Текст книги "Ложь любви"
Автор книги: Мэри Дэвидсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Сколько бежали? – с улыбкой спросила девушка. – Километров десять? Подождите, я проверю.
Она подняла трубку и набрала две цифры, звоня в один из кабинетов, понял Дерик.
– Алло, доктор Оупиц? Это Ивонн. Ваша последняя пациентка, Эшли Лоренц, она что-нибудь оставила, когда… ага. Окей. Спасибо, что проверили. – Она повесила трубку и покачала головой. – Простите, она не оставляла здесь сумочку.
Дерик смотрел на аккуратную стопку визиток, лежащих слева на столе. Увидев имя доктора Оупиц, он протянул руку и взял одну из них. Вот оно, в чем дело! Шарон Оупиц, доктор медицины. Специалист по акушерству и педиатрии.
– О, Господи, – выдохнул он.
– Сэр?
Он затолкал визитку в свой бумажник и выбежал, даже не попрощавшись.
* * * * *
Эшли с трудом поднялась по лестнице до квартиры, где они жили вместе с Джин. Джинни искала квартиры из Карлсона-Муша – не самая радужная перспектива, – но не позволяла Эшли помочь.
– У тебя есть, о чем побеспокоиться. Кроме того, тебе всегда было все равно, где жить.
И то верно, так что Эшли была рада оставить частности подруге, но гадала, могла ли Джин арендовать квартиру, даже не взглянув на нее. Ну, как разумно заметила Джин, ей есть, о чем побеспокоиться.
Например, собрать вещи. Не то, чтобы у нее было много вещей, но при мысли о том, что придется собрать все и рассовать по коробкам, становилось страшно. Вот не была бы она такой усталой. Усталой и грустной… кажется, в последнее время она была готова расплакаться в любой момент. И она чувствовала себя одинокой, как никогда в жизни, полностью, абсолютно одинокой.
Как было бы здорово, если бы вы с Виктором были вместе, планируя все для ребенка, прошептала ее дурацкая сентиментальность, но она вынуждена была признать, что в этом была доля правды. Возможно, потому она и чувствовала себя такой печальной и болезненно-опустошенной – в ее сердце зияла огромная брешь в месте, которое раньше занимал Виктор, пусть и недолгое время. Вместо того чтобы разделить с ним радостные вести и увидеть, как загорятся его глаза, вместо обсуждения планов на роды и сравнения разноцветных и черно-белых мобилей для детских кроваток, она шаталась по городу, отчаянно надеясь не наткнуться на него. Боясь, что он узнает ее новости и силой войдет в ее жизнь, также как он вошел в ее тело чуть меньше месяца назад.
Этого она боялась больше всего, и знала, что не без причины. Ведь если бы у кого-то был ее ребенок, она бы не остановилась, пока не стала частью его жизни. Разве мог Виктор чувствовать себя по-другому?
Она вошла в квартиру и удивилась, увидев, что Джин уже ждет ее. Должно быть, выписалась на день раньше, подумала она радостно. Было бы тоскливо сидеть здесь одной всю ночь.
А за Джинни, опираясь о подоконник в гостиной, стоял Виктор. Она в шоке уставилась на него – он что, опять игнорирует мои просьбы? – и уцепилась покрепче за свою сумку, где лежали брошюры о беременности.
– Ты что здесь делаешь? – спросила она, не скрывая гнев. Эш взглянула на Джинни с укором, и та выглядела слишком виноватой. – Вы оба?
– Ты не должна была так скоро вернуться, – объяснила Джин. Как было известно Эшли, на бОльшие извинения та была не способна. – Он захотел встретиться со мной, и я согласилась. Вот и все. Никакого заговора.
Эш повернулась, схватившись за ручку двери, но Виктор уже мчался к ней.
– Не надо, Эш, – он схватил ее за локоть, нежно потянув за собой в комнату. – Джин права, это не запланировано, но я рад тебя видеть.
– Не желаю с тобой говорить, – отрезала она. Особенно сейчас. После того, как она вернулась с поисков врача, который будет принимать роды его ребенка. После того, как она встретила Дерика и проигнорировала его просьбы выслушать Виктора. После чувства одиночества и усталости, когда она желала, чтобы все было по-другому… нет. – Я попросила тебя уйти.
– Перестань вести себя как ребенок, – резко сказала Джин, и Эшли разинула рот от удивления. – Ты достаточно умна, чтобы понять, что бегство только ухудшит ситуацию.
– И это я слышу от человека, который все время пропускает групповую терапию, – огрызнулась девушка.
– Точно, так что я знаю, что говорю. – Джин стрельнула в нее глазами: Скажи ему.
Не влезай в это, ответила взглядом Эшли. Она повернулась к Виктору.
– Я уже устала оттого, что все говорят мне, что это я себя плохо веду, что тебе больно, что ты в отчаянии, и что мне нужно повзрослеть и пережить это!
Виктор изумился.
– Я так не говорю. Более того, не думаю, что это правда.
– Ага! Видишь! – триумфально заявила она Джин. Затем, смутившись, обернулась. – Э, что?
Он уверенно кивнул.
– Думаю, что для тебя это было слишком болезненно, и потребуется больше четырех недель, чтобы ты могла прийти в себя. – Он повернулся к Джин. – И любой, кто считает по-другому – просто бесчувственный чурбан.
– Ну, это мне нравится!
Эшли с фырканьем подавила смех, а Виктор почти улыбнулся от этого звука.
– Что ты имеешь в виду, говоря "все"? – спросил мужчина, пока она пыталась снова нахмуриться.
– Что?
– Ты сказала "я устала, что все говорят мне, будто я веду себя плохо". Кто все?
Эшли отмахнулась.
– А, я сегодня встретила Дерика.
Виктор поднял брови.
– Вот как? И где?
Внезапно осознав, что ей не нравится направление беседы, Эшли покачала головой.
Ну, я встретила твоего лучшего друга после того, как поговорила с врачом о том, как рожать твоего ребенка. Хочешь печенюшку?
– Это не имеет… Я была возле… он проводил меня… не важно. Я не хочу говорить об этом. И ты меня не заставишь! – она помахала пальцем у него перед носом, затем шагнула назад.
–Ладно.
Она явно напряглась, и он не понимал причины. Лучше не испытывать свою удачу. Он и, правда, пришел не для того, чтобы увидеть ее, а поговорить с Джинни об Эшли. То, что девушка так пришла, было просто приятной случайностью.
– Надеюсь, мы поговорим позже.
– Ты уходишь? – она выглядела такой обнадеженной, что у него в груди все сжалось, а рот искривился в скорбной ухмылке. Если она и не боялась его, то, как минимум была невероятно напряжена, когда он рядом. Мысль об этом разбивала ему сердце. – Тогда, до свидания.
– Да, – откликнулся он. – До свидания.
Как только дверь за ним закрылась, Джинни вскинула руки вверх.
– Даже не начинай. Я не сделала ничего плохого.
– Ты знаешь, что я не хочу его видеть! Зачем приглашать его в мой дом?
– Это и мой дом тоже, время от времени, – напомнила ее подруга. – А ты пришла более чем на час раньше. Я не думала, что мы увидимся, и он тоже не знал.
– Мне не хотелось встречаться с последним гинекологом, – мрачно призналась Эшли.
– И еще. Ты не имеешь права от него скрывать. У тебя была замечательная возможность все ему рассказать, а ты промолчала.
– Я ему не скажу, никогда, так что перестань.
– Да? А если он случайно наткнется на тебя, когда ты будешь на восьмом месяце, как ты ему это объяснишь? Переела эклеров?
Эшли проглотила обидную реплику. Невероятно, но ей это и в голову не приходило. Она рассчитывала, что Виктор будет так пристыжен и сконфужен тем, что он натворил, что с радостью согласится больше с ней не встречаться. Что ж, может, он так себя и чувствовал, но это его не останавливало – он хотел все исправить, черт его побери.
– Не знаю, – ответила Эш, кидая сумку на диван. – У меня было не слишком много времени это обдумать. Три месяца назад я и знакома с ним не была, а теперь…
Джин смягчилась.
– Понимаю. Извини, что так наехала. Забудем пока об этом и просто останемся сегодня дома, окей? Мы возьмем напрокат пару по-настоящему гадких фильмов. Я даже разрешу тебе их выбрать.
– Ооооо, как заманчиво, – зевнула Эшли. Затем с нарочитой небрежностью поинтересовалась:
– Зачем Виктор хотел с тобой встретиться?
– Как обычно. – Джин переняла небрежный тон своей подруги. – Передам ли я тебе, что он извиняется? Скажу тебе, что он хочет встретиться? В порядке ли ты? Передам ли, что он постоянно о тебе думает? Скажу ли, что он готов встретиться с тобой в любое удобное для тебя время, лишь бы ты согласилась встретиться? Расскажу ли, что он ужасно сожалеет и хочет все исправить? Бла-бла-бла…
– Не завидую я тебе, – ядовито откликнулась Эшли, но поняла, что смягчается, пусть и не намного. Она боялась и была одинока, а еще она его любила. Эшли носила под сердцем его ребенка и понимала, что было неправильно скрывать этот факт от Вика. И все же ей было слишком тяжело забыть причину, по которой она была беременна. Был ли способ преодолеть это? Позволит ли ее гордость впустить его в свою жизнь снова? – Не знаю, как ты это перенесла.
Джин швырнула в нее диванную подушку, сбивая ход ее мыслей. Не важно, какая сумятица царит у тебя в голове и как тебе грустно, безжалостно подумала Эш, хватаясь за другую подушку, но Джин просто так не отделается.
Их соседи, давно привыкшие к продолжительным визгам и крикам из их квартиры, даже не попытались постучать в стену. Просто прибавили громкости в телевизорах и стали ждать, пока закончится бой подушками.
Глава 12
Виктор не появлялся целую неделю. Эшли удивилась тому, как сильно ее это разочаровало. Он же просто поступал так, как она просила, не так ли? С этой мыслью, крепко засевшей у нее в голове, девушка справилась с долгами по работе, упаковала свои вещи в квартире и тщательно проверила условия выхода в отпуск по уходу за ребенком в своей газете. К сожалению, хотя по закону они и обязаны были предоставлять ей отпуск, редакция не обязана была ей платить. И не станет. Эшли могла получить двенадцать недель отпуска, не теряя работы, но без компенсации.
– И как? – поинтересовалась Джин, умело заклеивая скотчем коробку, полную выпусков журнала "Психология сегодня".
–А никак, я не могу позволить себе не работать три месяца, – терпеливо пояснила Эшли. Она уже почти закончила паковаться, так что довольствовалась наблюдением за Джин. – У меня нет сбережений и огромный долг по кредитной карте. Я могу попытаться экономить и копить деньги в ближайшие семь-восемь месяцев, но мне не хватит на то, чтобы прожить три месяца в отпуске.
Она нахмурилась. Ой, здорово, еще одна гигантская проблема. Этого только не хватало.
– Думаю, я прикину, сколько можно будет отложить, и как только потрачу эти деньги, вернусь на работу.
– А как насчет аванса по кредитке? – предложила Джин.
Эшли скривилась.
– Из-за этого-то я и оказалась по уши в неприятностях. Я едва-едва свожу концы с концами. Когда денег не хватает даже на это, я снимаю с карты. Дурацкая идея.
Джин помолчала, зная, что не стоит предлагать Эшли денег.
– Ээээ…Эшли… как ты собираешься платить за ясли, если живешь от зарплаты до зарплаты?
– Я что-нибудь придумаю, – вздохнула та.
– У меня есть идея! – весело заявила Джин. – Скажи Виктору, что он отец ребенка, и попроси его заплатить за ясли. Возможно, он одолжит тебе денег. Под небольшой процент, разумеется.
– Очень смешно!
– А ты ведешь себя просто глупо и строишь из себя гордячку… ради чего? Чтобы жить впроголодь и экономить на всем следующие восемь месяцев? Чтобы лишить себя тех немногих удовольствий, которые ты себе позволяешь? Чтобы вкалывать до того самого дня, когда родится ребенок, остаться с ним дома на несколько дней, а снова вернуться на работу? Чтобы просто сбросить ребенка в нищенские ясли, потому что только их ты и сможешь оплатить?
– Заткнись! – заорала Эшли, заплакав от злости. – Я стараюсь изо всех сил, ясно? Мне и так тяжело, и без твоих постоянных напоминаний о том, что ты считаешь меня тупой коровой.
– Я не считаю тебя тупой коровой, – запротестовала Джин. – Я считаю тебя очень умной коровой.
Эшли засмеялсь, несмотря на слезы, струящиеся по щекам, а Джин прикрыла глаза с облегчением. Раньше Эш было не так просто разозлить…но теперь все изменилось.
Через минуту Эшли вытерла глаза, поднялась и радостно поинтересовалась:
– Ну-с! Что у нас на ужин?
– Это еще что за фигня была?
– Думаю, с научной точки зрения это называется элементарные перепады настроения.
Она вытерла залитое слезами лицо и улыбнулась. – Не будь столь шокированной, Джин. Ты это еще увидишь, и не один раз.
– Пока ты в таком бодром настроении, почему бы нам не звякнуть Вики-Вику и не поделиться радостными новостями о том, что он станет папулькой?
– Пока оставим эту тему, Джин – ответила Эшли добродушно, и Джин кивнула, думая: "Ладно. Пока."
Девушка сменила тему.
– А ты знаешь, что Виктор продает свое кондо?
Эшли остановилась на полдороги в кухню и медленно обернулась.
– Зачем?
– А как ты думаешь? – возмутилась Джин. – Это место для него связано с ужасными вещами. Он не хочет жить там, где все напоминает ему о том, что случилось. Он сказал, что хотя и не помнит, что произошло, но не может спать в той постели.
Он не помнит. Эшли была шокирована, когда Джин сказала ей это. Но, в конце концов, она решила, что это ничего не меняет. Он сделал это. Он был на это способен. Он был опасен, и его стоило избегать любым способом.
– Не важно, продаст он квартиру или нет, потому что в любом случае ноги моей там не будет. Так что если он делает это из-за меня…
– Мир не крутится вокруг тебя, Эшли. В основном, он вращается вокруг меня. И очень, очень редко пуп земли – ты.
– Верно, прости, я забыла. А это… он продает дом только из-за воспоминаний о том, что он сделал со мной, да? А что бы было, если бы он узнал о ребенке?
– Вот об этом я и думаю, – призналась Джин. Соблазн сообщить Виктору рос с каждым днем все больше. Ее удерживал только страх, что это непременно разрушит их дружбу с Эшли.
Хорошее настроение Эшли испарилось так же быстро, как и появилось. В этом-то все и дело, не так ли? Он убегал от воспоминаний, и потому продавал кондо. Она убегала от воспоминаний, и потому отказывалась с ним видеться. А как же ребенок? Не обманывают ли они с Виктором самих себя? Существует ли способ оставить все позади, как тяжкий груз, в том числе, их отчаянные попытки все забыть? И стоит ли это делать, ожидая ребенка?
* * * * *
– Джинни, я не могу – с сожалением произнесла Эшли. Они осматривали квартиру, которую Джинни для них выбрала. Если сказать одним словом, место было шикарным. – Это слишком дорого.
– Нет, цена разумная, – серьезно ответила Джин. – Твоя доля будет всего-то двести долларов.
Эшли подняла бровь.
– Двести? За трехкомнатную квартиру, плюс кабинетик, на шестом этаже, с видом на океан, двумя балконами, паркетом, изысканной кухней и двумя отдельными ванными? За отдельную гардеробную в каждой спальне?
– И включая плату за коммунальные услуги! – с энтузиазмом подхватила Джин. – Какая сделка, да?
– Перестань. Даже для тебя, это уж слишком…
– Слишком очевидно? Не-а, Эш! Ты все неверно поняла, – убедительно ответила подруга. – Это ты мне делаешь одолжение, а не наоборот.
– Да, лааадно!
Джинни, притворяясь адвокатом, начала прохаживаться туда и обратно, подчеркивая каждую причину, впечатывая кулак в ладонь.
– Кто ненавидит жить в одиночестве? Я. Кто следит, чтобы я вовремя принимала лекарство? Ты. Кто поднимает мне настроение меня, когда я думаю о том, чтобы спрыгнуть с крыши? Ты. Кто готовит мне, когда выясняется, что я не ела уже тридцать шесть часов? Ты. Я должна еще и приплачивать тебе за то, чтобы ты жила со мной.
Эш запротестовала.
– Это не…
– Это факт, и ты это знаешь. Ты слишком наивна, чтобы посмотреть на это с моей стороны. Дело в том, что я не могу жить одна. Так что либо мы живем вместе, либо я переезжаю в Карлсон-Муш на постоянное проживание.
– Фуу.
– Таки да. И прекрати отказываться, ладно? Тебе же здесь нравится? Как думаешь, сможешь тут жить и не возненавидеть это место?
– Здесь великолепно, и ты это знаешь. – Внезапно, Эшли захотелось присесть. У нее весь день кружилась голова – возможно, первые признаки беременности? И также просто, это чувство ушло. – Что мне сказать? Лучше, чем замечательно.
– Так перестань утверждать, что не можешь себе этого позволить. Ты можешь. И здесь есть комната для ребенка. И еще: в этом здании несколько женщин в своих квартирах организовали ясли. Я достала для тебя их имена и телефоны.
– Господи Боже! – удивилась Эшли. – Как ты успела все это сделать?
Джин криво усмехнулась.
– И так все время, милая. Мне гораздо лучше удается устраивать жизнь других людей, чем свою собственную. Я собираюсь осмотреть кабинетик – вдруг удастся его переделать в комнату для писанины и шитья. Не хочешь сбегать вниз, в офис управляющей, и сказать, что мы приняли решение арендовать квартиру?
– Конечно.
– Я уже внесла залог, но сказала им, что тебе нужно посмотреть квартиру, прежде чем мы определим дату въезда. Как тебе следующая суббота – подходит?
– Отлично, спасибо.
Эшли послала Джин воздушный поцелуй, вышла из квартиры и вызвала лифт вниз. Она схватилась за перила, потому что голова снова закружилась. Эш безжалостно отогнала это ощущение: она никогда в жизни мне падала в обморок и сейчас не собиралась. В какое неудобное положение она поставила бы менеджеров, которые бы собрались показывать квартиры:
– А здесь вестибюль и лифты. А женщина без сознания, проживающая в квартире 5А, любит поспать в лифте.
К счастью, головокружение довольно быстро прошло, и она смогла поразмышлять о новом месте. Со временем Эшли должна будет придумать способ оплачивать свою долю за квартиру и текущие расходы в полной мере, но сейчас, кажется, все решено. И какая чудесная квартира! Несомненно, самая большая из квартир, в которых она проживала, и уж точно самая красивая.
Ее приятные размышления прервались, стоило ей увидеть Виктора, стоявшего в офисе управляющего и кивавшего в ответ на слова менеджера. Сначала, она решила, что глаза ее обманывают, так что она сделала нерешительный шаг вперед, но ее смелость улетучилась, стоило ей увидеть его профиль. Это был он. Без сомнения.
Чувствуя себя героем фильма "Беглец", она тихонько развернулась и вышла, тихонько выдохнув со звуком "фууу", как только дверь за ней закрылась. Что он тут делает? Ищет квартиру? Вот была бы ужасная ирония – он продает свой пентхаус, чтобы забыть об изнасиловании, и становится ее соседом по лестничной клетке. Представьте себе:
– Привет, Вик, не одолжишь сахарку? Не обращай внимания на живот – я не беременна, просто галлонами [21]21
Галлон– мера объёма, примерно равная 4,55 литрам. Обычно используется для жидкостей, в редких случаях – для твёрдых тел. Традиционно применяется в странах, где использовалась английская система мер – Великобритании, США
[Закрыть]потребляю шоколадный соус.
Ошеломленная, она выдала слабый смешок, но подавилась им, как только дверь офиса открылась позади нее.
– Так и думал, что это ты.
Она дернулась, хотя почти ожидала, что он пойдет за ней. В последнее время ей определенно не везет, и скоро в доказательство этого у нее появится живот. Она обернулась, сдаваясь.
– Привет и пока, Виктор.
– Подожди. – Он не дотронулся до нее, но Эшли не смогла развернуться и уйти. Ее ноги словно приросли к полу, будто корни дерева, и она смотрела на него, а он уставился на нее так внимательно, будто что-то искал. Вик, кажется, не нашел того, что искал, потому что сказал чуть нетерпеливо – Ну?
– Что?
– Когда ты планировала мне рассказать?
– Я… – что я переезжаю сюда? Что скучаю по тебе и ненавижу себя за это? – Я не знаю, о чем ты.
Он шагнул вперед, положив руку ей на спину, удерживая, а затем положил другую руку ей на живот. Его темный взгляд пронзил ее.
– О ребенке, – тихо произнес он. – Когда ты собиралась сообщить мне о ребенке?
Кровь отхлынула от лица Эшли, и головокружение вернулось.
– О, нет, – прошептала она, не в силах оторвать от него взгляд. – Нет, это… Ты не мог узнать, не мог, не мог…
Эта мысль – отрицание – последовала за ней в темноту, когда комната наклонилась, а Эшли почувствовала, как она качнулась вперед. Его руки обхватили и поймали ее, и дальше ничего не было.
* * * * *
Она оставалась без сознания не очень долго – так ей казалось, но кто-то кричал, и Эшли выплыла из темноты, чтобы узнать, кто шумит. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на диване в офисе управляющего, ее голова – на коленях у Виктора, а его пальцы сжимают ее плечи, чтобы удержать на месте. Джин что-то орала в телефон.
– Нет, мы не повезем ее в больницу, вы там не для того, чтобы штаны просиживать! Мы с места ее не сдвинем! Нам нужна скорая и прямо сейчас!
– Скажи им, что она беременна, – перебил ее Виктор.
– Неееет, сейчас – это сейчас, а не через двадцать минут.
– Скажи, что им нужно быть очень осторожными, – продолжал Виктор, игнорируя знаки Джин помолчать. – Скажи…
– Что происходит? – нетвердо спросила Эшли, искренне недоумевая, из-за чего весь сыр-бор. Она попыталась приподняться, но пальцы Виктора сжались на ее плечи, и он удержал ее.
– Пока не пытайся сесть, милая. Как ты себя чувствуешь?
– Жутко смущена. Из-за чего шум? И дай мне встать, я в порядке.
– Нет, – упрямо ответил он. – Ты не пошевелишься, пока скорая не положит тебя на носилки.
– Повесь трубку, Джин, – повысила голос Эшли. Джин взглянула на нее через плечо: Эшли тронуло выражение явного облегчения на лице подруги.
– А, ладно, не заморачивайтесь, – бросила Джин и швырнула трубку на рычаг. Девушка быстро обогнула стол и присела перед диваном на корточки. – Эшли, как ты? В порядке?
– Все нормально, и я буду в порядке, когда Виктор позволит мне сесть.
– Ей нужна скорая, – громко заявил Виктор, на что обе женщины не обратили внимания.
– Эшли, что произошло?
Она открыла рот, чтобы ответить, и вспомнила, почему именно она упала в обморок. Ее взгляд устремился на Виктора, который сжал челюсти от волнения. Она пошевелила зажатым плечом, чтобы освободиться от хватки, и он медленно отпустил.
– Я удивилась, вот и все, – пробурчала она. – И забыла пообедать. Когда ты ему сказала?
– Сказала что?
– Как тебе не стыдно, – тихо произнес Виктор. – Джин никогда бы не предала тебя. Естественно, мне рассказал Дерик.
– Рассказал что? – недоумевала Джин раздраженно.
Но Эшли уже кивала, устало сдаваясь. Да, конечно, Дерик рассказал. Она что, и правда решила, что смогла его обмануть?
– Я знаю уже неделю, – продолжил Вик, и Эшли захотелось зажать уши руками, чтобы не слышать. Она подавила это желание. Пора кончать с упрямым отрицанием очевидного. – Я ждал, что ты позвонишь… придешь повидаться… хоть что-нибудь. Но ты не звонила и не приходила. Так и не рассказала. Ты хотела наказать меня?
Вопрос был почти бесцеремонным, но, боже, какой у него был взгляд.
– О, черт, – наконец сообразила Джинни.
Менеджер просунул голову в дверь.
– Скорая едет?
– Нет, – все трое произнесли хором. Эшли попыталась подняться, Виктор схватил ее за руку и потянул обратно.
– Виктор! Хватит.
– Полежи, – ответил он неумолимо.
– Мне уже лучше, спасибо, – объяснила Эш менеджеру. – Просто проголодалась.
– Это все размер залога, она плюхнулась в обморок из-за него, – громко озвучила Джин. – Она не смогла этого вынести.
– Тихо, – строго сказала Эшли. Она повернулась к Виктору. – Хочешь поговорить?
Он так посмотрел на нее, а затем неожиданно встал и поднял ее на руки.
– Дай мне ключ, – попросил он Джин, не обращая внимания на удивленный возглас Эшли. – Нам нужно поговорить наедине.
– Черта с два! Опусти меня!
– Я пойду с вами, – затараторила Джин, распахивая дверь. Виктор решительными шагами покинул комнату, а Эшли была в таком изумлении, что позволила ему себя нести. – Вроде как сопровождающая.
– Великолепно, – пробормотал Виктор. В полном молчании они дождались лифта. Эшли пиналась, но тщетно – он не отпустил ее.
* * * * *
Они стояли в гостиной и смотрели друг на друга. Джинни была в коридоре, без сомнения, с прижатым к двери ухом. Чтобы лучше слышать тебя, усмехаясь, подумала Эшли.
Виктор первый нарушил молчание.
– Ты забеременела от меня. – Это не был вопрос.
– Вообще-то, я предпочитаю слово "залетела". – Он даже не улыбнулся, и она пожалела о собственной грубости. – Да.
– Что будешь делать?
– Что… – Господи, вопросы-то как на допросе. Она покачала головой, чтобы собраться с мыслями. – Родить ребенка, конечно же.
Он улыбнулся с явным облегчением.
– Это… Я рад. Спасибо. Когда срок?
– В августе. – Она села на пол, скрестив ноги. Он секунду смотрел на нее и сделал то же самое. Между ними было около трех метров.
– Эшли, почему ты мне не рассказала?
– А как? "Виктор, не хочу тебя больше видеть, кстати, я беременна и ребенок твой." Ха!
– Ты вообще не собиралась сообщать мне об этом? – Он был в ужасе, и она почувствовала себя ничтожеством. И разозлилась.
– Нет. Не собиралась.
– Но почему?
– Потому что это мое дело, вот почему! И мне не нужно, чтобы ты пытался решать мои проблемы и управлять моей жизнью с помощью своих денег, типа, пытаясь мне все облегчить. – Она говорила со злобным сарказмом, и он поморщился от ее голоса. – Ты же этого хотел.
– Но ведь это и мой ребенок тоже, – упрямо заявил Виктор. – Я могу понять, что… обстоятельства… могли быть тяжелыми для тебя, но это не повод держать меня на расстоянии. Отказывать мне в моем ребенке.
– Я сделала то, что посчитала нужным. Как и ты.
Удар попал в цель, и Виктор укусил себя за щеку изнутри, чтобы промолчать. Он не хотел пугать ее, но в эту секунду мог ее просто задушить. Она хотела втайне выносить его ребенка, вырастить его, скрываясь, и ведь знала, что он так сильно хотел детей. Ему было сложно поверить, что она может быть настолько жестокой.
– Виктор, что теперь?
Испугавшись ее резкого голоса, он спросил:
– О чем ты?
Ее взгляд был чист, на лице ни единой эмоции.
– Ничего не изменилось, Виктор. Я по-прежнему не хочу тебя видеть. Мы не будем вместе. Я надеялась, что никогда тебя не увижу, но из-за ребенка это невозможно. Так что мы решим в этой ситуации?
– Перестань! – Он услышал боль в своем голосе и пришел в ярость оттого, что так выдал свои чувства, но он не мог иначе. – Эшли, я люблю тебя. Мы станем родителями. Я хочу, чтобы мы поженились и вместе растили ребенка.
Ее глаза, прохладно-голубые, широко раскрылись.
– Жениться? Как я могу выйти замуж за человека, с которым никогда не смогу заняться сексом?
– Ты же не позволишь одному разу повлиять на…
– Одного было более чем достаточно, – горько уверила она. – Я не выйду за тебя. К несчастью, несмотря на все, что ты сделал, меня все еще влечет к тебе.
– Это не просто влечение, это…
Она продолжила, словно он ничего не говорил.
– Но это все физиология, я смогу с этим справиться. Похожу на групповую психотерапию, приму таблетки, как-нибудь… – пробормотала она.
– Я же не болезнь, – сухо откликнулся Виктор.
Она не обратила внимания.
– Мы не будем жить долго и счастливо. Я приму совместную опеку над ребенком, но только после его рождения. Сейчас же, все, о чем я говорила, по-прежнему в силе. Я не хочу тебя видеть и слышать – не хочу иметь дела с тобой или твоими деньгами.
Он почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза, но подавил их, что потребовало всей его силы воли.
– Эшли, – произнес он, и чудесным образом его голос был абсолютно ровным, – говорю тебе, что я люблю тебя и хочу жениться, я хочу семью.
– Боже, Вик, ты перестанешь? Почему ты заставляешь меня все это говорить? Веришь ты мне или нет, я не хочу тебя обидеть, но ты заставляешь меня причинять тебе боль. Между нами все кончено. Найди Кристал, узнай, вдруг она все еще тебя хочет. Боже мой, ты столько раз называл ее имя той ночью. Нет никаких сомнений, о ком ты действительно думаешь все время. Прощай.
Она выбежала из комнаты, практически отбросив Джин к стене. Все кончено, она это сказала. И если ее поведение "конченой стервы" не заставит его держаться подальше, то ничто не сможет.
Теперь, сказала она себе мрачно, самое главное – не вспоминать выражение его лица, когда я говорила ему все эти ужасные вещи.
