит она, улыбнувшись, и выходит из раздевалки.
– Смешно, – говорю я, мотнув головой, когда мы выходим на улицу. Однако вместо ожидаемого солнца я вижу тучи и недовольно хмурюсь.
– Почему же? Ты не предполагаешь такой возможности? В твоих любимых романчиках между вами уже пронеслись бы страстные искры!
Я закатываю глаза, мысленно делая пометку: «Больше никогда и ни за что не рассказывать ей о том, что я читала! В особенности о том, как сошлись герои!»
Акимова вечно все перевернет с ног на голову! А потом ещё и посмеётся, додумав собственный сюжет с пометками по типу фильма: «Пила»! Хотя у самой – жизнь, как книжный сюжет: ненависть, любовь и рок-стар, как бы сильно она не хотела этого признавать!
Правда их история несколько затянулась… Не мешало бы что-нибудь придумать. Только для начало не мешало бы разобраться с нашим экспериментом.
– Если судить по тому, как прошло наше знакомство, он вряд ли захочет находится ко мне ближе, чем в радиусе ста метров.
– Это к тебе – рыжей, – тут же отзывается она и поправляет волосы.
– Вообще то это был не рыжий, а сольферино, с отливом рубинового.
– Соль…что? – Она даже останавливается, чтобы посмотреть на меня, как на идиотку и склонить голову набок.
– Разновидность красного для особо отсталых! Что-что…
Теперь черед Акимой закатывать глаза и тыкать меня в бок.
Мы приближаемся к её синей машине: BMW X5, которую она просто обожает и носится с ней так, словно это её ребенок! Серьезно!
Однажды я поставила стаканчик с кофе на приборную панель, так она прочитала мне такую лекцию, что мои уши едва не скрутились в трубочку.
Ненормальная! Что сказать?..
Я недоверчиво кошусь на дверь, а затем, неожиданно для себя, говорю:
– Пожалуй, я проветрюсь. Заскочу в книжный, куплю парочку новых книг, иначе, чувствую, сегодня точно кого-нибудь прибью.
Лика смеётся.
– Испугалась, так и скажи.
– Садиться в твою машину – самоубийство! – выпаливаю, как на духу.
– Да ладно, Лисцова, сегодня я добрая.
– Что, даже разрешишь дышать?
Она кивает, но тут же говорит, выставив указательный палец вперёд:
– Но только осторожно.
Я усмехаюсь, прикрыв рот ладошкой, и выдыхаю, сказав:
– Вот ведь дал Бог подруженьку.
– Ой, радуйся, лучше. Кто, если не я – поможет открыть тебе глаза на этот жестокий мир?.. – усмехается девушка и садится в машину.
Я всё же следую её примеру, и оказавшись в салоне, где витает аромат морского бриза, говорю:
– Но в книжный мне правда надо.
– Да поняла я.
Она кивает и, вставив ключ зажигания, произносит:
– Пристегнись. Домчу с ветерком! Заодно расскажешь о том, как успела накосячить со своей жертвой.
– Лика!
– Ладно, подопытным, – под моё недовольное пыхтение исправляется она и смеётся, прекрасно зная, что сейчас мне очень хочется ее стукнуть!
Мы трогаемся с места под мое очередное бурчание: «Ненормальная!»
@10@
Я кидаю ключи на тумбочку, разуваюсь, снимаю пальто, повесив его на вешалку и прохожу в гостиную. Не долго думая плюхаюсь на диван.
День выдался довольно сложным. Один Вольский чего только стоит! Хотя, нет. Он по сравнению с Акимовой ещё божий одуванчик!
Эта дамочка вытрепала мне все нервы!
Сначала в магазине, когда выбирала себе очередное нижнее белье. У нее некий пунктик: каждый новый семестр покупать что-то особенное. А, когда я спрашиваю: «Куда тебе с этим добром? Ведь постоянного парня у тебя нет. И вообще – никогда не было!» Она вечно отвечает одно и тоже: «Кто его знает?! Может быть завтра я встречу свой идеал?!»
«Ага! И тут же потащишь его к себе, чтобы показать новый комплект белья!» – вечно усмехаюсь я, на что она всегда закатывает глаза и продолжает скрупулёзно выбирать.
Затем она закатила истерику, когда в кафе официант принёс ей неполный стакан молочного коктейля. Видите ли она заплатила за его полное содержание! А эти жмоты (её слова) – пытаются грабить честных людей.
Я, в отличие от Акимовой, не обращаю на такое внимание. Потому что для меня это мелочи. А она у нас слишком упрямая. Слишком вредная. Ведь из принципа будет стоять на своём, несмотря на то, что денег у неё куры не клюют. Но, как она выражается: «Если денег много, значит можно грабить?! А, то что они зарабатываются потом и кровью, можно сказать, так это никого не волнует?! С богатых можно и лишнюю сотку снять? Нет уж!» И тут надо признать, я была солидарна с ней.
Почему-то многие думают, что, если человек богат, значит непременно ворует. И таких вариантов, как трудится, не покладая рук, вкладывая в своё дело – время и душу – никто не предполагает.
В общем, наше общество всё больше обрастает некими стереотипами, порой затмевающими истину, в которую со временем становится всё сложнее поверить.
После кафе, мы поехали в книжный, где Акимова несколько минут пыхтела у меня под носом. И не потому что не любила книги. Нет. Просто потому что я выбираю книги долго и скрупулёзно, пока не обойду все полки. Примерно, как она нижнее белье. Поэтому мы снова успели поцапаться и помириться. Особенно, когда я полностью поведала ей короткую, но занимательную историю с участием брюнета.
Вытянув ноги, я беру ноутбук и захожу на свою страничку, желая найти новенького. Не скажу, что у меня есть некий план по тому, как понравится ему и хотя бы частично влюбить в себя. Но кое-какие мысли всё же имеются. И первая из них – встречаться, как можно чаще. Ведь эти встречи – время. А время – это возможность узнать друг друга получше. Возможность, где он мог бы разглядеть мою душу. Что в свою очередь даёт некую привязанность.
Согласна, звучит несколько бредово и непродуманно. Но сейчас это мелочи. Ведь для начала я должна узнать об этом парне, если не всё, то хотя бы что-то!
Однако каково моё удивление, когда я захожу на свою страницу и вижу оповещение: «Дмитрий Ковалевский хочет добавить вас в друзья»!
Я усмехаюсь, но вместо привычных действий вежливой и приветливой Алисы, жму на табличку: «Отклонить заявку». А затем отправляюсь на кухню, чтобы налить душистый чай с мятой и малиной.
Уверена, этот парень не знает отказов. И, думаю, мой своеобразный отказ – будет для него удивлением и малым ударом.
Хм.
А я люблю быть в чем-то первой и удивлять.
Это ли не веселье?..
По словам Акимовой, которая, как всегда, уже успела насобирать некоторую информацию о нашем объекте, Дмитрий Ковалевский – прибыл к нам из Америки!
Вот так новость, не правда ли?!
«С чего вдруг такую птицу занесло в наши края?» – удивленно поинтересовалась я у Лики, когда после книжного магазина, мы заехали к ней.
«Не знаю. Тут всё неоднозначно. Но, если судить по слухам, то мать сослала его к отцу. Так сказать на перевоспитание. Но, как по мне, – Она ухмыльнулась, – такого жеребца уже поздно воспитывать. Интересно, что он натворил? Баловался наркотой? Разбил дорогую тачку? Устроил вечеринку-обнажёнку?!»
В общем версий по поводу того, что устроил этот парень, у Лики имелось много. Так много, что я устала их слушать и, махнув на эту фантазерку, поехала домой.
Удивительно, каким пустым кажется дом, когда в нём никого нет…
Родители вернутся лишь в пятницу. Как раз к традиционному ужину. Кирилл уже год, как живет в Америке. Примерно после того, как между ним и Акимой произошла взрывная волна, их группе предложили запись альбома за границей. Хотя я была уверена, что эти двое наконец-таки станут официальной парой! Но, это уже другая история. Поэтому вернёмся к нашей…
Дмитрий Ковалевский…
– Что же ты за человек? – как и всегда, когда я нахожусь в полном одиночестве, задумчиво произношу вслух, аккуратно придерживая крышку чайничка и наливая заварку в чашку.
Хотя не трудно догадаться – что! По одному взгляду на Алису Лисцову (то есть меня!) уже понятно, что внешность в который раз сыграла свою роль, как надо! Точнее, как НЕ надо!
Интересно, как я смогу ему понравиться, если ему понравится Алиса?.. Черт. Совсем уже запуталась с двумя личностями. То есть – я!
Мне, что? Конкурировать с самой собой?..
От этих мыслей, я не выдерживаю и всё же смеюсь в голос. Затем беру кружку, подхватываю ноутбук и поднимаюсь на второй этаж в свою комнату, невольно оглянувшись на соседнюю дверь, где располагается комната Кирилла.
Всё-таки я скучаю по этому павлину. Даже, если он самый несносный братец на свете!
Чёрт.
Не мешало бы ему позвонить. А то ведь такими темпами и вовсе забуду, как он выглядит.
Не успеваю я толком положить ноутбук и поставить кружку на стол, в заднем кармане вибрирует телефон.
Выругавшись, я запинаюсь о валяющийся на полу баскетбольный мяч, который Кир подарил мне на восемнадцатилетние, хотя я терпеть не могу баскетбол! При всем этом проливаю чай. Спешно кладу ноутбук на кровать. Ставлю чашку на стол и, вытерев руку о юбку (да-да, временами я далека от «леди») достаю телефон. И надо же!
Братец звонит мне по видеосвязи!
