Текст книги "Бак Роджерс в 25 веке"

Автор книги: Мелинда Мёрдок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 50 страниц)

ГЛАВА 32

Кейн проклял тупость командира крейсеров. Самоуверенность Андрея поставила марсианский флот между двух формирований, поливающих отряд Кейна перекрестным огнем. Может быть, мрачно подумал Кейн, Андрей этого и добивался. Его ревность проявлялась с того самого момента, как Кейн принял на себя командование. Кейн не сомневался, что Андрей ставит интересы РАМ выше собственных. Но то, что он был непробиваемо уверен в превосходстве своего флота, было совершенно непозволительно. Андрей был полон уверенности в своих силах и презрения к противнику. Кейн не раз убеждался, что даже из потерь, которые нес марсианский флот, Андрей не в состоянии сделать никаких выводов. Поражения проходили мимо сознания офицера. Он легкомысленно относил все неудачи на счет случайности.

Кейн не строил иллюзий. Истребители НЗО были оводами, болезненно сковывающими движения. Пока что Кейн избегал погони за ними, выбирая более крупные цели, но при этом сознавал, что рано или поздно придется столкнуться напрямую. Он знал, что насекомые доводят скот до безумия, заставляя бежать от укусов – навстречу смерти. Ему нужна была поддержка Андрея. Вместо этого он столкнулся с болезненно разросшимся ревнивым самолюбием. Он не рассчитывал, что ему так свяжут руки.

– Вверх! – скомандовал он в переговорное устройство. Истребители стали выходить из битвы, что удавалось легко, благодаря электронной маскировке. «Мошенник», включив ускорители, встал на хвост, уходя вертикально вверх. Остальные истребители, рассеянные в гуще битвы, потянулись за ним. На мгновение венерианские корабли оказались дезориентированными. Их приборы не могли проследить за маневрами «Крайтов», а пыль ограничивала визуальное наблюдение.

Момента растерянности, постигшей венерианский флот, для Кейна было более чем достаточно. Какую-то долю секунды он хотел повернуть отряд навстречу НЗО, но остановил порыв ради более крупной цели.

– Вперед, одна четвертая, – скомандовал он. – Поражать все, что не спрятано.

«Крайты» РАМ двинулись вперед на скорости, сравнимой со скоростью венерианских крейсеров на половине их мощности. Лазеры Кейна обрушились на центр строя, поражая крейсеры. Из задних рядов венерианского строя носитель, еще не окутанный пылью, дал залп из носовой рельсовой пушки. Мелкая дробь, летящая с большой скоростью, могла разнести корабль на части, пробив поле защиты гораздо эффективнее, чем лазерный луч. Корабль, получивший такой заряд, превращался в крошево – словно тыква, по которой выпалили картечью.

– Обход! – скомандовал Кейн, задирая нос «Мошенника» и давая двигателю полную мощность.

Истребители последовали за командиром, уклоняясь от залпа по широкой дуге. Они находились уже на приличном расстоянии, когда заряд достиг их. Частицы, ослабленные расстоянием, были отражены защитным полем истребителей. Но так было только в стороне от основного направления удара. Истребителям, находившимся в середине строя, не так повезло.

– Говорит «РАМ-12», – сообщил пилот, шедший в середине строя. Щиты уничтожены. Даю ускорение…

Это были его последние слова. Кейн видел, как корабль взорвался. Картечь пробила топливный бак; в пространство взметнулся шлейф блестящих капель топлива, воспламенившегося от его же собственных двигателей. Истребитель превратился в огненный шар. Следовавшие за ним корабли метнулись в стороны, стараясь пройти как можно дальше от пылающих обломков.

– Доложить состав отряда, – скомандовал Кейн.

– «РАМ-один», нормально.

– «РАМ-два», нормально.

– «РАМ-три», защита уничтожена на две трети.

– «РАМ-четыре»…

Кейн слушал расчет вполуха. Он следил за венерианским носителем. Его носовая пушка продолжала целиться туда, где капитан последний раз видел врага. Кейн, находящийся вне пределов досягаемости и невидимый ни для людей, ни для электроники, рассматривал корабль.

– Расчет окончен, сэр, – сообщил пилот.

– Курс на «Б-шесть», – сказал Кейн. – Следуйте за мной. Мы накажем этого наглеца.

Истребители перестроились, образуя удлиненный конус с «Мошенником» на вершине. Кейн сбросил высоту, запросил у компьютера траекторию, которая позволила бы ему пройти позади рельсовой пушки, ввел полученные данные и ринулся вниз, словно черный демон возмездия. Подразделение последовало за ним, похожее на падающие капли крови. Они шли на носитель, полагаясь на свою скорость, способную опередить человеческие рефлексы. Курс вывел их прямо на командный центр носителя. Истребители открыли огонь, но тяжелая защита крейсера рассеивала лучи их лазеров.

– Координаты цели ноль-три-пять-девять, – скомандовал Кейн, и все подразделение дало залп, сосредоточив лучи лазера в одной точке – на командной рубке носителя. Кейн знал, что здесь проходит двойной слой защиты, но еще он знал, что носитель, лишенный управления, погибнет.

– Полную мощность, – скомандовал Кейн, и залп повторился.

Носитель пытался бороться. Когда Кейн вошел в пределы видимости, он открыл огонь, но выстрелы, направляемые вручную, не достигали цели. Скорость Кейна делала задачу невыполнимой.

Истребители снова нанесли удар по латам, защищавшим сердце носителя. Венерианец дал залп из кормовой пушки, но заряд бесполезно ушел в пространство. Рельсовая пушка на близких дистанциях была бесполезной – слишком возрастал риск повреждения самого носителя, не говоря уже о крейсерах сопровождения.

Кейн знал, что истребители не выдержат залпа мощных лазеров носителя, и поэтому старался действовать как можно быстрее.

– Гиро, – скомандовал он. – По моей команде…

Он прикинул про себя время достижения цели и скомандовал:

– Пли!

Он отсчитал пять секунд после залпа, затаив дыхание.

– Лазеры отключить.

Защита крейсера была мощной, но ее основательно истощили лазерные залпы. Когда по ней ударили гироснаряды, защита не выдержала. Первые два снаряда уничтожили щиты над командным центром, проделав в них дыру, словно гигантский кулак. Остальные вонзились в незащищенный корпус, срывая куски обшивки.

Команда погибла мгновенно, а взрывы разгерметизировали носовые отсеки, в которых находилось шестьдесят процентов персонала носителя. Щиты корабля отключились.

Кейн нацелил два ракетных снаряда «Мошенника» на хвост носителя и пустил их. Когда они легли на курс, он повел свой «Мошенник» прочь.

– Отходим! – скомандовал он. – Повторяю, отходим!

Один из крейсеров наудачу выстрелил ему вслед. Смотровое окно затемнилось, защищая глаза от вспышки. Кейн продолжал путь вслепую, бросив корабль в черную бездну на предельной скорости.

Бегство оказалось более опасным, чем атака. Во время нападения носитель и крейсеры пытались поразить их прицельными выстрелами, и, так как они шли плотным строем, лазерный огонь по ним велся сконцентрированно. Теперь крейсеры просто палили ему вслед, некоторые из них вообще вслепую, так как «Крайт» находился вне пределов их видимости. Все пространство вокруг оказалось пронизано сплошной сетью огня.

Кейн вышел за пределы опасной дистанции, и стекло снова стало прозрачным. Судьба играла с ним честно. Он проверил приборы обнаружил, что его экраны уничтожены на двадцать процентов. Через мгновение он вышел из пределов видимости венерианских крейсеров, резко изменил направление и лег на прямой курс. Его отряд, выравнивая строй, следовал за ним.

Кейн смотрел на экран. Отряд венерианских крейсеров отделился от строя и лег на курс, с которого Кейн только что сошел. Корабли целеустремленно двигались, удаляясь от основных сил. Он усмехнулся, его зеленые глаза загорелись недобрым светом.

– Вражеские корабли на отметке два-пять, – доложил его ведомый.

– Я вижу, Гантер, – ответил Кейн, не трогаясь с места. Он продолжал смотреть на экран, отсчитывая секунды. Вдруг контуры венерианского носителя рассыпались на мелкие точки и исчезли с экрана. Ракетные снаряды сделали свое дело. Довольный Кейн переключил внимание на крейсеры.

– Бьем по крейсерам, – скомандовал он. – По моей команде.

Он взял ручку на себя, и «Мошенник» выполнил ставосьмидесятиградусный поворот, ложась на обратный курс.

– Вперед две третьих, – скомандовал он, и «Мошенник», сопровождаемый «Крайтами», ринулся сквозь пространство.

– Бак, ты слышал это? – спросил Хьюэр.

Бак Роджерс навел реактивный снаряд на «Стингер РАМ», отбившийся от своих товарищей, и нажал кнопку.

– Что? – спросил он.

– Кейн уничтожил носитель, находившийся в центре строя венерианцев.

– Неужели «Пеннант»?

– Нет. Я только что слышал переговоры «Пеннанта».

Бак переключил связь на частоту венерианского флота.

– Говорит «Повстанец-1». Ответьте, «Пеннант».

– Маракеш слушает.

– Мне сообщили, что Кейн уничтожил носитель.

– Информация достоверная, – в голосе Маракеша звучала усталость.

– Значит, он ушел с передовой линии?

– Да, – ответил Маракеш. – Мы сейчас воюем против регулярного флота РАМ. Я не смог удержать группу крейсеров «Заряда» от преследования Кейна. Боюсь, что они потеряны.

– Есть основания бояться, – согласился Бак. – Он использует ту же тактику, которой пользовались мы, – выманить корабль в открытый космос и уничтожить. И так один за другим. Держите гелиопланы вместе, Маракеш!

– Жажда священного возмездия увлекает людей в битву, – с горечью ответил Маракеш. – Но в молодые годы порывы смертельно опасны. Управлять ими – все равно, что успокаивать ветер.

Бессильное рычание Бака заставило брови венерианца взлететь.

– Держите их, говорю я вам! – Забыв о дипломатии перед лицом смерти, повторил он. – Я иду за ним. Я не хочу, чтобы горячие ребята погибали, расстреливая пустые места на экране. Это должен сделать я.

– Я постараюсь, – ответил Маракеш. Его чувства были задеты резкостью Бака, но он не мог не понимать, что пилот НЗО во всем прав. Он был старым опытным воином и знал цену жизни и смерти.

– Я правильно понял? – спросил Кемаль, когда Бак отключил связь с венерианцем.

– Ты слышал меня, – ответил Бак. – Мы отправляемся за Кейном.

– Я ждал этого, – сказал меркурианин. – Ждал и не мог дождаться.

– На станции Хауберк была совсем не увеселительная прогулка, – остановил его Бак. – По сути, мы просто разошлись вничью. Сейчас мы должны с ним справиться, чего бы это ни стоило. Я чувствую, что от исхода этого боя будет зависеть исход войны.

– Тогда, конечно, лучше победить, – сказал Кемаль.

– Другого выбора нет, – ответил Бак. – Вильма?

В линии связи возникла небольшая пауза.

– «Повстанец-2», вы меня слышите?

– Я приняла, – безучастно подтвердила Вильма.

Бак очень опасался за ее поведение во время этого боя. Интеллектуально Вильма принадлежала НЗО, было беззаветно предана целям Организации. Эмоционально – она могла не справиться с чувствами к человеку, который любил ее, который спас ее жизнь. Сейчас от нее требовалось участие в его убийстве.

– «Повстанец-2», займите место в хвосте, – скомандовал Бак. – Нам необходимо прикрытие.

– Этого не нужно, «Повстанец-1», – возразила Вильма.

– Я думаю по-другому, – оборвал ее Бак. – Займите место в строю.

– Я могу с этим справиться, – настаивала Вильма.

– Есть два варианта, – резко сказал Бак. – Вы можете занять место в хвосте или будете продолжать спорить, и я отстраню вас от участия в операции.

– Я…

– Отлично. На место! – Бак заставил девушку выполнить его распоряжение.

Вильма ушла влево от строя, сопровождаемая своим ведомым, и, чуть сбросив скорость, заняла место замыкающего. Поместить на это место опытного, умелого пилота было частью замысла Бака, и то, что Вильма заняла это место, наполнило его душу особой уверенностью.

– Говорит «Повстанец-1», – обратился Бак к своим ведомым. – Мы идем за Кейном. Его корабли могут соперничать с нашими. Это будет бой лицом к лицу с отличным пилотом, умеющим воевать. В его отряде собраны лучшие истребители Системы. По сравнению с ними у нас только одно преимущество. Они воюют за деньги. Мы сражаемся за нашу жизнь. Вперед.

Эскадрилья выстроилась за ним, образуя крыло. Вильма и Бишоп замыкали.

– Перестроение закончено, – доложила Диринг. – Сзади все безопасно.

Доклад был формальностью – Бак и сам мог в этом убедиться, взглянув на экраны. Но Бак предпочитал в любом случае получить визуальное подтверждение их показаний – все-таки он вырос в двадцатом веке, в эпоху ненадежных, отказывающих компьютеров, и не мог полностью довериться электронике.

– Док, – сказал Роджерс, – держи связь с венерианцами. Если будет что-нибудь, сразу сообщай.

– Понял вас, – ответил Хьюэр. В данный момент он прослушивал одновременно двенадцать каналов и голос его звучал несколько рассеянно.

– Йоу! – Бак издал возглас, служивший когда-то кавалерийской командой, древней, как сам Дикий Запад.

– Что? – спросил Кемаль.

– Вперед! – перевел Бак и первым выполнил собственную команду.

ГЛАВА 33

– Док, у тебя есть что-нибудь по Кейну?

Бак всматривался в темноту, ведя свой отряд к последней из известных позиций Смертоносного.

Озабоченное лицо Хьюэра появилось в уголке щитка его шлема.

– Ответ отрицательный, Бак. Способности «Крайтов» скрываться просто невероятны. Я не мог поймать намека – ни обрывков связей, ни теней на датчиках.

– Если нельзя обнаружить Кейна, то как насчет венерианских крейсеров? Я думаю, что Кейн может быть неподалеку от них.

– Я постараюсь, – сказал Хьюэр. Его глаза остановились, лицо превратилось в неподвижную картинку – он сосредоточился на поиске кораблей Маракеша, отошедших от эскадры.

– Нашел, – сообщил он. – Курс один-ноль-два-ноль. Отметка два. Могу включить связь…

– Ни в коем случае, Док! Мы должны застать его врасплох.

– Я могу прослушать связь венериан.

– Только так, чтобы они не знали о нашем присутствии.

– Ни один поисковик РАМ не в состоянии меня обнаружить, – самодовольно сообщил Хьюэр. Его глаза снова остекленели.

Бак сосредоточился на полете, пока Хьюэр путешествовал по линиям венерианской связи.

– Ты прав, Бак, Кейн уже нападал на них дважды. Они не в состоянии заметить его приближения, потому что он двигается чересчур быстро. Не могут и попасть в него. Каждый раз, когда они пытаются повернуть обратно к основным силам, Кейн перерезает им путь. Они уже потеряли один корабль. В общем, борются за свою жизнь.

Рот Бака сжался в тонкую линию.

– Расчетное время сближения, – потребовал он.

– Я бы сказал… приблизительно 5, 23 минуты, – ответил Хьюэр. – По моим расчетам, до нашего прибытия Кейн успеет сделать еще один заход.

– Это будет его последняя вылазка за молочком, – веско пообещал Бак, – можешь узнать количество блокированных кораблей?

Глаза Хьюэра мигнули. Через секунду он ответил:

– Осталось девятнадцать венерианских крейсеров…

Вдруг в голосе Хьюэра зазвучали тревожные нотки:

– Бак, боюсь, что сейчас я должен буду тебя оставить.

– С тобой все в порядке, Док? – спросил Бак, в эту минуту больше занятый изучением темного пространства космоса, чем выражением лица Хьюэра.

– Да, – ответил компьютерный организм. – Но мне надо кое-чем… Бак, меня атакуют!

Лицо Хьюэра мигнуло и исчезло со щитка шлема.

– Док! Док! – Бак несколько раз нажал клавишу компьютера, надеясь, что исчезновение Хьюэра – всего лишь результат сбоя связи, но его электронный приятель не появлялся.

– Как всегда, в самый неподходящий момент, – проворчал пилот, стараясь отогнать тревогу. – Ты мне как раз нужен, Док!

Несмотря на компьютерные манипуляции Бака, Хьюэр исчез. Лоб Бака покрылся морщинами. Он мог помочь венерианским кораблям, попавшим в осаду, но выручить из беды своего программного спутника был не в силах. Нити, протянувшиеся к Хьюэру из глубин компьютерной сети оставались для него недосягаемыми. Он ненавидел ощущение беспомощности. Оно выводило его из себя.

Бак прокрутил в голове добытые Хьюэром данные о ситуации, связанные с отрядом Кейна. Он пытался извлечь из имеющейся в наличии информации максимум.

– На этот раз – за тебя, Док! – с нежностью произнес он, наблюдая, как вырастают на экране венерианские крейсеры.

Хьюэр снова оказался внутри главной компьютерной системы НЗО. С отдаленной позиции в бортовом компьютере истребителя он узнал знакомую конфигурацию чужой враждебной программы. Он вынужден был оставить своего друга – человека, чтобы задержать нарушителя здесь, дома, не давая ему прорваться ближе. Он знал, что его выслеживает Романов, а одной из главных задач Романова было обнаружение и уничтожение Бака Роджерса.

Хьюэр чувствовал, что задето его электронное самолюбие. Его замечание о том, что ни один РАМовский поисковик не в состоянии его выследить, было опровергнуто. Впрочем, Романов не является частью РАМ. Хьюэр не мог определить его происхождения, но, судя по структуре его подпрограмм, он не соответствовал стандартным процедурам РАМ.

Почувствовав приближение Хьюэра, поисковик свернулся в вихрь, сбивая его с толку необычной и очень агрессивной конфигурацией своей программы.

– Итак, – сказал Хьюэр, – тебе удалось бежать.

– Да, – сообщил гордый собой Романов.

– Тебе это не принесет ничего хорошего, – пообещал Хьюэр, сопровождая свои слова разрядом статического электричества.

Романов рассмеялся, окутываясь статическим облаком.

– Мне было бы неприятно подвергать тебя изоляции, – сказал Хьюэр.

– Как мило. Ты жалеешь о том, что не стер меня? – едко поинтересовался Романов.

– Не важно, – холодно сказал Хьюэр. – В любом случае игра в кошки-мышки подошла к концу.

– В этом ты прав, – согласился Романов. – Ты прав. Я тебе кое-что должен. И сейчас ты получишь мой долг с процентами.

– Боюсь, что для тебя это кончится хуже, чем для меня, – возразил Хьюэр. – Ты не застал меня врасплох. Я кое-что приготовил для подобной встречи.

– Вот как, – статическое облако затряслось от смеха. – Тогда почему ты тратишь время на разговоры?

– Я не трачу время, – объяснил Хьюэр. – Я даю тебе шанс осознать свое положение.

– Ты надеешься заставить меня сдаться? Снять защиту, чтобы ты переломал структуру моей программы? Не надейся, – голос Романова звучал сухо и настороженно.

– Я не настолько наивен. Просто моя программа обязывает меня дать тебе возможность пересмотреть свое поведение. В случае отказа я тебя уничтожу.

– Ты очень великодушен.

– Не так уж. Но это правила честной игры.

Романов снова рассмеялся, и заряд статики рассыпался искрами, ударив в предохранительную оболочку программы Хьюэра.

– Ты находишь это забавным?

– Невероятно забавным. Я раздеру тебя и с удовольствием посмотрю, что у тебя внутри.

– И что тебя останавливает? – поинтересовался Хьюэр.

– Наш обмен информацией доставляет мне удовольствие, – сообщил Романов. – Когда он мне надоест, я приступлю к стиранию.

– О! – Хьюэр на мгновение задумался.

Он был уверен в исходе их встречи, независимо от впечатления, которое пытался создать у противника. Он подготовился к этому столкновению, но ему не хватало информации о возможностях Романова. Он, однако, уже знал, что поисковик в состоянии был предугадать его реакции и заранее готовиться к ним. Хьюэр попытался осторожно прощупать сознание Романова, собирая воедино всю информацию о противнике.

– Можно поинтересоваться, откуда у тебя такая уверенность в успехе? – спросил он на всякий случай.

Романов высокомерно выдохнул облачко искр:

– Я действую в прекрасном согласии с указаниями моего роди… моего разработчика.

Хьюэр улыбнулся. Романов был самоуверен. Болтлив. Эгоцентричен. Все это были его слабые места.

– О-о, – невинно произнес он.

– Мой разработчик поставил передо мной цель: уничтожение своих противников. Я выполню его желание.

Хьюэр глубоко вздохнул. Приближался решающий миг, и он начинал нервничать. Спокойствие собственного голоса удивило его:

– Ну, давай, я устал от твоей болтовни.

– В свое время. Я еще не закончил, – высокомерно прервал его Романов.

– Тогда я! – выпалил Хьюэр, рассыпая статические разряды.

Удар, нанесенный Романовым с быстротой электронной мысли, отразился от щита Хьюэра. Часть разряда пробила защиту, и Хьюэр еле удержался от крика. Он старался сохранить самообладание, наблюдая, как Романов надвигается в попытке перемолоть его структуру.

Он почувствовал, как поисковик проникает под тонкую оболочку голографической структуры, и отступил, как только встроенная в организм программа реагирования зарегистрировала вторжение. Хьюэр захватил часть проникшей в его тело структуры Романова и быстро проанализировал. Преобладали отрицательные заряды, и Хьюэр соответствующим образом перестроил свои реакторы.

Выброшенный им залп зарядов отшвырнул Романова; Романов попытался повысить мощность своих ударов. Но реакторы Хьюэра поглощали их мощность и, меняя знак заряда, возвращали обратно, отбрасывая Романова все дальше, в точном соответствии с затрачиваемой им самим энергией.

– Против этого тебе не устоять! – завизжал Романов и, собрав всю энергию, нанес удар сокрушительной силы.

Хьюэр выжидал. Реакторы не подвели и на этот раз. Романов был не просто отброшен – концентрированный энергетический заряд выстрелил обратно и пробил брешь в защите поисковика. В центре Романова разрасталась дыра, разрушая все внутренние связи и скрытое в их глубине информационное содержание. Программа развалилась на части, все больше фрагментируясь и упрощаясь. Разъединенные части рассыпались в цепи компьютера в безопасный мусор.

Хьюэр наблюдал за разрушением поисковика, не чувствуя ни радости, ни сожаления. Романов сам выбрал свой путь и пострадал за это. Его целью было подавление и разрушение. Осуществление его задач означало не только исчезновение Хьюэра, но и гибель Бака Роджерса.

Хьюэр вызвал систему безопасности компьютера НЗО и проинструктировал охотников за вирусами. Охотникам предстояло очистить участок цепи, уничтожая последние следы существования Романова.

Он проследил за началом уборки, затем переключил свои мысли на текущие проблемы. Пора было возвращаться обратно – к марсианской войне и спасению венерианских крейсеров.

Глаза Маракеша улыбались. В первый раз за все время войны у него появилась возможность захватить контроль над ситуацией. Кейн не давал его планам атаки осуществиться, подавляя превосходством своей техники и непредсказуемостью поступков. Теперь, когда наемник покинул поле боя, он остался лицом к лицу с противником, хорошо ему известным.

Он знал Клариона Андрея по бесчисленным записям и рапортам. Он изучил все его предыдущие сражения, хранящиеся в памяти компьютеров, ибо для Маракеша было делом профессиональной гордости знать о противнике как можно больше. Сейчас он составил себе полное представление о психологическом профиле Андрея и действовал, заставляя это знание работать в свою пользу.

– Командир «Стрелы», перебросьте свой отряд в точку пять. Цель – «Олимпус». Командир «Копья», займитесь крейсерами сопровождения. Заход справа. Командир «Клинка», блокируйте передвижение.

Пока команды подразделений выполняли его команды, Маракеш наблюдал за их действиями на экране компьютера.

– «Пеннант», говорит Командир «Клинка». Нас атакуют сзади. Прошу поддержки.

– Командир «Кинжала», прикройте отряд «Клинков», – скомандовал Маракеш.

– Понял вас, – отозвался пилот. – Покидаю носитель «Решающий удар».

– Действуйте. «Решающий удар», займите позицию подо мной, на три деления позади.

– Принято, – ответил офицер связи «Решающего удара».

Маракеш наблюдал за шахматной партией, разворачивающейся на экранах наблюдения. Он поставил флагман РАМ в очень опасное положение. Нападавшие были чересчур близко, чтобы марсианин мог воспользоваться рельсовыми орудиями, и крейсеры наносили по нему непрерывные удары, истощавшие возможности щитов носителя. В отличие от «Крайтов», крейсеры не могли противостоять компьютерным системам наведения носителя, и операция сопровождалась периодическими залпами маскирующей пыли.

РАМ ответила на действия Маракеша волной наступающих крейсеров. Корабли, вызванные с других носителей РАМ, шли на защиту флагмана марсианского флота. Маракеш кивнул головой.

– Лазерный отряд, ответьте.

– Слушаю, сэр.

– На моих экранах пять незащищенных вражеских носителей. Ударьте по ним.

– Вы разрешаете оставить «Госпожу печалей» без прикрытия?

– Да.

– Понял, сэр. Приказ принят.

Огромный носитель выдвинулся вперед из рядов венерианского флота, отряд крейсеров окружал его со всех сторон, неся охрану. «Госпожа печалей» двинулась сквозь пространство, развивая максимальную скорость. Крейсеры легко двигались синхронно с носителем, следя за кораблями РАМ. Неожиданно крейсеры сорвались с места и ринулись вперед, по направлению к оставшимся без прикрытия носителям РАМ – их крейсеры пытались спасти флагман.

Один из носителей осознал опасность и дал по кораблям венерианцев выстрел из лазерной пушки. «Госпожа печалей» встретила заряд веерным лазерным ударом, и заряд испарился, не достигнув цели. Теперь сработала рельсовая пушка венерианского носителя, вызвав ответный лазерный удар марсиан. Однако марсиане опоздали. Мощный удар скальных обломков пришелся в борт марсианского корабля. Защита носителя вспыхнула, пытаясь сдержать движение роя искусственных метеоритов, но не смогла помешать им пробить корпус марсианина, образовывая в нем огромную брешь. Носитель сбился с курса и, медленно вращаясь, поплыл в сторону открытого космоса.

Венерианский носитель «Госпожа печалей» развернулся вслед и нанес марсианину последний удар. Новый залп из рельсового орудия вызвал вспышку внутри корабля, но это был еще не конец. Рой скальных обломков, безжалостно выпущенный «Госпожой», продолжал сминать обшивку, пробивая отверстия в переборках.

Маракеш наблюдал, как крейсеры прицельным огнем накрыли топливные запасы носителя – и он прекратил свое существование. Разрушение носителя образовало в рядах марсианского флота брешь, которая окончательно склоняла чашу весов в пользу венерианцев. Главное было сделано.

Маракеш откинулся на спинку кресла и устало улыбнулся.