Текст книги "Город спасения (ЛП)"

Автор книги: Мэри Маравилла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 3

НИККИ

ВЫПЕНДРЁЖНИКАМ НЕ ПОМЕШАЕТ УДАР В РОЖУ

Гул музыки ласкал мою кожу, как настоящий любовник – это чувственный обмен между моим телом и вибрациями ритма. Танцы всегда были для меня чем-то особенным. Иногда я хотела отказаться от этого навсегда, но кем мне еще работать?

Холодок пробежал по моей руке, когда я обхватила пальцами шест на главной сцене, мои икроножные мышцы напряглись, когда я поднялась на цыпочки. Это чертовски неподходящие туфли для подобного движения, но что еще делать? Папа не растил лодыря³. Вырывается невеселый смешок, когда я грациозно подняла другую ногу, вытянув руку в сторону.

Он породил девушку с отцовскими травмами, и таким образом обеспечил психотерапевта работой на всю жизнь.

Толпа разразилась улюлюканьем, когда я опустила ногу и обхватила ею своего металлического партнера по танцу, откинувшись назад так далеко, как только могла, из-за чего волосы рассыпались по спине. Именно эта поза всегда приносила мне аплодисменты и дополнительные чаевые.

На самом деле это иронично. Я надеялась и мечтала выступать на сцене. Думала, что своим талантом построю будущее. Ну, я построила. Просто это не та сцена или танцы, которые я себе представляла, или имя, которое я думала увидеть на вывеске.

Я улыбнулась, когда на черном лакированном полу начали собираться купюры. Янтарные светильники заливали клуб теплым светом, хорошо сочетаясь с красной подсветкой сцены. Всё в «Лотерии» сочилось сексуальностью. Мое тело на автопилоте выполняло движения, которые я так хорошо знала, но при этом была погружена в свои мысли.

Ранее вечером я видела Райан, сидящей на коленях у Ганнера, их головы были прижаты друг к другу, они о чем-то шептались. Она выглядела непринужденной и до отвращения влюбленной. Я рада за нее – последние пару месяцев были дерьмовыми, она выздоравливала, ремонтировала клуб. Очевидно, в Нью-Йорке со Скар тоже творилось какое-то дерьмо. Я даже не подозревала, что Скар была частью преступной жизни.

Она отвечала за всю нашу охрану, так что я думала, она обычная айтишница. Я знала, что ее дядя был как-то связан с итальянской мафией, а он оказался гребаным ублюдком во главе.

Мы со Скар виделись всего несколько раз, когда она была здесь, устанавливала охрану, и те ночи были наполнены смехом, шотами и обучением, как профессионально работать с шестом.

И эти навыки она использовала на трех своих мужчинах.

Черт, как мне этого добиться? Хотя, я не хочу, чтобы какой-нибудь мужик оставался рядом дольше одной ночи.

Мое сердце сжалось от той лжи, которую я твердила себе годами. Сбежав от мужа, которому меня продал папаша, невольно испортились взгляды на любовь и мужчин.

Я тряхнула головой, отчего мои волосы разлетелись в стороны. Посетителям нравилось, когда я так делала. Они бы никогда не догадались, что это моя попытка избавиться от всех дерьмовых мыслей, которые в последнее время затуманивали мой разум. По иронии судьбы, меня тревожило не то, что я сбежала. А то, что мой бывший знает, что я жива, а я понятия не имею, что он планирует.

Прошло два месяца с момента инцидента в клубе, и я больше ничего о нем не слышала. Я почти убедила себя, что все это – блеф Марио, дабы заставить меня вернуться, чтобы он мог схватить меня и использовать в качестве приманки для Райан. Но была еще записка на двери.

И там прямо говорилось: «Слышь, сука, мы отправим тебя обратно к твоему психанутому муженьку в Россию».

У меня было неприятное чувство внутри: что-то скрывается на горизонте, поэтому я и волнуюсь. В миллионный раз с тех пор, как я рассказала Райан крупицы своего прошлого, я задавалась вопросом, какого хрена я все еще здесь.

Я приказала своему телу расслабиться, направляясь к передней части сцены.

– Эй, сучка, – сказал кто-то, за чем последовал шлепок по заднице. Светлые локоны хлестнули по лицу из-за того, как быстро я повернула голову. Мои глаза сузились при виде мудака, на лице которого была ехидная улыбка.

Он был молод, вероятно, чуть за двадцать, судя по его детскому личику. Роберт, наверное, уже пробивается на главную сцену, но я хотела высказать этому засранцу все, что о нем думаю.

Всегда есть выпендрёжники, которые думают, будто всё принадлежит им.

Каблук моей шпильки уперся в его плечо, и он сверкнул своими слишком белыми винирами перед друзьями, думая, что выиграл в лотерею, и я вот-вот прыгну ему на член. Думает, я признаюсь ему в любви в надежде, что он заберет меня домой и научит быть хорошей маленькой послушной девочкой. Такие парни всегда так обращались со мной.

Как с бедной, скромной стриптизершей, которая ждет, что хороший мужчина придет и спасет ее от грязных поступков.

Я усмехнулась, вонзая каблук глубже, пока его ухмылка не превратилась в гримасу. Руки, которыми он не проработал ни дня в своей жизни, обхватили мою лодыжку, пытаясь ослабить давление, но я нажала сильнее.

– Эй, сучка, мне больно. Успокойся, – прокричал он сквозь музыку.

– Ох, значит, тебе тоже не нравится, когда прикасаются без разрешения, – ответила я. Мои руки легли на бедра чуть выше кружевного малинового комплекта.

Гримаса на его лице сменилась выражением недовольства. Сейчас, наверное, скажет, кто его отец. Или попросит позвать менеджера.

– Я заплатил бабки. Значит, могу делать все, что захочу.

Неправильный ответ.

Я выдернула ногу из его хватки, пнув его в рожу.

– Упс, – сказала я, опускаясь перед ним на корточки.

– Гребаная сука, – завопил он, зажимая нос, из которого потекла кровь. Слабак. Я даже не сильно ударила.

ГЛАВА 4

ДЕКС

ОТ ЕЕ ГНЕВА У МЕНЯ ЧЛЕН ВСТАЕТ

– Па’арриба, па’абахо, па’сентро, па’дентро⁴.

Я издаю стон, когда текила восхитительным жжением скользит по моему горлу. Черт, мне нужен был этот напиток. И эта ночь. Последние два дня я потратил на то, чтобы выследить Жнеца, а затем провести с ним немного времени.

В последнее время это происходило все чаще и чаще.

– Слышал, ла хефа⁵ разрешает тебе пользоваться своей игровой площадкой, – Роберт говорил тихо, чтобы другие посетители бара его не услышали. В клубе все законно, и Райан не понравилось, если бы мы отпугнули гостей разговорами об отрезании частей тела. – Надо и вам такую сделать, – сказал он, взглянув в мою сторону.

Я ему ответил лишь ворчанием, пытаясь найти барменшу.

– У нас есть. Но мы уже переходим черту, начиная войну с этими ублюдками. Не хочу, чтобы кто-нибудь нашел Жнеца на нашей… игровой площадке.

– Кларо⁶, – Роб понимающе кивнул. – Поскольку им здесь не рады, нет шансов, что они появятся в поисках своего человека, – сказал он, догадываясь, почему я пытал человека на территории картеля.

Если бы Жнецы начали разнюхивать об исчезновении чувака, мы могли бы заявить, что он вторгся на территорию «Лос-Муэртос», и Ла-Бруджита⁷. Так в истории называют Райан. вынесла ему заслуженное наказание. Она уже обозначила свою линию несколько месяцев назад, когда подбросила еще одно тело Жнеца к воротам их клуба после того, как те появились в «Лотерии».

Что было поступком настоящего лидера.

Наш президент МК полагал, что с таким прикрытием мы будем в безопасности, но, черт возьми, последние несколько месяцев творилось невероятное дерьмо, и мы все еще не пришли в себя.

– Можно еще две порции двойных, – крикнул я, двигая наши рюмки к симпатичной брюнетке, которая не сводила с меня глаз весь вечер. Она хихикнула, когда я подмигнул ей. Когда она ушла, я провел рукой по лицу, как будто мог стереть все дерьмо из своего прошлого.

В опьянении есть опасная зона, когда я перебирал и не мог держать воспоминания взаперти, но иногда все же получалось почувствовать забвение. Я всегда изо всех сил старался набухаться как можно быстрее.

Ради сладких объятий забвения мы и собрались сегодня вечером.

Кокетливый голос заставил меня убрать руки от лица и потянуться за нашей добавкой.

– Спасибо, куколка, – сказал я, одарив ее очаровательной улыбкой, которую я отточил много лет назад – той, которую использовал, чтобы развеять опасения людей по поводу моего психического состояния.

Я пододвинул рюмку своему новому другу. Его загорелая рука потянулась, чтобы поймать ее, не дав упасть.

– Отро⁸? Мне сегодня работать надо, – ответил Роберт с раздраженным рычанием. Опрокинув рюмку в рот, я закатил глаза на его слабую попытку избавиться от пьянки. Привкус горечи задержался у меня на языке, и я закашлялся.

Она не поскупилась на текилу, налила до краев. Не знаю, потому, что я был правой рукой ее босса, или потому, что она хотела оседлать… как они говорят, гуэрито⁹?

– Бето, сегодня здесь куча байкеров, черт возьми. Что может случиться? – я вытянул руку позади нас в сторону той части клуба, где располагалась главная сцена, и тусовались все мои братья. – К тому же, Райан тут. Она здесь самая грозная. Блять, сказала всему моему клубу, что отрежет им яйца и запихнет им в глотки, если кто-нибудь из них прикоснется к девушкам без согласия. Я бы тоже так сделал, – сказал я, посылая воздушный поцелуй барменше, когда она принесла целую бутылку мескаля, и я увидел ее номер, нацарапанный на салфетке.

Да, она точно хочет потрахаться.

– Пендехо¹⁰, – пробормотал он.

Я чувствовал, как он сверлит меня взглядом, пока наблюдал, как женщина идет к концу стойки, слегка покачивая бедрами.

– Закрой рот. У тебя слюни текут. Это отвратительно, особенно потому, что Изабелла мне как сестра.

– Что ж, у твоей сестры классная задница, – я повернулся к Роберту. – Салюд. За то, чтобы пить до беспамятства, – я отхлебнул из бутылки, пряча салфетку в карман. – Знаешь, реальный ответ на вопрос, почему мы используем только десять процентов нашего мозга, заключается в том, что остальные девяносто процентов состоят из травм.

Роберт посмотрел на меня, несколько раз моргнув, прежде чем на его лице появилось волнующее выражение. Покачав головой, он уставился в свой стакан.

– Пиздец, чувак, даже «Викс» тебя не вылечит, – последовала небольшая пауза, как будто он пытался решить, стоит ли говорить вслух то, что крутилось у него в голове. – Кроме того, меня пугает, что ты сказал это с улыбкой. Салюд¹¹, – он бахнул рюмку.

Ответ Роберта заставил меня улыбнуться еще шире. Он понятия не имеет, насколько все запущенно.

Возможно, мы принадлежим к совершенно разным культурным слоям, не говоря уже о преступных организациях, но я знал, что он чертовски крутой парень с того момента, как он изверг ту блестящую речь о том, что нужно стоять позади Райан или перед ней на коленях. Конечно, эти слова предназначались Ганнеру. Всем вокруг было ясно, что в конечном итоге они будут вместе.

Эх, но, в какие-то моменты я думал, что, возможно, они убьют друг друга – оказалось, это их прелюдия.

Я наклонился и повернул барный стул Роберта так, чтобы мы оказались лицом к сцене.

– О, теперь ты хочешь посмотреть шоу.

– Там танцуют полуобнаженные женщины… Конечно, я хочу посмотреть шоу, Бето, – я лгал себе и ему, что это не имело никакого отношения к тому факту, что я точно знал, какая танцовщица выйдет следующей. Освещение в зале сменилось, окрасив клуб в малиновый цвет. Толпа зааплодировала в предвкушении.

– Конечно, и это не имеет никакого отношения к тому, что выходит твоя подружка, – насмехался он, показывая воздушные кавычки на словах «подружка».

– Я же тебе говорил, придурок. Мы с Никки не дружим, но наши друзья трахаются, так что мы тоже тусуемся иногда, – я сделал паузу, прежде чем добавить: – Как компания.

Он усмехнулся.

– Боже, забавно наблюдать за вами двумя. Даже не знаю, кто кого больше хочет подмять под себя.

Разочарование оставило горький привкус на моем языке.

– Ну, точно не она. Никки ясно дала это понять.

Придурок расхохотался. Воспоминания о том, как Никки запустила ботинком мне в голову и сказала, что мы никогда не будем трахаться, прокручивались в моей голове каждый раз, когда я был рядом с этой женщиной. Я спал с кем попало, и каждый из этих перепихонов был пустышкой.

Никаких отношений.

Никаких эмоций.

И уж точно никаких предложений стать Леди МК.

Я знал, как трахнуть женщину, а потом уйти. Поэтому, не понимал, почему Никки против. Тем более, она – моя девчачья версия. Может, именно из-за отказа я теперь чувствую себя странно, когда вижу ее?

Мне хотелось издать страдальческий стон, когда на сцену с важным видом вышла потрясающая блондинка. Ее ноги на прозрачных шпильках казались бесконечными. Не знаю, понравился ли мне кружевной малиновый комплект, или взбесил. Чувственный ритм «Mimosa» группы LATENIGHT JIGGY наполнил зал, и движения тела Никки идеально соответствовали ему. Они были элегантно-красивыми.

Я мотнул подбородком в сторону сцены.

– Я повидал много стриптизерш, но никогда не видел, чтобы кто-нибудь двигался так, как она, – сказал я, протягивая руку назад и хватая бутылку. Она мне понадобится, чтобы пережить это представление.

Краем глаза я заметил, как Роберт кивнул.

– Ты бы видел, как я учил ее танцевать латину. Она будто рождена для этого. Именно поэтому она в конечном итоге стала хедлайнером нашего клуба. Никто другой не научился так, как она.

Никки выбрала этот момент, чтобы вскинуть ногу, подняв так высоко, что ее ноги практически образовали прямую линию.

– Бля. Вот это гибкость, – сказал я, делая большой глоток и ерзая на стуле, мои джинсы стали немного тесноваты в промежности. Никки для меня в запретной зоне, а я только мучаю себя, пялясь, как ее обтянутое кружевами тело принимает позы, которые я видел только в своих мечтах.

Роберт хихикнул рядом со мной.

– Парни дерутся из-за того, кто поможет ей сесть на шпагат.

Моя голова дернулась в сторону так быстро, что я удивился, как не сломал шею.

– Реально? – он пожал плечами, казалось, не заметив, как изменился тон моего голоса.

– Ага. Одному нашему сотруднику она позволила сесть позади нее и раздвинуть ее ноги, пока она наклонялась вперед и прижималась верхней частью тела к полу. Хотя я уверен, что она просто хотела его трахнуть.

Я изо всех сил старался, чтобы мой голос звучал нейтрально и безразлично, потому что именно так я должен относиться к Никки. После нескольких небольших инцидентов мы согласились, что можем быть лишь друзьями – и это с натяжкой, – поскольку наши влюбленные лучшие друзья теперь все время старались уединиться.

– Он еще работает здесь? – спросил я.

– Не-а. Не знаю, что с ним случилось, – его глаза следили за группой проходящих мимо девушек. – Может, Никки раздавила его эго, и он не смог с этим справиться. Чуваки всегда думают, что ради них она нарушит свое правило «без привязанностей», – сказал он, явно больше не участвуя в разговоре.

Вот почему я был идеальным секс-партнером для нее. Я капитан команды «без привязанностей».

Я толкнул Роберта в плечо, сталкивая его со стула и смеясь, когда он пытался удержать равновесие. Слабак.

– Давай. Иди, выгуляй член, – сказал я, указывая на девушку, которая продолжала смотреть в сторону Роберта.

Его глаза метались туда-сюда между сценой и девушкой, на лице ясно читалась нерешительность.

– Иди, – настаивал я. – Я прослежу, чтобы ничего не случилось, пока тебя не будет. Да и вообще, ты разве сможешь больше двух минут?

Он ухмыльнулся, отшвыривая меня.

– Пошел ты. Как минимум пять, – с этими словами он побежал к группе девок, схватив ту, которую трахал глазами.

Все следы волнения, которое я испытывал от текилы, исчезли в тот момент, когда мое внимание вернулось к Никки. Она направилась к передней части сцены, на ее лице было написано выражение ярости. Мое тело по инерции двинулось вперед, пробираясь сквозь толпу, мозг даже не обдумывал действия.

Я добрался туда как раз вовремя, услышав, как придурок в первом ряду нес какую-то чушь о том, что он заплатил и может делать все, что захочет. Она вонзила каблук своей шпильки ему в плечо, но как только я оказался рядом с этим маленьким придурком, она дернула ногой вверх, попав ему в лицо.

– Упс, – сказала она насмешливым тоном. Никки чертовски вспыльчива. В ее голосе нет ни грамма раскаяния, и от этого я улыбнулся от уха до уха.

Так было до тех пор, пока он не открыл рот.

Клуб и все посетители исчезли. Мои пальцы впились в него, я дернул парня к себе за горло, наслаждаясь тем, как его кадык дернулся под моей рукой.

– Мне показалось, или я услышал, как ты назвал ее сукой. Это же не правда? – он провел языком по нижней губе, на носу выступили капельки пота, пока он лихорадочно искал двух своих приятелей.

Среди богатых и титулованных нет преданности, потому что они сбежали в ту же секунду, как я подошел.

Я наклонился ближе, шепча ему на ухо, не желая, чтобы кто-то услышал мои угрозы.

– Потому что, если бы ты назвал ее сукой, мне пришлось бы отрезать тебе язык и скормить его своей собаке, – сказал я, отстраняясь, одаривая его широкой ухмылкой.

У меня нет собаки, но ему не обязательно это знать. Угроза отрезать ему язык – правда.

Сердитые глаза встретились с моими.

Я усмехнулся, увидев язвительность на его лице. Отдам ему должное. Большинство парней не смогли бы смотреть на меня так, как он, но я предполагаю, он делает это, потому что тупой, а не храбрый.

– Ты знаешь, кто мой отец? – выплюнул он.

Взрыв смеха раздался рядом со мной. Никки больше не было на сцене. Она теперь стояла близко, отчего я чувствовал кокосовый аромат ее волос. Мне хотелось наклониться и зарыться в них носом.

– Так и думала, что ты скажешь какую-нибудь херню о своем могущественном папочке, – она встала между нами, ее спина касалась моей груди. Мне захотелось выцарапать глаза маленькому ублюдку, когда те опустились к ее грудям. Я сжал рукой его горло, заставив его поднять голову.

Никки протянула руку назад и похлопала меня по бедру, и я почувствовал себя чертовски гордым павлином от этого похвального жеста. Я был так впечатлен, что чуть не пропустил, что она сказала этому подонку.

– Пожалуйста, скажи нам, кто твой отец. Думаю, тот еще свинья. Берет взятки и слушает приказы от людей, которые управляют этим городом, – она наклонилась ближе, скривив губы в усмешке. – Спорим, я бы заставила твоего папашу ползать на коленях и умолять у моих ног, как псину, – от ее гнева мой член затвердел.

Боже. Оказывается, я обожаю сердитых женщин. Я бы даже сам приполз к ней… и залаял.

Она указала на меня большим пальцем.

– Это мой друг Декс. Он из «Скелетов общества», – парень начал бледнеть, когда заметил знаковую татуировку. – И владелица, которую ты сейчас потребуешь позвать, она…

Моя свободная рука метнулась вперед и закрыла ей рот, когда я понял, к чему она клонит. Ее приглушенные оскорбления вибрировали на моей коже, а я лишь прижал ее к своей груди. Она разозлилась, но я помешаю ей разбалтывать информацию о том, что клуб принадлежит женщине-главарю картеля «Лос-Муэртос». Сомневаюсь, что Райан одобрит, если этот забавный слух разойдется по Тусону.

Плюс, я знал, что Никки пожалеет об этом в тот же момент, когда слова сорвутся с ее языка, потому что обычно она не делится секретами.

Я вмешиваюсь.

– Владелица сказала бы тебе, что вызовет полицию за домогательство, и твоему папочке не понравилось бы, что это дерьмо запятнает его репутацию, я уверен.

То, как он вздрогнул, подтвердило мои подозрения. Папаша был для него настоящим кошмаром. Я отпустил его, но, к моему удивлению, он не сбежал при первой же возможности. Он посмотрел на Никки, желая оставить за собой последнее слово.

– Я все равно не хотел смотреть, как ты танцуешь. Меня послали передать тебе это, – он протянул ей белый конверт. Накрашенные ногти вырвали бумагу у него из рук.

Я оттолкнул его, беспокоясь, что он попытается замахнуться на нее.

– Убирайся отсюда на хуй, сопляк, и не возвращайся.

Я отпустил Никки, как только он отошел, удивившись, что она больше не сопротивлялась. Когда я посмотрел в сторону, увидел лишь светлые волосы, развевающиеся позади нее. Она практически улетела в сторону приватных комнат.

– Какого черта, женщина, – пробормотал я себе под нос, направляясь за ней.

ГЛАВА 5

НИККИ

МЫ КРИЧИМ «БЛЯТЬ», КАК НАСТОЯЩИЕ ЛЕДИ

Наташа Петрова.

Это все, что нацарапано на бумажке, которую придурок сунул мне в руку. Исчезла надежда, что Юрий ищет меня в другом месте, потому что одно мое имя уже представляет угрозу. Никто здесь не знает этого имени.

Даже Райан.

Я проскользнула в одну из свободных приватных комнат, мое сердце колотилось в груди так, словно я пробежала несколько миль, а не просто по коридору. Помещение было размером с гардеробную. Уютное, с бархатным диванчиком из трех секций вдоль стены, и шестом посередине. По соображениям безопасности, здесь нет настоящей двери. Вместо этого с потолка свисал тяжелый бархатный занавес, который растекался по полу, напоминая пролитую кровь при красном освещении.

Такая уютная обстановка казалась удушающей.

Я так погрузилась в мысли, что забыла о Дексе.

Он задернул ткань за нами. Для большого ублюдка он двигался бесшумно. Я сложила записку и засунула ее в лифчик, пытаясь отогнать воспоминания о том, как мы с ним в последний раз были в этой комнате. Он однажды пришел в клуб вечером после встречи с Райан и Серхио. Каким-то образом мы выпили целую бутылку алкоголя, что привело к более близкому знакомству друг с другом.

Мой разум предательски вспоминал, как я лежала на этом диване. Голова Декса была у меня между ног, его греховный язык и пальцы устраивали представление.

Кончики пальцев Декса скользнули вниз по моей грудной клетке, оставляя дорожку из мурашек. Он встал на колени между моими бедрами, лаская мою обтянутую кружевом промежность. Грубые подушечки его пальцев играли с краями нижнего белья. Он сдернул их в сторону, открывая меня своему жадному взгляду и застонал.

– Блять. Посмотрите-ка на эту хорошенькую киску, которая только и ждет меня. Умоляет, чтобы о ней позаботились, – интенсивность его внимания нервировала. Он дразнил меня, слегка касаясь костяшками пальцев везде, но не там, где я хотела. – Я сожру тебя, Никки. Измажь мое чертово лицо своим желанием, – он закончил предложение поцелуями во внутреннюю часть моего бедра, раздвигая ноги шире своими широкими плечами.

– Теперь мне придется сваливать со встреч в этом клубе, чтобы найти тебя.

Воспоминания оглушили как ледяная вода. Тяжело видеть его после того раза. В ту ночь я позволила ему доставить мне лучший оргазм в жизни своим ртом. А потом убежала, как последняя сука, оставляя его с синими яйцами в этой самой комнате. Я думала послать одну из других девушек помочь ему, но, черт возьми, мое эго не дало это сделать.

Я быстро тряхнула головой, пытаясь сосредоточиться.

Конечно, теперь мои соски затвердели, несмотря на то, что я не должна возбуждаться. Не тогда, когда очередная записка от психопата обжигала кожу в чашечке лифчика.

Глубокий голос Декса прорезал тишину, заставив меня подпрыгнуть.

– Не хочешь рассказать, почему ты выглядела так, будто увидела привидение? – его мускулистые руки были скрещены на груди, белая ткань обтягивала мышцы. Его вопрос привел меня в замешательство.

Как он заметил?

Я думала, что хорошо скрыла свою реакцию.

Прежде чем я успела ответить, он хлопнул меня по руке, застав врасплох.

– Перестань кусать ногти. Разве тебя мама не учила, что это вредная привычка?

Я напряглась, застыла, как олень в свете фар.

Вот почему я не сближаюсь с людьми. Даже самые невинные вопросы требовали раскрытия секретов. Как ему ответить?

Нет, моя мама ничему меня не учила. А папа похитил, как только она меня выгнала. Отдал на попечение нянь и репетиторов, единственной целью которых было научить меня стать идеальной женой для братвы. Ох, и муж, от которого я сбежала, присылает мне записки с угрозами, одна из которых у меня в лифчике.

Но я ничего такого не сказала.

– Да, конечно, – солгала я, сжав руки в кулаки, чтобы не грызть ногти.

Я забыла, каково это – выдумывать отговорки. Райан никогда не требовала ответов о том, кем я была раньше. Она просто принимала меня такой, какая я есть, и игнорировала все несоответствия и неловкие смены темы. Она ни разу не спросила о моих секретах… потому что я никогда не спрашивала про ее.

Потом Марио все испортил. Или этому лживому пузырю было суждено лопнуть.

Я съехала из нашей общей квартиры, пока она была в больнице. Сказала, что она захочет больше уединения с Ганнером. Мы обе знали, что это чушь собачья.

Она слишком много знала обо мне, и я слишком сильно люблю ее, чтобы подвергать риску.

Я заставила ее поклясться, что она никому не расскажет о том, чем я поделилась, когда мы были на мушке у Марио. Его лакеи лежали мертвыми, так что лишь Райан услышала, что я убежала от своего бывшего мужа-преступника. Или он нынешний муж? Черт, даже не знаю, считаемся ли мы женатыми.

Юрию на это насрать. В его глазах я его собственность, и он чертовски полон решимости вернуть меня обратно.

Итак, я начала восстанавливать эти барьерные стены, готовя себя к тому моменту, когда мне нужно будет уйти, если призраки прошлого подкрадутся слишком близко. Сегодняшний вечер стал прекрасным примером того, почему это правильное решение, и почему Дексу ничего нельзя знать обо мне.

– Отвечай на вопрос, Никки, – прорычал Декс, его тело оказалось намного ближе.

Моя челюсть заболела, когда я сжала зубы.

– Черт возьми, Декс. Мне нельзя злиться и проявлять эмоции? – я гневом пыталась перевести разговор в другое русло. Пыталась показать, будто я не увиливаю от его вопросов. – Этот парень шлепнул меня по заднице без разрешения. Подай на меня в суд, если я веду себя как обиженка. Что еще скажешь? Мне следует больше улыбаться?

Я знала, что сильно преувеличиваю, но уже устала от всего.

Его карие глаза сузились. В багровом свете они больше походили на чернильные лужи. Единственным признаком его гнева были раздувавшиеся ноздри, привлекая мое внимание пирсингу в виде колечка. Он был единственным известным мне байкером с пирсингом в носу, и это до жути прекрасно смотрелось на мускулистом чуваке с татуировками. Декс не похож ни на кого из своих собратьев по клубу. У него волосы до плеч, которые он чаще всего собирал в пучок, и подстриженная борода. Я никогда не видела его ни в чем, кроме черных штанов, аир-форсах и какой-нибудь белой футболки, ну иногда с принтом. Он был потрясающе красив, и меня бесило, что его властное поведение делало его еще привлекательнее.

Когда он заговорил, его голос был спокойным и контролируемым.

– Никки, брось нести чушь. Этот испуганный взгляд был не от шлепка по заднице. Я тебе не нужен, чтобы справиться с мужиком, который распускает руки. У тебя у самой хорошо получается.

Я уперла руки в бедра. Ощущение кончиков пальцев на обнаженной коже напомнило, что на мне нет нормальной одежды.

– Начнем с того, что я не просила тебя приходить и разбираться, Декс. Ты сам появился перед сценой, – я хотела пройти мимо, но он встал передо мной, преграждая выход.

Наши тела были так близко, что я чувствовала исходящий от него жар. Даже стоя в туфлях с большой платформой наши глаза были не на одном уровне. Моя голова оказалась прямо у него под подбородком, и когда он заговорил, это было похоже на ласку по моему лицу. Так было до тех пор, пока я не услышала его слова – они больше походили на пощечину.

– Нет, Никки, ты не просила. Я подошел туда сам, а потом у тебя был такой вид, будто ты увидела привидение и убежала. Я как придурок последовал за тобой, потому что забыл про… Это твое имя там написано?

Я посмотрела на него сквозь ресницы, мои плечи напряглись от удара, который он нанес своими словами.

Что, черт возьми, сказать в ответ на правду?

Оказалось, что мне ни хрена не нужно говорить, потому что Декс заполнил напряженную тишину.

– Не волнуйся, Никки. Я больше никогда не подойду, пока не попросишь, – он повернулся и распахнул занавеску. Комната наполнилась шумом из клуба, но мне все равно удалось расслышать, что Декс сказал через плечо. – Спасибо, что напомнила, почему я ненавижу играть в белого рыцаря. Буду заниматься тем, в чем я хорош, – отлично коротать время, – в его голосе звучала горечь с явным оттенком обиды.

Он исчез из комнаты, оставив меня стоять там в полном одиночестве с болью в животе, которую я не чувствовала уже много лет. Такое же ощущение бывало, когда я разочаровывала своего отца.

– Блять! – закричала я, не как настоящая леди, потирая лицо и сосредотачиваясь на ритме музыки в попытке очистить свой разум.

Не нужно решать проблемы, если запихнешь их в глубокую, темную дыру и будешь надеяться, что умрешь до того, как они снова поднимут свои уродливые головы.

Ну и как, стратегия сработала, дура? Ты едва продержалась три года, а дерьмо уже преследует тебя.

Не было времени на чертову вечеринку жалости. Мне нужно убраться отсюда, пока я не столкнулась с кем-нибудь еще.

– Эй. Ты в порядке?

Голос Райан заставил мое сердце забиться быстрее, яма стала шире, я испуганно вскрикнула. Она приподняла бровь, наблюдая за моей реакцией.

– Разве ты не должна трахаться со своим парнем на столе или что-то в этом роде? – спросила я, нацепив улыбку в попытке рассеять ее подозрения, но она слишком наблюдательна.

Однако забота о людях была ее слепым пятном.

Вот почему она упускала тот факт, что дорогие ей люди лгали сквозь зубы. Я не могла избавиться от ощущения, что она посмотрела на меня по-другому после того, как узнала о моем прошлом.

Ее пристальный взгляд пробежался вверх и вниз по моему телу. В ее тоне было подозрение.

– Да, должна была, но потом увидела, как какой-то придурок выбегает из моего клуба с разбитым носом, утверждая, что «блондинистая шлюха сломала его».

Я закатила глаза от его драматизма.

– Баба. Он не сломан.

Она проигнорировала мой комментарий.

– Потом я оглянулась и увидела, что ты убегаешь с Дексом, – она облокотилась плечом на раму проема, давая понять, что мы будем здесь, пока она не получит ответы, что разозлило меня еще больше. Мне не нужен сторож. Если бы я нуждалась в помощи, я бы пошла и попросила.

– Еще вопросы, Райан? – я выплевывала слова, понимая, что чем дольше остаюсь в клубе, тем мне сложнее.

Вот так все и было между нами в последнее время. Сложно.

– Вопрос «что случилось?», очевидно.

Тон, поза, властная атмосфера. Я ненавидела все в этом разговоре. Я ненавидела ссориться с ней, быстро выходила из себя. Невозможно загнать разгоряченный гнев обратно под замок, так что, если эта ночь уже стала дерьмовой, нужно мне со всем этим покончить. Помирюсь с ней позже. Сейчас нужна разрядка.

– Да, Райан. Пока ты сидела на коленях у Ганнера или что ты там, блять, делала, один из твоих посетителей шлепнул меня по заднице. Может, стоит быть немного повнимательнее в своем клубе.

Я осознавала, что значат эти слова.

Еще один кирпичик в стену, которую я возводила между нами.