Текст книги "Мир теней"
Автор книги: Мэг Кэбот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Казалось, он огорчился.
– Макумба?
– Точно. Бразильское вуду. Я нашла его в сети. Все, что нужно, – это цыплячья кровь
и…
– Матерь Божья! – вырвалось у отца Доминика. Потом, справившись с собой, он
продолжил: – Исключено. Хизер Чамберс крестили в римско-католической церкви, и,
вопреки тому, как она умерла, Хизер заслуживает если уж не панихиды, то хотя бы обряда
изгнания нечистой силы, проведенного по католическим канонам. Признаю, сейчас шансы
мисс Чамберс на попадание в рай невелики, но я, безусловно, намереваюсь проследить за
тем, чтобы она получила любой возможный шанс на встречу со святым Петром у небесных
врат.
– Отче, по правде сказать, я не думаю, что в данных обстоятельствах так уж важно,
изгоним мы ее по римско-католическому, бразильскому или же пигмейскому обряду, -
заметила я. – Факт остается фактом: если рай существует, то Хизер Чамберс туда путь
заказан.
Отец Доминик неодобрительно поцокал языком:
– Сюзанна, как ты можешь так говорить? В каждом есть что-то хорошее. Уверен, даже
ты можешь это увидеть.
– Даже я? Что значит «даже я»?
– Ну, я имею в виду, что даже Сюзанна Саймон, которая может быть очень суровой с
другими людьми, должна видеть, что и в самом жестоком на свете человеке живет цветок
доброты. Может быть, крошечный такой бутончик, которому очень не хватает воды и
солнца, но все равно цветок.
Мне стало интересно, какими именно обезболивающими накачали отца Дома.
– Ну ладно, падре, – сказала я. – Я только знаю, что куда бы там ни собиралась Хизер,
это отнюдь не рай. Если рай вообще существует.
Святой отец грустно мне улыбнулся.
– Хотелось бы мне, – откликнулся он, – чтобы ты хоть вполовину обладала такой верой
в милосердного Господа нашего, Сюзанна, каким обладаешь бесстрашием. Послушай же
меня хоть минутку. Ты не должна – не должна– пытаться остановить Хизер собственными
силами. Совершенно очевидно, что прошлой ночью она тебя чуть не убила. Я глазам своим
не поверил, когда вышел утром прогуляться и увидел, что она натворила. Тебе повезло, что
ты уцелела. А судя по твоим словам и по тому, что случилось сегодня утром, Хизер
становится только сильнее. И с твоей стороны будет глупо – преступно глупо – снова
пытаться сделать что-то самой.
Я понимала, что он прав. Кроме того, если я и в самом деле затею эту катавасию с
изгнанием дьявола, то не позволю Джессу мне помогать… экзорцизм может отправить его к
Создателю заодно с Хизер.
– К тому же, – продолжил отец Доминик, – незачем так спешить, верно? Теперь, когда
Хизер умудрилась уложить Брайса на больничную койку, ей ни к чему устраивать еще что-то
ужасное – по крайней мере, пока он не вернется в школу. Кажется, он единственный, к кому
она питает кровожадные чувства…
Спорить я не стала. Да и как я могла? В том смысле, что этот бедолага лежал там
такой печальный. Я не хотела давать ему еще один повод для переживаний. Но правда
заключалась в том, что я не могла ждать, когда отец Доминик выйдет из больницы. Хизер
была настроена решительно. С каждым новым днем она будет становиться лишь сильнее и
противнее и все больше преисполняться ненависти. Мне придется избавиться от нее, и
избавиться как можно быстрее.
Поэтому я совершила то, что, уверена, должно расцениваться как смертный грех. Я
солгала священнику.
Хорошо, что я не католичка.
– Не беспокойтесь, падре, – заверила я. – Я подожду, пока вы не почувствуете себя
лучше.
Однако отец Доминик был отнюдь не дурак. Он стоял на своем:
– Обещай мне, Сюзанна.
– Обещаю, – сказала я.
Само собой, я тайком скрестила пальцы, понадеявшись, что если на свете есть Бог, то
этот жест сведет на нет ложь самому достойному из его слуг.
– Дай подумать, – забормотал отец Доминик. – Нам, разумеется, потребуется святая
вода. С этим проблем нет. И, конечно, распятие.
Пока он бубнил под нос список необходимых для экзорцизма штуковин, в палату
вошли Адам и Ки-Ки.
– Привет, отец Дом, – поздоровался Адам. – Мать честная, ну и паршивый у вас видок.
Ки-Ки пихнула его локтем. « Адам», – прошипела она. Потом весело обратилась к отцу
Доминику:
– Не слушайте его, отец Дом. Думаю, вы отлично выглядите. Ну, то есть, для человека
с переломанными костями.
– Дети! – Отец Доминик, судя по всему, был по-настоящему счастлив их видеть. –
Какая радость! Но зачем вы тратите такой прекрасный день, как этот, чтобы навестить в
больнице какого-то старика? Вам бы гулять сейчас на пляже, наслаждаясь прекрасной
погодой.
– На самом-то деле мы собираем материал об этом несчастном случае для статьи в
«Новости миссии», – призналась Ки-Ки. – Мы только что взяли интервью у его
преосвященства. Такое несчастье – скоро приезд архиепископа и все такое, а статуя отца
Серра лишилась головы.
– Ага, – поддакнул Адам. – Настоящий облом.
– Ну, – откликнулся отец Доминик, – это не суть важно. Ваша доброта, дети, – вот что
должно больше всего впечатлить архиепископа.
– Аминь, – торжественно подытожил Адам.
Прежде чем кому-то из нас представилась возможность отругать Адама за излишний
сарказм, вошла медсестра и попросила нас с Ки-Ки удалиться, поскольку ей надо было
обтереть отца Дома губкой.
– Обтереть губкой! – ворчал Адам всю дорогу, пока мы возвращались к машине. –
Отцу Дому достается обтирание губкой, в то время как мне, парню, который по-настоящему
ценит подобные вещи, что достается мне?
– Шанс покатать двух самых красивых девочек в Кармеле? – услужливо подсказала
Ки-Ки.
– Ага, – съязвил Адам. – Точно. – Потом бросил на меня взгляд. – Не то чтобы ты не
была самой красивой девочкой в Кармеле, Сьюз… Я просто имел в виду… Ну, ты
понимаешь…
– Понимаю, – улыбаясь, успокоила я его.
– Я хочу сказать, обтирание губкой! Да вы видели эту медсестру? – Адам придержал
переднее пассажирское сидение, чтобы Ки-Ки смогла залезть назад. – Должно быть, что-то
есть в этой профессии священника. Может, мне стоит завербоваться?
С заднего сидения раздался голос Ки-Ки:
– В священники не вербуются, а чувствуют к этому призвание. И поверь мне, Адам,
тебе не понравится. Священникам не позволяют играть в «Нинтендо».
Адам задумался, переваривая эти сведения.
– Может, я смог бы основать свой орден, – мечтательно произнес он. – Типа
францисканцев, только мы будем Орденом Джойстика. Нашим девизом станет «Побеждает
один, пицца – для всех».
– Аккуратнее с вон той чайкой, – предупредила Ки-Ки.
Мы ехали по Кармел-Бич-роуд. Прямо за низкой каменной стеной справа от нас
виднелся Тихий океан, сверкавший, словно какой-то драгоценный камень, под висевшим над
ним желтым солнечным диском. Наверное, я засмотрелась на все это немного дольше, чем
следовало, – мне все еще было непривычно все время видеть эту картину перед глазами, –
потому что Адам вдруг выпалил: «О, черт», – и рванул к парковочному месту, которое только
что освободил какой-то «БМВ». Я вопросительно воззрилась на парня, пока тот спешил
припарковаться, и он поинтересовался:
– Что? У тебя нет времени посидеть и потаращиться на закат?
В мгновение ока я выскочила из машины.
«С чего я вообще когда-то не желала сюда ехать?» – чуть позже подумалось мне. Сидя
на одеяле, которое Адам извлек из багажника, наблюдая за бегунами и вечерними
серфингистами, собаками, ловящими тарелочки-фрисби, и туристами с фотоаппаратами, я
чувствовала себя здорово в первый раз за долгое время. Может, сказывалось то, что я все
еще была на ногах, хотя спала всего каких-то четыре часа. А может, морской воздух
затуманивал мое сознание. Но я впервые, казалось, за целую вечность по-настоящему
ощутила некую умиротворенность.
Что было просто чудом в свете того, что через несколько часов я собиралась сразиться
с силами зла.
Но я решила, несмотря ни на что, весело провести время. Я повернула лицо навстречу
заходящему солнцу, чувствуя тепло его лучей на щеках и слушая рокот волн, крики чаек и
болтовню Ки-Ки и Адама.
– Тогда я сказал ей: «Клер, тебе почти сорок. Если вы с Полом хотите завести еще
одного ребенка, вам стоит поторопиться. Время не на вашей стороне». – Адам отхлебнул
латте, купленный чуть раньше в кофейном магазине, возле которого мы припарковались. – А
она все: «Мы с твоим отцом не хотим, чтобы ты чувствовал угрозу в рождении малыша», – а
я такой: «Клэр, младенцы меня не пугают». Знаете, что меня пугает? Накачанные стероидами
неандертальцы типа Брэда Аккермана. Вот онименя пугают.
Ки-Ки послала Адаму предостерегающий взгляд, потом взглянула на меня:
– Как ты ладишь со сводными братьями, Сьюз?
Я оторвалась от созерцания заходящего солнца:
– Думаю, отлично. А Ба… я имею в виду, Брэд действительно принимает стероиды?
– Мне не стоило об этом упоминать, – покаялся Адам. – Прости. Я уверен, что он не
принимает никаких препаратов. Хотя все эти парни из команды по рестлингу – они наводят
на меня страх. И они все такие гомофобы… Ну, поневоле начинаешь задумываться об их
сексуальной ориентации. Я имею в виду, все они вбили себе в голову, что ягей, но ведь не
меняможно застукать в трико хватающим какого-нибудь парня между ног.
Я почувствовала необходимость извиниться за сводного брата, что и сделала,
присовокупив:
– Я не уверена, что он гей. Он пришел в восторг, когда Келли Прескотт позвонила
вчера вечером и пригласила нас на вечеринку у бассейна в субботу.
Адам присвистнул, а Ки-Ки неожиданно выдала:
– Так, так, так. А ты уверена, что это одеяло тебя достойно? Может, ты предпочитаешь
чистый кашемир? Ведь именно на таких сиживают Келли и все ее друзья.
Я захлопала глазами, глядя на них, поняв, что только что совершила промах:
– Ой, простите. Келли вас не пригласила, ребята? Но я просто предположила, что она
приглашает всех десятиклассников.
– Конечно, нет, – фыркнула Ки-Ки. – Только десятиклассников с определенным
статусом, к которым мы с Адамом точно не относимся.
– Но ты же редактор школьной газеты, – возразила я.
– Верно, – подтвердил Адам. – Переведи это как придурочнаяи поймешь, почему нас
никогда не приглашают на вечеринки Келли у бассейна.
– О, – выдавила я. Минуту я помолчала, вслушиваясь в шум прибоя. Потом сказала: -
Ну, не то чтобы я туда собиралась.
– Не собиралась? – выпучила глаза под очками Ки-Ки.
– Нет. Сначала потому, что у меня намечалось свидание с Брайсом, которое теперь
сорвалось. Но сейчас потому, что… ну, если вы, ребята, туда не собираетесь, то с кем я там
буду болтать?
Ки-Ки откинулась на одеяло.
– Сьюз, – обратилась она ко мне. – Ты никогда не думала о том, чтобы
баллотироваться на пост вице-президента класса?
Я рассмеялась:
– О, конечно. Я ведь новенькая, ты не забыла?
– Ага, – вступил Адам. – Но в тебе что-то есть. Вчера, когда ты отбрила Дебби
Манкузо, я увидел в тебе задатки лидера. Парни всегда восторгаются девчонками, у которых
вид, словно они в любую минуту могут заехать другой девице по физиономии. Перед таким
мы устоять не можем. – Он пожал плечами. – Наверное, это заложено в генах.
– Ладно, – засмеялась я. – Я непременно приму это к сведению. До меня дошел слух,
что Келли собирается спустить бюджет класса на что-то вроде танцев…
– Верно, – кивнула Ки-Ки. – Она это каждый год делает. Идиотский весенний бал.
Тоска смертная. Я имею в виду, если у тебя нет парня, то в чем смысл? Там делать-то нечего,
только танцевать.
– Погоди, – возразил Адам. – Помнишь тот раз, когда мы принесли воздушные шарики
с водой?
– Ну ладно, – внесла поправку Ки-Ки, – в томгоду было весело.
– Я тут подумала, – неожиданно для самой себя произнесла я, – о чем-то вроде этого,
только еще лучше. Вечеринка на пляже. Может быть, парочка таких вечеринок.
– Эй, – подхватил Адам, – точно! И огромный костер! Во мне всегда жил пиротехник,
который хотел устроить костер на пляже.
– Ну конечно! Это как раз то, что нужно, – присоединилась Ки-Ки. – Сьюз, ты просто
обязанабаллотироваться на ВП.
Боже, что я наделала? Да не хочу я быть ВП десятиклассников! Мне не хочется ни во
что ввязываться! Во мне нет школьного духа – у меня нет никаких взглядов ни на что! Что я
делаю? Я что, лишилась разума?
– О, смотрите, – сказал Адам, показывая на солнце. – Оно заходит.
Грандиозный оранжевый диск начал медленно опускаться за горизонт, как будто
погружаясь в море. Я не видела брызг или пара, но могла поклясться, что расслышала удар о
водную гладь.
– Вот заходит солнце55, – тихо пропела Ки-Ки.
– Та-та-та-та-та, – подхватил Адам.
– Вот заходит солнце, – присоединилась я.
Ладно, должна признать, это было немного по-детски: сидеть тут и распевать, глядя
на заход солнца. Впрочем, оказалось, что это тоже в некотором роде весело. В Нью-Йорке
мы обычно сидели в парке и наблюдали, как копы арестовывают наркодилеров. Но
оказалось, что это даже близко не так здорово, как сидеть здесь, на пляже, счастливо
распевая в голос, пока садилось солнце.
Происходило что-то необычное. Но что именно, я не была уверена.
– Как же хорошо! – запела наша троица.
И, как ни странно, в этот момент я действительно поверила, что так оно и будет. Все
хорошо, я имею в виду.
И вот тогда я поняла, что происходит.
Я вписалась. Я, Сюзанна Саймон, медиатор. Впервые в своей жизни я куда-то
вписалась.
55 Ки-Ки перефразировала строчку песни группы «Beatles» «Here Comes the Sun» («Вот восходит солнце»).
И это сделало меня счастливой. По-настоящему счастливой. И именно тогда я на
самом деле поверила, что все будет хорошо.
Черт, а кто бы отказался в такое поверить?
Глава 17
Будильник зазвенел ровно в полночь. Я не стала нажимать кнопку отсрочки сигнала, а
просто выключила звонок. Хлопнув в ладоши, чтобы зажечь прикроватную лампу, я легла на
спину и уставилась на балдахин.
Наступил день «икс». Хотя правильнее было бы сказать – день «экз»56.
После ужина я почувствовала такую усталость, что поняла: надо поспать – иначе я не
выдержу. Сказав маме, что пойду наверх делать домашнее задание, я легла в кровать,
собираясь вздремнуть пару часиков. В нашем старом доме, в Бруклине, с этим не было бы
никаких проблем. Мама оставила бы меня в покое, как я и просила. Но в семье Аккерманов
слова «Я хочу побыть одна», очевидно, не имели никакого смысла. И не потому, что дом
кишел призраками. Нет, для разнообразия мне решили понадоедать живые люди.
Первым отличился Балбес. Спустившись к очередному гурманскому ужину, искусно
приготовленному отчимом, я подверглась в некотором роде допросу из-за того, что
вернулась домой после шести. Началось все с обычного мамулиного «Где ты была?»
(несмотря на то, что я добросовестно надиктовала ей на автоответчик подробное
объяснение). Потом последовало «Ты хорошо провела время?» от Энди. Затем совершенно
неожиданно Док спросил:
– А с кем ты гуляла?
И когда я ответила: «С Адамом Мак-Тэвишем и Ки-Ки Уэбб», – Балбес фыркнул от
отвращения и, жуя тефтельку, выпалил:
– Господи! Они же уроды!
– Эй, поосторожнее, – предупредил Энди.
– Черт, пап, ну, правда же! – заныл Балбес. – Одна – долбаная альбиноска, а другой –
педик.
За эти слова он заработал от отца тяжелый подзатыльник и домашний арест на
неделю. Позже, когда мы с Балбесом убирали тарелки со стола, я не смогла удержаться от
злорадного напоминания, что теперь он не сможет попасть на вечеринку Келли Прескотт у
бассейна, приглашение на которую, кстати говоря, он получил благодаря мне – Королеве
Уродов.
– Очень жаль, дружок, – вздохнула я, сочувственно похлопав Балбеса по щеке.
– Да? – вскинулся он, отбрасывая мою руку. – По крайней мере, завтра никто не
назовет чертовым педиком меня.
– О, дорогуша! – отозвалась я и потянулась, чтобы ущипнуть его за щеку, которую
только что похлопывала. – Тебе никогда не придется волноваться, что люди назовут тебя так.
Они уже называют тебя гораздохудшими словами.
Балбес снова отбросил мою руку. Он был настолько зол, что на время лишился дара
речи.
– Пообещай мне, что никогда не изменишься, – поддразнила я его. – Ты такой
очаровашка!
Балбес обозвал меня очень плохим словом как раз в тот момент, когда его отец вносил
на кухню миску с остатками салата.
Энди продлил домашний арест сына еще на неделю и отослал его в комнату. Чтобы
показать свое недовольство таким поворотом событий, Балбес врубил «Бисти Бойз»
настолько громко, что уснуть было просто невозможно… по крайней мере, до тех пор, пока
56 Игра слов. День «икс» – важный день, день, на который запланировано что-то особенное. Под днем «экз»
Сьюз подразумевает день (а точнее ночь ) проведения обряда экзорцизма.
Энди не поднялся наверх и не забрал у Балбеса колонки. Стало очень тихо, и я уже почти
уснула, когда кто-то постучал в мою дверь. Это был Док.
– Эм-м-м, – замялся Док, нервно всматриваясь поверх моего плеча в темноту комнаты
– самой «населенной привидениями» комнаты в доме. – Тебе удобно, э-э-э, поговорить о том,
что я выяснил? В смысле, о доме. И о людях, которые здесь погибли.
– «Людях»? Во множественном числе?
– О, ну конечно, – откликнулся Док. – Я нашел на удивление много информации о
преступлениях, совершенных в этом доме, большинство из которых составляют убийства
различной степени тяжести. Раньше здесь располагался пансион, и немало постояльцев
останавливались тут проездом, возвращаясь домой после того, как нажили состояние на
золотых приисках. Многие из них лишились жизни в своих кроватях, а их золото было
украдено. Некоторые считали, что во всем виноваты хозяева пансиона, но, скорее всего,
убивали другие постояльцы…
Боясь услышать, что Джесс скончался именно так – и внезапно потеряв всяческий
интерес к обстоятельствам его смерти, особенно учитывая, что он мог болтаться поблизости
и нечаянно нас подслушать, – я замялась:
– Слушай, Док… Я хотела сказать, Дэйв. Мне кажется, я до сих пор не отошла от
смены часовых поясов, так что сейчас хочу попытаться немного поспать. Ты не против, если
мы поговорим завтра в школе? Может, пообедаем вместе?
Глаза Дока расширились.
– Ты серьезно? Ты хочешь пообедать со мной?
– Ну да, – сказала я, уставившись на него. – А что? Есть какое-то правило, по которому
старшеклассники не могут пообедать с кем-то из средних классов?
– Нет, – ответил Док. – Просто… они никогда так не делают.
– Ну а я сделаю, – заверила его я. – Хорошо? С тебя напитки, с меня десерт.
– Круто! – воскликнул Док и ушел в свою комнату с таким видом, будто я пообещала,
что завтра преподнесу ему английский трон.
Я снова почти задремала, когда раздался очередной стук в дверь.
На этот раз на пороге стоял Соня, и выглядел он более бодрствующим – в кои-то веки,
– чем я.
– Слушай, – буркнул он. – Мне все равно, возьмешь ты втихаря ночью машину или
нет, просто повесь потом ключи обратно на крючок, хорошо?
Я огорошенно уставилась на него:
– Но я не брала твою машину ночью, Сон… То есть, Джейк.
– Неважно, – отмахнулся он. – Просто потом положи ключи туда, где ты их взяла. И
тебе не помешало бы иногда заправлять машину.
– Джейк, я не брала твою машину ночью, – медленно повторила я, чтобы до него
дошло.
– Чем ты занимаешься в свободное время – не мое дело, – заявил Соня. – В смысле, я
не считаю, что банды – это круто или типа того, но это твоя жизнь. Просто клади ключи на
место, чтобы я мог их найти.
Я поняла, что спорить с ним бесполезно, поэтому выпалила: «Хорошо, я буду класть
их на место», – и захлопнула дверь.
После этого я наконец-то смогла урвать несколько часов для столь необходимого мне
сна. Не то чтобы я почувствовала себя отдохнувшей – я, наверное, могла бы проспать не
меньше года, – но все же мне стало немного получше.
Во всяком случае, я чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы пойти и надрать
задницу одному привидению.
Все, что могло мне пригодиться, я собрала еще с вечера. В рюкзаке уже лежали свечи,
кисточки для рисования, пластиковый контейнер с куриной кровью, которую я купила в
мясном отделе супермаркета – я попросила Адама забросить меня туда перед тем, как
отвезти домой, – и еще несколько ингредиентов, необходимых для обряда настоящего
бразильского экзорцизма. Я была в полной боевой готовности. Оставалось только
зашнуровать кеды – и можно выходить.
Но, само собой, как только я спрыгнула с крыши нашего крыльца, передо мной тут же
нарисовался Джесс.
– Ладно, – сказала я, встав в полный рост и выпрямив ноги, которые, кстати, немного
побаливали, хоть я и приземлилась на мягкую землю. – Давай-ка расставим все точки над
«і». Сегодня в миссию не суйся, понял? Если ты там появишься, то очень сильно об этом
пожалеешь.
Джесс стоял, прислонившись к одной из огромных сосен, растущих в нашем дворе.
Он просто стоял там, сложив руки на груди, и смотрел на меня так, будто я разыгрывала
какое-то интересное представление или что-то вроде того.
– Я серьезно! – пригрозила я. – Это будет плохая ночь для призраков. Очень плохая.
Поэтому, на твоем месте, я бы в школе не показывалась.
Я заметила, что Джесс улыбается. Сегодня луна светила не так ярко, как вчера ночью,
но этого хватило, чтобы разглядеть, что уголки его губ приподняты, а не опущены вниз.
– Сюзанна, – спросил Джесс, – что ты задумала?
– Ничего. – Я подошла к гаражу и взяла велосипед. – Мне просто надо уладить кое-
какие дела.
Джесс направился в мою сторону, пока я надевала шлем.
– Уладить дела с Хизер? – весело уточнил он.
– Да, с Хизер. Знаю, вчера ситуация вышла из-под контроля, но в этот раз все будет
по-другому.
– И как же?
Я перекинула ногу через эту идиотскую трубу, которую зачем-то приваривают на
рамах мальчиковых велосипедов, но осталась стоять на дорожке, ведущей с холма вниз,
крепко сжав ручки руля.
– Ладно, – сдалась я. – Так и быть, скажу. Я собираюсь провести обряд экзорцизма.
Правая рука Джесса метнулась вперед и вцепилась в руль посередине.
– Обряд чего? – переспросил он. В голосе призрака не осталось ни намека на веселье.
Я сглотнула. Признаюсь, я и близко не чувствовала той самоуверенности, которую
выказывала. Если честно, меня всю трясло от страха. Но что еще мне оставалось? Я должна
была остановить Хизер, прежде чем она навредит кому-нибудь еще. И мне не помешала бы
простая человеческая поддержка.
– Ты не сможешь мне помочь, – бесстрастно сказала я. – Тебе нельзя сегодня туда
идти, Джесс, иначе ты тоже можешь оказаться изгнан.
– Ты с ума сошла, – выдавил призрак таким же лишенным эмоций голосом.
– Не исключено, – печально отозвалась я.
– Она убьет тебя, – настаивал Джесс. – Разве ты не понимаешь? Это именно то, чего
она хочет!
– Нет. – Я покачала головой. – Она не хочет меня убивать. Сначала она хочет убить
всех, кто мне дорог. А уж потомубить меня.
Я шмыгнула носом. У меня вдруг почему-то начался насморк. Возможно, потому, что
на улице было довольно холодно. Не понимаю, как все эти пальмы еще не завяли. На улице
было не больше четырнадцати градусов.
– Но я ей этого не позволю, понимаешь? – продолжила я. – Я остановлю ее. А теперь
отпусти мой велик.
Джесс покачал головой:
– Нет. Нет! Даже ты не способна на подобную глупость.
– «Даже я»? – Помимо воли я почувствовала себя задетой. – Ну спасибо!
– Сюзанна, священник об этом знает? – проигнорировав мое возмущение, спросил
призрак. – Ты говорила с ним?
– Эм-м-м, само собой. Он в курсе. Он… э-э-э… встретит меня в школе.
– Священник встретит тебя в школе?
– Угу. – Я принужденно рассмеялась. – Ты же не думаешь, что я попытаюсь провести
ритуал одна? Я же не настолькоглупа, что бы ты там ни думал.
Его хватка на руле немного ослабла.
– Ну, если священник будет там…
– Конечно. Непременно будет.
Джесс снова сжал руль. Он поднял вторую руку и ткнул в меня пальцем:
– Ты же врешь, да? Священника там и близко не будет. Она покалечила его, а?
Сегодня утром? Я так и знал! Она его убила?
Я потрясла головой. У меня вдруг пропало всякое желание говорить и возникло такое
ощущение, будто что-то застряло в горле. И это было больно.
– Именно поэтому ты так злишься, – удивленно протянул Джесс. – Мне следовало
догадаться. Ты идешь, чтобы поквитаться за то, что она сделала со священником.
– Что, если и так? – взорвалась я. – Она это заслужила!
Джесс опустил палец и взялся за руль обеими руками. И, хочу вам сказать, для
мертвого парня он был довольно-таки силен. Я даже с места не смогла сдвинуть этот чертов
велик, пока Джесс его держал.
– Сюзанна, – сказал он. – Это не выход. Не затем тебе дали этот редкий дар, чтобы ты
творила такие…
– Дар! – Я чуть не расхохоталась. Пришлось стиснуть зубы, чтобы смех не вырвался
наружу. – Ага, точно, Джесс! Я была наделена драгоценным даром! И знаешь, что? Меня от
него уже тошнит! Я сыта им по горло! Переезжая сюда, я думала, что смогу начать все
сначала. Надеялась, что все будет по-другому. И знаешь, что? Все действительно по-
другому. Все гораздо хуже!
– Сюзанна…
– Что ты мне предлагаешь, Джесс? Возлюбить Хизер за все, что она делает? Раскрыть
объятия ее оскорбленному духу? Прости, но это невозможно. Может, отец Дом и способен
на это, но я – нет, и поскольку он сейчас вне игры, мы сделаем все по-моему. Я собираюсь
избавиться от Хизер, и, если не хочешь неприятностей, Джесс, лучше тебе держаться
подальше!
Я злобно пнула ногой по подножке велосипеда, одновременно дернув за руль. Для
Джесса это оказалось такой неожиданностью, что он невольно выпустил велик. Через
секунду я уже мчалась прочь, и из-под моего заднего колеса во все стороны разлетался
гравий, взметнув облако пыли вокруг застывшего на месте Джесса. Съезжая вниз по
подъездной дорожке, я услышала, как призрак выдал целую тираду по-испански. По-моему,
это было похоже на ругательства. Слово « querida» там точно не упоминалось.
Я мало что видела, спускаясь в долину. Ветер был настолько холодный, что по моим
щекам непрерывным потоком лились слезы. Слава Богу, автомобилей на дорогах оказалось
немного, поэтому то обстоятельство, что я ничего не видела, когда переезжала перекресток,
не имело ни малейшего значения. В любом случае, машины меня пропустили.
Я понимала, что в этот раз пробраться в школу будет гораздо сложнее. После того,
что произошло прошлой ночью, охрану миссии решили усилить. Усилить? Ее всего лишь
надо было обеспечить.
И ее таки обеспечили. На парковке стояла полицейская машина с выключенными
фарами, и только лунный свет отражался в закрытых окнах. Водитель – явно какой-то
неудачник-новобранец, раз его заслали на такое скучное задание, – скорее всего, слушал
музыку, хотя до ворот парковки, где я притаилась, не доносилось ни звука.
Так что мне предстояло найти другой путь внутрь. Плевое дело! Я спрятала велик в
кустах и неторопливо прогулялась по периметру школы.
Мало какое здание может остаться неприступным для довольно худенькой
шестнадцатилетней девочки. В том смысле, что мы очень гибкие. Я же, так уж получилось,
была просто-таки гуттаперчевой. Я не могу рассказать, как пробралась внутрь, так как не
хочу, чтобы об этом узнала школьная администрация, – мало ли что, может, мне когда-
нибудь опять придется повторить этот трюк, – но скажу коротко: если вы собираетесь
ставить ворота, убедитесь, что они доходят до земли. Щели между цементным покрытием
дороги и низом ворот с головой хватает, чтобы в нее могла пролезть такая девушка, как я.
Во внутреннем дворе все выглядело совсем не так, как прошлой ночью… И наводило
еще больший ужас. Ни один прожектор не горел – как по мне, не самый лучший метод
улучшения системы охраны, хотя вполне могло оказаться, что это Хизер потушила все
лампочки, – поэтому центр двора был погружен во тьму, а по углам гнездились зловещие
тени. Фонтан не работал. Я не слышала ни единого звука, не считая сверчков, стрекочущих в
кустах гибискуса. Сверчки – это хорошо. Они наши друзья.
Хизер все не появлялась. Вокруг не было ни души. То, что надо.
Я как можно тише – кеды позволяли мне перемещаться почти бесшумно – прокралась
к нашему с Хизер шкафчику. Затем опустилась на колени, прямо на холодный плитняк57, и
открыла рюкзак.
Первым делом я зажгла свечи – мне нужен был свет, чтобы осмотреться. Подержав
свечу над зажигалкой, – вообще-то это была не совсем моя зажигалка, а прихваченная из
дома зажигалка для барбекю с длинной ручкой – я капнула несколько капель воска на пол и
закрепила свечку в образовавшейся лужице, чтобы та не упала. Я проделала то же самое с
каждой свечой, пока передо мной не образовался круг, затем сняла крышку с контейнера с
куриной кровью.
Не хочу описывать здесь символы, которые нужно было нарисовать в центре круга,
чтобы все сработало. Экзорцизм – не та церемония, которую можно проводить дома, пусть
даже ваше жилище заполонили привидения. Обряд должны совершать только
профессионалы, такие, как я. В конце концов, вы же не хотите навредить какому-нибудь
невинному призраку, который просто болтается неподалеку? Я имею в виду, если вы
изгоните собственную бабушку, это вряд ли сделает вас ее любимчиком.
А поскольку с макумбой – бразильским вуду – шутить вообще не рекомендуется, то я
не стану писать заклинание, которое мне пришлось произнести. Все равно оно было на
португальском. В общем, если в двух словах, я макнула кисточку в куриную кровь и вывела
на полу нужные символы, пока произносила нужные слова. Лишь вытащив фотографию
Хизер из рюкзака, я поняла, что сверчки перестали стрекотать.
– Какого черта ты тут делаешь? – послышался раздраженный голос привидения из-за
моего правого плеча.
Ничего не ответив, я положила фото в центр нарисованной фигуры. Свечи довольно
ярко осветили снимок.
– Это же моя фотография! – подойдя поближе, сказала Хизер. – Откуда она у тебя?
Я ничего не говорила, кроме португальских слов, которые должна была повторять.
Видимо, это огорчило Хизер.
Ладно, давайте посмотрим правде в глаза, Хизер огорчала любая мелочь.
– Что ты делаешь? – снова спросила она. – На каком это ты языке говоришь? И для
чего эти красные рисунки?
Когда я ей не ответила, Хизер, как, судя по всему, было свойственно ее натуре, начала
ругаться.
– Эй, сука! – рявкнула она, опустив руку мне на плечо и довольно-таки сильно его
сжав. – Ты меня слышишь?
Я перестала читать заклинание:
– Хизер, ты не могла бы сделать мне одолжение и встать рядом со своей фотографией?
Хизер потрясла головой. Ее светлые волосы замерцали при свете свечей.
57 Плитняк – известковый или песчаный сланец, залегающий плитами. Легко разделяется на отдельные плиты,
употребляется как строительный материал.
– Ты чего? Свихнулась, что ли? Не собираюсь я никуда становиться! Это что… это
кровь?
Я пожала плечами. Ее рука все еще лежала на моем плече.
– Да, – ответила я. – Но ты не волнуйся. Это куриная кровь.
– Куриная кровь? – скривилась Хизер. – Гадость какая! Ты издеваешься? Зачем она?
– Чтобы тебе помочь. Помочь вернуться назад.
Хизер сцепила зубы. Дверца находящегося передо мной шкафчика начала хлопать. Не
сильно, но достаточно, чтобы стало понятно, что призрак не в восторге.
