Текст книги "Дом волка"

Автор книги: Мэтт Бронливи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Мэтт Бронливи
«Дом волка»

Моим родителям, Тому и Бев Бронливи, которые вырастили меня в доме, где жила любовь

Пролог

1181 год н. э.

Вестфалия, Германия

Генрих по прозвищу Лев чувствовал, как чьи-то глаза сверлят ему череп. Сам он практически ничего не видел, мешала повязка, но воображение услужливо подсказало сцену – прямо перед ним золотая статуя Девы Марии, а вокруг – укутанные в длинные, с головы до пят, угольно-черные плащи, собрались члены «Черных Фем». Уши улавливали дыхание в унисон – точно некие мехи ада раздувались и опадали в вечном жалобном ритме. Никаких других звуков в этом вонючем подземном помещении не было. Никому не дозволялось говорить, за исключением Председателя трибунала.

– Что ты сказал, Лев?

Генрих сразу же узнал низкий гудящий голос. Холодок пробежал по коже.

С лица сорвали повязку. Моргая глазами, он разглядел великана. Тот приблизился и остановился так близко, что край огненно-рыжей бороды царапал лицо Генриха.

– Вижу, удивлен моим присутствием? – спросил Барбаросса.

– Твое присутствие меня не волнует, – ответил Генрих. – Куда больше удручает мое положение. Мне часто доводилось стоять перед этим судом, но ни разу в столь паршивой позиции.

И он не кривил душой. Теперь главное место, прежде принадлежавшее Генриху, занимал рыжебородый великан. Видно, пропустил, прохлопал момент, когда наметилась тенденция к смене власти. Да, ему сильно не повезло. Они скоро его прикончат, в том нет сомнений. Ведь суд этот ставил перед собой одну-единственную цель – избавлять общество от тех, кто осмелился нарушить десять заповедей. И разумеется, со временем суд счел эти заповеди сильным ограничением и добавил к ним собственный длинный список поправок, соответствующих святым законам Божьим, в том числе шесть грехов, считавшихся самыми страшными.

1. Ересь

2. Лжесвидетельство

3. Язычество

4. Колдовство

5. Раскрытие тайн «Священных Фем»

6. Раскрытие тайн Карла Великого

Шестнадцать лет тому назад Барбаросса канонизировал Карла Великого, первого императора Священной Римской империи. И с тех пор был поглощен одной идеей – сохранить наследие великого правителя. И Генрих прекрасно понимал, что его собственное возвышение, любой шажок к власти путают карты Барбароссе.

– Почему меня привели на это судилище, князь Швабии? – возмущенно воскликнул Генрих. Таким обращением он как бы ставил под сомнение легитимность высокого поста великана, намекал, что тот никак не может называться новым императором Священной Римской империи. И едва успел вымолвить эти слова, как острый кончик меча уперся ему в ямочку под подбородком.

– Будешь называть меня императором, как и все простолюдины, – сказал Барбаросса и слегка шевельнул рукой, отчего кончик меча еще сильнее впился в мягкую плоть под подбородком.

– Ты убедил меня, император, – ответил Генрих, вкладывая в обращение все свое презрение, на какое только осмелился. Потом отстранился немного, и Барбаросса опустил меч. Но Генрих успел заметить, как блеснули выгравированные на лезвии четыре буквы. SSGG. При виде этих инициалов кровь так и застыла в жилах Генриха. Он откашлялся, попытался взять себя в руки. – Я требую объяснений. Почему меня привели сюда?

– Требуешь? – насмешливо спросил Барбаросса. Развернулся и направился к статуе Девы Марии, в складках туники которой отражались и танцевали отблески пламени факелов. – Что ж, раз требуешь… – Взмахом руки он приказал ввести еще одну жертву с черной повязкой на глазах. Несчастного подтащили и бросили к ногам Барбароссы два помощника судьи, которых называли здесь фрейсхоффен. – Узнаешь этого человека?

– Узнаю, – ответил Генрих Лев. – Звать его Беркхард. Преданный слуга, работает в одной из моих конюшен. От него-то что вам надобно? Он не нарушил ни одного закона братства.

– Я задам ему тот же вопрос, что хотел задать тебе, Лев, – сказал Барбаросса. И наклонился к пленнику – так, что лица их оказались на одном уровне. – Где реликвия?

Мужчина удивленно разинул рот. Потом покачал головой.

– Не знаю, о чем это вы! – взмолился он.

– Где реликвия? – повторил Барбаросса.

– Умоляю вас, император! Я ничего такого не знаю! – И несчастный задергался из стороны в сторону, но фрейсхоффен надежно держали его.

– Отпусти его! – воскликнул Генрих.

– Молчать! – рявкнул Барбаросса. Затем обернулся к пленнику, сорвал черную повязку с его глаз. – Последний раз тебя спрашиваю: где реликвия?..

Несчастный крепко зажмурился от страха, видно, хотел, чтобы на глазах вновь оказалась повязка.

– Не знаю, ваша светлость.

Барбаросса раздраженно отступил.

– Лжец! Священный Суд приказывает тебе подойти к Деве Марии и поцеловать ее ступни!

Пленный был потрясен.

– Так меня… оставят в живых?..

– Целуй ступни Девы, – приказал Барбаросса. – Теперь твоя судьба зависит только от нее.

Мужчина, дрожа всем телом, опустился на колени перед статуей. Нервно огляделся по сторонам, точно ожидая, что на голову ему вот-вот обрушится меч и лишит его жизни. Но ничего подобного не случилось. И он улыбнулся и разрыдался от облегчения, а затем наклонился поцеловать ступни статуи. И как только губы его коснулись холодного металла, откуда-то из глубины статуи раздался жалобный стон. Он вздрогнул и отпрянул, лицо его исказилось от страха. Он бы с радостью бежал из этой пещеры, если бы его не удерживали двое фрейсхоффен.

– А Дева-то, похоже, чем-то недовольна, – заметил Барбаросса и кивнул своим подручным.

И тут, словно по, волшебству, передние створки статуи распахнулись. И взорам открылось ее чудовищное ужасное нутро. Это был пыточный механизм под названием «Железная Дева», внутри которого находились часто расположенные толстые и заостренные металлические шипы.

– Но этот человек невиновен! – крикнул Лев.

– Нет на свете ни одного ни в чем не повинного человека, – с насмешкой возразил ему Барбаросса. – Ты лучше готовься. Скоро придет и твой черед.

Фрейсхоффен подтащили упирающегося пленника к статуе и затолкали его в эту страшную пыточную камеру. А затем створки плотно закрылись. И было слышно, как изнутри доносятся приглушенные, но от этого не менее страшные крики.

Барбаросса взглянул на членов Священного Суда.

– Дева вынесла свой приговор! Пусть тот, кто с ней не согласен, осмелится возразить!

В пещере повисла напряженная тишина, прерываемая лишь мучительными криками несчастного конюшенного.

– Быть посему! – заключил Барбаросса и направился к статуе, опустив голову и приложив руку к груди в том месте, где находилось сердце. Затем надавил на кнопку со священным символом, и из-под пола донесся скрежещущий звук, точно огромная мясорубка перемалывала кости и мясо. Через секунду-другую крики пленника стихли. Барбаросса развернулся и вскинул вверх руки. – Свершилось! Сегодня, братья мои, Дева быстро приняла и исполнила свое решение!

Его подручные открыли створки статуи. Внутри было пусто. В мрачном отблеске факелов – ни следа Беркхарда, лишь блестящее и темное кровавое пятно.

– Ты за это кровью заплатишь! – угрожающе произнес Генрих, следя за тем, как надвигается на него грозный и огромный силуэт Барбароссы.

– Я мог бы пощадить его, – проворчал Барбаросса. – И тебя тоже. А теперь задам тот же вопрос: где реликвия?

Лев всматривался в лица своих собратьев в надежде уловить хоть какую-то поддержку. Но не увидел ничего, кроме презрения и осуждения.

Змеиные пальцы Барбароссы обвились вокруг его шеи.

– Скажи, где ты ее спрятал, и, так и быть, я не стану отдавать тебя на суд Железной Деве, сам выдавлю из тебя всю жизнь по каплям!

Но Генрих и глазом не моргнул. Не дрогнул. Вся его поза и взгляд излучали спокойствие, сравнимое разве что с вечерними водами Мертвого моря, которое довелось ему увидеть лет десять назад, во время крестового похода на Святую землю. Именно тогда он впервые услышал о реликвии, которую так жаждал заполучить рыжебородый гигант. Но реликвия эта… несет опасность, о которой даже не подозревает этот глупец Барбаросса.

– Смерть будет лучшей наградой за ношу, которую я несу, – произнес Генрих приглушенным, но ровным голосом. – Немало поколений сменится на грешной нашей земле, прежде чем люди вновь обретут эту реликвию. А тому, чья рука ощутит ее священную власть, могу сказать одно: Господь, спаси и сохрани этого человека.

Глава первая

Август Адамс физически ощущал, как чьи-то глаза сверлят ему череп. Он был на их территории, и от него ждали ответов.

– Мистер Адамс?

Август крепко потер виски пальцами, стараясь избавиться от сонливости и отупения. Этой ночью он не спал ни минуты. И теперь мозг напоминал ему миску серой холодной овсянки, оставленную на кухонном столе.

– Мистер Адамс, вы будете говорить или нет?

Он взглянул на настенные часы. Прошло пять минут. Неужели? Всего лишь пять минут?.. Он слышал громкое биение собственного сердца. Еще двадцать пять минут этой пытки, и он не выдержит, умрет.

– Мистер Адамс?

Август крепко зажмурился и попытался сосредоточиться, забыть о том, что услышал накануне ночью. Забыть об этом ужасном полуночном телефонном звонке. О голосе: «Август, мне нужно сказать тебе кое-что». Обычно вслед за такими словами идет какая-то очень плохая новость. Особенно если звонок исходит от бывшей жены. Эйприл.

– Пап?

Август открыл глаза и увидел любопытное личико своего девятилетнего сына Чарли. «Прости», – мысленно сказал он ему и даже свел брови в надежде, что это наверняка позволит передать мысль на расстояние.

Мальчик лишь укоризненно покачал головой. Точно тренер, увидевший, что его лучшая лошадь, фаворит гонок, сбилась с ритма на последнем отрезке беговой дорожки.

– Мистер Адамс, может, вы все-таки объясните классу, чем именно занимается библиопалеонтолог?

Август, тупо моргая, уставился на учительницу Чарли. Суровое выражение ее лица напомнило, зачем он здесь. Ведь сегодня в четвертом классе особый урок – День карьеры. Поначалу Чарли хотел пригласить выступить приятеля Эйприл, Алекса Пирсона. Но из-за вчерашних новостей встречу с Пирсоном пришлось отменить.

– Если я правильно понял, вас интересует термин «археобиблиолог», – сказал Август. – Но я уже давным-давно забросил это дело. – Он обернулся к сыну. – Просто, наверное, Чарли забыл вам сказать.

В классе послышались смешки. Ну что тут смешного? Да ничего! Хотя, может, сам факт, что он так расклеился, растерялся, показался детям забавным. Какого ребенка не рассмешит взрослый, вдруг потерявший дар речи, впавший в полную растерянность?

Учительница наклонилась к Адамсу, сидевшему на низеньком пластиковом стуле.

– Ну хорошо, – тихо заметила она. – Раз вы больше не археобиблиолог, может, все-таки расскажете ребятам, чем зарабатываете на жизнь теперь? Очень вас прошу, пожалуйста.

Август откашлялся и поправил галстук, тонкий и чрезмерно длинный – кончик его свисал дюйма на два ниже положенного. Он немного ослабил узел, чтобы подтянуть этот нелепый аксессуар, а потом снял его вовсе. Ученики снова захихикали. «Наверное, – подумал Август, – стоит сказать им, что я работаю клоуном. По крайней мере, уж точно поверят».

Он задумчиво почесал густую щетину, которая, подобно темному мху, покрывала подбородок.

– Я покупаю и продаю редкие книги, – пояснил он. – Прошу особо обратить внимание на слово «продаю». – В классе снова послышались смешки, на этот раз от взрослой аудитории. И еще по глазам слушателей было видно: им скучно.

– Вы покупаете и продаете комиксы? – спросил какой-то мальчуган, откинув со лба темную челку прямых волос – она лезла в глаза.

– Иногда и комиксы, – ответил Август, тоном подчеркивая особые обстоятельства, вынуждающие его совершать это действо.

– Потому что у моего папы есть один комикс. И он говорит, что эта книжка стоит кучу денег.

Август явно заинтересовался:

– И что же это за комикс?

Мальчик пожал узкими плечами:

– Не знаю.

– Но ты его видел?

– Да.

– И не помнишь?

Тут вмешалась учительница:

– Мистер Адамс, может, пришло время…

– Вспомнил! – воскликнул мальчик, и улыбка превратила его личико в правильный овал. – Там еще была картинка, а на ней парень типа Супермена. Но только это никакой не Супермен…

Август встал. Весь класс провожал его глазами, когда он направился к мальчику.

– Подумай хорошенько, постарайся вспомнить. Может, это Капитан Марвел?

Мальчик так и раскрыл рот от удивления, изумленный догадливостью этого взрослого.

– Да, точно он!

– Так ты что же, хочешь сказать, что у твоего отца имеется экземпляр «Флэш Комикс #1 экшн»? [1]1
  «Флэш Комикс #1 Экшн» – первое печатное издание приключений Капитана Марвела (изд. Fawcett, 1940 г.), считается редчайшим изданием комиксов; существует всего восемь экземпляров.


[Закрыть]

Мальчик тупо и непонимающе смотрел на него.

– Ладно, неважно, – сказал Август. Достал из кармана визитку и нацарапал на обратной стороне номер своего мобильного телефона. – Вот, передай отцу. И скажи, чтобы ни с кем больше, кроме меня, об этой книжке не говорил. Ни с кем, ясно?

Мальчик кивнул.

– Вот и славно. – Август снова опустился на стул-недомерок, едва не промахнулся и не шлепнулся при этом на пол, не рассчитав его небольшой высоты. Класс так и покатился со смеху.

– Так, дети, тишина в классе! – скомандовала учительница. – Давайте поблагодарим мистера Адамса, перед тем как он уйдет.

– Да вроде бы еще рано уходить, – возразил Август.

– Ничего, мы сумеем использовать это время, – сказала учительница.

Дети уже хлопали в ладоши и кричали «до свиданья».

– Прежде чем уйти, я хотел бы показать этим милым детям одну вещь. – Август вопросительно взглянул на учительницу. Потом на Чарли – тот сидел, обхватив голову руками. – Вы позволите?

Учительница вздохнула:

– Ну хорошо. Только обещайте, что не станете продавать здесь книги, договорились?

Август кивнул. Затем положил на колени кейс, щелкнул замками. Поднял крышку и извлек из укрепленного титановой рамой кейса большую книгу.

– Это не настоящая редкая книга, просто ее копия, – пояснил он. Просунул два пальца, медленно раскрыл толстый том на середине.

Дети, завидев сияние, исходившее от страниц, даже привстали, чтобы лучше разглядеть. Послышались восторженные ахи и охи.

– Поможешь мне, Чарли? – обратился к сыну Август.

Тот поднялся из-за парты, поначалу нехотя. Но затем увидел обращенные на него завистливые взгляды школьных товарищей и заметно оживился. И едва сдерживал улыбку, направляясь по проходу к отцу.

– Спасибо, – сказал Август и опустил сыну руку на плечо. – Хочу, чтобы ты подержал эту книгу так, чтобы все могли разглядеть.

Чарли вытянул вперед согнутые руки, и Август положил на них книгу, как на пюпитр.

– Тяжелая… – пробормотал Чарли.

Август подложил руку, помог ему держать.

– Я тебя всегда прикрою, – шепнул он сыну на ухо. Потом обернулся к классу. – Кто-нибудь из вас слышал о человеке по имени Генрих Лев?

Сидевшая в первом ряду девочка со смешными тонкими косичками подняла руку.

– Он нарисован на автоматическом проигрывателе, верно?

– Нет, не думаю, – сказал Август. – Еще версии есть?

Мальчик, рассказавший о редкой книге-комиксе, поднял руку.

– Должен тебя предупредить, – заметил Август. – Это никакой не Супермен.

Мальчик с челкой тут же опустил руку.

– Генрих Лев, – начал Август, – был знаменитым воином знатного происхождения, и жил он в конце двенадцатого века. Он был родом из семьи, известной как династия Вельфов. [2]2
  Династия Вельфов – согласно легенде, происхождение этого рода возводилось к Эдекону, гуннскому или скифскому вождю времен Атиллы (ок. 450 г. н. э.). Первый достоверно известный представитель рода – Вельф I, имел владения в Баварии и Швабии.


[Закрыть]Ну, кто-нибудь догадается, что означает это слово, «Вельф»?

Тут снова вскинула руку девочка с косичками. И выпалила с ходу:

– Это все равно что Бельф, да?

– Бельф? – повторил Август, не уверенный, что правильно расслышал.

– Ну, как это… когда…

Август понял: девочка не знает, просто хочет покрасоваться перед одноклассниками.

– Нет, извини, никакой это не бельф. Ничего общего. Кто-нибудь еще знает?

Ребята захихикали. Даже учительница засмеялась. Август начал чувствовать аудиторию.

И вот в заднем ряду показалась рука. Худенький мальчик поднял ее робко, неуверенно.

– Может, это эльф? – неуверенным дрожащим голоском спросил он.

Август улыбнулся. Должно быть, этому робкому ребенку стоило немало мужества попробовать ответить на вопрос.

– Не совсем так. Но вообще ты на правильном пути: играешь с буквами, просто пока выбираешь не те.

Застенчивый мальчик прикрыл лицо ладошкой. Август даже подумал: он вот-вот нырнет под парту и будет отсиживаться там. Но тут вдруг он отнял руку от лица, выпрямился и выпалил:

– Волк!

– Ты прав, друг мой! Слово «вельф» означает «волк».

Ему показалось, что дети оживятся, услышав это. Но ничего подобного не произошло. Боясь потерять их внимание, Август поднял голову и взвыл тихонько. Класс разразился восторженными возгласами.

Учительница пыталась их успокоить.

– Мистер Адамс, – сказала она. – Может, вы теперь расскажете нам, какое отношение имеет Генрих Лев к этой книге?

– Эта книга, – начал Август, перелистывая страницы, – называется «Евангелие от Генриха Льва». Принц Генрих и его жена Матильда заказали ее издание в конце двенадцатого века. И как видно по иллюстрациям, что находятся в ней, это больше, чем книга. Это произведение искусства. Настолько ценное и редкостное, что в 1983 году она была продана на аукционе Сотбис в Лондоне почти за двадцать миллионов долларов. А сегодня ушла бы раза в три дороже. Да, точно, думаю, куда как дороже.

В классе послышались изумленные возгласы.

Август приподнял руку, пытаясь утихомирить слушателей.

– Это всего лишь копия, – сказал он, желая несколько умерить их пыл. – Думаете, я позволил бы вам просто взглянуть на нее, если бы то был оригинал? Ничего подобного! Но не расстраивайтесь. Можете любоваться копией хоть весь день.

Ребята столпились вокруг него, стали разглядывать книгу.

Учительница тут же вступила в борьбу с хаосом, велела всем отойти и выстроиться вдоль стены. Потом наклонилась, решила сама рассмотреть книгу.

– Да, копия просто замечательная, – заметила она, перелистывая страницы.

– Согласен. Лучшая из всех, какие я только видел.

– А вы уверены, что это не подлинник?

Август расхохотался.

– Нет, это совершенно невозможно. Подлинник охраняется самым строжайшим образом. И находится очень далеко отсюда, в Вольфенбуттеле, в Германии.

– Так как же вам удалось раздобыть копию?

– Досталась от отца, – ответил Август. – Буквально вчера прислал мне ее на день рождения.

Чудесный подарок; замечательный, потрясающий день. По крайней мере так было первые двадцать три часа и пятьдесят пять минут.

Глава вторая

Август пытался выбросить из головы события предыдущей ночи. Если бы он не подошел к телефону… Зачем он только поднял трубку? Едва увидев на определителе номер Эйприл, понял, что снимать трубку не стоит, пусть наговаривает на автоответчик. Но именно это ей и нужно было. Болтать, чтобы никто не спорил и не перебивал. Вот почему она позвонила так поздно, возможно, в надежде, что празднование закончилось или мобильник где-то затерялся и его гудков не слышно в шуме вечеринки. И вот вопреки собственному желанию он все же поднял трубку. Совершил ошибку.

– Мистер Адамс?

– Да? – ответил Август и поднял отсутствующий взгляд на учительницу.

– Спасибо, что уделили нам время. Можете идти.

– Да, конечно.

Он взял книгу из рук Чарли, осторожно уложил ее обратно в кейс. Потом поблагодарил сына за помощь, любовно взъерошил ему волосы.

– Пап?

– Да, понимаю, не стоит перед всеми…

– Я не о том, – сказал Чарли. – Ты получил эту книгу от дедушки Адамса?

– Да.

– А я почему-то думал, ты с ним вообще не разговариваешь.

Август вздохнул:

– Так оно и есть. И вообще, если честно, я совсем не уверен, что именно он прислал мне книгу. Ни открытки, ни предварительного телефонного звонка, ничего такого. Но нас всегда объединяло одно чувство – глубочайшее восхищение этой книгой. А потому считаю, что никто другой прислать ее просто не мог.

Учительница меж тем велела ребятам собрать школьные принадлежности. Учебный день подошел к концу.

– Так это означает, что вы снова с ним разговариваете?

– Понятия не имею, что это означает, – ответил Август. И положил руку Чарли на плечо. – Но ни на секунду никогда бы не подумал, что нечто подобное может случиться между нами. Ведь это тебя беспокоит, верно?

– Может быть.

– Забудь сейчас же, выбрось из головы. У твоего деда куча проблем. И именно из-за них мы и не разговариваем.

– А что, если у меня появятся проблемы? Ты и со мной тоже не будешь разговаривать?

Ученики сложили книжки и тетрадки в ранцы, надели куртки. Учительница выключила лишний свет. Прозвенел звонок.

– Обещаю, этого никогда не случится, – сказал Август.

Чарли отошел, вернулся к своей парте.

– Не очень-то ты держишь свои обещания, – пробормотал он.

Август покосился на учительницу в надежде, что она не слышала этих слов сына, поскольку была занята – собирала карандаши, оставленные на столе.

– Позже об этом потолкуем.

– Позже? Я думал, за мной заедет мама.

– Нет, – сказал Август. – Сегодня я тебя забираю. Мама слишком занята, работает с доктором Пирсоном.

– Это почему?

– Потому… – Тут Август запнулся. – Погоди секунду.

Он достал мобильник и попросил учительницу присмотреть за Чарли минуту-другую. Нашел в меню нужный телефон, надавил на кнопку и вышел из класса.

Три звонка.

– Алло?

– Эйприл? Это я. Думаю, понимаешь, почему я звоню. Только что говорил с Чарли о том, что он поедет после школы ко мне. И только сейчас сообразил – он понятия не имеет, что происходит. Ни малейшего понятия! Ну скажи, как такое возможно?

Ответа не последовало.

– Ты меня слышишь?

– Да, слышу. Но не собираюсь обсуждать с тобой что бы то ни было, пока не пойму, что ты способен рассуждать разумно!

– Разумно? Ты просто, видите ли, занималась помолвкой вчера вечером и не удосужилась предупредить собственного сына?

– Я должна была дождаться, пока он выберет кольцо.

– Так вот чем ты занимаешься сегодня с Алексом? Шляешься по магазинам в поисках обручального кольца? Но ведь кольцо, насколько мне известно, покупают заранее.

– Он сказал, что дело срочное, не терпит отлагательств. И хотел, чтобы кольцо мне понравилось.

Август с трудом подавил закипающий гнев. Вокруг толпились старшеклассники, бежали к выходу, и их ухмылки и возгласы раздражили еще больше.

– Послушай меня, Эйприл. Я знаю Алекса дольше, чем ты, и он никогда не был человеком спонтанным. И причина, по которой он не выбрал кольца заранее, ясна, как божий день. Он не пережил бы, если бы выбрал не то. Лопнул бы от досады.

– Не желаю дальше разговаривать в таком тоне.

– Просто объясни, что я должен сказать Чарли.

– Скажи ему… Ну просто скажи, что…

Август понял: она едва сдерживает слезы.

– Скажи, что я хочу сделать ему сюрприз. Завтра. И мне надо подготовиться. Так и скажи.

Август сердито сунул телефон в карман и вернулся в классную комнату. Учительница что-то рассказывала Чарли о разноцветной рыбке, плавающей в небольшом аквариуме у стены. Он подошел и вежливо перебил ее:

– Прошу прощения, я сегодня немного не в себе, миссис… э-э?

– Миссис Уолтерс. – Она указала на стол. Там стояла табличка с напечатанными на ней крупными буквами: «МИССИС УОЛТЕРС».

Август хлопнул себя по лбу.

– Я пойму, если вы никогда меня больше не пригласите, – смущенно пробормотал он. Потом покосился на Чарли – мальчик завороженно наблюдал за бурной аквариумной жизнью.

– Судя по рассказам Чарли, вы человек очень занятой, так что ничего удивительного. Я сама частенько забываю собственное имя. – Она протянула Чарли рюкзак и направилась к двери. – Вы уж извините, но мне надо готовиться к завтрашним занятиям.

– И конца этому не предвидится, – заметил Август и взял свой кейс.

– Да уж, – кивнула в ответ миссис Уолтерс.

Август с Чарли вышли из класса в коридор, где звенели голоса школьников, торопящихся домой.

– Ты так и не сказал мне, почему мама занята сегодня с доктором Пирсоном, – укоризненно заметил Чарли.

– Это сюрприз, – ответил Август. – Она все объяснит завтра.

– Сюрприз?

– На многое не рассчитывай, – сказал Август. – А теперь пошли. Пора выбираться отсюда.

Они двинулись по коридору к выходу, за которым на улице располагалась автостоянка, где Август оставил машину.

– Чарли…

– Что, пап?

Все же нехорошо поступает Эйприл, держа сына в неведении. Может, стоит сказать ему? Эйприл, конечно, никогда не простит, но какая разница? Просто прибавится еще одна провинность к миллиону других. Спина у верблюда все равно сломана, так что одной соломинкой больше, одной меньше…

– Что, пап?

– Да нет, ничего. Это я так.

Август толкнул входную дверь. И сразу увидел на стоянке свою машину. Рядом, привалившись спиной к капоту, стоял какой-то парень. Весь в черном, волосы цвета воронова крыла спадают на лоб косой челкой. Поверх сетчатой майки черное кожаное пальто с нашитыми на рукава непонятными иностранными символами, узкие кожаные штаны в обтяжку, заправленные в сапоги.

Сначала Август подумал, что это, должно быть, школьный учитель рисования. О нем рассказывали разные забавные истории. Но вот глаза их встретились, и Август тотчас понял: этот тип, наряженный готом или панком, не имеет ни малейшего представления о рисовании.

– Пап! – дернул его за рукав Чарли. – Ты собирался мне что-то рассказать?

– Погоди, – ответил Август.

Он наблюдал за тем, как этот тип пересек парковочную стоянку. Панк не бежал, но шагал довольно энергично. Август завел Чарли обратно в здание школы, плотно притворил дверь, убедился, что теперь она надежно заперта.

– Что происходит?

Август обнял и крепко прижал к себе Чарли.

– Просто забыл тут кое-что.

– Что?

– Ключи.

– Я видел у тебя в руках.

– Да не те. Мне нужны другие.

И тут входная дверь сотряслась от ударов. В коридоре – ни души. Одна надежда, что миссис Уолтерс еще не ушла, так что через нее можно вызвать службу безопасности. Может, у него развилась паранойя, но всего лишь год назад он заплатил слишком высокую цену за беспечность. Нельзя допустить, чтобы нечто подобное повторилось.

Август отворил дверь классной комнаты и впустил сына. Сам скользнул следом. Миссис Уолтерс была на месте. Август притворил за собой дверь.

– Что случилось? – спросила учительница.

– Хочу, чтобы вы вызвали охрану. Там на автостоянке у школы болтается какой-то подозрительный тип.

– На стоянке для преподавателей?

– Думаю, да.

– Мистер Адамс, только учителям разрешается ставить там свои…

Тут Август резко перебил ее:

– Я опаздываю! Нет времени спорить по пустякам! Этот парень… У меня возникло четкое ощущение, что он опасен. Не могли бы вы вызвать охрану? Будьте любезны!

Миссис Уолтерс достала мобильный телефон.

– Они непременно начнут задавать вопросы, учтите это, мистер Адамс. О том, почему вы оставили свою машину на стоянке для учителей.

Но он не слушал ее. Поставил кейс на парту Чарли, щелкнул замками, открыл. И уставился на книгу внутри.

– Не может быть…

– Что не может быть? – спросил Чарли.

Август выхватил из кармана мобильник, набрал длинный номер. Ему ответил женский голос.

– Добрый день. Я разыскиваю доктора Кливленда Адамса. Нельзя ли позвать его к телефону?

– Извините, – ответила женщина, – но он уже ушел. Совершенно неожиданно. Хотите что-то передать?

– Нет, ничего.

– А ваше имя…

Август отключился. Вопрос вроде бы звучал невинно, но было в ее голосе нечто настораживающее. Он смотрел на кнопки мобильника, затем набрал еще один номер, который помнил, хотя и никогда не звонил по нему. Послышался гудок. А затем – голос. Голос его отца. Он ожидал, что это станет шоком – снова услышать этот голос. Однако ничего подобного. Даже хуже. Он прозвучал так утешительно, почти нежно, словно из далекого детства.

– Отец? Это я.

– Август?..

Он напряг слух, стараясь различить признаки старения. Но нет, голос звучал молодо и бодро, именно таким запомнил его Август. Возможно, память подвела, а может, отец всегда так говорил и менять манеру не собирался.

– Да. Это я.

– Ага! Так ты, должно быть, получил мой подарок.

Август бережно провел кончиками пальцев по обложке книги.

– Скажи, пожалуйста, что именно ты мне послал?

– Неужели сам не видишь? Твою любимую книжку! По крайней мере раньше она была любимой.

Тут вмешалась миссис Уолтерс:

– Мистер Адамс, охранник пошел проверить, что там творится на стоянке для преподавателей. Ну а затем, когда закончит проверку, хотел бы переговорить с вами на тему того, каким образом ваша машина оказалась именно там.

Но Август не слушал ее. Отец – вот что представляло в данный момент проблему.

– Ведь это копия «Евангелия от Генриха Льва», верно?

Отец не ответил.

– Пап?..

– Давай не будем говорить об этом по телефону.

– Да нет, придется, потому как на улице меня дожидается посыльный госпожи по имени Смерть. И мне хотелось бы знать почему…

– Давай встретимся на Таймс-Сквер через час, и я все тебе объясню.

– Таймс-Сквер? – удивленно воскликнул Август. И тут же попытался взять себя в руки. – Так ты что же, в Нью-Йорке?

– Да, только что прибыл.

– У тебя неприятности?

Голос отца сразу помрачнел:

– Сын, ты единственный, кому я могу доверять. Береги эту книгу, чего бы тебе это ни стоило! Все расскажу, когда увидимся. Ровно через час, не забудь! И убедись, что за тобой нет хвоста.

И, точно призрак, вторгшийся в память и сознание Августа, отец умолк, исчез, растворился.