Текст книги "Prada и предубеждение (ЛП)"
Автор книги: Мэнди Хаббард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 14
Она встала и подошла к ряду шкафов. Да, их было больше одного. Девушка открывала дверцы, доставала платье за платьем. Я удивилась, что они не на вешалках, а просто лежат, каждое на своей полке.
Я улыбалась всё шире с открытием каждой дверцы. Это как шоппинг. Даже лучше, я доверяю вкусу Эмили больше чем своему.
– Мой отец верит в то, что я должна быть одета в самые модные наряды, чтобы быть подходящей парой для Денворта. Хотя я не согласна с такой причиной, мне нравится покупать новые платья.
Я подумала, что она снова расстроится, но Эмили была целиком увлечена шкафами.
– Думаю нам лучше надеть муслин. Это же деревенские танцы, мы впишемся, одевшись в наряды прошлого сезона. Хм, у меня есть много платьев, которые тебе подойдут, – она задумалась, прижав палец к щёчке, – нет, сегодня придется отказаться от муслина.
Эмили потеряла меня уже на слове «муслин». Понятия не имею о чем она, но судя по всему, ей такое нравится. Наверное, она модница образца 1815 года.
– Прошлый сезон? – она про что-то вроде весенней коллекции? В этой эпохе уже придумали подиумы?
– О, милая, неужели ты забыла, как переживала о своём? Или хочешь сказать, что в Америке ничего такого нет?
Наверное, лицо выдало моё замешательство.
– Твой выход в свет. Он должен был произойти в прошлом году, как было у меня. Мы хотели пройти через это вместе, разве ты не помнишь? Мы постоянно об этом говорили.
– О! Да, я… припоминаю. Я просто позабыла. Временно. Но сейчас уже вспоминаю.
Черт, я опять замешкалась.
– И как, всё было так, как ты надеялась?
Эмили рылась в платьях, я почти потеряла её из виду, но когда я задала вопрос, она выглянула и повернулась ко мне с широкой улыбкой и сияющими глазами. Вау. Такой… восторг.
Как кто-то может заставлять подобную девушку выходить замуж за угрюмого старика? Я должна выяснить, как ей помочь.
– Всё прошло изумительно. Вечеринки, танцы, так много людей… хотела бы я, чтобы это никогда не кончалось, – она отбросила платья, встала и медленно закружилась по комнате, танцуя под тихую мелодию, её халат развевался вокруг, а кудряшки порхали вокруг лица.
Эмили выглядела бесконечно счастливой. Иногда она чересчур очаровательная!
Я не хотела спрашивать, почему всё закончилось, почти уверена в том, что дело в Денворте. Или это и правда «сезон» как она говорит, просто какой-то период времени в году.
– Помнишь, как мы фантазировали об «Алмакс»? – она перестала кружиться и ждала моей реакции. Наверное, я снова её подвела, потому что она продолжила, – эксклюзивный клуб в Лондоне. Только для элиты.
– И правда. Как я могла забыть?
Она улыбнулась, пересекла комнату, плюхнулась на кровать и легла рядом со мной. Мы так близко, что наши «бигуди» почти соприкасаются. Мне кажется должно быть чувство неловкости или странности, но я не чувствую ничего такого. Будто Эмили и я – настоящие друзья.
А у меня так давно не было друзей, с тех пор как Кэти ушла.
– Что же, оказалось Алмакс не такой грандиозный, как я себе представляла. Комнаты толком не украшены, а закуски отвратительны. А под конец я танцевала вальс с графом Грантом, из-за чего был скандал.
Я улыбалась тому, что она говорила, ничем не могу помочь, она с таким чувством рассказывает, что история полностью захватывает меня. Понятия не имею, какой скандал может быть из-за вальса, но звучит круто.
– Конечно, патронессы жуткие снобы, и я не разочаруюсь, если больше никогда их не увижу.
Всё еще без понятия, о чем она. Что за патронессы?
Я прочистила горло. Эмили так захвачена повествованием, думаю, она может болтать всю ночь, надо как-то сменить тему.
– Так… Гм, твоё замужество, – понятия не имею что собираюсь сказать, – у тебя есть какие-то идеи?
– Идеи? – она посмотрела на меня и подняла бровь.
– Да, как расторгнуть помолвку.
Она упала духом.
– Боюсь, что нет, потому я так надеялась на тебя.
Её голос затих, лицо нахмурилось, и свет в глазах померк.
– О, не волнуйся, – быстро сказала я, – у меня куча мыслей на этот счёт. Просто спросила, может и у тебя что-то есть. Что бы могли, ну ты знаешь, объединить усилия.
Я постаралась не скорчиться ещё от одной лжи.
Сколько их уже, я сбилась со счёта.
Она улыбнулась мне, и от этого у меня скрутило живот. Хватит мне так доверять.
– Правда? Что ты задумала?
– О, еще рано что-либо говорить. Думаю лучше обсудить это завтра или через день.
Ложь, всё это ложь.
– Да, звучит замечательно. Давай…
Она замолчала, потому что кто-то постучал в дверь. Слава тебе Господи.
– Можете войти, – сказала Эмили официальным тоном. Служанка заглянула в комнату, возле неё стояла моя Эльза.
– Мы пришли, чтобы помочь вам одеться, – сказала первая девушка. Думаю это горничная Эмили.
Эмили сказала ей помочь с нашим «туалетом», а потом помочь примерить несколько платьев, чтобы мы поняли, какие из них нам подойдут.
Мы сели рядом и пока горничные затягивали наши корсеты, я не могла поверить в то, что снова добровольно соглашаюсь на этот тупой предмет одежды. Как мне танцевать, если я даже дышу в этом с трудом? Не говоря о том, что там, и правда, кости кита, что само по себе мерзко.
И грустно, для китов.
Когда корсеты сели достаточно плотно (типа «О, её легкие размером с орешек!»), две служанки промямлили что-то про нижние юбки, что, как я поняла, надевается на корсет. Оно было мягче, чем я думала, что уже облегчение. Будем радоваться каждой мелочи.
Наконец-то черед дошел и до платьев. Выбор был широкий – синие, зеленые, красные и даже белые. Хлопковые, сатиновые… я в раю. Я босиком ходила по комнате, но не думаю что простужусь, тут везде восточные ковры.
Что странно, я думаю это и, правда, восточные ковры, причем ручной работы. Красивые и яркие, я, наконец, поняла, почему они были в моде. Не дурацкие за пятьдесят баксов в магазине, а тщательно сделанные, элегантные и симпатичные ковры.
Эмили протянула мне тёмно-синее платье, потом сморщила нос и забрала его обратно. На секунду я подумала, что она даст мне жёлтое с белыми рукавами, но Эмили и его забраковала.
Потом она просияла и подала мне белое.
– Ох, нет, знаешь, мне не подходит белое, – поморщилась я, – клянусь, я обязательно пролью что-то на себя.
– Но с твоими светлыми волосами и кожей, ты будешь как ангел, – запротестовала она.
Ангел? Вот слово, которым никогда никто меня не описывал. Что-то сомневаюсь, что ангелы такие неуклюжие. Но ладно, попробую.
Служанка помогла мне натянуть его, и должна заметить, сидело оно отлично. Короткие рукава выглядели мило, даже с учетом того что были немного воздушными. Под грудью проходила тонкая розовая лента, которую сзади повязали бантом. Лента такая длинная, что заканчивается на уровне подола. Служанка подала мне длинные белые перчатки, и, даже не видя себя со стороны, я знала, что хорошо выгляжу, даже идеально.
Думаю, Эмили тоже так подумала, судя по её улыбке.
Она повернулась к шкафу в поисках чего-то для себя и выбрала чудное платье цвета мяты с декольте обшитым блестящим бисером. Думаю это очень смело.
Служанки распустили наши пучки волос и начали долгий процесс укладки волос, бросая вызов всем салонам красоты 21 века. Настоящее чудо, учитывая, что у них не было лака для волос.
– Гмм, есть что-то в этих танцах, о чём я должна знать? Уверена вы, ребята, делаете это совсем не так как мы в Америке. О чем мне говорить? Нужен пример. И список «да» и «нет».
Я поморщилась, когда Элиза дёрнула мои волосы, горничная Эмили выглядит более нежной. Почему же мне досталась та, чьим тайным желанием является моя лысина.
Я могу наблюдать за Эмили только боковым зрением, но уверена, что она улыбается. Думаю, она тащится от таких светских тем.
– Первым делом ты должна знать, когда ты только прибыла, и джентльмен пригласил тебя на танец, ты должна согласиться. Кроме тех случаев, когда ты планируешь сидеть весь вечер.
– Даже если он страшила? – она замолчала, я не могла двинуть головой, чтобы понять её выражение лица и пояснила, – ну если ты не хочешь, я имею в виду.
– Если ты откажешь первому мужчине, который приглашает, это значит, что у тебя нет настроения танцевать, и никто больше не предложит.
– Ага, я поняла, – никто раньше не приглашал меня на танец, сомневаюсь, что это будет проблемой, – что-то ещё?
Моя задница уже начала болеть из-за жёсткого стула, на котором приходилось сидеть, но я боялась повернуться и помять платье.
– Невежливо говорить о войне, политике и деньгах. Сплетни всегда безопасная тема.
Что? Сплетни? Это смешно. Я не стала ей напоминать, что не знаю ни одной сплетни.
– Я представлю тебя леди Поммерой, как только приедем. Скорее всего, она будет начинать танец, тебе надо будет следовать за ней, или любой другой танцующей парой, когда придёт время. Ей нравится кантри-дэнс, а значит, если гостям будет нравиться, она не упустит шотландские мотивы.
Я просто кивала всему, что она говорит, не понимая половины.
Ладно, кого я обманываю, ничего не понимаю вообще.
– Думаю, мы готовы! – сказала Эмили вскоре.
Моя горничная взяла маленькое зеркальце и передала его мне. Я увидела своё отражение и застыла от неожиданности.
Я… красивая. Мои волосы спадают красивыми локонами и закреплены жемчужными заколками.
Выгляжу… Вау. Я встала и уронила расческу, она покатилась по полу.
Я попыталась поднять её, но не смогла нагнуться, мешал корсет. Элиза присела и подняла её, будто ничего и не произошло.
Я улыбнулась и повернулась к Эмили. Сегодня всё будет по-другому. Я – другая. Я надела корсет, платье и перчатки, и мои туфли Прада… которые, правда, немного пообтрепались, но их почистили и натёрли до блеска, я еду на бал. Или на танцы. Эмили сказала, что бал это когда гостей больше пяти сотен.
Но я справлюсь. Я Ребекка. Умная, очаровательная и дружелюбная. Всем нравятся американки и истории, которые они могут рассказать. Я могу быть такой. Сегодня я такой буду.
Глава 15
Алекс сидел на стуле в маленькой комнатке возле входа, подпирая двери. Он не видел нас, просто смотрел на угасающие угли в камине, руки сложены на коленях.
Я остановилась в холле, воспользовавшись случаем, смотрела на него, уверена Эмили не упустит случая подшутить на этот счёт. Она псих, если думает, что я запала на Алекса. Стоит ему открыть рот, так чары сразу пропадают. И чем больше я узнаю о нём, тем больше его презираю. Судя по всему, ничто его не волнует – ни Эмили, ни его ребёнок, ни слуги.
Сегодня он променял кожаные ботинки на модные туфли и высокие носки. И я думаю, это выглядит отстойно. Серьёзно, эти носки ему до колен. Мне не видно как выглядит пиджак, но он сочетается с его синими штанами, даже стоя позади, я знаю – ему идёт этот наряд. Сидит как влитой. Ужасно, что с такой внешностью личность он отвратительная.
Заметив нас, Алекс встал и отошёл от камина. Теперь, когда он стоит ко мне лицом, я вижу, что на нём один из белых шейных платков, он завязан так затейливо, что полностью скрывает его шею. Жилет синий и покрыт серебристым орнаментом, пуговицы и обувь начищены до блеска.
Но что приковывает моё внимание – его лицо. Волевой подбородок и горящие глаза. Его шаги уверенные и целеустремленные, и до того как я успеваю сделать вдох – он уже стоит напротив нас.
– Добрый вечер, – он поклонился.
Мы с Эмили сделали реверанс.
– Вечер, – ответила она.
– Вечер, – сказала и я, подумав, что повторять это было неуместно.
– Мы готовы? Ландо уже ждёт.
Он подчеркнул это, будто из-за нас мы теперь опаздываем. Пофиг.
Эмили кивнула, и я повторила за ней.
Я заметила, что они никогда не называют экипажи просто «экипаж», у каждого своё специфическое название. Уверена, чем больше у вас экипажей, тем вы богаче. Эмили однажды сказала, что граф Порт не может позволить себе «содержать экипаж» из-за увлечения азартными играми, как будто это трагедия.
Думаю раз у Алекса где-то восемь различных экипажей, он довольно богат. Так же моё мнение по поводу слуг было весьма и весьма ошибочным – в данный момент я пришла к выводу, что их минимум сорок человек. Максимум пятьдесят.
Интересно, хоть кому-то из них положены нормальные выходные?
Пока мы шли к парадному входу, Эмили делала всё возможное, чтобы засмущать меня.
– Я одолжила Ребекке платье. Разве она не чудесно выглядит?
Боже, правда? Так и сказала? Понятия не имею, почему она не ненавидит его, ведь ему действительно всё равно.
Его выражение лица невозмутимо-пустое всё это время, что я его знаю, он повернулся, и его пронзительные зелёные глаза смотрели как будто сквозь меня. Я смотрела в ответ, хотя мои щёки начали пылать, а потом и всё лицо покраснело как помидор. Это слишком для моей светлой кожи.
Не думала, что он скажет хоть что-то, но он сказал.
– Да, она выглядит мило.
И клянусь, судя по его голосу, он и, правда, так думал.
Эмили кивнула.
– Мы готовы?
Мы прошли сквозь массивные двери к ожидающему экипажу, лошади нетерпеливо стучали копытами по камням. Этот экипаж, наверное, «кабриолет», потому что скамьи на открытом воздухе, и я вижу за сидениями сложенную ткань, которую, скорее всего, поднимают и используют в качестве крыши. На дверцах нарисован какой-то крест или герб.
Экипаж сверкал серебром и был наряднее того, на котором я ехала раньше. И лошади, запряженные в него, выглядели более холёными, они блестели как новые пенни. На переднем сидении двое слуг одетых в стандартную для Харксбери униформу. Один из них спрыгнул до того как колёса остановились и выдвинул лестницу, а второй остался сидеть наверху и придерживал лошадей. Одна из лошадей гарцевала на месте, позвякивая упряжью.
Алекс подвёл меня к экипажу, и я поняла, что мы слишком близко. Он подошёл к дверцам и предложил мне руку, чтобы помочь взобраться. Я подметила, как манжеты подвернуты у его руки, костяшки почти полностью скрыты, и только крохотная запонка поблёскивает на запястье. Нда, эта рубашка определённо стоит больше чем вся одежда, что у меня когда-либо была, учитывая даже те туфли.
Он продолжал стоять с поднятым лицом и выражением столь надменным, что я с радостью бы проигнорировала его жест и забралась в экипаж сама, но просто не хотелось его разозлить. Так что я слегка дотронулась рукой в перчатке до кончиков его пальцев и притворилась, будто меня не бросило в жар от его прикосновения.
Почему он вежливый? Делает это, потому что на самом деле такой или это одна из тех черт привитых ему… положением в обществе?
Эмили забралась и села возле меня. Алекс сел напротив, и воздух сразу стал тяжёлым, и дышать стало трудно. Сложно игнорировать, когда приходится смотреть друг на друга.
Но кто бы захотел говорить с таким как он?
В открытом экипаже немного ветрено, но тепло. Эмили и я надели вельветовые отороченные мехом накидки поверх платьев. Моя розового цвета, того же приятного оттенка, что и лента под грудью.
Я постаралась придумать что-то интересное и остроумное, чтобы показать всем, какая я интересная, но ничего не приходило в голову. К тому времени как мы выехали за ворота Харксбери, никто не сказал ни слова.
Эмили нарушила тишину:
– Сегодня небо такого красивого голубого цвета, как вы думаете?
Я улыбнулась и кивнула.
– Да, это точно.
– Как вы думаете, почему небо синего цвета? Почему не зелёный или красный?
Я пожала плечами и посмотрела туда же куда и она. Солнце почти село, светло голубой день медленно становился тёмно фиолетовым.
– Это связано с длинной световой волны. Голубой рассеивается не так как красный.
Эмили вопросительно посмотрела на меня.
– Иногда ты говоришь такие странные вещи, Ребекка.
Я улыбнулась, смутившись. Наверное, не стоит выдавать свою натуру заучки. Уверена, это одно из правил в брошюре под названием «Социальная Лестница в Англии Времён Регенства».
– О чём ты говоришь? – голос Алекса прозвучал так неожиданно, что я дёрнулась и, оторвав взгляд от звёзд, посмотрела на него.
– Извиняюсь?
– Световые волны. Что ты имела в виду?
О. Точно.
– Ээ, ну, свет исходит от солнца волнами. Цвета. Они отражаются от разных вещей в атмосфере… Не обращай внимания.
Довольно сложно было бы объяснить всё, учитывая насколько это сложная тема.
Алекс довольно долго смотрел на меня, а потом посмотрел на небо
– И кто рассказал тебе об этом?
Я фыркнула.
– Люди поумнее тебя.
– Я умнее, чем ты думаешь, – ответил он, избегая моего взгляда. Уже совсем темно, на что он там смотрит.
– И я не такая невежда, как ты думаешь, – сказала я.
Он резко повернулся, я удивилась, что не свернул себе шею. Было видно, что он сжал зубы, но ничего не сказал.
Я ожидала, что он скажет что-то в ответ, но он просто отвернулся.
Эмили попыталась разрушить напряжение в воздухе.
– Как думаешь, Денворт будет на танцах?
Её голос чуть громче шёпота, но я слышу надежду. Надежду на то, что её будущий муж в тысячах миль.
– Разве он живёт поблизости? – спросила я.
– Примерно в часе езды от Харксбери
Алекс отвлёкся от проносящейся мимо нас зелени и бросил долгий взгляд на Эмили.
– Для тебя было бы лучше принять это предложение, – сказал он наставническим голосом. Он что думает, будто он отец Эмили? Они кузены. Это не даёт ему никаких прав.
– Да, Ваша Светлость, – сказала она кротким голосом.
– Почему? – вырвалось у меня.
Он посмотрел на меня.
– Это её долг, делать то, что говорит её отец.
– А потом то, что говорит муж, я так понимаю?
– Конечно, – ответил он.
– А когда ей делать, что она хочет?
Алекс будто дар речи потерял, он хлопал ресницами, но ничего не сказал.
К счастью, у меня есть, что сказать за нас обоих. Почему я не смогла защитить себя перед тремя красотками из своего класса, но когда дело касается Эмили, я бросаюсь как львица? Или эта часть меня появилась из-за Алекса?
– У Эмили такие же права, как и у тебя. Она может сама выбирать, что делать.
Он скрестил руки и стал ещё более напыщенным.
– Думаешь, женщины должны иметь такие же права, как и мужчины? И, правда, оно так в Америке?
– Да! И если бы ты хоть немного волновался о своей родственнице, ты бы сделал хоть что-то! – сказав слова, я забыла о ком говорю, об Эмили или его дочери.
Он посмотрел на меня, и его глаза потемнели. Это меня остудило, и ярость отступила, я поняла что была чересчур наглой. Его пронизывающий взгляд испугал меня, он понял, что я знаю о письмах?
– У каждого в обществе есть своё место. Было бы хорошо, если бы ты знала своё.
И закончив разговор таким образом, он отвернулся смотреть на проносящийся мимо лес.
Эта ночь будет длинной.
Глава 16
Экипаж подъезжал к воротам особняка, такого же крупного как Харксбери. У него не было закруглённых оконных пролётов, или некой элегантности, но оно так же было каменным и таким же огромным, дома я подобных мест никогда не видела. Вдоль дороги мерцали сотни фонарей. Наш шофёр остановил лошадей у входа, за нами пристроилось ещё несколько карет.
Должна ли я гордиться тем, что наш экипаж выглядит куда красивее? У некоторых было всего две лошади, а у нас четыре. Наверное, это что-то да значит.
Думаю, я начала понимать всю эту штуку с социальной элитой. Наверное, герцог это как звёздный квотербек. Это сразу делает Алекса богатым, привлекательным и влиятельным. И он вроде как со мной. Ну, это не так, на самом деле, но если бы тут был школьный бал, я бы представила всё будто это правда.
И, в моих фантазиях, у него нет этого шила в заднице.
Должно быть тут сотня лошадей, а людей и того больше, и все разодеты по их последнему писку моды – тонкие талии, меховые воротники, блестящий сатин – всё сразу. У всех мужчин блестящая полированная обувь, а пуговицы сияют ещё ярче. Цвета и разнообразие стилей напоминают больше фильмы «Болливуда», чем приглушенные цвета наряда Алекса. Он выглядел так, будто приехал на похороны, а они – приоделись на вечеринку.
Расслабленная поза, в которой Алекс ехал с нами, снова сменилась на прямую спину и задранный подбородок. Казалось, что он не может задрать голову ещё выше. Эмили взяла его руку, и я поняла, что мне стоит схватиться за вторую. Я вздохнула и обхватила его локоть пальцами. Я почувствовала, как он напрягся, и подумала, неужели идти со мной такая пытка.
Почему это задело меня? Парень настоящий придурок, но всё это джентльменство выглядит так… очаровательно.
В ту секунду, когда я вспоминаю о письмах, всё очарование разрушается. Я знаю, каково расти без отца. Кто бы ни был этот ребёнок, он такого не заслуживает.
Но Алекс тут, на танцах, вместо того чтобы помочь собственной семье. Нет ничего очаровательного в том, чтобы не принимать на себя ответственность за свои действия.
Мы вошли, и я увидела множество слуг в напудренных париках, они забирали верхнюю одежду. Я развязала накидку, повернулась и один их них снял её с моих плеч, а потом сделал то же для Эмили. Мы вместе с другими людьми продвигались по длинному коридору, он с обеих сторон освещался множеством свечей, освещение было желтоватым и немного мерцало. Приглушенный шёпот разговоров наполнил меня, будто электрической энергией, и внезапно я почувствовала прилив адреналина. В конце коридора были открытые двери, и когда я ступила сквозь них, я была столь заворожена, что отпустила локоть Алекса. Он уже вступил в разговор с парой слева от меня, а я замерла на месте.
Я в зале для балов. Он был больше чем спортзал в школе и гораздо красивее, белые колонны подпирали высокие потолки. Голубые занавесы возле каждой стены, подняты и украшены золотыми лентами. На веранде стояла группа музыкантов и играла легкую мелодию для гостей.
Люстры и канделябры со всех сторон, тысячи огоньков романтическим светом озаряли толпу. Больше двух сотен гостей стояло на мраморном полу, большинство из них танцевало нечто, что к моему ужасу, было похоже на хореографический танец. Они танцевали рядами, кружились друг напротив друга, хлопали в ладоши и кружились снова.
Я таращилась на происходящее и вспомнила, что Эмили рассказывала про круги и катушки, скорее всего это были танцевальные движения.
– Я…
Хотела объяснить, что понятия не имею что это такое, но кто-то подошёл к Эмили.
Он довольно милый. Немного старше, лет двадцать или где-то так, но высокий и хорошо сложен, с волосами песочного цвета и светлыми синими глазами. В отличие от костюма Алекса на нем был надет яркий наряд – ярко-синий жакет в фиолетовую полоску и такой же фиолетовый воротник. В его глазах мерцали огоньки, когда он улыбался, будто мир уже у его ног и нельзя стать еще счастливее.
Я сразу поняла, что он мне нравится.
Он смотрел на Эмили, и в ответ она улыбнулась.
– Мисс Тортон-Хоук, рад вас видеть, – сказал он и низко поклонился.
Она присела в реверансе, таком, что её колени, должно быть, коснулись пола, а юбки всколыхнулись как шляпка гриба.
– Это взаимно, – ответила девушка таким приятным поющим голосом, который я ни разу от неё не слышала.
– Разрешите пригласить вас на следующий танец?
Она кивнула, он улыбнулся и исчез в толпе. На мгновение мне показалось, что она просто следует своему правилу «принимать приглашение от любого кто позовёт первым», но потом я поняла, что это что-то другое.
Как только он скрылся за пределами слышимости, она взвизгнула и схватила меня за руку
– О! Я надеялась, что он будет здесь!
Я подняла бровь.
– Его имя Трент Рэллсмот. Мы встретились на танцах. Он сын богатого купца и предмет моих самых смелых мечтаний!
Я хотела ей что-то ответить, но только смотрела в её сияющие глаза.
Трент. Вот оно, моё решение. Каким-то образом надо свести их.
Не Денворт. А Трент.
И если я подведу её, она не просто останется с Денвортом, но и потеряет Трента. Хочу, чтобы она улыбалась так всю жизнь.
Так и будет. Я пообещала ей. И исправив это, я попаду домой.
– Так в чём же дело?
Взгляд Эмили помутнел.
– Я говорю о… Ты и Трент… Ваши чувства взаимны?
– Я не уверена. Надеюсь на это, – она бросила взгляд в толпу и вздохнула.
– Согласно воле моего отца я принадлежу другому… более подходящая партия. Он сказал, что Трент находится ниже нас и отказывается отдать меня не джентльмену.
Я сглотнула и посмотрела на толпу, будто смогу найти там правильные слова, но так и осталась стоять молча. Как бы мне всё провернуть?
Вечер должен был быть весёлым, но теперь всё стало таким сложным. Помолвка Эмили внезапно перестала быть просто словами. Боль, что она испытывает… она настоящая. Я должна что-то сделать.
И самое главное – я не знаю, как танцевать! И как только начнется следующий танец, Эмили завальсирует с Трентом, а я так и останусь стоять одна. Настоящий кошмар, ставший явью.
Оказалось 1815 год не так уж и отличается от 21 столетия, потому что это именно то, что произошло бы со мной. Даже притворство Ребеккой ничем не помогло.
Почему я думала, что смогу измениться? Полет на тысячу миль в Европу не изменило мою судьбу. И путешествие во времени на двести лет назад, судя по всему, тоже.
