Текст книги "Таблетки для рыжего кота"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

9

Июнь принес мальчиков в льняных рубашках,

В июле и августе были подонки,

Сентябрьский утопил меня в ласках,

Октябрьский пригласил на гонки.

«Мальчики из календаря»

Автор Хизер Уэллс

Я с открытым ртом стояла посреди коридора второго этажа и смотрела на Гевина. Справа от нас открылись двери лифта, и в коридор вышли две хихикающие первокурсницы. Они были так поглощены своим хихиканьем и огромными банками сока, что не обратили внимания на объявление: «Библиотека закрыта. Идет собрание. Посторонним вход воспрещен».

– Свистушки, – позвал их Гевин.

Девушки на секунду перестали хихикать и оглянулись. Он показал на объявление.

– Не ходите туда. Закрыто, видите?

Девушки посмотрели на объявление. Потом на Гевина. Потом переглянулись, захихикали и направились к пожарной лестнице.

Гевин снова взглянул на меня. Думаю, по моему лицу он догадался, что я не поверила в его рассказ.

– Ей-богу, Хизер, я не сочиняю. Она так и сказала. Точно тебе говорю.

– Она сказала, что виновата в смерти Оуэна? – Я покачала головой. – Гевин, это какая-то бессмыслица.

– Знаю. – Гевин пожал плечами. – Но она так сказала. Поэтому я и пошел тебя искать. Я подумал, что это… ну, в общем, улика. Правильно?

Я опять покачала головой.

– Не знаю, что это. А еще что-нибудь она говорила?

– Не-а. Она сразу после этого расплакалась, и я больше ничего от нее не добился. Она сказала, что хочет домой. Но она из Уэстчестера, так что не может в любой момент взять и уехать. Она собиралась позвонить матери, чтобы та встретила ее на станции железной дороги. Вот я и решил, что лучше найти тебя поскорее. Ну, ты понимаешь, ты можешь попытаться не дать ей… в общем, улизнуть. Дело было минут пять назад, и если поторопишься, то ты ее еще застанешь.

Я кивнула. Меня удивило такое проявление здравого смысла со стороны Гевина.

– Ладно, хорошо. И… спасибо, Гевин. Я сейчас же пойду и встречусь с ней. Может, удастся ее успокоить и уговорить встретиться с полицией до того, как она…

Но тут меня прервал леденящий душу визг, мне показалось, что он донесся откуда-то с первого этажа.

Я не стала ждать, когда выйдет начальство, а распахнула дверь пожарной лестницы и помчалась за хихикающими первокурсницами, перескакивая через три ступеньки. Гевин бежал за мной.

Обе девушки стояли в вестибюле, судя по всему, с ними ничего не случилось. Вместе с толпой других обитателей резиденции они, открыв от удивления рты, наблюдали, как полицейские уводят Себастьяна Блументаля, закованного в наручники. Его вели мимо стойки ресепшн, мимо охраны. Позади с мрачным видом шагал детектив Канаван. Выставив вперед ладони, он говорил:

– Все, ребята, представление окончено, расходитесь по комнатам. Идите, идите.

Но никто не двинулся с места. Да и как можно было уйти, когда шоу – это было совершенно ясно – далеко не закончилось?

– Смотрите внимательнее! – кричал Себастьян, еле передвигая ноги. Нельзя сказать, чтобы он шел добровольно, но при его тощей комплекции дюжим полицейским не составляло большого труда тащить его за собой. – Вот на что идут ваши налоги. Ну, может, не совсем ваши, потому что вы студенты и еще не платите налоги, но деньги, которые вам когда-нибудь придется платить в качестве налогов, пойдут на преследование тех, кто всего лишь пытается что-то изменить в жизни бедных и угнетенных. И неважно, что я ни в чем не виноват, что я всего лишь пытался улучшить условия труда ваших инструкторов, с которыми обращаются практически как с рабами…

– Что такое… – Из лифта вышел доктор Джессап. Шелковый шарф болтался у него на шее, почти как у пилота ВВС. За ним вышли доктор Флинн, доктор Килгор и еще столько человек из персонала, сколько может вместить лифт, рассчитанный на две тысячи фунтов. – Что здесь происходит?

Откуда доносился визг, который мы слышали раньше, стало ясно, когда из-за спины детектива Канавана выглянула Сара, увидела в толпе меня и завопила:

– Хизер!

Пошатываясь, она подошла и бросилась в мои объятия. Ее лицо было мокрым от слез, волосы растрепались сильнее, чем обычно.

– Они а-а-арестовали С-себастьяна! За у-убийство! Ты должна их о-остановить! Он этого не делал! Он не мог это сделать, он не признает убийства! Он ве-вегетарианец!

Сара меня порядком раздражает, и очень часто, но она много работает, и у нее доброе сердце. В общем-то, она славная девушка.

Но какой ее точно не назовешь, так это легкой. Она всей своей массой навалилась на меня. И под этой массой я чуть не рухнула. Спасибо Питу: он быстро вышел из-за стойки охраны и поспешил к нам, говоря:

– Ладно, Сара, успокойся, присядь, я принесу тебе водички. Ты хочешь воды? Стакан холодной воды, а? По-моему, это как раз то, что тебе нужно, а?

– Не надо мне воды!

Сара плакала, уткнувшись мне в грудь.

Что происходило в вестибюле, я не видела, потому что Сарины волосы торчали у меня перед глазами и все загораживали.

– Я не хочу воды, я хочу справедливости!

– Ну, это мы тебе тоже обеспечим, – появившись непонятно откуда, пообещала Магда.

Вместе с Питом они сняли с меня Сару. И я увидела, что полиция благополучно вывела Себастьяна из здания. Детектив Канаван все еще оставался в вестибюле, понизив голос, он говорил о чем-то с Джессапом, Флинном и Килгор. Маффи Фаулер тоже была в холле, но она видела только преподобного Марка, который, похоже, нашел кого-то из своей студенческой паствы (или братьев? не знаю, как правильно) и добродушно шутил с ними, а Маффи смеялась вместе со всеми, делая вид, что понимает, о чем они говорят.

Гевин сверлил меня сердитым взглядом.

– Джейми, – произнес он одними губами и кивнул в сторону лифта.

– Потерпи, – ответила я так же беззвучно и кивнула на Сару.

Думаю, Гевин должен понимать, что я не в состоянии разрешать несколько кризисов одновременно.

Пит и Магда отвели Сару в кафе, усадили на голубой виниловый стул и дали стакан воды, который она выпила только после долгих уговоров. В перерыве между ланчем и обедом кафе закрывается на уборку, поэтому можно было не волноваться, что кто-то наблюдает, и это хорошо, ведь Сара выглядела не лучшим образом. Кожа покраснела, лицо отекло, кудряшки прилипли ко лбу и вискам.

– Это было так ужасно, – прошептала она. – Мы сидели в кладовке. Просто сидели, Хизер, никому не мешали, потому что в нашем офисе все еще работали медэксперты. И тут вдруг к нам вошел детектив Канаван и сказал, что хочет поговорить с Себастьяном. Себастьян ему: «Хорошо». Потому что ему скрывать нечего. И вдруг я вижу, что они ведут его в наручниках. Хизер, они его арестовали! Что теперь делать? Мне надо позвонить его родителям. Кто-то должен позвонить его родителям…

– Родителям мы позвоним, – пообещала я, надеюсь, это ее немного успокоило. – Но я уверена, он позвонит им сам.

– Точно, – сказала Магда. – Ведь заключенным разрешают сделать один звонок?

Этот вопрос вызвал новую волну рыданий. Я бросила на Магду укоризненный взгляд.

– А что? – удивилась Магда. – Разрешают, разрешают. Когда мой двоюродный брат Тито…

– Магда, сейчас никому не интересно выслушивать про твоего двоюродного брата Тито, – сказал Пит. Да так строго, что, может, Магда и права: она ему не нравится. Во всяком случае, не нравится так. Но, с другой стороны, может, Пит сейчас просто думал о другом. Он сочувствовал Cape. – Вопрос в том, почему они арестовали Себастьяна? Какие у них против него доказательства?

– Никаких, – проскулила Сара, закрыв лицо руками. – Нет у них никаких доказательств, потому что Себастьян этого не делал! Себастьян – пацифист, он и мухи не тронет! Да он изучает религию, это его основная специализация, он ест только вегетарианскую пищу и ведет здоровый образ жизни!

Мы с Питом переглянулись.

– У них что-то должно быть, – тихо сказал Пит. – И что-то серьезное, иначе бы они его не арестовали. К этому делу особое внимание… Они бы ни за что не пошли на такой шаг, если бы не было веских улик. За этим делом следит пресса, полиция побоится допустить ошибку.

Я выдвинула стул и села рядом с Сарой.

– Послушай, Сара. – На ее слезы я старалась не обращать внимания, потому что сейчас неподходящее время, чтобы плакать. Во всяком случае, если она не хочет, чтобы ее друг провел всю жизнь в тюрьме, и это еще не самый страшный вариант, потому что в Нью-Йорке действует смертная казнь. – Подумай как следует, что у них может быть против Себастьяна? Почему они решили, что это сделал он? У него есть оружие?

– Господи, конечно, нет! – поежилась Сара. – Я же говорю, он – пацифист.

Но недавно она говорила, что он агрессивный. Однако я не стала об этом упоминать. Кроме того, мы ведь живем в Нью-Йорке, здесь у любого может быть оружие.

– Ладно, где он был в то утро, когда убили доктора Витча? У него есть алиби?

Сара подняла голову, от слез все ее лицо блестело.

– Откуда я знаю? Я же не его подружка. Как я могу знать, где он был в восемь утра?

Это признание далось ей нелегко. Пит облизнул губы и сказал:

– Это плохо. Сара снова завыла.

– Но он этого не делал, я знаю!

– Ну да, – кивнул Пит. – Знаешь ли, суд и судьи обычно требуют такую штуку, называется доказательство. А твое убеждение в его невиновности не считается доказательством. Мне нужно вернуться на рабочее место. Ну что, девочки, справитесь без меня?

Мы кивнули, и Пит ушел, качая головой. Сара проводила его взглядом. Потом посмотрела широко раскрытыми, полными слез глазами на нас с Магдой.

– И что же теперь делать?

Магда посмотрела на часы, инкрустированные настоящим цирконием.

– Насчет тебя не знаю, а у меня после работы важная встреча – иду к специалисту по выщипыванию бровей.

Сара вздохнула.

– Я не об этом. Я имею в виду Себастьяна.

– Сара, мы ничего не можем сделать, – сказала я. – Полиция…

– …арестовала не того, кого нужно. – Сара перестала плакать, но ее глаза по-прежнему горели лихорадочным блеском, который появился, когда полицейские защелкнули наручники на запястьях Себастьяна и по коридорам Фишер-холла прокатился ее визг. Она так громко завизжала, что я до сих пор удивляюсь, как у нее не лопнул какой-нибудь кровеносный сосуд. – Ясно, что они совершили чудовищную ошибку.

– Сара… – Я колебалась, однако, то, что собиралась сказать, сказать было необходимо. – Я знаю, что этот парень тебе… гм, нравится. Но разве ты можешь быть уверена, что он этого не делал?

Сара только молча воззрилась на меня.

– Видишь ли, оттого, что доктора Витча не стало, КРА действительно выигрывает.

Сара продолжала молча смотреть на меня.

– Послушай, – вздохнула я, – сегодня утром я была здесь, и мне показалось, что Себастьян не меньше других удивился, когда услышал, что Оуэн убит. Но мы обе знаем, что социопаты – хорошие актеры, может быть…

Сара заморгала. Я снова вздохнула.

– Ладно, хорошо, – сдалась я. – Он этого не делал.

– Наконец-то, – пробурчала Сара. – Знаешь, мне иногда кажется, что у тебя трудности с обработкой информации. Похоже на мозговое нарушение. Небольшое, в слабой форме. У тебя в детстве не было сотрясения мозга? Если да, то это все объясняет. По-моему, нам надо найти того, кто действительно застрелил доктора Витча.

Я сглотнула.

– Сара! Мы с Купером уже говорили на эту тему, он считает, что это очень плохая идея.

– Вот как? – равнодушно переспросила Сара. – А тебе не кажется, что с тех пор ситуация несколько изменилась? Невинного человека арестовали за преступление, которого он не совершал, и посадили за решетку. Ну, как вы думаете, у кого могли быть мотивы? У кого? Что скажешь, Магда? Есть идеи?

Магда снова посмотрела на часы.

– Мне нужно идти. Сара скривилась.

– Право же, Магда, неужели я так много прошу – хоть раз подумать о чем-то еще, кроме своей внешности. Например, о жизни молодого человека, который отличается таким передовым мышлением и самопожертвованием, что, вполне возможно, когда-нибудь станет президентом Соединенных Штатов.

– Ну, не знаю, – с сомнением протянула Магда. – У меня стало что-то расти там, где никаких волос быть не должно…

Двери распахнулись, и в кафетерий решительно вошел Гевин.

– Эй, – крикнула Магда, – у нас закрыто до пяти…

– Ерунда! – сказал Гевин. – Хизер, мы опоздали. Я только что заходил в комнату Джейми, ее соседка говорит, что она уже уехала домой.

Я выругалась. Сара стрельнула в меня глазами.

– Кто такая Джейми? – полюбопытствовала она.

– Джейми Прайс, – сказала я. – У нее была назначена встреча…

– С Оуэном. На сегодняшнее утро, я сама ее запланировала. Она не захотела мне говорить, по какому поводу хочет с ним встретиться. Между прочим, откуда об этой встрече знает Гевин? И что с того, что Джейми уехала домой? В чем дело?

– Ни в чем. – Мне не хотелось понапрасну обнадеживать Сару. – Просто она кое-что сказала…

Гевин подошел к нашему столу.

– Мы должны ехать за ней. Возьми напрокат машину, поедем к Джейми и выясним, что происходит.

– Минуточку! – Я положила ладони на липковатый стол. – Что-о? Машину? Нет!

– Тогда можно поехать на поезде, – предложил Гевин. – Только как мы доберемся от станции до ее дома? Получится быстрее, если мы возьмем машину.

– Только не в часы пик, – сказала Сара. – А сейчас уже почти четыре. А зачем вам вообще это надо?

– Затем, что она знает, почему замочили доктора Витча, – пожал плечами Гевин.

Сару как будто подменили. Спина напряженно выпрямилась, опущенные плечи расправились. Она вдруг посмотрела на меня так, словно пронзила лучом.

– Почему ты ничего мне не сказала?

У меня появилось неприятное предчувствие, все это мне не нравилось.

– Сара, – сказала я. – Мы даже не знаем, о чем говорила Джейми. Может, это какой-нибудь пустяк, ничего существенного.

– А может быть, это важно. – У Сары сбилось дыхание. – Ты рассказала детективу Канавану?

– Нет, Сара, я сама только что узнала, мы…

Но Сара уже вскочила и направилась к выходу из кафетерия. Я устало посмотрела на Гевина:

– Спасибо.

Он выставил ладони, как бы говоря: «А что я? Я ничего не сделал».

– Пошли, – сказала я ему. А Магде кивнула. – Увидимся позже. Желаю удачи с депиляцией бровей.

Я поспешила за Сарой, Гевин – за мной. Магда бросила на меня недовольный взгляд.

– Знаешь, Хизер, не все блондинки от природы, как ты! – бросила она мне вслед. – Некоторым требуется посторонняя помощь.

В вестибюле мы увидели, что Сара уже успела втереться в тесный кружок администрации колледжа, образовавшийся вокруг детектива Канавана, и настойчиво говорит ему:

– Вам только надо как можно быстрее связаться с ней, она поехала к родителям. Естественно, мы предоставим вам любую информацию, если это поможет в расследовании…

Увидев меня, детектив Канаван взглядом послал мольбу о помощи.

– Да, конечно, – кивнул он Саре. – Мы немедленно этим займемся.

– Сара! – мягко сказала я.

– Вот что, пожалуй, я прямо сейчас схожу за ее адресом. – Сара пошла к офису директора резиденции. – Мне ведь уже можно вернуться в офис, правда?

– Э-э, да, – сказал детектив. – Место преступления свободно.

– Место преступления! – Сара грустно рассмеялась. – Хорошо. Я только найду домашний адрес Джейми и сейчас же вернусь. Никуда не уходите.

Она шла так быстро, что волосы развевались за спиной. Доктор Джессап, стоявший перед детективом Канаваном, многозначительно посмотрел на меня.

– Что это значит, Хизер, кто-то из студентов что-то знает об убийстве доктора Витча? – поинтересовался он.

– Не знаю, – сказала я. – Это всего лишь нечто, подслушанное другим студентом. Может, это ничего и не значит, просто слухи.

– Эй! – возмутился Гевин.

Я ткнула его локтем, и он затих.

– Я пошлю кого-нибудь к этой Прайс, – сказал детектив Канаван. – Но против Блументаля есть довольно серьезные улики.

– А могу я спросить, что это за улики? – поинтересовалась я.

– Спросить-то вы можете, – улыбнулся детектив Канаван. – Но это не значит, что я отвечу.

Доктор Джессап, услышав наш разговор, от души рассмеялся.

– Думаю, Хизер так долго здесь работает, что уже может считать себя экспертом по убийствам, – громко сказал он.

– Да, действительно, – согласился детектив Канаван, – это здание видело больше убийств, чем положено на его долю.

Мне показалось, что доктору Джессапу стало не по себе от слов детектива, он, по-моему, пожалел, что вообще затронул эту тему.

– Вот. – Вернулась запыхавшаяся Сара. В руке она держала маленький листочек бумаги. – Детектив Канаван, здесь домашний адрес и телефон Джейми Прайс. Она там. Или скоро будет. Так вы ее допросите?

– Обязательно. – Детектив Канаван взял листок, сложил его пополам и сунул в карман. – А теперь, господа, если не возражаете, у меня есть другие дела.

– Конечно, конечно, – сказал доктор Джессап. – У меня есть еще один вопрос…

Они вышли из вестибюля, за ними потянулся весь административный персонал, преподобный Марк и, конечно, Маффи Фаулер.

Сара, тяжело дыша, посмотрела на меня:

– Он ведь спросит у Джейми, что ей известно?

– Не знаю, Сара, – вздохнула я. – Возможно. Но, наверное, не сейчас. Он же сказал, что улики против Себастьяна довольно серьезные.

Сара снова прослезилась;

– Тогда Гевин прав, нам надо самим поехать к Джейми и расспросить ее.

– Сара, – сказала я, – не думаю, что это удачная мысль.

– На карту поставлена жизнь человека! – воскликнула Сара.

– Я поеду с Сарой, – твердо сказал Гевин. – Кроме всего прочего, я думаю, мы нужны Джейми.

Я закатила глаза.

– Даже не верится, что это происходит на самом деле.

– Между прочим, – сказала Сара, – нам незачем брать машину напрокат. Я знаю одного человека, который… который наверняка будет рад нам помочь.

Я посмотрела на нее с любопытством.

– Вот как? И кто же это?

10

Ноябрьский обернулся другом,

Но декабрьский застал меня одинокой.

«Мальчики из календаря»

Автор Хизер Уэллс

– Нет, – сказал Купер.

И я не удивилась. Они напали на него из засады – увязались за мной, когда я пошла домой, – и, вопреки моим заверениям, что ничего у них не выйдет, стали требовать, чтобы он дал им на время его драгоценный и заботливо отреставрированный «БМВ 74 2002».

Ага. Вероятность этого примерно такая же, как вероятность того, что я каждое утро буду просыпаться пораньше и пробегать по пять километров. Просто для развлечения.

Но тем не менее. Сейчас они стояли в кабинете Купера на втором этаже, он распахнул окно, чтобы впустить послеполуденный ветерок (и плевать на шальные пули, которые могут залететь из парка).

– Купер, – взмолилась Сара, – вы не понимаете! Дело очень срочное, на карту поставлена жизнь молодого человека.

– Поезжайте поездом, – посоветовал Купер.

Он сидел, положив ноги на край огромного захламленного стола, и со скучающим видом просматривал почту. В личной жизни Купер очень аккуратный, большую часть времени он поддерживает маниакальный порядок в своем доме. Но кабинет и машина – совсем другое дело. Зачастую они выглядят, как после торнадо, – повсюду наклеены липкие листочки-напоминалки с загадочными каракулями. Время от времени Купер устраивает тотальную уборку, и тогда офис и машина сияют чистотой и поражают спартанской аккуратностью. Но потом вещи снова начинают накапливаться. Купер утверждает, что это помогает ему оставаться «организованным».

Хорошо, что у него есть я для ведения бухгалтерии, а то бы он вообще не получал денег: он никогда не может найти свои финансовые отчеты, не говоря уже о том, чтобы вовремя послать их клиентам.

– Конечно, – сказал Гевин. Он посмотрел на муху, которая только что приземлилась на засаленную обертку от «Джонни Рокетс» на крышке стереоколонки. – Мы можем поехать на поезде. Только как мы доберемся от железнодорожной станции до дома Джейми? А?

– Легко, – сказал Купер и небрежно пролистнул извещение, сообщающее, что он может стать юбилейным заказчиком паркетного пола и выиграть миллион долларов. – Есть такая штука, называется такси.

– Я даже не знаю, есть ли в Рок-Ридже такси, – закричала Сара. – Сомневаюсь, что оно вписывается в их городской бюджет.

– Тяжелый случай, – сказал Купер. – Похоже, вам все-таки придется взять машину напрокат.

– В Нью-Йорке машины дают только после двадцати пяти лет, – заметил Гевин.

Купер оторвал взгляд от каталога белья «Секрет Виктории», который обнаружил под грудой почты.

– Подумать только! Хизер, тебе ведь уже исполнилось двадцать пять? Но постой-ка, если не ошибаюсь, сегодня утром мы уже побеседовали о твоем участии в расследовании этого преступления?

Я нахмурилась, глядя себе под ноги. Ясно, куда он клонит, совершенно ясно. Но даже если он прав, неужели обязательно быть таким жутким занудой?

– Вот что, ребята, – сказала я Саре и Гевину. – Купер прав, полиция не нуждается в нашей помощи. Лучше нам не лезть в это дело.

– Но Себастьян не убивал! – взвизгнула Сара.

– Тогда ему не о чем волноваться, – спокойно ответил Купер.

Он протянул каталог «Секрет Виктории» моей собаке Люси. Та радостно засмеялась на свой собачий манер, поскольку давно сидела рядом с Купером и терпеливо ждала этого самого момента. Потом Она улеглась на живот и принялась за работу: стала методично разрывать каталог в клочья, добавляя их к мусору который устилал пол кабинета.

Но Сару заверения Купера почему-то не успокоили. Пожалуй, они даже произвели противоположный эффект. Она плюхнулась на заваленный бумагами диван напротив письменного стола. (К счастью, у Купера есть другой офис, в котором он принимает клиентов и который содержит в безупречном порядке. Потому что если бы они увидели, как выглядит его святая святых, то список клиентов Купера существенно сократился бы, поскольку им было бы трудно поверить в его детективные способности, и прежде всего в его способность найти что-либо в собственном кабинете.) Сара обхватила себя руками и принялась раскачиваться взад-вперед, глядя застывшим взглядом в пол. Кажется, при этом она еще издавала тихий звук, напоминающий причитания по покойнику.

Купер посмотрел на нее с опаской – как будто она была чизбургером с кровью, который ему принесли вместо заказанного хорошо прожаренного.

Гевин воспользовался моментом и объявил:

– Это… все это чушь собачья.

Он развернулся и ушел, на прощание громко хлопнув входной дверью. Я подбежала к окну, высунулась и посмотрела вниз: Гевин сбежал по лестнице и пошел по направлению к Шестой авеню, ссутулив плечи и засунув кулаки в карманы джинсов.

– Гевин! – крикнула я. – Подожди! Ты куда?

Его плечи заметно напряглись, но он не ответил. Даже головы не повернул, как будто не услышал, что я к нему обращаюсь. Зато все торговцы наркотиками повернулись ко мне и дружелюбно закричали:

– Эй, Хизер, привет! Дети.

Я помахала торговцам наркотиками и вернулась в кабинет.

– Не понимаю, – сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Куда он пошел?

– А ты как думаешь? – с горечью вопросила с дивана Сара. – Он хочет встретиться с ней.

Я заморгала.

– Встретиться? Почему?

– Не понимаешь? – с нажимом спросила Сара. Она отбросила с лица волосы и сердито посмотрела на меня. – Господи, с каких это пор ты поглупела? Ты что, слепая? Джейми Прайс – твоя точная копия. Только, сама понимаешь, моложе.

Я была так потрясена, что не нашлась что ответить и промолчала. На секунду или две в комнате стало тихо, только Люси сосредоточенно рвала бумагу, чавкая и причмокивая. Потом Купер сказал:

– Ооооо'кей. Интересно, когда это мы сели на поезд в сумасшедший дом???

Сара прерывисто вздохнула, опустила глаза, чтобы не встретиться взглядом ни с кем из нас, и выдавила:

– Послушайте, мне нужно поговорить с Себастьяном. Мы с Купером посмотрели на нее. Она медленно подняла взгляд.

– Им ведь разрешают свидания? – Она вдруг стала казаться намного моложе своих двадцати двух. – Я имею в виду в тюрьме.

– С возможными соучастниками преступления? – уточнил Купер. – Чтобы они могли согласовать свои показания? Вообще-то не думаю.

Я осуждающе глянула на Купера. Сара шумно втянула воздух и тут же снова разревелась.

– Как… как вы могли? – прорыдала она. – Я никогда… вы должны знать, что я бы никогда…

Она разразилась громкими истерическими рыданиями и уткнулась лицом в подлокотник дивана.

Купер некоторое время ошеломленно глазел на Сару, потом перевел взгляд на меня.

– А что я такого сказал? – удивился он.

– Ой, не надо! – пробурчала я. – Ты прекрасно знаешь, чтo ты сказал. Возможный соучастник! Это Сара-то!

Я пересекла кабинет, села на диван рядом с Сарой и попыталась убрать волосы, которые лезли ей в глаза.

– Сара, он не это имел в виду. Он не считает тебя соучастницей. Он хотел сказать, что с точки зрения обвинения твое желание встретиться сейчас с Себастьяном может выглядеть именно так.

– О, Хизер, ты дома!

В дверях появился мой папаша – как всегда на редкость вовремя. В руках он держал большую коробку со своими пожитками. На протяжении прошлой недели папа медленно, но верно выселялся.

Когда он заметил Сару и услышал ее театральные рыдания, его довольная улыбка от встречи с дочерью увяла. Он пробормотал:

– Ой, кажется, я не вовремя. Знаешь, я слышал в новостях про твоего начальника. Какая жалость. Хизер, у меня такое впечатление, что на твоем рабочем месте люди умирают с пугающей частотой. Я, конечно, в такие вещи не верю, но, будь я человеком суеверным, я бы, пожалуй, подумал, что Фишер-холл – проклятое место.

Увидев моего отца, Люси отвлеклась от уже почти полностью разодранного каталога, подошла, виляя хвостом, и лизнула папину руку.

– Привет, Люси, – сказал отец. – Только не сейчас, дорогая, мы с тобой погуляем позже. А сейчас мне нужно отнести эту коробку. Кстати, Хизер, мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Есть небольшое деловое предложение, которое мы с Ларри хотели с тобой обсудить. Оно может оказаться очень выгодным для всех нас. Думаю, тебе оно понравится. Но, поскольку сейчас, как вижу, момент неподходящий…

Рыдания Сары стали еще громче. Папа понял, что я занята – пытаюсь остановить поток Сариных слез – и не собираюсь отвечать, поэтому вопросительно посмотрел на Купера.

– Это я виноват, – сказал Купер, кивая на Сару. – Я – бессердечный грубиян.

– А, – кивнул папа. – Конечно. Мне это всегда в тебе нравилось. Послушай, Хизер…

Я подняла взгляд.

– Что, папа?

– Звонил Тед. Он пытался дозвониться до тебя по мобильному. Просил, чтобы ты ему перезвонила. Сказал, хочет убедиться, что с тобой все в порядке после… в общем, после того, что случилось.

– Спасибо, папа.

– Пожалуйста. – Он в последний раз посмотрел на убитую горем девушку и пожал плечами. – Думаю, сегодня я ночую здесь последний раз. Если никто не возражает, я приготовлю на ужин жареные свиные ребрышки. Вы ведь оба будете ужинать дома?

Мы с Купером кивнули.

– Отлично, – довольно улыбнулся папа. – Тогда увидимся часов около восьми. И с тобой тоже, Люси. – Он посмотрел на Сару. – Вы, юная леди, тоже можете остаться на ужин. Надеюсь, к тому времени вы почувствуете себя лучше. У меня еды на всех хватит. Ладно, ребята, до скорого.

И ушел. Люси, разочарованная тем, что он не взял ее с собой, обиженно вернулась к своему занятию и принялась разрывать лицо Жизель Бюндхен.

Купер посмотрел в окно, на розовеющее небо, узкая полоска которого едва проглядывала над крышами особняков на противоположной стороне улицы. Тем временем Сарины рыдания стали понемногу стихать. Кажется, она начала немного успокаиваться. Я огляделась в поисках бумажных носовых платков, но потом вспомнила, что в кабинете Купера их отродясь не бывало.

Мне удалось найти несколько салфеток из «Данкин Донатс», которые на вид не казались очень уж использованными, и я дала их Саре. Сара подняла голову, взяла салфетку и высморкалась. Потом посмотрела на Купера и с ненавистью во взгляде – да, да, именно с ненавистью, ошибиться было невозможно – бросила:

– Я не имею никакого отношения к убийству Оуэна.

– А я и не говорил, что имеешь, – сказал Купер, снял ноги с письменного стола и щелкал по клавиатуре, наверное, искал что-нибудь в Google. Зная Купера, могу предположить, что он искал Жизель Бюндхен.

– Вы назвали меня соучастницей! – закричала Сара. Купер даже не повернул головы от монитора компьютера.

– Сара, – сказала я, – это правда, тебе не разрешат встретиться с Себастьяном. Сомневаюсь, что к нему вообще пускают кого-нибудь, кроме адвоката. Да он сейчас, наверное, даже не на Манхэттене. Вероятно, они отвезли его в Райкерс (тюрьма на одноименном острове в Нью-Йорке.).

– В Райкерс! – с ужасом повторил Сара.

– Они отвезли его в «обезьянник», – поправил меня Купер, все еще не поворачивая головы. – Его уже должны были перевести из шестого участка в Манхэттенский исправительный центр. – Купер посмотрел на время в углу монитора. – А может, еще и нет. Но утром его отправят в Райкерс, это точно.

– Ему нельзя в Райкерс! – вскочила Сара. От страха глаза у нее расширились. – Вы не понимаете, ему нельзя в Райкерс, у него астма, он аллергик!

Купер наконец развернулся на вращающемся компьютерном стуле. И посмотрел на Сару с нескрываемой яростью. Он выглядел… в общем, выглядел он пугающе. Как утром, когда предупреждал меня, чтобы я не вмешивалась в расследование убийства Оуэна Витча.

– Вот что, Сара! – сердито сказал он. – Я сыт по горло этой хренотенью. Или ты, черт побери, рассказываешь мне, что происходит, или убираешься из моего дома. – Сара покосилась в мою сторону, ища поддержки, но Купер отрезал: – Нет! Нечего смотреть на Хизер. На меня смотри. Рассказывай или убирайся. Считаю до трех. Раз.

– Он этого не делал! – воскликнула Сара, чуть не плача.

– Я знаю, что не делал, рассказывай, как ты можешь это доказать. Два.

– Я знаю, я просто знаю, что это так! Я знаю Себастьяна!

– Для окружного прокурора этого недостаточно, чтобы снять обвинение. Три. Сара, убирайся к…

– Он не мог этого сделать, потому что в Оуэна Витча стреляли снаружи, с улицы, – закричала Сара. – А я могу доказать, что в то время, когда убили Оуэна Витча, Себастьян находился внутри Фишер-холла.

– Как ты можешь это доказать? – потребовал ответа Купер.

– Дело в том… – Сара вдруг густо покраснела. – Что накануне вечером я его зарегистрировала.

– Что-что ты сделала? – переспросил Купер.

Я почувствовала, что у меня кровь холодеет. Но в хорошем смысле.

– Записала в журнал регистрации гостей, – пояснила я, встала с дивана и подошла к Саре. Пока я пересекала комнату, под ногами у меня шуршали обрывки каталога «Секрет Виктории». – На стойке охраны есть специальный журнал регистрации. Все гости, которые приходят в Фишер-холл, должны быть зарегистрированы. Сара, в какое время ты отметила уход Себастьяна в то утро?

Она замотала головой.

– Поздно, после завтрака. Примерно без пятнадцати девять.

Я бросила на Купера торжествующий взгляд.

– После того, как было совершено убийство. Ты понимаешь? Это доказывает, что Себастьян не мог убить Витча. Охрана бы не выпустила его из здания, пока он не отметится в журнале регистрации. Он не убийца.