Текст книги "Дневник плохого парня (ЛП)"

Автор книги: Меган Куинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 18

Привет, Ральф,

Брэм обоссался, делая предложение. Черт подери, это самый топчик из того, что мне довелось слышать за этот год. Хотя, тут я слегка лукавлю, стоны Саттон, когда я ласкал ее языком, все же вне конкуренции.

Ну как бы там ни было, какой же он бедолага. Мне правда жаль его. Брэм влюблен в Джулию по уши, и у меня нет сомнений, что жениться на этой цыпочке – просто верх его желаний. Именно поэтому, после того, как он ушел, я отправил ему сразу несколько ободряющих сообщений. Спросишь, почему я не мог поддержать друга в присутствии Саттон? Да попросту на тот момент я был на взводе.

Я в принципе до сих пор еще как на иголках, но уже по другой причине.

Саттон сбежала.

Она сделала это с такой легкостью, словно это было абсолютно в порядке вещей. И единственная причина, по которой я сейчас не рву на себе волосы и не лезу на стену заключается в едва уловимой ухмылке, которую я уловил на губах этой девчонки, когда двери лифта закрывались за ней. Она просто играет со мной в кошки-мышки. Видимо, это что-то из ее представлений о прелюдии.

Но в моем представлении это что-то сродни пыткам.

Хотя, если эта крошка напрашивается на жесткий секс, то я ей его обеспечу.

Пожелай мне удачи, Ральф. Это станет ночью, которая навсегда останется в моей памяти.

Роарк.

РОАРК

Невзирая на некую долю раздражения, я включаюсь в игру и теперь стою у дверей квартиры Саттон. Это девочка с характером. Обломала меня, встав на сторону моего приятеля.

Это изрядно подбешивало меня, но в то же время заставляло улыбаться. Саттон Грейс, моя девочка, не только сумела поладить с Брэмом, но даже проявила сострадание в трудную минуту. У меня не было ни грамма сомнений, что она понравится Брэму. Потому что, черт возьми, Саттон идеальна. Но то, что она тоже вот так с легкостью впустила в свою зону комфорта и поддержала моего лучшего друга, побуждает меня желать ее еще больше. Вот только она сбежала.

И я остался с носом.

Я слышу щелчок замка и опираюсь на дверной проем, стараясь не показывать того, что нахожусь на взводе. Дверь слегка прикрывается, но передо мной никого нет. Я вижу только фрагмент ее квартиры. Только открыв рот, чтобы окликнуть ее, наблюдаю за тем, как дверь открывается еще шире, но Саттон продолжается скрываться за ней, не показываясь мне на глаза.

Я стремительно преодолеваю порог, и дверь тут же захлопывается.

И вот тут она предстает моему взору.

Моя девочка стоит напротив меня. На ней нет ничего, кроме черных стрингов и короткого белого топа. Мокрого топа. Вследствие чего я могу во всей красе лицезреть ее сиськи под облегающей тканью.

Раскрыв рот, я наблюдаю за тем, как Саттон легким шагом скользит в мою сторону и кладет свою руку мне на грудь. Очнувшись от шока, обхватываю ладонью ее задницу и притягиваю ближе к себе. Моя футболка тут же намокает от ее топа.

– Почему ты заставил меня ждать так долго? Я извелась, – говорит она, скользя рукой вверх к моим волосам.

Я усиливаю хватку на ее ягодицах, наслаждаясь тем, насколько она охренительна наощупь.

– К чему эти игры, Саттон?

– То есть для тебя нормально играть в игры, а мне нельзя?

– О каких играх ты говоришь? – уточняю я, склоняясь ртом к ее шее и слегка покусывая.

– О том, как ты манипулировал мной, когда мы только познакомились. Мой телефон был у тебя в заложниках.

– Это не в счет. Тогда нас особо ничего не связывало.

– Ты продолжаешь дразнить меня.

Саттон скользит рукой по моей спине к поясу джинсов, проникая пальцами мне под футболку и начиная стягивать ее через голову. Я облегчаю ее задачу, срывая с себя кусок ткани, отбрасывая в сторону и тут же возвращаясь к ее шее.

– И все же все это не то. Теперь, когда мы встречаемся, негоже трахать друг другу мозги.

– Ты собрался кормить меня нравоучениями? – спрашивает Саттон, пока ее вздымающиеся соски упираются мне в грудь.

Я упиваюсь ее ароматом, осыпая поцелуями ее шею по направлению к ключице, в то время как руками глажу ее спину. Она чертовски хорошо пахнет, а ее нежная кожа не сравнится ни с чем, что мне приходилось ощущать под своими пальцами раньше. Словно нетронутая. Как будто раньше Саттон не знала ничьих прикосновений. Я чувствую, как с легкостью, растворяюсь в ее теле.

– Почему бы и нет. – Я отвлекаюсь от поцелуев и смотрю ей прямо в глаза. – А если серьезно, Саттон, хватит этих сложностей. Мы и так не слабо нах*евертили.

В ее взгляде читается согласие и принятие, когда она запускает свои пальцы в мою шевелюру.

– Я просто хотела заманить тебя сюда, чтобы сделать сюрприз. – На этих словах Саттон толкает меня назад, вынуждая приземлиться на кровать. Я едва успеваю скинуть с себя обувь, прежде чем она оказывается у меня на коленях. Обняв ее, я снова следую рукой к ее заднице, проскальзывая под резинку ее стрингов.

Вцепившись в мои плечи, Саттон запрокидывает голову и начинает двигать бедрами в такт моим движениям. Зарычав, я, не теряя времени, припадаю своими губами к ее. Ее нежные и страстные губы не отстают по жадности от моих, и наши языки схлестываются в едином порыве. Пока она путается пальцами в моих волосах, я стягиваю ее трусики вниз по ее ногам. Швырнув их туда же, куда не так давно полетела моя футболка, я устремляюсь рукой между ног Саттон, ощущая пальцами, насколько она влажная для меня.

Саттон стонет мне в рот, когда я начинаю играть с ее клитором, отмечая по движениям ее бедер, что моя девочка жаждет большего.

Это выглядит так чертовски горячо, что мой член едва не взламывает молнию моих джинсов.

Когда мой палец оказывается внутри нее, поцелуи Саттон становятся интенсивнее, а пальцы все сильнее впиваются в мои плечи. Она скользит вверх и вниз, настолько влажная, что я с легкостью проникаю в нее вторым пальцем.

Сатто продолжает стонать и подыгрывать мне в моих ласках. Она еще сильнее запрокидывает голову, предоставляя мне полный доступ к своей шее и груди, обтянутой тканью мокрого топа. Я следую ртом вниз от ее шеи к груди, подбираясь к соскам. Захватываю один из них губами, пропускаю свою свободную руку под топ и сжимаю вторую сиську. Саттон продолжает скользить на моих пальцах, сжимая их в кольце своих мышц, не оставляя мне шансов думать хоть о чем-то кроме того, как хорошо будет чувствовать себя мой член внутри нее.

Не в силах больше сдерживать свое стремление познать, каково это, я укладываю Саттон спиной на матрас и извлекаю презервативы из заднего кармана. Бросив их на кровать рядом с Саттон, стаскиваю с нее последний кусок ткани, едва прикрывающий ее наготу. Не испытывая и капли смущения, она продвигается вверх по матрасу, окидывая меня взглядом. Затем раздвигает свои ножки, и я, как загипнотизированный, наблюдаю за тем, как она скользит рукой вниз по своему животу и начинает массировать свой клитор, дразня меня.

Ее бедра вращаются, а соски еще больше устремляются вверх, когда она дерзко прикусывает свою нижнюю губу.

Грязная чертовка.

– Снимай их, Роарк, – говорит она, кивком головы указывая на мои джинсы.

Не сводя с нее глаз, опускаю руку и избавляюсь от джинсов, стягивая их с себя вместе с трусами. Они летят в сторону. Следом носки. И вот я предстою перед Саттон во весь рост с торчащим членом наперевес. Ее взгляд тут же скользит к моему «бойцу» и, судя по ее открытому рту, моей девочке нравится, что она видит перед собой.

Она поднимает глаза, и ее щеки заливаются румянцем. Мать вашу, это самое горячая девчонка на свете. Та самая, что встретилась мне случайно в закусочной, с глазами полными чистоты. Я сжимаю свой член в кулаке, поглаживая его, в то время как Саттон продолжает ласкать себя, раздвигая ноги еще шире.

– Ты невероятно красива, Саттон. – Я разрываю зубами упаковку с презервативом, достаю резинку и натягиваю ее на свой, более чем готовый к подвигам, член, прежде чем нависнуть над моей девочкой. – Ты уверена, что действительно хочешь этого? Что хочешь меня?

– Уверена как никогда, Роарк.

Я провожу пальцами по ее щеке, и время между нами словно замирает, делая момент еще более интимным.

– Мне никогда не приходилось испытывать ничего подобного по отношению к кому-то другому. Это ново для меня, но чертовски нравится.

– Если это поможет, хочу сказать, что испытываю то же самое. – Ее пальцы скользят по моим губам. – У меня действительно есть чувства к тебе, и, боюсь, что они куда глубже, чем я могла себе представить. – Глаза Саттон застилают слезы. – Ты очень мне нравишься, Роарк.

Господи.

Я целую ее глаза, а затем нос, стараясь унять эмоции, захлестнувшие ее.

– Ты мне тоже очень нравишься. – Я устраиваюсь между ее ног, касаясь членом ее лона. – Не знаю, откуда ты свалилась на мою голову, но я не хочу тебя отпускать.

И это чистейшая правда, боже. Я не могу представить себе жизни без этой женщины.

Саттон тянется и обхватывает мой член своей рукой, призывая меня войти в нее. Как только я оказываюсь внутри, она всхлипывает, а затем двигает бедрами, давая мне погрузиться до конца.

Черт возьми, как же это здорово.

Какая она узкая.

Офигительный кайф.

– Я сейчас серьезен, Саттон. Теперь ты моя. Понимаешь?

Она кивает и прижимается своими губами к моим.

– Это взаимно. Ты тоже мой, – бросает она перед поцелуем.

Я прекращаю толчки и пристально смотрю в ее глаза.

– Я... черт... – бормочу я, ощущая, как мое сердце оживает, пробуждая мою спящую душу. – Ты даже не представляешь, что делаешь со мной, произнося такие слова.

– В моих словах чистая правда. – Она подает бедра вперед, и я стискиваю зубы.

– Я должен вести, крошка.

– Так чего же ты ждешь? – дерзит Саттон.

Эта девушка просто сводит меня с ума. Мы вновь сливаемся в поцелуе, и я возобновляю движения бедрами, двигаясь плавно, входя и выходя из нее. Одну руку я запускаю в ее волосы, а второй сжимаю ее грудь, массирую сосок большим пальцем. Саттон выгибается, ее стоны заполняют пространство, а ее сладкое лоно заставляет каждую клеточку моего тела полыхать огнем удовольствия.

Невероятно круто.

Горячо.

Прекрасно.

– Как же хорошо, – выдохнул я, отрываясь от ее губ, чтобы перевести дыхание.

А затем я с новой силой вторгаюсь в нее, наращивая темп.

– О, да! – выкрикивает Саттон, ее тело напрягается, а пальцы впиваются в мою спину. – Роарк, боже мой, да.

Мое имя, которое она повторяет сквозь стоны, пульсирует в моих венах, наполняя меня жизнью и приводя мое тело в неистовое движение. Я соединяю наши лбы, мои руки по обе стороны от головы Саттон, моя грудь ходит ходуном над ней. Черт, мой оргазм уже близок. Я чувствую, как он зарождается где-то в кончиках пальцев, поднимаясь вверх по моим ногам, захлестывая меня удовольствием сантиметр за сантиметром.

– Боже, – рычу я, когда мои яйца напрягаются.

Хватка Саттон все крепче, ее киска сковывает меня в тугие тиски, и она запрокидывает голову, срываясь на крик блаженства.

– Роарк, да. О, кайф. Боже.

Мои движения бедрами становятся резкими, яростными, подгоняя меня к финишу. Мое тело обдает жаром буквально через мгновение, словно кто-то кинул спичку в сухую траву. Внутри меня все сжимается, удовольствие фейерверком заполняет мое естество, и я замираю, кончая.

– Вот черт, – бормочу я, делая последние движения бедрами, до тех пор, пока мы оба не посмотрим другу в глаза. И я ловлю себя на том, что всецело чувствую Саттон.

Между нами абсолютное единение.

Это неоспоримо.

И это явно большее, чем мы оба могли ожидать.

То, что возникло между нами, с легкостью может затянуться на вечность.

***

Я лежу на кровати в крохотной квартирке Саттон, утопая головой в мягкой подушке. Моя девочка прижимается ко мне, и я глажу ее по волосам, пока мой разум захвачен вихрем новых для меня переживаний.

Во-первых, я хочу защитить Саттон. Мне страшно даже допустить мысль, что с ней что-то может случиться, а учитывая тот факт, что она обитает здесь, в Бруклине, меня еще и угнетает осознание того, что я не могу быть рядом ежесекундно. Я твердо решаю нанять для нее личного водителя. Мне необходимо быть уверенным, что она в безопасности в те промежутки времени, когда мы не вместе. Возможно, звучит смешно, но, учитывая обстоятельства нашего с ней знакомства, думаю, это не будет лишним.

Во-вторых, я реально хочу с ней разговаривать. Черт, я хочу болтать с ней обо всем на свете, хоть я далеко и не любитель трепать языком, несмотря на свое ирландское происхождение. Я бы предпочел опрокинуть в себя пинту пива, чем вести пустые беседы. Но сейчас, когда мы лежим здесь, и едва слышные звуки ее мирного сна нарушают собой тишину, я испытываю реальную потребность разбудить ее, чтобы рассказать о моем детстве, поведать о своем любимом ирландском блюде, пусть оно и на большого любителя, выложить ей все факты о крохотном городкe, в котором я рос. Мне хочется, чтобы она знала обо мне каждую мелочь, и такое желание открыться у меня впервые.

Вдобавок ко всему во мне снова просыпается желание. Если бы я уже не вымотал Саттон в двух раундах на матрасе, мне бы ничего не стоило разбудить ее, чтобы вновь овладеть моей девочкой. Отношения, эмоции – ничто из этого никогда не было для меня в приоритете, но с Саттон я хочу всего этого и даже больше. Мне хочется, чтобы наш секс был преисполнен эмоциями. Хочу, чтобы она повторяла, что я нравлюсь ей... когда я глубоко внутри нее. Хочу, чтобы ее тело трепетало под моими ласками. Секс с Саттон – это выше, чем просто физическая близость и я хочу, чтобы это продолжалось... Все это.

А этот ускользающий от меня раньше запах лаванды. Он ассоциируется у меня с Саттон, сводя меня с ума. Теперь я чувствую его даже тогда, когда мы не рядом. Это сложно, потому что он возбуждает меня, и все же, сейчас, лежа с ней рядом, я делаю глубокие вдохи, чтобы наполнить себя им как можно больше.

Что со мной?

Явно я не тот парень, который нужен ей.

Но даже если это и так, я уже не отступлю, особенно учитывая то, что каким-то невообразимым образом Саттон все же стала моей девушкой.

Она другая, и это вызов для меня. Она милая, хотя и может быть довольно дерзкой, когда ей это выгодно. Саттон побуждает меня стремиться стать лучше, а самое главное, она верит, что я могу этого добиться.

Она, мать вашу, правда тот, кто верит в меня. А я, гребаный мудак, даже и представить себе не мог, насколько мне этого не хватало.

Я нежно целую мою девочку в макушку и крепче прижимаю к себе. Теперь, когда я с ней, отдаю всего себя, мне просто нельзя облажаться. Но если это все-таки случится, я готов разбиться в лепешку, что она сумела меня простить.

***

– Одевайся, – говорит Саттон, стоя у дверей своей ванной, уперев одну руку в бок, в то время как вторая занята расческой, которой она приводит в порядок свои мокрые волосы.

– Зачем?

– Потому что мы уходим. Уже полдень, а мы ничего не ели.

На моем лице вырисовывается лукавая ухмылка.

– Ну, не знаю насчет тебя, а уже насытился твоей киской, которую пожирал два раза за утро.

Она корчит гримасу, но ее щеки тут же вспыхивают румянцем.

– Ты можешь не выражаться так? Это звучит крайне вульгарно.

– Я напротив стараюсь, чтобы это звучало сексуально. – Похлопываю по кровати, разглаживая рукой простынь. – А теперь возвращайся ко мне. Кажется, я снова проголодался.

Одарив меня осуждающим взглядом, Саттон исчезает в ванной.

– Нам нужно поесть, иначе мне придется откусить тебе кое-что.

– А что мешает заказать еду сюда?

– Нам не помешает подышать свежим воздухом, – возражает она, выглядывая из ванной в своем махровом халатике, который меня так и подрывает сорвать с нее.

– То, что я считал глотком свежего воздуха, теперь под запретом, поэтому мне и так хорошо.

– Роарк, – ее тон становится умоляющим. – Ну, прошу тебя, давай проветримся. Сходим куда-нибудь пообедать. Я угощаю... А как только мы вернемся, ты сможешь делать со мной, что захочешь, обещаю.

Я ухмыляюсь.

– Никаких я угощаю. Когда я рядом с тобой, ты ни за что не платишь.

– Прошу, не становись таким парнем.

– Каким таким? – уточняю я, нахмурившись, но все еще скользя рукой по простыням в надежде заманить Саттон в свои объятия.

– Типа альфа-самцом, который ставит условием, что за все платить должен он. Я как бы тоже зарабатываю и могу себе кое-что позволить.

– И сколько ты зарабатываешь?

– К чему тебе такая информация? – возмущается Саттон, вновь упирая руки в бока.

– К тому, что, наверняка, я за день имею больше, чем ты зарабатываешь в месяц. – И это я жутко скромничаю. В некоторые дни, даже не сомневаюсь, мой часовой доход с легкостью переплюнет ее годовую зарплату. Но я умалчиваю об этом и снова похлопываю по кровати. – А теперь иди сюда, а я закажу нам что-то поесть.

– Мне кажется, это прозвучало очень высокомерно.

От игривого взгляда Саттон не остается и следа, и я удрученно вздыхаю, понимая, что мои шансы уложить ее в постель еще разок сведены практически к нулю.

Отбросив одеяло в сторону, тянусь за своими джинсами.

– Зато это правда. Я намерен всегда говорить тебе только правду, не знаю, как ты.

– Даже если это и правда, она могла звучать не столь грубо.

Засунув ноги в штанины, я встаю, заправляя свой полутвердый член за молнию. Саттон наблюдает за мной все это время, безотрывно пялясь на моего «бойца». Ее дыхание заметно учащается. Окей, возможно, мои шансы не настолько уж и обречены.

– Никогда и не говорил, что это звучит не грубо, я лишь сказал, что это правда.

Я следую по направлению к ванной комнате и, проскальзывая мимо моей девочки, дергаю за пояс ее халатика, заставляя тот распахнуться. Затем, как ни в чем ни бывало, скрываюсь в ванной, где смотрюсь на себя в зеркало и поправляю шевелюру.

Выглянув из дверей, я скольжу взглядом по ее частично обнаженному животу и ложбинке между сиськами.

– Ты ведешь себя, как придурок, – выпаливает она, но не поправляет халата.

Еще пару секунд провозившись у зеркала, я возвращаюсь в комнату.

– Прости, что веду себя, как придурок... Но это еще одна правда, – шепчу я, касаясь пальцами ее подбородка и вынуждая Саттон взглянуть на меня.

Она резко хлопает меня по груди, изрядно веселя своим поведением.

– Ты просто приводишь меня в бешенство.

– Не спорю, крошка. Так ты собираешься одеваться или отправишься на прогулку прямо так? Мне нужно знать, чтобы понимать, скольким парням на улице мне придется свернуть шею.

С выражением лица, свидетельствующим о том, что моя Саттон что-то задумала, она сбрасывает с себя халат на пол, дразня меня своим аппетитным телом.

Я мотаю головой, пожирая ее взглядом.

– Не самый умный ход с твоей стороны, девочка.

Саттон складывает руки на груди.

– Если ты начнешь вести себя, как варвар, и швырнешь меня на эту кровать, у тебя будут большие неприятности.

Я делаю шаг ей навстречу, и она поднимает руку.

– Роарк, я вполне серьезно. Даже не думай об этом.

Еще шаг.

– Роарк.

Преодолев последние несколько дюймов, разделяющих нас, я подхватываю ее и перекидываю через плечо.

– Роарк, – визжит она, а затем начинается смеяться, когда я целую ее задницу и несу к кровати. Опрокинув ее на матрас, я наблюдаю за тем, как ее волосы веером рассыпаются по простыням, а сиськи задорно подпрыгивают от удара.

Чертовски сексуально.

Со скоростью кролика я освобождаюсь от джинсов, а затем нависаю над Саттон, но прежде чем успеваю хоть что-нибудь предпринять, она отталкивает меня и одним движением посылает спиной на матрас, так что моя голова оказывается у изголовья кровати. Черт, это было неожиданно, но меня определенно заводит.

– Ого, интересный ход, крошка.

Мой комплимент остается без внимания. Вместо этого она устраивается у меня на животе, прижимая меня к матрасу.

– Ты правда думаешь, что прямо сейчас мы займемся сексом?

– Мой член точно полон уверенности.

Саттон тянется рукой назад и, найдя подтверждение, что я уже во всеоружии, закатывает глаза.

– Тебе уже тридцать два… Откуда в тебе столько энергии?

– Стоп! Ты только что намекнула, что я старый?

Она с улыбкой пожимает плечами.

– Ну уж точно не прыщавый юнец.

– Но никак и не старый пердун, – возражаю я.

Ее улыбка становится шире.

– В твоем возрасте можешь вполне сойти и за него.

– Ты нарываешься на то, чтобы я тебя отшлепал? Это твоя цель? Запросто могу устроить.

– Это то, что заводит мужчин в возрасте? Наказывать своих юных спутниц? Прости, я просто слишком молода и не знаю всех этих нюансов, – продолжает фонтанировать сарказмом Саттон, делая это с абсолютно невинным лицом.

Я провожу языком по зубам, на секунду задумавшись, каким будет мой следующий ход. Определенно, мне стоит «наказать» эту язву. Но прежде чем я успеваю хоть как-то отреагировать, Саттон меняет положение, оказываясь спиной ко мне и тут же обхватывая мой член своими пальцами.

– Оу, черт! – шиплю я, тут же пристраивая свои руки к заднице Саттон. – Саттон, что ты творишь?

Крепко сжав основание моего члена, Саттон склоняется и проводит языком по его головке. Рычание вырывается из моей груди, и она тут же повторяет эту манипуляцию, но на этот раз кружа своим языком по окружности, а затем и по всей длине ствола.

Святые небеса, это просто шикарно. Я кладу голову на подушку, пытаясь расслабиться, пока моя девочка ласкает меня ртом. С каждым ее движением я чувствую, как все глубже погружаюсь в блаженство.

Саттон не требуется много усилий, чтобы довести меня до экстаза.

Я приподнимаю голову и вижу перед собой ее сочные ягодицы, а также влажные складочки между ног. Очередная волна удовольствия буквально срывает мне крышу. Моя девочка возбуждается от того, что ласкает меня.

Я обязан отблагодарить ее за это.

Проявив инициативу, я притягиваю ее задницу к своему лицу и плавно провожу языком у Саттон между ног. Ее ласки прерываются, и моя девочка стонет, как только я касаюсь ее там еще раз. Придя в себя, она вновь приступает к своему занятию с моим членом, пока я играю с ее клитором.

Войдя во вкус, Саттон с рвением орудует ртом с моим членом, активно включая в игру язык. Ее стоны невероятным образом вибрируют вокруг моей плоти. Я отвечаю ей тем же, рыча и обдавая своим горячим дыханием ее лоно, от чего моя девочка выгибает спину и практически срывается на крик, заставляя мою кровь кипеть.

Мое тело горит, яйца сжимаются, а пальцы ног сводит судорогой, когда оргазм надвигается на меня со скоростью спринтера.

Черт.

Я не должен финишировать без нее.

Дрожа от надвигающегося освобождения, я держусь из последних сил, атакуя киску Саттон, облизывая, покусывая, щелкая языком, то усиливая давление, то вновь отстраняясь. Через несколько секунд ее бедра дергаются у меня перед лицом, и Саттон протяжно стонет, но звук тут же приглушается, когда она продолжает активно накачивать мой член ртом.

Перед моими глазами все плывет, звуки улицы затихают, когда мое тело буквально разрывает от удовольствия. Все мышцы моего тела напрягаются, бедра сжимаются и подаются вперед, и я освобождаюсь, крепко сжимая в руках задницу Саттон.

Я беру пару минут, чтобы отдышаться, и сразу после этого разворачиваю Саттон и притягиваю к себе на грудь, целуя ее в макушку. И я, мать вашу, даже представить себе не мог, насколько мне это было необходимо. Может ли она быть еще более идеальной?

– Я никогда не делала ничего подобного ранее, – произносит она после нескольких мгновений полного умиротворения.

– Это было чертовски горячо.

Она бросает на меня взгляд снизу вверх.

– Согласна. – Милая улыбка, которой Саттон одаривает меня, напоминая, что, несмотря на то, что моя девочка открыта к экспериментам и к расширению границ, она по-прежнему та самая невинная девушка из закусочной. – Как насчет того, чтобы заказать немного еды.

Я усмехаюсь.

– Рад, что смог достучаться и разбудить в тебе голос разума.

Она касается губами моей груди и смеется.

– Ты сделал это, хотя признавать это мне совсем не в кайф.

***

– А каким ты был в детстве? – интересуется Саттон, слизывая сырный соус с пальцев.

Когда мы заказывали сырные стрипсы, мне казалось, что это будет просто способ перекусить, но в итоге все обернулось для меня эротическим шоу, в процессе которого моя девочка сексуально отправляет каждый кусочек в рот и не менее горячо облизывает пальцы. Я с трудом мог держать себя в узде.

Откашлявшись, делаю глоток колы – да, просто колы, самой, черт подери, банальной дряни.

– Возмутителем спокойствия, но ты бы сказала – придурком. Я был хулиганом, который наводил шуму на весь район, но, по крайней мере, когда был совсем юным. Когда мне исполнилось десять, я уже устроился на работу.

– И что ты подразумеваешь под работой?

Вытирая пальцы, я откидываюсь на спинку кровати. Мне все же пришлось надеть брюки, в то время как Саттон нацепила на себя мою футболку.

– После школы я мыл посуду в одном из пабов всего за четыре доллара в час. А когда заканчивал с работой, то там же, в подсобке, делал домашнее задание, дожидаясь, пока мой папаша вновь напьется в стельку, чтобы тащить его пьяную задницу домой.

– И сколько часов в день ты работал? – Голос Саттон звучит сочувственно, и это задевает что-то в моей душе, сбивая с толку.

– Когда как, зависело от дня недели, но в среднем около пяти часов.

– И на что ты тратил деньги?

– Ха, я не тратил их. – Я мотаю головой. – Хватало лишь на то, чтобы оплачивать счета отца.

– Ты работал с десяти лет лишь ради того, чтобы твой отец мог продолжать прикладываться к бутылке. – Саттон хватается за сердце, наверняка, с трудом осознавая, что такое возможно.

– По большей части. Как он говорил, это был мой долг как члена семьи.

– Это чудовищно, Роарк.

Я пожимаю плечами.

– Я принимал это как данность, но это же являлось главной причиной, по которой я покинул родные края. Когда мой учитель поведал мне о программе обмена в Йеле с возможностью получения стипендии, я, не раздумывая, подал заявление. У меня не было особых надежд, что мне удастся попасть под эту программу, но? когда это произошло, я посчитал, что это знак судьбы. Оказавшись в Йеле и устраивая там чумовые вечеринки, – Саттон закатывает глаза, – я не забывал про учебу, так как новой моей целью было получение грин-карты.

Она удивленно вскидывает брови.

– У тебя есть грин-карта?

– Так точно.

С наигранно разочарованным видом моя девочка щелкает пальцами.

– Эх, придется вычеркнуть из списка своих целей пункт: выйди замуж ради получения грин-карты.

– Прости, что лишил тебя одной из целей.

Она подмигивает.

– Так и быть, прощаю. – Затем Саттон вновь становится серьезной. – Я впечатлена тем, что ты смог создать себя сам, Роарк. Ты заставил мир крутиться вокруг тебя, не прибегая к посторонней помощи.

– Впечатлена? Правда? – Я притягиваю ее ближе к себе. – Раньше ты была другого мнения обо мне.

– Потому что тебя угораздило подраться с чуваком из-за кетчупа.

– Ну, простите, не могу контролировать свои эмоции, когда в моих венах плещется алкоголь. Но... должен заметить, что я не употреблял уже очень давно.

Она улыбается, словно слегка смущаясь. Боже, как же я хочу поцеловать ее.

– Ты можешь иногда выпивать, Роарк. Нельзя было только на время пребывания на ранчо.

– Знаю, что могу. Но я сильный человек, и если решил отказаться от алкоголя, то сделаю это.

Саттон прижимается ко мне и скользит пальцем по моей груди.

– А как обстоят дела с курением?

Я потираю свою шею сзади.

– С этим сложнее, но я держусь ради тебя. Потому что в противном случае, я бы наверняка затянулся сигареткой после того, что мы вытворяли с тобой полчаса назад.

– Разве глоток свежего воздуха в виде меня не лучше?

– Ну... не-а.

Она смеется.

– Хорошо, что ты все-таки бросил.

– Не сказал бы, что бросил, пока мне реально тяжело держаться.

– Бедняжка, может, я могу помочь тебе избавиться от этой пагубной тяги? – Она играет с моим соском.

– О какой помощи идет речь? – уточняю я, лукаво вскидывая бровь.

– Сексуальной, – нараспев заявляет она, медленно стягивая с себя футболку.

Кто я такой, чтобы отказывать девушке в ее благородном порыве? Я убираю остатки еды с кровати и роняю Саттон на матрас. Ее волосы разметались по простыням, словно чертов нимб над ее головой. Я нависаю над ней, удерживая руки Саттон у нее над головой.

– Ты становишься зависимой, не находишь?

– Но это же лучшая из зависимостей, не так ли?

– Единственная из зависимостей, от которой я не хочу избавляться, – соглашаюсь я, склоняясь и целуя ее шею.