Текст книги "Дом волка"

Автор книги: Мэтт Бронливи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава десятая

Эйприл взглянула на часы. Пять вечера.

– Мы опоздали на встречу, – шепнула она Алексу.

– Что?

– С ювелиром. Он ждал нас к пяти.

Алекс посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

– Думаю, он нас простит, особенно когда узнает, что нас держат на мушке. Вполне уважительная причина.

Эйприл подумала: удастся ли им назначить новую встречу с ювелиром? Умереть сейчас, на пороге новой жизни, – нет, это какая-то нелепость. Слабо сказано – просто катастрофа. И не только для нее, для Чарли тоже. До сих пор так и не выдалось удобного случая рассказать сыну о помолвке с Алексом. Может, он уже знает? Может, Август уже взял на себя смелость вытащить кота из мешка? Вполне в его характере. Хотя сама затея – ничего пока что не говорить Чарли – в ее характере. Она всегда старалась избегать конфликтных ситуаций.

– Не волнуйся, – произнес Алекс с улыбкой, точно говорящей о том, что он читает ее мысли. – Мы позвоним и перенесем встречу, как только уладится это… недоразумение.

Эйприл от души надеялась, что это произойдет скоро.

– Ну, влюбленные голубки, – насмешливо произнесла Вероника Валодрин, – как мило… Советую вам начать молиться о том, чтобы встретиться в загробном мире. Самое время.

– Погоди, – сказал Берни. – Тебе вовсе не обязательно убивать их обоих. Это Алекс пристрелил твоего мужа.

– А тебе что за дело, обоих или одного? – спросила Вероника.

– Да нет, я просто… – Берни запнулся в поисках нужных слов. – Просто подумал, что убивать Эйприл невыгодно.

Вероника, щурясь, взглянула на лебезившего перед ней маленького человечка.

– Что ж, хорошо, – сказала она, оценив ситуацию. – Думаю, ей на время можно сохранить жизнь.

– Спасибо, – сказал Берни и подмигнул Эйприл.

Та резко отвернулась – от омерзения. При одной мысли о том, что Берни может дотронуться до нее, по коже пробегали мурашки.

– Почему ты так со мной поступаешь? – воскликнул Алекс.

Берни приблизился к старому другу, губы его дрожали.

– Я скажу тебе почему, – пробормотал он. – Потому что ты всегда только пользовался мной. Когда в прошлом году произошло несчастье, кто о тебе заботился? Кто сделал все, чтобы тебе оказали самую квалифицированную помощь? Я. А что ты сделал, чтобы отблагодарить меня за это? Ровным счетом ничего. И не думай, что я не знаю, что ты говорил обо мне в библиотеке Моргана…

– Ты это о чем?

– Там открылась вакансия, а ты сказал, чтобы меня не брали. Почему ты так поступил? После всего, что я для тебя сделал?

– Я никогда не просил тебя делать для меня хоть что-то, Берни.

– Ну вот видите? Та же самая песня! Я могу вырвать сердце из груди и преподнести тебе на блюдечке, а тебе все равно! Тебе все равно! – в ярости воскликнул он, брызгая слюной.

В комнате повисла напряженная тишина.

– А знаете, – сказала Вероника и сделала шаг вперед, – все это совершенно омерзительно.

И, не произнеся больше ни слова, она приподняла ствол и выстрелила прямо в грудь Берни. Он качнулся вперед, упал на груду книг, они так и разлетелись в разные стороны. Несколько секунд смертельно раненный, стеная, хватал ртом воздух, затем тело его сотрясла дрожь, и он отошел в мир иной.

Эйприл прижала ладонь ко рту, чтобы не закричать. Отвращение, которое она испытывала к Берни всего несколько секунд назад, резко сменилось жалостью к этому тихому, замкнутому человеку. Хоть напоследок, перед самой смертью, он успел выговориться, высказать все, что накипело на душе.

– Прошу прощенья, – сказала Вероника. – Все же я ужасная негодяйка. – И ткнула острым носком туфли Берни в бок – убедиться, что он мертв. – Просто смерть мужа привела к полному расстройству чувств.

– Вы не имели права это делать, – сказал Алекс.

– Я имею право делать все, что заблагорассудится, – парировала Вероника. – Так что говорите: должна я вас убить прямо сейчас или же вы знаете больше, чем сказали нашему бедному другу Берни?

– Как вы узнали, что…

Голос Алекса замер, когда он увидел, как Вероника подошла к груде книг, сваленных в углу. Наклонилась, взяла первую, ту, что лежала сверху. Открыла обложку – внутри, в вырезанных прямоугольником страницах лежало подслушивающее устройство.

– Так вы все слышали, – заметила Эйприл.

– Штука в том, что в отличие от Берни я не столь доверчива, – сказала Вероника. Подошла к столу, ткнула пальцем в разложенную на нем карту. – Ну и в чем тут фокус?

– Самому хотелось бы знать, – ответил Алекс.

Вероника постучала длинными ногтями по столешнице, звук при этом напоминал галопирование маленькой пластиковой лошадки.

– Могу раздробить тебе коленную чашечку пулей, – заметила она Алексу, – вот только не знаю, какой от этого будет толк. – Она приблизилась к Эйприл. – Вот с ней совсем другое дело…

– Ты не посмеешь!

– Доктор Пирсон, я не шучу. Что вам известно, говорите! – И она прижала ствол пистолета к колену Эйприл.

Лицо у Алекса побагровело.

– Я ничего не знаю.

Вероника заглянула жертве в глаза.

– Такое впечатление, будто он хочет, чтобы я прострелила эту хорошенькую коленку. Думаю, в этом есть прямой смысл… двое калек будут лучше понимать друг друга.

– Прекрати, – сказал Алекс.

– Даю три секунды на размышление, – сказала Вероника. Пальцы так крепко впились в рукоятку пистолета, что даже суставы побелели.

– Он же сказал, что ничего не знает! – в отчаянии прокричала Эйприл.

– Три…

– Пожалуйста!

– Два…

Эйприл показалось, что сердце остановилось в груди. В глазах потемнело, она отчаянно боролась с навалившейся на нее дурнотой, но это было слишком.

– Почему вы не верите ему? – услышала она собственный, какой-то отстраненный и чужой голос. И тут голова ее откинулась назад, мир перед глазами завертелся каруселью и померк.

Глава одиннадцатая

Тряска. Тихая тряска, она исходила откуда-то у нее из-под головы. Эйприл заставила себя открыть глаза. Все погружено во тьму. Где она?.. Она выждала, надеясь, что глаза освоятся с темнотой, но кругом по-прежнему было черным-черно. Нет. Погоди-ка. Это же черная кожа. Ею обито сиденье автомобиля. Она лежит в машине, на полу. Сколько она здесь? Голова просто раскалывается от боли. Выходит, она потеряла сознание? Успела ли Вероника прострелить ей коленку?

– Ну, очнулась наконец?

– Ты в меня стреляла? – спросила Эйприл.

– Сама проверь, – ответила Вероника без всякого намека на сострадание.

Эйприл медленно села и поняла, что находится в проходе между сиденьями в лимузине. Похоже, что единственными пассажирами этой длинной машины были она и Вероника. Она ощупала левое колено – целехонько. Вытянула ногу – вроде бы все нормально. Что означало… А что, собственно, это означало?..

– Потеряла что? – осведомилась Вероника. – Или, может, кого-то?

Алекс!

– Где он? – с тревогой спросила Эйприл.

– В другой машине, сзади, – ответила Вероника. – Давай. Сама посмотри.

Эйприл переползла в заднюю часть лимузина, посмотрела в небольшое оконце с тонированным стеклом. Следом за ними ехал большой черный внедорожник. На переднем сиденье она смутно различила две фигуры.

– Откуда мне знать, что Алекс там?

– С чего взяла, что его там нет? – откликнулась Вероника. Открыла «бардачок», достала флягу и налила себе в стакан какой-то золотистой подозрительной на вид жидкости. Отпила большой глоток и закрыла глаза, точно прислушиваясь к реакции организма. – Кроме того, разве не возмутительно, что он тебе лгал?

– Он не лгал.

– Но, дорогая моя, – начала Вероника, сползая по сиденью, чтобы быть ближе к Эйприл, – он едва не позволил мне искалечить тебя. А всего-то и требовалось, что сказать, что он знает.

– Но он же говорил, что ничего не знает.

– Вот почему я и назвала его лжецом.

Эйприл не знала, верить этой женщине или нет.

Это вполне в характере Вероники – играть в столь замысловатые игры.

– Что он тебе сказал?

Вероника изобразила удивление.

– Так ты что же, действительно ничего не знала?

– Конечно, нет, – ответила Эйприл и забилась в уголок самого дальнего сиденья. – Просто он защищал меня.

– Не думаю, что защита тебя входила в его планы, – насмешливым тоном заметила Вероника. А затем допила золотистую жидкость и облизнула намазанные вишнево-красной помадой губы.

– Ты что имеешь в виду?

– Понимаю, слышать такое неприятно, – начала Вероника, – но я досчитала до конца… три, два, один, а он и глазом не моргнул. Слова не сказал. Я могла размозжить тебе коленку одним выстрелом, а он молчал. – Она выдержала паузу для пущего эффекта, а потом добавила: – Ты для него пустое место.

– Врешь, – пробормотала Эйприл.

– Разве?

Какое-то время они сидели в молчании, слышался лишь шорох пролетающих мимо машин.

– Куда мы едем?

Вероника поправила прическу, откинула назад волосы, завязала в конский хвост.

– Один из наших оперативников видел, как Август отвозил «Евангелие от Генриха Льва» в Нью-Йоркскую публичную библиотеку. Когда его схватим, встретимся все на складе… в… так, дай сообразить…

– Можно подумать, речь идет о вечеринке, – сказала Эйприл.

– Ты уж поверь мне, вечеринкой тут и не пахнет, – отрезала Вероника. – Но до того как мы туда приедем, нужно задать тебе несколько вопросов об этой книге. Полагаю, тебе кое-что о ней известно, с учетом того факта, что ты у нас довольно знаменитый библиофил.

Эйприл приятно было слышать, что она попала в знаменитости, лишь через секунду она сообразила, по какой причине. О ее отношении к похищению Библии Гуттенберга из Библиотеки Конгресса в Вашингтоне, округ Колумбия, широко раструбили средства массовой информации. Нет, разумеется, новость эта на первые полосы не попала, но все равно наделала много шума, и на первых порах ее узнавали на каждом углу. Чуть ли не пальцем тыкали. Отвратительное ощущение.

Когда Алекс пригласил Эйприл на работу в библиотеку Моргана, в состоянии она пребывала ужасном, чувство вины и стыда не покидало ни на миг. Но Алекс сумел защитить ее от происков желтой прессы и даже помог собраться и обрести остатки былой уверенности. В те страшные дни Алекс стал для нее сияющей путеводной звездой надежды. И таким надежным, преданным другом он был всегда, несмотря на нелестный портрет, который нарисовала сейчас Вероника.

– Если честно, – сказала Эйприл, – я знаю только то немногое, что слышала от моего бывшего мужа.

– И что же именно? – спросила Вероника тоном репортера, пытающегося разнюхать жареные факты.

– В основном одни загадки, ничего конкретного. Он говорил, что книга эта исчезла после Второй мировой войны – и спустя пятьдесят лет неожиданно появилась вдруг на аукционе Сотбис.

– Верно, – заметила Вероника, словно сравнивая слова Эйприл с некими известными только ей данными. – А он знал, где хранилась книга все эти годы?

– Если ты как следует подготовилась к заданию, то должна бы знать, что ответ на этот вопрос не известен никому.

– Но кому-то все-таки известен, – тихо заметила Вероника, и глаза ее превратились в узкие щелочки.

– Кому-то, может, и да, только не мне, – сказала Эйприл, не отворачиваясь от пронизывающего взгляда.

– Что еще он тебе говорил?

– Немного, – ответила Эйприл. – Но я помню историю, которую он рассказал как-то. О Генрихе Льве. В тысяча сто семьдесят втором году он совершил паломничество в Иерусалим. Во время этого долгого путешествия останавливался в Византии, современном Стамбуле, чтобы встретиться там с императором Мануилом Первым. Генриха Льва везде встречали с большим почтением и буквально осыпали подарками, редкими религиозными реликвиями. И вот когда пришло время двигаться в путь дальше, ему преподнесли особо ценный прощальный подарок.

– Что именно?

– Льва! Настоящего живого льва. Весьма уместный и символичный подарок, не так ли? Генрих привез зверя домой, в Брунсвик. Слышала, что кафедральный собор, который он построил вскоре после этого, был сплошь в отметинах от львиных когтей.

– Потрясающе, – заметила Вероника. – Но не на эту информацию я рассчитывала. – Она пробралась в переднюю часть лимузина и налила себе еще. – А он, случайно, не упоминал, что за реликвии подарил император Мануил Генриху Льву?

– Нет.

– А о «Черных Фемах» что-нибудь говорил?

Эйприл ответила только после паузы:

– Алекс сказал, что твой муж вроде бы был у них главным.

– Прямо так и сказал? – заметила Вероника, по всей видимости, довольная тем, что может подтвердить эту информацию, хоть и не впрямую.

– Ты ведь тоже член этого общества?

Вероника усмехнулась:

– Девочка моя дорогая, если бы ты хоть что-нибудь знала о нашем братстве, то понимала бы, что ответить на этот вопрос я никак не могу.

– Да это я так, просто из любопытства. Никогда не читала о средневековых орденах, членами которых могли стать женщины.

Вероника поболтала напитком в стакане.

– Тогда, наверное, тебе нужно побольше читать.

Но Эйприл решила не отступать.

– Не могу представить, чтобы «Черные Фемы» могли наделить хоть какой-то властью женщину. А это, в свою очередь, означает, что ты такая же пешка в игре, как и я.

– Это не игра, – сказала Вероника.

Эйприл уже собиралась ответить, но повернула голову и увидела: внедорожник врезается в хвостовую часть лимузина. Удар был достаточно сильный, она так и слетела с сиденья.

– Они что, с ума сошли? – воскликнула она, поднимаясь с пола.

– Не знаю, но собираюсь выяснить, – пробормотала в ответ Вероника, раздосадованная тем, что от удара напиток расплескался. – Какого черта…

Последовал второй удар, еще более сильный. Эйприл так и сорвало с сиденья и бросило прямо вперед, на Веронику.

– Слезь с меня! – взвизгнула та.

– Но ты же вроде собиралась их остановить? – сказала Эйприл, видя в заднее окно, как внедорожник продолжает толкать лимузин.

Властность и сила, которые прежде демонстрировала Вероника, куда-то испарились. Она сорвала трубку, закрепленную на внутренней стенке машины, и набрала номер.

– Черт, от удара, должно быть, сломался.

Эйприл подползла к разделительной панели из плексигласа между передней и задней частями автомобиля и всмотрелась вперед. А потом начала бить кулаком по перегородке, в надежде привести в чувство водителя, который был без сознания или же просто мертв. Голова его болталась из стороны в сторону, точно прикрепленная к туловищу на веревочке. Джип столкнул их к обочине, разносчик товара едва успел отскочить в сторону. Удар пришелся в тележку, хот-доги, что находились в ней, разлетелись в разные стороны.

Мотор джипа взревел, он снова налетел и ударил сзади, вытолкнул их на самый край обрыва возле Ист-Ривер. Неуправляемый лимузин пробил толстые доски ограждения и устремился вниз, к кромке воды.

Эйприл запаниковала, бросилась к дверцам. Судорожно задергала одну ручку – дверца не открывалась.

– Не трать время! – крикнула ей Вероника. – Дверцы может открыть только водитель.

– Думаю, помочь он нам не в силах, – сказала Эйприл и ухватилась за стенку, теряя равновесие. – Если хотим открыть двери, надо перебраться через перегородку! Где твой пистолет?

Лимузин, подпрыгивая, точно лодка на волнах, мчался вниз по склону, прямо к темной воде. Эйприл затошнило, но не от этой качки, а от осознания неминуемой гибели.

Вероника выхватила пистолет, нацелила его на Эйприл.

– А ну, тихо!

– Да не в меня стреляй, в перегородку! – взвизгнула Эйприл. – Иначе нам отсюда не выбраться!

– Я сказала, не дергайся! Из этой машины живой тебе не выйти!

– Но что, если они тебя используют? Что, если хотят избавиться от нас обеих?..

– Нет, – ответила Вероника. – Это не так.

– Да ты в окно посмотри! И уже потом скажешь, права я или нет!

Тут лимузин вылетел на пирс и резко накренился. Женщин отбросило в сторону, к боковому окну. Пистолет выпал из руки Вероники, Эйприл метнулась к нему.

– Отдай мне! – пронзительно взвыла Вероника каким-то нечеловеческим звериным голосом.

Пальцы Эйприл сомкнулись на рукоятке пистолета, в этот же момент ногти Вероники впились ей в шею. Точно крохотные кинжалы, они рвали и царапали кожу. Эйприл вскрикнула от боли и выпустила пистолет из рук. Вероника бросилась вперед, стремясь завладеть оружием, толкнула Эйприл, и та ударилась лицом в пол.

И вот теперь после все этой возни и борьбы женщины находились лицом друг к другу. Эйприл вскинула руки вверх, давая понять, что сдается, ствол пистолета был нацелен на нее. Она понимала, что упустила единственную возможность спастись и теперь неминуемо умрет.

Вероника согнула палец, лежащий на спусковом крючке.

И тут вдруг сзади с ревом налетел внедорожник. В задней части лимузина послышался душераздирающий скрежет металла, машина получила сильнейший толчок. В ту же секунду грянул выстрел, пуля срикошетила от пуленепробиваемого стекла заднего окна. Эйприл зажмурилась, с характерным звуком буквально в сантиметре от уха просвистела ее смерть. Потом открыла глаза и увидела, куда попала пуля – прямо Веронике в лоб. Тонкая алая полоска крови словно перечеркивала ее лицо, а сама она безжизненно сползла на пол, где осела бесформенной кучей.

Несмотря на весь ужас этого зрелища, Эйприл продолжала искать выход из обреченного на гибель лимузина – ею руководил чисто животный инстинкт выживания. Она выхватила пистолет из бледной руки Вероники и без долгих раздумий выстрелила в перегородку. Услышала, как срикошетившая пуля шлепнулась на сиденье рядом с ней, а плексигласовой перегородке хоть бы что, на ней осталась лишь еле заметная вмятина. Слезы покатились по щекам Эйприл. Она отчаянно заколотила рукояткой пистолета по перегородке, била и била – до тех пор, пока рука не заныла от боли. А на плексигласе по-прежнему ни царапинки.

Лимузин подкатил уже к самому концу пирса и, точно запущенная в космос ракета, устремился вниз, в черные воды реки. Эйприл поняла: это конец, час пробил, настали последние секунды ее жизни. Она скорчилась на сиденье, с ужасом наблюдая за тем, как вскипают и пузырятся воды вокруг тонущего лимузина, который медленно, даже как-то лениво уходил все глубже, к конечному пункту своего назначения – на дно реки.

Эйприл слышала, что смерть от утопления не слишком мучительна, но когда вода начала просачиваться в салон машины, задалась вопросом: кто мог знать это наверняка?

«Скоро я узнаю, правы они или нет», – мелькнула в голове мысль, пока лимузин все глубже погружался в бурлящую тьму.

Глава двенадцатая

– Бежим! – крикнул Август, схватил Чарли за руку и метнулся вверх по ступенькам, ведущим к входу в библиотеку. Казалось, что верхняя площадка находится в нескольких милях отсюда, что Лукас движется с невероятной быстротой и вскоре догонит их. Если удастся вбежать в здание, они спасены. Дежурившие на входе охранники для них не помеха, а вот вооруженного до зубов Лукаса задержат наверняка.

– Пап! – крикнул Чарли. – Я больше не могу!

– Сможешь! – крикнул в ответ Август, продолжая тащить сына за собой.

А Лукас все ближе – теперь их разделяют всего несколько ступеней.

Входящие и выходящие из библиотеки не могли не заметить, что происходит что-то странное. Но казалось, им было все равно. Никто же еще не умер. Никто не кричал о бомбе или террористах. Видно, подумали, что в библиотеку стремятся попасть наперегонки какие-то сумасшедшие. Валяют дурака.

Двери уже почти рядом. В толпе туристов Август потерял из вида Лукаса. Он может быть где угодно, готовый наброситься на них в любой момент.

Август резко развернулся посмотреть, нет ли за спиной Лукаса. Но увидел только Чарли, запыхавшегося и перепуганного насмерть.

И вот они преодолели последние несколько футов, и Август распахнул дверь в здание. Переступив порог, он испустил вздох облегчения.

– Едва успели, – пробормотал он.

Но Чарли такого облегчения не испытывал. Напротив, лицо его исказилось от ужаса. Одна рука осталась снаружи, за дверью, и в нее намертво вцепился Лукас Дейрол.

– Папа!

Лукас отвернул полу пальто и вытащил нож.

– Не отпускай мою руку, Чарли, держись! – крикнул Август и что было сил потянул мальчика к себе. – Не отпускай, что бы ни случилось!

– Пап!!!

– Держись, Чарли! – И с этими словами Август рванул сына к себе с такой силой, что, показалось, вот-вот оторвет ему руку. К счастью, мальчик проскочил в дверь целым и невредимым и сразу оказался в объятиях отца.

Тут к ним подскочил внушительных габаритов охранник.

– Что здесь происходит?

Через стекло Август видел: Лукас уже исчез.

– Просто у моего сына рука застряла в двери, – ответил он, крепко прижимая к себе Чарли. Мальчик весь дрожал.

– Сынок, – обратился охранник к Чарли, – с тобой все в порядке?

– Да, – выдавил Чарли. – Просто немного растерялся. Ерунда.

– Ты уверен? – спросил охранник, окинув Августа подозрительным взглядом.

– Абсолютно.

– Ладно, – пробормотал мужчина и похлопал ребенка по плечу. – И пока ты здесь, постарайся не совать руки куда попало. Здесь у нас как-никак библиотека.

– Мы это учтем, – сказал Август и, держа сына за плечи, отвел его в сторону.

Поднимаясь по длинной изогнутой лестнице, Август то и дело оборачивался, косился на входную дверь. Но Лукаса видно не было. Может, ищет другой вход или вознамерился просто ждать их на выходе. Как бы там ни было, неприятности еще не закончились, ухо надо держать востро.

– Где дедушка? – спросил Чарли.

– Не знаю. Надеюсь, что где-то поджидает нас. Хотя, если честно, это не в его стиле.

Они довольно долго шли по коридорам и холлам, пока не оказались в главном читальном зале библиотеки. Просторное помещение около трехсот футов в длину, с потолками высотой свыше пяти футов, имитирующими синее небо с нанесенными специальной краской облачками. Зал являлся своего рода святилищем для нью-йоркских библиофилов. С потолка свисали роскошные тяжелые люстры. Кругом размещались дубовые письменные столы. А вдоль стен тянулись целые легионы книг, точно смелые стражи, готовые вступить в битву с невежеством.

Отец и сын двинулись по главному проходу в середине. Для Чарли это вполне знакомое путешествие, хотя он по-прежнему с восхищением и любопытством оглядывал выставленные вдоль стен сокровища.

Август остановился у столика дежурного библиотекаря. Девушка сразу же вспомнила посетителя. Ведь он был единственным мужчиной в библиотеке – а возможно, и во всем городе – в шерстяном пальто спортивного покроя. Библиотекарша указала на соседнее помещение.

– Пойдете туда и спросите доктора Джонатана Ротшильда, – сказала она.

Август растерялся. Доктор Ротшильд был старым другом семьи, его часто приглашали пролить свет на загадочное происхождение той или иной древней книги. Но Август не видел его много лет.

– Я думал, доктор Ротшильд здесь давно не работает, – пробормотал он.

– Ну почему же, работает, – заметила девушка с улыбкой, предполагавшей, что за ней последует шутка. – А вот посещает нас не часто. Как иудеи, по субботам.

– Стало быть, его работа – одна затянувшаяся суббота.

– При чем тут суббота? – удивился Чарли.

– Ну, это своего рода отпуск у иудеев.

– А что такое отпуск?

– Это… – Тут Август умолк на секунду. – Ха-ха! Так, понял. Твои родители – трудоголики, у них никогда не бывает каникул.

– Может, тебе стоит как-нибудь устроить субботу для себя?

– Наверное. Но только не сейчас. Сейчас нам надо выяснить, что же это затеял твой вконец обезумевший дедушка.

Они вышли из главного читального зала, комнаты под номером 315, и вошли в меньшее по площади помещение, комнату под номером 328, читальный зал редких книг и манускриптов. Остановились у справочной и спросили доктора Ротшильда. И вот через несколько секунд он появился – пожилой мужчина с хмурым и озабоченным выражением лица, которое лишь подчеркивалось седыми отвислыми усами, украшающими верхнюю губу.

– Ваш отец предупредил, что вы скоро будете здесь, – сказал он, нервно озираясь по сторонам. – Идемте за мной.