Текст книги "Ложь любви"

Автор книги: Мэри Дэвидсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

Они поженились три дня спустя, тайно. Эшли опасалась, что если бы на свадьбу пришла Джин, то она бы могла увидеть, что подруге вовсе не хочется выходить замуж, и тогда она выкинула бы трюк в своем стиле. Она могло сделать, что угодно: попытаться арестовать жениха или обозвать священника казаком и бросить в него голую куклу Барби. В свою очередь, Вик стыдился, что заставил невесту идти под венец шантажом, и просто хотел покончить со всем этим, и чтобы их уже, наконец, поженили. Итак, узами брака их связал мировой судья, и двое незнакомцев с улицы стали их свидетелями.

Виктор протянул Эшли простое золотое кольцо, затем сам надел свое себе на палец.

– Оно что, принадлежало Кристал? – спросила невеста, но он не поддался на провокацию, просто покачал головой. Он купил кольца два дня назад.

Когда судья объявил, что жених может поцеловать невесту, ответом Эшли стало твердое:

– Не трогай меня.

В качестве клятвы вечной верности и страсти новобрачной, фраза оставляла желать лучшего. Виктор вздохнул, но промолчал, думая: "Что ж, я это заслужил".

Они шли к машине молча. А потом Эшли нарушила молчание саркастичным тоном:

– Пам-пам-парам…пам-пам-пам…вот чего не хватает. Органиста. И, конечно, моего желания по-настоящему выходить замуж.

– Прости, – ответил он в тысячный раз. – Спасибо, что не плюнула в меня во время клятв.

Она фыркнула, затем ее лицо застыло, и она спросила:

– Где мы будем жить?

Только не в кондо. Пожалуйста, не говори, что ты снял его с продажи.

– Где захочешь.

– Правда?

Он обернулся, удивленный.

– Конечно. Хочешь дом?

– Это было бы… – слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Замечательно.

– Ну. Выберешь тот, что тебе понравится, и мы переедем туда.

Она хихикнула, а он улыбнулся в ответ.

– Не думаю, что это так просто.

– Ты удивишься.

Она замолчала. Верно, его деньги помогли ему загнать ее в ловушку, и практически без труда. Если бы он был бедным и безработным неудачником, смог ли бы он раскопать ее прошлое? Вряд ли.

– А как же Джин?

– А, квартира. Если она хочет жить там одна, мы будем оплачивать твою долю расходов за аренду каждый месяц. Сколько там – тысяча с лишним?

– Двести.

– А-га.

– Хитростью она не блещет. Временами.

– Я заметил. В любом случае, мы будем платить твою часть, пока она захочет там оставаться, а если передумает – я возмещу ей расходы на залог и первый месяц аренды.

– Тебе придется это сделать. Она ненавидит жить одна. Мне бы хотелось…

–Чего, милая?

Милая. Ха! Мерзкий шантажист.

– Ничего.

– Не лги. В чем дело?

– Мне бы хотелось, чтобы она пожила с нами.

– Ох. – Он размышлял над этим примерно три секунды. Вот она – прекрасная возможность начать исправлять ошибки прошлого. Но цена была слишком высока, и все происходило слишком быстро. Он вздохнул про себя и принял решение. – Почему бы и нет?

– В смысле, ты не против?

– С чего бы мне быть против? – солгал он. Он был твердо убежден, что от жизни с Джинни у него в два счета прибавится седых волос. – Мы купим огромный дом, так что не будем мешать друг другу. Она сможет оставаться у нас так долго, как тебе захочется.

– Правда? – она была поражена.

– Конечно.

– О. – Эшли хотела, было, поблагодарить его, но затем передумала. Она снова посмотрела на него с недоверием.

– А ты думала, – спросил он тихо, – что раз ты вышла за меня, я не захочу, чтобы ты была счастлива?

– Я не знаю, что думать – ответила она. – Обо всем этом. Я жду, что в любой момент проснусь. И кстати, где мы сегодня ночуем?

– В Марриотт Лонгворф [24]24
  Марриотт ЛонгворфMarriott Longwharf – престижная сеть отелей Марриотт, данный расположен в центре Бостона, рядом с портом Бостона, рейтинг – 3 бриллианта, это примерно 4 звезды по стандартам Европы. Ресторан – один из популярных в городе мест для отдыха людей с хорошим достатком.


[Закрыть], – небрежно откликнулся Вик, и увидел, как она слегка напряглась. Что ж, этот барьер он должен преодолеть – рано или поздно.

– Отдельные комнаты? – пропищала девушка.

– Одна комната, Эшли, и одна кровать.

Она резко остановилась, прямо на тротуаре.

– О, нет. Виктор. Я не могу.

Он взял ее за руку и мягко потянул к себе, чтобы она продолжала идти рядом.

– Сможешь, – тихо проговорил он, и она вырвала руку из его хватки.

– Я сказала, что не могу! Как ты можешь ожидать этого, после… после…

– Все будет хорошо, – ответил он, по-прежнему тихо, по-прежнему пытаясь ее успокоить, не прикасаясь к ней.

– Нет, не будет, – она дрожала.

Остаток дня она выглядела бледной и усталой, почти не разговаривала, только отвечала на прямые вопросы. Он попытался уговорить ее поесть, и только упоминание о ребенке, которого она носит, как-то повлияло на нее.

– Я просто не голодна, – ответила Эшли, едва прикасаясь к еде. – А если ты продолжишь меня этим доставать, то меня стошнит.

Они ужинали в ресторане отеля, уже после регистрации в гостинице. На следующий день они собирались отправиться на поиски дома. Только это заставило ее продержаться. Жить в собственном доме было ее мечтой с тех пор, как она научилась мечтать. И Джин могла жить с ними! Она все еще не могла поверить, что Виктор согласился на это. Он, должно быть, чувствует себя ужасно виноватым. Отлично!

– Тебя тошнит по утрам? – поинтересовался он, нарушая ход ее мыслей.

– Только если ты рядом, – весело откликнулась она. Затем, глядя на его серьезное лицо, добавила, – вообще-то, почти каждый день. Но это проходит, если я поем. Обычно.

– Когда ты снова идешь к врачу?

– На следующей неделе.

Теперь не было причин отказываться от доктора Оупиц: то, чего Эшли так боялась, уже произошло.

– Я нашла очень хорошего гинеколога. И ты ни за что не догадаешься, где находится ее офис, – добавила она с сарказмом.

Виктору хватило такта покраснеть.

– Я бы хотел пойти с тобой. Я могу освободить свое расписание на те дни, когда у тебя прием.

– Даже так? – она подумала несколько секунд, потом кивнула. Пришлось согласиться – это же имеет отношение к ребенку, и она обещала позволить ему вмешиваться в эту часть своей жизни.

– Там мало что происходит, – предупредила Эшли. – Она осматривает мой живот, взвешивает меня, и спрашивает, есть ли у меня к ней вопросы. Потом я писаю в стаканчик и записываюсь на прием в следующем месяце.

– Надеюсь, не все одновременно?

Она прыснула от смеха и уронила свою суповую ложку, затем сильно прикусила губу, чтобы перестать смеяться.

– Пожалуйста, не сдерживай себя, Эшли. Мне нравится, когда ты так расслаблена. Когда ты не испытываешь страха, это просто подарок, честное слово. Нет ничего плохого в том, чтобы улыбаться и смеяться рядом со мной.

Она мрачно пожала плечами, и настроение пропало. До конца ужина они молчали.

– Пойдем наверх, – сказал Виктор, расписавшись в счете за ужин.

– А что, десерта не будет? – выпалила она.

Он поднял бровь.

– Теперь ты проголодалась, – скривился Вик. – Хорошая попытка, Эшли. Идем.

Она поковыляла за ним, храбрая женщина на пути к гильотине, и когда в номере он открыл рот, Эшли закрыла глаза и пыталась собраться с духом.

– Ты не против, если я посмотрю фильм по платному каналу? Я раньше его не видел.

– Черт, я просто не в…что?

– Кино. Я бы хотел посмотреть, если ты не против.

– А. А! Нет, я не против. Это просто прекрасно. Нет проблем. Разумеется. Не против.

Он покачал головой, снимая куртку, а она развернулась и почти бегом направилась в другую комнату. Она могла принять приятный долгий душ, надеть ночнушку и немного почитать в кровати. Два часа передышки! Какой подарок!

Только вот, когда Эшли вошла в комнату, она увидела, что Виктор уже лежал в кровати, загипнотизированный последним фильмом о Джеймсе Бонде. На нем были только синие трусы-боксеры и наручные часы.

Я не могу.

Да, можешь, возразила она себе, рассерженная собственой трусостью. Дело сделано, как он и сказал. Теперь он мой муж. Я не могу провести остаток жизни, боясь находиться с ним в одной комнате, в одной кровати. Вперед.

И она пошла вперед, метнувшись под одеяло и натягивая его до самого подбородка. Он повернулся к ней и открыл рот; Эшли съежилась от страха.

–Ты уронила на пол пульт от телевизора. Можешь поднять?

Чувствуя себя по-дурацки, она так и сделала. И теперь она была немного, совсем чуть-чуть, раздосадована. Очевидно, секс с ней мог и подождать. Вик особо не торопился. Не слишком похоже на поведение якобы влюбленного мужа в первую брачную ночь.

Рассерженная, и рассерженная на себя за то, что она рассержена, Эшли устроилась на взбитых подушках и разровняла одеяло, тщательно игнорируя мужчину сбоку.

Рядом медленно успокаивался Виктор. Он не двигался, изо всех сил пытаясь притвориться, что увлечен фильмом. Увлечен чем угодно, только не сводящей с ума мыслью о том, как медленно и нежно он будет любить свою невесту. Его невесту. Его жену. Боже, какое чудесное слово.

До конца фильма он беспокойно ерзал, осознавая, что мягкое тело Эшли лежит рядом. Она была одета в простую хлопковую ночнушку на два размера больше – явная попытка выглядеть непривлекательной. Он мог бы ей сказать, что это гиблое дело. Она могла надеть грязную бейсбольную форму, и он все равно бы ее хотел.

Кино, наконец, закончилось, и Вик выключил телевизор. Повернувшись, он увидел, то Эшли уснула, читая, и книга Данте «Божественная комедия» лежала открытой на ее груди. Он долгое время наблюдал, как она спит, наконец-то, глядя на нее и не вызывая беспокойства насчет его намерений. Ее грудь поднималась и опадала на каждый вздох, а лицо во сне было умиротворенным и расслабленным. Даже в неярком свете комнаты ее волосы ярко блестели, и он гадал, как они будут выглядеть в лунном свете.

У него руки чесались дотронуться до нее, но он заставил себя лежать спокойно. Вик думал: какая замечательная возможность показать Эшли, что он может сдерживать свои желания. Он даст ей поспать. Это однозначно его практически убьет, но он не станет заниматься с ней любовью сегодня ночью.

Да ты с ума сошел? Это твоя первая брачная ночь, а она – твоя жена. Давай уже!

Он строго приказал своему внутреннему голосу заткнуться, поднял книгу Эшли и положил ее на тумбочку, а затем аккуратно потянулся над женой и выключил свет. Затем он выключил свою лампу и лег, готовясь к длинной ночи.

* * * * *

Эшли проснулась со знакомым с детства ощущением: Где я? Чей это дом? Здесь безопасно? Через несколько секунд она вспомнила, где была, и поднялась, чтобы пойти в ванную. Буквально через пару шагов на нее накатила тошнота, и ей пришлось ускориться. Она едва добежала до туалета.

Положив голову на прохладный фарфор, она пыталась собраться с силами, чтобы подняться и почистить зубы, и услышала, как Виктор зашел в ванную и положил теплую руку ей на шею. Она слишком устала, чтобы дернуться. Его голос в темноте был хриплым ото сна и беспокойства.

– Ты в порядке?

– Утренняя тошнота, – промычала она.

– Ах, да, утро, логично. Целых три часа утра. Закрой глаза, я включу свет.

Она закрыла и услышала щелчок, когда он нажал на выключатель от небольшой лампы над раковиной. Послышался звук льющейся воды, а затем он присел рядом, прижав мокрую тряпку к ее лицу.

– Виктор?

– Хмм?

– Когда я сижу тут, чувствуя тошноту и слабость, а все, что я съела, направляется прямо в канализацию, шлепанье холодным влажным полотенцем по лицу мне не поможет. Ясно?

Он сразу же убрал полотенце, чувствуя себя полным идиотом. Она заметила выражение его лица и сказала, даже не представляя, что из этого выйдет:

– Но спасибо, что попытался. Мне бывает страшно в незнакомых местах. С твоей стороны было очень смело, услышав все эти жуткие звуки, придти ко мне в темноте.

Он посмотрел на нее странным взглядом, в котором понимание смешивалось с состраданием и, возможно, некоторым сожалением. Эшли раздраженно покачала головой.

– Только, пожалуйста, больше никаких лекций насчет того, что глупо волноваться из-за того, что я была приемным ребенком. А то меня снова стошнит.

– Я и не собирался. Я просто задумался, какой ты была, когда была маленькой девочкой.

– Некрасивой и молчаливой, – заверила его она.

– Сомневаюсь, – ответил он, улыбаясь. Пауза затянулась, и они оба слишком боялись заговорить, чтобы не разрушить хрупкую связь. Наконец, Виктор произнес:

– Я позвоню в обслуживание номеров, пусть принесут для тебя супа и крекеров.

– Вик, меня только что вырвало, я не смогла бы съесть и…

– В книгах написано, что ты почувствуешь себя хуже, – упрямо сказал он. – Это упоминалось, по крайней мере, раза четыре. Оставайся здесь, отдохни. Я скоро вернусь.

– Я и не собиралась марафон бежать, – огрызнулась ему вслед Эшли. Глупо, конечно, но от этого ей стало легче.

Вернувшись, он помог ей встать, не обращая внимания на ее протесты, что ей уже полегчало. Вик держал ее, пока она чистила зубы, и помог вернуться в постель. Он аккуратно подтыкал одеяло, когда в комнату постучали.

– Как быстро, – удивилась Эшли.

– Это же люкс на верхнем этаже, так что они стараются изо всех сил, – небрежно ответил он, уходя, чтобы открыть дверь. Вернулся он с подносом для завтрака и поставил его ей на колени. Эшли увидела куриный бульон, тост, огромную миску крекеров и стакан, полный прозрачной газированной жидкости; попробовав, она поняла, что это имбирный эль. Совершенно неожиданно она осознала, что хотела пить и проголодалась. Виктор внимательно смотрел, как она смела все с подноса, оставив пожевать на утро лишь несколько крекеров.

– Так-то лучше, – сказала она, вздохнув и откинувшись назад. Он молча убрал поднос. Хороший здесь сервис, мелькнула у Эшли неприличная мыслишка. Вернувшись, Вик разровнял одеяло и накрыл им ее до подбородка.

– Виктор, ку-уд-кудах.

– Прости. Я прежде никогда не спал в одной комнате с беременной.

Его слова кое-что напомнили ей, и она почти что села от удивления.

– Ты не… в смысле, мы не… прошлой ночью ничего не было.

– Нет, – он наклонился и выключил свет, а потом прилег.

– А почему ты не стал? – она не смогла скрыть облегчение в голосе. – Раньше тебе, кажется, очень хотелось.

– Ты уснула, и я не стал тебя беспокоить, – просто ответил он.

– Ах. Ну, я признательна тебе за это, – официально сказала она, чувствуя себя несколько глуповато. Это, наверное, самая странная первая брачная ночь в мире.

– Благодарю, – также официально откликнулся Виктор. А потом нежно: – Спи.

Непонятно почему разочарованная, и раздраженная этим, она уснула.

Глава 15

– Видывала я браки и счастливее, – призналась Джин, когда Эшли свернула налево и подъехала к своему новому дому. – Например, эти бедняжки, что выходят замуж по переписке. Им или за американца, или в Сибирь до конца дней своих. Они и то выглядят веселее тебя.

– Прекрати, Джин, – ответила Эшли беззлобно. – Что сделано, то сделано.

– Вот это сила духа! – невозмутимо выдала Джин, а Эшли захихикала.

– А то. Сегодня утром финансовые агенты Виктора утрясли все детали, а с минуты на минуту появятся перевозчики мебели.

Эшли припарковалась на широченной подъездной дорожке и вышла из машины. Ей с трудом верилось, что это ее новый дом: место, где они с Виктором будут жить и растить своих детей. Ей все казалось, что вот-вот навстречу выскочит рычащий доберман и спровадит ее отсюда вон.

Джин восхищенно присвистнула.

– Роскошно до безобразия, но не нарочито, – сказала она одобрительно. – Немногие могут себе такое позволить.

Видишь? Хоть здесь ты получила компенсацию, – сказала себе Эшли. – Никто не вышвырнет тебя отсюда, если ты просрочишь арендную плату – это во-первых. Дом достаточно велик, чтобы можно было держаться от Виктора подальше – это во-вторых.

– Мне нравится, – только и сказала она. – Надеюсь, тебе тоже. Виктор сказал, что ты можешь здесь оставаться, сколько пожелаешь.

– Даже думать не хочу, каким образом ты заставила его согласиться на такое, – сказала Джин, вынудив подругу еще разок усмехнуться. – Ага, так уже лучше! А то ты была больше похожа на приговоренную к смертной казни, чем на богатую новобрачную.

– Я не богатая, – удивленно сказала Эшли, – Виктор – да. А я всего лишь…

Кто? Его соседка по комнате? Племенная кобыла? Сексуальная игрушка? Кто она такая?

– Может, посмотрим дом? – быстро сказала Джин, очевидно заметив смятение подруги.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Эшли задалась вопросом, насколько ее состояние определяется беременностью, а насколько – тем, что случилось за последние две недели.

– Давай начнем с одной из девяти спален… Их здесь только шесть. Я так думаю, – призналась она и широко улыбнулась. – Я сбилась со счета после четвертой. Ну, что, кто первый?

– Эшли, Богом клянусь, если я увижу, что ты поднимаешь еще одну коробку, я…

– Принудишь меня к браку? – она сказала это с очаровательным видом, уронив на пол коробку с одеждой. Та упала с глухим стуком.

– Очень остроумно! Я нанял носильщиков, чтобы разделаться со всем этим барахлом. Тебе не нужно утруждать себя.

Было уже поздно, и они находились в его – их – спальне. Эшли уже несколько часов разбиралась с вещами, стараясь отсрочить неизбежное. В конце концов, она сдалась и переоделась ко сну. Однако, увидев, что Виктор уже в кровати, она схватила первую попавшуюся коробку. Это не помогло, поскольку он был обнажен до пояса, а сбившаяся простыня облепила то, что было ниже. У этого мужчины до абсурда прекрасное телосложение, что есть, то есть.

– Я достаточно отдохнула, – резко бросила она, стараясь не смотреть на пупок своего мужа.

– Эшли, хватит возиться с вещами, иди в кровать. Уже поздно, а ты весь день пашешь, как лошадь. Теперь все по-другому – тебе нужно больше заботиться о себе.

– Ты, верно, хочешь, чтобы я весь день валялась и ела конфеты.

– Неправда, – сказал он, захлопнув книгу под названием: «Итак, ты, беременна!», и положил ее на ночной столик к уже лежавшим там «С ребенком вас трое» и «Лучшая книга о детях». – Я всего лишь не хочу, чтобы ты так надрывалась. Под «надрывалась» также подпадает распаковка и перетаскивание коробок.

– Ха! Ну, я точно знаю: во всех этих книгах сказано, что упражнения очень важны для беременных. Нечего сидеть в углу, дожидаясь пока какие-то дяди перенесут все мое барахло. У-пра-жня-а-ться на-адо!

– Так пойди, прогуляйся, – заявил Виктор, все еще упрямясь. Она тихонько юркнула в постель рядом с ним, довольная, что они спорят. Это отвлечет ее от… от других мыслей.

– Славная, неспешная, легкая прогулка – вот и все, что тебе надо.

– Ты идиот, – сообщила она ему.

Мужчина потянулся к ней, чтобы стереть слезинку.

– Я помню, как ты впервые сказала мне это, – он изобразил рыдание. – Это случилось в лифте Карлсон-Муша, когда ты пыталась доказать, что ты не пациентка.

Она довольно рассмеялась.

– Я помню это!

– Еще б не помнить! Ведь и трех месяцев еще не прошло.

– Невероятный был день, да? – спросила Эшли уже серьезно. – Кто бы мог подумать…

– Что так много всего случится, – закончил он, – и мы будем так счастливы.

Виктор задержал руку на ее животе, а она была настолько поражена, что позволила ему подобное.

– Как ты думаешь, когда это станет заметно?

– Не раньше чем через пару месяцев, – голос ее прозвучал слишком высоко, но его теплые пальцы на ее животе чрезвычайно отвлекали. Слава богу, что на свете есть простыни и одеяла! И ее ночная сорочка.

– А потом я стану такой толстой, что ты не сможешь смотреть на меня без отвращения.

– Этого никогда не случится, – нежно сказал он. Он потянулся вперед, чтобы поцеловать ее, а Эшли отодвинулась.

– Не делай этого.

– Буду, – твердо произнес он, откидываясь назад и пытаясь заглянуть ей в глаза. – Я буду это делать. Ты моя жена, ты носишь мое имя, пользуешься моей собственностью и моими деньгами, но взамен ты должна исполнять свои супружеские обязанности.

– Но я вышла за тебя только потому…

– Я знаю, почему ты вышла за меня. Но это не значит, что я и ты не будем жить как муж и жена.

Она затрепетала и возненавидела себя за это.

– Не думаю, что я смогу.

– Сможешь, сможешь. Я тебе помогу. – Виктор улыбнулся ей. – Я даже выполню сам всю работу.

– Так же как и в прошлый раз?

Он остановился на полпути, хотя уже было потянулся к ней, и осторожно откинул одеяла.

– Я заслужил это. Если тебе непременно нужно высказывать мне подобные вещи, делай это, когда захочешь. Я не стану просить пощады. Но это не помешает мне заниматься с тобой любовью.

В ярости от того, что ей не удалось отвлечь его от задуманного, Эшли попыталась натянуть одеяло обратно, но он выдернул его и отшвырнул за пределы досягаемости.

– Если бы ты только дал мне немного времени, – сказала она, ненавидя эту умоляющую нотку в своем голосе. – Если бы ты мог дождаться пока я буду готова…

– Ты никогда не будешь к этому готова, – сказал он нежно и печально. – Если бы все шло по-твоему, я бы даже не узнал, что ты беременна. Я говорю это вовсе не для того, чтобы задеть тебя. Ты же не думаешь, что мне нравится тебя пугать? Но ты не оставила мне выбора. Я не получаю удовольствия от подобных отношений. Я хочу, чтобы мы любили друг друга.

– Это невозможно!

– Вот это сила духа! – произнес Виктор, криво усмехнувшись, и ей показалось, что это прозвучало пугающе похоже на Джин.

Он перегнулся и выключил лампу, погружая комнату во тьму.

Эшли почувствовала, как он взял ее за руки, и вскрикнула, а потом крепко закусила губы. Того, что было, с ней больше никогда не случится. Это было слишком унизительно.

– Эшли, Эшли, – шептал мужчина, поглаживая ее по голове. – Я обещаю, что не причиню тебе боли. Не бойся.

– Ради бога, не начинай снова! Пожалуйста, Виктор, если ты будешь настаивать на этом, у меня не хватит сил остановить тебя…

– Не говори так! Дело не в том, кто сильнее. Ты обещала быть моей женой во всех смыслах. И я всего лишь ловлю тебя на слове.

– Да, все верно, я обещала, но, пожалуйста, давай не будем об этом всю ночь. Разве нельзя покончить с этим побыстрее?

Он вздохнул.

– Я подозреваю, что «Нельзя ли покончить с этим побыстрее?» – это слегка перефразированное «Не прикасайся ко мне!». Не двигайся, я сейчас!

Эшли слышала, как мужчина роется где-то в прикроватной тумбочке, и подивилась, как он может что-то разглядеть в такой темноте. После этого Виктор дернул ее ночную сорочку.

– Сними это, сладкая моя.

Лежа посреди кровати, она задрожала. Вик прижал ее к подушкам, сорвав поцелуй, прежде чем Эшли смогла отодвинуться. После этого она была уложена плашмя на спину, а он пристроил ее бедра так, чтобы было удобнее снять с нее трусики.

– Просто закрой глаза, – пробормотал Виктор. – И думай об Англии.

Она крепко прикусила губу, чтобы не засмеяться. В том, что должно было вот-вот случиться в этой спальне, не было ничего смешного, и ее жуткое чувство юмора тут вовсе ни к чему.

– И тебе не стыдно? – спросила Эшли. Она почувствовала, как его руки осторожно раздвигают ее колени.

– Не особо. Мы же заключили сделку, припоминаешь?

Эшли задохнулась от гнева. Он собирается постоянно ей напоминать?

– Я имела в виду, что ты женился дважды, и оба раза – не по любви. Тебе должно быть стыдно.

– Но на сей-то раз, я женился по любви.

Она чуть не подскочила от такой беспардонной наглости.

– Это ложь!

– Нет. В свое время ты поверишь в это.

Она ощутила его теплые пальцы меж своих бедер, а затем Виктор медленно, но настойчиво, проник в нее. В то же мгновение она поняла, что означало его рытье в шкафчике – его пальцы оказались скользкими от смазки. Он несколько раз осторожно ввел в нее палец и вынул обратно, на что-то отвлекся – Эшли предположила, что ему понадобилась еще смазка, а после этого нанес еще немного геля на мягкую женскую плоть.

Ее унижение не знало границ; но ее вероломному телу все это весьма нравилось, и в нем разгорался огонь страсти.

– Господи, как хорошо! – тихо сказал Виктор в темноте. – Такая мягкая и сладкая.

– Давай… уже…– проскрежетала она, крепко стиснув кулаки по бокам.

Эшли почувствовала, как его язык ласкает ее сосок – прикосновения были столь легкими, что девушка едва их ощущала. Сосок тотчас затвердел, и она была благодарна темноте за то, что та скрыла ее стыдливый румянец.

То, что она забеременела против своей воли, было мерзко. То, что ее шантажом заставили выйти замуж, было гадко. И после этого наслаждаться его прикосновениями, страстно желать его прикосновений – что, в конце концов, с ней такое? Она никогда прежде не была мазохисткой.

В настоящий момент Виктор поглаживал ее клитор. Его дыхание щекотало ей сосок. Чтобы не потянуться к нему, ей пришлось так крепко сжать кулаки, что ногти впились в ладони.

– Я же попросила тебя не тянуть, – потрясенно выдохнула Эшли.

– Извини, – грустно сказал он. – Я надеялся…. Ладно, не обращай внимания!

Внезапно он оказался прямо над ней, его грудь прижалась к ее груди. Девушка ахнула и отпрянула, как могла, а ее ноги самопроизвольно сжались. Виктор легонько протолкнул меж ними колено, осторожно разводя их. Его рот накрыл ее губы.

Эшли отвернулась.

– Не надо так! – она почти кричала, к глазам подступали слезы. – Пожалуйста, Виктор, оставь меня! Я передумала, я не хочу замуж…

Она говорила все быстрее и быстрее, осознавая, что он молчит, сознавая, что его руки – на ее бедрах, что его тело, большое и крепкое, – прижато к ней.

– Я не хочу быть твоей женой… Не хочу, чтобы ты это делал… Не хочу тебя… Не хочу! Не хочу! Не хочу!

И тут он скользнул в нее. Это не причинило боли, но он был такой большой, что все протискивался и протискивался. Да закончится он когда-нибудь?!

– Не надо, – потрясенно удалось выговорить Эшли. И тут Виктор вошел в нее полностью. Она оказалась пришпилена его телом, словно бабочка к доске. Она впервые заметила, что он дрожит так сильно, что трясется кровать.

– Боже, боже, боже! – простонал мужчина, уткнувшись ей в шею. Эшли могла почувствовать, как напряжены мышцы его челюсти около ее горла.

– Не двигайся, Эш, ни в коем случае. О, Господи! Ты потрясающая. Я сделал тебе больно? Не шевелись, иначе я не смогу… Я причинил тебе боль?

– Нет, – сказала она. Его слова звучали так, словно он сам испытывал ужасную боль.

– Кажется, это звучит глупо в подобных обстоятельствах, но с тобой все в порядке? Ты регулярно посещаешь кардиолога? Ты, кажется,…

– На пределе, – простонал Виктор, приподнимаясь, чтобы взглянуть на нее. Ее глаза привыкли к темноте, и Эшли смогла различить над собой его силуэт. – Я сожалею, Эшли, но я собираюсь растянуть удовольствие. Ты так хороша, мне так нравится прикасаться к тебе; я не перенесу, если все это закончится, особенно если ты не позволишь мне остаться рядом с тобой до утра.

– Нет, – решительно заявила она и приподняла ноги, отчего он еще глубже погрузился в нее. Наслаждение, молнией пронзившее Эшли, вынудило ее потрясенно ахнуть. Она изо всех сил старалась оставаться безразличной.

– Я хочу, чтобы ты закончил и оставил меня в покое. Считай, что ты домовладелец, выбивающий просроченную арендную плату.

– Эшли! – умоляюще произнес он и застонал, когда девушка неумышленно заерзала под ним.

– Не… делай… этого.

Он внезапно стиснул ее и почти полностью вышел из нее, а потом снова вошел. Эшли подавила стон. Ей ничего так не хотелось, как обвить ногами талию этого мужчины и устремиться ему навстречу, приветствуя его нежность, его поцелуи, пока они оба не выбьются из сил.

Вместо этого девушка закрыла глаза и заставила себя оставаться неподвижной. Виктор не заслужил добровольного, активного секса. Он принуждает ее к этому… снова.

Ох! Но это похоже на ложь. Двойную ложь.

Все было кончено за несколько секунд: его хватка окрепла, она увидела, как Виктор, громко застонав, откинул голову, когда достиг облегчения. Теперь он отвалит от меня и заснет, с досадой подумала она. Точно так же, как в прошлый раз. Скорей бы!

Вместо этого Вик обнял ее руками и перекатился на спину, подняв Эшли наверх.

– Это было классно! – произнес он, уткнувшись ей в шею, и поцеловал в ямочку на горле. – Но я хочу, чтобы ты позволила доставить удовольствие тебе.

– Не надо мне твоего удовольствия, – грубо сказала она.– Отстань от меня!

Виктор тут же ее отпустил.

– Хочешь, я помогу тебе привести себя в порядок?

– Нет.

Эшли уже начала, было, подниматься с постели, когда Виктор потянулся и схватил ее за руку.

– В чем дело?

– Я причинил тебе боль? Я был немного… не в себе, под конец.

От воспоминаний ее щеки запылали.

– Нет, больно не было. На этот раз.

– И никогда больше не будет.

– Это мы еще посмотрим! – заявила она и отправилась в ванную.