Текст книги "Волшебная книга Эндимиона"

Автор книги: Мэттью Скелтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Остаток пути до колледжа Святого Иеремии Блейк шел, понуро опустив плечи и глядя преимущественно в землю, усыпанную опавшими листьями.

Все складывалось хуже некуда! Мало того, что сегодня он проспал, а вчера рассердил мать, ведь неизвестно куда исчезла та, главная, книга с пустыми страницами под названием «Эндимион Спринг», а еще одну, тоже важную книгу у него выхватили только что из-под носа.

Прежде чем зайти в здание колледжа, он по привычке заглянул в сторожку к привратнику.

– Тебе послание! – сказал тот. – На сей раз личное.

Блейк взял, поблагодарил, но беседовать не хотелось, и он поторопился уйти, тем более что у привратника зазвонил телефон.

В библиотеке первым его горячо приветствовал Мефистофель – терся об ноги, мяукал.

– Глупый кот, как ты напугал меня вчера ночью, – упрекнул его Блейк.

Издали он увидел миссис Ричардс, идущую по коридору деловой походкой с книгами в руках, но тоже не захотел вступать с ней в разговор, вышел снова на лужайку и уселся там на лавочке, чтобы дождаться мать и сестру.

О письме, которое сунул в карман, даже не сразу вспомнил, но все-таки вынул его и удивленно посмотрел на конверт с гербом колледжа: рыцарская перчатка, окруженная кольцом звезд. А в перчатке не меч, но перо для письма. Привратник был прав: адресовано ему лично. Так и написано на конверте прыгающими неровными буквами:

Блейку Уинтерсу, эсквайру.

Точного значения слова «эсквайр»[3]3
  Эсквайр – от латинского слова «щитоносец». В Средние века – оруженосец рыцаря. Сейчас часто ставится в официальной переписке после фамилии (вместо слова «мистер» перед фамилией).


[Закрыть] он не знал, но, что бы оно ни значило, почувствовал, что повышен в ранге и приравнен чуть ли не к «сэру» или «баронету». Поэтому сел прямее на скамье и с достоинством посмотрел вокруг. Но поблизости никого не было.

Он открыл конверт. Там лежала краткая записка, исполненная тем же небрежным почерком:

Есть вопросы?..

Так она начиналась. Блейка прошиб пот: откуда автор послания знает, что последнее время голова его забита именно вопросами? Уймой вопросов, на которые он не находит ответов.

Он прочитал оставшиеся две строчки. Они были так же лаконичны:

Ответы ожидают тебя в Старой библиотеке. В два часа дня. Если удобно. Надеюсь увидеться.

Профессор Джолион Фолл.

Блейку хотелось прыгать от радости. Вот здорово! Через пару часов он уже будет все знать – и про книгу-пустышку, и про Эндимиона. И, быть может, даже про того старика с собакой.

Голос сестры вывел его из блаженного состояния. Ее только не хватает! Значит, опять нужно будет, как велит мать, не спускать с нее глаз, ходить за ней повсюду, как нянька. Нашла себе «бэби-ситтера»!

Он глубоко вздохнул, и тут, словно отвечая его настроению, с неба упали дождевые капли. Привет, давно вас не было! Что за погода в этой Англии!

– У мамы теперь электронная почта! – еще издалека крикнула Дак. – Шикарно, правда? Будем переписываться с папой каждый день! Как будто он рядом.

– Совсем не рядом, – мрачно сказал Блейк, – а на другой стороне Атлантического океана.

Дак не услышала, потому что самозабвенно скакала по лужайке на одной ноге, но услышала подошедшая мать и недовольно покачала головой: почему этот мальчик во всем старается увидеть не хорошее, а плохое. Что за привычка?

– От кого письмо? – спросила она.

Он и забыл, что все еще держит его в руке.

– От профессора Джолиона, – небрежно ответил он.

– Вот как? О чем же он тебе пишет, если не секрет?

– Хочет увидеться сегодня.

– Что за шутки, Блейк?

– Он не шутит. И я не шучу. Посмотри сама.

– Я тоже хочу поговорить с профессором! – вмешалась Дак.

– Нет! – рявкнул брат.

Мать укоризненно посмотрела на него. Чтобы не вступать в дальнейшие споры и объяснения, Блейк поспешил в столовую и первым толкнул массивную деревянную дверь, открывающую вход в просторное помещение с дубовыми панелями на стенах, деревянными столами и такими же лавками, отполированными до блеска не одним поколением университетских педагогов.

Постояв немного в тихой очереди, они получили свои бифштексы и кусок пирога с почками и сели за стол под старинными портретами, изображающими дам в париках и с тонкими талиями и суровых мужчин в темных одеяниях. Тоже в париках.

Блейк заметил, что мать чем-то озабочена. Неужели до сих пор не может простить ему уход с вечеринки и то, что он заспался дольше обычного?

Она заговорила, и он понял, что ошибался в своих предположениях. Она произнесла:

– Сегодня утром миссис Ричардс сказала мне, что этой ночью у нее в библиотеке произошло нечто ужасное. Какой-то дикарь разгромил книжные полки. Ничего не взял, но раскидал книги, а некоторые разорвал.

Она опустила на стол стакан с соком, который держала в руке, и, пристально глядя на Блейка, произнесла:

– Поклянись мне, что ты не имеешь ничего общего с этим актом вандализма!

Дак с подозрением уставилась на него.

– Конечно, нет! – ответил Блейк, возмущенный таким предположением. – Как ты могла подумать? Что я, совсем шизик?

Словно в поисках поддержки, говоря все это, он уставился на висящий над ними портрет Томаса Модлтона[4]4
  Английский драматург (1580–1627).


[Закрыть].

– Блейк, смотри на меня! – воскликнула мать.

Он перевел глаза на нее и коротко повторил то же самое. Не будет же он ей рассказывать, что видел разбросанные книги собственными глазами и уже успел раньше всех возмутиться этим поступком. И напугаться тоже.

– Я никого не видел там, – добавил он для большей убедительности и не сразу понял, что этими словами выдал себя. От отчаяния он сделал слишком большой глоток из стакана и чуть не поперхнулся.

– Ох, Блейк, – сказала мать, – хотела бы я верить тебе.

– Так верь, – ответил он. – Кто тебе мешает?

– Мешает твой язык, – ответила она раздраженно. – И поэтому я предпочитаю, чтобы Дак побольше была с тобой. И ты с ней.

Дак издала одобрительный возглас, а Блейк мрачно уткнулся в тарелку и стал без всякого аппетита доедать то, что на ней оставалось.

Когда он прожевал последний кусок и поднял голову, рядом с ними стоял кудрявый профессор Маршан в кожаной куртке, словно только что слез с мотоцикла.

– Питаетесь? – произнес он таким тоном, будто они делают что-то необычное, и погладил Дак по волосам, а она не слишком вежливо отдернула голову.

Потом он подмигнул Блейку, но тот не ответил.

– Ваш сын просто копия отца, – сказал неунывающий профессор, обращаясь к миссис Уинтерс. – Кстати, как поживает ваш муж Кристофер?

– Нормально, – ответила она тоже не слишком любезно. – Как обычно.

Без приглашения он бухнулся на скамейку рядом с ней и что-то сказал, наклонившись к ее уху. Она поправила выбившуюся прядь волос, и это движение, показавшееся Блейку неподходящим для матери, а слишком девчоночьим, вызвало у него раздражение, и он возмущенно фыркнул.

– Не волнуйтесь, молодой человек, – произнес профессор, – я всего-навсего пригласил вашу мать на чашку кофе. И вас тоже, если желаете.

Говоря это, он пристально, с легкой насмешкой смотрел на Блейка, и тот хотел переглядеть его, но ему не удалось, и он первым отвел глаза.

– Так как же? – спросил настырный профессор. – Договорились? В три, где всегда?

Блейк открыл рот, чтобы ответить решительным отказом, но Дак его опередила и светским тоном произнесла:

– Хорошо, я согласна.

– О, я в восторге! – галантно изрек профессор и удалился.

Блейк недобрым взглядом пронзил его спину: чего он пристает к ним и к их маме?

– Думаю, профессор Джолион Фолл не задержит тебя надолго, – сказала мама. – Если задержит, встретимся в библиотеке колледжа. Приглядывай за Дак. Она все-таки твоя сестра…

Глава 11

Блейк и Дак нетерпеливо прохаживались у дверей Старой библиотеки: может, этот Джолион пошутил над ними? Почему его так долго нет?

Но вот из-за угла выскочил запыхавшийся профессор в такой же неряшливой куртке, как вчера на званом вечере, и с таким же галстуком со следами не то супа, не то сока.

– Извините, ребята, – сказал он, – меня задержала миссис Ричардс. Просила помочь ей оценить ущерб, нанесенный вчерашним преступником в библиотеке.

– Преступником? – с беспокойством повторил Блейк.

– А как еще назвать негодяя, который изничтожает книги? Или вырывает из них ценные карты и рисунки и продает их? – Он перевел дух. – Это уже не первый случай в этом году в нашем колледже, да и в других тоже не лучше.

Блейк отвернул лицо, ему казалось, профессор по его выражению может догадаться: он знает о происшествии, потому что был чуть ли не свидетелем всего этого.

Однако профессор, если и догадывался о чем-то, то не подал вида, а сказал более спокойным тоном:

– Ладно, оставим это. Обсудим с вами другие вещи, не менее серьезные… Рядом с тобой, мой мальчик, если не ошибаюсь, твоя сестра?

– Дак, – коротко представил ее Блейк и посчитал нужным объяснить: – Это не настоящее имя. Так ее стали называть, потому что она почти никогда не снимает свой желтый плащ[5]5
  Дак (англ. duck) – утка.


[Закрыть].

– О! – восторженно произнес профессор. – Как мило! Приятно познакомиться с тобой, желтая уточка.

Дак застенчиво улыбнулась: она еще не разобралась, можно ли доверять этому восторженному и не очень опрятному человеку.

– Я хотел прийти один, – посчитал нужным объяснить Блейк, – но мама велела присмотреть за ней. А куда ж я ее дену?

– Действительно, совершенно некуда, – согласился профессор, кладя руку ему на плечо. – Но ничего: девочка пригодится нам в попытке решить одну таинственную проблему. Судя по всему, у нее подходящий характер для этого.

Блейку сначала понравилось, что профессор заговорил с ним почти как со своим ровесником, но восхваление характера сестры, которую тот знать не знает, вызвало у него некоторое недовольство: ведь Дак еще ни единого слова не произнесла!

Однако для споров и препирательств времени не было, потому что профессор вытащил из кармана большой старинного вида ключ и вставил в дверь, возле которой они стояли.

– Прошу вас, – сказал он.

Тяжелая дверь со скрипом открылась. Перед глазами Блейка был узкий короткий коридор, в конце которого высился старый обшарпанный шкаф, а по его бокам, словно стражи, стояли помойные ведра и швабра.

– Что? – сказал профессор, почуяв разочарование Блейка. – Не очень похоже на библиотеку или кабинет ученого? Зато здесь спокойно и тихо. И полно всяких неожиданностей. Вот неожиданность номер один. – Он ткнул рукой в потертый гобелен на стене, и там открылась небольшая дверь, за которой оказалась крутая лестница наверх, ведущая в квадратную башенку, в чем они вскоре убедились, когда последовали за профессором.

– Ну, что скажете? – отдышавшись после подъема, вопросил тот. – Когда-то здесь был монастырь. А в этой башне собирался капитул, совет из духовных лиц, на свои совещания. Сегодня совещаться будем мы… Как вам здесь нравится?

– Вау! – в один голос воскликнули Блейк и Дак, потому что помещение вполне заслуживало этого возгласа, означающего удивление, одобрение и многое еще в том же роде.

В центре возвышалась колонна, поддерживающая куполообразный потолок, и вместе они были похожи на каменный зонтик. Из маленьких круглых окошек открывался вид на территорию колледжа – черепичные крыши, каменные стены и арки, ощетинившиеся пиками и другим «оружием», зеленые лужайки с нависшими над ними дождевыми тучами.

Помещение выглядело не слишком опрятным, как и его хозяин. И помогали создавать эту картину книги. Они были везде: не только на полках, но и на полу, стульях, столе, на тумбочках и этажерках. Сесть было негде, ходить затруднительно, стоять тоже. Неужели один человек может все это прочитать?

Блейк напрасно оглядывал стены – куда бы повесить куртку. В конце концов сложил ее и пристроил на свой рюкзак, который снял с плеч и осторожно поставил на книги. Кстати, дракон, все еще пребывающий в мешке, вел себя спокойно.

Профессор предложил Дак тоже снять верхнюю одежду, но она отказалась.

– Разве что не спит в нем, – ворчливо сказал Блейк. – Совсем сдвинулась!

Дак посмотрела на него почти как их мама, когда хотела выразить не словами, а взглядом что-нибудь вроде: ну что с тебя взять, ты же неуправляемый…

И тогда Блейк решил перейти побыстрее к делу и произнес:

– Вы обещали рассказать об Эндимионе, мистер Джолион. Мы слушаем вас.

Профессор уселся на диван, подвинув лежащие там книги, пыль с которых взлетела и кружилась, пока не осела снова на них же. Блейк и Дак устроились на краешках стульев и приготовились к рассказу. Однако профессор не торопился.

– Прежде всего, – сказал он, – я хочу узнать, Блейк, каким образом тебе стало известно имя Эндимион? Предполагаю, твоя мать сообщила что-то?

Блейк покачал головой.

– Совсем нет.

– Вот как? А тогда откуда?

Блейк задумался. Стоит ли сразу выдавать себя? Признаваться, что рылся в редких книгах, и одна из них потом исчезла у него из-под носа?

– Может, на вчерашнем ужине кто-нибудь рассказал о нем? – попытался помочь с ответом профессор.

Но Блейк уже решился – в самом деле, чего тянуть резину?

– Я нашел здесь… в библиотеке колледжа, – сказал он. – Случайно… Книжка была с его именем.

– Ты говоришь правду? С именем?

Дрожь, чуть ли не страх в голосе профессора смутили Блейка.

– Да, – повторил он. – Я совсем нечаянно взял ее с полки, открыл, а там ничего нет. Ни единого слова. Только имя на обложке. А что, сэр, она такая… такая особенная, эта книга?

Профессор некоторое время внимательно смотрел на него, словно изучал лицо, и наконец сказал очень серьезным тоном:

– Да, мой мальчик, это чрезвычайно важная книга… Для науки, для людей. Единственная в своем роде.

– Она волшебная? – подала голос Дак. – А такие бывают?

– Никакая не волшебная, – поторопился ответить Блейк просто для того, чтобы последнее слово не осталось за сестрой, хотя сам, после всего, что случилось совсем недавно, склонялся именно к этому.

– Скорее, в ней не волшебство, а загадка, тайна… – сказал профессор.

– А почему вы так решили? – спросил Блейк, надеясь, что профессор в конце концов расскажет все, что сам знает. А знает, наверняка, немало.

Однако тот ожидал, видимо, того же самого от Блейка, и потому повторил просьбу подробно описать все, что с ним вчера случилось.

Пришлось Блейку признаться, что он рылся-таки в старинных книгах, что вообще-то ему запрещает мать, и случайно наткнулся на такую – пустую внутри.

– Это я уже слышал, – нетерпеливо перебил профессор, совсем не поддержав мнение матери Блейка насчет того, что ее сыну нужно держаться подальше от полок с редкими книгами. – А все-таки, что ты увидел в самой книге, под переплетом?

Без особой охоты Блейк сообщил, что в середине книги на одной из страниц были буквы… Да, были, он точно помнит. Стих какой-то…

Он без охоты говорил об этом, потому что, к стыду своему, не помнил ни одного слова из того стишка. Так что, если профессор Джолион не поверит ему, то будет вполне прав.

А профессор, как назло, очень хотел, чтобы Блейк рассказал ему, о чем было стихотворение. Пусть не в рифму, но хотя бы про что… Однако Блейк, хоть убей, не мог вспомнить. Он вообще стихи не слишком любил и не запоминал.

– Они какие-то… – начал он. – Ничего не поймешь. О ком, о чем…

– А я их не видела, – вмешалась Дак. – Я бы обязательно запомнила. В школе я все стихи запоминаю… Даже арии, если кто-то поет. Например, из оперы «Фауст».

Профессор растерянным взглядом посмотрел на нее, но ничего не сказал. Снова обратившись к Блейку, он спросил:

– А эти стихи… эти слова исчезли потом? Не помнишь?

– Помню, – в отчаянии ответил Блейк. – Исчезла вся книга! Но я не виноват, честное слово, я никуда ее не задевал! Она просто пропала. Я не брал ее.

– О господи, – чуть слышно произнес профессор и поник головой, отчего Блейк почувствовал себя так, словно действительно стащил книгу и потом уничтожил.

– Я очень хотел ее найти, – продолжил он, – и потому пошел искать. После того как поговорил с вами. На вечере. Мне показалось… я подумал, она очень важная для вас… и для других.

Профессор поднял голову.

– Ну и?.. – спросил он с надеждой.

Блейк виновато потупился.

– Я пробрался в библиотеку, – признался он, – и начал искать на той самой полке. Но ее там не было. Кто-то взял… Кто это мог, мистер Фолл?

Он не ожидал ответа и не удивился, когда тот промолчал. После довольно длительной паузы профессор наконец произнес:

– Ты совершенно уверен, Блейк, что ее не было вчера вечером, когда ты пришел вторично? Ты хорошо искал? Подумай, это очень важно.

Блейку не понравилась его настойчивость. Ну чего пристал? Ему же ясно говорят: книга исчезла… Но все-таки он попытался восстановить в памяти вчерашний вечер в библиотеке. Свет фонарика, прорезающий безмолвную темень. Полка со старинными книгами… Вот здесь, между этими двумя томами, утром стояла она – книга без слов. Отсюда он ее вынул. Сюда потом поставил. А теперь… Две книги, что были по бокам, наклонились друг к другу, между ними темнеет отверстие… брешь. А той книги нет как нет…

– Я все вспомнил, мистер Фолл, – ответил Блейк. – Той книги не было.

И тут профессор задал вопрос, от которого у Блейка опять холодок пробежал по коже:

– А кто-нибудь шел за тобой, когда ты направился к библиотеке?

Блейк почти забыл об этом своем ощущении, но оно ведь было вчера вечером: когда он шагал по галереям и под арками, и когда находился уже в библиотеке… Он должен сказать про это.

– Да, – произнес он. – Вы правы. Точно не знаю, но почти уверен: кто-то следил за мной.

Сказал и сам испугался: значит, признается, что его преследовали? Верит в это?

– Кто это мог быть?

Вопрос задала Дак, однако у профессора Фолла рот был полуоткрыт и вид такой, как если бы этот же самый вопрос готов был сорваться и с его губ.

– Не знаю, – в отчаянии ответил Блейк. – Было так темно. И по дороге, и в библиотеке… Если я кого-то и видел, – вспомнил он, – то Мефистофеля… Ну, кота. Тогда это и случилось…

Он умолк.

– Что случилось? – подсказал профессор. – Свалились книги с полок? Да?

Блейк кивнул. Картина стояла у него перед глазами.

– Когда я спустился с лестницы, – сказал он, – они были разбросаны по полу. Страницы вырваны. Жуть!.. – Он замолчал и потом добавил: – Особенно много было смятых и порванных страниц около той полки, где утром стояла книга с названием «Эндимион»… Вроде кто-то ее искал, не нашел, разозлился и начал рвать и крушить все вокруг… Это я сейчас так думаю. А тогда просто испугался и убежал. Туда, где вы ужинали.

– Ты кому-нибудь рассказал о том, что случилось? Например, миссис Ричардс?

– Нет, – сокрушенно признался Блейк. – Я не хотел, чтобы меня полоскали за все это. Мама и так разозлилась, что я смылся с вечера.

– Понимаю, – сказал профессор, глядя на него с сожалением и беспокойством, которые растрогали Блейка.

Наверное, поэтому он решил повиниться во всех грехах и жалобно произнес:

– Я понимаю, что очень виноват, сэр. В том, что влез без спросу в библиотеку и что потом никому ничего не сказал. Что боялся… струсил… Не побежал искать того… кто… – Голос у него предательски прервался. – Но я ведь не знал, что так получится. Я хотел только одного: найти эту пустую книгу. Больше ничего, честное слово. Меня просто заело с этой загадкой. Вы понимаете, профессор?

Тот улыбнулся.

– Еще как понимаю, мой друг. И совсем не осуждаю тебя. Кроме того, уверен, ты не из тех людей, кто может причинить ущерб книгам. Но зато… – Его лицо стало очень серьезным, даже торжественным. – Зато, наверное, ты из тех, на ком Эндимион Спринг остановил свой выбор… – Он помолчал, как бы в поисках более подходящего и понятного слова. – Кого он облюбовал, – продолжил профессор, – по причине, известной лишь ему одному.

– Кому? – не выдержав многословия профессора, возбужденно воскликнула Дак. – Кто он такой, этот Эндимион? Просто книга?

– Нет, девочка, – с каким-то отчаянием в голосе произнес профессор. – Не просто книга. А одна из тех – легендарных, разыскиваемых повсюду книг, которые могут стать весьма опасными, если попадут не в те руки.

– А какие те?

– Почему опасные?

Вопросы были заданы одновременно, и на один из них профессор сразу же ответил:

– Опасные потому, что обладают огромной внутренней силой. Конечно, далеко не каждая книга такая, а только та, в слова которой эта сила заложена.

– Но в ней не было никаких слов, провалиться мне на этом месте! – воскликнула Дак, и Блейк с испугом посмотрел на нее: вдруг она и вправду провалится? Она не провалилась и продолжала: – Я стояла рядом с Блейком, мистер Фолл, и ничего там не видела. Ни единой строчечки! Он выдумал всю эту чепуху про какие-то слова и про название! Высосал из пальца!

– Не слушайте ее, профессор, – возмущенно сказал Блейк. – Она глупая девчонка и завидует мне.

– Она совсем не глупая, – защитил ее профессор. – Но тем не менее я верю тебе, мой юный друг. И если то, что ты говоришь, правда, то, боюсь, надвигается нечто зловещее. Ибо не зря же она решила появиться снова.

– Кто – она?

– Кто – снова?

– Да, Блейк, – с горечью произнес профессор, – ты не первый, кого она избрала своим Вергилием[6]6
  Вергилий (70–19 гг. до н. э.) – древнеримский поэт. Итальянский поэт Данте в поэме «Божественная комедия» (1321 г.) сделал Вергилия проводником по аду и чистилищу.


[Закрыть], то есть проводником. До тебя были и другие. Но еще больше было тех, кто искал ее… Однако тщетно.

– Кого искал? – в отчаянии возопила Дак. – Я не понимаю! Книгу? Да? И вы тоже?.. И нашли?

Профессор печально улыбнулся.

– Нет, не нашел. Хотя временами бывал поблизости от нее. Или она от меня. К счастью, я не был избран в проводники. – И, увидев, что собеседники опять его не понимают, добавил: – Она может сокрушить того, кого избирает. Я знал одного такого человека… Мы даже были друзьями…