Текст книги "Мир теней"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

глянцевой бумаге. Это был портрет женщины, надпись под которым гласила: «Мария де

Сильва Диего, 1830-1916 гг.».

У меня отвисла челюсть. МДС! Мария де Сильва!

Она выглядела как женщина, которая носит носовые платочки наподобие того, что

высовывался у нее из-под манжета. Одета она была в белое нечто, отделанное рюшами, – по

крайней мере, оно выглядело белым на черно-белой картинке. У Марии были блестящие

черные волосы, уложенные локонами по обе стороны ее лица, а на шее висел большой

старинный, смотрящийся очень богато в своей оправе, драгоценный камень на золотой

цепочке. Красивая гордая женщина глядела с портрета с таким лицом, что при взгляде на нее

на ум приходило разве что слово… ну, высокомерная.

Я посмотрела на Дэвида:

– Кто это?

– Она была самой известной девушкой в Калифорнии примерно в то самое время,

когда построили этот дом. – Дэвид забрал у меня книгу и начал перелистывать страницы. –

Ее отец, Риккардо де Сильва, в то время владел почти всем Салинасом. Она была его

единственной дочерью, и он давал за ней довольно-таки большое приданое. Но мужчины

хотели взять ее в жены не из-за этого. Точнее, не только из-за этого. В то время женщины

такого типа считались красивыми.

– Она оченькрасивая, – пробормотала я.

Дэвид насмешливо посмотрел на меня:

– Да, точно.

– Нет, правда, очень красивая.

Дэвид понял, что я говорю серьезно, и пожал плечами:

– Ну ладно, неважно. Ее отец хотел, чтобы она вышла замуж за богатого владельца

ранчо – одного из ее кузенов, который безумно ее любил, – но она без памяти влюбилась в

другого парня, Диего. – Он взглянул в книгу. – Феликса Диего. Этот парень не годился в

женихи, он был сбежавшим рабом. По крайней мере, до того, как приехал в Калифорнию в

надежде разбогатеть на золотых рудниках. Отец Марии не одобрял рабство, но еще больше

он не любил золотоискателей. Поэтому, когда Мария сильно поругалась с отцом по поводу

того, кто станет ее мужем – кузен или сбежавший раб, – ее отец пригрозил, что не даст ей ни

гроша, если она не выйдет замуж за кузена. Это заставило Марию прекратить споры, так как

она очень любила деньги. У нее, например, было не меньше шестидесяти платьев в то время,

когда большинство женщин имели всего два: одно для работы, а другое – для воскресных

выходов в церковь…

– Так что произошло? – перебила я. Мне было все равно, сколько платьев висело в

гардеробе у той женщины. Я хотела знать, когда же в этой истории возникнет Джесс.

– О! – Дэвид посмотрел в книгу. – Ну, самое смешное, что в итоге Мария все-таки

добилась своего.

– Как?

– Кузен не появился на свадьбе.

Я моргнула:

– Не появился на свадьбе? Что значит «не появился на свадьбе»?

– То и значит. Он так и не появился. Никто не знает, что с ним стряслось. Он уехал со

своего ранчо за несколько дней до свадьбы, ну, ты понимаешь, чтобы вовремя добраться и

все такое, но больше о нем никто ничего не слышал. Никогда. Конец истории.

– И… – Я уже знала ответ, но все равно спросила: – Что случилось с Марией?

– О, она вышла замуж за золотоискателя, сбежавшего раба. Естественно, выждав

приличествующее время – тогда насчет этого имелись определенные правила. Ее отец был

очень разочарован, ну, ты понимаешь, что кузен оказался таким ненадежным человеком,

поэтому он сказал Марии, дескать, она может делать, что захочет, и проваливать ко всем

чертям. Она так и поступила, но ко всем чертям не провалилась. У нее с мужем было

одиннадцать детей, они унаследовали все имущество ее отца после его смерти и довольно

хорошо со всем управлялись…

Я подняла руку:

– Подожди. Как звали кузена?

Дэвид заглянул в книгу:

– Гектор.

– Гектор?

– Да. – Он снова посмотрел в книгу. – Гектор де Сильва, но мама называла его

Джессом.

Наверное, подняв на меня глаза, Дэвид увидел что-то на моем лице, потому что,

понизив голос, спросил:

– Это наш призрак?

– Да, – тихо ответила я. – Это наш призрак.

Глава 19

Чуть позже зазвонил телефон. Балбес прокричал через холл, что это меня. Я подняла

трубку и услышала, как на другом конце вопит Ки-Ки.

– Мисс вице-президент, – орала она. – Мисс вице-президент, у вас есть комментарии?

– Нет, а с чего ты называешь меня «мисс вице-президент»? – поинтересовалась я.

– Потому что ты победила на выборах.

Я услышала, как на заднем фоне Адам кричит: «Поздравляю!»

– Каких еще выборах? – недоуменно спросила я.

– Вице-президента, каких же еще! – В голосе Ки-Ки прозвучало раздражение.

– Как я могла победить? – поразилась я. – Меня там даже не было.

– Ну и что? За тебя все равно проголосовало две трети десятиклассников.

– Две трети? – Признаюсь честно, я была потрясена. – Но Ки-Ки… То есть, почему

народ голосовал за меня? Они ведь меня даже не знают. Я же новенькая.

– Что я могу сказать? Ты источаешь уверенность прирожденного лидера, – ответила

Ки-Ки.

– Но…

– И, наверно, успеху не помешал тот факт, что ты из Нью-Йорка, а здесь народ просто

очарован всем, что имеет отношение к Большому Яблоку.

– Но…

– И, конечно, у тебя бойкий язык.

– Разве?

– Ну разумеется. И оттого ты кажешься очень умной. В смысле, я-то знаю, что ты

умная, но ты еще и кажешьсяумной, потому что быстро разговариваешь. И одеваешься в

черное, а это, знаешь ли, круто.

– Но…

– О, и то, что ты спасла Брайса, когда на него падал кусок балки. Народу такое

нравится.

«Две трети десятиклассников в школе, вероятно, проголосовали бы и за Пасхального

Кролика, если бы кто-нибудь выставил его кандидатуру», – подумала я. Но вслух ничего

такого не сказала, а вместо этого выдавила:

– Ну, клево. Наверное.

– Клево? – изумилась, судя по голосу, Ки-Ки. – Клево? И это все, что ты можешь

сказать? Да ты представляешь, как мы собираемся повеселиться теперь, когда умудрились

прибрать к рукам все денежки? Сколько крутых вещей мы можем сделать?

– Наверное, это и в самом деле… здорово, – согласилась я.

– Здорово? Сьюз, да это потрясно! Теперь у нас будет потрясный, нет,

суперпотрясный семестр! Я так горжусь тобой! Хотя, если подумать, я знала!

Я нажала отбой, чувствуя себя немного ошеломленной. Не каждый день девочку

выбирают вице-президентом класса, в котором она и недели не проучилась.

Не успела я вставить трубку в гнездо, как телефон вновь зазвонил. На этот раз

девичий голос, спрашивающий Сьюз Саймон, был мне незнаком.

– Слушаю, – ответила я, и мне в ухо заорала Келли Прескотт.

– О Боже мой! – кричала она. – Ты слышала? Прибалдела от новостей? У нас будет

клевыйгод!

Клевый. Ну да.

– Я с нетерпением предвкушаю, как мы с тобой поработаем, – невозмутимо произнесла

я.

– Слушай, – вся вдруг такая деловая начала Келли. – Нам нужно встретиться и выбрать

музыку.

– Музыку для чего?

– Для танцев, конечно. – Я услышала, как она листает ежедневник. – У меня есть

знакомый ди-джей, у которого все схвачено. Он выслал мне список альбомов, и нам нужно

выбрать песни, которые он будет играть. Как насчет завтрашнего вечера? Да, и что с тобой

такое? Тебя сегодня не было в школе. Ты ведь не подхватила какую-нибудь заразу?

– Э-э-э, нет. Послушай, Келли. Насчет танцев… Ну, я не знаю… Я тут подумывала,

что, может, веселее потратить деньги на… ну, на что-то типа пляжной вечеринки.

– Пляжной вечеринки… – повторила она совершенно тусклым голосом.

– Ага. С волейболом, большим костром, ну, и прочей ерундой. – Я стала накручивать

телефонный шнур на палец. – Конечно, после того, как мы проведем панихиду по Хизер.

– Чтопроведем? При чем тут Хизер?

– Заупокойную службу по ней. Просто, я так понимаю, ты уже забронировала в

«Кармел Инн» зал для танцев, верно? Но вместо того, чтобы устраивать там бал, думаю, нам

стоит провести панихиду в память о Хизер. Знаешь, я действительно думаю, что ей бы этого

хотелось.

– Ты даже с ней не встречалась, – еще больше поскучнев, заметила Келли.

– Ну, – протянула я. – Может, и так. Но у меня такое чувство, что я прекрасно знаю,

какой она была. И мне кажется, что панихида в «Кармел Инн» – именно то, что она захотела

бы.

С минуту Келли молчала. До меня вдруг дошло, что ей могли и не понравиться мои

предложения, но сейчас-то она не могла высказаться об этом вслух. В конце концов, я же

стала вице-президентом. И, насколько я понимала, сместить меня с этой должности можно

было только в одном случае: если бы меня исключили из Академии при миссии.

– Келли? – Когда она не ответила, я добавила: – Ладно, слушай, Келли, не переживай

сейчас об этом. Мы обсудим все попозже. О, кстати, насчет твоей вечеринки у бассейна в

субботу. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я позову Ки-Ки и Адама. Знаешь, забавно,

но они сказали, что не получили приглашения. А ведь в таком маленьком классе, как наш,

было бы несправедливо не пригласить всех. Ты понимаешь, что я имею в виду? Иначе те,

кого ты не пригласила, могут подумать, что ты их не любишь. Но я уверена, что в случае с

Ки-Ки и Адамом ты просто забыла, верно?

– Ты в своем уме? – окрысилась Келли.

Я не удостоила ее ответом.

– Встретимся завтра, Келл, – вот и все, что я сказала.

Спустя несколько минут телефон опять зазвонил. Трубку взяла я, раз уж так вышло,

что у меня в жизни началась полоса «удач». И я не ошиблась. Звонил отец Доминик.

– Сюзанна, – произнес он своим приятным глубоким голосом. – Надеюсь, ты не

будешь возражать, что я беспокою тебя дома. Я просто хотел поздравить тебя с победой…

– Не волнуйтесь, святой отец, – прервала я его. – Поблизости никого нет. Только я.

– О чем ты вообще думала? – тут же сменил тон отец Дом. – Ты же мне обещала! Ты

обещала, что не вернешься на территорию школы одна!

– Простите, – извинилась я. – Но она угрожала Дэвиду, и я…

– Мне все равно, пусть угрожают хоть твоей маме, юная леди! В следующий раз

подожди меня. Поняла? Больше не пытайся сотворить нечто столь безрассудное и опасное,

как изгнание нечистой силы, без единой души, которая помогала бы тебе!

– Ладно. Но я, вроде как, надеюсь, что следующего раза не будет, – заявила я.

– Не будет следующего раза? Ты в своем уме? Мы же медиаторы, помнишь? Сколько

будут существовать ду́хи, столько для нас будет следующих раз, юная леди, не забывай об

этом.

Будто бы я могла. Мне достаточно было заглянуть в свою спальню в любое время дня

и ночи: там у меня имелась собственная памятка в лице убитого ковбоя.

Но я не видела смысла говорить об этом отцу Доминику. Вместо этого я сказала:

– Простите за переход, отец Доминик. Бедные ваши птички.

– Бог с ними, с птицами. Ты цела – вот что самое главное. Когда я выйду из больницы,

мы с тобой сядем и поговорим, Сюзанна. Нам предстоит долгая беседа о правильных

методах медиаторства. Я не понимаю, что это у тебя за привычка такая: просто подойти и

заехать бедной душе по физиономии.

– Ладно, – засмеявшись, ответила я. – Должно быть, ваши ребра все еще побаливают,

а?

– Да, болят немного, – признался он более спокойным тоном. – А как ты догадалась?

– Потому что вы такой милый.

– Прости, – искренне, судя по голосу, извинился отец Доминик. – Я… да, ребра все

ещепобаливают. Ох, Сюзанна, ты слышала новости?

– Какие? Что меня выбрали вице-президентом десятиклассников или что я прошлой

ночью разнесла школу?

– Ни то, ни другое. В школе Роберта Льюиса Стивенсона нашлось место для Брайса.

Он переведется туда, как только снова встанет на ноги.

– Но… – Нелепо, понимаю, но меня охватил ужас. – Но Хизер теперь нет. Ему не

нужно переводиться.

– Хизер, может быть, и нет, – мягко возразил отец Доминик, – но память о ней все еще

живет в сердцах тех, кого… задела ее смерть. Конечно же, ты не можешь осуждать мальчика

за то, что он хочет воспользоваться шансом начать все заново в другой школе, где о нем не

будут шептаться?

– Я понимаю, – буркнула я не очень-то любезно, памятуя о мягких белокурых волосах

Брайса.

– Мне пообещали, что к понедельнику я вполне оправлюсь от травм и смогу вернуться

к работе. Увидимся в моем кабинете?

– Наверно, – с прежним энтузиазмом ответила я.

Отец Доминик, похоже, ничего не заметил.

– Тогда до встречи, – попрощался он. Прежде чем повесить трубку, я услышала, как

он добавил: – О, и еще, Сюзанна. Постарайся за это время не разнести то, что осталось от

школы.

– Очень смешно, – пробормотала я и повесила трубку.

Сидя на банкетке у окна и положив подбородок на колени, я смотрела вдаль через

долину, на берег залива. Солнце медленно клонилось к горизонту. Оно еще не коснулось

воды, но это было делом нескольких минут. Комната отсвечивала красным и золотым, а небо

вокруг солнца будто кто-то раскрасил в полоску. Облака пестрели всевозможными

оттенками – синими, фиолетовыми, красными, оранжевыми, – словно ленточки, которые я

как-то видела на верхушке майского шеста на весенней ярмарке. И еще через открытое окно

можно было уловить запах моря. Бриз доносил до меня соленый аромат, несмотря на то что

жила я высоко на холме.

«Интересно, Джесс так же, как я сейчас, сидел у этого окна и вдыхал запах моря перед

тем, как умер? – размышляла я. – Перед тем (я была уверена, что так все и произошло), как

Феликс Диего, любовник Марии де Сильва, проскользнул в комнату и убил Джесса».

Словно прочитав мои мысли, в паре метров от меня материализовался Джесс.

– Боже! – воскликнула я, прижав руку к груди: сердце билось настолько сильно, что я

думала, оно сейчас взорвется. – Тебе что, обязательно продолжать такделать?

Он эдак небрежно прислонился к столбику кровати, сложив руки на груди.

– Прости, – извинился он. Но раскаяния на его лице я не увидела.

– Послушай, – начала я. – Раз мы собираемся вместе жить, – если можно так

выразиться, – нам нужно завести несколько правил. И правило номер один: прекрати вот так

ко мне подкрадываться.

– И как, по-твоему, я должен давать знать о своем присутствии? – поинтересовался

Джесс. Для привидения его глаза слишком уж сияли.

– Понятия не имею, – пожала я плечами. – Не мог бы ты позвенеть цепями или еще

чем-нибудь?

Он помотал головой:

– Не пойдет. А что там с правилом номер два?

– Правило номер два… – Я осеклась и уставилась на него. Это несправедливо.

Воистину несправедливо. Мертвые парни и близко не должны так выглядеть, как

облокотившийся сейчас на столбик моей кровати Джесс, идеально скульптурные черты лица

которого подчеркивали косые лучи солнца…

Он поднял бровь – ту, что со шрамом, – и спросил:

– Что-то не так, querida?

Я пристально вглядывалась в лицо Джесса. Очевидно, он понятия не имел, что я знаю.

Ну, о МДС, то есть. Я хотела расспросить его обо всем, но, с другой стороны, я, вроде как, и

не хотела ничего знать. Что-то держало Джесса в нашем мире, не отпуская в тот, которому

он принадлежал, и у меня было чувство, что это напрямую связано с тем, как Джесс умер. Но

раз уж он совсем не настроен об этом болтать, то, я так понимаю, это вообще не мое дело.

Такое со мной было впервые. В большинстве случаев привидения таскались за мной,

упрашивая, чтобы я им помогла. Но не Джесс.

По крайней мере, не сейчас.

– Позволь мне спросить тебя кое о чем, – сказал Джесс так неожиданно, что я на

мгновение задумалась, уж не читает ли он мои мысли.

– О чем? – осторожно поинтересовалась я, отбросив журнал и встав с банкетки.

– Прошлой ночью, когда ты предостерегла меня, чтобы я держался от школы

подальше, потому что ты собиралась изгонять нечистую силу…

Я взглянула на него:

– Да?

– Почему ты меня предупредила?

Я облегченно засмеялась. И это все?

– Я предупредила тебя, потому что если бы ты там болтался, то тебя могло бы засосать

в точности так, как Хизер.

– Но разве это был бы не идеальный способ избавиться от меня? Тогда бы комната

оказалась в твоем распоряжении, как ты и хотела.

Я в ужасе уставилась на него:

– Но так… так вышло бы совершенно нечестно!

Тут он заулыбался:

– Понял. Против правил, да?

– Ага, – подтвердила я. – В точку.

– В таком случае, ты не гонишь меня… – Он сделал шаг в мою сторону. – …Потому

что я начинаю тебе нравиться или вроде того?

К своему ужасу, я почувствовала, как у меня начинает гореть лицо.

– Нет, – заупрямилась я. – Ничего подобного. Я просто стараюсь играть по правилам.

Которые ты, кстати, нарушил, разбудив Дэвида.

Джесс приблизился еще на шаг.

– Мне пришлось. Ты предупредила, чтобы я сам не совался в школу. Что мне

оставалось делать? Если бы я не послал вместо себя твоего брата, – напомнил он, – то ты бы

вчера чуточку умерла.

С неудовольствием мне пришлось признать, что это правда. Тем не менее я вовсе не

собиралась показывать Джессу, что согласна с ним.

– Вовсе нет, – возразила я. – У меня все было под контролем. Я…

– Да ничего у тебя не было под контролем, – засмеялся Джесс. – Ты туда понеслась на

всех парах без какого-либо плана, безо всякой…

– Был у меня план. – Я в бешенстве шагнула ему навстречу, и мы вдруг очутились нос

к носу. – Да кто ты такой, чтобы упрекать меня, что у меня не было плана? Заруби себе на

носу, я занимаюсь этим давным-давно, понял? Давным-давно. И не нужна мне ничья

помощь. Уж точно не от кого-то типа тебя.

Он тут же перестал смеяться. И теперь, похоже, взбесился.

– От кого-то типа меня? То есть, от… как ты там меня назвала? Ковбоем?

– Нет, – поправила я его. – Я имею в виду, от кого-то, кто вообще-то мертв.

Джесс вздрогнул так сильно, словно я его ударила.

– Давай установим правило номер два: с этого момента ты не вмешиваешься в мои

дела, а я не буду лезть в твои, – потребовала я.

– Отлично, – коротко бросил Джесс.

– Отлично, – в тон ему ответила я. – И спасибо тебе.

Он все еще был взбешен и угрюмо спросил:

– За что?

– За то, что спас мне жизнь.

И тут вдруг бешенства у Джесса как не бывало. Он перестал хмуриться.

Не успела я опомниться, как он вдруг взял меня за плечи.

Если бы Джесс воткнул в меня вилку, я бы и то так не удивилась. Я хочу сказать,

обычно я колошмачу привидения по физиономии. И не привыкла, когда они смотрят на меня

сверху вниз, словно… словно…

Ну, словно собираются меня поцеловать.

Но, прежде чем я успела хоть на секунду задуматься, что же мне делать – закрыть

глаза и позволить себя поцеловать или потребовать ввести правило номер три: никаких

прикосновений, – снизу вдруг донесся голос мамы.

– Сюзанна? – позвала она. – Сьюз, это мамочка. Я дома.

Я посмотрела на Джесса. Он отдернул руки. А секундой позже мама открыла дверь, и

Джесс исчез.

– Сьюзи, – позвала мамуля. Она подошла и обняла меня. – Как ты? Надеюсь, ты не

расстроилась, что мы дали тебе поспать. Просто у тебя был такой усталый вид.

– Нет, – откликнулась я. Я все еще не оправилась от потрясения после встречи с

Джессом. – Ничего страшного.

– Я подумала, что ты в конец вымоталась. И решила, что стоит дать тебе отдохнуть.

Вы с Энди поладили? Он сказал, что приготовил тебе ланч.

– Он приготовил мне прекрасный ланч, – машинально ответила я.

– Я слышала, Дэвид принес тебе домашнее задание. – Мамуля выпустила меня из

объятий и подошла к банкетке. – Мы подумывали о спагетти на обед. Как тебе идея?

– Звучит здорово.

У меня было достаточно времени, чтобы прийти в себя и заметить, что она смотрит в

окно. Потом меня осенило, что я не помню, когда в последний раз мама выглядела такой…

безмятежной, что ли.

Может, все дело в том, что с тех пор, как мы переехали на запад, она отказалась от

кофе?

Хотя больше похоже, что виной всему была любовь.

– Куда ты смотришь, мам? – спросила я.

– О, никуда, милая, – ответила она с легкой улыбкой. – Просто на закат. Он такой

красивый. – Мама повернулась и обняла меня, и так, вместе, мы стояли и смотрели, как

солнце погружается в океан в красно-фиолетово-золотом сиянии. – Таких закатов в Нью-

Йорке точно не увидишь, – заметила мамуля. – Верно?

– Да, – согласилась я. – Не увидишь.

– Ну, так что? – спросила она, слегка сжав мое плечо. – Как ты считаешь? Стоит нам

тут зависнуть на какое-то время?

Конечно, она шутила. Но отчасти это была не шутка.

– Конечно, – ответила я. – Зависнуть стоит.

Мамуля улыбнулась и снова повернулась к закату. Краешек сияющего оранжевого

шара исчезал за горизонтом.

– Вот заходит солнце, – сказала она.

– Как же хорошо! – подхватила я.

Document Outline

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19