Текст книги "Империя Скайуокера (СИ)"

Автор книги: Мелоди Мэлоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Если речь идёт не об атаке, – неожиданно высказал своё мнение Траун, все так же без особого интереса оглядывая окружающих, – Предположительно, на корабле находится нужный Империи человек, но даже если отбросить этот факт, на любом корабле Эскадры Смерти довольно продвинутый офицерский состав. Было бы глупо убивать их всех только из-за того, что они следуют своим принципам.

– Все это лишь теории, – недовольно прошипел Файлист. – Возможно, база существует, но рисковать сейчас, когда Галактика на грани гражданской войны, а корабли флота можно по пальцам пересчитать, да ещё и в системе, где сами знаете что произошло…

– Сарковски умнее, чем кажется, – неожиданно вмешалась Айсард. – Она бы не вернулась на поле битвы снова.

– Если только у неё не было выбора, – совсем тихо прошептал Кас. Конечно, его никто не услышал. Да и ни к чему это.

Оставшуюся часть сбора все спорили насчёт плана действий. В итоге Император доверил командовать операцией по атаке на «Исполнитель» Трауну, а Файлисту – уничтожение базы. Силиона же заставили полететь с чиссом. Для него это было своего рода испытанием – сможет спокойно смотреть, как бывшие друзья и коллеги умирают, значит, пойдёт дальше, но если сорвется… Что ж, этому не бывать.

====== Глава 27 ======

Владлена смотрела на него с неприкрытым ужасом. Ни разу за всю её службу он не посмел её тронуть, а сейчас… В глазах Эвана не читалось ровным счётом ничего, будто он и сам не понимал, что происходит. За все это время он ни разу не моргнул. И вдруг его рука ослабла, как и давка на шее. Эван закрыл глаза и повалился на подушку.

Владлена долгое время смотрела на него, а после поднялась на ноги, подошла к прибору, контролируещему дыхание мужчины, и поверила показания за последний дни. Согласно им, все это время Эван пребывал в состоянии глубокой комы без каких-либо изменений.

*

Это место словно отражало его состояние души: бескрайнее зеленое поле, покрытое молодой травой, промокшей от недавнего дождя, это поле заканчивается скалистым утесом, а на самом краю лежит огромный плоский камень; внизу, разбиваясь о скалу, грохочат волны, отталкиваются и с громким шелестом уходят обратно в море; небо покрыто серыми тучами, но если внимательно присмотреться, можно заметить, что небо просто серое, будто так было всегда. Тишина и покой. О чем ещё он мечтал?

На фоне всего этого он был похож на призрака: белая рубашка, белые штаны да и сам он был крайне бледен. Босиком, ступая осторожно, он медленно направился к камню. Слева от него сгустились чёрный тучи, справа все так же было ясно, а он шёл посередине. За ним неотступно следовали тени, на буквально за пять метров до камня они остановились. А он все продолжал идти. Коснулся рукой камня и уселся на него, скрестив ноги. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Но ничего не почувствовал.

– Где я? – спросил он своим обычным голосом, каким говорил раньше, до того как изменился.

– Там, где и должен быть, – ответил ему до боли знакомый голос.

Рядом с ним на край камня уселся мужчина с длинными седеющими волосами.

– Я умер, да?

Мужчина усмехнулся.

– Сила благоволит тебе. Ты проживешь долго.

– Если только не решу опять искупаться реке Мустафара, – хмыкнул Эван и открыл глаза, повернувшись к своему собеседнику. – Почему именно это место?

– Это я у тебя должен спросить, – сложил руки на груди Квай-Гон. – Не мы определяем место встречи и не Сила – ты.

Никанэ повернулся к морю и долго смотрел за горизонт.

– Терра Твин, – прошептал он и повернулся к собеседнику. – Третья колония старой Терры. Близнец Терра Новы. Знакомо?

Джедай не выдержал его взгляд и отвернулся, опустив голову. Лишь когда он снова решил заговорить, на его щеках были видны следы от слез.

– Ты был здесь?

– Я позабочусь о ней, не волнуйтесь.

Квай-Гон закивал и рукавом вытер слёзы.

– Я не смею просить тебя об этом после всего случившегося…

– В этом нет вашей вины, – с ледяными нотками произнес Эван.

– Как же, – усмехнулся мужчина. – Плохой из меня учитель. Пойми, моя судьба – быть одному. Так уж сложилось, что в одиночку мне легче. С самого начала я знал, что не стоит брать его на обучение. Все мне его навязывали, но Сила… Старый дурак! Надо было слушать её. Может, и не эта треклятая скотина обучала бы тебя.

В его голосе слышалась горечь вперемешку с гневом. Он ненавидел не только своего ученика, но и себя – за глупость.

Эван склонил голову набок и прикрыл глаза.

– В чем-то я благодарен ему. Не стань он моим учителем, не факт, что я бы следовал тем же идеалам, что сейчас.

Квай-Гон слабо улыбнулся.

– Ты мудрее, чем думаешь, Энакин. Лучше правителя Галактике не найти.

Услышав это, Эван осекся. В его глазах отразилась растерянность.

– Энакин?

– Я не вернусь, – словно сам не веря в свои слова, произнёс мужчина. – Все, чего хотел на протяжении всей моей жизни – чтобы меня оставили в покое. Испытывал терпение Совета, открыто заявлял об их ошибках, искал Императору учеников… Знаешь, я не хотел становиться Избранным. И уж тем более я не хочу быть новым Императором.

Он резко поднялся с камня и пошёл назад, по зелёному полю, в окружении теней.

– Думаешь, я не хотел уйти из Ордена? Думаешь, следовал этому глупому Кодексу из чувства долга? Нет, учитель, не ради этого я все это терпел…

– Тогда ради чего? – сурово спросил Квай-Гон, все так же оставаясь на месте.

Эван остановился и резко обернулся. Его глаза были полны печали и горечи.

– Я… я не знаю…

Он сел на сырую траву, совершенно не заботясь о чистоте костюма – не до этого, и закрыл лицо руками. Тени оказались к нему ещё ближе, но вдруг неожиданно отскочили назад. Остались лишь две, чьи силуэты постепенно стали принимать человеческие облики.

– Ради блага других… – произнёс мужчина в старой мандалорской маске, выходя из тени. – Но все так часто напоминали тебе о пророчестве, что ты невольно зациклился на нем. Забудь. Это сейчас не важно.

– Близится конец войне, но над горизонтом надежды восходит темнейшая из звёзд, – в тон ему добавила темноволосая девушка.

– Я лишь прошу тебя не повторять моих ошибок. Каков бы ни был твой выбор, мы всегда поможем, и если надо будет, позовем на помощь других.

Эван усмехнулся и на секунду прикрыл глаза.

– Нужно время, чтобы разобраться со всем. Возможно, на это уйдёт не один год.

Духи усмехнулись, но как-то грустно.

– Год – ничто в жизни призрака, – мягко проговорил Квай-Гон, хорошо скрывая горечь в голосе.

Они всегда были рядом, что бы ни случилось, привязанные к нему до тех пор, пока не исполнится пророчество. Их наказание, их шанс на искупление.

*

До отлёта оставались считанные часы. Корабли Седьмого флота вот-вот должны прилететь, и уже тогда, в своём полном составе, они полетят в Конфигурацию Рекселль, где и начнётся кровавая бойня. Целый флот против самого огромного корабля в Галактике. А есть ли у них шансы?

Никто не знал, зачем Императору это надо – тот наверняка понимает, что шансов уничтожить «Исполнитель» у них просто нет. Какая цель им движет? И кому он доверил командовать этой операцией? Лучшему командиру флота.

Траун не привык к спешке. Каждое действие он тщательно обдумывал, никогда не торопился, но не когда нужно было куда-то идти, а потому сейчас, прохаживаясь с Императором по его оранжерее, ему казалось, что время идёт неумолимо долго. Шли они в тишине, каждый думал о своем, и никто не хотел нарушать молчания.

– Помнится, именно здесь вы поклялись верности Империи, гранд-адмирал, – хриплым голосом произнёс Император. – Что изменилось с тех пор?

Траун не спешил с ответом.

– Как и в тот день, моя верность Империи и вам в частности осталась прежней.

– Однако, это миссия вызвала у вас смятение.

Траун сощурился, что не укрылось от повелителя Галактики.

– Было бы глупо отрицать.

От него явно ждали ответа, но он все также тянул время.

– «Исполнитель» – слишком ценный корабль, чтобы терять его. Настолько же ценен и экипаж. Они верны своим идеалам, но это можно исправить. Если же цель – только Сарковски, нет гарантий, что она решит добровольно сдаться, – он резко остановился и повернулся к Императору, чуть склонив голову. – Ведь гарант её сдачи есть, верно?

И он даже не знал, насколько прав оказался.

*

– После долгого молчания она начала кричать, не смолкая ни на секунду, – рассказывал капитан Нурио, чуть шевеля волосатыми ушами. – Бредила, кричала проклятия… Скверная девчонка. Чтобы вытянуть из неё правду, пришлось заставить её замолчать.

Он провёл картой по щели замка, двери отъехали в сторону, являя взору темную камеру, освещённую красными лампами. В углу камеры, прижав колени к груди и положив на них голову и руки, скованные силовыми наручниками, сидела девушка. Стоило дверям с грохотом открыться, как она медленно подняла голову, ожидая, что её поведут на очередную пытку, но встретила лишь взгляд светящихся алых глаз. Любому бы от её вида стало плохо: бледная, руки и ноги в крови и ранах, на лице рубцы и синяки, спутавшиеся волосы неровно пострижены чуть выше плеч, глаза выражают животный ужас, а губы грубо зашиты тонкой нитью. Она ещё сильнее вжалась в стену, будто надеясь слиться с ней.

– Выходи, – приказал ей зайгеррианец.

Кайла закрыла лицо руками.

Нурио зарычал от злости, ворвался в камеру и рывком поднял девушку на ноги. Та не могла даже идти и просто волочилась следом. Так же грубо Нурио швырнул её к ногам гранд-адмирала и презрительно фыркнул.

– Если эта тварь решит дерзить, можете смело наказывать её, – зайгеррианец потянул девушку за волосы и прошипел ей прямо в ухо: – Больно дерзкая.

Траун даже не шелохнулся и не удостоил пленницу взглядом. Он пристально наблюдал за Нурион, чуть сощурив глаза. Наконец, зайгеррианец не выдержал его взгляда и отвернулся.

– Вам очень повезло, что она все ещё жива, – тихо произнёс Траун, мимолетно взглянув на Кайлу. – Окажись она мертва, Император потребовал бы найти другой гарант того, что создатель «Мотылька» сдастся нам добровольно.

Стоило ему это произнести, как Кайла резко сорвалась с места и попыталась бежать, но от бессилия упала. Нурио зарычал, схватил её за волосы и грубо дёрнул на себя.

– Бежать вздумала?! Неблагодарная тварь! Молись своей Силе, что послала тебе такое спасение, иначе я бы с тебя шкуру содрал!

Он со всей силы ударил её по лицу, от чего Кайла упала.

– Довольно, – резко оборвал его Траун. – Вы же не хотите отчитываться перед Императором за её смерть, капитан Нурио?

Зайгеррианец зашипел и отстранился от пленницы.

– Я жду её возвращения, гранд-адмирал. У меня с ней свои счеты.

– Жаль вас разочаровывать, но больше вы её не увидите, – он повернулся к стоящим позади него двум офицерам. – Доставьте её на «Химеру» в медицинский блок, без меня осмотр не начинать.

Два имперца коротко кивнули и помогли Кайле подняться на ноги, чтобы она могла идти сама.

– Как это понимать? – разъяренно спросил зайгеррианец. Шерсть на его ушах встала дыбом.

– Вы забыли, что едва Империя заняла место Республики, она поклялась бороться с такими, как вы. Рабская Империя зайгеррианцев отжила своё. Я даю вам шанс вернуться на родину и начать новую жизнь.

– Что?! Да где была бы Империя, не будь рабов? Не тебе рассуждать о правильности моей жизни, инородец!

Из-за спины Трауна вышел офицер в белой форме в должности майора.

– Капитан Ригсс Нурио, по закону Империи вы обвиняетесь в работорговле, многочисленных убийствах и незаконной перевозке грузов. За содеянное вы приговорены к немедленной казни.

Кас говорил это все со спокойным выражением лица, но руки его дрожали.

Штурмовики схватили Нурио со спины и потащили прочь.

– Будь ты проклят!!! – закричал он Трауну, тщетно пытаясь вырваться.

– Пусть так будет со всяким, кто решит предать Империю, – произнёс Траун со странными нотками в голосе.

Силион вздрогнул от его тона.

*

Когда Траун оказался в медотсеке, он был слегка удивлён, увидев, что два врача и меддроид не могут совладать с Кайлой. Девушка сидела в углу и каждый раз, когда к ней пытались подойти, начинала махать руками. Но худшим было даже не это. В руке она держала скальпель и угрожала убить себя.

– Выйдете, – коротко приказал Траун и сам не заметил, как в помещении остались только они вдвоём.

Кайла закрыла голову руками, но оставила небольшую щель, чтобы наблюдать за чиссом. Тот же двигался очень медленно. Он знал, как действовать в такой ситуации. Сейчас Кайла как дикий напуганный зверь. Любое лишнее движение может напугать её. А потому нужно быть осторожным.

– Я не враг тебе, Кайла. Позволь помочь тебе.

Девушка медленно подняла голову, и вдруг в её глазах отразился ужас. Она швырнула в Трауна скальпель и поджала колени, словно ожидая, что её вот-вот ударят. Естественно, удара не последовало.

– Нурио мёртв. Позволь мне помочь, – мягко продолжил Траун. – Давай уберем эти нити. Тебе ведь больно?

Кайла не шелохнулась. Гранд-адмирал сделал ещё шаг, от чего девушка вздрогнула, и осторожно опустился на колени.

– Я лишь хочу помочь. Позволь убрать нити.

Со стороны Кайлы послышался странный звук. Затем ещё. Лишь через несколько секунд Траун понял, что она плачет. Лёгким движением руки он приподнял её голову. По щекам девушки сказывались слёзы, смешиваясь с кровью. В глазах застыл ужас.

– Не дергайся, иначе будет больно. Ты ведь этого не хочешь?

Его голос звучал мягко и успокаивающее. Кайла отрицательно замотала головой.

Траун осторожно поднял вторую руку, в которой держал маленькие ножницы.

– Они очень острые, – предупредил гранд-адмирал. – Не двигайся.

Осторожно, боясь причинить ей боль, он начал срезать петли. Каждый раз, когда ножницы щелкали, Кайла испуганно моргала, но старалась не дергаться.  Когда же Траун срезал последнюю петлю и почти невесомыми движениями убрал оставшиеся нитки, девушка резко закрыла голову руками и всхлипнула.

– Все хорошо. Сейчас врачи осмотрят тебя. Не бойся.

На этот раз Кайла пусть и испуганно, но все же позволила себя осмотреть. Но от каждого прикосновения её бросало в дрожь.

– Что ж, – после осмотра начал говорить врач, – Кости не сломаны, но на теле многочисленные раны. На спине живого места нет. Кожа на ладонях и ступнях сожжена. В идеале было бы хорошо оставить её в бактокамере, но погружать её сейчас в искусственную кому очень опасно. Надо каждый день обрабатывать раны бактой.

– И ещё, – добавил другой врач, – В её крови обнаружен сильный наркотик, разрушающий структуру мидихлориан. Поэтому придётся оставить наручники. Для её же блага.

Кайла прижала к себе колени и постаралась незаметно стереть слёзы с лица.

– Докладывать мне обо всех изменениях, – спокойным тоном произнёс Траун. – Приведите её в порядок.

– Да, сэр.

*

Хан нервно расхаживал из стороны в сторону. Уже полчаса он простоял возле медблока, ожидая Владлену, и за это время успел порядком надоесть всем, кто встречался на пути. Медработники уже вслух проклинали его, ногри готовы были лезть в драку, а офицеры, которые частенько сокращали путь между палубами через этот коридор, теперь предпочитали идти в обход – настолько он их достал. Но делать было нечего – убить его не убьешь, дать в нос не вариант, а делать вид, что его не существует, просто не получалось.

Наконец, Владлена вышла из медблока. Вид у неё был растерянный.

– Идём, – коротко сказала она Хану.

Мужчина пожал плечами и последовал за ней.

– Все хорошо?

– Это как посмотреть, – уклончиво произнесла женщина.

– С Эваном все нормально? – продолжил упорствовать Соло.

Сарковски искоса взглянула на него.

– Странно видеть повстанца, который так заботится о самом жестоком человеке в Галактике.

– Я не повстанец! – прошипел мужчина. – И будь он на самом деле так жесток, как он нем говорят, то убил бы меня сразу.

– Ты не ответил на вопрос. Почему тебя это волнует?

Хан нахмурился и как-то странно посмотрел на Владлену.

– Зачем тебе это?

– Поговорим об этом  в менее людном месте.

Они преодолели не одну палубу, проехали на турболифте несколько минут и все это время шли по разным коридорам. Поначалу Хан пытался запомнить, куда его ведут, но вскоре бросил это занятие – все коридоры были похожи и составляли один большой лабиринт, да и Владлена явно не хотела, чтобы он запоминал дорогу, а потому водила его кругами. Скоро они оказались в круглом помещении. По кругу располагались двери, ведущие в каюты. Посреди помещения стоял диван и пара кресел, на которых расположились офицеры, с улыбками слушающие молодую светловолосую девушку. Стоило Хану и Владлене войти, как все замолчали. Девушка на диване удивлённо замерла.

– Сарковски, – кивнул капитан Ван Дерин.

– Они идут за тобой, – прошептала девушка и закрыла глаза.

– Н’Орели? – тронул её за плечо Люциферон. – Что такое?

Девушка закрыла глаза и поправила плащ за спиной.

– Их ведёт тот, чьи мысли схожи с твоими, – она отвернулась и открыла глаза, глядя прямо перед собой. – Но он видит правду по краскам и камню, а ты по огню и металлу.

Хан хотел сказать что-то, но Сарковски будто почувствовала это и жестом заставила его молчать. Она не сводила глаз с Н’Орели. Та же смотрела так, будто не видела ничего. Её взгляд был пустым и каким-то потерянным.

– Ты – пламя, – продолжала девушка, – Он – лёд. Я вижу двуглавого монстра, что всегда парит у него над головой.

Краски и камень. Лёд. Двуглавый монстр в небе.

Пусть и не сразу, Владлена все же поняла смысл её слов. Н’Орели говорила о Трауне, сомнений не было. Красками и камнями девушка могла назвать картины и скульптуры, через которые чисс изучал другие расы; льдом мог быть как его облик, так и характер; двуглавым монстром может быть герб его семьи, который он перенес на днище «Химеры».

– Траун, верно? – уточнила Сарковски, садясь в кресло, которое ей любезно предложил Мерфор.

Н’Орели склонила голову набок и прикрыла глаза.

– Я не вижу его… Я вижу каждое существо в Галактике, но не его…

Она надолго замолчала.

Хан осторожно, словно боясь её спугнуть, опустился на пол рядом с креслом Сарковски и скрестил ноги. Так сидели ещё несколько имперцев и завороженно смотрели на девушку.

– Н’Орели, – мягко позвала её Владлена, – Тебе не стоит боятся меня. Я друг лорда Никанэ.

Девушка вдруг повернулась к Хану. От её взгляда тому стало не по себе. Абсолютно пустой, будто на него смотрит кукла, а не живой человек. Но после её взгляд не внушал такой ужас. От него становилось как-то спокойнее на душе.

– Н’Орели, я знаю, кто ты и откуда, – добавила Сарковски и тут же продолжила, заметив испуг девушки: – Никто не узнает, поверь.

После недолгого молчания камандрианка слабо улыбнулась:

– Друг моего отца – мой друг.

– Твоя фамилия Никанэ? – резче, чем следовало, спросил Хан, нахмурившись.

– Скайуокер.

– Что? – не сразу сообразил мужчина, озираясь по сторонам. Все как-то странно отводили взгляды.

– Моя фамилия – Скайуокер.

И все словно закружилось в мощном вихре.

Скайуокер. Дочь Эвана Никанэ. Дочь Дарта Вейдера.

Но тогда это значит, что Люк…

От этой мысли Хану стало не по себе. В голове просто не укладывалось, что тот наивный мальчишка с Татуина, который постоянно попадает в неприятности, оказался сыном Дарта Вейдера.

====== Глава 28 ======

На Алеко-Скай никогда ничего не менялось. Все шло своим чередом: молодые бойцы ранним утром уходили на охоту и возвращались лишь вечером, часов в семь по местному времени, потому как после начинало темнеть, и на охоту выходят такие твари, с которыми лучше не встречаться; механики, как обычно, следели за работой электрогенератора, незримого щита и генератора поля – техника была старая и часто ломалась; инженеры (коих было всего два) пытались хоть что-нибудь сделать с кораблями, ибо сидеть на этой планете вечность никому не хотелось. К этому их побудил поступок Сарковски. Её побег словно толкнул их к тому, что пора бежать отсюда. Все сразу оживились, но после все резко стихло. Этот её поступок зародил в их сердцах сомнение. Все эти годы Сарковски убеждала их, что с планеты нельзя улететь, что стоит лишь одному кораблю подняться в воздух, как на него налетят курайшиты и разорвут на куски. И они верили. Верили той, что сама подписала себе смертный приговор, создав мощнейшее оружие во Вселенной. И все это время она им врала. Создала образ несчастного пилота-инженера, спрятала всех под завесой незримого щита… Все-таки, она всегда умела управлять людьми, хоть они и сами того не осознавали.

Эмрис и Элби, братья-близнецы, охотники, офицер и механик, шли с докладом к Курту. После того, как Сарковски сбежала, он взял базу под свой контроль, что крайне беспокоило многих, в том числе и Вонга, что так верно служил прежнему лидеру. Братья шли быстро, но неуверенно. Ещё во времена службы в Имперском флоте Курт Морнингстар  славился своей жестокостью и беспринципностью. Его боялись, не понимали, поначалу принимали за второго Вейдера, но после поняли, что он лишь самовлюбленный лжец, гордец и лицемер. Своими амбициями он мог соперничать лишь с Орсоном Кренником. Однажды, возомнив себя повелителем галактики, он выкрал у службы безопасности крайне важные документы и продал их на чёрном рынке. Из-за этого одна из важнейших систем объявила об отделении от Империи. После этого скандала его приговорили к смерти, но каким-то образом он оказался здесь, на Алеко-Скай, среди таких же людей, вынужденных измениться, чтобы выжить.

Эмрис и Элби тихо спорили, кто из них сообщит важную новость Курту. Никому из них не хотелось попадать под раздачу. С Сарковски было проще – она не была так жестока. После недолгого спора было решено, что новость сообщит Эмрис. Как-никак, это он служил во флоте и хоть какие-то основы дипломатии да знает, в отличие от Элби, проводившегося всю жизнь с двигателями истребителей.

Курт занял кабинет Сарковски. Вид у него был такой, словно после её побега он стал не лидером базы, а сразу Императором Галактики. Губы застыли в высокомерной улыбке, а в глазах так и сияло презрение ко всем окружающим и чувство превосходства над ними.

Элби подтолкнул брата и коротко кивнул.

Курт внимательно следил за незванными гостями и важным жестом руки показал, что они могут говорить.

– Сэр, – пытаясь скрыть дрожь в голосе, начал Эмрис, – Группа техников нашла одно помещение недалеко от генератора поля… – он следил за движениями Курта, стараясь ничего не упустить; Морнингстар убрал ноги со стола и склонил голову набок, показывая, что заинтересован, -…Там был ещё один генератор… вроде… Он испускал какие-то электромагнитные волны, что выводили датчики из строя… В общем, так его и нашли. Суть в том, что эти волны, когда прибор включён, выводит технику из строя, а ещё… – Эмрис судорожно сглотнул и сделал крохотный шаг назад, – Ещё отпугивает курайшитов.

Элби не знал, что ему делать и попытался отвлечься, разглядывая свои испачканые в машинном масле руки, но скоро это занятие ему наскучило, и он попытался проследить за реакцией Курта, чтобы в случае чего сбежать.

Курт молча выслушал все. Первые секунды казалось, что сказанное его нисколько не волнует, как вдруг лицо его резко переменилось: губы сжались в тонкую белую линию, в глазах отразилась ярость и гнев. Он с силой ударил кулаком по столу, от чего близнецы разом вздрогнули и, не дожидаясь приказа или чего-то тяжёлого, летящего в их головы, поспешили убежать, молясь всем известным богам.

– Лживая сука!!! – донеслось до братьев, когда они убегали.

Курт крушил все, что попадалось ему под руку. Ничто не могло остановить его гнев.

Теперь кусочки мозаики сложились в общую картину: каждый раз, когда во время сезонных перелетов курайшитов охотники уходили на западные болота, где обычно можно найти мелкое зверье, которым питаются не только люди, но и крупные хищники, птицы-ящеры куда-то улетали, хотя должны были быть там, а вся техника на базе словно сходила с ума, все это время это была Сарковски со своим прибором, отпугивающим нежелательных гостей. Остальное время прибор был включен, и курайшиты спокойно летали по окрестностям. Теперь Курту стало ясно, почему те сезонные вылазки сопровождались постоянными перебоями в технике – охотники не могли справиться с курайшитами и возвращались без добычи, припасов на базе становилось все меньше, а людей нужно было кормить. Тогда на сцену и выходила Сарковски, помогая охотникам такой небольшой мелочью. И благодаря этой «мелочи» она сбежала с планеты. Все встало на свои места.

Сломав все полки, настольную лампу, кресло и оцарапав стол, разъяренный Курт, тяжело дыша, быстрым шагом направился к генератору поля. Все, кто встречался ему на пути, мигом отходили в сторону, а те, кто осмелился заговорить с Морнингстаром, были отправлены бранными словами достаточно далеко.

Каждый его шаг отзывался эхом в коридоре. Железные решётки под ногами звенели. Вокруг него словно сгущалась буря, готовая в любой момент обрушиться на окружающих.

Скоро Курт дошёл до генератора поля, возле которого толпились механики и спорили, как можно устранить неисправность. Среди этих механиков был и Элби. Поначалу он оживлённо спорил с товарищами, но стоило ему увидеть Курта, как он переменился в лице и, шепнув другим механикам что-то, от чего они с опаской оглянулись на лидера, поспешил вместе с друзьями уйти.

Навстречу Морнингстару вышел Вонг. Казалось, старого офицера вообще невозможно запугать даже таким страшилой, как Курт. Он задумчиво пригладил белые усы, перебросил собранные в хвост поседевшие волосы за плечо и скрестил руки на груди.

– Курт, успокойся, – протянул мужчина, надеясь утихомирить вспыльчивого офицера, но это того лишь разозлило.

– Успокоиться?! Эта шлюха держала нас здесь столько лет, а ты мне говоришь успокоиться?!

– Она защищала нас, – положив руку на кобуру с бластером, произнёс Вонг суровым голосом. – Не тебе оспаривать её решение.

– Защищала?! – покраснел от злости Курт, сжав кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. – От чего можно защищаться на отшибе Галактики?! Ей просто нужно было спасти свою дрянную шкуру от Империи! Не нас она защищала, а себя!

– Курт! – вскрикнул Вонг, взмахнув руками. – Сарковски знала об угрозе, что таится в глубинах космоса, а потому…

– Нет никакой угрозы! Все это лишь очередные байки, которыми она нас травила! Никто не придёт! Никто нас не ищет! Про нас не знают! И не тебе защищать её, она ведь и тебя бросила.

Офицер горько усмехнулся, от чего его усы задрожали, и опустил голову.

– Я остался здесь добровольно, – произнёс он с нотками грусти и отчаяния в голосе, – Это моё решение. И ты это знаешь.

Курт зарычал от злости, поднял с пола первую попавшуюся железку и швырнул её в сторону. Вот только он не рассчитал, что попадёт в генератор незримого щита. Вся конструкция заискрилась, внутри что-то бахнуло, из всех щелей повалил чёрный дым.

Незримый щит пал. И база оказалась на виду.

Раздался протяжный гул, постепенно затихая и повторяясь в других частях базы.

Курт похолодел. Даже если он и убеждал себя и всех вокруг, что нет никакой угрозы из космоса, ему было до смерти страшно. Курайшиты, сезонные бури, всякие болотные твари – Сарковски не просто так создала незримый щит. Жаль, Курт не знал, что щит не просто делает базу невидимой, он ещё и маскирует все сигналы. База была невидима во всех смыслах.

*

«Аннатар» завис неподвижной громадой над планетой. Вокруг него, как стервятники, окружили малые крейсера, выполняя особое построение. На мостике «Аннатара» царил порядок. Коммандер вполголоса по каналу связи давал указания кораблям, как лучше построиться. Остальные следили за показаниями приборов, продолжая сканировать планету. «Рано или поздно», – сказал гранд-адмирал Файлист, – «Они дадут о себе знать». До недавнего времени никто из них не знал о существовании базы «Призрак». Не ясно, зачем её построили так далеко от границ Империи, но тот, кто сделал это, явно чего-то опасался, раз сделал все возможное, чтобы спрятать её.

Гранд-адмирал Файлист, сложив руки за спиной, наблюдал, как корабли перестраиваются, готовясь к атаке. Пока что сканеры не засекли на планете никого, кто мог бы сойти за представителя гуманоидной расы. Поиск осложняли представители местной фауны. Но скоро кто-то должен покинуть базу, чтобы пойти на охоту. Тогда-то сканеры и найдут базу.

«Много лет изоляции», – рассуждал Файлист, – «Огромная база, множество людей, ограниченные запасы провизии. Они бы не выжили. Им нужно охотиться. Кого отправят на охоту? Самых сильных, проворных. По большей части это молодые. Будут ли они задумываться о своей скрытности, когда на базе их ждут с добычей? Вряд ли. Часто ли они уходят на охоту? Местные хищники достаточно огромные, и их много. Ответ: да. Четыре часа затишья. Они скоро появятся».

Прошёл ещё час. За это время корабли заняли заданную позицию. Сканеры все так же молчали. Но никто не смел покинуть мостик. Не сейчас.

Вдруг сканер ожил. На такое не смел надеяться даже Файлист. Обнаружился не один человек, а около сотни. Сканер нашёл базу.

–Адмирал, мы засекли их, – сообщил коммандер.

–Выслать эскадрилью истребителей, – приказал Файлист. – Отрезать им пути к отступлению. Всех, кто попытается сбежать с базы, убить.

–Да, сэр.

Из ангара «Аннатара» вылетела эскадрилья СИД-истребителей, направляясь прямо к планете.

*

– Здесь никого нет, – пытаясь убедить скорее себя, чем, Вонга, едва дрогнувшим голосом произнёс Курт.

На секунду он даже поверил в это, пока кто-то не закричал: «Имперские истребители!»

Вонг посмотрел на Курта таким взглядом, что тот невольно поежился. В его взгляде словно читались не сказанные слова: «Ты всех нас погубил… И ради чего? Чтобы доказать её вину?» Эти слова, никем не сказанные, так глубоко засели в душе Курта, что он стал чуствовать вину. Ведь и правда, он разрушил незримый щит, погубил всех этих людей… Нет, так просто он не сдастся. Он будет бороться за свою жизнь. Если уж и умирать, то никак не трусом.

– Дай мне оружие, и я попытаюсь исправить свою ошибку.

Из имевшегося оружия уничтожить истребители могли лишь две бластерные пушки и один гранатомет. В основном, люди были вооружены лишь карманными бластерами, бластерными винтовками и только у какого-то мятежника оказался старый бластерный карабин.

– У нас нет шансов, – тихо произнёс Вонг. – Выставить против эскадрильи истребителей две пушки времён Войн Клонов? Это безумство.

– Есть другие предложения? – злобно прошипел Курт, бросая бластер на землю. – Хочешь просто сидеть и ждать, пока нас всех не убьют? Этого ты хочешь?!

Вонг плотно сжал губы, отчего они превратились в тонкую линию, и, качнув головой, отвел взгляд. На его лице отразилась глубокая печаль и в какой-то мере отчаяние. Он прожил немало, хотел уйти на долгожданный покой и провести остаток жизни в окружении детей и внуков, что ждали его дома, но судьба распорядилась иначе. Он надеялся оставить службу, но три года назад его планы поменялись. Не с кем больше встречать старость. Его дети не любили путешествовать, а потому остались жить там, где родились, – на Альдераане. И это решило не только их судьбу, но и судьбу Вонга.