Текст книги "Таблетки для рыжего кота"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

22

Мое лицо такое красное,

Его даже не с чем сравнить.

А все очень просто и ясно:

Без тебя мне в мире не жить.

«Ослепленная яростью»

Автор Хизер Уэллс

– Итак, – сказал Купер. Мы с ним сидели в кухне и смотрели на оуэновского кота, а тот умывался, сидя на коврике под раковиной и демонстративно игнорируя Люси, которая с опаской поглядывала на него из-под кухонного стола. – Теперь у нас есть кот.

– Нам не обязательно оставлять его у себя, – возразила я. – Я могу спросить Тома, может, он захочет взять его себе. Мне кажется, Тому и Стиву нужен как раз такой кот.

– Мерзкий и злобный? – уточнил Купер.

– Вот именно.

Очень мило со стороны Купера не комментировать то обстоятельство, что я уже послала его в зоомагазин за лотком для кошачьего туалета и консервами для кошек. Я даже провела лишних десять минут в квартире Оуэна, прежде чем согласилась отказаться от поисков таблеток для Гарфилда – Пэм уже упаковала их в свою сумку. Естественно, она собиралась прихватить кота с собой.

Как выяснилось, сервиз был не единственным, что любила Пэм и что по решению суда досталось Оуэну.

– Посмотрим, что из этого получится, – сказал Купер. – Хотя не думаю, что смогу жить с котом по имени Гарфилд.

– Я знаю, – жалобно протянула я. – Это все равно, что жить с собакой по имени Фидо или Спот, правда? Но как нам его тогда называть?

– Ну, не знаю… может, Пол Потом? – предложил Купер. – Или Амином?

Мы сидели за кухонным столом, перед нами стояли стаканы с виски. Учитывая то, что нам пришлось пережить, это казалось самым логичным способом провести вечер.

– Думаю, главный вопрос в том, сколько времени он с нами пробудет, – продолжал Купер. – Я бы не хотел давать коту имя, привыкать к нему (если, конечно, вообще можно привыкнуть к этому созданию), чтобы потом его от меня оторвали как раз тогда, когда мне понравится жить с ним в одном доме.

– Утром поговорю с Томом, – пообещала я. – Я ужасно устала. День был длинный. Да что там день, вся неделя.

– Это не совсем то, что я хотел услышать, – сказал Купер.

Что-то в его тоне заставило меня поднять взгляд. В свете кухонного светильника я поняла, что Купер выглядит намного лучше, чем – по моим ощущениям – выгляжу я. А ведь его спустили с лестницы, тогда как в меня всего лишь стреляли.

Это несправедливо! Ну почему мужчины способны выдержать гораздо больше, чем мы, девушки?

Купер словно прочитал мои мысли.

– Ты знаешь, что сказал врач «скорой помощи» в спортивном центре? – спросил он.

– Нет.

– Он сказал, что у меня давление сто шестьдесят пять на девяносто четыре.

Я для поддержания сил сделала глоток виски – пришлось. Потому что мой пульс сразу сбивался с ритма, когда я смотрела Куперу в глаза. Это тоже несправедливо!

– Мне велели проконсультироваться с лечащим врачом, – продолжил Купер. – Ты ведь знаешь, повышенное давление у нас в роду.

Я кивнула.

– Да, осторожность не помешает. Гипертония – молчаливый убийца.

– Но ты должна понимать, что это означает. Больше никаких чипсов! И сэндвичей из мороженого с нутелой и макадамией.

Я пожала плечами.

– Если доктор выпишет тебе лекарство для снижения холестерина, ты сможешь есть все, что захочешь.

Купер подался вперед.

– Ты пробыла дома уже полчаса, но так ничего и не заметила, – сказал он.

Я недоуменно заморгала.

– Что я должна была заметить? О чем ты?

Купер показал на дверь в садик. И только тут я заметила, что посередине большой двери он установил дверцу для собаки.

– О боже! – Я вскочила на ноги. – Купер, когда ты это сделал?

Купер тоже встал, усмехаясь, подошел к двери и показал, как легко маленькая дверца качается взад-вперед.

– Я сделал это после нашего возвращения из Рок-Риджа. А заказал раньше. Дверка открывается только если к ней подойти в специальном ошейнике, это мера предосторожности, чтобы всякие психи не попытались пролезть через нее в дом. Установить дверку было довольно легко. Труднее будет приучить Люси ею пользоваться. Но я рассудил, что теперь, когда твой отец от нас уехал, это облегчит тебе жизнь, ведь ты днем работаешь. Люси все равно нужно будет выгуливать, а через эту дверь она, в крайнем случае, сможет выйти сама. Конечно, если разберется, как это сделать.

Я присела на корточки полюбоваться работой Купера. Между самой дверцей и отверстием, которое под нее выпилил Купер, кое-где были зазоры, но для меня важна была не эстетика, а то, что Купер сделал в своем доме что-то постоянное – для моей собаки.

Я в смущении почувствовала слезы на глазах. Надеюсь, он этого не заметил.

– Купер… это так… так мило с твоей стороны.

– Ну… – Казалось, Куперу немного неловко. – Но я купил только один ошейник безопасности. Я не знал, что у нас будет двое животных, которым нужно входить и выходить…

– Не будет. – Я покосилась на Гарфилда. Он устроился на кухонном коврике и свирепо смотрел злыми желтыми глазами на Люси, которая все еще пряталась под столом. – Утром я найду ему новый дом. К тому же я уверена, что он никогда и не выходил из дома на прогулку.

– Если честно, – сказал Купер, почему-то избегая встречаться со мной взглядом, – я даже не знал, долго ли вы с Люси пробудете в этом доме.

Я выпрямилась и вытерла вдруг повлажневшие ладони о джинсы.

– Ах да. – Мне было трудно смотреть ему в глаза, поэтому я стала смотреть на Гарфилда. – Насчет этого.

Купер тоже выпрямился.

– Дело в том, – сказал он (я, не знала, куда он смотрит, но догадывалась, что на меня, и поэтому моим щекам стало жарко), – что когда я несколько месяцев назад сказал, что не хочу становиться твоим спасательным кругом…

– Право, – поспешно перебила я, у меня появилось предчувствие, что разговор принимает нежелательное направление. – Нам необязательно обсуждать это прямо сейчас. Вообще-то, у меня есть идея. Давай пойдем спать. У нас обоих был длинный, трудный день, давай ляжем спать, утро вечера мудренее. Давай не будем говорить ничего такого, о чем потом можем пожалеть.

– Я не пожалею о том, что говорю это, – сказал Купер. При этих словах я все-таки отвела взгляд от Гарфилда.

– У тебя сотрясение мозга. – Я заглянула ему в глаза, проверяя, одинакового ли размера зрачки, – так врач велел. Зрачки казались обычными, но сказать наверняка я не могла. – Ты плохо осознаешь, что говоришь.

– Хизер! – К моему удивлению, Купер сжал мок руки в своих. Глаза уверенно смотрели в мои глаза. Зрачки казались абсолютно одинаковыми. – У меня нет сотрясения мозга. Я точно знаю, что говорю. Я говорю то, что давно должен был сказать.

О господи! Ну почему я? Как будто мало мне неприятностей для одного дня! Честное слово, в меня же стреляли! Меня покусал огромный рыжий кот по имени Гарфилд. Неужели в этот же день меня еще бросит мужчина, которого я люблю?

– Серьезно, Купер, – заныла я. – Нельзя ли нам просто…

– Нет, – твердо сказал он. – Я говорил, что не хочу быть твоим спасательным кругом, и когда я это говорил, я так и думал. Но я не ожидал, что ты пойдешь и найдешь другого парня, который такой…

Я поморщилась.

– Послушай, я знаю. Но…

– Такой безупречный, – закончил Купер.

Я быстро заморгала, думая, что ослышалась.

– Постой. Что???

– Я не ожидал, что он предложит тебе жить с ним вместе, – выпалил Купер. – И что ты согласишься.

– Я не согласилась! – закричала я. Купер вдруг сжал мои руки очень крепко.

– Ты не согласилась?! – Он пристально всмотрелся мне в глаза. Я отметила, что зрачки у него все равно остались одинакового размера. – Значит, когда вы с Тедом разговаривали сегодня…

У меня вдруг пересохло во рту. Может, сегодняшний день закончится не так уж плохо.

– Я отказалась.

Я не стала объяснять Куперу, что именно Тед предлагал мне и от чего я отказалась. Решила, что Куперу это знать не обязательно.

– А как насчет твоего папы? – медленно спросил Купер. – Я имею в виду их с Ларри предложение.

– От него я тоже отказалась.

Мое сердце стало вытворять в груди какие-то странные вещи. Я даже толком не знаю, что именно. Кажется, оно заплясало «ча-ча-ча».

– Купер, я не хочу жить с Тедом. И, между прочим, он не совершенство, далеко не совершенство. Вообще-то… сегодня вечером мы расстались. И я не хочу заново строить карьеру певицы. Мне нравится моя работа. Мне нравится жить здесь, с тобой. С тех пор как я сюда переехала, все стало так здорово. Знаешь, сегодня, когда в меня стреляли, я думала о том, что не хочу умирать и не хочу ничего менять.

– Хотел бы и я сказать то же самое, – улыбнулся Купер. – Но я готов к переменам.

Тут он отпустил мои руки и взял меня за талию. И еще до того, как я успела что-нибудь добавить, он привлек меня к себе и накрыл мой рот своим – довольно-таки собственнически, должна сказать. В моей голове пронеслось множество мыслей. А самая главная из них: «Купер меня целует!» Честное слово, мне даже не верилось. Все эти месяцы, что я по нему сохла, я даже не мечтала, что он может ответить на мои чувства.

Чтобы его проняло, мне понадобилось всего лишь признаться, что я встречаюсь с преподавателем математики, вегетарианцем и игроком во фризби.

Ах да, и еще несколько раз побывать на пороге собственной гибели.

Но какие могут быть счеты?

Кажется, Купер подошел к поцелую довольно серьезно. Он время зря не тратил. Он сразу очень решительно прижался ко мне всем телом. Его язык работал просто превосходно. Впечатляет. И даже более того. Я просто таяла. Чувствовала себя батончиком «Дав», слишком долго пролежавшим без холодильника.

Когда Купер меня отпустил, чтобы вздохнуть, моя твердая шоколадная скорлупка совсем исчезла, и я превратилась в большую мягкую массу.

– Я думаю, тебе нужно жить со мной, – сказал Купер, глядя на меня зрачками, которые уж совершенно точно были одинакового размера.

– Купер, я и так с тобой живу, – напомнила я.

– По-настоящему жить со мной. Внизу. В моей комнате, а не в разных.

– Тогда тебе придется убирать свои вещи, – сказала я. – И чтобы в кабинете больше не валялись обертки от фаст-фуда.

– Отлично, – согласился Купер. – А с твоей стороны – больше никаких расследований, пока не получишь диплом по уголовному праву. Думаю, октябрь – подходящий месяц для женитьбы.

– Подожди. ЧТО-О? – Кажется, мое сердце перестало танцевать «ча-ча-ча» и стало вытворять что-то более сложное. Что-то такое, от чего может потребоваться дефибрилляция. – Ты сказал, что…

– Предлагаю сбежать и пожениться тайком, – уточнил Купер. – Терпеть не могу свадеб, но мне всегда нравился Кейп в октябре. Туристов не так много.

– Пожениться тайком?

Мне точно нужно срочно подышать в бумажный пакет, а то у меня начинается гипервентиляция.

– Если ты не против, – быстро добавил Купер, видя мое состояние. – Мы можем не торопиться, конечно. Но, учитывая фактор Теда, я подумал, что лучше…

– Пожениться тайком – это здорово, – торопливо закивала я. Мне все еще не верилось, что я не ослышалась. Общее детективное агентство, то самое, о котором я давно мечтала… «Уэллс-Картрайт инвестигейшнз»… не говоря уже о детях – Джеке, Эмили и Шарлотте… все это в один прекрасный день станет реальностью, причем довольно скоро!

О боже, теперь у меня точно начнется гипервентиляция.

Стоп. Нет. Не начнется. Потому что это же так… так здорово!

Я с трудом сдерживала улыбку. А потом поняла, что сдерживать не надо.

– Сбежать и тайно пожениться – это отличная мысль! – выпалила я. – Можно пригласить папу?

– Ну, если ты настаиваешь… – нехотя согласился Купер.

– И Тома со Стивом? Если я их не приглашу, они очень обидятся. И Сару тоже. И Себастьяна, если она еще будет с ним встречаться. И Магду, и Пита. Его дочери могут нести букеты, будет очень красиво.

– Хизер! Если у нас будет так много гостей, это будет не тайное венчание. А самая настоящая свадебная церемония. А я их терпеть не могу.

– Все будет хорошо, – заверила я. – Главное, чтобы не было твоих родителей и моей матери. Нам же все равно понадобятся свидетели.

– Ладно, договорились, – сказал Купер.

– И знаешь, я думаю, мы могли бы оставить кота себе.

– Какого кота? – Купер помолчал и вздохнул. – Ах, этого… Ладно, согласен, только если нам не придется называть его Гарфилдом.

– Понимаю. – Я усмехнулась. – Давай назовем его Оуэном.

– В честь твоего босса?

– Да. Поскольку, в конце концов, нас в каком-то смысле соединила его смерть.

– Уверяю тебя, – сказал Купер, – это неправда!

– Ну и пусть. Можем мы еще поцеловаться?

Все еще целуясь, мы вышли в коридор, споткнулись о множество рам для картин, которые остались после смерти деда Купера, и столкнулись с реальной опасностью свалиться с лестницы, мы оба были без рубашек, а кое-кто потерял и брюки.

Купер предположил, что заняться любовью на ковровой дорожке в коридоре первого этажа – не так уж плохо для первого раза, но я решительно отказалась, не объясняя причин.

И мы все-таки добрались до его комнаты на втором этаже.

Но с трудом.

23

Ты открыл мне глаза,

И теперь-то я вижу,

Вижу, что ты сказал,

Я себя теперь вижу.

«Счастливая песня»

Автор Хизер Уэллс

На следующее утро я шла на работу, напевая. Ничего не могла с собой поделать. Было великолепное весеннее утро. Голубое небо сияло так, что глазам было больно, птицы пели, погода стояла теплая, цветы вовсю цвели, а наркоторговцы вовсю занимались своим делом. Согласитесь, мне есть от чего напевать. Я счастлива, по-настоящему счастлива, на все сто процентов, впервые за… да что там, впервые в жизни.

И вовсе не потому, что наелась высококалорийных сладостей из соседней кофейни. А потому, что полна любви. Скажете, приторно сладко? Банально до тошноты? Знаю, но ничего не могу с этим поделать. Он меня любит! Он всегда меня любил.

Ну ладно, может, не всегда. Но я точно начала ему нравиться еще в те времена, когда встречалась с Джорданом. И то, что Купер объявился со своим предложением о работе и квартире в тот самый момент, когда я расплевалась с его братом, не было случайным совпадением.

Купер утверждает, что его предложение решить мои жилищные проблемы было лишь рыцарским поступком по отношению к женщине, с которой, как он считал, один из его родственников обошелся бесчестно. Со временем дружеские чувства, которые он ко мне испытывал, стали расти, и за год, что мы прожили вместе, переросли в романтическую любовь.

Но я-то знаю правду. Купер очень смутно представлял, насколько я ему нужна, пока не увидел меня с другим мужчиной и не сделал вывод (ошибочный, между прочим), что может меня потерять. И что на этот раз меня у него отнимет не маньяк-убийца, а близорукий вегетарианец, преподаватель математики. И тут вдруг БАЦ! «Это была Хизер, всегда только она!»

И хотя Тед, как выяснилось, тот еще фрукт, одним я ему точно обязана. И это не успешная сдача экзамена по математике.

Конечно, по большому счету, совершенно неважно, сколько времени Купер меня любил. Главное, что он любит меня сейчас. Ради меня он установил собачью дверцу. Ах да, и еще мы собираемся пожениться.

И у нас есть кот по имени Оуэн, который прошлой ночью забрался к нам в постель и улегся спать на половине Купера, а Люси в это время свернулась клубочком с моей стороны. И животные даже не подрались. Ни разу.

Я шла, такая вся влюбленная, напевала и не обращала внимания на женщину, которая бежала трусцой рядом со мной, пока ее лицо не возникло буквально у меня перед носом.

– Эй, Хизер! Я уже три раза сказала тебе «привет»! Что с тобой происходит?

Тут только я узнала Маффи.

Но выглядела она совсем по-другому – ее прическа сдулась, как воздушный шарик, волосы были завязаны в конский хвостик. Маффи была в тонкой футболке, леггинсах и в беговых кроссовках, а не в туфлях на высоком каблуке, из-за этого она стала дюйма на четыре ниже ростом.

– Маффи! – закричала я. – Привет! Вот это да. Извини. Тебя не узнать.

– Надо думать, – усмехнулась она. – С чего это ты сегодня утром такая счастливая? Ты прямо-таки светишься изнутри.

– О… – Я сдержалась, чтобы не обнять ее. – Да просто так. Сегодня прекрасный денек.

– Да, точно. Слышала про забастовку? Здорово, правда? – Маффи посерьезнела. – Слушай, мне сказали, что с тобой случилось вчера ночью. Ты в порядке? Просто не верится, что убийца – бывшая жена Оуэна, а не Блументаль. Ну и стерва!

– Да, и не говори, – согласилась я.

– С ней будет все нормально. У нее… как там это называется… поверхностное ранение. Ее увезли на психиатрическую экспертизу. Наверное, доктор Витч потому от нее и ушел, что она слегка того, чокнутая. Бедный. Наверное, ее признают невменяемой. А что, придется. Сама посуди, настолько съехать с катушек из-за какого-то свадебного сервиза. О боже, а ты слышала другую новость? Про преподобного Марка?

– А что про преподобного Марка?

– Он подал заявление об уходе. – сказала Маффи. – Вот так взял и подал. Никто не знает почему. То есть я знаю, что вчера на поминальной службе у него произошло какое-то недоразумение с этим твоим симпатичным другом, но чтобы уволиться… Как ты думаешь, почему он это сделал?

Я не сдержалась и улыбнулась от уха до уха.

– Понятия не имею. Наверное, просто решил, что пришло время двигаться дальше.

– Наверное, – согласилась Маффи. – Но как жалко! Он такой классный. Слава богу, есть другой твой симпатичный друг, Тед. Я хочу сказать, хорошо, что в кампусе остался хоть один симпатичный парень. Тед просто прелесть. Ну, если не считать того, что он вегетарианец. Но от этого я его мигом отучу. Не могу встречаться с парнем, который не способен оценить жареного цыпленка по рецепту моей мамы, понимаешь? Короче, он предложил встретиться сегодня вечером, после работы на пробежке. Вот я и решила на всякий случай потренироваться, чтобы быть в форме, понимаешь? А то я совсем распустилась. Ладно, мне пора. Теперь, когда забастовка кончилась, я буду работать над идеей президента улучшить имидж Нью-Йорк-колледжа в средствах массовой информации. Думаю, нам это действительно нужно – если вспомнить убийства, которые происходят одно за другим. Ты знаешь, место, где ты работаешь, называют «Общагой смерти» – мне нужно что-то предпринять по этому поводу. Это просто нелепо. Ладно, пока.

Маффи побежала дальше. Я восхищенно посмотрела ей вслед.

Наверное, некоторым женщинам нравится бегать.

Я дошла до Фишер-холла и открыла дверь. Первым, кого я увидела, был Хулио – он сражался с черными росчерками от роликовых коньков, оставшимися на мраморном полу.

– С возвращением, – сказала я.

В ответ он печально покачал головой.

– Только взгляни на это! – Хулио смотрел на следы от роликов. – Это просто ужасно.

– Да, – радостно согласилась я. – Ужасно.

Я прошла всего несколько футов и наткнулась на Джейми, которая куда-то спешила. Увидев меня, она просияла и вскричала:

– Хизер! Вы слышали новость?

– Про преподобного Марка? – Я кивнула. – Конечно, слышала. Поздравляю. Ты его испугала, и он сбежал.

– Да не про это! – Джейми пренебрежительно отмахнулась. – Хотя это, конечно, тоже здорово. Новость другая: мой папа отозвал обвинения против Гевина. Наверное, шеф О'Мэлли его убедил. Так что теперь ваш друг Купер получит обратно все деньги, которые внес в качестве залога.

Я улыбнулась.

– Деньги были не Купера, их внес поручитель. А Купер только заплатил десять процентов.

Джейми нахмурилась.

– Нет, – возразила она. – Это он вам так сказал, но я стояла рядом, когда он платил эти деньги. Вы в это время говорили с Гевином, так что могли и не заметить. Купер заплатил всю сумму. Он спросил шефа О'Мэлли, устроит ли его персональный чек, и тот сказал, что устроит, но только в порядке исключения. И всю сумму заплатил Купер.

Я удивленно посмотрела на Джейми. Потом улыбнулась. А потом расхохоталась.

Джейми, наверное, подумала, что я ненормальная.

– Ладно, мне надо идти. Я встречаюсь с Гевином в центре, у него там съемки. Я ему передам от вас привет… увидимся позже. Пока, Хизер.

Все еще улыбаясь, я повернулась и увидела за стойкой охраны Пита.

– Что тебя так развеселило? – спросил он и посмотрел на часы. – Вот это да, кто бы мог подумать! Новый мировой рекорд! Ты пришла вовремя! О, что я вижу? Ты без огромного стакана кофе со взбитыми сливками? Что творится?

– Сегодня утром мне просто не хочется кофе, – сказала я. – Я та-ак рада тебя видеть за стойкой охраны! Ты не представляешь!

Я бросилась к Питу и обняла его за шею. Пит, опешив от неожиданности, обнял меня и неловко похлопал по спине.

– Ну, ну, очень даже представляю. Господи Иисусе, какая-то дама пыталась тебя убить, а ты веселишься и виснешь у меня на шее. Что с тобой случилось?

– Ничего.

Я отстранилась и вытерла мокрые от слез глаза. Я совсем расчувствовалась, но мне было наплевать, как это выглядит. Просто я была ужасно счастлива, что снова вижу Пита и что все вернулось в норму. И все-таки не совсем в норму. Не в старую норму, а в новую – в самую лучшую новую норму, какая только может быть.

– Ага.

Пит покрутил пальцем у виска.

– Может, спустимся на землю? – Он принялся вы двигать ящики стола. – Признавайся, кто наводил здесь порядок, пока меня не было? Куда девались все пончики? Все говорят, что это ты…

– Я тебя умоляю! – Я фыркнула и пошла в сторону кафе. – Если бы отдел здравоохранения увидел, что творилось в этих ящиках, они бы закрыли стойку охраны. Считай, я оказала тебе услугу.

– Да уж, услугу, – крикнул мне вслед Пит. – Это называется самоуправством! Сейчас же позвоню начальству и подам на тебя жалобу!

Я засмеялась. Когда я вошла в кафе, Магда сидела за кассой и прогоняла через сканер карточку на питание какой-то студентки.

– Вы только взгляните, какие прекрасные кинозвездочки ходят сюда кушать! – ворковала она. – Нам повезло, что у нас в Фишер-холле так много кинозвездочек!

– Магда, – сказала студентка, – я тебя умоляю, не сейчас. Я только забежала выпить кофе, у меня нет времени на твои сантименты.

Этот резкий тон я ни с чем не спутаю.

– Сара?

Студентка оглянулась. Да, это была Сара, ее прическа снова приняла обычные необъятные размеры. Сара была во фланелевых пижамных брюках, шлепанцах и непомерно большом свитере. На лице ее не было ни капли макияжа, контактных линз тоже не было. Золушка без бального платья, снова в своих лохмотьях.

Но при этом она светилась внутренней красотой. Сара взглянула на меня. Хмурое выражение «я только что встала» сменилось радостным удивлением. Она бросилась ко мне.

– Хизер! – Она обняла меня за шею так крепко, что чуть не задушила. – Ой, Хизер, спасибо тебе, спасибо!

– Э… – прохрипела я. – Пожалуйста.

– Ты сама не знаешь, – выдохнула она в мои волосы, – ты просто представить себе не можешь, как много ты для нас сделала. Из-за того что ты поймала настоящего убийцу Оуэна, с Себастьяна сняли все обвинения, он свободен, он может вернуться к занятиям, к преподаванию… ко всему. Хизер, ты его спасла. Просто спасла! Ты одна в него верила. Одна! Не знаю, смогу ли я когда-нибудь тебя отблагодарить за то, что ты сделала. Эту ночь Себастьян провел со мной, он по-настоящему провел со мной ночь. А ведь я уже почти отчаялась найти мужчину, с которым можно было бы построить отношения, удовлетворяющие меня как физически, так и интеллектуально. Но с Себастьяном я обрела именно такие отношения. Еще никогда в жизни я не была так счастлива. И ведь ничего этого не было бы, если бы над нами висела тень… но благодаря тебе… Просто не знаю, как нам еще тебя благодарить.

– Ну, – предложила я, – например, ты можешь перестать меня душить.

Сара тут же меня отпустила, попятилась и смущенно пробормотала:

– Ой, извини…

– Все нормально. Я рада, что у вас с Себастьяном все получилось.

– Получилось. – Сара засмеялась. – Получилось! О господи, это гораздо больше, чем «получилось», неизмеримо больше! Не могу передать словами, это как сон, как мечта! Я спустилась только за кофе и булочками. Потом мы снова будем заниматься нежной любовью, весь день, чтобы отпраздновать победу над судебной системой и администрацией президента.

Мы с Магдой переглянулись, нам обеим было трудно сохранять серьезный вид.

– Ладно, Сара, – сказала я. – Желаю удачи. И не забывай про безопасный секс.

Сара хмыкнула.

– Конечно.

А потом, не удержавшись, снова бросилась ко мне и еще раз обняла.

– Ох, Хизер, я только надеюсь, что когда-нибудь у тебя тоже будут с кем-то такие счастливые романтические отношения, как у меня с Себастьяном.

– Да. – Я погладила ее по голове. – Я тоже надеюсь. После этого она, к моему большому облегчению, все-таки ушла за булочками.

– Иногда с ней трудновато, – заметила Магда, взбивая и без того взбитые до невероятных объемов волосы.

– И не говори, – счастливо вздохнула я.

– Ну, – подмигнула Магда. – Ты ни за что не догадаешься.

– Нет, – возразила я, – это ты ни за что не догадаешься.

– Про тебя я уже знаю. – Магда отмахнулась. – Ты поймала убийцу доктора Витча, она пыталась тебя убить, и ты чуть не погибла. А вот у меня есть действительно важная новость.

– Отлично, – сказала я. – Но я собиралась рассказать тебе совсем другое. Ну, давай, выкладывай свою новость. Уверена, она гораздо важнее моей.

Магда посмотрела направо, потом налево, проверяя, не подслушивает ли кто. Потом наклонилась ко мне и прошептала:

– Моя новость вот какая: ты была права!

Я удивленно подняла брови. Нечасто мне говорят, что я была в чем-то права.

– Вот как? Насчет чего?

– Насчет Пита! – воскликнула Магда, выпрямляясь. – Ты говорила, что мне стоит рассказать ему о своих чувствах. Ну так вот, вчера вечером, после пиццы, я все-таки набралась храбрости и… и рассказала. И…

Вообще-то я обычно не визжу, но когда Магда оборвала фразу на самом интересном месте, я завизжала.

– И что? – взвизгнула я.

– И он признался, что испытывает по отношению ко мне такие же чувства, – счастливым шепотом закончила Магда. – Теперь мы встречаемся.

– Врешь!

Она усмехнулась.

– И вовсе не вру. О, мы пока не… как Сара выразилась?… не занимались нежной любовью. Мы не торопим события, ну, сама понимаешь, из-за детей. Но мы явно друг другу подходим. Вот так! Что вы на это скажете, мисс Хизер Уэллс?

Я улыбнулась.

– Что я с самого начала это знала.