Текст книги "Бак Роджерс в 25 веке"

Автор книги: Мелинда Мёрдок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 50 страниц)

ГЛАВА 7

Корабль-разведчик летел совсем низко, едва не касаясь поверхности. Он шел по маршруту, способному сбить с толку чувствительные датчики наблюдателей РАМ, если, конечно, пилот не ошибался в расчетах. Если же ошибался, он мог вонзиться в Землю подобно РАМовской драге, а затем взорваться. От носа до хвоста тянулась красно-черная полоса, на каждом из четырех крыльев сияла эмблема РАМ. Корабль производил впечатление мощного аппарата. Он таким и был – шестьдесят лет назад, когда являл собой последнее слово техники. Теперь же о его мощности можно было говорить лишь с иронией. Ржавый музейный экспонат, представляющий ценность разве что для каких-нибудь чудаков, помешанных на истории, он не шел ни в какое сравнение с современными космическими кораблями РАМ.

Вильма Диринг знала, что единственный шанс ускользнуть из поля зрения РАМовских датчиков – это обмануть их. Она направила корабль к западному побережью на средней скорости. Держась в стороне от Чикагоргских транспортных линий, она вытащила ленту из пластикового пакета и вставила в контрольную панель.

– Развлекаемся? – осведомился Бак, сидящий около нее на месте второго пилота.

– Специальный код РАМ, разрешающий полет, – объяснила она. – Мы держим эти пленки на корабле с тех пор, как отреставрировали его.

Она так крепко сжала рычаги управления, что костяшки ее пальцев побелели.

– Куда мы направляемся? – спросил Бак.

– К «Спасителю».

– Даже такой негодяй, как я, смеет надеяться на это, – саркастически усмехнулся он.

Вильма покачала головой, упрекая его за легкомыслие.

– «Спаситель-3» – это космическая свалка на орбите. Специализируется на космическом утиле, собирает отслужившие корабли, спутники и прочий мусор. Там находится одна из баз НЗО.

– Для такого корабля, как наш «Скаут», это великолепный камуфляж.

Вильма вывела сведения о «Спасителе» на экраны навигационных компьютеров. Бак присвистнул:

– В такой док вы можете втолкнуть целую армаду!

– Если бы у нас была армада. К сожалению, у нас ее нет, – сказала Вильма.

– А что, у вас в НЗО только такие корабли, как этот?

– Ну, не все. – Голос Вильмы звучал напряженно, она вся была поглощена управлением.

Краем глаза Бак наблюдал за ней. Он видел, что она находится на пределе. На лбу выступили капли пота, пряди волос прилипли к влажному лицу.

– У нас есть корабли и похуже этого, – сказала она.

Бак указал на экран, где все еще мерцали данные о «Спасителе».

– Как мы заберемся в эту штуковину?

– С помощью кода.

Голова Вильмы качнулись.

– Ты сможешь это сделать? – спросил Бак.

– Разумеется. – Пальцы Вильмы вновь ухватились за рычаги управления. – Разумеется, – повторила она, но ее руки вдруг бессильно повисли. Бак перехватил рычаги. При этом он почувствовал, как корабль пошел вниз.

– Вильма! Дай координаты приземления! – крикнул он.

– Компьютер… – пробормотала Вильма. Ее голова снова качнулась, и она потеряла сознание.

Бак выровнял корабль и приник к навигационному компьютеру. Конечно, технология этого старого, запущенного судна-разведчика давно ушла вперед по сравнению с теми аппаратами, которыми он когда-то управлял. С того момента, как они с Вильмой вошли в кабину, он, будучи пилотом до кончиков ногтей, начал вникать в работу приборов. Наблюдая за Вильмой, он многое понял. И сейчас ему представилась возможность проверить на практике, в суровых условиях, научился ли он чему-нибудь.

Компьютер контролировал курс, и Бак сконцентрировался на том, чтобы почувствовать корабль до того, как они выйдут из слоев атмосферы. Посудина оказалась тяжелой и неповоротливой, и Бак отдал должное мастерству Вильмы. Она управлялась с этой рухлядью на опасно низкой высоте так ловко, что со стороны казалось, будто это совсем легко. Когда они поднялись выше, полет стал проходить более гладко. Знакомое ощущение разряженности воздуха заставило его кровь быстрее бежать по жилам. Эта стихия полета, в которой нередко оказываешься на волосок от опасности, была для него поистине родной.

Курс, выбранный Вильмой, по-видимому, лежал в стороне от космических трасс: проходя слои атмосферы, Бак не встретил ни одного корабля.

– Транспортный код, – пробормотал он, – должно быть, позаботился об очистке пути.

Показался закругленный край планеты, окутанный бледно-голубой мантией. Дальше – чернота космического пространства, где двигались всевозможные космические аппараты, создавая настоящий затор. Какой-то спутник связи чуть не налетел на «Скаут».

Благодаря сенсорным датчикам корабль автоматически прокладывал путь, меняя направление и обходя препятствия, будь то искусственная луна или космическая станция. Наугад поворачивая рычаги управления, Бак сумел вывести на экран изображение красно-серого корпуса неповоротливого «корыта», размеры и характер окружения которого заставили его насторожиться: это был не просто спутник, а что-то посерьезнее. Возможно, летающая крепость РАМ. Бак постарался запомнить полученную информацию и продолжил управление полетом. Корабль по-прежнему пробирался через затор. Бак чувствовал, как менялась траектория полета по мере того, как «Скаут» огибал Землю, держа курс к ночной стороне планеты.

Он проверил количество топлива: емкость была заполнена наполовину. Бак понятия не имел ни о нормах его потребления, ни о том, насколько эффективно оно расходуется автопилотом. Он взглянул на Вильму с тревогой, уважением и – как сам вдруг осознал – с любовью. Ее тело обмякло, и лишь ремни удерживали его в кресле, руки безвольно плавали в воздухе из-за отсутствия гравитации, но дыхание было ровным. Даже в громоздком полетном шлеме она оставалась красивой. При иных обстоятельствах это бы что-то значило. А возможно, и нет.

– РАМ номер 2481, отзовитесь. Вы находитесь в пространстве «Спасителя-3». Входите!

– «Спаситель-3», это РАМ 2481. Держу курс. – Бак сверился с компьютером. – Приблизительное время прибытия – через семь минут.

– РАМ 2481, поворачивайте. Здесь торговая зона. У нас выброс за борт как раз на вашем пути. Сверните в сторону!

– Вам лучше произвести его в другом месте, потому что я собираюсь войти, – произнес Бак. – Послушай, «Спаситель», ты можешь засекретить эту радиосвязь?

Станция подозрительно долго не отвечала. Бак уже мог видеть ее – огромную груду металла и пластика. Это нагромождение не рассыпалось, благодаря находящемуся в центре его солнечному электромагниту.

Наконец «Спаситель» отозвался:

– Повторите.

– Я сказал: засекретить. У меня срочное дело. И очень выгодное, – объяснил Бак. – Если вы не хотите, чтобы о нем узнали все вокруг, предлагаю засекретить связь.

Снова наступило длительное молчание. Затем ответил другой голос.

– РАМ 2481, это Карлтон Турабиан, супервизор, наблюдающий за проведением операции.

Бак глубоко вздохнул.

– А это капитан Бак Роджерс, Военно-Воздушные Силы Соединенных Штатов.

– Повторите.

– Бак Роджерс. Со мной полковник Диринг. Она ранена. Мы выбрались из чикагоргской заварушки. Вы слышали о ней?

– Да.

– Вот и хорошо. Дайте мне возможность войти. Подстрелить меня еще успеете. Сколько парней может быть на этом корабле, а?

Снова повисло молчание. Нервы у Бака были натянуты до предела. Шедший навстречу ему корабль был всего лишь навигационной баржей, нагруженной обломками, но дать залп по «Скауту» можно и с баржи. Поди узнай, что у них на уме…

Он отключил автопилот и взял управление на себя.

– РАМ 2481, приступайте к посадке.

– Хорошо. Дайте координаты приземления и скорость при стыковке. Я впервые лечу на такой штуковине. – Бак чувствовал дыхание человека, находящегося на другом конце связи.

– Координаты передаются на ваш компьютер. Скорость сближения – один. На расстоянии двести метров вы увидите открытый отсек. На расстоянии пятьдесят метров гасите моторы. Автоматическая система посадит вас. Только удостоверьтесь, что вы точно следуете заданному курсу. Эти ваши крылья – большая проблема. Установите их в строго горизонтальном положении, иначе рискуете их потерять.

– Спасибо, – сказал Бак.

Он сбавил скорость до 0, 1. Одна из секций станции сдвинулась, открыв золотистый, хорошо оснащенный стыковочный отсек. Бак отметил про себя, что он предназначен для бескрылых летательных аппаратов. «Скаут» едва-едва мог пройти – компьютер показывал, что зазор между его крыльями и стенками отсека составит всего несколько метров. Бак сверил все необходимые данные и на расстоянии пятидесяти метров отключил моторы. Корабль завис. Как только он начал дрейф, стыковочные тягачи захватили его и начали медленно продвигать к открытому отсеку. Крылья закачались.

– Под каждым крылом стыковочный ракетный двигатель малой тяги, – объяснил Турабиан. – У вас на пульте – вверху справа – должен быть переключатель. Поверните его на полоборота.

Пока Бак исследовал панель управления, корабль неуклюже трепыхался в манипуляторах тягача.

Найдя нужный переключатель, Бак повернул его. Корабль обрел устойчивость. Бак облегченно откинулся в своем кресле. Корабль медленно продвигался по отсеку, затем повернул в эллинг, где был поставлен на магнитный якорь. Бак услышал звук, раздавшийся при соприкосновении «Скаута» с корпусом станции. Он закрыл глаза и вздохнул.

– Капитан!

Голос заставил Бака вздрогнуть, хотя испугал его меньше, чем скрежет открывающейся крышки кабинного люка.

– Полегче, полегче, Барни, – произнес Бак, узнавая голос.

Черный Барни, Мастер-Пират, которого Бак побил в рукопашном бою и чью преданность завоевал несколько месяцев назад, навис над Баком. Его грозное лицо выразило обеспокоенность. Барни был настоящим гигантом: рост его достигал семи футов, а весил он около трехсот с половиной фунтов. И ни капли жира. Рельеф мышц широкой грудной клетки подчеркивался блестящей черной броней. В скулы и нижнюю челюсть были вмонтированы металлические пластины, острые, как ножи. Мускулы, вздувавшиеся на левой руке, подавали сигналы в кибернетическое устройство, которым была оснащена кисть, и оно усиливало ее мощь. Правая рука была полностью кибернетической. Ею-то Барни и сдвинул крышку люка.

– Ты в порядке? – поинтересовался он у Бака.

– Я-то в порядке, а вот полковник нет. Помоги вытащить ее из этих ремней.

Барни помог – без малейшего усилия выдрал фиксаторы.

– Как ты здесь оказался? – спросил Бак.

– Мы распотрошили склад с припасами и подались назад, к Чикагоргу, но он уже кишмя кишел терринами. Мы покрутились-покрутились и поняли, что эти ребятки при встрече церемониться не станут. А стреляют они быстрее, чем думают. Ну мы и убрались.

– Вижу. А что с «Делягой»? – Бак снял с Вильмы шлем.

– Не нашли. Успела смыться.

– Капитан Роджерс! Я должен просить вас следить за своими солдатами! Вот этот вывел из строя двух моих пилотов! Я не могу позволить себе потерять еще хотя бы одного. Полковник Диринг! – Тон Турабиана из сердитого стал озабоченным. – С ней все в порядке?

– Будет в порядке, если мы окажем ей медицинскую помощь.

– Разумеется, – произнес незнакомый голос, и чья-то крошечная рука оттолкнула Барни в сторону. Какой-то миниатюрный человечек приблизился к Вильме и коснулся пальцами ее шеи, нащупывая пульс.

– Кроувел, – представил его Турабиан. – Медик.

– Вы правы, капитан. Та-ак, рана от терринского ножа… Вы хорошо перевязали. Возможно, это предотвратило проникновение инфекции. – Он обратился к Барни: – Перенесите-ка ее ко мне, должна же и от вас быть какая-то польза.

Барни, казалось, удивился, но подчинился, когда Бак кивнул, – поднял Вильму так, словно она весила не больше перышка. Впрочем, для его полукибернетического тела так оно и было.

Бак медленно выбрался из кабины в освещенный золотистым светом огромный пролет и спустился по передвижной лестнице, которую Барни придвинул к стенке корабля. Он провел рукой по лбу, чувствуя, как сильно устал.

Турабиан понимающе оглядел грязного, оборванного пилота.

– Так говорите, никогда прежде не приходилось летать на таких аппаратах?

– В мое время их не было. А то обязательно бы полетал. Турабиан протянул руку:

– Добро пожаловать на «Спаситель».

ГЛАВА 8

Адела Вальмар удобно устроилась в кресле, обитом красной дубленой кожей и, скрестив свои длинные красивые ноги, уперлась ступнями в край дивана из того же гарнитура.

– Компьютер, включиться! – произнесла она.

Резная деревянная панель автоматически отодвинулась, открыв экран высотой шесть футов.

«ДОБРЫЙ ВЕЧЕР», – поприветствовал ее компьютер бегущей строкой.

Аделе нравилась именно эта модель. Поколение антропоморфных компьютеров казалось ей слишком независимым, поэтому она выбрала для себя простую многофункциональную ЭВМ, которая отвечала в основном не звуковым, а графическим текстом.

– Отчет! – скомандовала Адела.

Как только компьютер начал прокручивать на своем экране информацию, она расслабилась. Ее чудесные глаза сузились до косых щелочек, окаймленных густыми ресницами. Компьютер выдавал сведения о событиях, произошедших в Солнечной системе за день – от незначительных решений, принятых корпорацией, до крупных военных операций. Она читала все, выделяя тот или иной факт или обстоятельство для дальнейшего изучения.

Адела была информационным брокером – «черным почтовиком». Эта работа не способствовала обретению дружбы, зато хорошо оплачивалась. Все, кроме случайных любовных связей, использовалось для извлечения прибыли, а извлечение прибыли было страстью Аделы. Она любила деньги и все, что можно было на них купить. Она любила мягкую, нежную на ощупь поверхность своей дорогой кожаной мебели, чувственно скользящие прикосновения своего бирюзового шелкового платья, ослепительный блеск бриллианта, который носила на шее, сладостное опьянение от пузырящегося изысканного вина. Она любила роскошнейшую косметику, сохранявшую безупречность ее кожи и великолепие блестящих темных волос. Она любила дорогую технологию, которая позволяла ей поддерживать красоту на протяжении многих лет. Но больше всего она любила власть, которую давали ей деньги, – власть над собственным здоровьем и внешностью, над поклонниками, над всем ее миром.

Богатство позволило ей купить астероид. А знание того, что некто с Хоуберка присвоил более двух миллионов долов казенных денег, защищало ее владения от чьих-то посягательств, в том числе и РАМ. Тем более, что благодаря своей деятельности Адела установила тесные связи с правящими семьями РАМ, что приносило ей огромные выгоды.

Адела подняла бокал кроваво-красного вина и сделала маленький глоток, не отрывая глаз от экрана.

– Стоп! – внезапно скомандовала она.

Компьютерное изображение послушно замерло. Адела еще раз пробежала глазами информацию о разгроме терринами базы НЗО в Чикагорге.

– Этот воскресший пилот Роджерс находился там, не так ли?

«ДА». – Красные буквы ответа пробежали по нижнему краю экрана.

– Мне нужен полный отчет по этому рейду. Выяснить, был ли Роджерс взят.

«ИДЕТ ПОИСК», – выдал компьютер.

Адела сделала еще один глоток.

Итак, Роджерс опять ускользнул у нее прямо из-под носа! И это уже в который раз!… Ее до сих пор бесило воспоминание о сделке, заключенной в свое время с Вильмой Диринг. Адела сдержала слово: пустив в ход всю свою хитрость, устроила встречу Диринг с ее старой любовью – Кейном, а в обмен должна была получить Роджерса. Но Вильма не выполнила обязательств. Наверное, потому что, когда соглашалась, представляла Роджерса пятивековой мумией, а он оказался живым. Так что Адела осталась ни с чем. Но ничего, эта Диринг еще заплатит свой долг.

Месяц назад Адела столкнулась с этим человеком, Роджерсом, нос к носу, но обстоятельства тогда обернулись против нее. Она поклялась, что рано или поздно он будет принадлежать ей.

Она связывала с Роджерсом далеко идущие планы. Если покупка и продажа информации была ее профессией, то генная инженерия была ее хобби. Совершенная красота ее слуг-мужчин являлась плодом ее творческого досуга. Роджерс, человек из далекого прошлого, представлял интерес с точки зрения генетики. Кроме того, ее занимал тот факт, что он выжил после анабиоза, в который был погружен по примитивной технологии двадцатого столетия; методику и результаты этого процесса она хотела изучить. Наконец, он был, если судить по компьютерным изображениям, одним из самых привлекательных мужчин, каких ей доводилось видеть. Эти три причины и определяли ее интерес к Роджерсу, не говоря уже об огромных доходах, которые могла принести умелая продажа его достоинств. РАМ была готова хорошо заплатить за него.

Компьютер издал звуковой сигнал, чтобы привлечь ее внимание:

«ПОИСК ЗАКОНЧЕН».

– Доложить!

«БАЗА НЗО ОКОЛО ЧИКАГОРГА РАЗГРОМЛЕНА. РОДЖЕРС СРЕДИ УБИТЫХ НЕ ОБНАРУЖЕН. МЕДИЦИНСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ОСТАНКОВ ПОДТВЕРДИЛИ ЭТО».

– Он все еще жив, – пробормотала Вальмар, – и, надеюсь, будет жить, чтобы приносить мне прибыль.

Закрыв глаза, она медленно потягивала вино, наслаждаясь его вкусом. Затем скомандовала:

– Дальше!

Компьютер продолжил выдачу информации.

Адела рассеянно скользила взглядом по сообщениям, полагаясь на свое чутье – оно всегда подсказывало, какие сведения могут оказаться для нее полезными. Однако отчет об осквернении военного мемориала Чикагорга проскользнул незамеченным.

«Спаситель» кружил у Земли по низкой орбите в стороне от оживленных космических трасс. Центр станции, где размещались источник энергоснабжения и жилые помещения, был полностью скрыт каркасами разбитых кораблей, обломками солнечных коллекторов, вышедшими в тираж спутниками и прочим мусором, удерживаемым в его доках солнечными электромагнитами или захваченным, подобно косяку рыб, специальными сетками.

Он казался астероидом, слепленным из отбросов. Основной поток космического транспорта избегал его громадных, загруженных утильсырьем барж. Грузовые суда и военные корабли огибали территорию «Спасителя»: уж лучше пройти несколько лишних километров, чем напороться на какой-нибудь обломок из тех, что вечно плавают возле этой летающей свалки.

РАМ не подозревала, что в горе мусора скрыто гнездо мятежников и бунтовщиков. «Спаситель-3» был первой и наиболее безопасной базой НЗО на околоземной орбите. Благодаря своей необычной конструкции, он мог принять в свои доки любое количество судов, а некоторый камуфляж делал их практически невидимыми.

В недрах «Спасителя» Бак Роджерс беседовал со своим агентом-хранителем. Хьюэр-ДОС был, подобно электронной помощнице Черненко Элизабит, антропоморфным компьютерным порождением, называемым на местном диалекте «джинни». Компьютерные «джинни» были смоделированы уже после двадцатого века доктором Фаустусом Хьюэром.

НЗО дала Хьюэру-ДОС установку отвечать на бесчисленные вопросы Бака о двадцать пятом столетии. Он служил источником информации и мог появляться вблизи терминала. Бак часто вызывал его. Голографический проектор компьютера воспроизводил образ Хьюэра, сидящего на краю кушетки. Это был хрупкий мужчина с приятными, хотя и заурядными чертами лица. Его серьезные карие глаза смущали Бака. Они в точности повторяли глаза его матери. Бак всегда чувствовал себя беззащитно-открытым перед Хьюэром, как будто его порождаемый компьютером друг хорошо знал его не только снаружи, но и изнутри. Это ощущение не было таким уж беспочвенным, поскольку НЗО заложила в программу Хьюэра все известные сведения о Баке.

Лысая голова Хьюэра слегка блестела, аккуратные усики с заостренными концами топорщились над подвижным ртом, как у кролика. Сейчас он непрерывным потоком выдавал статистические данные. Бак слушал их больше от скуки, чем из интереса.

«…РАМ-катер. Цель: патрулирование. Экипаж: тридцать пять человек. Вооружение: легкое. Способен уходить в глубокий космос и садиться на планеты, подобные Земле. Наступательный боевой рейтинг по десятибалльной шкале: шесть. Оборонный: пять. Скорость: 7. Маневренность: 5, 5».

«РАМ третьего разряда. По функциям сходен с эсминцем в вашем военном флоте. Сугубо военный. Не способен осуществлять посадку на планеты. Может уходить в глубокий космос и кружить по орбитам около планет. Экипаж: сто человек. Вооружение: тяжелое, кроме оружия массового поражения. Наступательный боевой рейтинг: девять. Оборонный: девять. Скорость: 8. Маневренность: 5».

«РАМ второго разряда…»

Бак поднял руку. Хьюэр прекратил выдачу материала.

– Я, кажется, получил общее представление о кораблях. Меня интересует вот что: какие имеются истребители?

Глаза Хьюэра подернулись дымкой, когда он начал исследовать находившиеся в его распоряжении банки данных, затем снова сфокусировались.

– Суда класса «Скаут» примерно соответствуют типу истребителя, существовавшего в твоем веке. Корабль, на котором ты прилетел сюда, тоже из класса «Скаутов». Но то устаревшая модель. Новые «Скауты» намного превосходят его.

– Какая из этих моделей самая новая?

– Из действующих?

– Да. Самая что ни есть последняя.

Хьюэр заколебался.

– Существуют засекреченные файлы по экспериментальным проектам.

– Проникни в них.

Хьюэр снова заколебался.

– Это неразумно, – сказал он, наконец.

– Я не спрашиваю, разумно ли это, – настаивал Бак.

– Это достаточно опасно, – объяснил Хьюэр.

– Что, для этого нужно проникнуть в секретные программы безопасности РАМ? – спросил Бак.

– Да.

– Я бы не стал просить, если бы это не было так важно, Док. У меня предчувствие, что это не напрасно. Проверь сведения по экспериментальным моделям. Пожалуйста.

Усы Хьюэра дернулись.

– У меня действительно не слишком большой выбор. Взгляд его снова стал отсутствующим.

Бак терпеливо ждал, понимая, насколько чувствительна система безопасности, сквозь которую пытался пробиться Хьюэр. Малейшая ошибка – и он может выйти из строя до того, как что-нибудь узнает. Когда глаза Хьюэра вновь сфокусировались, Бак небрежным тоном поинтересовался:

– Ну как, раздобыл что-нибудь?

– Существует несколько экспериментальных моделей, но лишь одна из них действующая. Это маленький одноместный истребитель со скоростными характеристиками девять и пять. Вооружен новыми лазерами дальнего действия и тремя ракетами. Есть и еще кое-какие данные, но они требуют расшифровки. Слишком специфическая информация. Я пропущу ее через нашу кодирующую систему и тогда дам полную распечатку. Как только ты ее получишь, я уничтожу файл.

– Что, горячо, да? – понимающе спросил Бак.

– Обжигает. Международная военная верхушка держит эти данные в строгом секрете, рассчитывая произвести сенсацию на рынке сбыта. Некоторые данные об этом «Крайт-истребителе», видимо, нам так и не удастся добыть.

– Надеюсь, и того, что есть, достаточно. Откуда у военной верхушки сведения о его прототипах?

– Это та информация, к которой у меня нет доступа.

– А ты бы мог поискать?

– Все, что я могу сделать, не подвергаясь опасности, это приложить свое электронное ухо к земле.

– Так и поступи.

Хьюэр устремил на Бака свои правдивые карие глаза.

– Если мне позволено будет спросить, в чем состоит твой интерес?

– Просто хочу быть в курсе новых технологий. – Ответ Бака звучал вполне невинно, хотя он и ерзал по кушетке.

– Ой ли? Ты явно что-то затеваешь, – сказал компьютер тоном и словами Фаустуса Хьюэра.

– Док, как только ты меня узнаешь поближе, ты поймешь, что я всегда что-нибудь затеваю.

– Ты уклонился от ответа.

Бак обезоруживающе улыбнулся:

– Пожалуй.

– Тебя трудно постичь логическим умом.

– Мне уже доводилось это слышать. – Бак сделал паузу, затем посмотрел на голограмму хитрым взглядом. – Поэтому я задам вопрос, на который тебе легко ответить.

– Да?

– Что такое НЗО?

– «Новая Земная Организация есть посредник между жителями Земли и обитателями других планет, выступающими против гнета РАМ».

– Ты мне официоз не цитируй. Может, мне следовало сформулировать вопрос так: кто составляет ряды НЗО?

– По понятным причинам официального списка членов НЗО не существует. Неофициально могу сказать, что НЗО – это конгломерат людей, которых объединяет одно: им не нравится существующее положение вещей. Мотивы у них могут быть разные, но все они заинтересованы в освобождении Земли от власти РАМ.

– Поскольку РАМ, как я успел заметить, управляет ею препаршиво.

– Это зависит от точки зрения. Будь ты марсианином, ты бы, возможно, хвалил РАМ за эффективность изысканий и разработки залежей полезных ископаемых.

– А как насчет человеческих ресурсов?

– Они тоже используются с максимальной отдачей.

– Но это же рабство! – Глаза Бака гневно сверкнули.

Хьюэр кивнул.

– А на каких принципах РАМ строит свою деятельность?

– Русско-Американская Монополия придерживается одного принципа: прибыль.

– А кто получает эту прибыль – отдельные лица или общество в целом? – спросил Бак. Будучи человеком двадцатого столетия, он противопоставлял идеологии капитализма и социализма.

– И то и другое, – ответил Хьюэр.

– Как это?

– Официально прибыль считается общей. В действительности же огромная империя РАМ раздирается противоборством множества фракций, каждая из которых старается потуже набить свой собственный карман.

Бак покачал головой.

– Боюсь, моих мозгов не хватит, чтобы это понять.

– Но нечто подобное происходило и в твое время, – заметил Хьюэр.

– Вопросы экономики всегда ставили меня в тупик. Но как бы то ни было, результаты налицо: разрушенная планета и ее отчаявшееся население.

– Боюсь, твоя оценка… – Хьюэр оборвал фразу на полуслове. Казалось, он испытывает какое-то болезненное ощущение, чуть ли не шок. – Подожди Что-то – не пойму что именно – пытается разрушить меня изнутри. – Он замигал, глаза у него потускнели, что свидетельствовало о неполадках в каналах связи. – Ты ведь знаешь, что я был создан специально для того, чтобы помочь тебе приспособиться к двадцать пятому столетию.

– Знаю. И что же?

– Для выполнения этой задачи мне потребовалось собрать всю информацию о тебе, в том числе и ту, которую ты лично предоставил НЗО, а уж ее-то нет ни в одном каталоге. Так что я являюсь наиболее полным источником данных, касающихся Бака Роджерса.

– Ну так что из того? – Бак никак не мог понять, к чему клонит его электронный собеседник.

– А то, что я представляю для кого-то большой интерес. Из-за тебя.

– Ты думаешь, кто-то на тебя вышел? А я – то полагал, что никто, кроме меня, не имеет к тебе доступа.

Хьюэр покачал головой.

– Чтобы выйти на меня, нужно только подобрать соответствующий код. В принципе, это не проблема. Но я не улавливаю, откуда именно исходит этот интерес.

– А с чего ты взял, что он есть? – спросил Бак.

– Существует только один источник.

– Источник тревоги внутри компьютера? – Бак заинтересованно вглядывался в лицо Хьюэра. Голографическое изображение нервно задергало усами под его испытующим взглядом.

– Таково мое заключение, – изрек наконец Хьюэр.

– А есть какие-нибудь предположения насчет того, что это может быть?

– Никаких. Я не могу доказать то, что для меня не требует доказательств. Это просто… просто чувство, если хочешь, – объяснил Хьюэр, пытаясь обрисовать ситуацию в словах, привычных для человеческого мышления.

– Вот уж не думал, что компьютеры имеют чувства.

– Это зависит от программы. Моя программа позволяет устанавливать происхождение человеческих эмоций и моделировать их. Это нужно, чтоб ты стал чувствовать себя здесь, как дома.

– Ты думаешь, тебя кто-то преследует?

– Да.

– Из-за меня?

– Да. И это приводит меня к очень неприятному выводу.

– К какому же?

– Что за тобой охотится мощный электронный мозг. Ты в большой опасности.

Бак пробежал пальцами по подбородку.

– Это как понять? Механический враг? Электронный наемник-убийца?

Бак выпалил это так, наобум, в голове у него не укладывалось, что такое возможно. Он привык считать, что компьютеры – это всего лишь бесчувственные машины, которые созданы для того, чтобы собирать информацию, раскладывать ее по полочкам и выдавать по мере надобности. А из слов Хьюэра явствовало, что существует злобный искусственный интеллект, не привязанный к конкретным физическим формам.

– Наемник? – переспросил Хьюэр, озадаченный этим термином.

– Убийца, – ответил Бак. – Я просто сыронизировал, назвав его так.

– Нет, – произнес Хьюэр, глядя своими честными карими глазами прямо Баку в глаза. – По-моему, ты даже не представляешь себе, насколько ты прав!